Ступить во тьму

Дафна поэкспериментировала с ремнями ножен, воспользовавшись подсказками Варсуса. С левой стороны теперь находилась шпага, а с правой флейта. Вообще у стражей нет особого разделения на правшей и левшей, потому что за тысячелетия они овладевают обеими руками. Мефу было трудно учиться с Ареем, потому что тот свободно мог взять меч в другую руку и нанести удар ей. Буслаев же человек, что привык делать всё правой рукой, но мечник потом научил его драться даже с закрытыми глазами. Подумав об Арее, Даф вздохнула. Всю неделю она старалась не вспоминать его, чтобы не скучать и не тревожить себя. Он обладает большим опытом и непревзойдённым никем ещё навыком владения оружием, так что навряд ли он бы не нашёл себе безопасное пристанище. Даф так накинулась на него, и мечник согласился только из-за совсем не пошлой симпатии, а потом сразу же водоворот разговоров, поцелуев и эмоций. Это плохо сказывается на дальнейших отношениях, потому что потом они очнутся, и поймут, что натворили что-то не то, что им нравится. Ей и самой надо поразмыслить. Просто проблема в том, что хотя бы рядом с ним Даф было комфортно, и она не чувствовала одиночества. А сейчас ей тяжело возвращаться в неутешающую реальность. Но надо. Эссиорх сидел в зале и мазал красками в блокноте. Даф вздохнула. Арей рисовал углём и карандашами. И, кстати, оба никогда не показывают, что именно они там рисуют! Странный народ эти художники, что действительно они такого рисуют, что страшно показывать даже Даф? Хранитель, как заметил девушку, захлопнул блокнот. Догадка подтвердилась в очередной раз, они все что-то скрывают. — Так ты чего? Краска же размажется. — Пусть, — упрямо произнёс хранитель. Возле него лежал Депресняк и вылизывал заднюю лапу. Даф почесала его за ушком. С ним было спокойнее, потому что с Депрей они прошли многое, и даже сейчас он её не оставил. Такой преданности навряд ли кто-то наблюдал у котов, особенно в мире стражей. Эссиорх с того разговора стал отпускать Улиту. Сам он сидел как на иголках, борясь с собой, чтобы не подорваться за ней, но Даф провела с ним воспитательную беседу. Мол, каждому нужно личное пространство, и даже если кто-то тебя безмерно любит, то всё равно устаёт и иногда хочет побыть один. Эссиорх на всё это кивал и всё же следовал советам девушки, осознавая, что она чертовски права. Конечно, иногда он возражал и начинал читать лекции про то, что за окном война, а Даф на это спрашивала, где видны боевые действия. К тому же Улиту знал не весь мир стражей, а с первого вида не сказать, что она ведьма. Да и к тому же ведьмы вообще не причастны к войне стражей. Правда, если некоторые в лицо знали её как секретаршу и воспитанницу Арея, то тогда могли возникнуть сложности. Но таких можно по пальцем сосчитать. Улите было вообще плевать, она просто радовалась. Даф загасила в Эссиорхе эту странную гиперопеку. Это же не человек, которым толдычат и толдычат об одном и том же. Хранители вообще быстро схватывают всё. Эссиорх вдруг принял очень внимательный вид и уставился в стену. Дафна недоумённо посмотрела туда же, но ничего подозрительного не обнаружила. Хранитель быстро заговорил: — Ирка передала, что валькирии встряли в битву с тёмными. И их там очень много. Даф, телепортируем. — Стой. Дафна взбежала наверх, схватила ножны и на ходу надела их, поправив своё имеющееся оружие. Она взяла в руки флейту и произнесла: — Телепортируй на крышу ближайшего дома. Девушка обняла хранителя для телепортации. В следующее мгновение они оказались на окраине крыши, от чего девушка едва не оступилась и не полетела вниз, но она сумела удержать равновесие. Эссиорх