Но костёр очистит души И вернёт домой заблудших, Тех, кто во грехах людских пропал!
"Всё исцеляется огнём", мюзикл "Леонардо"
— Алло, дедуль! — А, здравствуй-здравствуй, Магмен. Как твои дела? — Отлично! Меня уже скоро выпишут! — Откуда... Выпишут... — Ну, из больницы? — Ты... в больнице?.. — Зато он сразу услышал обо всём, начиная с хороших новостей... — Да он сам чуть в больницу не загремел! Магмен бурно жестикулировал, мечась туда-сюда по палате, а Капхед стоял чуть в сторонке, сунув руки в карманы. — В смысле... Прошло несколько дней! Тебе что, монетки на аппарат жалко, я не понимаю?!.. Чашка оборонительно вздёрнул плечо. — Да прекрати... — Нет, я правда не понимаю! Тебе вообще плевать на него? А если б я умер?! Ты бы на похороны хоть позвал нашего родного деда, а?! Магмен развернулся к брату. — Эй, не строй из себя побитого щенка, я серьёзно. Лицо Капхеда вконец перекосилось. — Я не строю, я... — выдавил он. — Не знал как сказать. Не знал я, окей? И прекрати так говорить!! — Как говорить?! — Ты же не... Всё хорошо в итоге, не драматизируй! Прекрати просто, ладно?! Магмен разозлённо сощурился. — А если бы не хорошо? А если бы нет?! Это ты прекрати! По-твоему, отмахиваться от семьи это нормально?! Капхед медленно опустил плечи, уставившись расширившимися глазами. — Я?.. — Ты же ничего не воспринимаешь серьёзно! Тебе на всё вечно плевать! Ты вечно делаешь вид, что ничего не случилось, лишь бы не заморачиваться! — Магмен взмахнул руками, чуть поморщившись. Вообще-то в груди уже, считай, не болело, но не стоило так бередить недавно зажившие трещины. — Я отмахиваюсь? — негромко переспросил Капхед. — Мне плевать... Ах, я отмахиваюсь?! — повторил он громче. — Ну конечно! Да что там, я вообще не заметил, что ты куда-то из дома пропал, да что я тут делаю, наверно случайно забрёл, по приколу! Я отмахиваюсь!!? Да я..! — Ну представь себе, так это выглядит со стороны! — Магмен отказывался проникаться возмущением брата. Он расстроенно потёр лоб. — Откуда тогда такое наплевательское... — Я хотел позвонить! — закричал тот. — Но?! Чашка поджал губы, отворачиваясь. — Мне было стыдно, — пробормотал он под нос, — доволен? — Капхед!! Ты в конец идиот?! Стыдно тебе должно быть за то, что ты по-детски струсил, — Магмен выдал полуистеричный смешок, — и перед кем, перед дедулей... А не за ту чепуху, которую ты там себе напридумывал! Капхед сжал губы ещё плотнее, опустив уголки рта. — То есть, я трус? — процедил он. — И напридумывал себе чепуху? Пока ты валялся с раскроенной башкой, я, идиот эдакий, напридумывал чепуху?.. — А если не чепуху, то почему ты ему не говорил все эти дни? — так же тихо спросил пациент. Капхед развернулся. — Извини, мне пора. — Ну уж нет. Ну уж нет!.. А ведь когда тебя выпнули из колледжа, ты тоже зачем-то молчал! В чём смысл скрывать, всё равно же всё выяснится?! — Мне. Правда. Пора. У меня дела. — Какие дела, на очередную гулянку опаздываешь?! Знаешь что, а катись! Да пожалуйста!.. — Это работа, — всё так же ровно ответил он. — Работа?! Какая? — кружка опешил, заявление застало врасплох. — Новая. Я пошёл. — Какая-такая работа, пос... той... — дверь захлопнулась. Магмен уставился на неё, да так и опустился на кровать, не моргая, и только потом неровно выдохнул, ухватившись ладонью за кромку поникшей головы. — Дурак, — пробормотал он, не уверенный, к кому из них двоих обращается. Врачи действительно могли гордиться и третьим чудом: ещё недавно находившийся буквально на смертном одре больной выздоравливал стремительно. Даже шрамы от трещин бледнели чуть ли не по часам, прошло всего-то четыре дня, но гипс с руки уже можно было снимать. Конечно же, врачи могли бы этим гордиться, но ведь то была не их заслуга. Дарованная светлая магия наконец начала делать своё дело. А вот сквозная рана и ожог всё никак не заживали, и Капхед почему-то разозлился только сильнее, когда они дали знать о себе неприятной пульсацией, пока шагал по больничному коридору, махая руками в такт хода. Это он — трус?! Да как смеет! После всего!.. Магс ведь не знает. И лучше ему продолжить не знать... Но всё равно, что же он, думает, так весело было просто беспомощно ждать, пока он очнётся?!.. Не зная, очнётся ли?! Чепуха, ну конечно!.. Мало того, что он виноват в том, что Магс чуть не погиб. Магсу на это плевать! Хотелось срочно что-нибудь пнуть, но он героически дотерпел, пока не вышел на улицу, где зарядил мыском по ближайшему фонарному столбу. Фонарному столбу не понравилось, а ушибленная нога добавила ломоты в теле, но Капхед почувствовал себя чуть более удовлетворённым. Чуть-чуть. Но не сильно. Записка, как и в прошлый раз, с лежащими поверх костями, видимо, для заметности, обнаружилась на тумбе в прихожей, точнёхонько когда он собирался уже выходить навестить брата. Содержание так же лаконично, как и прежде: имя, адрес, срок на двенадцать часов. Тогда Дьявол хоть какую-то характеристику дал его "цели", теперь же — полная неизвестность, как когда-то с контрактниками... Зато по пути к больнице попался книжный магазинчик, и Капхед прикупил наконец карту города, чувствуя себя при этом как-то... Казалось, продавец не сводит глаз именно с него, пока остальные покупатели бродили мимо полок, не перестаёт гадать, зачем ему карта. Он не похож на приезжего... В итоге, едва расплатившись, парень поспешил покинуть магазин как можно быстрее, решив, что в этом месяце ему лучше здесь больше не светиться, а затем спешно засунул покупку в карман кожанки, немедленно отругав себя: словно прячет нечто запрещённое, в самом деле! Ну карта. Его не посадят за карту! Хватит вести себя странно! И нет, не смотрит вся улица, уймись, на что им смотреть, у них своих дел полно... Если бурная встреча с братцем и дала что-то, так это отвлекла от идиотской паранойи с картой... Но увы, не от беспокойства по поводу собственных ран. Они ведь должны были пройти. Чёрт возьми, у Магмена срослись рука, рёбра и череп! Пора бы уже парочке ожогов и потянутой мышце прекратить донимать при каждом движении!.. Справедливости ради, они начали-таки затягиваться и, наверное, куда быстрее, чем полагалось у обычных людей, да и плечо уже практически не беспокоило, если сильно им не дёргать. Но для его внутренней магии это медленно. Это странно! У волшебства Чаши не то, чтобы был установлен срок годности, да и у брата, слава богу, оно явно работает по-прежнему. Так в чём дело?! И обратиться-то было не к кому. Доктора едва ли знают толк в древнем колдовстве полулегендарных духов. Не в церковь же идти, брызгаться святой водичкой... А что, а потом притащить бутылку Дьяволу на пробу. А тот в ответ сожжёт ему внутренности. Капхед иронично фыркнул, зафутботлив какой-то камушек прочь. Он запалил сигарету, припоминая, какая там дальше дорога, подошёл к светофору. Как не было на листочке биографии новой мишени, так не было и дополнительных указаний к действиям. Оставалось предполагать только одно. Что этого человека тоже надо... Чашка вздрогнул, когда кто-то толкнул его плечом, понял, что огонёк сменился на зелёный, и заспешил на нужную сторону перекрёстка. Куда дальше?.. Вроде направо. Магси, может быть, и не знал, но у него было оправдание не засиживаться, внимая очередной порции нравоучений. На этот раз надо явиться заранее... Но вдруг никого не будет? Вдруг новая цель на работе? Или наоборот, в листе указано место работы, и он придёт слишком поздно... Не важно. Разберётся на месте, сейчас изводить себя просто нет смысла. Капхед воровато сверил маршрут, направился к остановке трамвая. От никотинового дыма слегка подташнивало и вызывало ряд не самых приятных ассоциаций, но надо было как-то унять всполошённые нервы. Метко пульнув бычок в урну, парень запрыгнул в вагон. ...