Ставка на Руте

— Ладно, я пошёл.

— Что значит "ладно"? А ну-ка расскажи, как будешь действовать?

— А это пусть Рыжий перед вами отчитывается! А я пойду и напьюсь! Вот и все действия!

к/ф "Трактир на Пятницкой"

                     — А, и снова здрасте, не-Маргарет!       На сколько преувеличенно жизнерадостным выглядел Капхед, на столько искренне недовольной была горничная.        — Как прошёл вчерашний день?! Всё было в порядке?        — День как день, прошёл как прошёл, — чашка облокотился о стену, опустив руки в карманы. На него зыркнули. Он вытащил руки. — Ваши бесценные бумажки не пострадали.        — Какие бумажки? — нахмурилась та.        — Да обёртки, вы про них всё жужжали.        — За тобой никто не следовал?        — А зачем кому-то там за мной следовать? — теперь пришла его очередь хмуриться.        — Мало ли. Откуда мне знать, что ты мог учудить посреди улицы!.. Ладно, забирай пакеты на сегодня и не опаздывай, — видимо, на наречии идеальных служанок, которому Маргарет следовала с переменным успехом, это означало "катись к чёрту". — Зайдёшь потом в два, там ещё будет несколько.        — Да помню я, тут всё написано, — юноша махнул расписанием в руке.        — Откуда мне знать, что ты помнишь, что не помнишь, — проворчали ему.        — Действительно, тебе-то всё приходится запоминать, бедняжка! Смари, на будущее, букварь есть в каждом книжном, если чего!       Маргарет не стала опускаться до рукоприкладства и выталкивать его прочь. Она просто указала в сторону двери. Но если бы взгляды могли убивать...       С утра снова шёл дождь, однако после полудня начал стихать. Капхеду вновь неплохо дали на чай — на сей раз некая дама передала через открывшего дверь лакея — и он пребывал в неплохом настроении. Маргарет, видимо, тоже, так как, едва впустив его, она немедленно сунула свёртки ему в руки, чтобы избавиться поскорее и не портить свой день. А может, настроение у неё было плохое и она просто не хотела портить день ещё больше. В любом случае, Капхед одарил её язвительным "Спасибо, не-Маргарет!"       Девушка закатила глаза, пророкотав что-то под нос.        — Будь аккуратнее с этой, — пересилив себя, она указала на небольшую коробочку. — Это от мистера Кёрлертена и это очень тонкий механизм.        — Окей. Ещё какие-то ценнейшие указания?        — Нет.        — Понял. Тогда давай, не-Маргарет!..       Видимо, "не-Маргарет" не выдержала. Она мотнула головой, поджав губы.        — Мари. Я Мари. Можешь звать меня так.        — Мари, значит?        — Видишь, — она чуть улыбнулась, — это не так уж далеко от Маргарет, так что всё не так страшн...        — А, значит, если я решу звать тебя Муреной просто потому, что мне так понравилось, ты тоже будешь не против?! Ведь это так похоже звучит!       Девушка вспыхнула под цвет своих лепестков, стиснула кулаки.        — И кстати вот, кстати! — продолжал тот. — О'Гуло-то твоя мадам помнит! А на тебя слишком плевать?!        — Его мадам знает дольше, — прорычала маргаритка.        — Что-то мне подсказывает, что его она не приучала к кличке, словно питомца!        — Ты тратишь время. И мешаешь мне закрыть дверь, — Мари схватилась за ручку.        — Как скажешь, Мэри-не-Маргарет!        — Мари!! — рявкнула та, кажется, на полдома.        — Тебе же должно быть плевать! Ведь так похоже! — ехидно напутствовал Капхед на последок. Удивительно, что от хлопка двери не закрошилась стена.       Чашка и сам себе не мог объяснить, почему так взъелся на маргаритку. Он возмущённо шагал мимо луж, кривя плотно сведённые губы. Как можно всё-таки, как можно позволять такое к себе... Терпеть, когда в любой момент можешь просто-напросто развернуться и свалить нахрен...       Ещё и на дьяволову тусовку для богатых ублюдков переться вечером...       Отличный день. Мда.              

***

             От отца братьем достались два неплохих костюма. Как и Капхед, он не был поклонником официоза, но, опять-таки, как и Капхед сегодня, вынужден был терпеть по работе. Двойку тёмно-серого цвета забрал себе Магмен и носил с чёрным почти не выбивающимся жилетом, который нашёлся при костюме в практически девственном состоянии. Другой комплект, коричневый, достался второму брату. Отец семейства был высоким, не в пример детям: Магмен ещё дотягивал до среднего роста, тогда как Капхед, как не иронично, формально старший из близнецов, был ниже младшего где-то на полголовы. Так что костюмы пришлось подшивать — особенно Капсу. Впрочем, он надевал свой полным комплектом всего один раз, на выпускной. Даже на принятие в колледж его не заставили.       Сейчас чашка радовался, что всё же прихватил одёжку с собой в город, а не оставил в их старом доме, у деда. Под поражённым взглядом близнеца он выгладил рубашку (доска жила в магсовой комнате), а затем скрылся у себя с таким лицом, будто собирался на похороны. Возможно даже, свои.       Кружка порывался было пойти за ним из любопытства, спросить, к чему бы всё это. Но пересилил себя.       Спросил Капхед.        — Можешь одолжить галстук? Я из своих ни один найти не могу, — не то, чтобы у него вообще их было много. — Э, по крайней мере ни одного такого, чтоб норм.        — То есть, без зацепок и не замызганного?        — В точку.        — Тебе зачем?!        — Сказал же. Не могу найти свой.        — С каких это пор тебя волнует, в приличном у тебя состоянии галстук или не в приличном?       "И этот туда же..."       Магмен аж оторвался от тетради.        — Ты куда-то собрался?!        — Ага... — тот наморщил курносый нос. — По работе велели присутствовать. Как раз, видите ли, "в чём-то приличном", — процитировал он, передразнивая низкий голос О'Гуло.        — Что-то доставлять посреди праздника?        — Откуда я знаю?! — тот возмущённо откинул голову, уставившись в желтоватый потолок. — Может, доставлять. Может, им официантов там не хватает и меня тоже подрядят, не знаю я! Ты дашь галстук в итоге?!        — Нет.        — Ладно... — и Капхед полез в его шкаф.        — Э! Я сказал, нет!!        — Что "э", мне надо его где-то взять.        — Вот бери один из своих, если так надо.        — Я уже сказал. Мне надо что-то пафосное.        — Сам виноват, что не заботишься о вещах!       Капхед сердито выдохнул, разворачиваясь к письменному столу и брату, складывая на груди руки.        — Вот чего я те сделал? От учёбы не отвлекаю, еду твою не таскаю. Разок только попросил примус разжечь! И то ты в ответ наорал.        — Ничего я не орал!! И... При чём здесь этот дурацкий примус! И... То есть, ты даже не...        — Что — не? Не понимаю? Не-а, не понимаю. Объясни уж мне глупому, сделай милость, — чашка подался вперёд, продолжая держать закрытую позу.        — Да чего тут объяснять, — тот махнул рукой. Он был не в настроении ругаться весь вечер, переливая из пустого в порожнее. — У меня коллоквиум скоро. Ты отвлекаешь.        — У тебя постоянно что-нибудь скоро, ты себя от жизни отвлекаешь, — заворчал Капс. — Дал бы мне этот галстук, раз такой занятой, я б от тебя уже сто лет как отстал.       Тот потёр уставшие за день глаза. Затем резко поднялся, подскочил к шкафу. Немного порывшись в нём, протянул красную ленту.        — Оп-па! Это же мой!        — Ты его мне сам отдал в июне.        — Да? Не помню... Но звучит похоже на меня, — чашка хмыкнул, беря галстук.        — Сказал, что он тебя бесит. И если я не заберу, ты им будешь чистить ботинки.       Капхед хохотнул.        — Вот это точно звучит похоже на меня!        — Что на тебя не похоже, это чистить ботинки.        — Пасиб, бро, — проигнорировав укол, парень махнул галстуком в кулаке. — Ладно, сиди готовься к коллоку, или чего там у тебя.        — Ах, спасибо, что разрешил.        — Всегда на здоровье, — прыснул тот, выходя прочь. Однако вскоре снова вернулся, смущённо кашлянув в кулак.        — Эт самое... Ты его развязал...        — Ты его отдал, — Магмен не повернулся. — и я хранил его, как по идее и полагается хранить галстуки.        — Да тут без проблем, право твоё. Просто, ну... Ты бы не мог завязать?        — Магси?.. — переспросил чашка, когда ответ не пришёл. — Ну Магс!        — Магси-и! Магси! — на разные лады продолжал Капс, подойдя вплотную. — Ты помоги и я отстану! И всем будет счастье! Магси! А, Магси!        — Отстань! Учись сам!        — Ну пожалуйста! Ну помоги страждущему! Неужели ты на столько жесток!.. Магси, я так опоздаю. Ты же не любишь, когда люди опаздывают! Не принимай грех на душу, Магси!..        — Да блин!.. Надоел, — сдавшись, кружка вскочил на ноги, отшвырнув ручку. — Дай сюда, — он затянул треугольничек узелка в пару движений. Капхед расцвёл.        — И всё-таки ты настоящий друг!        — Да-да-да-да. Иди уже и не мешай.       У двери чашка помедлил, заглядывая через плечо.        — А ты, кстати, не думаешь начать собираться?        — А?.. Куда?! — Магмен, как раз взявший ручку, моргнул. — Ты зовёшь с собой? Ну Капс, надо было раньше сказать!..        — Не. К сожалению. Я б позвал, я бы правда, — тот развёл руками, — Но я сам там так, по работе чисто. Не развлекаться. Да если бы... И там будут одни пафосные шишки, никаких нормальных людей... — вздохнул. — Да будь моя воля, я б туда ни в жизнь ни ногой. Только пропускаю из-за них праздник... — он подослабил узел галстучной ленты, теребя гладкую ткань между пальцев. — Просто сегодня наверняка же какая-то туса у ребят с факультета, как минимум. В том году, помнишь, и с других были, все вместе тогда собрались...        — А. Понял тебя.        — Так как там в этом планируют?        — Не знаю.        — Ты решил не идти?! Чего так?        — Не видно?! — студент хлопнул ладонью по страницам учебника.        — Да ладно тебе! Хоть один вечер в семестр дай себе отдохнуть!..        — Я уже говорил, — прорычал Магмен, ссутулившись над столешницей, не глядя на брата. — Ты. Мне. Мешаешь. Отстань.        — Ладно, окей, — передёрнув плечом, чашка сделал шаг в коридор.        — И закрой дверь! — донеслось до него. Магмен продолжал невидяще пялиться в стол. Однако, просидев так немного, он всё-таки выбрался от опостылевших книг в коридор, где брат шнуровал ботинок.        — Может, возьмёшь моё пальто? — предложил он негромко. — Сейчас заморозки по ночам, в конце недели ночью обещают, опустится до сорока градусов.       Тот махнул рукой.        — Да я в помещении буду... Да, как я хоть выгляжу во всём этом, не слишком нелепо? А то чувствую себя как корова в седле, — он поднялся, дошнуровав обувь.        — Надел бы жилет, было бы лучше, — к этому комплекту была также жилетка, и, судя по всему, "родная", что служило для Магса поводом небольшой зависти.       Чашка зашипел, точно кот.        — Ты меня не заставишь!!       Брат закатил глаза.        — В целом и так сносно, — небрежно кинул он. Капхед радостно улыбнулся на это.        — Раз ты считаешь, что сносно, то, значит, что просто отлично! Ну, на сколько отлично вообще можно с этой удавкой на шее... — он глянул в зеркало, махнул рукой, по привычке почти не двигая левым плечом, прокрутил правое, пытаясь заставить пиджак сесть поудобнее. Увы, плотная шерсть была против.        — И что это должно значить?        — Ну, из нас двоих ты шаришь за моду.        — Ничего я не шарю. Просто стараюсь выглядеть прилично.        — Ха, звучишь как один знакомый с работы...        — Да, ты говорил.       С этим оба негласно собрались развернуться каждый в свою сторону. Но Капхед помедлил.        — Хей, Магс! Не знаю, чего ты там себе напридумывал, но ты меня извини. Ок?       Магс замер на полпути. Он возмущённо выдохнул.        — Это не извинение!        — Как это не извинение? Я сказал "извини". О, уже целых два раза!        — Ага, просто кинулся в меня словом!.. Ты хоть знаешь, за что извинялся?!        — Во-первых, ты отказался мне объяснять. Во-вторых, я же сказал, за всё то, за что надо. Ты ж вечно повод найдёшь!        — Ах так! Да пошёл ты знаешь, куда?!        — Куда, ну? — спросил тот с явным весельем. Такие моменты всегда забавляли.        — На работу свою, — скупо выплюнул Магс. — выдуманную, — и захлопнул дверь в комнату.       Капхед хохотнул, прежде чем взять ключи с тумбы.       Он отошёл на пару дворов перед тем, как потянулся за сигаретами. Чертыхнулся, когда выяснилось, что забыл переложить их из куртки в пиджак. Капхед покосился назад, всерьёз размышляя, не вернуться ли, но всё-таки передумал. Пришлось накинуть магию невидимки и спешно наведаться в магазин, пока тот не закрылся.       Сигарету юноша зажёг не сразу, щёлкая пальцами, высекая крошечную, максимально безобидную искру. Затянувшись наконец, почувствовав на нёбе привычную щекочущую горечь, откинул голову, глядя на беззвёздное небо, окрашенное городским заревом в цвета перестоявшего чая. Хорошо. А то как же хотелось курить...              Тучи, видимо, выплакали из себя всё, что можно, так как вечернее небо было чистым. Ну как чистым — там, где крупные авеню пускали разводы фонарного света, напрочь затмевавшего звёзды, собирались мутно-желтушечные пятна.       "И всё-таки, по-моему, видок дурацкий", — рассуждал молодой человек, оглядывая своё отражение в ярко освещённых витринах. Галстук атласно отблёскивал в их свете, скользкая ткань отказывалась держать узел где удобно, только слишком низко либо слишком высоко, под самым горлом. "Не удивительно, — подумал парень, — что я от него избавился. До чего дурацкая вещь..."       В голову вплыло непрошенное воспоминание, как он набрасывал по утрам ошейник галстука, торопясь вслед за братом на пары. Чашка запульнул выкуренный чинарик в решётку ливнёвки и снова потянулся за пачкой.       Не выпали ли дома сигареты на пол? Если Магс их заметит, он такое закатит, что табачного завода не хватит пережить.       Часы на запястье напоминали, что время идёт, скоро половина.       Юноша обнаружил знакомую бумажку ранним вечером, когда вернулся домой. Там приказывалось прибыть к "Лилии" и ожидать дальнейших указаний в половину десятого. О'Гуло малёк наврал, очевидно, не доверяя капхедовой пунктуальности. "Когда действительно надо, я успеваю!", — сердито отметил юноша про себя, пока золотые стрелки приближались к двадцати минутам.              Впрочем, трамвай подошёл сразу, так что в итоге он опоздал даже меньше, чем на десять минут. Высотка отеля сияла золотом, драгоценный пожар посреди и без того пылающей реки авеню. Из сверкающих машин выпархивали господа с не менее сверкающими лацканами смокингов, с широченными плечами из модных журналов, дамы в ярких вечерних пальто, устланных вышивкой, точно ковры, и мехами, точно шубы полярников.       От Капхеда наверняка ожидали, что он двинется к чёрной лестнице. Отмахнув соломинку от лица и нарочито небрежно утопив ладони в карманы отглаженных брюк — дурацкие кости, естественно, там, хотя их, естественно же, никто не перекладывал. Вот чтоб сигареты и ключи так делали, — парень смешался с потоком "богатых ублюдков", проходя через отделанные начищенной бронзой двери.       