Ставка на Руте

This will never end 'cause I want more, More, give me more, Give me more... "If I Had A Heart", "Fever Ray"

       — Чётное, красное, младшее.        — Ха!       Капхед победно вскинул кулак, глядя на придвигаемые к нему фишки.        — Ну даёшь! — Эд потрепал его по плечу. — Поделишься секретом?       Капхед широко улыбнулся.        — Сегодня просто мой день, — парень взмахнул бокалом, стукаясь им с бокалами приятелей, а, осушив, кивнул в сторону барной стойки. — За мой счёт!       Их не до конца совершеннолетняя полустуденческая компания частенько собиралась в непримечательном полуподвальчике, скрывавшем такой же непримечательный барчик. Выделявшийся разве что обилием молодых лиц: студенты, не достигшие возраста, с которого легально «распитие», регулярно заявлялись сюда вечерком за неимением большого выбора альтернатив.       С Эддисом они, собственно, повстречались в колледже, хотя впоследствии он и перевёлся на факультет экономики. Шандальер был старинным эддисовым другом, ещё со школьной скамьи, а вот с Пенслером познакомились непосредственно здесь. В отличие от товарищей, несостоявшегося юриста и потенциальных финансиста с филологом, он нигде не учился, работал в отцовской лавке портным, и, очевидно, располагал откуда-то достаточным временем на пошив для себя, так как из всех своих знакомых именно он всегда умудрялся выглядеть "с иголочки".       Прикидывая выигрыш, Капхед подумал, что благодаря одному сегодняшнему вечеру он легко мог бы переплюнуть друга щегольским прикидом. Повезло Пенсу, что он не самый большой поклонник костюмов.       Началось с того, что чашка решил опробовать новые кости в игре с товарищами. Так, на интерес. На волне внезапного успеха решил присоединиться к шедшей уже на ставку партии в покер. Кости в покере ни к чему, да и возьмись он за игру, где они используются (кроме крэпса, на него у Капхеда с некоторых пор развелась аллергия), со своими конечно же до официальной партии не допустили бы. Но кости тут не при чём, при чём — мановение Фортуны, и его нужно ловить. И, воистину, сегодня она была благосклонна!        — А поставь на двадцать одно! — высказал вдруг мысль Пенс, глотнув хереса. — красивая цифра!       Шанди закатил глаза, а вот Эд, получше знающий бывшего сокурсника, немедленно оживился, с интересом ожидая, что будет.       Ребята довольно быстро поняли, что главное развлечение сегодняшнего вечера — наблюдать за внезапно везучим товарищем, и взяли на себя роль болельщиков, готовые подбадривать при победе и сочувствовать поражениям. Но в последнем их услуги всё никак не требовались. Не то, чтобы кто-то переживал по данному поводу, напротив, группа поддержки распалялась вслед за игроком, вслед за каждым его выигрышем — и вслед за каждым глотком, призванным выигрыш отметить.        — А давай! — Капхед сверкнул глазами, словно воспринимая предложение как вызов.        — Не-не-не, ты же не серьёзно, — Шандальер опустил надпитый стакан, глядя на азарт, расползающийся по лицу чашки, — шансы же, это самое... — он пощёлкал в воздухе смугловато-медными пальцами. Математика никогда не была его сильной стороной.        — Ну, я-то не серьёзно, — признал Пенслер, болтая остатки на дне стаканчика, — я так-то шутил.        — А удача не шутит, — сказал Эддис.       И Капхед посмотрел в его сторону.        — Это вызов? Ты во мне сомневаешься?!        — Я предостерегаю, — тот пожал плечами с видом философа, познавшего просветление.        — А вот он сомневается, — поделился подозрениями чашка, кивнув на Шанди. Тот мотнул головой.        — Честное слово, я тоже предупреждаю, вот честное... — и зачем-то добавил, — Это же глупо!        — Точно сомневается, — уверился Капхед. — А что надо делать, когда кто-то сомневается?        — Идти и творить фигню? — приподнял бровь Эддис. Пенс фыркнул, а Шанди замахал руками, чтобы молчал. Но Эддис понимал, что всё было предрешено ещё в тот момент, когда Пенслер тяпнул лишнего хереса. Эддис просто ждал шоу.       Капхед, не то с самоиронией, не то просто довольный, что кто-то в этом мире его понимает, кивнул, тряхнув соломинкой.        — Ты ж не на всё будешь?.. — воскликнул Шанди в итоге, глядя, как приятель осушил стакан с явным намерением вернуться к столу с рулеткой.        — Точно! Шанди, ты гений! — чашка размашистым движением пожал ему руку и направился ставить на всё.        — Эдди, образумь ты его!.. Шансы же...        — Не, если он уж решил, пиши пропало! — на лице Эдди, в противоположность мрачному предсказанию, была почти такая же азартная усмешка, как у Капхеда. Он самым буквальным образом сиял от желания знать, во что выльется случай, просвечивая сквозь заломанную на макушке кепи, каким-то чудом не соскальзывавшую со стеклянной покатой головы. — Ооо, сейчас начнёт, давай скорее! — и будущий финансист поспешил к рулетке, чтобы быть в центре событий.       Шандальер переглянулся с Пенсом.        — Но... Н-но...        — Шансы? — участливо подсказал тот, поблёскивая в тускловатых лучах ламп светлой стружечной чёлкой, залаченной в модную волну. — Не волнуйся, напитки он оплатил.        — Знаешь, — задумчиво поделился парень, положив руку на плечо взволнованного студента, — если он проиграет, я окажусь порядочной падлой, — вздохнул, и также отчалил посмотреть, чем же всё кончится.               — Нихрена..! А я не падла! Что там, это всё благодаря мне! — Пенслер шутливо пихнул Капхеда локтем, — Делись!        — Никогда такого раньше не видел! — восторженно чирикал Шанди.        — Да ты рулетку-то видишь во второй раз в жизни, ботан!.. Впрочем, я тоже такого не видел! А может, больше и не увижу!        — А вот это уже вызов? — хитро поинтересовался Капхед, считая купюры.       Впрочем, попробовать повторить успех, даже если бы на этот раз он и говорил всерьёз, ему бы не позволили. Крупье выглядел не слишком счастливым таким выигрышем и не стал бы рисковать. Скромное заведение оперировало относительно скромными суммами.       Расставались так, словно праздновали сегодня чей-то юбилей. Даже какие-то незнакомцы хлопали Капхеда по спине и желали хорошей ночи, случай с удачливым вечером, кульминировавшим победой конкретного числа, привлёк внимание многих.       С трамваем, правда, повезло меньше. Он как раз трогался от остановки, не пожелав ждать опоздавших, но Капхед успел нагнать хвост последнего вагона, с опытом умостившись на торцевой дуге под широким окном. Свежий ветерок приводил в себя после душного полуподвала. Одной рукой удерживаясь на своём насесте, второй юноша поплотнее запахнул тонкую, кирпичного оттенка, куртку. Куртка, может, и не достаточно грела, зато пухлая пачка купюр во внутреннем кармане справлялась с этой задачей прекрасно. Кстати! Вот что, новая куртка!..       Парень соскочил на своей остановке, направившись домой двориками. Месяц мелькал сквозь облака с холодного осеннего неба, его тусклое гало терялось в отблесках фонарей. Прибрежный городок затихал, готовясь к новому дню, гасил окна, притуплял гудение и без того не слишком запруженных улиц. Где-то за поворотом эхом отдавалось цоканье запоздалой конной повозки, нагоняя меланхолию, но оно вскоре растворилось в густеющих потёмках. Благопристойные тишь и покой... Никакой ночной жизни!       Вообще Капхеду нравилось в городке, уж точно больше, чем в сельской местности, и он частенько мечтал, как же должно быть здорово в настоящих больших городах. А Магмен вспоминал такие милые, вошедшие даже в речь далёких от страстей континента инквелловцев, выражения, как "чикагское пальто" и "чикагская молния".       Чашка на это лишь усмехался с лёгкой досадой. С отменой Сухого закона последние интересные события, или, как их звали в газетах, животрепещущие страсти, покинули их острова. Откровенно говоря, с определённой точки зрения им с братом даже повезло нарваться на сделку когда-то! Хоть что-то интересное случилось с ними на их веку...       Но хорошо всё-таки в Инквелл-Сити вот в такой холодный осенний вечер — уже практически ночь. Запах сыроватого асфальта, загадочные потёмки... Улицы сходятся клином, кружат, расходятся в скверы, фонари кивают на ветру, беспокойно вспоминая слышанные когда-то страшные байки, а надо всем этим — застыл месяц...        — Молодой человек! Документики будьте добры!       Капхед резко замер на месте и поморгал, вырываясь из размышлений.        — Какие ещё документики, — выпалил он.        — Желательно с указанием возраста, — ответил человек в полицейской фуражке. Откуда он только вынырнул! И в какой это момент сам Капхед вышел на улочку, специально же хотел идти через дворы... — Вам есть двадцать один?        — А вам-то чего? — чашка недружелюбно воззрился на усы щёткой, выглядывающие из-под фуражки. Нелюбовь к подобному сочетанию у него выработалась ещё со времён добычи контракта мисс Рюмор. Пчелиная бизнеследи напустила на них, правда, частную охрану, но неприятные ассоциации остались. А документиков при нём не было, да и не много бы они ему дали в этой ситуации.       Поэтому он выбрал вариант, показавшийся наиболее очевидным.       Когда полицейский настоял с требованием бумаг, парень не стал уверять его в своей трезвости, ароматизируя хересом, а пробормотал нечто законопослушное, делая вид, что лезет в карман. И, ловко выпростав руку, пальнул в лампочку кивавшего фонаря, брызнувшего на полицейские усы снопом искр.        — Порча общественной собственности! — возмущённо провозгласил патрульный и дунул в свисток, успевая заметить, как правонарушитель, подло воспользовавшись секундами патрульничьей дезориентации, нырнул в подворотню.       Тяжёлые шаги полицейского не отставали.       "Ну, кто там на скуку только что жаловался?" — промелькнуло в голове, почему-то с магсовыми интонациями.       "Надо было откупиться, и дело с концом", — заметил другой голос.       "Ещё чего!" — на бегу скривился Капхед.       Промелькнуло несколько переулков. Несмотря на внешнюю неповоротливость, преследователь оказался проворнее, чем можно было подумать, не отставал, и периодически трещал в свисток. Ничего, чашка неплохо знал эти дворы, в них легко можно затеряться, особенно в темноте...       