бесстрашно телепортировал вниз, а Дафна вгляделась в происходящее внизу. Валькирий больше, чем надо, то есть в сборе наверняка все, комиссионеры с арбалетами, светящиеся глаза, принадлежащие тартарианцем и характерные только для Чёрной гвардии доспехи. Всё хуже, чем могло быть вообще. Глаз зацепился за мелькающее светлое пятно — Мефодий со своим длинным хвостом. Волосы он так и не стал отстригать, потому что от этого у него до сих пор идёт кровь. Дафна попыталась мысленно обратиться к Варсусу, но навряд ли получилось. Проверять не было времени. Девушка решила сначала избавиться от тех, кто мог причинить ей досадный и существенный вред. Дафна начала наигрывать маголодию на комиссионеров. Те всё же заметили её и после того, как тройка пластилиновых человечков размазалась по стене, на неё были направлены почти все арбалеты и с и луки. Благо, что девушка обладала хорошей реакцией и успела отступить. Стрелы все до единой пролетели мимо. «Что ж это такое? Раньше бы этот бой организовали как представление, я уверена. Сейчас это резня без зрителей, просто убийство друг друга. Не доказательство силы, а просто смерть. Что ж, есть свои плюсы. Это не бой валькирий и дюжины, значит, могут вмешиваться посторонние». Дафна снова заиграла ещё до того, как встала на край крыши. Она высунулась буквально на секунду, чтобы маголодия прилетела куда нужно, и она прилетела, правда огромная часть комиссионеров исчезла. Девушка по инерции отскочила и вовремя: стрела из-за спины пролетела мимо. За ней стояло с десяток человечков. Девушка расправила крылья и взлетела, уворачиваясь от обстрела. Что ж, она взяла на себя грязную работу. Одной удачной маголодией она размазала по крыше сразу троих, но комиссионеров всё равно было больше неё. В итоге Даф перешла в оборону. Она вспомнила последние дни в Эдеме до того, как попала в резиденцию. Тогда её поймала уже бывшая учительница по флейте Эльза Киркинитида Флора Цахес и попросила своих учеников кидать в тогда ещё девочку комки грязи и камни. Даф создала тогда неплохой купол, но всё равно потом камень-то прилетел. Сейчас у неё нет права на ошибку. Девушка рискнула шагнуть с крыши, чтобы дать себе несколько секунд на новую боевую маголодию. Комиссионеры, что остались снизу, кажется, уже мертвы стараниями Эссиорха. Две маголодии друг за другом ударили по куске пластилиновых созданий Мрака, но всё же удача подвела. Одна коварная стрела попала Даф прямо в крыло, от чего та полетела вниз. Девушка через боль несколько раз махнула перьями, снижаясь. Она попыталась отлететь подальше от самого эпицентра боя. Эссиорх взметнул руку вверх и остатки комиссионеров на крыше размазались в пластилин. — Осторожнее, — Эссиорх сделал несколько широких шагов в сторону, отводя девушку в менее опасное место. Он сломал оперение и одним движением вынул стрелу из крыла. Даф всхлипнула от боли, но хранитель успокаивающе произнёс, — Повезло, что ничего важного не задело, заживёт. Сейчас я… — он поводил рукой возле раны, и та под его воздействием затянулась прямо на глазах, — Дематериализуй. Девушка послушно коснулась медальона и крылья схлопнулись за спиной. Эссиорх снова скрылся в самой гуще, пока Даф оценивала обстановку. Тёмные явно выигрывали. Мефодий находился к ней ближе всех, поэтому она и начала с нападения на его противника. Штопорная маголодия, что с очень хорошим успехом находила слабое место в броне, ударила тартарианца, а за ней последовало ещё две таких же. Он отступил, пока Мефодий со всей яростью отражал и наносил удары по нему, хотя наверняка помнил, насколько это бессмысленно. Когда чудовище из Нижнего Тартара