"Чем является неполноценность по своей сути? Несомненно, встретить её можно в самых разных проявлениях: будь это физические или духовные недостающие части. Что касается первого аспекта — это люди с ограниченными возможностями, которые лишены конечности, зрения или слуха. Второй пункт подразумевает отсутствие эмоций, эмпатии и чувств в целом. Так же, есть несколько вытекающих из горького слова “неполноценность”. Например: отсутствие родительской фигуры, финансовой обеспеченности или друзей. Понятие, упомянутое выше — крайне многогранный термин, и в глубине души я рад, что не познал его в полной мере."
Сидя на дисциплине, что именуется «введение в филологию», Дазай выводит строки о неполноценности на последней странице тетради. Если бы учителя хоть раз открыли тетради Осаму с обратной стороны, они бы поразились количеству поэзии, мыслей и исповедей там. Дазай считает себя неполноценным человеком. Это проявляется в странных отношениях в его семье, в малом количестве эмоций, что он способен испытывать и отсутствии обыденных потребностей в своей жизни. Он обосновывает это тем, что судьба не особо любит его. Иногда, она способна одаривать Осаму проблесками счастья, но в следующий момент сразу же преподносит длительные неудачи. Но самое занимательное здесь то, что Дазай до сих пор не утратил надежду. Надежду, что рано или поздно всё постепенно нормализуется, он обретет то, чего ему не доставало, и будет оглядываться в прошлое с гордостью за себя и за то, что он смог справиться. Смутные грёзы с одной стороны обнадеживают и дают силы двигаться дальше, а с другой — демонстрируют слабость и злорадно смеются в лицо жалким надеждам. Но, так или иначе, Осаму до сих пор верит, пусть и не понимает во что конкретно. Анализируя свое поведение на распределении партнёров по аккомпанементу и после него, Дазай с уверенностью может сказать — подобные поступки для него не свойственны. Конечно, он отдает себе отчёт в собственных действиях, он не собирается издеваться над этим парнем или использовать его вспыльчивость в своих целях. Просто этот Чуя выглядит как человек, которого легко вывести на эмоции. Да и к тому же, Осаму интересно узнать, влияют ли личные взаимоотношения людей на их совместную игру. И личность на пару с решениями рыжеволосого парня кажутся примечательными, так что любопытно было бы узнать его получше, только подход выбрать нестандартный. Урок введения в филологию подходит к концу и Осаму бросает записку на соседнюю парту с левой стороны. Витиеватый почерк гласит: "Прогуляешься ли ты со мной до врат преисподней, именуемой музыкальной школой?" Ода аккуратно ловит скомканный клочок бумаги, читает написанное, и виновато смотрит на Дазая. Получатель торопливо пишет подробный ответ и возвращает бумажку обратно. "Извини, Дазай, я уже договорился пойти с Анго в городскую библиотеку после школы. Мы бы пошли с тобой, но нам в другую сторону. Обещаю завтра прогуляться с тобой." Осаму понимающе кивает Оде, мол "ничего страшного", а тот облегченно улыбается. Всё же, Дазай рад, что у его друга появляются новые знакомства, и он уверен, что Одасаку никогда не сведет их общение на «нет» таким способом. Школьный день прошел совершенно спокойно: изучение теории только набирает обороты. Осаму постепенно привыкает к плотному графику. В таком распорядке дней нет ни секунды, чтобы остановиться и подумать о том, насколько тяжела жизнь. Сегодня у Дазая в планах пойти к Мори и уточнить композиции, которые он будет играть. А после, его дражайшие родители пригласили его с семьей сходить в кафе. Будь бы его воля — он бы, не задумываясь, отказался от такой перспективы, но веса и ценности его слова не имеют.***
