А по правую руку огни казино, А по левую руку сгоревшая рожь, Если прямо пойдешь, то, что ищешь, найдешь, Только это уже настоящая ложь.
«Голубая стрела», «Белая гвардия»
Ужин в домашней обстановке оказывал усыпляющий эффект. В добавок к этому организм всё ещё был истощён после недавней травмы, так что Магмен чувствовал себя вялым и заторможенным. Он извинился, пробормотав, что, наверное, ляжет спать рано. Капхед не возражал. Он понимающе закивал и в знак полной солидарности и заботы даже перегрузил грязную посуду в раковину (посуды набралось больше, чем, казалось бы, способны испачкать два человека. И как это каждый раз случается?.. Магмен не то, чтобы с особым восторгом ждал момента, когда всё это придётся мыть. Но, увы, за всё хорошее приходится платить, а лимиты братского усердия, как подсказывали интуиция и многолетний опыт выживания с ним бок о бок, закончились ещё на сожжении пудинга). Капхед не выглядел сильно разочарованным преждевременным окончанием вечера. Магмену даже почти показалось, что он рад такому повороту событий. Видимо, он тоже считал, что не следует сильно напрягаться после больницы. Так Магмен думал, пока не услышал в прихожей возню. — Ты куда это? — выпалил он, выглянув из комнаты. Тот замер с рукавом куртки, полупродетым в одну руку, и уставился в ответ. — А. А, на работу, — наконец выпалил он. Магмен понял, что сейчас ему опять хлопнут дверью в лицо, и, пока брат не сбежал в полунадетой куртке и с развязанными шнурками, поспешил пересечь пространство между ними, кладя руку ему на плечо. — Так поздно?.. Если что, ты так и не рассказывал, что за работа. Ты даже не рассказывал, что нашёл работу! — Я упоминал, — тот выдернул плечо с-под ладони, немного поморщившись. — Ты просто сказал "я на работу", прям как сейчас, это не считается! — Ну работа и работа, что тут неясного, — проворчал Капхед, присев и взявшись за шнурки. Магмен обиженно нахмурился. — И давно хоть ты нашёл её? — Да не... Как раз недавно, — он поднялся, — Испытательный срок. — Так ты поэтому молчал? Ты что, сглазить боишься? — кружка усмехнулся. — И с каких это пор ты такой суеверный? — Я, сглазить?! Пф! Просто всё время не до того. Ладно, давай! — дверь хлопнула Магмену в лицо. Как же удобно было узнать грязную предысторию своих жертв по утру из газет. Тогда Капхед удивился. А сейчас, не находя ничего подобного уже в четвёртом выпуске подряд, наоборот, разочаровался. О пожаре писали. Во всём винили неисправную технику и безалаберность. Сообщали о множестве пострадавших — но только одной жертве. И, прочтя это, чашка почувствовал, как спало напряжение, которое он до этого даже не осознавал. По крайней мере, частично спало. Теперь он мониторил выпуски больше для того, чтобы узнать, не умер ли ещё кто-то в больнице... В общем-то только время терял. Писаки быстро оставили одно бедствие позади, перейдя к другому: где-то в Монтане случилось землетрясение на восемь баллов, и там жертв было две — приоритеты вполне очевидны. Ещё газетчики до сих пор продолжали радостно мусолить обстоятельства загадочной гибели Клоу и Кеттерса. Клоу... По его душу не посылали, но, основываясь на всём том, что всплыло через новости, смело можно было сказать, что он отправился вслед за товарищем. Дьяволу в когти. Да что там, он тоже служил ему — пусть и косвенно. Можно сказать, ему суждено было оказаться в тот вечер вместе со своим боссом. Капхед уставился на мало интересующие его заголовки пустым взглядом, в очередной раз думая о том, что, по-сути, случайность свершила его рукой правосудие. — Так вы будете брать? — поторопил владелец киоска. Парень сунул бегло просмотренную газету обратно и пошёл дальше, пока продавец возмущённо зашуршал вслед стопками с вечерними выпусками. Юноша тащился почти через силу. Вокруг потихоньку темнело, навевая меланхолию, в такое время хочется сидеть дома, под абажуром, выслушивать, как Магси самозабвенно распинается о лицевой, изнаночной и видах реглана только чтобы его побесить, и делать вид, что и впрямь бесится... Оба раза наводка от Дьявола приходила в первую половину дня, оставляя полночь самым крайним сроком для исполнения задания. В этот она пришла вечером, разбивая зыбкое ощущение контроля над ситуацией и возможности хоть что-то планировать. Впрочем, увидев место назначения, Капхед мог понять, почему сегодня именно вечер-ночь. Плавучий ресторан "Мухоловка" был заведением серьёзным, с претензией на лоск и престиж. Так что, как и у всех серьёзных заведений с претензией, пик его работы приходился на тёмное время суток. Цель с трудночитаемой фамилией и вконец неразборчивым именем, она работала там или должна была посетить ресторан? И в обоих случаях, как узнать эту личность в месте, набитом всяческой публикой?! Ладно, с Клоу повезло, но кто знает, даже в дорогих ресторанах попадаются приличные люди. И могут попасть под раздачу... Да и в любом случае, не топить же ему всю лодку целиком? А вдруг именно кто не надо и удерёт?!.. Сумерки истаивали стремительно. Закат винно кровоточил сквозь рваные облака с одной стороны, с другой лес многоэтажек отбрасывал на дымчатое небо рыжевато-грязное зарево, мешавшееся со жжёными потёмками. Они заполонили город к тому времени, когда Капхед добрался до моста на Второй остров. Он был здесь на днях, искал Чашу после неудачи с городским мавзолеем — и вновь не нашёл ничего, кроме пыли, праха, старых камней да истеричных призраков, не сообщивших ничего толкового. Когда-то она помогла, не смотря на контракт с демоном. Кто знает, может именно из-за него она им и явилась — Магмен подметил потом однажды, что как-то странно, что столь могущественного духа кучка привидений умудрилась запереть в банке три раза подряд. Впрочем, могла ли она сама использовать силу, какую даровала ребятам, оставалось вопросом. В любом случае, если кто знал, почему целебная магия ослабела, так только она. Если кто и мог подсказать, как выкрутиться из дьявольской кабалы снова, то никто, кроме неё. Может, грешникам она не является. Может, для грешников не работает её колдовство... Чепуха. Чепуха и неврастения. По условиям контракта те... Те задания не считаются! И что плохого Капхед сделал? Спас брата, наказал парочку куда больше заслуживающих своего титула грешников? Чаша сама, помнится, была при жизни воительницей. Если воителей пускают в клуб для святых, то от него-то чего хотят?! Возможно, Чалисса в лесном мавзолее, там, где братья наткнулись на неё впервые. Что ж, как раз по пути... Рибби и Крокс проделали поистине неплохой для бывших боксёров путь, переквалифицировавшись из скромных вышибал прямиком во владельцев собственного ресторана. В подтверждение удачно выбранного названия, на борт "Мухоловки" как на мёд слетались весьма знаковые дамы и господа, даже мэр с жёнушкой могли заглянуть. Таким стремительным успехом Рибби и Крокс были обязаны своей дражайшей маман, любовно воспитывавшей сыновей в ежовых рукавицах и учившей всегда идти к своей цели. Ей — и займу у владельца "Дьявольского казино" с залогом ввиде душ обоих. Без сомнения, сделка не без некоторых минусов. Однако, когда, вместо того, чтобы обречь горе-рестораторов на печальный — хотя и не то, чтобы неожиданный конец, коллекторы, отбившие договор, благополучно его уничтожили, жизнь наладилась окончательно. Впоследствии Капхед не раз бывал на борту, где благодарные владельцы угощали его с братом бесплатными десертами — и, к вящему неудовольствию Магмена, напитками с градусом (потому что, как настоящее престижное заведение, "Мухоловка" даже до отмены запрета могла побаловать избранных посетителей хорошим коктейлем — опять-таки, к праведному возмущению одного из её же спасителей). Сам Магс к алкоголю не притронулся ни единожды, но, как ни старался, никогда не мог остановить братца, когда тот не опять, а снова собирался сходить за халявой... Ну и повидать новоиспечённых друзей, разумеется. Зато всегда выступал надёжнейшим союзником при необходимости скрыть от дедушки кондицию близнеца по возвращении домой. В последний раз Капхед бывал в ресторанчике в конце лета, и тогда же впервые без брата. Этот упрямец заявил, что ему что-то там надо успеть прочитать — ещё до начала семестра. Пф. В одиночку здесь оказалось скучнее, чем можно было подумать. Стоял самый сок октября, темнело всё раньше. Когда путник добрался до цели, поздний вечер успел сгуститься как крепкий кофе. Озарённый иллюминацией пароход сиял, точно сошёл с ожившей картины, его праздничный силуэт расплывался в кисельном тумане, разлившемся над водой, и тёплые блики танцевали на волнах сквозь мутную дымку, пока сами волны казались складками на угольном шёлке, расшитом тонкой ярко-пылающей нитью. Посетители любили маленькие путешествия вдоль побережья, но в такую погоду плавучий ресторан остался у пристани. Зато с палубы открывался поистине волшебный, загадочный вид, и кое-кто из посетителей вышел прогуляться, не смотря на промозглую сырость, стоявшую в воздухе. Гирлянды электроподсветки сверкали на золотых запонках, свежий ветерок теребил пух песцовых боа, а вокруг шумел сонный задумчивый лес, и в качавшихся над водою ветвях, в мягком ритме прибоя тонули отзвуки джаза. В своей городской одежде тонкая фигурка, остановившаяся в гуще потёмок, в сторонке от трапа, казалась бы инородной для обоих этих миров. Если бы кто-то её разглядел. Но секунда — и вот она без остатка слилась с полумраком. Капхеда здесь хорошо знают. Вот где долгоиграющая невидимость действительно незаменима. Сам он также успел познакомиться с кое-кем из местных работников помимо, собственно, хозяев, и теперь пытался вспомнить, был ли на пароходе некто по имени Мэйовски... Кхроусч? Хрош? Хрущ?.. Ладно, такое необычное имя он бы вряд ли забыл. Но, может, все зовут этого Кхр... Этого Мэйовски по фамилии. Или всё-таки он посетитель?! Когда они с Магменом собирали контракты, список должников также не пестрел подробностями. Но в тот раз искомые либо жили одни, либо были достаточно знаменитыми личностями, как баронесса, дива Стейджплей, ну или те же Рибби с Кроксом (Капхед в своё время испытал немалое облегчение, узнав, что души они отдали всего-то за деньги. Если бы выяснилось, что такие бывалые звёзды ринга всё это время действовали на демоническом допинге, он бы... Перенёс, вообще-то. Но принимать от обманщиков дармовую кружку пива каждый раз было бы моральной дилеммой). Что, если искомый — действительно местный работник? Это значит, они, возможно, общались. Вполне дружелюбно общались. И вот… И вот теперь Капхед знает, что это был лишь фасад, маска хорошего человека. Не более. Надо разобраться с этим делом поскорее и вернуться домой. Магси наверняка скоро забеспокоится. «Пришёл, увидел и убил». Или как оно там звучит… После зябкого загородного вечера, царившего на улице, внутри было жарко. Обеденный зал гудел цветастой толпой. Какой-то артист выстукивал на сцене чечётку, пока фортепиано едва поспевало за ним, а остальная группа отдыхала. Официанты сновали из угла в угол, гружёные подносами. Невидимый гость примостился у дальней стены, прикидывая, как действовать дальше. Бывать он здесь прежде бывал, но не в час-пик. Толпа дезориентировала. И, если ему не выдали адрес проживания новой же... цели, то почему бы, чёрт возьми, было не добавить хоть какую-то наводку, хоть какие-то подробности? Или опять на треклятом листе, видите ли, место закончилось?! Время не поджимает — пока. Мэйовски, Мэйовски... Он такого здесь не встречал? Или ему уже просто кажется?.. На этот раз нервы не трепались так сильно, и странная рассеянность не мешала сосредоточиться. Дважды Капхед справлялся с миссией, дважды зачищал мир от паразитов, без чьей-то помощи и довольно успешно, в общем и целом — во всяком случае без легальных последствий. В третий тоже должно быть легко... Если бы только Дьявол потрудился дать хоть какое-то описание, раз ему так нужна см... нужно устранение этого человека. Или он решил поиграть в детективчик?! Как и до этого, срок дали полсуток, демону нужен результат, а не лишний шанс поглумиться... Так ведь?.. Парень замер на полушаге. Он скучающе бродил между столиками, вглядываясь в бейджи работников и пытаясь уловить, не прозвучит ли среди посетителей искомое имя, когда внезапная мысль пустила по позвоночнику холодок. Дьявол следит за ним? Возможно, посылает куратора-шпиона. Или шпионит сам?.. Да ерунда, даже Дайс в своё время не следовал за каждым их шагом. Будут они всё своё время тратить на столько впустую. Но, может быть, шпионят черти, и затем докладывают господину, может, эти тварюшки не на столько глупые, какими казались когда-то. Или... Юноша опустил руку в карман, сжав ставшие закодычным спутником кости. Они, как всегда, отдавали в пальцы прохладой. Выпростав руку, он зашвырнул их куда-то под стол, прекрасно зная, что, когда опустит её обратно, те же кубики будут ждать, без единой потёртости или пылинки. Вместо этого он продолжил свой бесцельный обход, всё больше злясь и гадая, ищет он всё же члена персонала или кого-то из местных завсегдатаев, а может, случайного посетителя, не понимая, как от него могут ожидать, чтобы он откопал иглу в стоге сена, не зная, как эта игла выглядит. — А махнёмте ко мне на выходные? Давненько мы не рыбачили компанией, а? В праздник оркестр будет работать в полном составе, но перед ним часть музыкантов могли взять отгул. — Я не смогу. Извини, Рой. — А что так? Случилось чего? Вместо вопрошаемого, который вдумчиво настраивал что-то на своём инструменте, Рою ответил другой его коллега по группе: — У старины Джорджа — помнишь Джорджа, на корнете играл? — малышка Кэсси заболела. Так что наш Мэй махнёт к ежам, совместными усилиями отбирать у ребёнка хэллоуинский костюм! — он хлопнул Мэя по покатой спине, — Передавай мой привет и сочувствие миссис Джордж! — Мэй на это молча улыбнулся в усы. — Помню вот, как мои сорванцы тоже захворали на тот Хэллоуин, так они голодную забастовку чуть не устроили, клянусь, Бэгс собиралась из простыней верёвку