потеряло интерес к Мефодию, то в тот же момент из его груди появился смутно знакомый наконечник, указывающий прямо на Дафну. Он исчез также быстро, как и появился. Тартарианец, упав, отрыл обзор на Прасковью, которая уже метала копьё в пробитый Таамаг щит кого-то из Тёмной Дюжины. Когда-то это копьё попало в Даф. Поморгав от этого наваждения, девушка снова начала играть, отбивая на этот раз второго тартарианца от бывшего наследника Мрака. Впрочем, сзади помог Эссиорх, и благодаря мощному потоку света тартарианца просто испепелило. Дафна взобралась на детскую горку. Именно на детской площадке окраины Москвы происходило самое страшное событие в её жизни. Девушка, дрожа, снова поднесла к губам флейту. Смотря по сторонам, она вспоминала имена. «— Итак, Мефодий, когда ты встретишься с Тёмной Дюжиной, то должен знать, с кем имеешь дело, — Арей расхаживал по тренировочному залу, пока Буслаев устало валялся на полу после тренировки. Даф сидела возле стенки и впитывала в себя информацию даже с большим энтузиазмом, чем на уроках в школе Света, — Аспурк и Ловус — хорошие, но не идеальные бойцы. Ты их узнаешь, потому что работают всегда в паре. Чтобы обезвредить их, убей хотя бы одного, и второй долго не протянет. Гамлус всегда в серебряной маске, у него на всё лицо ужасный шрам. Про него сказать особо нечего, с ним просто рубиться. Гур пользуется двумя ножами, выглядит как танк, но достаточно хитёр, так что нужно быть начеку. У Юма нет оружия, он пользуется щитом. Помнится, как-то в Тартаре над ним за это подшучивали. Зря. Мэнго узнаешь по крепкой и короткой шее, ходит без щита, пользуется только нагрудником. Много лет оттачивал технику непредсказуемых движений. Не очень её приветствую, но она… хм, хороша в чём-то. Джаф… я обучал его. Тебе будет проще с ним справиться, потому что техники идентичны, но он тот ещё… Ожидай от него всё, что угодно. Ни о какой чести идти речи не может. Громила Торп предпочитает топоры. Динор редко участвует в боях, он достаточно отстранён, узнаешь по плащу. Росвус и Киор — лучшие во всём Тартаре лучники. Не смотри на меня так, я всего-то мечник, не быть же мне везде первым… Росвус простреливает всех издали, одна его стрела может пробить любой щит и доспехи. Киор влезает в самую гущу, но он достаточно незаметен из-за пронырливости и роста. Луком стреляет в упор. Однажды я наблюдал, как он запрыгнул на щиты наших противников и пробежался по их головам. Чего стоило их удивление! Они даже не успели понять, как в их голову вонзилась стрела». Почему-то в те времена они с Мефом не замечали, что Арей высказывается о своих фактических союзниках в ключе врагов, и Буслаеву он рассказывал о дюжине не как о сотоварищах, а как о противниках. Почти все, состоящие в Чёрной дюжине, бились с валькириями. Только вот один накинулся на Буслаева, стоило Даф отойти, но она была не так далеко. Среди какофонии криков и стали, девушка услышала свою интуицию и перемахнула через ограждение горки. Меньше, чем через секунду, туда врезался сюрикен. — Дафна, не вмешивайся! — предупредил Мефодий. Значит, дуэль. Девушке хватило одного случайного прищуренного взгляда стража, чтобы понять, что это Джаф. Недалеко от неё сотряслась земля. По снегу расползся лёд. Раздался чей-то отчаянный крик боли, но не собственной. Кто-то из валькирий погиб. Дафна боковым зрением увидела чью-то огромную фигуру стремительно приближающуюся к ней. Не думая, она заиграла штопорную, так как прямо ей в глаза попал луч света, отразившийся от брони на ярком морозном солнце. «Лигул уже много раз пытался стравить меня с Вандолом, будто я собака какая. На эти жалкие