Кабинет преподавателя по фортепиано встречает Дазая прохладой кондиционера. Это точно лучший момент за сегодня, ведь на улице стоит изнуряющая жара. — Добрый день, — парень проходит в кабинет и садится на стул напротив Огая. — Добрый, Осаму, — Мори лишь на секунду поднимает взгляд, а затем снова возвращается к просмотру бумаг. — Вот твоя программа, для тебя трудностей не представит. — мужчина протягивает ученику небольшой лист, где подробно расписаны все произведения и срок их сдачи. К этому листу прилагаются все нотные записи. Дазай внимательно осматривает написанное: Первый семестр: Чайковский — Концерт №1 (сольное выступление), срок: 16 декабря; Тошифуми Хината — Reflections (аккомпанемент), срок: 28 декабря. Второй семестр: Чайковский-Плетнёв — "Andante Maestoso" из балета "Щелкунчик" (сольное выступление), срок: конец мая; Людовико Эйнауди — Primavera (оркестр), срок: конец мая; Аккомпанемент: под вопросом. Читая эти записи, Осаму уже жалеет, что не бросил обучение ранее. — А почему во втором семестре аккомпанемент под вопросом? — подняв брови, спрашивает Дазай. — Потому что пока неизвестно, как ты будешь его играть, — размеренно отвечает Мори. — Если сработаешься с партнером, то будем снова ставить тебя в пару с ним. Если же нет – придется работать с другим. О конце учебного года трудновато судить в его начале. Всё, о чем я мог тебя уведомить, написано там. — Хорошо, я понял. — мрачно кивает парень. Такие перспективы пугают своими масштабами и частичной неизвестностью. Огай рассказывает про своих новых учеников и жалуется на количество работы, но позже берет себя в руки и приступает к уроку. Для начала, Мори просит Дазая разыграться любыми из выученных в прошлом году произведений. Парень очень отвык от игры и жалеет, что летом занимался крайне редко. Его выбор падает на одно из любимых выученных на память композиций – «Танец рыцарей», авторство Сергея Прокофьева. Произведение звучит грандиозно и тревожно. Перед глазами вырисовываются рождающиеся и умирающие империи, поединки храбрых рыцарей, не уступающих ни перед какими преградами во имя победы. Словно вальсирующие воины, что единым и неразрывным строем идут точно на врага, Дазай попадает на клавиши инструмента, что следуют одна за другой в педантичном порядке. Но пальцы, отвыкшие от фортепиано, подводят Осаму в некоторых моментах. Пусть он с максимальной скоростью сразу исправляет погрешности, из-за одного погибшего рыцаря – погибают и сдаются другие. — Остановись на секунду, — назидательный тон Мори не предвещает похвалы. — Ты летом занимался? — Да, — Осаму проклинает отца, который в силу своего нетрезвого состояния, вчера запретил разыграться сыну перед занятием. В полуобороте парень смотрит в глаза преподавателю. — Что-то я не уверен, — с подозрением говорит Огай и размещает найденные ноты произведения перед Дазаем. — Если сбиваешься – не продолжай, а начинай заново, пока не доведешь до совершенства. Последняя фраза Мори – самое частое его наставление, но она применима только к репетициям и оттачиванию навыков. Когда дело касается публичного выступления, учитель обычно говорит: "Ни в коем случае не переставай играть. Если сбился – исправься и продолжай свое дело". И Дазай снова начинает вести рыцарей в их отчаянный бой. Он сражается вместе с ними, он чувствует их напряжение и скорость действий. Каждый раз, когда Осаму уверен в скорой победе воинов, он подводит их. Но солдаты раз за разом воскрешаются и приступают к сражению, что не стихает в неумолимом марше под руководством пианиста. На достижение победы уходит целых три тяжелых битвы, но результат явно того стоит. — Превосходно, — Мори удовлетворенно кивает Дазаю и хлопает его по плечу. — Давай поступим так: ты на следующий раз придешь, подготовившись и мы приступим к новому материалу, идет? — Извините, что так неграмотно распорядился Вашим временем, — Осаму действительно неловко, он встает напротив преподавателя и склоняет голову в виноватом жесте. — Не переживай, первое занятие всё же, — заверяет Огай. — Можешь идти. Дазай складывает ноты в свой прошлогодний рюкзак и начинает прощаться с учителем. — А, чуть не забыл упомянуть, — останавливает Мори ученика, — в субботу приходи в концертный зал к двенадцатому часу, мы с Коё Озаки, моей