сплести! — он рассмеялся, пока другие музыканты закатили глаза: историю о Бэгс и её почти что побеге им пересказывали не раз. Мэй продолжил колупаться со своим сопрано in C. — А ты как, Фиддлег? — А что, я бы от рыбного барбекю не отк... Пронзительный перезвон оборвал Фиддлега на полуслове. Это можно было счесть за полное отсутствие такта, но у пожарных сирен свои приоритеты. Весь джаз-бенд вздрогнул полным составом, как и дуэт артисток на сцене, как и весь остальной ресторан. — Дамы, господа, просим вас не суетиться, ситуация полностью под контролем, не соизволили бы вы проследовать к выходу... — братья-владельцы уже суетились, организовывая эвакуацию, пока обеденный зал начал потихоньку оглашаться охами и возбуждёнными восклицаниями, ранжирующимися от паники до азарта. Музыканты также заспешили прочь по коридору, ведшему от сцены к одной из дверей на верхнюю палубу. Именно там дорогу им преградило словно изнеоткуда вспыхнувшее пламя. Люди отшатнулись, воцарилось небольшое столпотворение. Они не стали гадать, как огонь возник на пути так внезапно. Работники забились во внезапной давке, чувствуя, что оказались в ловушке. — Мэйовски — твоя фамилия?! — в общей панике никто не услышал вопроса, кроме того, кому его прошептали на ухо. Жук дёрнулся, не выпуская из рук своего саксофона. Кажется, ему одному удавалось сохранить относительное спокойствие, так как, развернувшись невысокой, но массивной фигурой, он повёл товарищей в обратную сторону. — Ну?! — не отстал голос. Мелкие жгучие язычки затрепыхали впереди на одной из стен. Лицо саксофониста окаменело. Он плотно стиснул жвала, выдохнув. — Приму за да, — негромко усмехнулся голос. — Чего встали, а ну, все на выход, пока сами в барбекю не превратились! — раздался он же, на этот раз звеня над паникующей давкой. Будто опомнившись, люди ломанулись, пока огоньки перекрывающего коридор пламени оставались несильными, жаля скорее испугом, чем жаром. — Хрущ! — крикнул один, оборачиваясь на товарища, который внезапно упал, зажимая колено. Тот раздражённо махнул рукой. Впоследствии молодой пианист не раз корил себя, но сейчас, поддавшись общему ужасу, он развернулся, запрыгав прочь. Хрущ на это облегчённо вздохнул, но времени на облегчение, на любые эмоции, он позволить себе не мог. Вскакивая, он ринулся в противоположном направлении, пока не набрала силу завеса огня. Капхед потом также корил себя. За то, что растерялся от неожиданного манёвра противника — а в том, что это действительно тот, кто ему нужен, теперь не оставалось сомнений. Теперь он знал, что дьявольский вариант невидимости не равно неуязвимой броне. Собственный же огонь наяривал со сверхъестественной скоростью, и чашка с досадой сжал зубы, переходя в видимый спектр, чтобы окутать себя магическим пламенным коконом, как он помнил, дарившим жаростойкую защиту. Усталость при прекращении способности накатила мурашками, но сейчас было не до того. Он шагнул через рыже-слепящее марево, ограничевшееся жарким покалыванием, повернул за угол. Температурный контраст поразил почти что физически. Сильнее поразило только начищенное дуло музыкальной трубы, которое наставил на киллера жук, словно забыв, как играть — и что сейчас он не на сцене. Инструмент был, конечно, на непрофессиональный взгляд необычен — прямой, словно длиннющий рожок, при этом увенчанный кучей клапанов, как саксофон. Но всё-таки лишь инструмент... Мистер Мэйовски как раз заканчивал перещёлкивать череду рычажков, торопливо, но тщательно. Финальным движением он крутанул эску, словно передёргивая затвор, при этом выжимая какую-то прятавшуюся от постороннего глаза пружинку, и уверенно поднял "трубу". То, что противник выглядел как живой факел, а за спиной его трещал и свистел наяривающий пожар, старого музыканта ничуть не смущало. Если уж на то пошло, он ожидал в точности чего-то подобного. Капхед недоумённо приподнял бровь, замешкавшись от интриги вместо того, чтобы пустить врагу лазер в лоб — и тот воспользовался моментом, держа один край инструмента у подмышки, второй на ладони, словно автомат — нажал на октавный клапан. Необычный саксофон не издал слышимого звука — но Капхед ощутил довольно сильную ударную волну, дыхнувшую на него, едва не сдувшую магическое пламя и пошатнавшую на ногах. И только потом заметил нечто мелкое чёрное, летящее в воздушном потоке. Чашка почти успел отскочить. Несколько странных снарядов задело торс и плечо, уколов болью. Звон пробиваемой кожи потонул в ворчании наяривающего огня позади. Парень выругался про себя. Он проследил траекторию основной части дроби, изрешетившей стену и половицы. Сперва ему показалось, уж не выстрелили ли в него вишней. Чёрные пульки немного крупнее горошин имели черенки, а некоторые даже листочки... Он не сразу осознал, почему часть из "ягод", прилетевшая пучками, скреплена именно через эти "листки". Тем временем странные снаряды, изрешетившие доски, начали потихоньку истаивать в воздухе, развеиваясь дымкой, сопровождающейся странными звуками, низкими, высокими, вместе сливавшимися в негромкую какофонию, опять-таки, едва слышимую на фоне пожара. Гадать, что это за пули, не было времени. Парень перекатом ушёл от новой очереди в свой адрес, выставляя ладонь, с которой сорвался поток жаркого пламени. Моментально среагировавший на это оппонент ткнул один из рычажков, вновь давя на октавный клапан, как на спусковой крючок — раструб исторг менее дальнобойную, но широкую волну воздуха, "смягчившую" протуберанец, пока тот под прикрытием вспышки ломанулся дальше по недрам знакомого ему судна. Только сейчас до Капхеда дошло, чем стрелял кустарный боевой инструмент: ноты! Буквально сжатые видимые ноты!.. Впрочем, уж кому-кому, а ему к необычным атакам врагов не привыкать, а это даже не собственная магия, какая была у стольких должников. Стыдно уступать чему-то подобному! Юноша вскочил, на бегу хватаясь за бок. Он руганулся под нос: одна из музыкальных дробин, попавшая чуть пониже плеча, поразила куртку. То, что две другие испортили ещё один свитер, а многострадальная левая рука только-только потихоньку переставала ныть, волновало не так, как пробитая куртка: раны в конце концов заживут, свитер найдёт новый, а вот кожанка!.. Огонь его кокона заалел ярче, повинуясь ярости владельца, искристые пули ломанулись вдогонку врагу. Надо было лучше стрелять тогда, в толпе, но из-за этой самой толпы сложно было прицелиться: даже когда сумел подобраться к цели вплотную, его беспрестанно толкали, из-за чего заряд рисковал попасть не туда — не в того. Нельзя полагаться на судьбу и удачу в надежде, что под раздачу опять попадётся некто заслуживающий. Какими бы "сливками общества", считай, надменными снобами, ни были основные посетители ресторана, они того не заслуживали. Что говорить о простых членах оркестра. Грузноватый, в летах, и с каждым шагом всё сильней припадающий на одну ногу, противник при всём желании не мог уйти далеко. Мистер Мэйовски попытался купить немного времени, отвечая, не