В прошлый раз всё прошло, можно даже сказать, весьма быстро. С этой супер-невидимостью он же, считай, шулер, у врагов нет и шанса... Ну как нет. Пустая глазница пистолетного дула мелькнула в памяти. Хотя глупо было паниковать, ведь невидимость дарует и неуезвимость. На повороте состав мотнуло, Капхед едва не упал, рефлекторно ухватившись за поручень, словно только заметил его. Женщина, на которую он чуть не завалился, что-то заворчала, неодобрительно оценивая то плеснувшуюся в чашке-голове недобросовестно неуклюжего пассажира жидкость, то чистоту своего рукава. Парень пробормотал нечто извинительное, сам не разобрав, что. — А какая остановка?.. — Раббер-енд-Дистрикт... — ответил кондуктор. Юноша чертыхнулся, прорвавшись наружу навстречу входящим в салон, когда понял, что нужная осталась где-то позади. К счастью, всего в двух других. Райончик оказался полной противоположностью резиденции покойного гангстера. Дощатые зданьица, перемешанные с кирпичными коробками каких-то складов, теснились вдоль дороги, пока ветер гонял обрывки газет по облезлому асфальту, из-под которого выглядывали камни грубой брусчатки. Вместо голубей вокруг мусорных баков вертелись чайки, выдавившие конкурентов, и свидетельствовавшие об относительной близости доков. А ещё здесь было много народа. Уличные торговцы, зазывалы в магазинчики, рабочий люд, спешащий по делу, ещё какие-то личности разной степени сомнительности... Зато патрульных не было видно вообще. Это подуспокоило нервно оглядывавшегося Капхеда, придавленного невесёлым осознанием того, что он сам — одна из таких вот подозрительных персон... Интересно, а сколько преступлений случается на этих загруженных улочках, за этими давно не крашеными фасадами? Может быть, меньше, чем кажется. Живут же здесь как-то люди. А может быть, он планирует лишь очередное из многих. Конечно копы сюда не суются. Что им здесь делать. Они будут лучше игнорировать звонки в офисе или прогуливаться по центральным проспектам, выискивая, не перевернул ли кто по случайности урну перед зданием мэрии. Доставать карту здесь было бы как-то совсем подозрительно. Хотя с другой стороны, ну кому какое дело в этой "тортуге"? Чашка нахмурился, понимая, что решился посмотреть дорогу вовремя: он опять сбился, и как раз свернул в противоположном нужному направлении. — Эй, красноносый! Парень содрогнулся. — Чего здесь ищешь, музей? Подняв голову, юноша понял, что обращается к нему не возникший из ниоткуда легавый и не кто-то бандитской наружности. Человек облокачивался об угол здания и явно не отказался бы от ещё одной опоры. — Ага, изящных искусств. — Капхед покосился на него, в очередной раз пряча предательский буклет, — А тебе не всё ли равно? — Просто если твой музей начинается на "б" и кончается на "р", могу подсказать, — мужчина качнулся на месте, глупо улыбнувшись. "Если этой кислятиной несёт из того бара, тут и дороги знать не надо, по запаху найдёшь", — брезгливо подумал чашка. — Ага, только противогаз возьму, — пробормотал он себе под нос, и попытался прошмыгнуть мимо пьянчуги поскорее. — Постой, дружище... Да там недалеко... — разочарованный собеседник обдал его амбре дешёвого пива. Юноша ускорил шаг сильнее. Выпивоха остался позади, видимо ища другого собутыльника, а парень опять потянулся за сигаретой, которая едва не выпала из одеревенелых пальцев, пока возился с мятой пачкой. Он зыркнул на прохожих по сторонам и зажёг искорку пламени, прикрывая её клетью ладони. "О чём я думал, надо было добираться невидимым, он же запомнит, запомнит..." Не стоило так шарахаться, лишь привлёк к себе ещё больше внимания, ведь наверняка. Опять запаниковал, трус... Он сделал затяжку, прикрывая глаза, сжимая и разжимая пальцы, которые опять немного трясло. Не факт, что полиция наткнётся на этого "свидетеля". А если даже наткнётся, к чему ему с ними сотрудничать? Едва ли местные пылают любовью к следователям. Так что всё нормально, всё под контролем. Всё идёт по плану... Капхед поздравил сам себя, вывернув наконец на нужную улицу. Дом также нашёлся быстро и без дальнейших инцидентов, приютившийся между ещё одной идентичной хибаркой, окружённой дощатой верандой, и какой-то торговой лавчонкой. Чашка оглядел домик, обошёл его с обеих сторон. Лезть в окно невидимкой? Битое стекло не привлечёт внимание? Окна горели, жилец дома. В прошлый раз Капхед проник с лёгкостью, но тогда ему просто повезло. А что теперь?.. Как бы юноша ни одёргивал себя, он продолжал думать о том, что если бы Магс был сейчас вместе с ним... Именно он умел продумать стратегию битвы, или хотя бы просто поддержать. Имитируя перед ним уверенность в себе, Капхед и впрямь начинал испытывать её... Хорошо, что его здесь нет, хорошо! Даже если бы не мрачная цель задания, брат как минимум не должен страдать за чужие ошибки. Больше, чем уже. Хорошо, что здесь его нет. И вообще, на капхедовой стороне буквально непобедимая шулерская магия, вообще всё хорошо, всё отлично! Осталось только в это поверить. Ну да, и решить, что делать дальше. Чашка буквально физически ощущал, как вновь накатывает паника. Мысли опять начали течь хаотично, обрывками, и откуда-то нахлынула внезапная слабость. Тянуть нельзя, а то сделает что-нибудь глупое. Поэтому он направился прямо ко входной двери. Парень почти не чувствовал своей руки, когда она, будто по чужой воле, потянулась к звонку. А когда в глубине жилища послышался шорох, а затем и шаги, юношу внезапно бросило в абсолютнейший ужас. В груди похолодело, всё закружилось. Он уже делал это, нет ничего такого в том, чтобы отнять чью-то... Он уже это делал... Прекрати, иначе убьют... Убьют... Снова всплыл образ Магмена. Надо защищать его в битве, он же опять поранится и промолчит, пока не рухнет на полпути к следующему должнику, надо... Где Магмен?! Он при смерти, помнишь?.. Он там, серый, в бинтах, и ты с его кровью на руках, а кровь почему-то красная, кто-то кричал издалека, за спиной? Дверь скрипит, откуда здесь дверь?.. Крупный грузноватый мужчина возник на пороге, оглядев сверху вниз незваного гостя, который едва доходил ему до груди. — Чего надо? Мелкий паренёк глянул на него, задрав