Фойе было запружено, словно улей — гости суетились в предвкушении приятного вечера, их голоса эхом подскакивали к задиакальным витражам потолка. Забавно, и старое казино, прозябавшее в пещерном кармане, имело эти звёздные потолки. Зачем, если для проклятой хвостатой твари навеки заказан путь к небу?.. Забавно.       И глупо.       Знакомый портье с не менее знакомой надменной миной направил в помещения для персонала. Про О'Гуло велел спросить кого-нибудь другого. А глава всего мероприятия... А "Большой босс", сказал портье, занят весь вечер. Не сказать, что новость не порадовала. Но у кого спрашивать-то?..       Не совсем уверенный, как именно проходят в помещения для персонала, Капхед хотел было продолжить допытываться у портье, но в этот момент его хлопнули вдруг по плечу.        — А, здоров, гонщик! — Чашка дёрнулся от неожиданности и, признаться, чуть не отстрелил человеку голову, в его случае, кстати, имевшую форму пули. Это был всего лишь один из тех, кто после "битвы за апельсины" помогал в цепочке с разгрузкой. И не представлял, на сколько он только что был близок к тому, чтобы почить молодым и даже не пьяным. — Молодец, таки не опоздал.        — Не опоздал?..        — Ну да, начало же в десять.       Ах вот как.        — Наши уже взялись за караул, так сказать, — он усмехнулся, демонстрируя просвет в череде зубов. — О'Гуло занят, можешь поискать Брасса, спросить у него, чё да куда.        — И где Брасс?        — Да где-то тут вроде. По идее, — пожал тот плечами.       Ах так! Нет уж!        — Скажи-ка лучше, где Уоллв! Я не собираюсь носиться туда-сюда, словно мяч!        — За рулём вроде у тебя это неплохо выходит!       Юноша не был в настроении на юмор. Он задрал голову, глядя человеку прямо в глаза.        — Где большой босс? Мне нужен либо он, либо О'Гуло.       Возможно, ему показалось, но пулеголовому стало как-то резко неуютно.        — Ладно, ладно. Только тебя нехрен не пустят, Уоллв щас с серьёзными людьми, они о своих там делах толкуют.        — Посмотрим, куда это меня не пустят, — фыркнул Капхед. Скорее всего, никуда, он это понимал, но у него резко испортилось настроение. Он мог бы быть сейчас дома, или выволочь куда-нибудь Магса — тот, может, даже и согласился — они могли бы навестить старую-добрую "Мухоловку" в честь карнавала...       А. Нет. С "Мухоловкой" не выйдет никак.       ...В любом случае, даже в тот барчик, где он порой зависал со знакомыми, и то лучше, чем среди этих "приличных" смокингов и манто. Брасс тоже отправит к кому-то, и потом этого кого-то тоже искать полвечера, а кончится тем, что выставят дежурить какой-нибудь выход к мусорке только чтобы отделаться от него, и кукуй так всю ночь на морозе. Да пошли они все!..       Двери, к которым подвёл мужчина, сторожили декоративные пальмочки в кадках и громила с сигарой в зубах.        — Мне надо Уоллва О'Гуло.        — Занят, — гаркнул тот, ни вынимая сигары, ни отрывая вдумчивого взгляда с мраморных разводов на стенке напротив.       Пулеголовый наблюдал со стороны с интересом.       Юноша кинул на него взгляд. Ему вспомнился его единственный визит в местное казино. И возникла идея.        — Я персональный служащий босса. Дьявола.       Громила моргнул. Он посмотрел прямо на Капхеда, опуская сигару. Потом он посмотрел на пулеголового. Тот только плечами пожал.        — Тебя обо мне не предупреждали? Видимо, не сочли тебя достаточно важным. Что ж, сбегай, спроси портье, или... Кого-нибудь из крупье. Да хоть коридорного, — бросил чашка, склоняя голову на бок.        — И уйти с поста, да?        — Или пропускай. Пока я не решил настоять, — парень выставил ладонь горизонтально. Вспыхнувшая на ней искра разгорелась гейзером жара быстрее и выше, чем он ожидал. На самом деле он едва не опалил собственный висок. Но вида не подал.       Рубиновая струя трепетала вровень с макушкой громилы, получившись где-то с треть самого Капхеда.        — Парень. Приказ есть приказ.        — Так ты, значит, не веришь? — юноша понятия не имел, куда всё это ведёт. Действительно, у человека работа, он её выполняет. Юноша не знал, как убедить охранника. Не драться же с ним. Но пламенеющий фонтанчик словно сжигал всю его резко возникшую злобу, а, что до охранника, то, чёрт возьми, слишком приятно было наблюдать, как тот напрягся и стал на оттенок бледнее, позабыв про сигару в руке.       Про пулеголового парень забыл вовсе. А, кабы не забыл, мог бы заметить краем глаза, что тот тоже побледнел. И не только побледнел, но резко изъявил желание слиться воедино со мраморной стенкой.       На плечо Капхеду легла чья-то рука.        — Пропускай-пропускай, — лениво протянул голос.       И пламя на ладони затухло, когда внутри резко похолодело. Во рту пересохло. Капхед замер, уставившись перед собой расширившимися глазами.       Вот надо ж было, чтоб так повезло...        — Добрый вечер, босс, — юноша не узнал своего голоса.       Охранник распахнул двери с поклоном. Рука надавила, и молодой человек шагнул, выступая по правую сторону от хозяина заведения.       В просторной переговорной комнате за длинным лакированным столом сидела и в самом деле серьёзная публика. Во всяком случае то здесь, то там сияли золотые часы или бриллиант запонок, пока господа увлечённо беседовали. Впрочем, их запал сдуло так же резко, как и капхедов факел, стоило им увидеть вошедших. На мгновение образовалась тишина. Затем люди уважительно повставали с кресел.       Один, дикобраз со шрамом над глазом, прикладывая шляпу к груди, поспешил пожелать демоническому начальнику доброго вечера.        — Вы всё-таки нашли время почтить нас визитом! — прибавил он.       Зашуршала ткань. Хвост, напоминающий длинную ожившую тень, изящно всколыхнулся, когда высокая фигура выступила вперёд, демонстрируя себя во всей красе. С плеч Сатаны ниспадал тяжёлыми алыми складками плащ, его края лучились золотым шитьём язычков пламени. Лучились и отполированные рога, между которыми пристроился зачем-то бархатный берет с камушком, лихо заломленный на одно из длинных ушей. На пальце тяжелел перстень со сложным сигилом. А шерсть всё так же топоршилась во все стороны неопрятными клоками. Капхед заметил пару зубьев гребешка, выглядывающих из лоснящейся шкуры. Впрочем, если кто-то ещё заметил, то точно сделал вид, что ничего не было.        — Нашёл, нашёл, куда же вы без меня, — подтвердил демон. — Что-то важное обсуждаете? Интересное?       Дикобраз со шляпой в руках оглянулся на коллег, но безмолвный призыв о помощи остался неуслышанным. Сам вызвался!        — В городе появились новые конкуренты, босс. Решаем, как поступить с ними. Они орудуют на территории Челюсти, — говорящий кивнул в сторону невысокого мужчины-акулы, сидевшего, кстати, прямиком рядом с О'Гуло. Здесь присутствовала вся знакомая троица: помимо росомахи слева направо устроились крекерный мужичок и молчаливый скальпель. — но он говорит, что они с ним ни о чём не договаривались, и...        — Шикарно, — оборвал его демон. — Дообсуждаетесь до чего-нибудь важного, поставите меня в известность. Не так ли?        — Да, босс, — босс кивнул и мужчина со шляпой наконец сел обратно, точно школьник, ответивший на вопрос.        — Ну что ж, тогда... Ах, да, точно! — картинно протянул бес, взмахивая руками. — Познакомьтесь, мой юный помощник! Вы не смотрите на его возраст, он умеет не только в кошки-мышки играть! — Капхеда выпихнули вперёд, снова схватив за плечо, хвост подстегнул со спины. — Не стесняйся, уверен, тебя все сразу признали! — хмыкнул Сатана, по-хозяйски тыкая ему когтем в ключицу. — Наш маленький друг отлично знает, как платить по долгам! И собирать долги, — добавил он. — Так что, если что, обращайтесь!       "Маленький?!"       Внутри Капхед весь взбеленился. Можно подумать, он все ещё в школе и всех тех лет после их с братом победы как ни бывало... И вообще, к чему вся эта речь?!       Люди в зале смотрели на него с интересом. Занятно, что среди них не было ни одной ящерицы — хорошая визуальная память вкупе с затронутым самолюбием неплохо сохранили рожу зелёного чешуйчатого парня, заглянувшего в дьявольский кабинет отеля под конец первого визита Капхеда.       Порадовавшись, что вокруг нет никого, кто лицезрел бы, как им позорно швыряются, точно бейсбольным мячом, чашка расправил плечи, вздёрнул подбородок, стараясь выглядеть выше. Нельзя сказать, что ему абсолютно не нравилось их внимание.       А Дьявол меж тем заканчивал.        — Так, меня ждут дела, — он развернулся и плащ захлопал, взметнувшись. Брошь на плече, вторящая узору перстня, мигнула золотым бликом на прощание. — Счастливых вам обсуждений.       Не зная, что ещё делать, Капхед последовал за начальником. Оказавшись вновь в коридоре, он уже собирался уточнить, что может идти, и смыться куда-то подальше, но цепкий хвост хлестнул по ногам, намекая, что его никто никуда не отпускает.       Они прошли немного вглубь коридора, за поворот. Звуки начинающейся вечеринки доносились приглушённее, в стороне от суетного лобби, полнящегося гостями.        — Ладно, говорите уже, чего там от меня надо?! — потребовал Капхед, не выдерживая тяжёлого ожидания.        — Уже не терпится исполнить любой мой приказ? — весело покривился бес снизу вверх. Камерный свет ламп играл в его ярких глазах и тонул в глубинах камушка на берете. — Я же говорил, ты создан для этой работы!       Юноша мрачно глянул в ответ, еле стерпев смешок в лицо. Впрочем, он быстро отвёл глаза.        — Такое рвение стоит поощрять! — Дьявол упёр правую руку в бок и его мантия заструилась слева багряным водопадом. — Я вынужден буду отлучиться на вечер, так что нужен кто-то, кто присматривал бы за заведением! Раз ты так гонишься за повышением, как на счёт того, чтобы за время моего отсутствия ты понаблюдал за тем, как идут дела?       Возможно, демон рассчитывал ввести его в растерянность. Но Капхед расхохотался, запрокинув голову.        — Да ладно! То есть, кроме меня тебе вапще оставить не на кого эту махину! Ну ты, приятель, даёшь!       Бес качнул рогами, закатывая глаза.       Капхеда выдернуло из веселья — что-то он немного забылся... Его взгляд метнулся к когтям беса, а внутри что-то выжидающе сжалось.        — Ты во всей очереди тех, на кого оставить, последний в списке, не стоит так волноваться. Но, если вдруг за вечер случится что-то, что испортит его для моих уважаемых гостей, будешь передо мной объясняться, почему не вмешался, — ответ прозвучал расслабленно, к надменному тону не примешивалось ноток раздражения.       Юноша расслабленно опустил плечи, скрывая облегчение дерзкой усмешкой.        — Это куда это тебе вдруг потребовалось свалить? Что, души больше не ловятся? Народ просёк, вот ты и стесняешься?       Видимо, у Сатаны было сегодня очень хорошее настроение, так как он и на это не прогневился. Вроде как.        — Сегодня Саунь, чашечка.        — Что-куда сунь?!       Плащ всколыхнулся. Демон дёрнул хвостом.        — Самайн. Знаешь, что это такое?        — А. Ну Самайн, ну Хэллоуин. Праздник такой, все дела. Там потом ещё День всех святых. Они на тебя завтра всем скопом набросятся?!        — Ха! — кажется, беса предположение и впрямь развеселило. Он посмеялся недолго, но очень задорно. — Хэллоуин в первую очередь — праздник для нечисти. Демоны и даже всякая шваль вроде призраков и прочей нежити, все отдыхают. Почему, думаешь, люди взяли обычай устраивать в эту ночь сабантуй? Подцепили от нас! — он гордо ткнул себя пальцем в грудь. Капхеду очень хотелось поинтересоваться, уж не относит ли себя самого Дьявол ко "всякой швали", но ему хватило самоконтроля. Третий раз может и не повезти. — В те моменты, конечно, когда не защищали свои жизни и души, хех-хе... Но, в любом случае, раз уж мои работнички сегодня бездельничают, я решил, это идеальная ночь для собраний.        — Собраний?        — Ну да! А ты думал, я только этим несчастным городишкой руковожу?! Бизнес среди смертных, это всё так, хобби в свободное время.        — Зафига вам всем собрания?!        — Не всем, — строго поправил Дьявол. — На Адский Саммит мной приглашаются только главы кругов.        — Саммит? У вас чё в ваших кругах там, — чашка прыснул. — политика?!       Бес снисходительно потрепал его по недозажившему плечу.        — Куда ж по-твоему без политики в этом мире, — вздохнул он с неким псевдо-отеческим тоном. — Особенно в Аду! Ничего, дай я, в своё время поймёшь. А пока у тебя другие заботы. Всё-таки я расстроюсь, если моё любимое хобби пострадает в моё отсутствие!       Капхед скрестил руки.        — А вот ты говорил про "вмешаться". А если пара бухих толстосумов сцепится посреди зала, это тоже моя работа?! Охранники — не? А им ты сказал?!        — А это может нарушить гостям приятный вечер? — в свою очередь хмыкнул Дьявол.       Парень выдохнул, пытаясь совладать с раздражением.        — Короче, я тут просто охранник. Ты это имеешь ввиду?!        — Ты мой персональный служащий, — демон лукаво фыркнул, склонив голову на бок. — По крайней мере, ты считаешь себя таковым, если я верно понял, конечно, — он приложил паучью лапу к груди. — Неужели я ошибся?!        — Ты... Ты сам меня им назначил. Не?! — возмутился Капхед.        — Я?! Я говорил такое?! Ах, сказываются годы, последние лет шестьсот память начинает сдавать. — тот горестно развёл когтями, изображая тоску с усердием лучшей актрисы. — Моя ошибка. Что же. Раз у тебя действительно такая высокая должность, значит, будешь не просто объясняться и наблюдать, а непосредственно отвечать за всё, что происходит.        — А есть разница?.. Стой! Стой-стой, как я тут за всем услежу?! А если землетрясение?! Что мне тогда, пластырь на пол налепить?!..        — Какова должность, таков и спрос, — тот пожал плечами, поправляя брошку плаща. — Но я уверен, ты справишься. В конце концов, в последнее время ты неплохо справляешься. Я бы даже сказал, что горжусь тобой!       Вот теперь бес действительно сбил его с толка.        — Эм. А... За что, — выдавил чашка с непониманием.        — Как за что! — ответом последовал частокол белоснежных клыков, сложившихся в пародии на заботливую улыбку. Можно было даже сказать, что от неё веет теплом, если под теплом понимать жар раскалённого жерла вулкана. Глаза-плошки зажглись, цепляя взор вопреки воле. — Ты раскрываешь свой потенциал великолепно! Наконец направляешь его в нужное русло! Кстати, не рассказывал братишке о своих приключениях? — Сатана опустил взгляд на иглоподобные когти и только тогда Капхед понял, что последние полминуты стоял, весь застыв от напряжения. — Хотя он, наверное, не оценит. Что поделать, не всем дано... Не все рождены для величия. Но, если ты перестанешь цепляться за устарелые бредни, вбитые в эту молочную дрянь в твоей голове, и перестанешь сдерживать свои инстинкты, ты достигнешь его!        — Кого — его... — предложение прозвучало так громоздко, что Капхед не совсем разобрался. Какое там ещё величие, они только что об отеле говорили. Вот действительно, бредни.        — Погодь. Погодь... Это ты мне щас про магию, да?.. Эй! — он обвинительно выставил палец. — Это из-за тебя я теряю контроль! Я всегда владел ей идеально! Это из-за тебя она теперь сходит с ума, вечно вжжух, и вообще хрень какая-то!       Дьявол моргнул пару раз. Они словно поменялись местами, и теперь уже ему приходилось пытаться вникнуть в суть вываленного на него словоблудия. Но он быстро вернул напыщенное выражение, презрительно дёрнув чёрной губой.        — Не вали на меня свою некомпетентность. Если ты не можешь сладить с силами, которые я тебе даровал, это твои проблемы.        — Ты даровал?! Да я всегда был в магии асс!..        — Значит, то, что ты прежде звал магией, вряд ли заслуживало такого громкого слова, мальчик мой — парировал демон.       Обращение затронуло глубоко, глубже, чем Капхед сам от себя ожидал, эхом повторяясь в голове. Это даже хуже, чем звать хвостатую тварь своим боссом... На юношу накатила волна отвращения.        — Не смей меня называть так! — прорычал чашка, сжав кулаки. Тот даже ухом не повёл, не обращая внимания.        — В любом случае, как мы только что с тобой разобрались, смотреть сегодня за казино и отелем это приказ, а, если ты нарушаешь мои приказы, круша что не надо моими же магическими дарами... — Капхеду вздрогнул, когда ему заглянули в глаза. Но он отказался играть в эту игру.        — Хееей, я тут подумал, — воскликнул он на едином выдохе, пока здравый смысл не догнал мысли и не помешал. — то есть, я тебя уложил на лопатки с помощью фигни, которую ты и магией-то стыдишься назвать? А не стыдишься звать себя дьяволом, может лучше, кошка сра- а!!.. — конец фразы потонул во вскрике, когда в груди как по щелчку взбушевалась знакомая голодная боль.       Рефлекторно сжимаясь в комок, юноша упал на колени, жмурясь до искр в глазах.        — Как-как? Ты говорил что-то? — бес наклонил голову, подставляя когтистые пальцы к длинному козлиному уху. Он присел на корточки перед скорчившимся лакеем. — Я с возрастом стал ещё, видать, глуховат.       Страх от приближения агрессора пробился даже сквозь агонию, накатывая холодной волной. Капхед пытался переждать ситуацию, сохранив достоинство, на сколько мог, но всё равно почти каждый вдох или выдох превращался в мучительный скулёж.        — Я... Я ничего... Н-не... Г-гов-ворил... — выдавил он, собравшись с силами.        — Правда?! Неужели мне просто послышалось?! — ахнул экзекутор, хлопая ладонью по пасти. — Вот незадача!.. Тогда не буду больше надоедать тебе старческим маразмом, вдруг это заразно! — демон встал с явным намерением уходить.       Мягкие шаги его господина и повелителя быстро стихли, и, разлепив глаза, Капхед понял, что тот неиронично уходит всё дальше и дальше.       "Ну нет! Знаем мы подобные фокусы!"       Он приготовился терпеть дальше.       Боль, до того державшаяся на одном уровне, стремительно начала нарастать. Кажется, она подскакивала с каждым футом, отдалявшим его от демонического шефа. Юноша завалился на бок поперёк синей ковровой дорожки, обхватывая кромку головы руками, словно это чем-то поможет.       Как и в прошлый раз, он в итоге не выдержал.        — Простите... Простите!.. — всхлипнул он, уперевшись коленями в подбородок. — Этого н-не... П-пов... Н-не повтори... — на грудь словно высыпали груду углей и теперь раздували. Так чувствовал себя тот человек с Раббер-енда? В последние мгновения перед гибелью?.. Казалось, в голове кислота. Она вытекает через глаза. Она прожигает все мысли. И он умрёт. Умрёт наконец, как умерли грешники, павшие от его рук. И для них для всех этот пожар не закончится никогда.        — Простите!! — возопил он в пустоту.       Пустота откликнулась даже почти сразу.       Он очнулся после короткого затемнения, тяжело хрипло дыша. Тело ломило от резких спазмов. Зрение было расфокусированным, пред глазами танцевали яркие всполохи, словно мир — битая киноплёнка в самом начале фильма.       Может, мир вокруг — и впрямь странный фильм. Всё ощущалось каким-то гулко-пустынным, далёким, холодным. Плоским. Словно искусственным. Может, он спит? Странный сон, чуждый в своей нарочито гиперболированной псевдореалистичности.        — Сэр? Вам плохо?! Вам вызвать врача?! И-или такси...       Поморгав, юноша понял, что над ним склоняется коридорный. Его фигура казалась большим мутноватым пятном.        — В порядке всё, — выдавил чашка, сглотнув.        — Вы уверены?! Позвольте, я... — он хотел помочь подняться, но, едва коснулся локтя, Капхед вздрогнул всем телом, отшатнувшись, а с его рук взлетел рой мелких искр. Излишне участливому коридорному повезло: будь цель его заботы не столь вымотанной, это могли быть полноценные потоки огня, среагировавшего на резкий всплеск эмоций хозяина.       Паренёк отскочил, будто зеркаля Капхеда, форменная таблеткообразная шапочка скатилась с затылка.        — Нет, я сказал! — рявкнул Капхед, несколько невпопад, но с яростно-железными нотками в голосе. Сам удивившись, откуда в нём осталось сил на такой тон.        — Эм... Как скажете... Я... Извините! Приношу, э... Приятного вечера! — промямлил паренёк коридорный и, подхватив шапочку, поспешил ретироваться, изобразив на бегу полупоклон.       Вот и правильно.       Успокоившись, что зритель ушёл, Капхед тяжело приподнялся и немедленно поспешил припасть к стене, пока не рухнул обратно. Он позволил себе негромко простонать сквозь зубы, но немедленно пожалел. Мало ли, из-за угла сейчас ещё один усердный такой выпрыгнет.       Непослушной рукой он потянул петлю галстука, ошейником врезавшегося в горло. Коридор слегка вращался, тело не до конца отошло от внезапного напряжения мышц, сотрясаясь в судороге. В общем, ослабшие ноги сдались.       Молодой человек сумел собраться окончательно уже через несколько минут. Он побрёл в обратном направлении и вскоре набрёл на диван. Постоял над ним, сокрушаясь, как же близко всё это время была возможность не рассиживаться у плинтуса. Но не стал плюхаться на подушки — его звали иные приоритеты.       Сейчас как-то наплевать, чьё это мерзкое место и какие тут цены. Он может позволить себе, он теперь зарабатывает, как-никак! И вообще сегодня праздник — у нормальных людей... Так что на всё на свете плевать. В таком отвратительном состоянии ему надо выпить. Необходимо. Вот выпьет, можно будет продолжать существовать.              Мистер Кёрлертен не поехал на вечеринку. Он не был фанатом шумных мероприятий, к тому же сейчас работал над крупным проектом.       Блосселин обещалась телефонировать, и как приедет на мероприятие, и перед тем, как ехать домой — последнее особенно важно. Её муж беспокоился, как бы она не засобиралась, когда станет уже слишком поздно... Гордая возложенной на неё честью быть сегодня при нанимательнице, Мари взяла на себя обязанность следить за временем.       Она отзвонила об их благополучном прибытии, пока её мадам направилась в основные залы, и уже торопилась влед за ней, выходя из телефонной будки отеля, когда заметила знакомую фигуру. Мари, может, и не обратила бы особого внимания, но уж кого-кого, а их нового доставщика на элитном вечере она встретить никак не ожидала.       "Кто его пустил сюда?!" — недоумевала она, попытавшись проскользнуть мимо скорее. Но тот её тоже увидел. И ему в голову, кажется, пришла сходная мысль.        — А, Мэри-Мурена! — громко приветствовал он, подняв опущенную до того голову. — А ты чё тут забыла, вторая работа? Имена коллекционируешь? Какое тебе здесь всучили?       Убегать, когда к тебе обратились, не подобает, даже при таком разговоре. Да и Мари просто-напросто не хотелось спускать подобное отношение. К тому же, что греха таить, она не упустила возможности чуть-чуть хвастануть.        — Я сопровождаю мадам, выступаю её компаньонкой! — гордо заявила она, степенно заложив руки за спину. — А вот как ты как здесь оказался, я даже не хочу знать, — и собралась идти дальше.        — То бишь, ты здесь, чтобы дотащить свою мадаму до такси, если та наберётся, — нахально хохотнул тот, откинувшись назад. Он выглядел как-то помято, был бледен — бледнее обычного — а воротник рубашки был неаккуратно расстёгнут. Одним словом, вечер едва начался, а этот гопник уже в умат! Мари затряслась от возмущения, лицо вновь запылало.        — Да как ты смеешь так себя здесь..!        — Ну да, ну да, ошибочка. Какое если, если когда!       Она и не чаяла когда-либо попасть на подобное мероприятие, и теперь не даст какому-то разгильдяю испортить вечер. Забыв про намерение уйти поскорее, Мари развернулась прямо к нему, едва сдерживаясь от того, чтобы устроить побоище прямо в холле. Это неподобающе, но — видит Бог, она близка...        — Хм, две ошибочки, от такси твоя шляпница ж нос воротит небось. А машину с водилой она одним словом на двоих зовёт, да? Чтоб не запоминать лишнего! Для неё ж одно и то же! — продолжал доставщик, не обращая внимания, как у девушки задёргалась бровь.        — Я позову охрану немедленно! — Мари ткнула пальцем куда-то в бок. — И скажу госпоже, что ты посмел сюда заявиться! Думаешь, долго проработаешь у нас после этого?!        — Охрану?! — почему-то наглец нашёл это заявление очень забавным. Он выдал хриплый смешок, диковато заухмылявлись. — Ну давай! Ну удачи!.. Ладно, Мэри-Мари, — как резко вспыхнуло до того его веселье, так же внезапно оно испарилось, словно выключили лампочку. Он ссутулился, запрятав руки в карманы и отвернувшись. — Я пошёл. Привет!.. — и действительно пошёл себе дальше, оставляя бурлящую от ярости собеседницу позади. Она не знала, остановить его и высказать всё, что ему причитается, возможно даже, в тех недостойных подобного заведения выражениях, какие у неё сейчас на уме, или правда пойти да вызвать охранника сразу, пока этот дебошир не натворил чего в приличном обществе. Но её окликнули вновь, теперь уже более дружелюбно.       Дасти была её подругой. Миссис Кёрлертен с мужем периодически бывали в "Лилии" по своим делам и Мари иногда брали с собой, когда мадам после хотела зайти в магазин, чтобы было кому нести покупки. Пока ждала хозяйку, девушка болтала с Дасти, занимавшей роль гардеробщицы.       Дасти была на посту и сейчас. К этому времени поток гостей истончился и она скучающе глазела на полупустой холл, прислушиваясь к переливам музыки, брызжущим из танцевального зала. Дасти видела разговор, хоть и не слышала слов. Воспользовавшись отсутствием посетителей, гардеробщица выскользнула из-за стойки и подхватила маргаритку под руку, оттащив её в бок.        — Мари! Ты его знаешь?! — зашептала она резко, но тихо, проводя взглядом чашку.        — Кого? — служанка растерялась от такого напора. — Этого-то? Это новый доставщик моей хозяйки, пока прежний болеет. Ей-Богу, лучше бы он выздоровел поскорей, а то меня надолго не хва...        — Да ты что! — Дасти приложила ладошки ко рту. — Ты серьёзно?!        — А что такое?.. Ну да, про него вроде писали что-то когда-то, я слышала, но то, что кто-то сколько-то там лет назад был героем, ещё не значит...        — Нет же, нет, я не об этом! — Дасти затрясла головой.        — О нет. Только не говори мне. Он здесь работал? Что он натворил?!        — Он... — метёлка-гардеробщица наклонилась ещё ближе. — Он работает напрямую на босса, — она указала пальцем-пером в потолок. — Исполняет его приказания лично.       Мари уставилась на подругу.        — Да нет. Ты не путаешь? Да нет, да как такому...        — Точно тебе говорю! — негромко затараторила та. — Говорят... Говорят, это вообще из-за него всё, что в городе творится в последние недели, что он каким-то образом переносится, куда ОН повелит, чтоб сеять хаос! Что всегда оказывается там, где будет беда! Ты думаешь, совпадение?!..       Мари приподняла бровь, складывая руки на груди.       — А ваш прежний доставщик... — продолжала та. — Ты уверена, что ваш прежний просто заболел? А что, если...        — Бред, — фыркнула маргаритка. — Вот ты серьёзно? Говорят, если, если, говорят... Побольше слушай такую брехню, ещё окажется, что марсиане высадились в Нью-Йорке, ага.        — Как знаешь, — Дасти пожала узкими плечами со смесью обиды за правду и беспокойства. Мари заспешила наконец к своей нанимательнице, всё ещё покачивая головой. Дасти конечно сплетница, но кто б знал, что такая наивная!..       Однако, войдя в танцевальную залу, служанка против воли замерла, пытаясь отыскать взглядом красную соломинку в мельтешащей толпе. "Хватит дурью маяться!" — одёрнулась она и поспешила к хозяйке, опуская руки, которыми приобняла подмёрзшие в холле плечи.              Капхед сморщился, заглотив стакан вискаря. Лихорадка с ознобом потихоньку его отпускали, но окружение всё равно давило на сознание отчуждающей декоративностью происходящего. Время словно текло слишком медленно, а люди вокруг, напротив, неслись слишком быстро.       Без слов чашка указал бармену, чтобы налил по второй.       Раз уж рогатый смылся на свой "самет", шабаш, не важно, то можно позволить себе минуту-другую на оклематься. А то как он будет исполнять свои охраннические функции, если башка на столько не варит!       С такой мыслью парень прихватил заодно коктейль, из тех, что покрепче и подешевле.       Он находился в зале со сценой, в стороне от игорной зоны. Здесь творилось основное веселье.       Надо сказать, вечеринку закатили с размахом. Капхед считал, что видел крупные тусовки. Но, стыдно признать, его представления о "крупных" не соответствовали городским масштабам. Безвременно почивший ресторанчик Рибби и Крокса был самым элитным заведением Первого острова. Его посещали и крупные персоны (чем владельцы готовы были наперебой хвастать часами). Да и сам Капхед бывал в "Му0оловке" не в цейтнот. Но здесь... Вроде, всё то же самое, но что ни возьми — огни, костюмы, музыка — ценники в баре — всё размашистей, ярче. Как бы он ни хотел того признавать, при иных обстоятельствах было бы здорово оказаться на этом празднике жизни, в этом буйстве красок, звуков, смешков, особенно в дружеской компании.       Оркестр ловко наяривал бодрый танец, купаясь в тёплых лучах прожекторов. Бумажные фонарики и шары свисали с высоких потолков, покачиваясь среди атласных гирлянд — всё это мельтешило чёрно-оранжевым сочетанием. Опускаешь взгляд, и те же цвета, и тоже ленты — они украшали костюмы многих гостей и весело метались в ритме их танца; вечер едва начался, но народ уже весело отплясывал, стоптывая лакированные туфли, сминая укладывавшиеся загодя причёски — в общем, радовался жизни.       Радоваться жизни каждый, конечно, предпочитал по-своему. На танцполе у сцены кружилась в линди-хопе преимущественно молодёжь, кто постарше и посолиднее предпочитали столики по сторонам. На каждом столике стоял подсвечник в виде махонькой тыквы.       Капс не относил себя ни к "постарше", ни к "посолиднее", но, оценивающе глянув в сторону ровесников, девушек и парней, отбивающих вместе пол, он решительно сгрёб выпивку поближе к сердцу и направился искать пустой столик.               — И всё-таки жаль, что ты не захо...        — На такие мероприятия полагается фрак! — строго осадил Фоб, косясь на свою спутницу, но демонстративно не отворачивая лицо-циферблат от окна машины.        — Смокинг стройнит тебя! — парировала Квиллен, сидящая рядом.        — Ты намекаешь, что я набрал в весе?! — тот шутливо толкнул её локтем. — Ладно-ладно, я не мог не упустить такую возможность.        — Нет, ты упускаешь возможность, такую возможность! Ладно уж этот фрак. Но ведь на такие мероприятия полагается ходить в костюмах! — продолжала ораторствовать та.        — Квилли, — устало вздохнул мужчина. — я уже говорил тебе, я не хочу, чтобы мой начальник видел меня в образе какой-то дурацкой бумажной совы.        — Это летучая совомышь! — возмутилась журналистка, складывая на груди руки в длинных бальных перчатках. — И в каталоге было полно других образов, раз уж ты так стесняешься гордого рода совомышей!        — Если меня там застанут в расшитой тыквами пижаме, лучше не станет, — фыркнул молодой клерк, наблюдая, как фонари проносятся мимо.        — А тот прекрасный паучий образ? Тебе бы пошло! Прикрепили бы тебе на голову лапки, на костюм паутину...        — Я не хочу на голову лапки! — запротестовал Фобиас. Он покосился на таксиста, смутившись своего подлетевшего тона, и продолжил чуть тише. — И этот костюм похож на платье! Что скажут, если я заявлюсь в платье?!        — Прекрати уже, он был в мужском разделе.        — Тогда зачем ты заказала его себе?!        — Ну не пропадать же добру! — усмехнулась девушка, пока Фоб тоскливо вздохнул. Они помолчали немного, оба вслушиваясь в шум колёс. Её спутник начал нервно перебирать пальцами, явно в очередной раз прогоняя в мыслях, достаточно ли соответствует этикету, идеально ли крахмален воротничок и не смялись ли брюки. Он сдвинул полу пальто, пытаясь проверить в тёмном салоне авто, не запачкались ли его туфли. Квилл закатила глаза, понимая, что ситуацию надо спасать.        — Брось, ты выглядишь идеально!        — А у меня на затылке нет никаких пятен? — он повернулся, демонстрируя начищенный бронзовый корпус головы-хронометра.        — Откуда они могли возникнуть за час?        — И эти запонки. Надо было надеть что-то менее броск...        — Да мистер Фартинг сам будет в костюме!        — Мистер Фартинг, — клерк забыл про запонки и назидательно вскинул палец. — не носит совоподобные груды бумаги!        — Да что ты так прицепился к летучей совомыши, фобия ты моя ходячая!        — Потому, что это нелепо! А вот мистер Фартинг всегда одет соответственно случаю!        — Хочешь сказать, ты просто не хотел красть у него титул главной совы вечера? — хмыкнула девушка.       Такси затормозило, наконец-то подъехав.        — Что? Нет! Я имел ввиду, что мистер...        — Заплатишь водителю?        — А. Да, сейчас, — растерянно моргающий Фобиас вылез было из машины, но наклонился обратно, чтобы расплатиться. Квиллен тем временем оценивающе глянула на призывно сияющее здание "Лилии". Оно громоздилось над новоприбывшими, точно пик гигантской скалы.        — Стоило всё-таки раньше выйти, — ворчал Фоб, пока они сдавали пальто в гардеробную.        — Мы приехали в самый раз, — безапелляционно заявила Квилл, поправлявшая на навершии писчего острия головы эгрет ввиде паучка, как бы точащего картонные мандибулы на хозяйку. Её лицо обрамляли магнитящиеся к металлической коже клипсы с прикреплёнными к ним паучьими лапами, а на длинное синее платье была наброшена накидка-паутина, пеленая в кокон, как в саван. Даже театральную сумочку украшали ленточки из фольги, переплетённые в виде паутинки. В довершение девушка получше уложила синий, в цвет платья, шарфик, скромно прикрывающий вырез, а на деле — следы "боевого ранения", не до конца сошедшего синяка.       Кивнув себе, она отлепила от зеркала жениха, намекая, что самое время взять её под руку, и повела его в зал.        — Ба, кого я тут вижу, молодой Клоквор и мисс! — раздалось несколько позже.        — М-мистер Фартинг... — осуждающе поздоровался Фоб. Он был приятно смущён тем, что босс признал его и даже помнит по имени, но...        — Кто мистер Фартинг, я?! Я воплощение полночи, верная помощница ведьм, чёрная кошка! — возвестил пожилой мужчина-монета. Бретели его чёрной туники, нахлобученной поверх тройки, походили на ушки, кошачья мордочка на груди смотрела рыжими глазищами, а нос был тыковкой. От тыковки расходились, подрагивая в разогретом воздухе, проволочные усы, вторя собственным роскошным усищам банкира.       Неодобрительный взгляд Фобиаса переместился на заместителя босса, не найдя поддержки: тот представлял из себя чёрно-рыжего арлекина. Гигантские пёстрые шаровары шуршали при каждом движении. Наконец строгий взор молодого клерка устремился на Квилл, которая в наглую наслаждались моментом.        — А что же вы не в костюме, мой друг? — добродушно пожурил банкир, смачивая в бокале вина седые усы, контрастировавшие с чернильным карнавальным костюмом. Свои усы, не костюма.        — Я... Да я, понимаете ли... — тот снова начал мелко трястись.        — А Фобиас сегодня — Джонатан Харкер! — перехватила диалог Квиллен. — Ведь в первой части он наверняка стремился выглядеть перед клиентом босса, перед своим первым клиентом, в идеальнейшем виде! — она приложила руку к лицу и добавила громким шёпотом. — Под воротником Фоб даже нарисовал себе вампирский укус!        — Как изобретательно! — засмеялся Фартинг. — А говорят ещё, в банках работают скучные люди! Мой кузен постоянно ворчит на банкиров, — закончил он с некой досадой. — А ты, Клокворк? Не страдаешь от издержек профессии?        — Да как-то, хм, — здесь бы ответить какой-нибудь искромётной шуткой. Но в голову не лезло даже дурацких каломбуров. — Семья, ну... Не имеет ничего против?.. С чего им?.. А с соседями я не очень много общаюсь, с соседями, если признаться... Хотя с Квилл за забором они вряд ли много скучают, — о, соседи ничуть не скучали, когда дома у них проходил обыск. Пол-улицы наблюдало. А потом пересказывало другой пол-улице, это как пить дать.       Он вновь покосился через плечо, ожидая от невесты реакции на мстительный укол, но её там не оказалось. — Квилл? Вы... Вы видели, куда она делась?..        — Ушла плести паутину вокруг других бедолаг? — хмыкнул заместитель. — Не ревнуете?        — Пусть отдыхает... — вздохнул Фоб. — Это и её вечер...        — Да, Клокворк, а это не в вашем отделе недавно некая дама предложила кому-то провести очищение кармы, если ей простят неоплаченные займы? А, когда ей отказали, то грозилась порчей? — Фартинг поболтал в бокале вино.        — У нас. Откровенно... Откровенно говоря, это был я, — скорбно признал Фоб. — кто с ней беседовал.        — Вот это судьба! И как, наложила порчу?        — Да не особо...        — А как же на той неделе какой-то джентльмен требовал кредит на постройку подлодки? Или это уже не в вашем?        — Тоже у нас, — мрачно подтвердил клерк. — Потом он просил кредит на помощь детскому дому, поддержку матери в Техасе, на создание цирка. И всё это на протяжении четырёх дней подряд.        — А вот, видимо, и твоя карма, — усмехнулся Фартинг.        — Это уже... Не ко мне подходили... — негромко уточнил было молодой человек, но настаивать не стал. К ним присоединился ещё кто-то, заведя диалог о гольфе. Фобиас в жизни в гольф не играл, но постарался присоединиться. Если они с Квилл однажды всё же доползут до алтаря, будет неплохо иметь к этому времени повышение. По крайней мере, он считал, что Квилл бы одобрила подобный ход мыслей. Она любила, когда всё продумано.              А Квилл в этот момент как раз выискала фигуру жениха в толпе — он всё там же, абсолютно счастливый, увлечён вниманием начальства. Отлично.        — Да, так вы говорили, кто архитектор этого чудесного заведения? — некая близкая к градоправлению излишне серьёзная персона, задобренная сухим полусладким, как раз охотно подтвердила, что строительство было одобрено старым неподступным знакомым журналистки. Вот это сюрприз. По поводу владельца по-прежнему полная темень. Но вечер едва начался... — А, и, раз уж я пишу статью об этом роскошном мероприятии, не могли бы дать новый домашний номер секретаря мистера Каннингана? Его рабочий всё время занят!..              Тмина отказалась проникаться духом карнавала. Оставшись верной любимому офисному стилю, она предпочла не вырвигдазный костюм или нелепо длинную нелепо же приталенную хламиду, путающуюся под ногами, а недлинное платье и парадно расшитый жакет. Всё ещё соответствует праздничному дресс-коду, так что претензий никаких. По крайней мере, она так считала.        — А что же ваша компаньонка? — поинтересовался владелец одной из крупнейших на архипелаге служб грузоперевозки. — Уж могла бы придти в своём повседневном! Или вы беспокоились, что не пустят, приняв кимону за спальный халат?       Тмина молча смерила взглядом количество напитка на донышке его бокала, а её спутница, к которой и обращались, взмахнула длинной узкой ладонью.        — Как же, мистер Карапакс, я оскорблена!        — Чем же? — не понял тот.        — Раз вы такой любитель национальных костюмов, могли бы отметить мой! Ведь я в образе из сказок моей родины! — она покружилась, придерживая на острых плечах асьютовую шаль, и подол с цветочным узором взметнулся над полом. — Я чародейка, махну левым правым рукавом, и разольётся озеро, взмахну правым, и по нему поплывут лебеди!.. Вот вы любите лебедей?        — Да ничего против не имею...        — Вот и я люблю! Так что согласитесь, полезное умение! Особенно если надо резко окончить банкет, нет ничего лучше потопа! — она мелодично засмеялась, а мистер Карапакс мрачно уставился на свой пустой бокал.        — Какие интересные у вас сказки...        — Весьма! А, кстати, раз уж вы начали знакомиться, Тмина, это мистер Лир Карапакс, мистер Лир, мой секретарь мисс Доу. Будем сотрудничать, все вопросы к ней, она отвечает очень быстро!.. Если у неё нет в этот момент неотложных дел, конечно.       Черепах-перевозчик подал лапку, продолжая упорно коситься на бокал, тогда как Тмина смерила его ещё более оценивающе.        — Да, мадемуазель Сворина, я всё хотел спросить про ваш акцент! — вмешался монета, стоявший неподалёку и слышавший разговор. — Я представлял русский акцент как-то иначе...        — А разве мы, европейцы, не звучим все одинаково? — ответила с новой порцией смеха девушка, но, к удивлению спрашивавшего, её произношение прозвучало совершенно иначе. — Я давно не бывала на родине, по Марселю я вас проведу куда лучше, чем по улицам Петербурга, — она отмахнулась в завершение.        — Какой интересный выговор, — оценил человек-монета. — Я надеюсь, нам не стоит ждать налёта ФБР?        — Мы не все коммунисты, мистер Фартинг, — усмехнулась та аккуратно, не показывая клыки, плавно придерживая шаль на точёных плечах. Чёрное плетение контрастировало с её белоснежной шерстью, тяжёлые серебряные пайетки блестели как звёзды. — Иногда бывает полностью наоборот.        — Верно, иногда бывают троцкисты, — добродушно подхватил тот.        — Кстати о всеобщем благе, стоит ждать от вас займа на развитие бизнеса? Что скажете? — она вновь перешла на свой обычный, французский акцент.        — Ну что вы, мэм, на празднике и о делах!.. — пожурил банкир. — От ваших слов мне хочется выпить!..        — Ай-я-яй, мистер Фартинг... Тогда и мне только и остаётся, что присоединиться, — девушка ухватила бокал шампанского с подноса подоспевшего официанта, идеально угадавшего время.        — Мэм! Я не говорил "нет"!..              Говорил мужчина-вилка с моноклем. Серебряные зубчики его головы были начищены так, что больно смотреть, и ярче блистали разве что златошвейные позументы его костюма, представлявшего нечто вроде тоги, только почему-то со средневековым гербом на груди.        — Так, выходит, вы княжеских кровей, мадемуазель?        — Ну что вы. Мы были очень далёкой ветвью, на столько далёкой, что стыдно счесть, на сколько, — изящно отмахнулась его собеседница-иностранка, поистине звезда сегодняшнего вечера. Её фурор гремел просто убийственно.        — Кровь всегда показывает себя! — уверенно заявил тот. — Вот например мы! Наш род один из старейших на архипелаге и уходит корнями к первым переселенцам!        — Да что вы говорите...        — Именно так! Вы видите герб на моём костюме? Это герб моего рода! Генеалогические исследования доказывают, что он отсылает к гербу ордена, действовавшего на островах в семнадцатом веке, а, может...        — Ах, а я-то думала, какой это у вас забавный узорчик... — хмыкнула та, болтая в бокале очередной напиток за вечер.        — Ах, это весьма остроумно, мадемуазель! — приди ремарка от кого-то ещё, мужчина бы возмутился, но из уст потомка князей, ведших родословную подревнее, чем вся его страна, это однозначно могло быть только шуткой, столь хитрой, что понять её мог только человек высшего сорта. Так что вилка изобразил на лице величайшее веселье. — Как говорится, Bon sang ne peut mentir!        — Puisque vous le dites! — улыбнулась она, стоя вполоборота, разглядывая сквозь пузырьки шампанского в бокале сцену и напевающего артиста.        — Certes, — вилка заложил руки за спину, выпятив гербоносную грудь колесом. — Но, попрошу заметить, мадемуазель, "puisque" произносится не совсем так, ведь во французском языке...       Мадемуазель мелодично захихикала, слушая объяснение. Браслеты на тонких запястьях вторили перезвоном.        — Ах, я рада, что вы так хорошо знаете французский! — умилилась она, плавно описывая бокалом дугу. — Как билингв, не подскажете, мой акцент не сильно коверкает английский выговор? В конце концов, в Америке я всего несколько лет! — весело отметила она.        — Хм, нет, он довольно хорош. Над некоторыми словами я посоветовал бы поработать, также, как и во французском, но в общем и целом для иностранца хорош. Да, а французский вы давно изучали?        — Да я четырнадцать лет своей жизни только на нём и говорила! — расхохоталась та.        — А, хм. Да, ну конечно. Это заметно. Конечно! В самом деле!        — Я рада, что вы одобряете мой французский, — в миндалевидных тёмных глазах девушки, обращённых куда-то в массу веселящихся вокруг, мерцали задорные огоньки, перекликаясь со звёздочками-пайетками шали. — Кстати, мистер Сильверворт, а вы знакомы с миссис Кёрлертен?        — Нет, н-не имел чести, — тот заозирался, гадая, как он мог так оплошать. Он знался со всеми важными птицами столицы! И даже с кое-какими в числе прочих жителей архипелага.        — Блосселин! Здравствуй, Блосс! — девушка подозвала даму-цветок, как раз проходившую мимо, отдувавшуюся после танцев. — Хотела тебя познакомить с мистером Сильвертоном.        — Сильвервортом, мадемуазель.        — Мы с Блосс сошлись на почве частного предпринимательства, она — бизнес-леди, как и я, — пояснила мадемуазель, прикладывая не занятую бокалом ладонь к груди.       Сильверворт поцеловал шляпнице руку.        — И чем же вы торгуете, миледи?        — Ой, много чем! — оживилась та. Её большие глаза возбуждённо сверкали, похлеще блёсток, усыпавших лепестки головки-бутона. — Я занимаюсь искусством, я занимаюсь прекрасным, я занимаюсь вдохновением!..        — Вдохновением? — повторила мадемуазель, склонив голову с некой усмешкой. — Неплохо сказано. Поэтично.        — Конечно! Рукотворчество тоже можно назвать поэзией, Лизетт!        — Левретт, дорогая, — не смутясь, поправила иностранка, потягивавшая своё шампанское.        — Левретт! Да! Как ливрея! — спешно закивала цветок.        — "Рукотворчество", разве так говорят?       Но на ремарку Сильверворта пион не обратила никакого внимания.        — Только я сейчас о другом, оно-то вас не заинтересует...        — Почему же это?        — Да вы бесполезны, — модистка-цветок замахала руками. Прикреплённые к запястьям крылья её костюма-бабочки — многослойная аппликация лёгких до прозрачного тканей — ярко взвились и газовые складки подола мягко качнулись им в такт. — На вас же не налезет. Да я сейчас о другом. Так. Я уже говорила.        — Что говорили?        — Что я говорила? — она нахмурилась и, кажется, серьёзно задумалась. — А! — взметнула указательный палец. — А, а, вот, вот-вот-вот! Вы уж меня извините, сегодня столько всех, столько всего в... Ну, в... В голове! — она указала на себя ладошкой в длинной, выше локтя, золотистой перчатке, и тут же принялась ею обмахиваться. Потом вспомнила, что на этой же самой руке висит веер. Веер тоже был в виде бабочки и затрепетал расписным шёлком как живой. Хозяйка его при этом уставилась куда-то мимо Сильверворта, сосредоточенно кусая губу.        — Блосс, мне кажется, тебе стоит выпить, — авторитетно заявила её бизнес-знакомая.        — Думаешь?        — Абсолютно. Да, вон в той стороне... — она указала на бар. — Блосс — творческая натура, очень тонкая, она легко заряжается атмосферой, — деловито пояснила предпринимательница, когда миссис Кёрлертен упорхала обратно в толпу. Только и успел вслед подмигнуть махаоновый глазок тончайшего шлейфа. Они стояли на границе между баром и зоной со столиками, отсюда открывался прекрасный вид на танцпол и на всю залу в целом. — Но она и мистер Кёрлертен крайне почитаемы в знатных богемных кругах. Весьма рекомендую.        — А её супруг...        — Видимо, не сумел приехать. Но я вам советую нанести им визит, уверена, вы оцените их семейный бизнес.        — Я так и не понял, — признал вилка. — Так в чём же он заключается?        — Скажем так, он заряжает творческие умы и души... Как выразилась Блосс, вдохновением!       Сильверворт хотел продолжить беседу, возможно, рассказать больше о своей генеалогии, а, может, и о чём-то ещё, но в этот момент на сцену вышел мужчина во фраке.        — Дамы и господа! Конкурс! — звучно объявил он, привлекая всеобщее внимание.       Из-за плеча визави Сильверворта возникла ещё одна девица, дама-печенье в жакете. Она коснулась локтя бизнес леди, привлекая к себе внимание.        — Да? А, Тмина! Мы тут с мистером Сильвертером... М?..        — Время, — печенька со значением указала на запястье.        — Погоди! — та кивнула в сторону сцены.        — Этот замечательный кубок тому, кто взорвёт танц-площадку в следующие несколько минут! — объявил конферансье — Советую кавалерам поспешить с поиском дам, а дамам — в поисках кавалеров, ведь мы начинаем через три, две, одна..!        — Тминни! — радостно воскликнула девушка. — Ты слышала?!        — Нам пора, Эль. Время поджимает, — негромко, но серьёзно осадила её печенька.        — Да брось! Мы успеем! Всего один танец, это не страшно!        — Я не уверена на счёт их... Пунктуальности, лучше выйти заранее...        — Я обещаю тебе, что всё будет в порядке, — она мягко улыбнулась печеньке-секретарю, беря ту за руку. — А теперь хватит стоять столбом, если кто здесь и имеет право на этот кубок, то именно мы!       Мистер Сильверворт тем временем сделал шаг к дамам, отошедшим для приватного разговора чуть в сторону.        — Мадемуазель, э, миледи, — обратился он к своей прежней собеседнице, протягивая руку. — позвольте...        — Ну конечно! Как мило с вашей стороны! — Эль допила бокал залпом и радостно сунула в протянутую ладонь. И, подхватив Тмину за плечо, понеслась вместе с ней свинговать, заливаясь серебряным смехом. Её платье, не смотря на открытую спину, стилизованное под народное, взметнулось многоскладчатым длинным подолом, заиграла камушками аккуратная диадема-кокошник, спускавшая ряды жемчужных подвесов над длинными ушами борзой, ну а Тмина оттаяла, так и быть, отвечая улыбкой.              Вскоре засобирался и кое-кто ещё. Хотя как это "кое-кто", это же как раз наша знакомая, Блосселин Кёрлертен! Она отыскала Мари, оставленную в уголке с её сумочкой. Модистка извлекла из бисерного мешочка, имитировавшего гусеничку, хрустальный гранёный флакон с "Ангельской пудрой" и поднесла к носу. Глубоко втянув воздух, она медленно выдохнула, прикрывая глаза. Собственные мысли и мир вокруг словно наконец состыковались, двинувшись с одной скоростью. Нет, алкоголь такого не давал. Некоторые китайские чаи могли — она не помнила название, что-то там будуарное — но не таскать же с собой всюду термос.       Подняв веки, дама-пион повернулась к служанке.        — Марго, который там час?        — Эм... Без тринадцати полночь... — та взглянула на часики-кулон, висевшие на шее, подарок хозяйки. — О, боженьки!        — Задержались мы с тобой, задержались, — негромко произнесла модистка, качнув тяжёлым бутоном.        — Извините, мадам! Я не уследила... Извините! Я должна была...        — Ничего, — мягко осадила её женщина. — Эль тоже подзадержалась. Впрочем, это её дело. А нам с тобой самое время домой.        — Да, мадам! — кинув последний тоскливо-восхищённый взгляд на вечеринку, маргаритка поспешила за госпожой.              Распрощавшись с очередным собеседником, Квилл отошла в сторонку, где извлекла из сумочки свои верные щит и меч — блокнот и вечное перо. Качественная авторучка была, наверное, одним из лучших её приобретений, куда превосходивших в ценности серебряные клипсы с марказитами или даже обручальные кольца, которые подыскал и ради которых старательно копил Фоб. Ручка не протекала, не оставляла клякс и была незаменима в "походных" условиях беготни за материалом. Не озаботившись столиком, журналистка прямо на весу взялась наскоро записывать выжимку разговора. После чего опустила блокнот, слегка покачивая в руках, и, пока чернила просыхали, огляделась в поисках новой цели.       Она здесь была не для интервью. Главное сокровище журналиста — не хорошая авторучка и даже не толковый фотограф, а связи. Контакты с экспертами, при чём во всех сферах, от политики до торговли пуговицами. Контакты эти надо собирать и поддерживать.       Впрочем, позадавать пару-пятёрку вопросов ей тоже никто не мешает.       Далеко не все, кого она отловила для разговора, увы, давали согласие на публикацию того, чем делились. Да и с теми, что дали его, стоит быть аккуратнее — когда блаженные пары игристых, коньяков и прочих ликёро-водочных выветрятся поутру, доброжелательный настрой этих лиц может унестись не менее легко. А ей не нужны проблемы на пустом месте, и без того хватает боданий с главредом. Но ничего. То, что "самое интересное" некоторые господа предпочитают сообщить лишь для "персонального саморазвития мисс" и не под печать, не в новинку. Главное не терять из вида главную цель расследования.       А праздник был в самом разгаре. От начала прошла пара часов, гости как раз разогрелись напитками и вошли во вкус. Увеселительная программа также разворачивалась пуще и пуще. Во время танцевального конкурса, между прочим, Квиллен заприметила главу их главного конкурента, "Герольда", мисс Ханиботтом. Главная благодетельница пчёлонародонаселения архипелага, прозванная негласной королевой Хайв-тауна, требовательнейший редактор и безжалостная бизнесвуман залихватски отплясывала подо что-то легкомысленно-новомодное. Костюм у неё, впрочем, соответствовал статусу — Рюмор вырядилась не то герцогиней, не то очень богатой ведьмой (а мало кто поспорил бы с силой её магии, по слухам полученной от самого Сатаны). Пританцовывал с ней, вроде, кто-то из офиса самого мэра, впрочем, хлипкую фигурку букашки едва можно было разглядеть за могучим станом пчелы, дополнительно усиленным кринолином.       Квилл даже немного понаблюдала, про себя делая ставки, не отправит ли кринолин жучка залётным взмахом в край зала. Но мисс Рюмор крепко держала танцевального партнёра за локоть, не отпуская, даже когда вертела его вокруг себя как волчок. Азвртная предпринимательница с фирменным устремлением гналась за кубком.       Усмехнувшись картине, Квилл продолжила рыскать дальше.       Убрав блокнот, она как раз собиралась пройтись вдоль бара, когда заприметила за одним из столиков знакомое лицо. Она не ожидала его здесь увидеть! Корреспонденткой овладело любопытство.       Не кто иной, как знакомец с прошлой недели и герой всех передовиц пятилетней давности, Капхед потягивал из бокала, глядя куда-то поверх голов честного собрания. Он был один, отошёл ли спутник или же не было такового, в любом случае, мисс Фоунт решила, что это хороший шанс. Что-то подсказывало ей, с ним так же стоило переговорить. А профессиональное чутьё редко её подводило. Да и вся ночь ещё впереди, а не обработанные пока ею интересные шишки, не скованные графиком общественного транспорта, никуда не торопятся. И вот, мисс Фоунт поцокала невысокими каблучками в сторону столика.              

***

             Курительная трубка — штука, требующая бережного обращения. Её следует чистить после каждого использования, а потом дать отдохнуть, и желательно на недельку, чтобы окончательно выпарилась влага. У настоящего любителя найдётся трубочек семь, по одной на каждый день недели. С глиняной нет такой мороки, конечно, её прочистил разок, и дыми опять на здоровье, но из деревянной вкуснее.       Говорят, щегольские пенковые трубки можно курить по несколько раз подряд. Но вот Честер считал, что наоборот, им требуется даже больше времени "на отлежаться".       Говорят также, бриаровые трубки самые лучшие. Бриар, то есть, древесина с основания кустика вереска, — материал прочный, долговечный. Не дешёвый — так что трубки из него, как правило, весьма приятны не только на вкус, но и на вид. А на взгляд некоторых знакомых Честеру трубкокуров отсутствие у "инструмента" некой доли персонального шарма может привести к разочарованию.       Однако Честер был абсолютно счастлив своей вишнёвой простенькой трубочкой, где из щегольского разве что технологичный эбонитовый мундштук.       По-хорошему, курить трубку так, чтобы с чувством, с толком, с расстановкой, следует, запивая хорошим крепким кофе. Или кубинским ромом, если на ночь. Но ни рома, ни кофейка у Честера сейчас не было.       Ничего. Скоро предстоит развлечение иного рода.        — Сука, я замёрз, — пожаловался Вислор, давя ботинком окурок, сплёвывая и доставая ещё одну сигарету. — Надо было выступать позже.       Его собеседник только пожал плечами, продолжая попыхивать трубкой. Оба знали, что с той сомнительной оравой, коию им предстояло возглавить, следовало занять позицию заранее. Народ не сработавшийся, незнакомый. Даже та, под чьим пристальным взором проходил набор, не присутствует.        — А как Эль в итоге Голди-то приструнила! — заметил Вислор, продолжая болтать от нечего делать. — Я уж думал, эта рыба сожрёт её с потрахами!        — И был бы у нас жареный карп, фаршированный собачатиной, — фыркнул такса в ответ.        — А Голди у нас — карп?        — Понятия не имею.       Они помолчали немного. Взглянув на часы, Вислор досадливо крякнул и пошёл доставать Сида.       Щупленький тысячелистник сидел на пустой коробке, прислонившись спиной к трубам, шедшим по стенам полуподвала. Он снизу вверх взглянул на куницу.        — Чё, пацан, первое крупное дело?        — Не первое, — заявил тот негромко.        — Первое без твоей няньки?       Тот промолчал на уточнение. Как-то вышло, что Голди взяла паренька "под плавник", взращивая из него себе верного напарника. Молодой Гербертсон находился при ней и когда она набирала для дела народ. Вислор слыхал, что ещё в Нью-Йорке у него нарисовались некие проблемы с бывшим работодателем, которые Голди помогла разрешить — вроде как тихий скромник крутился вокруг людей, делавших деньги на лошадиных бегах, записывал для них ставки. И попутно делал скромную сумму себе самому в прибавку к зарплате. К тому же, куница не доверял этим его длинным ловким пальцам, такие бывают, как правило, либо у прекрасных пианистов, либо у отменных карманников. Вислор не знал и знать не хотел о музыкальных навыках Сида, но Голди, на сколько ему было известно, не отличалась стремлением к изящным искусствам.        — Всё ещё не верится, что Эль её удержала, а! — продолжал мужчина. Парнишка-тысячелистник чуть вздохнул, закусив губу. Он был бледным, а кончик указательного пальца непрерывно продолжал отстукивать по прикладу выданного дробовика.        — Ты хоть из этой штуки стрелял раньше? — скептично поинтересовался непрошенный собеседник. Парень спешно кивнул.        — Вот так прям и стрелял? — уточнил тот с усмешкой.        — Из пистолета, — сглотнув, признал Сид.        — Да не трясись ты, чай, я не училка и не легавый. Ничё, скоро хвастать всем будешь, — клыкасто усмехнувшись, Вислор хлопнул юношу по плечу, не вызвав у него особого энтузиазма. — Перед нашей фиш-энд-чипсиной в первую очередь!       То, что Эль смогла удержать Голди, было и впрямь достижением. Рыбка отвечала за организацию операции с самого начала и намерена была удостовериться в успешном её проведении до конца. Однако после понедельничной гонки правая рука у неё практически не работала, так что, как бы ни хотела она отплатить за обожжёное плечо, из строя Голди выбыла примерно на месяц.       Сама она так, конечно, не думала, и факт того, что Эль удалось-таки чуть ли не силой заставить рыбу остаться сегодня в стороне, был сродни чуду. Вряд ли силой, конечно — по мнению Вислора Голди и левой бы переломила хребет тоненькой недо-француженке. Он не верил во все те россказни об этой вечно надушенной упакованный в шёлк "княгиньке". Так что очень возможно, Голди витает сейчас себе где-то под кайфом. И не представляет, какой скуки она избежала!        — Ну скоро там, а?! — не выдержал мужчина, вновь оборачиваясь к напарнику. Тот отдёрнул край рукава, сверяясь с часами.        — Давай! — воскликнул такса, призывно махая трубкой в сторону лестницы. Глаза у обоих довольно блеснули.        — Ребята, подъём! Пора карету превращать в тыкву! — радостно рявкнул Вислор. Ребята, наизготовку коротавшие время в этом подвальчике, располагавшимся как раз в паре улочек езды от их цели, немедленно повскакивали. Сид опять вгрызся в губу, тоже вставая. Они ринулись наверх, ко ждавшему у выхода из подвала транспорту. Близилась полночь.              