глядя, когда от обманчиво хрупкого на вид противника в спину прилетала серия выстрелов. Они отдались глухим жаром, благо роговые надкрылья от природы прикрывали спину. Не останавливаясь, жук раскрыл их, становясь визуально больше, делая поясницу уязвимее, но прикрывая руки и, как он надеялся, мешая врагу прицелиться в голову. Только бы вырваться на поверхность... Ему придётся поплутать, так как кратчайший, но прямой путь играл киллеру на руку. Капхед, не так хорошо знавший изнанку парохода — увы, всякий раз, когда он отправлялся исследовать её, его в итоге ловили и выдворяли обратно в общий зал — и без того мог понять, что беглец стремится на верхнюю палубу, откуда можно удрать с корабля. Однако с тем же успехом он мог стремиться и в трюм, чтобы дать бой на знакомой территории... Это всё равно бы его не спасло! Чашка ловко ушёл от ответки, хотя в боку садануло. Кровь немного натекла из трещин, от чего одежда в участке ранения неприятно липла к телу. Парень выпростал руку, пустив ещё один поток жара, но оппонент как раз повернул в боковой коридор, и заряд лишь частично опалил надкрылья, вновь опущенные, зашищающие рабочую пару крыл. Капхед прошипел ругательства под нос. Ведь был так близок!.. Осторожно выглядывая из-за угла, как из-за баррикады, Капхед не мог отделаться от чувства дежа-вю. Это было прямо как в старые-добрые, разве только Магс не прикрывал спину. Однако кураж всё равно разливался по телу, мешаясь со злостью, кипятя кровь, и ухмылка невольно растягивала губы — глупо было бы скрывать от себя, что да. Ему этого не хватало. Враг вновь встретил пальбой из инструмента-дробовика. Но на этот раз чашка был готов к атаке, частично пригибаясь, частично сбивая дождь смертоносных нот фонтаном огня из ладоней. Потоки воздушной и огненной волн схлестнулись, разбрызгивая вокруг искры, заставляя прикрыться обоих, и преследователя и преследуемого, а ковёр под ногами — затлеть. Узкое пространство полнилось дымом, разъедая носоглодку, лёгкие и глаза. Мистер Мэйовски закашлял, не переставая сжимать верное оружие. Он явно готовился ко второму выстрелу, Капхед отметил это, но не смог не сдержать злорадства, видя состояние врага: кажется, жук едва удерживался на ногах. — Сдавайся, дедуля! — азартно прокричал парень. Тот оценил ситуацию — и сиганул вбок, по крутой лесенке куда-то в нижние помещения. Лесенке, которую Капхед в пылу погони и не заметил... Значит, решил всё-таки в трюмы? Ну ладно!.. Мистер Мэйовски рассчитывал на подобный поворот событий, не даром побежал этим маршрутом — но досадовал, что приходится продолжать отступать. Надо выбраться на палубу как можно скорее. Колено болит адски, вынужденное работать сквозь силу, крылья могут новой атаки не пережить — а надкрылья точно не переживут, а без надкрыльев уже не взлетишь... Лесенка оказалась короткой. Перескочив её в два прыжка, Капхед оглянулся в плохо освещённом помещении — враг сбил лампочку. Но чашка успел заметить, что жук сиганул в одну из кают. Наконец загнал себя в угол. Он кинулся следом, горячно влетая на середину комнаты, разворачиваясь — и успевая заметить, как жук, стоявший у косяка, выскакивает обратно из комнаты, захлопывая за собой дверь. И подбегая к ней ровно в тот момент, когда щёлкнул замок. Чашка выплюнул врагу вслед нелестное ругательство сквозь стеклянное окошко на створке, а щёки разгорелись: по-хорошему сам виноват. Как же нелепо вышло... Заперев дверь, Мэйовски согнулся в приступе кашля. Пламя с верхнего коридора пускало вниз щупальца угарного дыма, а мелкие язычки уже бодро ползли по ступенькам. Чёрт бы побрал эти высококлассные заведения с полами, вышкабленными керосином... Хрущ не далеко сумел уковылять, когда Капхед разнёс дверь на щепки, кинувшись за жертвой, словно очень злая комета. Он чувствовал себя глупо, ему тоже становилось трудно дышать, и вообще это всё ему надоело. Пора прекращать игры. Юноша взлетел по пламенеющей лесенке, заметив, как цель скрывается за поворотом — возвращаясь на тот путь, по которому изначально бежала. Мистер Мэйовски распахнул дверь, и свежий воздух обдал лёгкие, чуть ли не обжигая. Свежий по сравнению с внутренностями парохода: над бортами также стелился дым. Несколько меньших пароходиков окружали плавучий ресторан, обливая его из шлангов. Помпы явно работали на полную, однако не могли совладать с огнём: за время битвы и всех сопутствующих кошек-мышек пожар расторопно дошёл до внешней палубы, начиная подбираться к резной рубке. Мужчина прикинул, на сколько далеко эпицентр огня от ресторанных кухонь... Капхед выскочил вслед, и один из шлангов, как раз направившийся в сторону кабин, обдал его холодным солёным дождём. Тот отшатнулся от неожиданности, раздалось яростное шипение, когда вода схлестнулась с магическим пламенем За это время жук успел укрыться за надстройкой венткамер с нижних палуб. Теперь уже ему приходилось спасаться от града вражеских пуль. Но он не собирался оставаться в долгу. В очередной раз перенастроив клапаны своего прямого саксофона, Хрущ выдал короткую, прицельную нотную очередь, пока противник дезориентирован. Выстрел частично саданул по бедру, оставляя длинную ссадину. Капхед на это опять ответил фонтаном огня, зло скривив рот и наступая по мокрым доскам. Копоть контрастно клубилась у него за спиной, пламенная броня уже разгоралась обратно. На пожарных корабликах засуетились: чашку ещё могли не заметить на фоне пылающих конструкций, но на пароходе всё ещё оказался по крайней мере один не эвакуировавшийся человек... — Ты не был уверен, как я выгляжу, — раздался хриплый голос из-за венткамеры. — Но я помню тебя. Ты приходил порой пацаном... И ты мало вырос. Что он сказал тебе? Как много ты знаешь? — Сдохни и не беси меня, — прорычал Капхед. — Ты ведь заслужил, скажешь, нет?! — Я не спорю, — невозмутимо прохрипел жук. — Но... Ты х-хоть зна-ешь, чем за... Кх-служил? — продолжил он, давясь кашлем. Юноша стиснул зубы. Гад метко попал по теме, которую он гнал из собственных мыслей весь вечер. — Так просвети! — крикнул он, не сразу замечая, как опустил руки. Он правда хотел знать ответ. Ответ пришёл ввиде мощного воздушного залпа, несущего двойной заряд нотной картечи. Реакция на сей раз не подвела, парень повёл рукой, создавая огненный барьер и под его прикрытием откатываясь в бок — но момент был упущен. Пока враг разбирался с отвлекающим манёвром, Хрущ расправил крылья, взмывая в воздух. Опомнившись, чашка выпустил по нему ещё одну огнемётную волну, но совершил ошибку. Стоило палить очередями. Жук ушёл от столба пламени, разгоняясь удивительно быстро для столь мощной махины, тарахтя, как старый двигатель. Капхед осознал просчёт, прищурив один глаз и прицельно стреляя, однако противник уже набрал скорость, ловчее маневрируя в воздухе. Лазер пробил-таки насквозь одно из надкрыльев, заставив опасно нырнуть вниз — но тот выровнялся. Ещё один пришёлся в бок, словно в ответ на нанесённые в начале схватки увечья, однако на полёт это не повлияло. Юноша