Кажется, позади что-то негромко брякнуло. Беглец обернулся, и тут прямо у него на глазах полицейский ни с того ни с сего заскользил и растянулся в облачке пыли. Неплохо!.. Капхед пробежал ещё немного, и, оглянувшись снова, обнаружил, что легавый опирается о стену какого-то ближайшего сарайчика. Он ковыльнул и руганулся, согнув одну ногу.       Брови Капхеда поползли вверх. Он растянул уголки губ в ухмылочке.        — Что-то не так, офицер, вам помочь?        — Иди сюда немедленно, мелкий паршивец! — ответил патрульный и ещё разок свистнул. Он попытался ступить на левую ногу, но конечность немедленно запротестовала.       "Что же у него там такое, неужто умудрился подвернуть?" — парень глянул на землю дворика, едва прореженную прожилками асфальта, но крепко утоптанную и сухую, — "Вроде не такие уж тут и ухабы..." Впрочем, он не собирался упускать случай ради праздного любопытства.        — Ну, раз помощь вам не нужна, я пожалуй откланяюсь, — юноша пародийно отдал честь, всё так же широко ухмыляясь, и бросил уже через плечо. — Документы отправлю по почте... Если не забуду. А то знаете, так много дел...        — На тебя дело в участке заведут! — бессильно крикнул полицейский, делая ещё одну бесполезную попытку перейти в бег, и вынужденный подпереть сарайчик обратно.        — Потише, гражданин офицер, не нарушайте правопорядок. А то весь двор перебудите, — Хохотнул Капхед на прощание.              "Бодрит!" — оценил он всю ситуацию, уже подходя к дому. Кажется, даже в голове прочистилось.       Жаль, с Магси этой историей с полицаем не поделишься, он не оценит. И забавно же всё-таки получилось — сегодня однозначно его день!       Юноша вспоминал, как ему послышалось нечто брякнувшее в ту секунду, в которую коп спотыкнулся. Ещё когда оборачивался, вроде, что-то мелкое красное мелькнуло на земле... По-видимому, те самые "трофейные" кости выскочили из кармана при беге и попали под ноги полицейскому, и этот громила каким-то удивительным образом исхитрился поскользнуться на них. Досадно, если в кармане брюк дырка, ещё более досадно потерять "сувенирчик" так скоропостижно. Но в целом жаловаться не на что.       Чашка запустил руку в карман в поисках дырки, пара прохладных костяшек немедленно подвернулась под пальцы.       Гляди ж ты! Значит, ему лишь померещилось. А тот ловкач просто редкостно кривоногий...       Капхед подбросил костяшки на ладони, и они блеснули, ловя гранями лучи месяца, прежде, чем владелец поймал их на лету.        Убрав кубики обратно, гуляка заспешил в подъезд. Опять Магс будет ворчать, что он поздно вернулся... А, ну и ладно. Стоит прощать ближним. Вечер выдался слишком хорошим.               — Доброй ночи, — ожидаемо хмуро поприветствовал брат.        — Ты даже не представляешь на сколько доброй! — парень прошёл к нему в кухню, уютно освещённую лампой с абажуром, где тот перелистывал страницы пухлого томика, облокоченного о заварочный чайник. Из носика чайника струился пар.        — О, есть свежий чаёк!       Магмен недовольно покосился, когда из-под его книги выхватили подставку.        — А чего ты тут сидишь, а не ложишься? Неужто меня ждал?        — Это заведомо бесполезное занятие, — проворчал он. — Мой тест завтра.        — Ну так выспался бы перед ним? Он какой парой?        — Второй. Но перед этим — право.        — Да уж, право пропускать чревато, помню эту старуху Стэмпсоншу... — Капхед вернул чайник на место, долил в заварку кипяток.        — У нас в этом году другой лектор.        — Ну и как он?        — Помягче... — Магмен выписал что-то в тетрадку, пока старший брат устроился за столом напротив, глядя на младшего поверх книжки, — но не тебе, по-моему, объяснять, что прогулы чреваты не только гневом конкретно миссис Стэмпсон.        — Да ладно, у тебя-то статистика идеальная, — Капхед махнул рукой, зная, впрочем, что воля брата по этому вопросу железна. — И не парься так, ты эту историю знаешь получше самого профа!        — Ты в школе тоже так говорил, а потом я зава...        — Получал "хорошо", какой кошмар! — короткие гонки с полицейским не дали замёрзнуть по дороге, но чай всё равно приятно согревал. Сделав несколько глотков, парень подорвался со стула. — Гляди лучше, чего покажу! — и поспешил обратно в прихожую.        — И чего? — кружка заинтересованно оторвался от конспекта, вытягивая шею и выглядывая в коридор.        — О!       Юный юрист чуть не рухнул на пол, увидев в руках брата пухлый зелёный веер.        — Нифига себе! Это откуда, ты где-то снова устроился? Это где же такие авансы дают?!       Капхед подмигнул, довольный, что произвёл впечатление.        — Ну, не то, чтобы устроился... Но если так пойдёт и дальше, то это однозначно только аванс!        — Тааак... — протянул Магмен, заподозрив неладное, пока брат вернулся на кухню с частью купюр. — Ты где взял эти деньги? Только не говори, что ты их выиграл!        — Ну хорошо. Я их не выиграл.        — Тогда откуда, если не с работы? — кружка нервно усмехнулся. — Ты что, взялся грабить банки?!       Капхед деланно ахнул.        — Ну и идейки у тебя, Магс! Ты пугаешь меня!        — Это ты пугаешь меня, — проворчал тот. — Так откуда?!..       Чашка пожал плечами.        — Ты сам сказал не говорить.       