***

              — Ой, добрый вечер! Не ожидала вас здесь увидеть!        — А..?!       Капхед вздрогнул, вырываясь из колодца собственных мыслей. Паучья тень упала на его столик. Тень эту отбрасывал картонный эгрет на голове-писчем пере девушки, возвышавшейся в метре от него.        — Помните меня? Вы помогли мне отбиться от хулиганов не так давно. Даже спасли, я бы сказала! — продолжал наседать нежданный голос. — Я мисс Фоунт!.. Можно?        — Э... Ага... — только и протянул он, когда она устроилась на стуле напротив, уверенно протягивая ладонь.        — Надеюсь, я не прозвучала грубо? Ну, что не ожидала вас встретить тут... Не знала, что вы тоже приглашены!       Капхед качнул головой, сам не зная, зачем отвечает.        — Да я из-за работы. Тут. Типа.        — Вот это повезло! — улыбнулась внезапная собеседница. — А что за работа, если не секрет?        — Паршивая.        — Ох, опять я, выходит, грублю, — неловко вздохнула та. Она выглядела искренне огорчённой и парень поспешил убедить её, что ничего страшного. То есть, попробовал убедить, потому как на деле смог выжать из себя лишь небрежный взмах рукой. Но этого было достаточно, так как молодая женщина вновь повеселела.        — В некотором роде я и сама здесь по работе. Я журналистка. Сегодня на вечере собралось много моих знакомых, с кем стоит поддерживать дружбу.        — А. Ага. Со всеми этими... Господами, — пересилив себя, Капхед всё-таки не стал выражаться. — А тот ваш знакомый, он тож журналист?        — Эм... Который?        — Ну, в кепи такой, — юноша пощёлкал пальцами, безуспешно пытаясь припомнить имя. — кот, тигр, кто он там был, тоже в том периулке палил по тем гадам...        — А, поняла вас. Нет, он не журналист. Мы вообще с ним мало знакомы, — заявила она холоднее.        — Да? А мне показалось, вы братаны.        — Отнюдь, мистер Капхед, там мы с ним столкнулись абсолютно случайно, — поспешила отрезать та. — Мне, может быть, лучше обращаться к вам по фамилии, а то выходит как-то не совсем вежли...       Со стороны сцены доносились аплодисменты. Танцы временно закончились, под лучом прожектора конферансье сменила женщина-микрофон в переливающемся алом платье. Певица щёлкнула себе пальцем по шее, склонив голову-устройство на бок, и её голос разлился по всему залу. Грянула музыка.        — Да просто "Капхед", и не надо никаких-таких "мистеров", — раздражённо фыркнул между тем чашка. — Что я вам, эти... — он вновь махнул ладонью, на сей раз неопределённо указывая куда-то в зал.        — Как скажете, — женщина пожала плечами. — А что, вы со многими здесь знакомы?       Вступительный проигрыш песни закончился, уже тянулся первый куплет. Слова эхом плясали по залу.              "...С дьяволом в танце шагай по ногам       Не убийство коль никто не найдёт!              Стихли сирены, но я слышу их вой.       Они со мной куда ни поверну.       Пусть в руках моих нож, но в погоне за мной..."               — Так что?              "...Всех неверных путей моих блюз!"               — Не, — парень сердито тряхнул соломинкой. Потом задумчиво поболтал палочкой ледышки на дне стакана, переводя взгляд на них с собственных пальцев. Казалось, он управлял конечностями не напрямую, а через ниточки, которые тянулись откуда-то, и глядел просто со стороны. Забавно... — С кем-то?.. Мало с кем.       Был бы тут хот кто-то, кого он мог с уверенностью назвать знакомым... Уж точно не О'Гуло, он с ним даже не говорил за вечер. Где-то тут бегают и другие, но... Кого из них он знает хоть сколько-нибудь? А по-хорошему, и знать не желает! Даже Грина тут нет.        — Видел тут одну. Мы с ней лишь по работе. Да и с другими тоже, а работаю я тут недавно, так что, считай, не. Хотя какой тут, гоняют то туда, то сюда... Но лучше уж так, чем тут... — Даже знакомых из колледжа, если задуматься, такими уж хорошими не назвать. Что они ему? Выпить вместе, поболтать — тратить время. Те, с кем познакомился на прошлых работах? Одноклассники? Пурга, а не люди. Только тягостно с ними. Давно он не видел дедушку. Почему он ему не звонил на последних неделях?       ...Ах, да.       Жаль, не вытащить было сюда Магса. Он, правда, даже и не спрашивал, мог ли протащить сюда кого-нибудь "с высоты положения". Даже в голову не пришло. Ну почему? Вот почему он даже не подумал?!       И правильно не подумал, всякий раз, когда они куда-то отправляются вместе, он затаскивает Магса в проблемы. Брат называется. Да Магмен и не захотел бы пойти...        — ...Мистер Капхед?       Парень отнял взгляд от бликов ламп на пооттаявших льдинках.        — Мм?.. Эй, я же просил так по-дурацки не говорить.        — Извините, — опять он ввёл человека в неловкое положение. Чёрт возьми, вечно так, ну почему... — Так я спрашивала, вы, выходит, работаете непосредственно в отеле? На владельца "Лилии", да?       Какие-такие отели, какие лилии...        — Я... А. Ну, выходит, что... Э, нет, не, я вообще-то на неё, на эту. Она шляпница, в общем. Они с мужем, я разношу. Доставляю. — он наконец вспомнил слово. — Курьер.              "Коли вдруг я паду, ангел мой не спасёт,       Так, быть может, в прыжке я взлечу!       А господь моё имя всё зовёт и зовёт,       Я жалею его и грущу."              Музыка продолжала литься какофонией инструментальных воплей и хрипов, а голос певицы ритмично звенел надо всем этим, непрошенной иглой впиваясь в голову и путая и без того разрозненные мысли.        — Но вы упоминали, что работали здесь, разве нет?        — Упоминал? — чашка озадаченно моргнул, пытаясь абстрагироваться от навязчивой мелодии и сосредоточиться на разговоре. А о чём они, собственно, говорили? Чего этой дамочке было нужно, она ждёт кого-то?       А, да. Недавняя спасённая.       Очередная незнакомая знакомая.       Он вдруг почувствовал себя страшно усталым и обиженным не понятно на что.        — Я... Меня устроили через тут, — юноша изобразил на лице нечто вроде усмешки. — Они работают на него, и порекомендовали ей, а он до этого — им. Ну, вроде. Как я понимаю...       Он тонул в пустоте, в этом шуме. Найдя нечто материальное, пальцы вцепились в стакан. Подушечки обдало холодцой — прозрачные кубики таяли, но таяли лениво, играя огнями, вспышками света внутри неизбежно таящих граней, обречённые ледышки, казалось, сливались с застывшим стеклом бокала в единое целое, отдавая свой холод ему вместо себя...       А непрошенная собеседница покивала, словно его речь имела хоть какой-либо смысл.        — Она — это шляпница, о которой вы говорили? Они, верно, знакомы с ним, со владельцем?              "Я заплутал в плохих решениях,       Поют сирены о прегрешениях,       А хороших здесь нет, поворот, туши свет       Без конца путей неверных блюз..."              В припеве к певице с оркестром присоединялся хор и это делалось вовсе невыносимо. Парень потёр зябкими кончиками пальцев виски.        — Не знаю. Какое тебе вообще до него дело?! — сердито отрезал он.        — Я просто хотела написать об этом вечере в газете, понимаете? Надеялась встретить владельца, чтобы включить интервью с ним. Это же первое крупное мероприятие в "Лилии", с тех пор как она открылась. А владельца и не найти. Он вообще личность загадочная.       Ну как загадочная. Открой "Библию", там всё подробно написано.       Капхед, правда, "Библию" не читал, но слыхал пару отрывков в проповедях. В детстве дедушка порой таскал их с братом в церковь по воскресеньям. Признаться, ещё тогда ему всех этих религиозных штучек по горло хватило.       Чёрт, выпивка кончились.        — Понятия не имею, где он сидит.        — Возможно, с кем-то из приглашённых политиков, с кем-то из градоправления? Он вроде водит с ними некоторое знакомство, не знаете?       Юноша фыркнул.        — Да с кем он тока не водит. Наверно, — ах, как же все те бандитские боссы глядели ему в рот, ещё чуть-чуть, и сплясали бы перед ним. Хотя их можно понять. Капхед сам не лучше.       От этих рассуждений чашка поморщился, пытаясь гнать мысли прочь. Он уставится на люстру о звёздчатых хрусталях. Целое созвездие, нелепо увенчанное трепещущими в разогретом воздухе ленточками.       То ли звёзды ламп, то ли это вспышки до сих пор стоят перед глазами после того, как корчился на ковре.              "Мне душу отмерил костей двух бросок       Дьявол крутит ими как захотел       Шесть грамм свинца вот и весь мой залог       Да и бог, что в чужой смотрит прицел"              Молодой человек, обернувшись на сцену, несколько мгновений стеклянно смотрел куда-то в ту сторону, не различая ни багрянцево блестящего пятна певицы, ни чёрных с белым пятен членов джаз-бенда.        — Вот та ящерица, например, — продолжал размышлять паренёк, бормоча вслух, чтобы хоть как-то перекрыть свербящий мысли поток слов и нот. Они раздражали его всё сильнее и сильнее, хотя на протяжении вечера он и не обращал особого внимания на музыку. — Его не было в зале, так наверняка ж всё равно из каких-нибудь авторитетов... Или из этих... правления... Какая ему вообще разница...        — Ящерица? О ком это вы?       Капхед обернулся, вспоминая, что не один.        — Видел тут... — он буквально силой вытянул себя из прострации. Глаза слегка болели от света. В голове всё сливалось, гулко шумело. — Ну, не сегодня. Тут, в смысле, в отеле. Я тут довольно давно был, случайно пересеклись, — добавил он.       Женщина подалась чуть вперёд.        — Как интересно! А вы не помните, как давно?              "Но слёзы затихают,       А шторм, а шторм вскипает,       Меня он нагоняет,       Ставки как бы мне забрать!"               — Давно, — заявил Капхед твёрже. — Недели... Несколько недель назад, — с тех пор минуло ровно полторы недели. — А какая вам разница? Тоже интервью?!              "Я заплутал в плохих решениях,       Поют сирены о прегрешениях..."               — Да, — бесхитростно согласилась та. Капхеда это подкупило. Он даже перестал злиться.              "Дыханием мне служит,       И давит, и душит…"               — Это же был мужчина? А он вам не напомнил...              "Смерть сулит путей неверных блюз!"              Капхеду искомый собеседницей мужчина никого не напомнил, потому как в тот конкретный полуторанедельной давности момент ему было как-то не до того. Однако, в любом случае, кого там должен был ящер напомнить ему, чашка в этот вечер так и не узнал. Его отвлёк резкий укол боли, будто что-то обожгло бедро с внешней стороны. Вздрогнув и рефлекторно опустив руку к предполагаемой ране, юноша нащупал кубики костей. Они ощущались сквозь карман, словно пара углей, источали такой жар, что не ясно, как до сих пор не прожгли ткань. Но парень не успел разобраться с этим новоявленным сюрпризом.       Потому как в этот же момент вечер окончательно перешёл в ночь, а овации кончавшейся песне поддержал механической очередью крайне внезапный аккомпанемент.               — Чё им, мало парковок, — возмутился Честор, сжимая верный обрез двустволки. Вислор между тем крутанул руль и машина выехала на тротуар, в объезд авто, в два ряда припаркованных у дверей отеля. У широких, отделанных стеклянными вставками дверей, встроенных в стеклянную же витрину.       Тончайшая рама витрины, выделанная рубленым узором, посыпалась звонким водопадом, когда пара автомобилей бодро влетела в неё, визжа шинами. А затем, ещё более бодро, из машин посыпали люди, действуя по отработанной схеме. Так они полмесяца прежде громили склады, подпольные пивоваренки, мелкие заведения. А теперь взялись портить свинцом полированный мрамор отельного фойе. Гардеробщица взвизгнула, бросаясь под стойку, декоративные пальмочки скосило, хотя они тут были совсем ни при чём. Одного охранника тоже скосило, пара его коллег с реакцией получше нырнула за дверной косяк. С ними перестрелка длилась недолго ввиду тотального вражеского преимущества. Вышибал, дежуривших снаружи, сняли ещё на подъезде ко входу.       Когда последнему из неудачливой троицы рявкнул в лицо дробовик, незваные гости радостно пригласили себя в основной зал. Что тут началось!..       Давайте же разберём!       Для начала с потолка дождём брызнули осколки — прозрачный хрусталь и синее стекло витражных вставок — когда первый из ворвавшихся дал очередь вверх с заливистым хохотом. Хотелось бы сказать, что повисла полная тишина, но попробуй постой в тишине, когда на тебя сверху летит такое. Так что затем толпа дружно заверещала в абсолютнейшей панике. Затем возникшие словно из неоткуда охранники открыли ответный огонь. И вот тогда, наконец, началась дикая давка. Уж что началось здесь, даже нам, наверное, не разобрать.              Ни Квилл, ни Капхед толком не поняли, что произошло, но только что они сидели за столом, а теперь оказались на полу рядом с ним, пока люди вокруг метались с выпученными глазами, сбивая друг друга, топча конечности упавшим или отпинывая их с дороги, ища укрытие. Всё смешалось в единый мельтешащий клубок, метались подолы и фалды, под ногами хрустело стекло, а в воздухе вместо музыки стоял разноголосый панический вой.       Капхед попытался собрать роящиеся мысли в единую кучу. Они пребывали примерно в таком же состоянии, что и зал вокруг.        — Что происходит?!! — выпалила Квиллен, скукожившаяся слева от него.        — Пиздец!! — постарался пояснить Капхед.       Что ж. С одной стороны не поспоришь. С другой, это Квилл и сама понимала.       Женщина высунулась из-за столешницы, служившей весьма ненадёжным щитом. Большая часть гостей разбежалась по углам или за завалы столиков, как они сами, за исключением некоторых, кто так и остался лежать на ковре, выбитый чужими каблуками не то из сознания, не то похуже.       Фоба среди них она вроде не разглядела.       Капхед тоже оглядывал помещение. Большая часть людей также попряталась, кто-то попытался укрыться в игорном зале и давка переместилась в его сторону, хотя путь туда уже перекрывали. По крайней мере там, где сидел Капхед, меньше была опасность попасть в кого-то из мечущихся гражданских. Иное дело, что...       Он выстрелил пару раз, прищурившись. Кажется, не попал. Ну и славно.        — Ты не видишь нигде молодого человека с головой-циферблатом? Как у карманных часов? — раздалось сбоку. Юноша покосился на Квилл. Точно, она журналистка! А он здесь свою дьяволову магию палит.       Хотя она уже видела его магию.       И откуда ей знать, дьяволова, не дьяволова! К слову о Дьяволе, беспокоиться надо о другом!        — Да тут поди хоть кого заметь! — ответил он.       Надо было отыскать Брассела. Может, если бы он куковал на улице весь вечер, он бы не проворонил нападение. Не стакивался бы с "работодателем". Вот надо ему было настоять на своём...       Ерунда, снаружи и без него наверняка было достаточно народу, его присутствие бы ничего не дало! А "работодатель"...       Капхед понятия не имеет, что и почему, он бы не смог предотвратить всё это... Чем бы оно ни являлось! Что случилось, то и случилось, сожалеть впустую бессмысленно, только зря тратить нервы. А о демоне и его возможной реакции на сохранность вверенного Капхеду отеля и подавно стоит беспокоиться позже. Как можно позже. Это однозначно проблемы не для текущего момента, сейчас хватает других.       "В любом случае! Я ему говорил, что сваливать всё на меня глупо, я один, а их много, сам виноват!" — подумал юноша, пытаясь целиться по очередной живой мишени, маячащей за грудой поваленных стульев, пока враг, в свою очередь, метил по защитникам сорванной вечеринки. Целиться почему-то получалось хуже обычного, не то рука отказывалась держаться ровно, не то глаза отказывались оценить верное расстояние. Он выстрелил. И опять не попал.       Зато привлёк внимание к своей позиции.       Квиллен за плечом сдавленно охнула, бросаясь на пол. Их столик изрешетило по верху автоматной чередой. Вновь глянув на девушку, парень негромко выругался. Дурак! Он должен был подумать о ней куда раньше!..        — Э, мисс Фонт, или как вас там... Короче, приятного вечера! — скороговоркой прокричал он сквозь шум перестрелки, и, махнув ладонью, исчез, пока её вновь не обстреляли.              Непрошенные посетители застали вечеринку врасплох, но первый шок прошёл и наконец хлынула волна отпора. К защитникам подтянулось подкрепление, караулившее снаружи, ударив нападающим в спину. Спустя несколько минут после вторжения перестрелка вовсю бушевала, словно специальное зрелище для дражайших гостей, первый ряд, цветная плёнка, полное погружение. Для тех, кого шальная ещё не задела.       На мгновение один из углов зала мог затихнуть, пока воюющие агрессивно перезаряжаются, и затем канонада продолжалась. В других углах сверкали вспышки применяемой магии — просторный зал сыграл против многострадальных гражданских, позволяя бойцам со способностями развернуться вовсю.       