пробежал немного по палубе, словно надеялся догнать таким образом упущенного врага. Он продолжал стрелять, кажется, снова попал ему в брюхо... Или нет... В темноте не видать. — С-сука!.. — он выругался даже не столько на беглеца, сколько на ситуацию. Чашка бессильно выпустил в небо серию ярких зарядов, вырывавшихся из мутного чадного плата, планомерно окутывавшего судно. Упустил. Упустил! Такой вариант событий Капхед даже как-то и не рассматривал. Но не успел он толком задуматься надо всеми возможными последствиями ситуации, палубу сотрясло, над водой разошёлся взрывной грохот. Огонь добрался до кухонь и новёхоньких газовых плит со всеми баллонами. Оставаться на корабле не было смысла. Одно из суден пожарной бригады подошло к пароходу, люди карабкались через резные балясины, чтобы разобраться-таки, надо ли спасать кого-то ещё. Капхед положил руки на ограждение с противоположной стороны палубы. Вот будет им зрелище... Белёное дерево уже занялось под ладонями, когда он заметил это, отдёрнувшись. Затем вскочил на него, игнорируя и крики спасателей за спиной, и ломоту, переходящую в резь в боку и ноге, всё это позже, и что делать теперь с заданием, вот уж это действительно позже... Парень ласточкой сиганул в воду, разрывая складчатый угольный шёлк, щедро расшитый золотом пожарищной иллюминации.***
Первое, что понял Капхед, очнувшись, это то, что ему жёстко и очень холодно. Словно в подтверждение он громко чихнул, дёрнувшись всем телом, что окончательно привело в чувства. Перед ним колыхалось щекотавшее нос зеленоватое марево — тростинки прибрежной поросли. Земля, сдобренная песком, хрустнула под плечом, когда чашка приподнялся, зябко и озадаченно озираясь, щурясь на алое солнце. Элементы давешней бурной ночной жизни всплывали в памяти. И колоколом вдарило — упустил. Провалы случались и во время их с Магсом совместного коллекторского похода. Но тогда и условия были другие, один срок на всех должников сразу. Так что, если битва заканчивалась неудачей, всё ещё можно было рассчитывать на возможность взять матч-реванш, хоть время и поджимало... Парень судорожно сунул руку в карман. Бумажка-наводка словно никогда и не мокла, на ней не было даже складок. Плотный качественный лист прошуршал в пальцах, демонстрируя обратный отчёт: 00:32. Тридцать две минуты до окончания срока. Адрес не обновился. Капхед судорожно выдохнул, едва не выронив бумагу. Он отшатнулся, словно было от кого, утыкаясь спиной в прибрежное деревце. Ощущая срочное желание бежать, словно было куда. В груди всё пережало, учащённое дыхание проталкивалось с трудом. Юноша смотрел вникуда расширенными глазами, вместо того, чтобы вскочить, как кричало подсознание, сжался в комок, а в груди, выжимая воздух, разросталось странное, дикое чувство полного ужаса... В какой-то момент он снова дёрнулся, чихнув, и новоиспечённые увечья ответили очагами боли, посылая ломоту по всему телу. Это отвлекло, странным образом позволив хоть немного, но совладать с собой. Юноша сглотнул, шмыгнул носом, рефлекторно приобнимая себя одной рукой за бок. Многострадальная левая не желала двигаться лишний раз. Но что от него хотят теперь, что ему делать? Сейчас, видимо, половина восьмого утра. Как найти того человека за тридцать минут? Если адреса нет?! Опять шмыгая, парень поднялся, опираясь на деревце, и поковылял в направлении причала. Вчера ночью он постарался отплыть подальше от корабля, прежде, чем выйти на берег, на случай, если пожарники кинутся искать "труп". Справедливости ради, отсыпаться в вереске он не планировал. Способность Капхед "отключил", уже прыгнув с корабля, боясь, что без окутывающих лоскутов пламени его лицо могут запомнить. Он обрушился в волны, заставив воду вокруг забурлить, пока окончательно не загас магический огонь — а затем на него самого обрушилась смертельная слабость. Конечности свело, по спине побежали мурашки, в глазах встала мутная рябь. Соль пекла свежие раны. В голове глухо шумело и без помощи моря... В какой-то момент он и впрямь запаниковал, уж не превратится ли в труп. Тёмное пространство внизу казалось бездонным, словно тянуло к нему холодные щупальца. Полная невозможность вдохнуть ещё никогда не осознавалась на столько отчётливо. Сковавший мысли ужас странным образом и завораживал... А затем юноша вынырнул на поверхность, начав барахтаться осознаннее. Кажется, всё заняло меньше минуты, но запомнится точно надолго. Выбрался из воды вконец обессиленным, доплывя, кажется, скорей из упорства, и повалился в траву там, где начиналась первая лесная поросль. Хоть хватило ума отползти с линии пляжа. Наверное не стоило так увлекаться огненными гейзерами из рук. Вкупе с долгим пребыванием невидимкой, а затем "живым факелом" это вконец истощило. И всё равно ведь в пустую! Надо было не мяться, а пристрелить этого увольня ещё в толпе. Нефиг угрожал им огнём. Хотя тогда огонь был ещё контролируемым. Был!.. Надо было не валять дурака с перепроверками, а пристрелить его ещё за кулисами, послушавшись голоса интуиции. И корабль бы не сгорел... Помнится, братья-хозяева спорили, стоит ли тратиться на страховку. Оставалось надеяться, что предусмотрительность победила. Надо было оставаться невидимым, битва бы закончилась ещё до того, как жук настроил свою дурацкую дудку. Нет смысла гадать, как можно было бы поступить. На прошлое не повлияешь, надо думать, что делать теперь. У причала было пусто. Барашки волн лениво паслись на тёмно-шаром просторе, ловя блики утренних лучей. Над ними деловито сновали чайки и альбатросы. Тишь и покой. Сюда бы удочку. Пароход, видимо, отбуксировали в сухие доки чинить, если не потонул. Капхед не знал, что рассчитывал здесь найти. Он взглянул на бумажку. До окончания срока меньше двадцати минут. ...А ничего от него не ждут! Он давно уже должен был выполнить задание. А что не выполнил, очевидно, не проблемы наводчика. И что теперь делать — страдать. "Работодателю" на потеху. Сигареты отсырели от воды и стали вконец некурибельны. Надо будет потом умыкнуть из магазина ещё пачку... Чашка отогнал из головы не самую достойную мысль: не сейчас. Он знакомой дорогой пересёк мостик через речку, весело журчащую к морскому берегу, и вскоре белоснежный конёк забрезжил сквозь редеющий рыже-алый шатёр растительности. Мавзолей первого острова. Почему бы не посетить, раз уж он неподалёку, да и надо же как-то скоротать время до смерти в адских мучениях. Внутри было чуть менее зябко, чем снаружи — хотя это легко можно исправить, стоит только спуститься в нижние крипты. Парень огласил кряжистые своды очередным чихом, раздражённо вздохнув. Только простыть ещё не хватало... Хотя через десяток минут это, наверное, будет не важно. Картина мало отличалась от уже виденной: так же, как и в третьем и во втором мавзолеях, пусто, пыльно и мрачно. Чаши нет и следа. Капхед как раз спускался в нижнюю галерею, когда услышал ритмичное звонкое бряканье. Из одной из крипт виднелся отблеск потустороннего розоватого свечения. Юноша