коллегой, продемонстрируем тебе и её ученику как будет звучать ваш аккомпанемент. Времени много не отнимем, но нужно дать вам обоим пример для подражания. — Конечно, спасибо, — Дазай согласно кивает, хоть и не рассчитывал так скоро пересекаться со скрипачом. — До свидания! Осаму специально медлит, выходя из школы. Он надеется, что никаких дружеских "семейных" посиделок сегодня не будет. Явно возникает много вопросов по поводу такого настроя Дазая, но расположение его духа оправдывает себя, в отличие от напрасных надежд. Мать уже радостно машет сыну, стоя у школы. Изначально отношения в его семье имели максимально проигрышный вариант. Отец, который за свою жизнь успел создать два брака и вместе с ними два ребёнка, покинул свой последний брак, познакомившись с женщиной, которая хочет отношений без особых обязательств и брака. Дазай не знает, было ли тогда там место любви, но они жили в разных квартирах, периодически встречались и спали вместе. Всё шло довольно стабильно, пока не выяснилось, что женщина способна иметь детей. Обычно, её материнство завершалось выкидышами раньше срока и не более. Но тут происходит настоящее чудо – женщина беременна, а мужчина счастлив. Последний хочет создать полноценную семью, и пусть пока с деньгами трудновато, но "дал Бог зайку – даст и лужайку". Женщина же всегда хотела себе ребёнка, но не хотела семьи. Будущий отец все же идет на компромисс, предлагая ей раздельное место жительств, но отношения и ребёнка на двоих. Когда сын рождается – все счастливы. Пусть их модель отношений очень нестандартная, но какое-то время всех всё устраивает. До того момента, когда мать начинает топить тоску в бутылках дешевого алкоголя и негодует, почему же к ней прицепилось это подобие мужчины и не хочет оставить её одну с сыном. При этом она знает, что её материальное положение оставляет желать лучшего, и она не сможет самостоятельно обеспечить сына и себя. Женщина становится заложницей обстоятельств, и её единственная радость – это сын и, пожалуй, алкоголь. Отец, приняв позицию надежного партнёра, начинает возить мать ребёнка на кодировки и всякие сеансы, которые помогут справиться с алкоголизмом. На время все снова обретает спокойствие: сын живет с мамой, растет, учится, родители вкладывают в него самое лучшее. Мужчина устраивает женщину в университет, чтобы она получила отсутствующее образование и смогла работать. Времени, когда оба родителя работали и всё складывалось благоприятно, Дазай не помнит. Но, по словам родителей – оно было. И было до момента, пока положение в стране кардинально не изменилось и оба остались без работы и каких-либо средств на жизнь. Пока мать продавала золото, вещи и все, что имело хоть какую-то ценность, отец растерял всякие амбиции и стремления. Он перестал пытаться найти работу, стал целыми днями лежать на диване и проклинать правительство. Это время было наполнено ссорами и тогда всё приняло обороты, что крайне плохо отразились на маленьком Осаму. Его родители начали его делить между собой. Перетягивать со стороны в сторону, заставляя выбрать одного родителя. И при этом, они сами не могли ничего выбрать и конкретно решить. Дазаю было лет двенадцать, когда он понял, насколько разные жизненные пути он может занять и какое большое влияние и ценность имеет его выбор. Стоя на пустом вокзале, мальчик держит родителей за руки, — мать собирается уехать и начать новую жизнь. Дазай до сих пор не дал ответа на вопрос "с кем ты остаешься?". Поезд подъезжает к платформе, мама торопливо спрашивает "ну что, ты уже определился?", а Осаму до сих пор не знает как себя вести. Мать смотрит на отца с ненавистью, а на сына – с любовью и тоской. Женщина гладит руку сына, отпускает её и заходит в вагон. Поезд отъезжает, а мальчик резко отпускает руку отца и бежит за вагоном. Мама тянет руку к сыну, а он пытается догнать уходящий поезд и ухватиться за ладонь матери. Ботинок, слетевший с ноги, подводит Дазая. Он не смог уехать с мамой. Его догоняет