голову, как-то странно дёрнувшись, но немедленно ответил широкой дружелюбной улыбкой. — Доброго вечера, сэр! Не желаете ли поговорить о боге всех богов, музейной архитектуре? На первых словах громила собирался захлопнуть дверь, но конец предложения явно застал его малость врасплох. — Сколько лет вы живёте в этом районе, всю жизнь? Вы ходите каждый день по этим улицам, и даже не подозреваете, что проходите мимо достояния человечества! — затараторил кружкоголовый. — Стиль лофт называют новым трендом двадцатого столетия, за ним будущее, а в нём — искусство! Как раз рядом с вами один из заводов превратили в музей! Представляете, сколько видов кирпичной кладки там использовали? Ну же, представляете?! — Ты чего нанюхался-то?.. — Громила сощурился, начав медленно прикрывать створку, но парень ловко сместился ближе к проходу. — В этом буклете рассказывают всё про то, сколько музейного изящного искусства несёт урбанизация! — выхватив какую-то сложенную цветную бумажку, он принялся так размахивать ей перед носом, что рассмотреть что-либо в этом мельтешении было совершенно невозможно. — Он совершенно бесплатный, и вы сами поразитесь, в какой интересной помойке вы, оказывается, живёте! — Чего сказал! — возмутился жилец, хрустнув перебинтованными на костяшках кулачищами и выступая вперёд. Следующее, что он понял, это то, что незваный гость стоит в его прихожей, юрко проскользнув под рукой. — Э, слышь, козявка зазывальная, тебя никто не приглашал! — заявил мужчина, всей своей махиной разворачиваясь к наглецу, успевшему отпрыгнуть вглубь небольшого коридорчика. — Приглашал, приглашал, только не ты, — ответил тот исподлобья, дёргая вверх уголком рта и вскидывая руку. Как для такого верзилы, мужчина быстро догадался, что происходит. И вовсе неожиданно ловко увильнул, отшатываясь вбок, так, что пылающий заряд, пущенный ему прямо в лицо, лишь задел длинное чёрное ухо. Выдохнув под нос ругательство, он сменил позу — также выбрасывая руку вперёд, и Капхед понял внезапно, что в него что-то летит. Пригнувшись, чашка уставился на мелко трясущуюся ручку ножа, застрявшего в стене позади. "И где он его прятал?.." А верзила устремился в одну из комнат домишки справа от входа, исчезая из поля зрения. И Капхед побежал. Он как раз был на пороге, когда до него дошло, что бежит он куда-то не туда. Шагнув спиной обратно и сердито хлопнув дверью, он крутанулся на пятках, шагая за жертвой. В какую-то долю мгновения, пока ожидал, когда подойдут к двери, его разум словно померк, отключился вовсе, но, как только его цель возникла перед ним, что-то будто щёлкнуло, паника сразу исчезла, как и напрочь все мысли, и он начал говорит и действовать на рефлексах, неся первое, что приходило в голову. Впрочем, что-что, а говорить и действовать не подумав всегда было его особой способностью... Чашка очнулся, кажется, только сейчас, развернувшись в правильном направлении. Он по-прежнему ощущал в голове пустую лёгкость, всё чувствовалось ярким и гиперреалистичным, а собственное дыхание оглушало... Глупо! Чего нервничать! Сейчас он пойдёт и сделает это! Кстати, применить улучшенную невидимость-неуязвимость, так кстати позволявшую ещё и стрелять, было бы тоже неплохо. В прошлый раз она знатно сэкономила время. Об этом юноша вспомнил уже устремляясь вслед за намеченной жертвой. Он постарался сосредоточиться, черпнув внутренней магии, ожидая знакомого холодка по телу, сопровождавшего приём. Вместо этого он почувствовал статическое покалывание, а затем и тепло. А потом его руки вспыхнули пламенем. Парень охнул, даже больше удивлённый, чем напуганный, и уставился на ладони, на грудь, горевшие языками огня, а затем понял, что не чувствует боли. Одежда не сгорала, кожа не трескалась, напротив, ощущение было даже... Приятным? И весьма зрелищным! Оглядев себя, Капхед понял, что целиком объят пылающим коконом, не причиняющим ему никакого вреда. Ну и ну! Новая супер-способность? Он с каждым следующим у... С каждой победой будет получать по магической плюшке? Или просто не обнаружил её раньше, слишком зациклившись на невидимости, а затем — на беспокоивших незаживающих ранах... В любом случае, самое время щегольнуть этим супер-искусством перед своим оппонентом, пока не удрал! Ухмыляясь во всё лицо, юноша ломанулся вперёд. Он боялся, что за те моменты, пока замешкался, жертва попытается сбежать через окно. Но нет, похоже, тот решил не выносить драки из дому, вместо этого предпочтя воспользоваться преимуществами локации. В преследователя полетело ещё несколько ножей, в том числе и пара столовых, тогда как сам верзила укрылся за перевёрнутым столом. С новыми мощностями пробить такой для Капхеда — плёвое дело, и он выпустил в импровизированную баррикаду заряд пламени, выпростав руки, едва ворвался в пределы небольшой кухни. Вышло даже эффективнее, чем он рассчитывал. Огненная струя полыхнула по комнате, пылающая аура разрослась, и внезапно пол помещения оказалось в огне. Стол вовсе разлетелся на куски, раня противника горящими щепками. Но тот, вновь проявляя неожиданную для его обманчиво неуклюжей внешности ловкость, успел откатиться, укрываясь теперь за куцым диваном, едва прикрывавшим мощную фигуру. Чашка на это лишь весело фыркнул. Рёв новой порции полыхающего жара оглушил, содрогающиеся блики слепили. Юноша не сразу понял, что умудрился промазать, пробив дощатую стену рядом с диваном, и что бугай воспользовался шансом, сигая в пролом. Прорычав нечто сердитое, парень прыгнул следом, и ему казалось, что сами сполохи пожара вокруг зарокотали более яростно. Он оказался во второй и, видимо, единственной жилой комнатке хижины. Дрожащие в дёрганной пляске тени огня, кусающего края пробитой перегородки, поглотили большую часть обстановки, но в углу между окном и дальней стеной виднелось раскладное кресло-кровать, компанию которому составляли тумбочка с примостившимся на ней радио, и валяющаяся на полу подушка. До парня не сразу дошло, что здесь не так, но затем, повернув голову в сторону, он увидел, как враг несётся на него безмолвным тараном, обмотав выставленный бампером локоть одеялом. Если честно, Капхед даже растерялся от такой лобовой атаки, уставившись на оппонента, словно попавший на пути кролик, на встречу которому несётся грузовой состав. Однако в последний момент уклонился, и кулак размером с его голову просвистел мимо. Юноша отскочил дальше, но оппонент продолжал наседать. В отличие от подосланного к нему киллера и не смотря на навык с ножами, его настоящим коньком был ближний бой, и, даже не смотря на огненную "броню" чашки, опытный боец понял, что наконец получил преимущество. Ещё один замах, обманный — бугай вскинул защищенную конечность в ложном ударе, привлекая к ней внимание и прикрывая ей же лицо, атакуя противника второй в область живота — хотя с его мелким ростом чуть не заехал ему по груди. Вновь отклонившись, юноша заметил, как рыжина пожарищным солнечным зайчиком подмигнула