Магмен откинул голову, хлопнув себя по лбу.        — Ооо, боже мой...        — Ну что "боже мой", что тут такого, не драматизируй!        — Мы же обещали дедушке никогда не играть!       Капхед потянулся за водой, чтобы подлить ещё чаю, плюхаясь обратно за стол.        — Ой, да это когда было, — невозмутимо хмыкнул он.        — Никогда значит вообще никогда! — отметил брат. Капхед снова пожал плечами, не впечатлённый аргументом.        — Это дело давнишнее, я был тогда совершенно другим человеком.       Магмен тоже не выглядел впечатлённым.        — Одни эти слова доказывают, что ты ни капли не изменился, — парировал он. — Да что там, ты по-моему был умнее, ты хоть иногда меня слушал!       Капхед отхлебнул чаю.        — Не идеализируй прошлое, — улыбнулся он, — по сравнению с собой в четырнадцать я сейчас — милая овечка!.. В любом случае, вот твоя доля.        — Какая доля, я здесь не при чём, — заявил Магс, уставившись на протянутые бумажки.        — Звучишь так, будто я и впрямь банк ограбил! — Капхед махнул купюрами. — Не бойся, всё чисто и честно!        — Нет, спасибо. Я взяток не беру.        — Да при чём тут взятки...        — И поощрять твоих азартных авантюр не собираюсь, — Магмен скрестил руки, уперев локти в стол. — И ладно бы аккуратно играл...        — Я очень аккуратно играл!        — Когда аккуратно играют, столько не выигрывают!       Чашка склонил голову на бок, болтая в чае ложечкой.        — А ты такой специалист по ставкам? — он гордо ухмыльнулся на банкноты, оставленные на столе. — И это только половина, между прочим!       Магмен тяжко вздохнул, вскидывая руки и упираясь ими в виски.        — Из тебя бы вышел ужасный юрист.       Они немного посидели в тишине. Капхед допил чай и потянулся на стуле, оглядываясь по сторонам.        — А у нас ужин есть? — спросил он, потирая ладони.        — Доешь свою старую яичницу, она в холодильнике. Или найми кухарку, раз такой богатый, — недоброжелательно буркнул Магмен.        — Так она отказывается наниматься, — весело ответил тот, поднимаясь из-за стола и кивая в сторону денег. Но тут же выставил ладони, поспешно добавив, — Шучу!        — И мы ещё не закончили! — Магмен пропустил ремарку, ткнув обвинительным пальцем. — Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты больше играл!       Закатывая глаза, Капхед отмахнулся.        — У владельца нет ни хвоста, ни рогов, я обещаю, — он заглянул в холодильник и поприветствовал стоящую на полке кастрюльку с супом радостным "Хей!".        — Там ещё котлеты из той лавки за углом, только разогреть не ленись, — пробормотал кружка, а затем продолжил, вернув возмущённый тон:        — ...Представляешь, потерять в кости или карты можно не только душу. Даже если ты играешь исключительно на свои деньги, — превентивно уточнил он, предугадав аргумент, — это всё равно рискованно!       Достав кастрюлю и котлеты, Капхед начал разжигать примус.        — Знаешь, что говорят про риск!        — Риск — дело ничуть не благородное, если рискуют по-глупому и впустую.        — Вот эти вот самые ребятки рядом с твоим талмудом доказывают, что ты не прав по обоим пунктам!        — Ладно, повезло тебе сегодня, а завтра..?        — К тому же в кости на деньги я не играю, я покорял рулетку, — парень подкрутил подачу топлива, проверяя, прогрелась ли основная горелка. — И покорил с одного лишь числа!       Пожалуй, он всё-таки зря поддался желанию похвастать. Такое откровение магсовы нервы выдержали, по-видимому, с трудом.       Он схватился рукой за голову, ссутулившись в три погибели.        — Ты надо мной издеваешься. Ты над собой издеваешься! Ты осознаёшь, какие были шансы — на проигрыш?!        — Ой, ты звучишь прямо как Шанди.        — Один из твоих знакомых? — судя по тону Магмен решил заочно неодобрять Шанди, не смотря на последовавшие слова, — Ну хоть у кого-то в твоём окружении есть мозги.        — Ещё ты, — радостно подметил тот, опираясь на тумбу с примусом.        — И что мне, таскаться всё время за тобой по твоим притонам, слово конвой?!        — Ну, ты знаешь, я был б не против.        — Божечки... — выдохнул кружка. — На-ка, забирай! — он сердито сгрёб со стола деньги, протянув их брату. — Они тебе точно понадобятся, когда продуешь остальное.        — Твоё отсутствие веры в меня удручает, — ответил Капхед, но банкноты так и быть взял.       Оставшееся время на кухне прошло в тишине. Магмен вспомнил, что первоочередным объектом для того, чтобы стрессовать, является завтрашняя проверочная, и перелистывал страницы учебника, умудряясь делать это одновременно и сосредоточенно и неодобрительно. Поглощавший ужин Капхед не менее сосредоточенно делал вид, что неодобрение предназначено истории, а не ему.       Закончив, чашка направился в ванную.        — А ты ложиться не собираешься? — Магс не удосужился оторвать нос от тетрадки, что-то подчёркивая карандашом.        — Щас... — неопределённо пробубнил он.       Уже направляясь в свою комнату, Капхед снова окликнул:        — Доброго утра! — и значительно глянул на часы, висящие в коридоре.       