отец и, со слезами на глазах, обнимает сына. Осаму чувствует, что предал обоих. Он показал отцу, что не хочет оставаться с ним, но и не смог уехать с матерью. Кто бы мог подумать, что через пару лет мать снова вернется и все забудут про ситуацию на вокзале, словно Дазаю это приснилось. И теперь, они отыгрывают роль хороших родителей, пытаясь наверстать упущенное, но при этом так же живя раздельно, все время ссорясь и изменяя друг другу. Дазай сложил эту историю из осколков своих воспоминаний, рассказов родителей и собственных обоснованных предположений. Он знает, что ничего и никогда не будет в порядке, у него нет понимания слова "семья". Но отец пытается собрать всех в кучу и сделать вид, что их кровные узы очень важны. Он надеется на чудо, в виде того, что все образуется и, не смотря на прошлые перипетии, обретет очертания семьи. Мать же имеет надежды использовать скудные финансовые средства отца своего ребёнка, видеться с ним самим и верит в то, что найдет себе нового мужчину, который сможет её обеспечивать. Дазай, в свою очередь, ни на что не надеется. Фальшивая семейная встреча сопровождается едкими замечаниями родителей по отношению друг к другу и заканчивается очередной ссорой. Иногда Осаму думает, что лучше бы мать не возвращалась обратно. Да и вообще, превосходно было бы, если бы он стал очередным выкидышем и не родился вовсе.***
Чередой монотонных дней, что разбавлялись уроками, встречами с Одасаку и игрой на фортепиано, настала суббота. Дазай уже направляется в музыкальную школу, где услышит аккомпанемент в исполнении преподавателей и повторно увидит скрипача. Осаму заходит в концертный зал и видит, что учителей ещё нет, а Чуя сидит на первом ряду и осматривает помещение. Заметив присутствие Дазая, Накахара хмурится и достает телефон, делая вид, что он очень занят. В любой другой ситуации и с любым другим человеком, шатен бы предпочел сесть через место, а то и через два от уже сидящего. Но дело касается этого занимательного рыжеволосого парня, так что Осаму садится прямо на место рядом с ним. — Чуя, а чего ты так рано пришел? — Дазай оборачивается в сторону мрачного собеседника и кладёт свою руку на спинку его стула. — Смотри, ещё никого нет в зале, кроме нас. — Я пришел к двенадцати, ровно как сказала мне преподаватель, — Накахара откладывает телефон и недовольно смотрит на нарушителя своего личного пространства. — Тебе от меня что-то нужно? — Нет, я просто подумал, что учительница могла соврать тебе, узнав, что ты недавно сделал то же самое по отношению к её коллеге, — Дазай довольствуется реакцией, которую он произвел своими словами. Скрипач понимает отсылку и его глаза удивленно расширяются, в них можно заметить нарастающее раздражение. — Я сейчас пойду и совру ещё раз, лишь бы у меня был нормальный партнёр, а не какой-то идиот-пианист, — злобно цедит Чуя и начинает вставать, но Осаму кладёт руку ему на плечо и резко сажает обратно. — Нет, ты об этом не переживай, — Дазай ухмыляется, наблюдая за эмоциями парня. — я буду отличным партнёром, при чём, в любых отношениях, которых ты пожелаешь. Осаму не очень понимает, как этот парень заставляет его сначала говорить, а потом думать. Он бы в жизни такого не сказал, особенно, зная, что с этим человеком он видится не в последний раз. Но каждая перемена в лице Чуи достойна самых странных слов. Эти брови так грозно сводятся к переносице, а в следующий момент поднимаются вверх в удивленном жесте. Парню так нравится наблюдать за переменой цвета глаз скрипача, а сейчас, когда расстояние между ними совсем небольшое, Осаму довольствуется повторным зрительным контактом и эмоциями Чуи, которые он сумел вызвать. Даже в тусклом освещении, Дазай подмечает насколько бледна чужая кожа и как выразительно она оттеняет от ярко-рыжих волос. Пианист чувствует легкий малиновый аромат от скрипача, как в доказательство того, насколько близко они сидят. Он до сих пор не убрал руку с плеча Накахары, и удивляется, как его ещё не