ему на лезвии, зажатом в левой вражьей руке. — Я же из игры вышел, я завязал! — прокричал мужчина, при этом по-прежнему стремясь навалиться всей своей богатырской фигурой. — А тех ублюдков я и вовсе послал нахрен! Размышлять над словами не было времени, да и смысла, не зная контекста. А адреналин в жилах бурлил, подстёгиваемый ещё не до конца покинувшим ощущением мощи и силы, даруемых новообнаруженной способностью. Надо просто с этим покончить, у него здесь цель только одна, и, чёрт возьми, он достигнет её! Оскалившись, парень ухватился за это чувство яростного азарта, и, вместо того, чтобы вновь попытаться установить дистанцию, наскочил вперёд сам. Его удар был бы громиле не страшней щелбана, но огонь, ласкающий конечности пылкими рукавами, обдал противника обжигающим шквалом, глодая одеяло, пытаясь дотянуться до лица, словно плюясь кислотой. Тот тяжело выдохнул сквозь душащий чад, и вновь попытался пырнуть ножом. Длинный язык металла заставил отстраниться, Капхед так и не разобрал, померещилось ему, или он и вправду расслышал, как стальной кончик полоснул его куртку. Не став размышлять над этим, он наскочил сбоку, пригибаясь и целясь на кулак с ножом. Кажется, враг успел отдёрнуть руку, но прилив жара обдал живот, и теперь уже он сам шатанулся назад, прежде, чем новая порция боли напалмом ринулась к нему снизу вверх, обжигая грудь, шею, лицо, заставляя спазматично дёрнуться, сжаться в попытке прикрыться... Бугай утробно вскрикнул, пошатнулся, и вновь полетел вперёд. "Да сколько ж тебе ещё надо!", — промелькнуло в голове у Капхеда, когда он в очередной раз отпрыгнул, ожидая, что вновь замелькают кулаки, одно соприкосновение с которыми легко может раздробить ему голову, и когда в сантиметрах от тела опять проскользит ухмыляющийся бликами нож... Он едва увернулся, прежде чем богатырская махина врага рухнула на пол, едва не придавив невысокого нападающего. Не до конца понимая, что произошло, всё ещё поглощённый волной куража а, возможно, и паники, юноша выстрелил лежащему в спину, ожидая, что тот откатится и битва продолжится. Спина дёрнулась от попадания заряда, как-то безвольно и неестественно. Всё ещё держа палец с горящей энергетической пулей наготове, парень медленно подступил к поваленному гиганту. Реакции не последовало. Рискнув загасить заряд, он осторожно склонился над растёкшейся по половицам тушей, затем, вовсе осмелев, подхватил её за плечи и попытался перевернуть. Тело частично откатилось на бок, голова с изуродованной нижней половиной лица мотнулась, руки убийцы, от усилия соскочившие с упора, вляпались в кровавое пятно под грудиной. Ощутив на пальцах нечто влажное, юноша резко вдохнул, и тут же закашлялся от пропитавшего воздух чада. Опустив при этом голову, разглядел небольшую вязкую лужицу, маравшую пол. Огонь ярко сверкал на вязкой тёмной субстанции. Взгляд поднялся, вновь упав на лицо, высвеченное сполохами, и собственными, и пожарища, демонстрирующими кость челюсти, окружённую ошмётками сухожилий, где ярко-красных, где почерневших, по бокам переходящих в громадные тошно-жёлтые пузыри. Дальше и щетина, и мелкий шерстяной волос, покрывавший кожу мужчины, всё обгорело, оставляя почерневшую кожу шеи, местами слезшую и зияющую розоватым. Ожоги дотягивались полоской до одной из глазниц, и опалённый с угла глаз медленно тёк. Второй замер, не чувствуя разъедающего слизистую дыма. Даже если нож, на который он напоролся, и являлся в итоге причиной смерти, долго бы этот человек и так не прожил... Чашка замер, в странном трансе разглядывая плоды своих усилий, обласканные зыбким пляшущим светом, мутноватым от дыма. Не способный отвернуться, хотя внутри всё перехватило и болезненно сжало, подкатывая желчь к гортани. Будто завороженный, поднял руку, хватаясь за рукоять ножа и дёргая его на себя. Тот засел глубоко, но со второй попытки выскочил. Кровь не начала хлестать сильнее, продолжая мерно сочиться, пропитывая ошмётки одежды, сбегая по красноватому и лишь местами вспузырившемуся животу. Выскользнув из слабой хватки, оружие звякнуло, Капхед дрогнул всем телом, едва не завалившись на бок, и будто только сейчас осознал, как душит его вонь палёного мяса вперемешку с горечью смога. Он отшатнулся прочь, падая с корточек, отползая, вскочил, и понял внезапно, что вся стена, соединяющая спальню с кухней, ярко горит. Огонь лизал потолок, слепяще, завораживающе мельтеша, полз по искрящему ковру, явно намереваясь окружить комнату; там, где был когда-то пролом, виднелись опоясанные водянисто-пылкими пучками пламени чёрные доски, балки, упавшие накрест. Пожар пировал вовсю, но чашка почти не чувствовал его. Даже не смотря на то, что он стоял в дальней от стены огня части помещения, жар должен был быть сильнее в несколько раз — вероятно, окутавший его кокон собственного магического пламени защищал. Об этом парень подумает куда позже. Сейчас единственная его мысль была "надо уходить отсюда скорее". Чашка ломанулся к окну, но какие-то остатки логики подсказали, что не стоит нестись по улице живым факелом. Он затормозил и попытался совладать с собой, чтобы сменить свой покров огня на невидимость. Ноги подкосились, когда юноша внезапно почувствовал себя страшно усталым. В этот же момент лёгкие защипало, дышать стало практически невозможно, и он согнулся в приступе рвущего кашля, такого сильного, что, казалось, он взаправду сейчас выплюнет свои лёгкие по кускам. Организм решил воспользоваться шансом, и кашель смешался со рвотными позывами, заставляя сплёвывать желчь и вспенившуюся слюну. От сотрясения рана на груди заломила, точно свежая. Парня мотнуло в сторону, он почувствовал на лице такое жжение, будто кожа вот-вот загорится, хотя огонь ещё и не добрался до него близко... Поднеся ладони к лицу, чашка разглядел стены сквозь их пропитанный бордовым свечением силуэт. Значит, у него вышло-таки призвать нужную магию. Магию невидимости — и неуязвимости... Тогда почему внезапно так жжёт, и лёгкие так полны дыма?! Он помнил, заклинание защищало даже от яда в воздухе, например, ядовитой пыльцы, как и от каменной пыли — и смога... Он не стал рассуждать об этом, не имея ни сил, ни времени. Вместо этого на последних обрывках мысли он швырнул радио в окно и сиганул следом, приземляясь на узкой веранде перекатом, и затем ринулся дальше, не разбирая, что поворачивает влево по улице, в направлении противоположном тому, откуда пришёл. На дороге пихалось полно народа, многие также стремились отбежать от пожара, а кто-то стоял в сторонке, наблюдая за ярким зрелищем, формируя кучки зевак. Капхед протолкнулся мимо нескольких человек, не понимающих, что они такое задели, и, наконец, вжался в какой-то уголок на противоположной стороне от горящего дома. Он облокотился о растущее в углу деревце, продолжая откашливаться, пока слезившиеся глаза нещадно щипало, а травмы мозжило… Юноша не чувствовал их во время сражения, отвлечённый целым шквалом эмоций, но