поспешил туда, стараясь не бежать. Если спугнуть призрака, кто знает, когда попадётся новый. Дух застыл у одной из ниш с урной, меланхолично встряхивая сотканными из перламутровых переливов цепями. Он в очередной раз мотнул руками и задумчиво изогнулся всем дымчатым телом в бок, видимо, оценивая звук. Капхед прочистил горло, стараясь повежливее привлечь к себе внимание. Привидение вздрогнуло, замогильно охнув. — Здрасте, я... — Молодой человек... Вы испугались?! Он нахмурился. — Да не о... Эээ, да, очень! Очень страшно. Хорошие... Э, хорошие цепи у вас. — Правда?! — дух, кажется, буквально засиял ярче. — Я им покажу на Самайн! Они все обзавидуются! — В смысле, послушаете. Дадите послушать. Призрак изогнулся на другой бок. — Кого ещё слушать? Я самодостаточная аппарация! — Не сомневаюсь. Слушайте, вы не знаете случаем, где мне найти Легендарную Чашу?! Аппарация всколыхнулась, пошла дымчатой рябью. — Эту хулиганку?! Вот у себя и ищите! — В смысле? Она... — чашка нахмурился ещё больше. — Она тоже готовится к Хеллоуину? Вот куда подевались все призраки, готовятся, что ли? Привидение сердито фыркнуло, пустив эхо по крипте. У парня тем временем опять зачесался нос, и он старательно зажмурился, чтобы не чихнуть. — Она никогда не является на Самайн. И на Вальпургиеву ночь. И вообще никогда не удосуживается, словно она лучше нас... И неужели я непонятно сказала?! У себя ищите! В городе она вашем, городе. Если куда-то ещё не смоталась. Любит она эти островки вокруг, островки... — дух бормотала всё тише, задумчиво побрякивая своими кандалами. — То она, видите ли, медитирует, то она якшается среди людей... — Вы... Сказали, среди людей?! — поспешно уточнил Капхед. — Как её тогда не замечают, как она это делает? Она невидима?! — Видима, невидима... — та вздохнула. — Хотела бы я знать, как она это делает. А ещё больше хотела бы знать, как у этой далеко, казалось бы, не юной леди хватает беспардонности! Это же возмутительно! — Среди людей... — юноша вновь попытался понять, что это значит конкретно. — Она в церквях тусует, что ли? Или как? — Ах, если бы! — его призрачная собеседница звякнула цепями так, что чашка вздрогнул от неожиданности, но, кажется, в своём возмущении даже не заметила "положительный" эффект. — В самом деле, даже смертный поймёт! Найди себе хороший приход, наводи ужас на подклеты и кладбище, что ещё тебе надо в посмертии?! — любопытная философия, но Капхед оспаривать не рискнул. — Так куда там! А нет-нет, да берёт, и строит из себя человека! — Что?! Как?! Та внезапно развернулась в воздухе. Кажется, от обсуждения Чаши у призрака испортилось настроение. — Я сказала вам, что не знаю! Что вы прицепились, прогнали всё вдохновение! — Но что вы... Эй! Эй!! — Ах, муза моя, муза!.. — завыла призрак, ритмично зазвенев цепью и плавно двинувшись прочь. — Как она из себя строит, постойте... — Капхед хотел было кинуться за духом, явно намеревающейся умыкнуть сквозь стену, но внезапно пошатнулся на месте, полукашлянув, полувыдохнув, схватившись рукою за грудь. — Охх, вы в порядке? — призрак обернулась на него, окинув рассеянным взглядом. — Если отдадите душу прямо здесь, приглашаю вас на Самайн... — По... — он уже восстанавливал дыхание. — Погодите! Однако дух уже скрылась. Вдохновленное подвывание и перезвон плавно затихли. — Отдам, не то слово... — фыркнул чашка. Какая ирония... — Все привидения — шизики, я не понимаю?!.. — эта конкретная представительница напоминала их ворчливую престарелую соседку, вечно бранившую в детстве за неподобающий вид и недостаточное посещение воскресных проповедей. Наверное, если таким после смерти продолжить существовать, ворчливость с годами повышается вдвое. В груди распространялась резь, напоминающая сильную изжогу. Оно началось внезапно, вызвав яркие ассоциации и подсознательное желание свернуться в защитный клубок, но вообще было вполне терпимо. Если это — его "адское наказание", то в теории есть ещё шанс... Знать бы, как им воспользоваться. И на сколько это поможет. Юноша вышел из мрачного подземелья. Солнце с трудом прорывало пучки света сквозь облака, из-за чего мир вокруг казался почти монохромным. Вершины пёстрых крон шумели, вздрагивая под нашедшим ветром. ...И стоит ли. Он сколько угодно может считать то, что делает, правильным, однако оно ещё не становится таковым только из-за того, что у него нет выбора. Кеттерс и Клоу? Повезло... Он не знает, в чём провинилась когда-то его следующая жертва. Или в чём вина Мэйовски. Конечно, жук не отрицал. А у громилы из Раббер-энд-Дистрикта явно что-то, да было за душой, раз было с чем завязывать. Но можно ли судить, не зная всей подоплёки? Капхед облокотился о колонну у входа, сгорбившись, сумрачно наблюдая за репетативным качанием волн за линией берега. Он прикрыл веки, вслушиваясь в монотонное пение моря. Оно действовало гипнотично. Если стоять так и слушать, можно представить, что на свете нет ничего, кроме этого пения и прохладного солёного ветерка на щеках. Ничего... Юноша резко распахнул глаза, скривив уголки рта. Имеет он право, не имеет, не так уж и важно. Важно, что дело должно быть сделано. Ему-то наверняка прилетит за "просрочку" задания как-то сильнее, но прилетит ли Магси? Сатана может подослать к нему своих демонов, подтасовать события, чтобы случилось что-то плохое, или как он это там проворачивает. А, когда речь идёт о Магси, рисковать подобным нельзя. Только не снова. Только не тогда, когда раз за разом брат на грани смерти из-за него. Именно поэтому сейчас чашка направлялся к ближайшему более-менее крупному посёлку. Там должна быть телефонная будка, в ней телефонная книга. А уже в ней — адреса. Кто бы мог подумать, но на Первом острове оказалось аж с полдесятка Мэйовски. Хрущ, правда, всего один. Однако хорошо, что Капхед додумался глянуть на лист-наводку перед тем, как выступать. Он хотел посмотреть, на сколько в минус ушло время, если таймер это показывает. Да, показывал — он просрочился уже на час — но при этом выяснилось, что адрес цели сменился. Между прочим, он был не тот же, что в телефонной книге. И указывал на Третий остров. — Ещё позже не мог сказать?! — обругал парень бумажку, сердито бросая её на землю и опуская руку в карман. Бумажка не только ничего не ответила. Её и в кармане не оказалось. Вместо того, чтобы мистически вернуться к хозяину, как проклятые казиношные кости, она так и осталась лежать там, куда зашвырнули, подрагивая на ветру. Спохватившись, чашка чертыхнулся, хватая листок обратно. Резь в груди к этому времени стала немного сильнее. Это грозило тем, что он банально не сможет сражаться, если сильно затянет, заставляя наяривать шаг, придерживая одну руку другой. Взять бы паром, но это ждать... Почему сразу нельзя было отправить его на этот адрес? Зачем гонять лишний раз?!.. Капхед выругался снова, рефлекторно потянувшись за сигаретой и вспомнив, что они попорчены водой. День начинался волшебно. По-хорошему, надо бы бежать с архипелага. По-хорошему надо было бы