побили за такой вольный жест. — О, какие молодцы, уже пришли, — слышится голос Коё, которая выходит из-за кулис. — Огай! Поспеши, пожалуйста. Чуя немного вздрагивает от неожиданности и, видимо, жалеет, что не успел ответить ничего достойного. Дазай убирает руку с плеча и тоже сожалеет, что не услышал ответа рыжего. — Добрый день, ученики, — торопливо говорит Мори, расставляя ноты перед собой и Коё. — Сейчас мы лично исполним для вас произведение, но вы должны быть максимально внимательны и запомнить всю картину, чтобы потом в точности воспроизвести. Начинаем. Внимание Чуи и Дазая сосредоточено на преподавателях, когда Огай начинает свою партию. Затем скрипка Коё плавно ложится поверх звучания рояля, и приобретает очертания чего-то невероятно размеренного и умиротворяющего. Ноты клавишного инструмента украшают более явную партию струнного, тем самым создавая чудесную симфонию. Так как композиция называется "Reflections", в глазах Чуи отражается восторг и восхищение, он поддается вперед к источнику звука и наблюдает, ловя и слушая каждую деталь. А отражением в глазах Дазая является сам Чуя и преподаватели, что чувственно играют. Музыка отражается от стен помещения и смешивается с воздухом, вступая в медленный танец. Под конец звуки замедляются и плавно завершают свой жизненный цикл. Осаму первым встает и начинает хлопать. Чуя же, словно проснувшись от созерцания чего-то нереального, присоединяется к Дазаю, одаривая преподавателей аплодисментами. — Ну все, ребята, спасибо-спасибо, — Коё смущенно машет руками и смеется. — Мы рады, что вы оценили. — Вот именно так вы должны исполнить это в декабре, — с легкой улыбкой и наставлением говорит Мори. — Попробуйте превзойти нас и занять первое место в конкурсе. — Обещаем не подвести! Мы с Чуей обязательно выложимся на полную! — достаточно громко говорит Осаму, а потом более тихо обращается к скрипачу: — Ты ведь справишься, да? — Не сомневайся в моих умениях, Дазай. — тихо отвечает Накахара с горящими глазами и уверенной улыбкой. Он выглядит абсолютно восхищенным и уже не так остро реагирует на подколы пианиста. Рыжий словно принимает вызов шатена, и готов на любые меры во имя достижения цели. — Всё, тогда на сегодня закончили, можете быть свободны, — говорит Мори, забирая ноты. — Чуя, останься на пару минут, — ласково просит Коё, попрощавшись с Дазаем. Осаму выходит из музыкальной школы и уже предвкушает сотрудничество с рыжеволосым скрипачом. Но им нужно ещё выучить свои партии отдельно друг от друга и только потом начнутся совместные репетиции. Такое ощущение, что ему приходиться выбирать между тем, к чему привык и тем, к чему тянет. Дазай медленно идет домой, прокручивая в памяти события последней недели. Он чувствует, как у него внезапно появляется вдохновение, что посещает его крайне редко. Открывая заметки в телефоне, парень начинает рифмовать строки. Что-то про "крылья мастерства" приходит в голову и пианист точно знает, как обернуть это все в полноценный стих. Заходя в квартиру отца, в заметках уже сохранено свежее стихотворение о неудачном признании поэта, и Осаму очень доволен результатом.И целуя между строк, Крылья мастерства расправив, Он решился на порок, Сам себя на казнь поставил. "Раз не вышло с предыдущей, Повезет уж точно с ней"- Изрек разум вопиющий, Развлекая семь чертей. Забываясь в том письме, Отдавая душу слову, Он писал чужой жене, Был он нею очарован. Он писал о том, как предан, Как высока его любовь. Выводил чернильным мелом, Нить изящных слов-стихов. При отправке, он дрожал, Не от страха - от смиренья. Освобождая свой карман, Скрипели нотки нетерпения. Муза поэта не поняла сути строк, Читала подругам, плача от смеха. Мужу добавила пару морок, Письмо стало особой потехой. Автор был высмеян и заточен, Чем думал, когда пересек ту границу? Он осведомит и в миг все поймет, Когда в тишине услышит скрип половицы. Проклиная каллиграфий, Поэт оглядывал народ. Крылья мастерства заправив, Он ступил на эшафот.