сейчас три болевых точки отдавались ноющим эхом при каждом порыве кашлять, заставляющем тело дёргаться, жадно глотая кислород. Свежий воздух пьянил, но чашка попытался зажать руками рот, чтобы не привлекать лишнего внимания — и обнаружил, что руки заляпаны в крови, особо ярко алеющей на белой ткани перчаток. Это мгновенно привлекло разбитый фокус внимания к липкому холоду на ладонях и захлестнуло резким наплывом паники и отвращения. Поначалу горячие, пятна быстро стыли, заставляя перчатки складчато, влажно липнуть к коже, морозя пальцы. Нервно обернувшись вокруг, юноша вдруг подумал о том, что на нём тёмно-красный джемпер. Красное на красном неприметнее... Бросился вытирать руки о ткань. "Что несёшь-то, идиот!", — осадил он сам себя. Кажется, мысли начали наконец возвращаться. Дыхание более-менее выровнялось. Он всё ещё негромко покашливал, но отлип от дерева и поспешил вниз по улочке, уворачиваясь от бурлящих броуновским движением прохожих — почти что успешно — и прижимая руки к груди, чтобы нечаянно не запачкать кого-то из них кровью. Вдруг за спиной раздался оглушительный взрыв. От внезапности парень зашатался, кто-то врезался в него, он упал на четвереньки, утыкаясь носом в дорожную пыль и едва уходя от чьей-то пары ботинок, дёргано вскакивая и наконец оборачиваясь, чтобы увидеть... "Твою ж..." Соседнее с бывшей хибаркой здание полыхало, поджигая кроны ютившихся рядом кустиков, груду мусора и, самое главное, ещё один дом выше по улице. Сквозь паникующие крики и треск древесины чашка припомнил, что рядом с жилищем его цели находился какой-то магазинчик... Нефтелавка. Нефтелавка! Он убегал прочь, свернув на каком-то ответвлении улицы, мелькали мимо какие-то дома, чьи-то глаза, вылупленные на столп дыма над крышами, мелькали испуганные и любопытствующие восклицания, а звона пожарки всё не было слышно... Вечер неторопливо перекатывался в ночь. Иссохшее потемневшее небо отслаивалось последними лучами заката, едва пробивавшимися сквозь запёкшуюся корочку облаков. Уплывавшие в пригород улочки становились всё уже и пустынней, а громады складов пропадали. Капхед приметил водоколонку на безлюдном углу маленького перекрёстка, и затормозил, уперевшись в неё руками и свистя тяжёлым дыханием. Придя в себя, он сбросил перчатки и надавил на рычаг, подставляя руки под тонкий ледяной поток. "Надо было снять их там, сгорели бы со всем домом", — пронеслось в голове, когда он бросил взгляд на прокровавленную ткань, валяющуюся на булыжной дорожке. Отмыв пальцы — подсохшие кусочки красного пришлось вычищать из-под ногтей — чашка взялся оттирать лицо и затылок от гари, заодно окончательно приходя в себя. Напившись, не слишком заботясь в этот момент о чистоте местной воды, парень принялся за одежду. От дублёной кожи его куртки копоть и попавшие мазки крови отошли хорошо, но джемпер был безнадёжен, только неприятно намокнув сильнее. Тогда парень скинул куртку, бросил её под ноги, краем глаза отмечая, как исчезает вокруг неё поле багряного свечения после разрыва контакта с рукой. Со стороны показалось бы, что она появляется из неоткуда. Следующим юноша стащил с себя джемпер и зажал его в кулаке, подпустив в него магии. Шерстяная ткань вспыхнула, но, добравшись до сырых участков, закоптила. Это, конечно, сверхъестественному огню не мешало. Где-то сбоку взвизгнули. Обернувшись, парень успел заметить какую-то женщину, шедшую по тротуару с бидоном. Сейчас бидон сиротливо гремел по камням, а перепуганная гражданочка неслась прочь. Вероятно, огонь, горящий сам по себе прямо в воздухе, да ещё и на фоне пожарного дыма в отдалении, представлял из себя то ещё зрелище. Капхед хмыкнул, выпуская остатки дотлевающей ткани. Жаль, хороший был джемпер... Манжеты рубашки под ним также испачкались, но она была чёрная. Сейчас чашка потёр их немного, а остальное можно попробовать отмыть дома, по крайней мере, пока добирается, будет незаметно. Следующими сгорели перчатки. Чашка побрызгал водой на землю, смывая остатки недотлевшей ткани в землю между камней, затем ещё разок ополоснул лицо, и нацепил куртку обратно, застёгивая её по горло с некоторым трудом: кисти одеревенели от ключевой воды и не слушались, при этом всё ещё сокращаемые мелкой тряской нервного возбуждения. Отлично. Осталось понять, в какую сторону надо идти. На мелких домишках нигде не было видно названия переулка, и парень побрёл обратно, откуда прибежал, пнув заодно брошеный одинокий бидон. Вертикальная дымная полоса, маравшая облачную завесу, наконец начала рассеиваться. Оставалось только гадать, на сколько сильно успело к этому времени разрастись пепелище. Почему тушить не подъехали сразу, не может быть, чтобы во всём районе ну ни у кого не было телефона... Или такие места, как Раббер-енд-Дистрикт и им подобные в приоритет пожарных не входят?!.. Сгущавшиеся сумерки принесли дыхание зреющей где-то зимы. Пальцы в конец закоченели и почти что не двигались, а без джемпера за шиворот начал пробиваться озноб. Адреналин сошёл на нет окончательно, юноша чувствовал себя больным и вялым. Он напомнил себе об, в общем и целом, успешных победе и незаметно выполненном отступлении, но торжества так и не ощутил. Капхед всё ещё был невидим, пользуясь неограниченным сроком обновлённой способности, чтобы уйти от места битвы как можно дальше, но в конце концов решил скинуть магию, подумав, что, возможно, хоть тогда его прекратит подташнивать от слабости. Он не глядя завалился в какую-то подворотню и, тяжело опёршись о крошащуюся сырым кирпичом стену, перешёл обратно на видимый спектр. — Ничё себе, фокусы! Тут только юноша заметил, что он не один. Из всех дворов и проулков он умудрился выбрать уже занятый... Группа подростков примерно его лет или чуть младше расположилась на мешках с углём, занимаясь своими делами, но теперь все они вылупились на возникшего прямо из воздуха незнакомца. Просто прекрасно! — Друг, это ты как?! — спросил кто-то из них. Чашка подавил спонтанное желание убежать и забиться куда-то поглубже. Эти-то, и полицию будут вызывать?! Юноша смерил компанию оценивающим взглядом. — А я привидение, — фыркнул он. — Ага, а я — Кэб Кэллоулэй, — ответил в тон один из ребят, молодой паренёк-кактус. — Что-то не помню, чтобы Кэб Кэллоулэй был таким цветастым, но, может, я чего-т не знаю, — проворчал чашка, продолжая подпирать стену. Надо бы идти своей дорогой, но ему не только не стало лучше, на него откуда-то навалилась такая слабость, что едва устоял на ногах. Напомнила о себе рука на сгибе локтя, заныло плечо. Голова закружилась, тело почти не ощущалось, но в то же время нечто будто тянуло вниз со страшной силой, и стало в конец дурно. — ...