бежать с архипелага ещё некоторое время назад. Но здесь останутся Ежи с семьёй. С Ежи они были друзьями ещё задолго до переселения на новую родину. Удивительно, как сильно — и как мало изменился мир вокруг с тех пор, как они зайцами добирались на поезде в Гданьск... Мафия со своими "понятиями чести", и та не чурается выманиванием искомых личностей посредством резни родных и знакомых, что уж говорить о Дьяволе и его псах, как сверхъестественных, так и не очень. Мистер Мэйовски продолжил бинтовать обожжёное предплечье, прикидывая, как скоро его здесь найдут. В газетах гордо сообщали об историческом переломе — начале конца кризиса и движения экономики в сторону былых славных вершин. Приводили какие-то проценты, объёмы продукции. Хвастали о том, что цены на что-то там возросли, и это почему-то хорошо. Но вот текстильный заводик где-то на окраинах Инквелл-сити стоял пустым, серея запылёнными окнами, и мелкая поросль, ничего не слыхавшая об обещенных экономических победах, покрывала пространство внутренних дворов. Башенка административного здания приподнималась над основными полосами корпусов, служа ориентиром, словно маяк. Вот хорошее место для сражения. Но хотелось бы покончить со всем как можно скорее. Хотелось спать. Капхед запыхался быстрее, чем ожидал, поднимаясь по лестнице. Он проехал-таки до города на пароме, пробравшись туда невидимкой, но на самом судне пришлось магию скинуть, экономя силы. К счастью, ранним утром на его помятый вид никто не обратил внимания, поднявшиеся с рассветом работяги сами выглядели не лучше. Как иронично, что посреди целого завода он нашёл нужного человека быстрее, чем на пароходике не самых крупных масштабов! Может, если бы ему с самого начала дали более детальные инструкции, он победил бы с первого раза. Он не был в силах изменить что-либо тогда, тем более беспомощен изменить то, что уже случилось, теперь. И точно так же едва ли сможет повлиять на что-то в будущем... Но, чтобы рассуждать о других делах, надо сперва попробовать справиться с этим. Парень наконец отдышался, беззвучно поднимаясь оставшиеся несколько пролётов. Невидимость он активировал, ещё только едва приблизился к фабрике. Выстрел вышел мелким, свидетельствуя об истощённости организма и внутренней магии с ним — но сильный было и не нужно. Прошибив замок, парень выбил ногой дверь, врываясь внутрь и немедленно пригибаясь. Правильно сделал. Замешкайся чашка хоть на секунду, в лицо ему прилетел бы мощный пучок пулек-нот: противник среагировал стремительно. Они находились в каким-то старом офисе. В относительно просторном помещении трубач явно чувствовал себя сподручнее, поливая врага залпами из-за перевёрнутого стола. Выстрелы больше не шли долгими очередями, но Капхед заметил, как крупные ноты взрываются, ударяясь о стены и пол, разлетаясь шрапнелью более мелких. Они истаивали, как и прежде, с негромким звуком, но образовавшаяся осколочная завеса создавала пусть и не бьющую по слуху — но несколько дезориентирующую какофонию. А, самое главное, мешала подобраться к цели, грозя изрешетить, если не оставаться в укрытии. Капхед приютился за другим столом. Бок стола, как и вся прочая подзапылённая мебель, вскоре покрылись лунками, точно сыр. Над головой свистнула щепка. Может, огненный кокон как-то защитит? А не заберёт ли он последние силы, как потом выбираться отсюда? Особенно если комната вдруг загорится... В носу зачесалось опять. Самое время… Парень хотел зажать его, но не успел, громко чихнув сразу дважды подряд. Шквал разрывной картечи, прежде скакавшей наугад, ринулся в его направлении. На короткое время ситуация не менялась: Мэйовски палил в сторону укрытия Капхеда, а Капхед пускал прицельные выстрелы, когда тот маячил из-за баррикады. На второй раз раздался короткий вскрик, и чашка ухмыльнулся. Получай в крыло, гад!.. Маленькая победа давала маленький шанс, и, рассчитывая на заминку в канонаде, юноша выпрыгнул из-за укрытия, ломанувшись вперёд, решившись-таки "включить" огненную оболочку, на чуть-чуть, для лобовой. Вышло, наверное, впечатляюще. Мистер Мэйовски, конечно, не дрогнул от уже виденного минувшей ночью зрелища, зато сильный заряд пламени заставил его отшатнуться, поспешно стреляя, гася его воздухом. И вновь искры стеной разлетелись вокруг. На этот раз Капхеду не нужно было от них прикрываться. Несколько мелких нот свистнули мимо, саданув по кромке, скуле — не обращая на это внимания, юноша выстрелил вновь, попутно снимая огненный кокон, всё же боясь перерасходывать силы. Видимо, из-за этого прилетевший лазер вышел скромнее, вместо того, чтобы спалить врага, обжигая выдвинутое вперёд левое предплечье, заставляя выронить оружие. Но Мэйовски однозначно не хотелось сдаваться просто так. Подхватывая здоровой рукой свой саксофон, он замахнулся им, собираясь стрелять с одной руки, и даже довольно ловко. Капхед вновь усмехнулся на этот акт отчаяния, отчаяния раненого загнанного зверя. Потому что он оказался быстрее. Пускай в висках зашумело, а голова немного кружилась, пускай каждый вздох отзывался иголками где-то в теле, ему надоело, он хочет домой, это всё. Почти всё. Было ещё кое-что. Парень окончательно выбил боевой инструмент из вражеской хватки, заходя музыканту за спину и спешно оборачивая руку вокруг его почти не существующей шеи. Он надавил, если не подпридушив, то по крайней мере держа в захвате. — Что ты такое сделал, что выбесил Дьявола?! — потребовал юноша. — И как ты вообще с ним связался? — Шестёркам положено исполнять, а не знать, — тихо ответил тот. — Но ты попробуй, ты спроси своего хозяина. Юноша пошатнулся. В сиплом голосе сквозила даже не столько издёвка, сколько жалость, и это ударило особенно сильно, сильнее любого оскорбления. — У меня нет хозяина и не будет! — прокричал Капхед почти так же хрипло. А Мэйовски в этот момент дёрнулся, выворачиваясь из чужой хватки, попытавшись спиной вдавить противника в стену. Завязалась борьба, Капхед выстрелил, но его руку отбили, и лазер промазал. Жук всей своей громадой стремился впечатать чашку в угол шкафа-колонки у окна и добраться до оружия. Чашка хотел вновь ухватить врага, но не удалось. Сцепив зубы, киллер ударил кулаком, чувствуя, как от адреналиновой злости бегут мурашки. Мэйовски дрогнул, когда с кулака сорвался шарик пламени. Он угодил чуть пониже плеча и даже не был особо крупным, но, видимо, это была последняя соломинка. Мужчина не устоял на ногах от толчка, усиленного болью ожога — его затылок прошиб стекло, когда вся масса отлетела сперва назад, а затем вниз, падая из окна. Капхед подскочил к подоконнику, ожидая увидеть, как подлец снова сбегает. Но обожжённое надкрылье не выдержало недавнего попадания, а на одном крыле далеко не улетишь. А, может, вымотанный мистер Мэйовски просто не успел набрать должную воздушную тягу. Юноша уставился на то, как из разбитой головы тела внизу потихоньку расползается бледно-желтоватая гемолимфа, впитываясь в пятна мха на асфальте. Затем он перевёл взгляд на свои пальцы, мёртвой хваткой вцепившиеся в подоконник. И наконец медленно опустился на корточки, утыкаясь в него же лбом с лёгким "стук", и чувствуя прохладу бетона. Просидел так некоторое время, прижав руку к груди, где фантомной пульсацией затихала резь. Второй по-прежнему хватаясь зачем-то всё за тот же подоконник.***