Одним словом, маневрировать в этом бардаке было запарно, даже будучи невидимкой. Капхед занял оборонительную позицию за другим столиком, вглядываясь в поле боя озадаченно. Остальные бойцы с его стороны знают друг друга, а ему как разобраться?.. В комиксах плохие ребята носят чёрные шляпы, а хорошие — белые, очень удобно.       Ладно, не важно. Не важно. Он разберётся. Ничего не понятно, но он разберётся. Это не повлияет на план.       План был простой. Вычислить, кто у нападающих лидер, и обезвредить его. Присмотревшись, Капхед понял, что зря запаниковал, враги просто-напросто те, кто в уличных плащах и пальто! Действительно, вряд ли станешь специально для налёта напяливать фрак. Кто-то из "своих" мог перед нападением дежурить на улице, так что всё ещё есть возможность ошибки... Что ж, остаётся надеяться, что они более удачливы, чем он.       Но, даже обозначив для себя противников, постреливая то из одной точки, то из другой, чашка изо всех сил старался целиться не на убой. Себе он это объяснял наличием в зале простых людей. Но он в любом случае не мог быть точно уверен в том, куда попадает.       Если бы его спросили, Капхед заявил бы, что после пары шотов и коктейля на роме его меткость только усилится. Так что всё дело в неразберихе и в том, что враги самым хамским образом отказываются сидеть на одном месте.       Но он и с магией был не так уж хорош последние недели.       Дьявол заявил, что он к этому отношения не имеет. Но на то он и Дьявол, чтоб врать! Готов на что угодно, даже подставить собственную забегаловку, лишь бы насолить старому врагу, не иначе! Всё дело в этом. А с самим Капхедом всё в порядке. В порядке всё. В полном.       И так, план. Где лидер, прячется в арьергарде или ведёт свою братию в первых рядах?.. Магса бы, он наверно разобрал... Хотя чего в этой сумятице разберёшь.       Чашка решил надеяться, что что нужный парень — не трус и не прячется позади. Он выпустил очередной выстрел, не уверенный, добавил ли ещё чью-то смерть на свою душу, и перебежкой ринулся в сторону. Туда, откуда полетел его лазер, уже палило нечто крупнокалиберное.              Тем временем нападающие следовали собственному маленькому плану.        — Где управляющий?! — потребовал Мелкий у кого-то из гостей, сгребая бедолагу в кучу. В целом у Мелкого было довольно приятное лицо, не в пример улыбке. Но сейчас пленник в его руках вряд ли так думал. Он залепетал нечто невразумительное.        — Чётче!       Человек ткнул пальцем в сторону бара.       Управляющий не успел вовремя свинтиться из зала и теперь трясся за барной стойкой вместе с ещё несколькими людьми, мало интересовавшими Мелкого. Он молча схватанул взвизгнувшего управляющего и огляделся в поисках Вислора.              Капхед перекатом ушёл влево, оказываясь прямиком за спиной одного из налётчиков. Тот перезаряжал свой "Томпсон". Услышав звук, резко обернулся, но, не заметив никого, спешно вернулся к своему занятию. Хмыкнув про себя, чашка пальнул ему в ляжку. Парень-опоссум вскрикнул, резко завалившись вбок. Метнувшись к автомату, Капхед приложил к оружию ладонь, пышущую пламенем. Лицо врага перекосилось от ужаса, когда оружие ни с того ни с сего начало оплавляться. Чашка подтянул напуганного противника и собирался потребовать у него, кто у них лидер, пользуясь паническим состоянием парня. Но тот оказался не таким уж напуганным. Почувствовав чью-то хватку на воротнике, мужчина зарядил кулаком в сторону предположительного нападающего. Капхед такого не ожидал. Всё перевернулось, и вот он уставился на люстру и ленточки. А вот рожа врага перекрыла вид потолка. Он замахнулся, но, не видя, по кому бьёт, врезал в пол — юноша успел уклониться. Ухватив человека за запястье, он наподдал магии и смог спихнуть противника, когда тот согнулся от боли. Стоило бы теперь ретироваться и напасть на кого-то менее ловкого, но Капхед слишком разозлился. Он вскинул локоть, не желая отпускать гада, пока не даст сдачи.       Бандит-опоссум извернулся ужом, когда оппонент навалился сверху. Мужчина не мог его видеть, но чувствовал чьё-то острое колено, придавившее к земле. Это не просто поток магии, не призрак, но человек...       Длинный цепкий хвост хлестнул Капхеда по спине с такой силой, что чуть не повалил, а затем со змеиной ловкостью заскользил по рёбрам, стремясь обхватить, скинуть. Капхедова соломинка скатилась на глаза, жидкость из головы сочилась сквозь трещинки, мешаясь с потом. Кровь шумела в висках и было щекотно внутри от адреналина.       Юноша распрямил локоть, обрушил кулак вниз.       Голова врага впечаталась в каменный пол. Воздух вокруг затрещал, пошёл раскалённой рябью. Но Капхед не замечал.       Он врезал ещё раз, забыв про огонь, всё ещё полыхающий в пальцах, углубляя на вражьей морде уродливую печать ожога. Затем врезал ещё раз, ещё раз... Затем... Затем перед глазами возник череп, от которого осталась лишь половина, заполненная трубчатыми ошмётками кости и склизкими комочками мозга. Запах крови забил носоглотку, чужая кровь подсохшими брызгами стягивает кожу, въедается в неё, точно кислота, точно пламя, это проклятое винно-красное пламя, жадно сжирающее его душу...       Юноша отскочил от противника, сжимаясь в комок. Очумело заозиравшись, он не сразу понял, почему вокруг не пожар и почему человек рядом орёт благим матом, а не мёртв.       Так, нет, нет... Всё смешалось, это были разные случаи, парень с прострелянной головой был в лесу, а пожар — это когда нож, и когда он сжёг чуваку пол лица...       "Ну да, в конце концов все они сливаются вместе... Талант!" — эти слова давно уже как болезненно вгрызались в память.       "Нет! Я не хочу, я не..!"       На этой мысли чашка резко вырвался из рассуждений и уставился на врага. Тот катался туда-сюда, сквозь руки, прижатые к лицу, виднелось красное пятно ожога.       "Какая мелочь" — подумал юноша с облегчением.       Его слегка трясло, а голова кружилась. Грудь сдавливало. Резко выдохнув, Капхед шатко поднялся на ноги. Он провёл рукой по глазам, стараясь придти в себя — нашёл время расклеиться!       Так. От поверженного бандюгана он ничего сейчас не получит — чуваку явно не до того. Он барахтался на боку, потонув в болевом шоке, хвост давно отпустил, сейчас подёргиваясь как раненый червяк, и юноша понятия не имел, откуда на коже хвоста рассыпаны точки ожогов.       Всё-таки чашка не до конца очухался, так как не заметил, как к бывшему противнику бежит кто-то ещё. Этот кто-то кинулся к раненому с обеспокоенным "Ларри! Ты как умудрился?!", намереваясь подхватить его за плечи и врезался в Капхеда, всё ещё пребывавшего невидимкой. Капхед чудом не рассёк затылок, повалившись в сантиметрах от собственноручно испорченного автомата.        — Кто тут?! — рявкнул новый враг. Не растерявшись, он пальнул из пистолета, но, к счастю, не додумался стрелять в пол. Извернувшись, юноша и ему перебил ногу. Тот рухнул, но упёрся рукой, и, встав на одно колено, свирепо огляделся по сторонам, обеими ладонями зажимая рукоять револьвера.        — Где ты засел, мразь? — негромко пробормотал он под нос.       Его услышали.        — Этот уёбок, кажись, невидимый! — провыл Ларри с пола. Не будем винить Ларри за подбор слов, ему было сейчас не до мыслей о высоком.        — Чё... — пробормотал приятель Ларри, не переставая озираться. Капхед задержал дыхание. Если Ларри был опоссумом, то его товарищ представлял из себя ломик. Может, он лучше перенёс попадание огненной магии почти что вплотную именно благодаря металлическому телу. А может, по жизни был уж очень суров. В любом случае, чашка решил не дожидаться, пока проклятый гвоздодёр заденет его чисто случайно. Он выпростал руку и пульнул. Это было опасно, так как из лежачего положения слишком легко мог случайно попасть в грудь, и уж тогда металл, не металл, пиши пропало.       Хрипло гаркнув, гвоздодёр наконец-то упал окончательно, держась за бок живота.        — А, бл-ля... — протянул он сквозь зубы. В другой руке он всё ещё сжимал свой револьвер. И выстрелил, несколько раз.       Будь то помощь свыше или наоборот, но фирменная удача не оставила Капхеда. Одна из пуль пришла так близко, что в его одежду впилась крошка, полетевшая от плит пола. И тут противник протянул руку прямо к нему. Мгновение парень таращился на него, не понимая, как его заметили. Сердце болезненно стукнуло. И только затем он понял, что мужик-ломик желает схватить автомат, валяющийся рядом. Юноша откатился, окончательно отказавшись от мысли разбираться с дружком Ларри дальше, и на карачках пополз в сторону, пока тот вытаращился на погнутое дуло "Томпсона".       Капхед приподнялся, судорожно гадая, как действовать дальше. И тут по залу прокатился голос — кто-то добрался до микрофона, во время последнего выступления отставленного за ненадобностью к углу сцены.        — Доброй ночи, Инквелл-Сити! — орал один из вторженцев, перекрикивая пальбу. — Заскочили на огонёк на сладость или небольшую гадость! Нас попросили передать привет вашему хозяину, раз уж он вами сегодня пренебрёг! — он самоуверенно вскинул ружьё на плечо. — Так, а где у нас управляющий, уже здриснул? Где управляющий, я спра... А, а вот и вы, любезнейший сэр!       Крупный парень с нехорошей усмешечкой тряхнул мужчину-барашка за ворот фрака, держа его на вытянутой руке, и шагнул к говорившему.        — Нет-нет, дружище, стой там, — человек с микрофоном проследовал на середину сцены. Такса с обрезом сторожил рядом, намекая, чтобы оратора даже не думали дырявить. Обрез — оружие ближнего боя, так что кто-то всё ещё мог снять обоих снайперским выстрелом издалека. Но, оглядевшись, Капхед вдруг понял, что за время его заварушки баталия в зале утихла. И, судя по всему, перевес утвердился не в сторону защитников.       Оратор продолжал.        — Уверен, здесь присутствует немало почтеннейших людей, так вот, мы против вас ничего не имеем, мы с друзьями даже извиняемся, что подпортили праздник!       Как раз в этот момент кто-то кинулся к сцене. Рявкнул обрез, а отчаянный боец повалился, получив заряд дроби — кажись, тот самый вышибала, не пускавший Капса в переговорную.       Не обращая никакого внимания на возможную опасность, такса опустил ещё дымящееся оружие, спокойно спрыгнул вниз и прогулялся к лежащему врагу — и подал ему руку. Тот недоумённо вытаращился, а мужчина, между тем, подхватил его, ставя на ноги. Пострадавший едва устоял, зажимая рану, заливающую кровью костюм, но удивление на его лице перевешивало боль.        — ...И что покоцали ваших ребят, — хмыкнул меж тем мужчина с микрофоном, кивая на сценку внезапного братания, пока его друг несильно хлопал подбитого противника по спине. — В общем, за гадость не обессудьте! Но, уверен, вам понравится сладость, которую мы можем предложить. Не всю же жизнь, господа, вы собираетесь питаться дрянными подачками как эти сошки! — он кивнул братку, державшему беднягу-управляющего, и тот ткнул пленника мощной ручищей в барную стойку, разбивая барашку нос, потащив вдоль доски, сбивая по пути бокалы и стопки виском несчастного. Добравшись до края доски, бандит позволил человечку рухнуть на пол окровавленной грудой.       Капхед был прав, битва к этому времени подзатихла — первую волну охраны смели, и волей-неволей люди слушали.        — Ну что, друзья? — оратор ухмылялся. В зале стало тише. Теперь его было бы хорошо слышно даже без микрофона. — Сладость или гадость выби...       Алый огонёк вжикнул в его сторону и налётчик рухнул, когда боль обожгла пониже груди. Капхед стрельнул ещё дважды подряд, но не успел прицелиться — его яркие огоньки хорошо выдавали, где он сидел.       Перекатом через плечо влево, пробежать вперёд, на стол и выстрелить чередой, с высоты лазеры полетели разбросом, заставляя противников искать укрытие. Воспользовавшись мгновениями замешательства, молодой стрелок ушёл в сторону, затерявшись на поле боя.       По залу вновь пошло волнение. Захватчики со вспыхнувшей яростью обратились против настрадавшихся гостей, стремясь найти снайпера. Нашлись те, кто дал отпор — в конце концов, не только охрана была при оружии; сегодняшний вечер являл пример того, что даже праздничным перемириям доверять стоит не до конца. А уж магию и вовсе как проконтролируешь... И так, хаос начал отвоёвывать былые позиции. Кульминацией стал резкий вой, едва пробившийся сквозь оружейную трескотню, магическое клокотание и человечьи всхлипы. Вой шёл с улицы, не все расслышали его. Зато расслышали все, кому надо.       Честер как раз волок товарища на плече к проходу за сценой, пока Мелкий прикрывал.        — Что-т рановато они... — выдохнул раненый куница, приподнимая морду. Кровь струилась по пальцам там, где он, болезненно зажав рану, пробил горелую корочку.        — Это скорее мы задержались, — ответил такса.        — Стой... Гербертсон где... Нас же Голди убьёт...        — А так тебя добьют легаши. Я предпочту Голди.        — Мелкий!.. — Вислор повернулся было к другому напарнику. Но его "опора" одёрнула его, прежде, чем успел отдать приказ.        — Нет. Тогда нас убьёт Тмина, а потом Эль воскресит и снова убьёт. Их двое, Голди одна. А так, глядишь, Эль потянет за ниточки, всё обойдётся.        — Думаешь, Эль долго сможет эту пиранью держать?.. Ну-ну... — они спешили по коридору к заднему ходу, через который на сцену заносили оборудование и инструменты. Там полицаев не будет, там их ждёт машина.       Вместо ответа на скептичное замечание Честер передёрнул плечом и куница скрипнул клыками от боли.        — Чёртов молокосос, не мог рядом держаться... Чёртовы бабы, — хрипел он, пока Мелкий открывал дверь.              Полиция ворвалась синим штормом, сумятица и трескотня достигли крещендо. Но всё закончилось уже минут через пятнадцать.       Переловили не всех, даже не всех перебили. Но часть налётчиков удалось задержать и немало гражданских — спасти. Лейтенант Форсторрел обмахнулся фуражкой. Оглядев разгромленный зал, он объявил операцию проведённой успешно.              Хонихсейм присвистнула, пнув сапогом покорёженное дуло "томмигана".        — Ого... Это тут какие-то магики увлеклись или что?.. Давно пора вводить лицензию на эту херню!       Парочка медиков подняла носилки с полубессознательным преступником — он что-то агрессивно хрипел при задержании, одной ладонью зажимая лицо, а другой молотя в воздухе, очевидно, со злостным намерением отбиться от офицеров. Но сейчас успокоился. Ещё бы не успокоился, рука у Хонихсейм тяжёлая, когда надо.        — Да и вообще... — протянула та, наблюдая, как медики тащат прочь новоиспечённого арестанта. — Вот теперь начинаю верить слухам про местного владельца.        — Каким слухам? — дёрнул ухом Том, стоявший рядом, заложив руки за спину.        — Ничё конкретного, не то, чтобы это "Дьявольское казино" номер два или что-то такое, — усмехнулась коллега. — но знаешь... Такое всякое, — она неопределённо махнула пухлой четвернёй в воздухе.        — Будет у нас на островах хоть одно нормальное казино... — вздохнул Томас.        — А эту херню запретить бы, как в нормальных штатах, — вздохнула полицейская. Том тоже вздохнул, думая о своём. Он, кажется, заприметил среди пострадавших мисс Фоунт. А он-то думал, что направил её по менее опасному следу!.. Эта дамочка словно примагничивает к себе всевозможные происшествия.       К слову о пострадавших. Большинство людей были либо ранены, либо в шоке, и беседовать с ними сейчас бесполезно. Необходимо собрать их имена и адреса, чтобы впоследствии они явились в участок для показаний. Тех же, кто пребывает в наиболее стабильном здравии, стоит опросить немедленно.       Часть коллег уже занялась поиском таковых. До Мурригана с Хонихсейм донеслись возмущённые крики. Это лейтенант собственной персоной стойко выдерживал последствия собственных действий — осмелился заикнуться о поездке в участок перед какой-то высокопоставленной дамой.        — Дикари! Без капли уважения! Я баронесса! Я понимаю, это ничего не значит в вашей варварской стране, но такое говорить даме!! Я завтра же обращусь в немецкое посольство! Вас ждёт скандал! Ах, что вы на меня смотрите, что вы так смотрите, вы надеетесь меня депортировать?! — сухорлявая женщина была на голову выше лейтенанта. Она наклонилась над ним, выставив длинный палец. — Не мечтайте, я имею полное право!.. А вас понизят! Уволят! Я стребую с вас компенсацию!..       