попытки я отвечал, что у нашего горбунка есть две проблемы: я и Вандол. Не избавлять же мне его от проблем? Что, Меф? А, да это известный безумец из Нижнего Тартара. С катушек слетел уже давно, много травм перенёс. Боец искусный, упасёт тебя судьба с ним встретиться. Ему плевать, кого убивать. Может даже на Лигула кинуться, вот было бы посмешище!» — О, Свет... — выдохнула девушка. Это точно был он. В глазах его плескалась только жажда крови, вся его голова была помята от старого удара булавы, а круглый щит у него выглядел так, будто это непробиваемый металл. Штопорная вскрыла его доспехи, как консервную банку, но этого мало. Вдруг Дафну резко оттолкнули в сторону да так, что она упала. Девушка схватилась за рукоять шпаги, но она наткнулась на горящий гневом взгляд. Знакомый и совсем не страшный для неё гнев. — Он мой, Светлая. Горбунок бы повеселился. Неудивительно, что Арей отыскал место сражения — здесь такая концентрация энергии, что даже из соседнего города наверняка ощущается. Правда, оставлять просто так мечника наедине со психом, девушка не спешила, так что быстро наиграла ударную маголодию, что с лёгкостью снесла щит из руки тартарианца. Дафна с трудом поднялась на льду. Сражение она разделила на две части — за горкой и до неё. Она находилась во второй части площадки прямо между двумя дуэлями. Страж пыталась не смотреть ни на Арея, ни на Мефодия, потому что тогда она точно вмешается. Где-то здесь Даф видела также остатки таких же безумных тартарианцев, как Вандол. На секунду на девушку легла тень. Словно хищная птица Варсус хотел спикировать к вышеупомянутым бывшим стражам Мрака, начав играть на дудочке ещё в воздухе, но задержался в воздухе. Дафна подключилась к нему. Они были против огромных тартарианцев в капюшонах, лица их не было видно. В команде они действовать учились три тысячи лет в Эдеме. — Вар, вправо! Он дёрнулся по рефлексу, и кинжал пролетел, едва только задев маховое перо. Сама девушка получила царапину на виске — нож прошёл в считанных сантиметрах от глаз. Маголодиями они забивали их в угол, не подпуская к себе. В конце концов через несколько минут с огромным трудом от тартарианцев не осталось и следа. Они просто исчезли с лица всего мира. Варсус, не успев отдышаться, ткнул пальцем в Джафа: — На поясе артефакт, видишь? Он не честен. И тут же снёс его с ног маголодией. Мефодий ошеломлённо посмотрел на них обоих, но пастушок, как называли Варсуса в Эдеме, быстренько указал ему на какой-то камень. Джаф расхохотался и, даже не вставая, бросил в Буслаева нож. Тот не успел вовремя заметить, но, благо, лезвие воткнулось в ногу. Дафна отвлеклась, не желая смотреть на то, как её друг расправиться со стражем. Арей только закончил и стоял у горки, прислонившись к ней. Всё его лицо было красным от эмоций и крови. Девушка начала наигрывать исцеляющую маголодию, даже не смотря на мечника, потому что заметила, что где-то на периферии к ней летит сулица. Две пары глаз. Аспурк и Ловус. Заметили, значит, наверняка сейчас приблизятся. Девушка подбежала к Арею, спрятавшись за горку. Рана на руке от маголодии заметно быстрее затянулась. — Уходи, Светлая, — прохрипел Арей, закашлявшись от сухости в горле. Дафна ещё раз осмотрела его, не заметила никаких повреждений и крикнула: — Варсус, помоги Мефу с кинжалом! Арей схватил её, не дав выбежать на открытое пространство. Слабенький материал детской горки раскрошила огромная стрела. — Росвус... — процедил мечник. Тем временем по другою сторону площадки происходила настоящая бойня. Лёд, который Даф заметила несколькими минутами ранее, был результатом ледяного копья, и крик был