На магменово ещё более неопределённое "ага" прилетел какой-то свёрток, несильно стукнувший по плечу. Кружка с удивлением поднял то, чем в него запульнули. Это оказалась плотно скрученная в цилиндрик пачка тех самых банкнот.              Капхед проспал сном праведника до полудня и ещё немного после, а, проснувшись, решил выбраться в магазин. А ещё он решил, подумав немного, что попробует поработать кухаркой сам. Так что Магмена, явившегося с учёбы ближе к вечеру, с порога встретила душная, горькая волна — аромат кулинарного шедевра. Долго проветривали квартиру, долго отчищали сковородку, запачканный примус, тумбу, стол, гору посуды, и даже пол, а затем неплохо поужинали в кафе, в результате чего Магмен, и без того полный надежд на результаты написанного теста (хоть и спавший в итоге всего два часа) пооттаял ко вчерашнему выигрышу. Довольный собой и примирением Капхед пообещал себе вновь "благородно рискнуть" на недельке, хотя вслух не признался.              ...И ему опять посчастливилось! На сей раз юноша старался так не лихачить, иначе могли попросту не принять ставку, но по итогу вновь уходил с упитанной стопкой банкнот под сердцем.       За домами гаснул закат, бросая под ноги последние алые пятна. Шагая сквозь них, Капхед размышлял.       Он всегда считал себя весьма везучим — и это предположение не раз подтверждалось на практике, будь то успешный рейд за соседскими вишнями или не менее успешное предприятие по спиливанию магниевых деталей с вышедших из употребления боевых механизмов на охраняемой свалке для последующих пиротехнических опытов — кстати, также кончавшихся малой кровью: потеря забора или несколько мелких трещин это не утрата конечности или глаза!..       Однако такой успех в азартных играх сопутствовал ему лишь один раз в жизни, и не при самых естественных обстоятельствах.       "Забытая Маргаритка" конечно, оперирует не очень легально, но принадлежит точно не Дьяволу. Дьявол сбежал в ту дыру, из которой и выполз когда-то, за пять лет, минувших с той злополучной сделки, о нём не было ни слуху ни духу. Да и к тому же, если бы он внезапно вернулся, все три острова не узнали бы об этом в тот же момент? Дьявол любил всё делать с помпой, он немедля ж ринулся бы отомстить и братьям-обидчикам, и подведшим работникам, и всему Инквеллу в придачу, и всё это — под джазовый гимн себе любимому.       Тогда как же так? Разве действительно бывает подобное везение?.. "Один раз — случайность, — рассудил чашка, — два раза совпадение. Надо опробовать третий, и если окажется закономерность, то... Тогда и буду думать, что с этим делать". Мысль показалась весьма логичной, и он опробовал третий раз при ближайшей возможности.       Оказалась закономерность.       Порывшись в своих чувствах, юноша понял, что, не смотря на нотки недоумения и настороженности, в целом не может найти в душе особой досады. И вообще ему везло в мелочах: очереди начинали двигаться как раз тогда, когда он подходил, кондукторы в трамвае не обращали на него внимания... Хотя сам нужный трамвай по-прежнему не пребывал вовремя. Наверное всё-таки есть на свете некоторые константы.       На тот третий раз его заподозрили в жульничестве и долго всё проверяли, так что парень сделал перерыв в игре.       А может, это никакая и не закономерность, может, это ретроградный Меркурий ему благоволит! Никаких кардинальных перемен в жизни не произошло, чудесных скидок в магазине не делают, победный лотерейный билет не залетает сам собой в руки, тосты всё так же нет-нет, да и подгорают, а взять те же трамваи!       Подойдя к остановке в ожидании оного, Капхед прикинул, сколько ещё дней обождать, прежде чем решиться опять испытать "благосклонность Меркурия"? Он вновь победит, наверняка, и эта мысль уже не так беспокоила. Напротив, кончики пальцев покалывало от нетерпения: завтра же стоит приметить кого-нибудь в костюмчике подороже и предложить партийку, ну, например, в преферанс.       А пока парень наслаждался обновкой — роскошная мотоциклетная куртка пахла свежей кожей и поблёскивала пуговицами.       Устав ожидать транспорт, чашка направился и дальше пешком. Естественно, стоило отойти от остановки, мимо тут же прогремел состав под нужным номером. Но он решил не расстраиваться. И двинулся по улице, любуясь своим силуэтом в витринах — чёрным, с красными треугольничками широкого воротника рубашки, покоящимися на плечах.       Вытащив из кармана свои новые "казиношные" кости, Капхед задумчиво встряхнул их в ладони, и те весело мигнули, ловя закат, как прежде луну, и пылая, точно он держал в руке пригоршню пламени.       Эти кости стали своеобразным талисманом.       Между вторым и третьим подходами за удачей был и ещё один, который чашка не считал. Правда, наверное, только благодаря этому "второму с половиной" разу его не заклеймили шулером бесповоротно. Продул он тогда действительно знатно. Не то, чтобы проигрался прям в пух и прах... Но порядочно — по итоговым результатам. Игра была вполне рядовой. Где-то победил, где-то не очень, а где-то, ну да, слишком лихачил.       В тот день он оставил кости дома. Хотел проверить теорию. А, если подозрения оправдаются, собирался, опять-таки, решить, что с этим делать как-нибудь после...       