Колокольчик на двери звякнул, оповещая о посетителях, но продавщица никак не отреагировала на это, продолжая увлечённо вчитываться в текст. Однако прошло с полминуты, и она оторвалась от журнальчика, подозрительно выглянув из-за страниц. Что-то было не так. Некий относительно молодой человек прохаживался по лавке, разглядывая пучки лука, свисающие над аккуратно разложенными в лотках фруктами и овощами. Сдвинутый набекрень кепи демонстрировал бритый затылок. Миссис Кьюкомбетч не нужно было видеть парочку молодых людей покрепче, покуривающих в ожидании у входа, чтобы понять всё сразу. Вчера к ней заходила некая девушка. Крайне вежливая юная леди, подъехавшая на велосипеде и затем точно также неспешно разглядывавшая ассортимент. Юная леди задавала вопросы о безопасности заведения. Знавала миссис Кьюкомбетч такие вопросики. И дюжих молодцев, являющихся на следующий день после парламентёра, она тоже знавала. — Хватит так приглядываться к моему луку, словно он вам лично денег должен. Лук хороший, свежий, я вам ручаюсь. Вы либо берите, либо не берите! — миссис Кьюкомбетч решила начать с лучшего способа защиты. Человек примирительно поднял ладони, вскинув брови. — Прошу прощения, мэм, никаких претензий к вашему луку! — Ещё бы они у вас были! — фыркнула зеленщица. — На сколько я знаю, вам здесь не только лук, но и вообще ничего не должно! Так что, если вы за продуктами, пожалуйста, выбирайте. На здоровье. А, если нет, будьте добры не отвлекать по-напрасну! Парламентёр второй волны даже оторопел от такого натиска. Но быстро с собой справился. — Боюсь и представить, что вы обо мне надумали, мэм, — хмыкнул он. — Но, уверяю, совершенно зря! Я ни в коей мере вас по-напрасну отвлекать не хочу от... Что у вас там за дела... — он окинул взглядом журнал, — я не сомневаюсь, очень важные. Однако, видите ли, — мужчина скорчил печальную мину, — у меня есть повод беспокоиться о сохранности вашего прекрасного заведения. Миссис Кьюкомбетч не спускала с него хмурого взгляда. Тот продолжал, прошагав до соседнего лотка, взяв помидор и подкинув его на ладони. — В последнее время вокруг опасно становится. Тут неприятные, но достоверные слухи до меня дошли, — полуухмылка — что в вашем райончике может стать не спокойно... — А вам-то что? — поинтересовалась зеленщица сухо. — Знаете, — парень пожал плечами, — я, признаться, не местный, но уже другие слухи сообщают, что в вашем ассортименте просто превосходнейшие помидорки, — он швырнул томат обратно к собратьям, — ну и лук превосходный. И репка, я уверен, у вас тоже высшего качества, и что там ещё, — он развернулся, сунув руки в карманы пальто и слонив голову на бок, — досадно будет, если всё это великолепие чем-то подпортится! — Не поймите не правильно! — добавил он, пока смешинки ехидно заплясали в наглых глазах, — кто-то же должен витаминизировать местных, а то на одной рыбе далеко не уйдёшь! Миссис Кьюкомбетч отодвинула свой стул от стойки. — Я поняла всё предельно правильно, молодой человек, — сообщила она, нагибаясь. А затем встала, наставляя на шантажиста "Томпсон" с барабанным магазином. — Покупать вы не собираетесь. Я не позволяю посетителям трогать то, что они не собираются брать, немытыми руками, так что забирайте помидор и платите за него. Иначе я вызову полицию, — продавщица указала дулом оружия на лоток, — и ещё возьмите те, которых ваш загрязнённый помидор коснулся! — дуло теперь глянуло на одного из дюжих молодцев, уставившихся на провалившего переговоры брательника через стекло витрины. Если соберутся идти оказывать ему поддержку, тем хуже для них. — Поделитесь с товарищами на дорожку! Ехидство ушло из глаз "силового парламентёра". Но не наглость. Он выложил деньги на прилавок. — До скорой встречи, мэм.***
Магмен буквально дёрнулся, услышав за дверью возню. Он немедленно бросился в прихожую, распахивая дверь. — Божечки, где ты был?! — воскликнул он в лицо брату, стоящему на пороге, привалившись плечом к косяку. — И тебе привет, — откликнулся он, стараясь звучать максимально беззаботно, отлипая от косяка и проскальзывая вперёд. — Вау, ты не в больнице, но не бросился на учёбу! — Куда я брошусь, когда ты неизвестно где?! К тому же сегодня суббота! Ты уже забыл, как меня вчера выписывали?! —А. Ну да, — тот устало потёр лоб, покрытый испариной. — И что с тобой такое?! — Магмен заметил покоцанную кромку головы близнеца. — Да так, у... — чашка замер, выставив указательный палец, сморщился, и — Апчхи! — ...Упал! — закончил он, хлюпнув и потерев нос запястьем. — Поскользнулся. А был я на работе, ты сам забыл? Ночная смена. Типа того. Я устроился на посыльного. Чем-то вроде. Не совсем нормированный граф... Апчх! Извини. График. Не снимая куртки, парень направился к ванной. Брат за ним. — Почему ты вчера не сказал, что уходишь?! — потребовал он. — Ну... Не хотел портить семейный ужин?.. — Ты исчез под вечер, почти ничего не сказав, а потом просто пропал, я уж думал идти в полицию, если к полудню не объявишься! — выпалил кружка. — Ладно. Извини, что заставил переживать. Я дурак, окей? Надо было сказать. — Капхед прикрыл дверь ванной, и, спешно ополоснув руки, оставил воду включённой, сам тем временем выхватывая из шкафчика аптечки бинт и пару первых попавшихся склянок. Сунул всё это в карман, только после этого завинчивая кран. У него слегка кружилась голова и першило в горле, а главное, очень хотелось прилечь. Участвовать в разборках Магса хотелось в последнюю очередь. — Ты? Да ты хоть... Эй, ты куда?! — Магмен растерялся, когда брат тенью прошмыгнул мимо него, закрывая дверь в свою комнату. — Капхед?! Капхед облегчённо скинул куртку на пол, тяжело осев на кровать и выкладывая рядом бинт и бутылёк перекиси. Эх, кожанку жалко. Надо будет отдать в ремонт, может, починят... Особенно громкий чих заставил дёрнуться, и от резкого движения недозажившие раны перекликнулись с новыми. Магмен что-то говорил из-за двери со смесью возмущения и беспокойства, но чашка не разобрал, фокусируясь на первоочередной задаче. Мысли болезненно гудели, и он не чувствовал облегчения от победы. Скорее от того, что домоклов меч отступил, не давлея непосредственно над головой... До какой поры?.. Он чувствовал себя паршиво, и если бы только физически. У него нет выбора, и всё же. И всё же он совершил правильное дело. Он отправляет эти души прямиком в Ад. Они обрекли себя сами, давно. Сцепив зубы и перевязавшись кое-как, парень натянул свежую рубашку, застегнув воротничок по горло. Он свернулся под одеялом клубком, прикрывая глаза. Чувствуя, как где-то под сердцем клеймом вьётся в голодном безостановочном танце горячно-пурпурная, в пламенных искрах, энергия дьявольской магии.