Прасковьи. Сулицы, которые одновременно метнули Аспурк и Ловус, были направлены на Ильгу и Холу. Валькирия серебряного копья успела укрыться за щитом. Ильга шутливо произнесла, общаясь с валькирией, словно не было между ними разлада: — Ты видела? Чуть тебя не зацепил! Но, повернувшись к своей напарнице, в ужасе застыла. Вторая сулица пролетела над щитом, попав женщине точно в горло. — Хо-о-ла! Бэтла хотела пробиться к валькирии медного копья, но случайно приподняла щит. Кнор молниеносно натянул тетиву и точно игрушечной, маленькой стрелой распорол ей наголенник, задев мышцы. — Какая я неловкая! Меня, кажется, ранило! — как-то слишком по-доброму и неуклюже произнесла полная валькирия сонного копья. Спустя несколько секунд она обнаружила, что части ноги у неё уже нет. По телу побежали серые трещины. — Кажется, это тартарианский яд... Мне не больно, и крови нет... Бэтла до сих пор пыталась добраться до Холы, но не успела. Всё её тело начало обращаться в пепел и только где-то в районе груди она почувствовала боль. Трещины продолжили заполнять всё оставшееся тело. — Держи... моё копьё... Она в последний момент успела передать своё оружие Гелате. А после рассыпалась. Одновременно с ней, запрокинув голову, кровью захлебнулась Хола. Прасковья, до этого точно работая совместно с Таамаг и пробивая щит Гамлуса, увидела, что Бэтлы больше нет. За это время она успела привязаться к удивительно доброй валькирии. От её голоса прокатилась волна, и Гамлус тут же отлетел на несколько метров от неожиданности. Таамаг еле устояла на ногах, но тоже по инерции отошла на несколько шагов от бывшей наследницы Мрака и добила стража каменным копьём. Не думая, Прасковья метнула копьё в Кнора, но тот ловко увернулся, ухмыльнулся и спрятался за спинами других стражей. Она успела быстро вернуть себе копьё назад, чтобы с ним никто ничего не успел сделать. С большой яростью она вновь встала под щиты Ирки и Таамаг, намереваясь покончить с Юмом. Гор быстро побежал на них, подкатился под их щиты на льду и сбил с ног валькирию-одиночку. Он успел оцарапать Таамаг, но случайно встретился взглядом с Прасковьей, и тут же застыл. Это была силы Наты Вихровой, что когда-то давно могла влюбить в себя кого угодно одним только взглядом, пока эту силу не отняла Праша. Бывшая наследница Мрака с неимоверной злостью занесла копьё над его головой и стремительно опустила. Таамаг отвлеклась на возню под ногами и пропустила огромную стрелу. Она пробила щит, броню и едва-едва задела кожу. Росвус зловеще улыбнулся вновь скрывшись за Юмом. Таамаг поняла, что если это не тот же яд, что убил Бэтлу, так другой. Поэтому она успела ещё два раза метнуть каменное копьё в кажущийся непробиваемый острый щит Юма, оставив его безоружным. Ирка завершила её дело. Её копьё попало стражу Мрака точно в грудь. Таамаг безвольно упала на снег вместе со щитом, так как её оруженосец был мёртв почти с начала битвы. Вообще помощники валькирий пали быстро. В начале боя они защищали своих госпожей не только от Чёрной Дюжины, но и от тартарианцев. Ирка отослала Антигона ещё до того, как всё приняло необратимость. Ей пришлось приказать ему это, потому что было очевидно, что он погибнет. Прасковья и Росвус остались без защиты друг напротив друга. Лучник отвлёкся упавшее возле него тело комиссионера. Новая партия прибыла. Он и не понял, как остался без головы. Сама даже Прасковья не поняла, потому что Вильгельм телепортировал прямо за его спину. Страж Мрака начал шинковать ближайших комиссионеров, защищаясь быстро подобранным щитом. Все силы гвардии переключились на другую сторону площадки. Самое странное, что куда-то