Пока ещё не решил.       Костяшки, с которыми он проиграл их с братом души, выглядели немного иначе. Они прекрасно врезались в память: непрозрачные, более яркого оттенка красного — эти скорее тёмно-винные, отдают в пурпур, в темноте мерещась почти лиловыми — и с белыми крапками, а не с чёрными, как у его находки.       Мог ли Дьявол дурить людей на душу этими конкретными кубиками? Бред. Чтобы особые дьявольские кости лежали среди пыльных выцветших фишек и плесени... Да они наверное и не реальны. В том смысле, что их с Магсом контракты растворились в красноватой дымке, как только были заключены. Капхед не помнил, случилось ли что-то подобное с костями, его тогда их судьба волновала в последнюю очередь, но впоследствии ему всегда представлялось, что они тают в таком же зловещем облачке.       Или то были самые обычные игральные костяшки, и дело не том, чем, а в том, с кем играть?..       С кем, понятное дело, тоже важно (хотя в тот далёкий момент Капхед не слишком вдавался в такие детали), но у повелителя всех демонов и инвентарь, должно быть, демонический!       Так что валялись там, забытые на столе, обычные кости. Ну повезло и повезло. Бывает.       На самом деле ему просто нравилось это. Лёгкий источник веселья и, главное, дохода. Дедушка отдавал внукам часть от своей небольшой пенсии, и сидеть на шее у него в девятнадцать лет было как-то совестно. Магмен по крайней мере имел право на эту помощь, он стабильно подрабатывает сам, он успешно учится! А Капхед...       Капхед сам себе до конца не мог объяснить своё поведение. Всё повторял, что пора уже подыскать более-менее постоянный источник дохода, хоть какой-то, может даже, прекратить воротить нос и ссориться с работодателями, давно пора сесть и определиться наконец, чему он действительно хочет посвятить жизнь. И... И?!..       Вся ситуация давила, вызывала так ненавистное ему уныние. За прошедшую неделю, со времени той памятной ставки на двадцать одно, юноша чувствовал себя легче, чем за последнюю пару месяцев! Это при том, что осень — отнюдь не его любимое время года... За эту неделю Капхед наконец-то почти не чувствовал, что кого-то подводит, что кому-то чем-то обязан. Что подводит и разочаровывает себя.       Понятное дело, хотелось продлить столь приятное чувство.       Но всё же это кости из "Дьявольского" казино.       "А может, они всё-таки не при чём. А если при чём — выкину их к чёртовой матери, только... Ещё разок", — решил юноша, подходя к своей улице.       Они же не обязаны быть непосредственно дьявольскими. Просто пропитались его энергией, как и всё в том дрянном месте. Так пускай послужат на благо, на одного из тех, кого были призваны обыгрывать в пользу своего подлого игорного дома — разочек! Ну ещё пару раз — максимум. Это будет честно!       Пылающие как угольки кубики подскочили на ладони, тихо брякнули, когда стукнулись в воздухе. Они продолжали отбрасывать гранёные золотисто-багровые блики, словно пламя в руке на секунду взметнулось буйным факелом. Капхед убрал "талисман" из этой необычной пластмассы, ускорил шаг.       Подходя к дому, чашка заметил до боли знакомую фигуру. Приблизившись со спины к Магмену, устало бредущему в сторону подъезда, он хлопнул его по плечу.        — Здорово!       Магмен крутанулся на месте.        — Мамочки! Ты меня напугал!        — Чего так поздно возвращаешься? — поинтересовался Капхед, убирая руки в карманы куртки.        — В библиотеке завис... — Магмен отступил на шаг, оглядывая брата с ног до головы. — Ого! Что это на тебе?        — Ты заметил? — Капхед скромно передёрнул плечами, ничуть не красуясь. — Фирменная! Как тебе?        — Вещь! — оценил тот.       А потом спросил, не подумав:        — На какие шиши?       Вот вечно Магсу надо до всего докопаться...        — Ну как же, забыл мой великий выигрыш?       После долгих споров чашка всучил-таки брату часть денег. Магмен прикинул минувшие с тех пор прочие траты, и что-то у него в голове не сходилось.        — Я, конечно, не разбираюсь, но по-моему вся половина, которую ты себе оставил, должна была уйти на такую штуку. Ну или почти вся... Ты занял у кого-то часть? — уточнил он с удивлением. Капхед ненавидел быть должен.        — Нет уж, — ответил тот. Вполне ожидаемо ответил. Но как тогда... — Я... Возможно, сыграл ещё разок. Успешно, как видишь. Впрочем, словно могло быть иначе!..        — Да пресвятые блюдца, Капс! — они стояли у самого подъезда, под окнами, и Магмен продемонстрировал удивительное умение кричать негромко. Предмет братского негодования всё равно поморщился.        — Что? Говорю же, всего разочек!        — У тебя так скоро зависимость начнётся!        — От парочки раз?        — Ах, так это уже парочка?! — тактичность по отношению к соседям с первого этажа давалась Магмену с некоторым трудом. Вдохновившийся примером Капхед тоже старался не переходить на повышенный тон. Хотя бы потому, что, в числе прочих, на первом этаже проживала квартирная хозяйка, а беспокоить квартирных хозяек по пустякам — верная плохая примета. Капхед вообще старался звучать спокойно и разумно. Магс опять не выспался, конечно он взвинченный, а у него, Капхеда, сегодня такое хорошее настроение... Не хочется портить день.        — Ну да, тот раз перед твоим историческим тестом, и тот дополнительный разочек, всё!       Магмен знал брата всю жизнь, и мог сказать, что эта нарочито невинная рожа точно присутствовала больше, чем на двух разочках.        — Ну конечно, так я и поверил!        — Я уже говорил на неделе, — печально ответствовал тот, — ты вообще имеешь недостаточно веры в меня!.. Кстати, как результаты в итоге?       — Не знаю пока, — недовольно пробормотал кружка, — но чем больше думаю, тем больше вспоминаю ошибок... Так! — спохватился он. — Ты не увиливай!        — О, хоссспади, ну Магси...        — Вот почему я, по-твоему, злюсь, мне, думаешь, нравится?! Я же не из-за того, что ты энное количество "разочков" что-то там учудил...        — Ничего я не учудил, ты будто моё "учудил" не знаешь...        — А из-за того, что ты пойдёшь и учудишь ещё что-нибудь! Да, я тебя знаю, именно! — кажется, Магмена прорвало.        — Ну слушай, давай сегодня без нравоучений, ты уже наслушался лекций, зачем тебе лишняя, да ещё и в собственном исполнении?        — Вот из-за такого отношения тебя и выкинули из колледжа, — скорбно пробурчал тот.        — Я бы сам ушёл, юриспруденция — не моё, и оказалось, что нам с ней не по пути.        — А что по пути, азартная зависимость и долговая яма?!       Если вследствие пресловутой роковой сделки у Капхеда образовалась непереносимость крэпса, то Магмен начал недолюбливать азартные игры в принципе. Особенно в качестве увлечения брата. Хотя не сказать, что увлечение это было постоянным. Его и увлечением-то назвать нельзя, так... Ну да, в этот раз он и вправду немного увлёкся, но надо было проверить, да и вообще он уже решил, что ещё чуть-чуть, и всё!        — Нет никакой долговой ямы, это у тебя глюки уже, от усталости, — сообщил чашка с как можно более миролюбивой улыбкой. Но это почему-то не подействовало.        — Ах, нет! Ах, глюки!.. — Магмен возмущённо вцепился в лямку наплечной сумки. — Ну почему ты вечно такой безола...        — Ты перетрудился, и вообще у тебя в голове, по-моему, скоро образуется йогурт, — чашка подмигнул, — тебе развеяться бы, ты вот засиделся! — и снова хлопнул брата по плечу, соскочив со ступенек подъезда.        — Ты водишь!        — Чт... Ты куда, что вожу, — Магмен так растерялся от внезапного поворота в беседе, что вся злость куда-то пропала.        — Забыл, как в салки играть? — рассмеялся Капхед, отбегая. — Давай же, догоняй!        — Эй, а ну стой! — крикнул кружка, бросаясь за братом. — Просил ведь не увиливать от разговора... И так не честно, у меня сумка!        — Ну так брось её, кто позарится на твои многотомники по гражданскому праву?       Сумку Магмен не бросил, но вскоре нёсся вдогонку, согласный-таки если не забыть, то отложить "лекцию" в долгий ящик. Они пролетели до самого сквера, прежде чем он настиг брата — хотя подозревал, что тот позволил себя настигнуть — и порядок погони сменился.       Улицы вывели в сторону моря. Рокировка успела произойти ещё несколько раз, и Магмен снова убегал, вывернув на набережную, размахивая сумкой на боку.       Набережная только на части своей протяжённости имела приличный вид. В какой-то момент нормальное мощение просто кончалось, как и крепкое ограждение, сменявшееся какими-то камнями и перильцами арматуры, торчащими из бетонных блоков. Внизу подразмытых береговых укреплений тянулась тонкая песчаная полоска, кое-где недооблагороженный откос держали корни молодых деревьев, успевших вырасти за годы кризиса, с тех пор, как на полпути было заброшено строительство.       Не смотря на неблагопристойный вид, у этой части берега тоже бывали посетители. Любители пикников с видом на море, не желавшие выбираться за город, порой разжигали костерки здесь, в зарослях неухоженного кустарника, так как шугали отсюда редко. Такая компания как раз собралась отдохнуть на травке после трудового дня за бутылочкой пива, и, возможно, именно это решение собраться здесь и сейчас было главной удачей всего дня, а то и недели, так как впоследствии один из членов компании очень быстро успел добежать до телефонной будки.       Запыхавшийся Магмен всё-таки увернулся, не дав себя осалить. Он бежал по краю, дальнему от хлипкого ограждения, почти вплотную к кустам, но впереди вальяжно раскинула пучки веток ива, перегородив половину дорожки и напоминая непомерных размеров ежа. Парень как раз огибал её, отклоняясь от хлёсткой кроны, когда что-треснуло — и загремело, и бетонная плита поползла вниз на волне песка и камушков, утаскивая за собой и деревце, и хлипкое заграждение, и выгрызая в недостроенной набережной отвесный глинистый полукруг, окутанный пылью, и оставляя на рефлексах затормозившего Капхеда на самом краю.       Во всей этой пыли и суматохе никто, конечно же, не заметил парочку выпавших на дорогу крохотных игральных костей — или они выскочили прежде, ещё тогда, когда Магмен пробегал по краю набережной?.. Выскочили, забившись в трещину на стыке щербатых плит... Впрочем, если бы кто-то такое заметил, это был бы обман зрения. Не может маленький пластиковый кубик, влетевший в трещину, взять, да и расширить её, заставив вызвать такой обвал. Это попросту невозможно. Так что этого всё-таки не было. Так что они, пожалуй, вообще никуда не выскакивали.       