Эй, я сказал, ты, башка фарфоровая! — донеслось до него. Капхед понял, что ненадолго в глазах потемнело и он, видимо, пропустил часть предложения. Кактус-подросток стоял теперь ближе, возмущённо выдвинув подбородок, поправляя кепку-четырёхклинку, прикрывавшую довольно милый цветок оттенка лаванды, составлявший его шевелюру, а его друзья щерили зубы. Кажется, чашка ненароком задел за живое. — Ну? — выдавил тот, заторможенно приподнимая голову, и, не выдержав, продолжил. — Или дальше ты ещё не придумал? Смешки. Кактусёнок болезненно обернулся на товарищей и выпятил подбородок ещё сильнее, сердито выгибая губу. — Я тебе щас придумаю! — Ну давай, — безразлично пробурчал юноша, — только боюсь огорчить, бульдога ты из себя, как ни старайся, не сделаешь. — Ах ты!.. — вскипел тот, и, ощетинив, торчащие по всему туловищу иголки, ломанулся вперёд. Капхед приподнял палец. Он хотел просто спугнуть пацана, стрельнув тому под ноги, но картинка пятнилась и плыла перед глазами, и сразу по выстреле услышал болезненный крик. Парниша рухнул на землю, зажимая ожёг на лодыжке, уставившись со смесью удивления и испуга. Его товарищи мигом растеряли ленивые полуусешки, соскакивая с насеста. — Ты чё удумал, шибко борзый?! — потребовал кто-то из них. — Чёрт... Я не хотел, — пробормотал Капхед, толком даже их не расслышав, болезненно хмурясь на раненного. — Ах, не хотел, как мы запели! — мрачно проворчал в ответ один из ребят, наступая с левого фланга, не так интерпретировав слова. — И откуда ты, урла такая?! — подхватил другой, сжимая выломанную, видимо, откуда-то из забора широкую доску. Великолепно! Вот как же ему в последнее время везёт!.. — А может, не надо? — безнадёжно спросил чашка. Он устал, ему просто хотелось прилечь, или хотя бы сесть... И ещё воды было б неплохо. — А нехрен наших жиганить! Значит, надо. Ну ладно... Тому, что с доской, парень пальнул по плечу и, кажется, даже попал куда метил. Затем начал шмалять по остальным. Магия забурлила внутри откуда-то с самого воображаемого донышка, согревая, лишить последних сил ей не дал вновь взыгравший адреналин. Собравшись, Капхед оттолкнулся-таки от стены, с досадой стискивая зубы. Чего они с самого начала пристали к нему, и именно сейчас, когда в конец не до драк... Раздражение перешло в злость, когда кто-то попытался напасть со спины. Чашка выстрелил, уже почти и не целясь, и, судя по чьему-то скулежу, выстрел даже не был смертельным. Он пригнулся, уворачиваясь от замаха, рефлекторно стремясь дистанцироваться как можно дальше от противника, когда в руках у того померещился рыже-бликующий нож... При этом юношу повело, однако, падая, он перешёл в кувырок и, стремительно распрямляясь, выпустил перед собой струю пламени. Кажется, никто больше не нападал. Он запыхался куда сильнее, чем мог ожидать, но, с другой стороны, по-настоящему так и не упал! Оглядев поле боя, Капхед удовлетворённо отметил, что враг разбит в пух и прах, но без серьёзных потерь: кто зажимал раненую руку, кто бок или коленку. Благо, благодаря нехватке сил мощность зарядов была примерно на уровне времён битв с должниками или около того, так что можно сказать, что никто не пострадал. Ну, с его точки зрения. Зато финальный факел получился зрелищным, отняв последнее, но и окончательно отбив у братвы какие-либо мысли о вендетте. — Такие "урлы" — с Первого острова, — негромко, но самодовольно заявил парень, — Передают привет! — А чё на Третьем забыл, деревенщина? Заблудился, или вас в богодельнях считать не научили? — откликнулся тот, у которого выбили доску, держась за плечо. Нож по-прежнему стоял перед глазами. Раздражение и злость по-прежнему поддерживали на драйве. Юноша сунул ладони в карманы брюк, прогулявшись до говорившего, не без удовлетворения отметив, как тот напрягся, не спуская взгляда с правой руки победителя. Обидчик сидел там же, где и упал, и Капхед заметил, что же блестнуло во время потасовки: небольшой жестяной портсигар, выпавший из кармана. Коробочка раскрылась при падении, частично просыпав на землю светлое содержимое, смешавшееся с утоптанным песком. — А это что, зубной порошок? Или кто-то из вас слишком любит припудрить носик? — отсутствующе поинтересовался парень, пнув футляр носком ботинка и рассыпая субстанцию ещё больше. — Вали в свою богодельню, пока я старшего брата не позвал! — напомнил о себе кактус. А бывший обладатель доски перевёл взгляд, с напряжением уставившись уже на коробочку. Капхед закатил глаза на ремарку зачинщика — может ли быть что-то банальнее. — Ему привет тоже передавай, — и, разворачиваясь, стрельнул в коробку, поджигая порошок. — Э!.. — начал было ещё один забияка. — Чего "э", я о вашем здоровье забочусь, — с весельем заявил тот, покидая наконец дворик. — А теперь заткнись, пока вторую ногу не подпалил! — Одну бесплатную дали, — расстроенно донеслось ему в спину. Но чашка не уделял уже сторонним звукам внимания, переведя фокус на то, чтобы не рухнуть посреди тротуара. Так он и брёл, пошатываясь, словно пьяный, периодически мелко сплёвывая в промежутках между сигаретными затяжками. Не смотря на слабость, пришлось возвращаться пешком до самого дома. Транспорт к этому времени уже не ходил, да Капхед и побоялся бы садиться в вагон полный народа, после всех "приключений" этого вечера паранойа лишь возросла. Так что он добрался домой с рассветом, после множества остановок-передышек, когда свежие лучи солнца затрепетали на фасадах и дорогах, на кронах деревьев, точно огонь, точно брызги свежевытекшей крови, совсем как у тех, чьи жизни он оборвал и чьи души... Чьи души он отправил тому, кому они принадлежали — веско напомнил своим мыслям юноша. Эти люди обрекли себя сами. Биография сегодняшней — уже, точнее, вчерашней жертвы была ему неизвестна, но, раз Дьявол отправил за ним, этот человек наверняка был не лучше той парочки, о которой составили столь красочный некролог на первых страницах газет... Что возмущало, так это то, что о преступлениях этих Кеттерса и Клоу было явно известно, статьи склепали меньше, чем за ночь! И никто ничего не делал, они жили благополучно, роскошно! Куда роскошнее, чем, кстати, Капхед, а они с братом, между прочим, герои. Спасли когда-то весь архипелаг. Взамен получив множество сердечных благодарностей, кучу цветов и, по медальке и за особые заслуги. И, так и быть, собранную совместными щедротами освобожденных должничков сумму на лечение после всех нанесённых их совместными стараниями увечий. А что ещё надо героям, герои должны быть скромными. Как и злодеи — скромно жившие плодами своих чёрных дел, пока и они сами, и весь город вместе с ними делали вид, что никто ничего не знает, что преступники водятся лишь за решёткой... Эти люди заслуживали умереть.***