исчез Эссиорх. Даф отбросила мысль о том, что его тело мертво и теперь он в Прозрачных Сферах. Варсус с Мефодием с трудом бились с Мэнго. Ни одно его движение не было ожидаемым, а маголодии отскакивали от него, как свет от зеркала. Арей был ранен стрелой проклятого комиссионера. Дафна ни отступала от него ни шаг, играя на флейте и пытаясь покончить с Аспурком и Ловусом, которые работали совнями. Мечник пропустил один удар и зашипел, но буквально через четверть минуты Ловус лишился головы. Аспурк выбил флейту из рук Даф, та уклонилась от его удара, а затем скрестила с ним клинки. Даф чувствовала себя очень близко к смерти. Особенной атмосферы добавляла Аида Плаховна Мамзелькина, стоящая рядом с небольшим заборчиком площадки, облокотившись на него. Старший манагер некроотдела, то бишь смерть. Страж заметила её случайно, а пару раз где-то рядом мелькало летающее лезвие косы, забирая жизни. За Аспурком виднелись ещё тени тёмных стражей, что бились с неизвестно кем. Всё смешалось перед глазами. Рядом с Аспурком, которого на себя взял Арей, появился страж в тёмном плаще. Динор. Дафна не успела подобрать флейту, поэтому приготовилась к схватке, но она совсем не ожидала увидеть короткий стилет и метательный кинжал. Движения стража были так проворны, а Даф была так устала, что поняла, что её ждёт смерть. Она попыталась метнуться в сторону от лезвия, но просто не успела. Раньше её закрыл кто-то высокий и широкий. В нос ударил запах крови, смазки для меча и алая ткань с багровыми пятнами. Наверное, поэтому Арей носит красный. — Арей! Мечник уже был весь в ранах, эта стала лишь крайней для того, чтобы упасть. Дафна придержала его и попыталась осторожно усадить, чтобы он нашёл опору в виде забора. Девушке стало плевать на то, что происходит за спиной. Динору пришлось отвлечься на валькирий. Девушка схватилась за рукоять кинжала и попыталась выдернуть его из живота мечника, но получилось лишь со второго раза. Девушка приложила ладонь к глубокой ране, а второй рукой попыталась нашарить флейту. Арей вымученно вздохнул. — Даф, прекрати, он отравлен кровью одной тартарианской твари. — Арей, не умирай. Пожалуйста, — зашептала девушка, свободную руку положив мечнику на щеку, — Не надо. Мечник поморщился и сквозь боль приложил руку ей к виску, большим пальцем стерев слёзы. За её спиной возник смутно знакомый силуэт. — Какая траге-едия, — голос его — яд. Ненавистный, презрительный, — Думаю, Арей, ты не против, если в последние секунды жизни увидишь смерть любимой светленькой. Джаф грубо вырвал Дафну из рук мечника и поднял её на ноги. Та забилась в его хватке и закричала, но страж зажал рот. Он прекрасно знал, что за ним есть ещё достаточно стражей из Чёрной дюжины, чтобы до него быстро не добрались валькирии. — Прекрасный кулончик. Твой ученик всерьёз подумал, что убил меня, но то была лишь жалкая копия. Но она и то умудрилась ранить вели-икого Мефодия Буслаева, — Джаф опустил взгляд на артефакт и ухмыльнулся, — Учитель, вы рано нас покидаете. Мечник, стиснув зубы, попытался встать, но больше сил не осталось, поэтому он просто закрыл глаза, не желая видеть перед собой ничего. Где-то над головой раздался голос: — Ох, Ареюшко, сокол ты мой недорезанный... Ручкой ты своей пошевели левою. Коса моя ой как не хочет расчехляться перед тобой, прямо не знаю, что делать. Аида была в хороших отношениях с мечником, и об этом знал весь Тартар, потому что смерть не дружила ни с кем более. Вместе с Ареем они в резиденции частенько распивали медовуху, а Плахова порой давала важную информацию, правда, завуалированно. Пыталась помогать, чем могла. Только мечник