А звон фарфора, как и испуганный вскрик пировавшей неподалёку компании, конечно же потонули во всплесках и грохоте.              За сегодняшний день врачи могли гордиться двумя уникальными достижениями. Первое — больной с расколотой головой и почти разлетевшимся торсом пока что не умер. Второе — его брата удалось в итоге оттащить от палаты.       После ночи и половины дня, упрямо проведённых в больнице, Капхеду удалось выгрызть себе визит к Магмену, но ненадолго. Он не понимал почему, ведь сами же сказали, что пациента стабилизировали, а врачи, наверное, не понимали, зачем он вообще так рвётся. Всё повторяли, что, в самом деле, мистер мог бы сходить домой и вернуться завтра, а не отвлекать сестру на рецепции. Что пациент всё равно не услышит...       Пока коротал часы в холле, скрючившись на банкетке, перед внутренним взором оживали приключения пятилетней давности. На фоне азарта побед, увенчавшихся итоговым торжеством над "главным боссом всея зла" в памяти притупилась обратная сторона сражений с контрактниками. И сейчас словно отыгрывалась. Зарёванное лицо Магса, наверное, уже мысленно похоронившего братца, нависшее над тем, когда он приходил в себя. Сам Магмен, такой покорёженный, что удивительно, как очухался. На столько страшные раны не были частыми, позволяя игнорировать остальные — которые считались бы страшными при обычных обстоятельствах. Но глубокие трещины, раздробленные пальцы заживали за несколько часов. Магия, дарованная Чалиссой, имела и целительные свойства, которые, наверное, Кэхл или какой-нибудь другой учёный могли бы назвать настоящим врачебным чудом. Свою лепту вносили и сами добываемые контракты, заключённая в них энергия душ усиливала магию.       Сейчас контрактов под рукой нет, какая досада; врачебным чудом было само то, что пациент скорее всё-таки жив. Доктор говорил что-то об этом, о том, как повезло, что расколовшая грудину трещина не задела сердце. Что потеря крови не так сильна, наверно, он говорил что-то ещё, Капхед плохо слышал, мысленно по-прежнему находясь на тонкой песчаной полоске под съехавшим откосом и удерживая черепки, чтобы жизненно необходимая белёсая жидкость не вытекла из головы до конца…       Сейчас голова Магмена плотно обмотана бинтами, как и торс, и рука. Не смотря на естественную бледность, его лицо на фоне бинтов казалось каким-то не то серым, не то полупрозрачным, а всегда прохладные пальцы ощущались ледяными.        — Прости... — выдавил Капхед в пустоту. И это, конечно же, не помогло.       Безалаберный идиот. Это сказано мягко, это сказано ласково и щадяще, преуменьшая его "заслуги" в десятки раз.       Это всё равно, что ничего не сказать.       Хоть раз бы послушал, что брат ему говорил. А не сбегал от того, о чём не желал размышлять — в прямом смысле слова, ах, вот это ирония!       Ничего лучше не мог придумать, как вывести его, как смеяться, мчать на ту набережную, как вообще носиться по городу, их могло сбить, его могло сбить... А, какая разница, никакое нытьё не изменит случившееся и не поможет ему. И действия никакие не помогут, потому что Капхед не знает, что делать, и бесполезен, а он, его брат, лежит и не слышит из комы, с серым лицом, с тенями, очертившими сомкнутые веки, пролёгшими у как будто заострившегося носа, и полуживой "врачебным чудом".       А если их препараты только помешали действию внутренней магии? А если эта их камфара вообще её блокирует?! Почему он до сих пор не очнулся?!!       И как сказать дедушке...              Выходя из больницы, Капхед был спокоен. Он был очень спокоен, не смотря на то, что морфий, который вкололи, чтобы не мешался со своей истерикой, прекратил действие давным-давно.       Улица гулко гремела в голове, красновато-рыжий свет солнца резал глаза. Единственное, чего сейчас хотелось, это напиться. Но юноша не мог заставить себя пойти в людное место. Поэтому он пошёл домой, в пустую квартиру.       Бездумно переставляя ноги, парень сунул руки в карманы брюк, всё ещё сероватых от пыли, и что-то холодное скользнуло под кончики пальцев. Достав трофейные кости, Капхед несколько секунд пялился на них пустым взглядом, пока те играли с его отражением на гладких багровых боках.       А потом резким, злобным движением зашвырнул их в дренажную решётку у тротуара.       Собравшись шагать дальше, он снова запустил руки в карманы. Парочка кубиков с готовностью закатилась в ладонь.       Капхед посмотрел на них ещё немного. Потом пожал плечами.       ...А может, и не прекратил. Кто ж его знает. Капхед ни в морфии, ни в его побочке не разбирается. Ему наплевать.       Глухо пробормотав под нос нечто неразборчивое, он пошёл, спрятав замёрзшие руки в карманы куртки.       Впоследствии Капхед плохо помнил, как добрался до дома, как поднимался по лестнице. Это ещё можно списать на шок. Но, когда он открыл дверь, за нею была не их с братом прихожая.       За ней вообще была не прихожая.