На Инквелле не бывает плохой погоды. Только хорошая. Это вам смело скажет любой из жителей всех трёх основных островов архипелага. Даже если за окном ураган с градом — это очень хороший ураган и очень хороший град, таких больше нигде не найдёшь! Подобные эксцессы, правда, случаются действительно редко, только если уж совсем повезёт. Недавняя жертва крайне плохой удачи, Капхед уныло шлёпал под дождём — каким-то там жалким дождиком, правда, холодным и мерзким, и из-за постоянных порывов ветра затекающим под воротник, и — как с гордостью подтвердил бы любой добропорядочный уважающий себя и свою погоду обитатель Инквелла, всё ещё первоклассно хорошим дождиком! Капхед себя добропорядочным не чувствовал, и непатриотично считал дождь препаршивым. Чашка не выспался, утомлённый организм всё ещё реагировал вяло, погода не помогала угнетённому состоянию. Большая часть того, что приходило в кошмарах, быстро стиралась, но отдельные моменты застряли в подсознании яркими жуткими картинками. Он... Не запомнил, как выглядело ранение Кеттерса. Не детально. Помнил, как склоняется над ним, как запах бьёт в ноздри, мешаясь с дымом сигары... Но, словно сон, картинка самой раны стёрлась. Во сне она, собственно, и вернулась. Склизкая черноватая лунка. Ошмётки лёгкого и мелкие белые кусочки кости, выглядывающие сквозь запёкшееся кровяное месиво. Наверное, грудь Клоу выглядела так же, он не успел разглядеть... Ни в какое сравнение с тем, как он изуродовал свою последнюю пока жертву. Пустой желудок урчал, но, после того, как сильно тошнило от смеси плохого физического самочувствия, и... Не самого лучшего психологического, он не рискнул завтракать — или ужинать, если судить по часам. Цель его похода светлела двускатной кровлей на фоне хмурого позднего неба, окрашенного городскими огнями в микстурно-бутылочный буроватый цвет. Бело-костяной мрамор новых колонн без энтазиса казался какими-то тонкими и нереалистично кривыми. Магс как-то рассказывал, что есть энтазис такое, но Капхед особо не слушал. Ему, если честно, разница вообще была мало заметна, а сейчас беспокоила в последнюю очередь. Взбежав по ступенькам, поздний посетитель обнаружил на дверях мавзолея Третьего Острова нововведение — замок на ночь. Сторожей видно не было, так что вскоре прострелянный замок упал на кривовато уложенные плиты колоннады. Но ведь ему правда нужно попасть внутрь... Мавзолейная крипта изменилась меньше. Во всяком случае, здесь по-прежнему всё так же мрачно и сыро, только дневной свет не бьёт в оконный витраж. — Легендарная Чаша! Мисс Чалисса, мне... Пожалуйста, мне надо поговорить! — позвал парень, обходя по кругу ту самую комнату, где встретил когда-то светлого духа в третий и последний раз. Посредине громоздился большущий каменный брус — не то престол, вроде алтарного, не то чья-то гробница. Наверное даже второе... Теперь он был испещрён трещинами после того, как обвалившаяся когда-то кровля погребла его под своим весом. На плоской крышке располагались несколько оплывших свечей и стаканчик с подвявшим соцветием мака, но никаких урн, как во время прошлого посещения. Из-за угла выглянул маленький призрак, переливаясь перламутрово-розовой субстанцией. Всякий раз при появлении духов становилось как-то прохладно и по коже сами собой бежали мурашки. Отогнав неприятное ощущение, чашка попытался наладить с "местным" контакт. Он приблизился, а призрак издал утробное клокотание, медленно поднимаясь выше. — Привет, — начал посетитель, — мне тут кое-кто нужен. Не знаешь где найти Ле... Фантомное клокотание из угрожающего перешло в обиженное. Поняв, что его не боятся, привидение разочарованно испарилось на месте. — Куда!.. Грубо… Потерев плечо, юноша постоял немного на месте, и, когда никого больше не появилось, попробовал углубиться в тёмные коридоры. Узенькая лестница с высокими скользкими ступенями кружила, а по стенам зияли ниши с черепами разных форм и размеров. Между ними висели поблекшие щиты с позабытыми гербами, во вделанных в камень держателях не было ни единого факела, и парень едва не навернулся в затхлом полумраке. Он свернул в первую же ответвляющуюся от лестницы галерею, в первую очередь потому, что там горели свечи. И там же заметил ещё одного загробного обитателя, заспешив, пока тот тоже что-нибудь не выкинул. — Эй! Эй, ты! В детстве Капхед боялся призраков до дрожи. Но, после того, как пришлось сражаться с ними, отбивая урну Легендарной Чаши, после того, как пришлось сразиться с целым призрачным поездом, плюющимся паром и эктоплазмой, страх весьма притупился. — Куда поплыл, спросить надо! — Опять вопросы, опять вопросы... — скорбно прошелестел дух. — Передай этой надоедливой юной леди, что я всё ей сказал, пусть пытает этого трубочиста... Трубача... Ах, не важно... — Юной леди?.. — переспросил чашка. — так ты видел Чалиссу?! — Чалиссу? Ещё и она?! Нет, мои нервы не выдержат... Капхед раздражённо пальнул в пол рядом с призраком — но, как ни странно, впечатлительный дух-затворник даже не взглянул на заряд, тяжко вздыхая. — Это мои нервы скоро не выдержат. Я просто хочу знать, появлялась ли здесь Чалисса недавно? — Легендарная Чаша? Алло? — настоял юноша, помахав перед лицом привидения, когда то продолжило его игнорировать. — Не было её здесь, давно уже не было! Ах, оставьте меня!.. — истерично взвыло то, приставляя руку ко лбу, взмыло в воздух и, сделав петлю, ломанулось куда-то сквозь пол. — Чудик... — проворчал Капхед, озадаченно почесав затылок. Все духи такие странные, или это ему сегодня так посчастливилось? В любом случае, данный субъект был очень уж трепетным даже для духа. Чашка поплутал по лабиринту гробниц ещё немного, но в итоге покинул их ни с чем и окончательно подавленный. В прошлые разы было так много привидений, где они все, когда надо?! Сейчас почти ночь, они должны кишмя кишеть... Из бурого небо перебиралось в баклажановый. Дождь спал, но перешёл в мерзкую морось. Прежде, чем раскрыть зонт, Капхед поднял сбитый замок и сердито зашвырнул его в одну из растущих вокруг кипарисовых свечек, словно это он во всём виноват.***
Пепелище выгрызло себе изрядный кусок улицы, напоминая обрушившийся скелет какого-то доисторического зверя. Головешки до сих пор источали тепло и фонтанчики дыма. Две фигуры расположились в сторонке от пятен гари, марающих дорогу, вдумчиво взирая на весь этот бардак. — А может, несчастный случай? — спросил один. — Там ж рядом вроде нефтевая лавка была, это как жить на старом примусе... — Да нет, как я понял, дом раньше занялся, — ответил второй. Ветер всколыхнул фалды пальто чужаков. — Хотя... Может, задрых с сигаретой опосля смены. — Может, задрых. Сметы только вчера у него не было, — первый повернулся к говорившему, — Но ночью был намечен бой, кстати. — Да ну?! А мне он втирал, что завязал, когда мы с Ллойдом с ним беседовали. — Видимо, развязал, — хмыкнул собеседник, поправляя кашне. — Но, к его чести, на сколько я выяснил, итоги этого матча всякими Каннинганами и ему подобными больше не финансировались. — О как! Эх, интересно бы было взглянуть... — А ты этих местных островитян видел хоть раз в деле? — Неа. Вот тем более интересно бы было взглянуть. Они постояли немного, продолжая обозревать место, где проживал до недавнего времени столь недолго знакомый им грузчик. — Всего две недели прошло, как мы говорили... — со значёнием отметил второй в итоге. — Или целых. Полмесяца почти, как ни как... — Это ты к тому, что все же случайность, или что медленно реагируют? — Это я к тому, что надо позвонить боссу, — сказал первый. Тусклое солнце бликовало на круглых линзах его очков. — доложить ему о новых деталях. Ты же знаешь, какой он скрупулёзный. Тот глянул на напарника, склонив голову на бок. — Именно поэтому, на мой взгляд, нам нужно собрать ещё информации! Его товарищ приподнял бровь. — ...