нащупал что-то круглое, как оно само словно скользнуло на указательный палец. Джаф недоумённо посмотрел на Аиду, потом на руку Арея и отбросил Дафну в сторону, рванув к бывшему учителю. Путь ему преградила стена огня. Мефодий процедил сквозь зубы: — Отошёл оттуда, иначе пеняй на себя, Дж-жаф. Глаза его загорелись. Упрямый страж Мрака попытался пробиться сквозь огонь, как полоумный, но его снёс поток ветра — Праша помогла своему партнёру. Даф видела, как Арей окончательно ослаб и перестал шевелиться. — Нет, пожалуйста, — девушка собрала все силы, чтобы встать, и огонь перед ней расступился. Ей было плевать на всё, плевать на бой за спинами, плевать, что сюда прибыли ещё стражи Мрака и Света, плевать на смерть, что стояла, облокотившись о забор в метре от Арея. Девушка подняла флейту и заиграла. Мелодия играла, как в последний раз. Дафна доиграла исцеляющую маголодию и зарыдала, не увидев никакого результата. Рана больше не затягивалась. — Заберите меня, — прошептала Даф Аиде, — Лучше меня. Пожалуйста. — И-и-и, нет, Светлая. Разнарядочки-то на тебя не было, не положено. Смерть не выглядела особо озабоченной тем, что ей пришлось забрать своего друга. Она сосредоточенно глядела дальше, где снова вспорхнула белая птица — ещё одна валькирия умерла, и новый страж Мрака потерял свой дарх и вечность. — Дафна, поднимайся! Дафна, уворачивайся! Да-а-афна! Мефодий был окружён, но сумел снова породить стену огня, что окружила девушку. Та безвольно легла на снег возле мечника и уставилась на свою шпагу, что лежала в нескольких сантиметрах от её лица. Сквозь огонь кто-то очень сильно хотел пробраться, но Даф не вслушивалась. Она вымотана и бесполезна. Дыхание напрочь сбито — флейта бесполезна, руки дрожат и не слушаются — шпага бесполезна. Девушка вдруг резко села, небрежно стащила с себя медальон и осторожно одела на шею мечника. Почему-то его тело не исчезало. Но это странно, будь он жив — рана бы хотя бы чуть-чуть затянулась. Дарх его в ужасе уполз за спину, дрожа. — Отойди! Кто-то грубо пихнул её в сторону. По голосу она распознала Гелату. Сама валькирия морщилась от боли в ключице — там виднелась серьёзная рана. Она материализовала своё воскрешающее копьё и едва-едва коснулась раны мечник. Буквально тут же она грубо произнесла: — Не надейся, что точно сработает, но может. Дафна обернулась, но валькирии уже след простыл. Буквально через несколько секунд она заметила злые глаза из-за столба огня. Девушка схватилась за флейту, но Джаф быстрее неё пробрался через стену и выбил ногой инструмент. Из-за чёрного плаща он вытащил нож, Дафна попыталась прыгнуть на него, но он отмахнулся от неё, как от надоедливой собаки, и девушка ударилась об забор. Джаф почти уже перерезал горло Арею, как вдруг раздался оглушающий страшный звук. Рука его дрогнула, а в следующий момент страж отлетел почти что на десять метров от мечника. Никто, находящийся на площадке, не мог поверить своим глазам. Расправив широкие крылья и щёлкая клювом, спиной к Даф и Арею стоял каменный грифон. Аида ухмыльнулась и исчезла. Даже она могла попасть под горячую лапу. Грифон ещё раз издал страшный звук, смешивающий крик орла и льва. Абсолютно все на площадке замерли, не смея сделать лишний вдох. Дафна, конечно, была поражена, но больше всего её заботило состояние Арея. В полной тишине она подползла к мечнику и нервно рассмеялась, увидев, что тот едва приоткрыл глаза. Грифон повернул к ней голову и угрожающе развернулся. Рука мечника прижала Дафну к телу. Едва слышно даже Даф, он пошевелил губами: — Она не опасна, дружок. Грифон совершенно по-кошачьи радостно изогнулся, передними