О вечности, воскрешении и шоколадном печенье

Машина заводится, Леон и Ходж сидят неподвижно, думая о чем-то своем. Путь предстоит долгий, напряженный, у которого даже конца может не быть. Оставлять всех остальных дома, не сообщив им ни о чем — рисковый поступок, учитывая их целеустремленность и желание всегда и везде узнать правду. Особенно Кэтрин, которая наверняка точно попытается докопаться до истины, а может, и со своих соревнований сбежит. Действовать надо осторожнее, чтобы случайно не попасться видеокамерам или на глаза любопытным прохожим, которые сразу все расскажут первому встречному при возможности. Машина наконец трогается с места, здания и какие-то небольшие растения мелькают за окном, Ходж напряженно наблюдает за этим, стараясь не переводить взгляд на Леона, который сидит за рулем, смотря на дорогу. Разговаривать с ним сейчас абсолютно не хочется, как и вообще общаться с таким человеком. Когда Леон опять появился в жизни Ходжа, размеренное существование закончилось и опять начались американские горки. Ни Кэтрин, которая буквально собирала на себя все проблемы и постоянно попадала под риск смерти, ни Брайан, с которым у него много лет были плохие отношения, не доставали и не надоедали настолько, как Леон, от которого удалось отдохнуть лишь несколько лет. Да, они были близки раньше, и Ходж постоянно возвращался к этим воспоминаниям, отсчитывая время до прибытия в Мексику. Настолько близки, что думать об этом не хочется, но приходится — забыть просто не получается. В молодости парни работали вместе, создавали общие планы, цели, будто были зависимы друг от друга, не отдаляясь ни на день. Именно это и привело к резкому окончанию — чрезмерная связь привела к разногласиям, ссорам, бесконечным накопившимся недовольством. И, когда они начали жить по отдельности, развиваясь и работая в разных сферах, дышать стало намного легче. Привыкать было тяжело, жить без Леона — тоже, но Ходж знал — это было необходимо. Погрузившись в бесконечные размышления и воспоминания, Ходж не замечает, что теперь они едут по каким-то полям, на которых тихо и мирно растет какая-та пшеница. Выглядит все настолько умиротворенно и спокойно, будто и нет никаких проблем, компроматов и криминала. — О чем задумался? — Леон усмехается, поворачиваясь к собеседнику. Ходж не отвечает, не переставая разглядывать пейзаж за окнами автомобиля. Леон пожимает плечами — он решает не доставать лишними вопросами. Мудрое решение. До Мексики добираться долго — придется сидеть в этой машине кучу времени. И поэтому Ходж все-таки отвечает спустя несколько минут: — О компромате. Если сможем его получить, множество наших проблем сразу решится. — О да, Ходж, это точно. А ты уверен, что твои заботливые друзья не побегут за тобой следом, чтобы помочь тебе в криминальных тяжелых делишках? Ты не оставил им ни записки, ни сообщения, — Леон сразу вспоминает лица надоедливых участников бизнеса, которые постоянно таскались за Ходжем по собраниям. — Я надеюсь, им хватит ума не заниматься бессмысленными поисками и погоней. — Ну-ну. Я уверен, ума юной Кэтрин не занимать. — У нее соревнования по фигурному катанию. Она точно никуда поехать не сможет, — Ходж вспоминает свою знакомую, которая некоторое время назад старательно оттачивала свои навыки на льду вместе с Лиз и Тейтом. После таких усиленных тренировок она точно будет полностью погружена в спорт. — Слушай, Ходж, — Леон улыбается, пристально наблюдая за фигурой напарника по бизнесу, который медленно напрягается в своем автомобильном сидении. — Почему несколько лет назад ты решил так резко прервать все отношения и связи со мной? У нас ведь все шло довольно хорошо. — Хорошо? Ты о наших бесконечных разногласиях, которые происходили и в бизнесе, и в жизни? — Ходж опять возвращается к состоянию воспоминаний. — Это были минутные недопонимания, разве не так? Наступает молчание, которое прерывается ревом мотора. С каждой секундой оба мужчины отдаляются от всех своих знакомых и помощников, возвращаясь к прежней жизни, когда не было никого, кроме них двоих. И эта прежняя жизнь пугает, потому что каждый момент из прошлого приносит неизменную боль и тоску. — Это были не просто недопонимания. И уж точно не минутные. Мы не могли больше ни работать вместе, ни… Черт возьми, Леон, ничего мы вместе не могли. Работа и жизнь в таком дуэте — это не для нас. — А сейчас мы чем занимаемся? — Леон постукивает пальцами по рулю, напоминая о том, что поиск компромата — это самая что ни на есть работа вместе. — Сейчас мы занимаемся выполнением необходимого задания. Завершим его и снова разойдемся, — Леон остается непреклонным, продолжая улыбаться, разворачиваясь на какую-то неприметную дорогу. Он, кажется, насмехается над словами Ходжа, который, наоборот, выглядит хмурым и задумчивым.

***

Мексика непреклонно приближается, как и компромат, который хранит один из его жителей и который обязательно надо найти как можно скорее. Количество разговоров между Ходжем и Леоном увеличивается, хотя они и не всегда связаны с криминалом и бизнесом — нередко Леон начинает диалог о совершенно незначительных вещах, а Ходж, особо других вариантов не имея, его поддерживает, хоть и с недовольным видом. Когда в окне автомобиля появляются горизонты места назначения, Макграт облегченно вздыхает и внезапно спрашивает: — А ты когда-нибудь хотел вернуть то, что было раньше? — Ходж в ответ смотрит на собеседника холодным взглядом, явно не оценив эти слова. — Хотел или не хотел, какая разница? Как раньше уже не будет. — Ну почему же? — Леон невинно пожимает плечами. — Мы оба не связаны никакими запретами, живы и не обязаны разъезжаться по разным местам после решения всей этой криминальной проблемы. Мы можем снова начать новый бизнес. — И все остальное ты тоже предлагаешь вернуть? — Ходж начинает выходить из себя, наблюдая за непринужденным поведением Леона, который за все эти дни, кажется, не переставал хитро улыбаться, будто чего-то добиваясь. — Все остальное — это что? Ты о том, как мы жили вместе и встречались, трахались каждый вечер? Это тоже можно вернуть, лично я не против. — Черт возьми, Леон, — машина останавливается, и Ходж сразу из нее выходит осматриваясь по сторонам. — С тобой невозможно нормально работать. Леон в ответ усмехается, выходя на улицу следом. Прохожие, которые одеты в свои традиционные наряды, окидывают непрошенных гостей вопросительными и непонимающими взглядами. Несомненно, чтобы не сильно привлекать к себе внимание, надо купить себе пару шмоток в магазине. И желательно полегче — ветер жаркий, солнце печет неумолимо. Ходж забивает себе голову этими мыслями, направляясь на другую сторону улицы. Ему, если честно, самому не хочется признавать, что вернуть как раньше — это идея, которая уже давно непроизвольно крутится в голове, не отставая ни на шаг, ни на метр. Но, одновременно, это бесконечный риск и полная потеря стабильности. Леон идет следом, настойчиво предлагая своим вкрадчивым голосом подумать над его предложением.