Я тут заприметил одно местечко как раз в паре улиц... — А позвонить боссу? — Успеем мы позвонить боссу! Я же сказал, мы ведь не просто так, а для сбора дополнительной информации! Там, правда, подают ту ещё кислятину, но зато самагон у них, ух!.. Не удивительно, что производство сохранилось с достопамятных времен, не смотря на официальную конкуренцию, так сказать. Выслушав это всё, первый закатил глаза. — Ну смотри, если чего, ты виноватый. — Ты знаешь меня, я сильно не увлекусь... К тому же это лишний шанс на саморекламу! — парочка развернулась, зашагав вверх по тротуару. — В таких захолустьях народ всегда туго принимает новинки от новых людей, деревенщина... Так что чем больше пиара... — А он у тебя с собой хоть, пиар-то? — хмыкнул его коллега. — Обижаешь! Я как бойскаут, всегда наготове! — мужчина похлопал карман, в котором глухим звоном отозвалась жестяная коробочка, наполненная почти невесомым содержимым.***
— И так, сегодня в меню!.. — Да брось, да ты разыгрываешь меня! — удивлённо смеялся Магмен. — На первое — суп! — его брат манерно снял крышку с кастрюльки. — Разогретая банка фасоли — это ещё не суп, — продолжил смеяться кружка, но тот не смутился. — Ладно, фасоль там и правда есть. Но ещё картошка, и всё, чему полагается быть в супе, и он на бульоне, сам убедись, вон, серое плавает. Не кубики, мясо! — Каппи... — Магс воззрился с таким серьёзным выражением, что на секунду тот даже сбился с толка, что не так, — Ты сам сварил бульон... Каппи, я горжусь тобой, — он театрально стёр слезинку, — ах, ты так вырос... — Прекрати, уж бульон я варить умел... — Ага, только без ингредиентов и в чайнике, — прыснул кружка. — Ну, значит, научился! И мы, кстати переходим ко второму блюду, барабанная дробь... — он с гордостью продемонстрировал сковородку. — Давненько мы не ели говядину! — Ух ты! Выглядит... Даже почти не подгорелым! — Подгорел в основном сыр... Но там осталась ещё большая часть куска, в холодильнике! Ещё я хотел заделать пудинг... — чашка неловко потёр шею. — Не волнуйся, я всё проветрил. Магмен усмехнулся. — Вот теперь я тебя узнаю... А с чем он хоть был? — Шоколадный... — Капхед тоскливо вздохнул. — Но, опять-таки, полплитки осталось! — стремясь похвастаться своей экономностью, он полез в шкафчик и продемонстрировал шоколадку, между прочим, весьма дорогой марки. — А это что? — А, это... — он поджал губы. — Это подарок, от миссис Кёрлертен. В честь твоей выписки. Наверно, боялась, что раз без тебя квартира на мне, я спалю дом или, чего доброго, забуду про ренту. — Это мило с её стороны, — Капс недолюбливал их домохозяйку, но Магмен не мог не почувствовать к ней благодарность, глядя на презентованный яблочный пирог. Видимо, она действительно беспокоилась. За время проживания в городе ребята научились ценить выпечку с натуральными фруктами. Дома они порой таскали те же яблоки охапками из соседских садов — но, не смотря на близость островов, на урбанистическом Третьем цены на фрукты бывали такими, что в некоторых семьях в пирог вместо них клали крекеры... — Надо будет её поблагодарить... — Зато я купил кекс, — оборонительно заявил Капхед, — и по-моему он лучше! — А, то есть, от пирога ты, значит, отказываешься? — Размечтался! Усмехаясь, Магмен потянулся за супом. — Сколько картошки ты туда накидал?! — потребовал он, когда ложка завязла в густом вареве. — Ну слушай... Везде всё указано в фунтах, откуда мне знать, сколько это картофелин?! — Так картофелины все весят по-разному, оттого и в... Это что, огурец? — А что не так? Магмен пожал плечами. — Не знал, что в суп кладут огурцы. — Эм... А их не кладут?.. Кружка решил в этот раз не поучать. — Может, кладут, и это мне просто не попадалось... Но брат всё равно сник. — Эй, если считать это рагу, то вышло совсем неплохо, правда! И... Хм, не пересолено... Я бы даже сказал, наоборот... — Я специально почти не солил, боялся переборщить, — признал тот, подавая солонку. — Вот видишь, всё у тебя получилось! — надо сказать, Магмен был и впрямь впечатлён. Капхед и готовка давно не могли примириться друг с другом, всё вечно сбегало, подгорало, пересаливалось, даже когда тот старался следовать рецепту, и сегодняшний "пир" был для него и впрямь достижением на грани чуда, даже если из супа вышло рагу, а мясо пришкварилось. К тому же после больничного рациона все эти недостатки казались не стоящими никакого внимания, тем более, что кружка и вовсе не ожидал по возвращении домашней кухни. Переходя ко второму — суховатому, но он подмечать это не стал — юноша поинтересовался: — Нам хоть осталось, на что питаться следующий месяц? Поинтересовался с улыбкой, но отчасти и впрямь обеспокоенный вопросом. И мясо, и хороший сыр, и натуральный шоколад, всё это стоит порядочно, когда простой мешок картошки, и тот уже больше доллара. — Не волнуйся, у меня все просчитано! Там как раз были скидки, — заверил тот. — И, если что, я больше не играл, честное слово! — Ты просто полон скрытых талантов! Вот уже и скидки выискиваешь, бюджет продумываешь... Не волнуйся, мы ещё сделаем из тебя настоящую домохозяйку! — Магмен взмахнул вилкой. — Так!.. — Осталось научить тебя вязать, и готово! — Так, вот попрошу без угроз! Как он скучал по их общению дома, вдали от гнетущих больничных стен... Жаль, дедуля не с ними, надо будет его навестить. Это будет не очень легко — чашка всё ещё пылал от стыда за случившееся. И не звонил ему до сих пор. Теперь он боялся сделать это ещё больше... Но он не станет прятать голову в песок вечно, Магс простил, может, и дедушка тоже... А пока что юноша просто наслаждался уютной обстановкой их — снова их — ожившей квартиры. Он положил себе "рагу" скорее для вида, не смотря на то, что почти не ел ничего за последнюю неделю, голода он особого не испытывал. — А что, не всё же мне одному отдуваться по дому! — Магс хитро ухмыльнулся. — Я теперь немощный больной на реабилитации, будешь подносить мне завтрак в кровать... Свитер мне свяжешь! — Только не вязание, я уже говорил, даже не пытайся в это меня затянуть... — Поставишь свитера на поток, продавать будешь, представь, какие возможности! — продолжал кружка, пока Капхед театрально схватился за сердце, сражаясь с лезущей на лицо улыбкой. Он откинулся на стуле, и в этот момент в кармане что-то чуть слышно хрустнуло. Опустив в него руку, юноша понял, что это лист бумаги. Лист качественной плотной бумаги, которого минуту назад точно там не было. Ощущение спокойствия и уюта словно снесло резким ветром, внутри похолодело. Улыбка стала искусственной.