лапами орла процарапав снег до асфальта. Потом осторожно поцапал клювом мечника за одежду и закричал. Арей уже откровенно улыбался, не отпуская от себя Даф, что особо не горела желанием даже шевелиться. В голове крутилось много мыслей, но язык не поворачивался что-либо произнести Где-то в отдалении раздался крик: — Мой дарх! Лигул раздери! Вильгельм стоял на четвереньках, наблюдая за тем, как дарх рассыпается у него в руках. Дафна услышала рядом с собой знакомый перезвон. Дарх иногда издавал такой звук. А потом послышался хор эйдосов. Девушка, ладонь которой лежала на груди Арея, ощутила странный холодок. Ей на руку ссыпалась часть огромного количества эйдосов, которые та поражённо прижала к себе, и они полетели вверх с её ладони в Эдем. Огромный грифон кошачьими лапами до основания снёс несчастную горку, валяясь на снегу. Арей вздохнул. От дарха у него совсем ничего не осталось. Мечник поднял левую руку и поднёс её к лицу. Дафна поражённо вздохнула. То самое кольцо, ради которого Свет убивал Мрак, а Мрак — Свет. — Что происходит, Арей? — рассеянно спросила девушка. — Не здесь. Потом скажу. Арей поднялся и, едва стоя на ногах, подошёл к грифону. Тот ещё раз запищал и стал поклёвывать одежду. Где-то до сих пор тишину нарушали всхлипы Вильгельма, но теперь уже над телом Таамаг. — Что за мать твою? Варсус разглядывал в своих руках крылья и дарх, в то время как Мефодий рядом — крылья. Остатки Чёрной дюжины под тяжёлым взглядом валькирий, телепортировали. Кольцо чувствовали все, но почему-то никто не хотел связываться с грифоном. Арей едва не упал, но грифон успел вскочить на ноги и подставить под руку мечника своё тело. Тот вдруг задумчиво остановился и потрогал цепочку на шее. — Дафна? Девушка, что собирала флейту и шпагу в ножны, подняла голову. Шатнувшись в сторону, она подошла к Арею и смущённо негромко произнесла: — Извини. Забыла снять. Она привстала, чтобы снять цепочку с шеи мужчины. Тот неотрывно смотрел в её глаза, которые Даф настойчиво прятала. Никто из оставшихся не собирался уходить. Валькирии, горестно переглядываясь, уселись на две уцелевшие лавочки. Ильга, Ламина, Ирка, Прасковья, Гелата, Хаара, Фулона, Филомена — всё, что осталось от тринадцати. Фулона и Ламина принялись хлопотать над раной Гелаты. Отряд Троила, включая его, подоспевшие слишком поздно, виновато стояли в ряд, опустив головы. Стражи Мрака, которых послал Лигул, стояли напротив них, сложив руки перед собой, как один. Златокрылые с Эдема только подлетели, но им никто рад особо не был. Правда, как только они коснулись земли, то тут же их медальоны стали рассыпаться также, как дархи Арея и Вильгельма. Первый мечник уже-не-Мрака доковылял до друга, поднял его и сжал в медвежьих объятиях. Худенький и хрупкий Виля, дрожа, что-то зашептал ему. Арей невесело хмыкнул и что-то ответил. — Я останусь здесь. По-п-похороню её вместе с другими валькириями, куда те решат, — он мотнул головой на валькирий. — Арей! — окликнул мечника Мефодий, — Что происходит? Что с дархами, крыльями, что вообще... грифон из Эдема? — Синьор-помидор, пораскинь мозгами, — огрызнулся мечник и через всю площадку позвал, — Дафна! Я сколько буду тебя ждать? Девушка оглянулась на всех присутствующих и неуверенно сделала шаг к мечнику. Тот смерил её выразительным взглядом, после которого та поспешно зашагала к нему. Грифон заурчал и лёг, подставляя шею. Дафна поражённо вздохнула. — Залезай, ну! У тебя не хватит сил ни на телепортацию, ни на полёт. Арей подсадил девушку, а после сам ловко взобрался на спину грифона. Рана к этому времени полностью затянулась. — Дружок, лети туда, где спокойно.