Мурриган подумал было пойти вмешаться — истеричная особа пугала других пострадавших — но чем он поможет? Уж если не слушают лейтенанта, то кто-то его ранга... К тому же со стороны наблюдать было спокойнее. Так они с коллегой синхронно решили, когда на их глазах дама ухватила себя за волосы, её шея омерзительно хрустнула — а затем женщина с ещё более тошнотворным звуком взяла и оторвала собственную голову. Кровь не хлынула из обрубка шеи — вместо этого на его конце показался некий округлый шишак вроде опухоли. Он начал разрастаться, всё меньше напоминая патологию и всё больше — голову. Наконец, словно вишня, созревшая за считанные секунды, новая голова плотно сидела на плечах. Оба лица женщины, назвавшейся баронессой, уставились на растерянного Форсторелла.        — Вот что-то такое я имела ввиду. Что-то мне подсказывает, это местечко имеет склонность к подобной фигне, — Хонихсейм пожала плечами.        — Я, пожалуй... Соглашусь с тобой на счёт лицензии, — отметил Том, пока дама замахнулась на лейтенанта собственной головой, окропляя его сиропообразной кровью и возмущаясь, что всей сегодняшней стрельбы не случилось бы, если б она взяла с собой свою любимую двустволку.       К счастью, на помощь к лейтенанту уже спешил капитан Моллет, подъехавший позже основной оперативной команды.        — Эх, могла бы смотреть на это весь день! — хмыкнула Хонихсейм, видя, что шоу скоро закончится. Они с Томасом оторвались от созерцания начальства, пытающегося унять баронессу-охотницу, и поспешили вернуться к делам.              Капхед удивился, что не так много людей пошло к бару теперь, когда канонада затихла. Хотя большинство уже начала оприходовать скорая.       Деловито скользнув за стойку, парень ухватил бутыль покрасивше да попузатей, радуясь глубине внутреннего кармана у пиджака.       Ну, теперь можно и выдохнуть.       Он наконец снял невидимость. Юноша ожидал, что накатит усталость, и всё равно охнул, когда тело враз налилось чугуном, точно он пробежал с десяток миль без продыха.        — Ты откудова вынырнул?! Только это, только не говори, что ты всё это время там просидел! — воскликнул знакомый голос. Ах, вот и Брассел! Тоже подошёл к стойке перевести дух, пока все забили на плату.        — Ага, сидел и головой бился об пол от скуки, — проворчал чашка. Адреналин спадал и он обратил внимание на трещины на кромке виска, оставшиеся на память о том, как его кувыркнули на пол, а потом едва не размозжили лицо.       Потерев ссадины, он опустил было голову, но немедленно дёрнулся.        — Какая сволочь..! — пола пиджака была повреждена в паре мест, вероятно, когда владельца чуть не продырявили на полу. А, может, когда уходил от пальбы после того, как стрелял в того говорливого на сцене... Кажется, одна из пуль вжикнула по телу — в боку тоже саднило. Так вот чего перекат вышел таким неаккуратным. Но юношу больше волновало состояние отцовского пиджака.        — Ладно, вижу я, вижу, ты не бездельничал, — милостиво признал Брассел. Парень лишь мрачно отмахнулся. Со вздохом он проигнорировал прихватизированную бутыль за пазухой и потянулся к полке, ставя вслед за тарой пару стаканов.        — И всё равно следовало меня разыскать. Ну, в начале, до того, как всякое... — продолжал недовольствовать кастет. Налитый стакан с выпивкой он принял.        — А я все распоряжения получил напрямую от босса, — с вялой усмешкой парировал молодой человек. Он растёкся по высокой стойке, подперев голову кулаком, и с интересом заглянул собеседнику в лицо, ожидая реакции.        — От кого это ещ... А, ты вот так!..        — Ага. От Дьявола.        — Я понял, я понял, — скупо осадил тот, глотком осушая стакан коньяка, не поморщившись.        — А вы с О'Гуло где пропадали? Я вас тоже чё-то не заметил. Всё свалили на простых смертных? А?        — Пацан, — мужчина прищурился, отставляя пустой стакан. — ты поздороваешься с офицером, или, или как?       Капхед поперхнулся и чуть не грохнулся со столешницы.       К ним как раз подходил один из офицеров, помахивая длинным пушистым хвостом из-под длинных пол служебного кителя.        — Господа, всё в порядке?.. О, добрый вечер! Эм, точнее, ночь... — заметив чашку, офицер внезапно расцвёл и с готовностью протянул ладонь. Не до конца придя в себя, тот уставился на неё как на гранату.        — Твой знакомый? — Брасс перевёл взгляд с полицейского на Капхеда. Юноша пялился на подошедшего, гадая, откуда знает это лицо.        — Мы пересеклись один раз, совершенно случайно, — офицер продолжал улыбаться. — Я Мурриган, помните?        — А. А!.. Я вас не признал в штатском. Тьфу, наоборот. Не в штатском. В форме. Не признал в форме, — сегодня не ночь, а какой-то дешёвый французский роман. Главное, чтоб не английский детектив...        — Я смотрю, вы пострадали, — посочувствовал Мурриган.        — Да в порядке всё. Выглядит хуже, чем есть, — парень перевёл взгляд на свой стакан, жалея, что не успел выпить его раньше.        — А вы, сэр? Как чувствуете себя? Врачи вас уже осмотрели?       Брассел тоже отмахнулся.        — Я очень рад! Если всё хорошо, я очень попрошу вас пройти со мной. Эм, понимаю, в итоге ночь прошла отнюдь не приятно, но нам надо опросить свидетелей, уверен, вы... Э, понимаете.       Капхед глянул на мужчину-кастета в лёгкой панике, не представляя, как выкручиваться.        — Конечно. Давай, малец, — тот невозмутимо хлопнул юношу по плечу. — Давай это, идём гражданский долг исполнять.              Пока двигались через зал к выходу, к ждавшему служебному автобусу, Капхед успел заприметить Ханиботтом и Бон Бон — какой бы недовольной уничтоженным вечером ни выглядела первая, вторая решила не сдерживать недовольство на столько, что её было сложно не заметить всему залу. А вот мисс Рюмор вполне могла бы поучаствовать в сопротивлении напавшим. Если она и пыталась помогать защитникам, то точно вполсилы, если вообще не наколдовала себе какое-нибудь защитное заклятьице, дабы отсидеться в уголке, потому как что-то Капхед не помнил носившихся над залом магических самолётов или чего-то такого — магию Ханиботтом сложно не заметить.       Она не лишилась своего колдовского гримуара после разрыва дьявольской сделки. Благодаря тому, что братья когда-то уничтожили все контракты, исполненные желания остались при должниках, как и их души.       Когда Капхед с братом пришли за документом мисс Ханиботтом, она, помнится, первым делом выпустила на них охранников своего бизнес-центра. И, только когда половина всех офисов жужжала от беспокойства, работа встала и охрана явно доказала свою неэффективность, бизнес леди соизволила лично дать отпор коллекторам Сатаны.       Так же и сейчас, она просто прикрылась позицией высокопоставленной жертвы, не шевельнцув ни усиком, пока люди погибали, защищая её.       В этот конкретный момент пчелиха куталась в плед, выданный врачами, и взахлёб делилась с корреспондентами собственной же редакции душещипательными подробностями, пуская театрально выверенную слезу.       Бон Бон тоже хороша. Тоже строит из себя жертву. "Ах, если бы моё ружьё..!" Вокруг валялась куча оружия! Капхед видел! Собственноручно кое-что вывел из строя. Уж кабы хотела... Очевидно, лезть на амбразуры ради жизней других не так весело, как постреливать из башни личного замка по воронам или нарушителям границ частной собственности.       Юноша постарался спрятать лицо, проходя мимо когда-то спасённых должниц. Не хотел, чтобы они знали, что он был здесь сегодня. Что вообще здесь бывает. Что он теперь...       Молодой человек оборвал мысль.              В участке их угостили чаем. Это был единственный способ хоть ненадолго угомонить особенно недовольных: притихнув с жалобами, они принялись дуть на по-быстрому разбавленный заваркой кипяток.       Здесь был кое-кто из обслуживающего персонала, но по большей части — из приглашённых гостей, и эти люди не привыкли ждать. Особенно в тесных коридорах, крашенных казённой зелёной краской, сидя на казённых скрипучих банкетках и стульях, пока полицейские, нервно носящиеся мимо них туда и обратно, не уделяют их страданиям совсем никакого внимания!       Да в целом люди и правда настрадались, банально хотели домой и просто требовали, чтобы с ними разобрались поскорее. Мест в коридоре не хватало, было душно, кто-то на кого-то пролил свой чай...       Капитан участка, не менее раздражённый, чем свидетели, но не имеющий возможности дать волю чувствам, злобно зыркнул в сторону обезьянника, который патрульные, стремясь не дать отрабатываемой смене пропасть зря, старательно наполнили за вечер всяческими чрезмерно праздновавшими. Кто ж знал, что в итоге им придётся морочиться с чем-то и вправду серьёзным, да в подобных масштабах.        — Хонихсейм?! Где Форсторрел?! — гаркнул он на подвернувшуюся под руку подчинённую.        — Он руководил задержанием, видимо, всё ещё разбирается с арестованными...       Капитан ткнул на забитый обезьянник, добавлявший гвала и духоты.        — Какого чёрта вся эта шва... — он глянул в сторону шумящего коридора, а затем раздражённо повернулся обратно к сослуживице. — Шелупонь тут всё ещё делает?! И без них забот по горло!        — Как-как вы нас назвали?! — взвыл какой-то банкир, сидевший ближе всех к проходу.       Капитан выдохнул, вдохнул, и тоскливо пошёл объясняться, пока служительница, повинуясь волевому решению начальства, взялась выгонять пьянчуг. На освободившиеся скамьи можно будет рассадить ещё людей, чтобы не толпились так скученно — только бы объяснить им, что их честь и достоинство не пострадают от того, что подышат с десяток минут тем же воздухом, что и "низы общества", что нет, их не запрут, нет, замки не запрутся сами, да, с ними скоро побеседуют...       Сейчас Хонихсейм завидовала лейтенанту и тем коллегам, которые были при нём. У них там тоже аврал. Но перед арестантами не надо извиняться за каждое второе слово.              На смену адреналину часто приходит усталость, будто вынули некий штырёк, поддерживавший изнутри. Вкупе с измотанностью, которую оставляла после себя его магия, это должно было затащить в сон, едва облокотился о стену. Но спать всё равно не хотелось. Гомон раздражал, духота раздражала. Трещины ныли, не сильно, но безостановочно, и это раздражало.       Капхед всё равно постарался изобразить дрёму. Брассел сидел рядом, спокойно уложив жилистые татуированные руки на колени. Он не спрашивал, пока тряслись в полицейском автобусе — юноша очень надеялся, в последний раз в его жизни. Так или иначе — не спрашивал сейчас, когда сели ждать своей очереди. И всё равно чашка не мог прогнать из груди нервного узелка.       Брассел друг О'Гуло. И, наверняка, может быть не менее стрёмным, если захочет.       Брассел видел, что они с этим копом знакомы. И вдруг этого ему хватит, чтобы... Чтобы что?       Господи, да кабы Капхед знал тогда, что это коп!.. Да они говорили-то один раз! Но станет ли Брасс разбираться? Или отныне стоит ждать подвоха от каждой подворотни?..        — Дай угадаю, это какая-то драка была? Где вы с тем легавым пересеклись? — Брассел толкнул парня коленом в колено и тот дёрнулся, ощетинившись, уничтожая свою иллюзию сна.        — Не с ним, — скупо выдал он и тут же мысленно отругал себя, поняв, что ответом подтвердил, что да, таки драка. Дрался с кем-то на одной стороне с мусором, и что Брасс посчитает теперь?! — Случайно вышло. На какую-т прохожую хулиганы напали. Мы были рядом. По-отдельности.        — Я ж говорю, не, не удивлён я, — хмыкнул мужчина внешне беззлобно. Парень кинул на него взгляд исподтишка.        — Ты щас к чему?        — Да это я это, я так, — тот расслабленно махнул ладонью. Вообще как для человека в участке он чувствовал себя крайне спокойно, даром, что просто свидетель. Видать, ему участок как дом родной, не иначе... — А это случаем не у букмекерской было конторы какой-нибудь, не помнишь? Там часто шляются, шпана всякая...        — Не помню, — огрызнулся чашка. Впрочем, он и правда не помнил. Даже не так, понятия не имел!       Жаль всё-таки, не удалось выпить по окончании боя. Да и перед ним надо было вдобавок к виски и ромовому чем-там-оно-было прихватить ещё пива покрепче. Эх, поскупился...       От дальнейшего разговора его, как ни странно, спас тот самый легавый. Он возник над собеседниками, помахивая кончиком всклокоченного хвоста, но на лице усиленно сохраняя вежливое выражение.        — Пройдёмте, — кивнул он Капхеду. Тот подскочил, точно пружина. Значит, он закончит раньше, чем Брассел. Значит, можно не опасаться силового продолжения беседы на выходе из участка.       Капхед шёл вслед за Мурриганом по коридору, не без усмешки поглядывая на почтенных свидетелей, ждавших своей очереди. Дамы и господа подрастеряли свой лоск. Костюмы мятые, салонные причёски растрёпаны, макияж поплыл, а уж манеры и подавно. Что за занятное зрелище!       Навстречу им затюканная пчела-полицейская вела за локоть какого-то пьяньчужку.        — Ночь ещё не прошла... Меня всегда держат до утра, потом протокол, а тут ни утра, ни протокола... Что такое, что у вас за бардак!.. — бормотал он, а конвоир только закатывала глаза, бормоча: "Давай-давай, не задерживай".       Им пришлось чуть не проталкиваться мимо друг друга в запруженном коридорчике. Подвыпивший глянул на Капхеда с Мурриганом и помахал им свободной рукой.        — О, привет! А на тебя протокол, значит, составят? Офицер! А на него протокол, значит, составят?! — он обернулся к Хонихсейм, которая раздражённо толкнула его вперёд.       А Капхед шарахнулся в бок.       Тот самый... Тот самый!..       Тот самый человек, который видел его с картой, когда юноша шёл убивать по Раббер-енд-Дистрикту. Когда искал свою жертву.       Запомнил?! Расскажет! Полицейских сразу двое, поймут...       Стоп. Стоп!       Пьяненький шаркал себе дальше, продолжая направленный на конвоиршу философский монолог, уже позабыв про Капхеда.        — Всё в порядке? — озадачился Мурриган.       Парень тряхнул головой, переводя дыхание.        — Нервная ночь, до сих пор не в себе, — оправдался он, заставляя себя накинуть на лицо спокойную маску прежде, чем двинулся дальше.               — И так, имя я ваше знаю, если ничего не поменялось. — офицер улыбнулся.        — Не, ничего. И обращаться можно просто по имени, без "мистеров" и без фамилии.        — Напомните возраст?        — Девятнадцать.        — Адрес проживания?       Капхед назвал.        — Учёба, работа?        — Я курьером у, у Кёрлертен, это двадцать три по Брасс Лейн, она шляпки делает... Это, модистка! А муж часовщик. Ну и я доставляю всё это на дом.        — А на мероприятии вы...        — Э, какой-то их друг помог мне попасть. Имя не знаю, она не сказала. К сожалению, для брата место выбить не удалось. Но ей просто нужен был кто-то при ней, миссис Кёрлертен, так как приехала без мужа. Просто... — юноша хмыкнул. — она рассеянная. Весьма. Аж служанку помимо меня с собой притащила! Боялась потерять счёт времени, знаете, — он хмыкнул ещё раз. — или точку опоры.        — Понял вас, — Капхед устроился на стуле, закинув локоть на спинку и ногу на ногу, пока Мурриган строчил, периодически макая расщепленное и царапавшее бумагу перо в замызганную офисную чернильницу. За соседними столами происходило то же самое и в помещении стоял мерный гул. За окнами было ещё темно, но часы указывали, что это вряд ли надолго. Уже перевалило за пять.        — Да, а что стало с вашей хозяйкой, вы не знаете?        — С нанимательницей? Потерял её в толпе, и её, и служанку, Мари, так что не знаю, — парень тревожно качнул головой. — Надеюсь, всё в порядке.        — Уверен, что да, — офицер поддержал, отрывая ручку от листа, готовясь расспрашивать дальше.       Капхед вкратце рассказал, как всё шло тихо-мирно, пока внезапно не разразилось не пойми что. В этот момент он вспомнил, как в минуту перед нападением кости накалились в кармане. Потом стало на столько не до того, что парень о них и думать забыл... Он невзначай сунул руку в карман и костяшки были, разумеется, там. Как и всегда, они обдали кончики пальцев прохладой.        — Интересное совпадение, — отрешённо отметил офицер, когда Капхед упомянул Квилл. Кажется, на мгновение мужчина погрузился в собственные мысли.        — Я и вас не ожидал встретить.        — Мир тесен!        — Да не говорите...        — А не помните, о чём она вас расспрашивала за то время, что вы беседовали? Хотела написать что-то о вас?        — Да нет, всё про "Лилию", про владельца, — он пожал плечами. — она надеялась, моя нанимательница его знает, видимо, думала, может, я тоже.        — А нанимательница действительно знакома с ним? С хозяином пострадавшего заведения?        — Честно? Вот тут без понятия, мы с ней вообще... Только по работе общаемся, — чуть не ляпнул, что вообще не общаются. Но тогда версия того, что его, как и Мари, отправили присматривать за ней прозвучала бы менее правдоподобно. Юноша переместил ногу так, что на колене покоилась лодыжка. Истина, выверенная многими и многими посещениями кабинета директора — расслабленная поза помогала расслабиться внутренне. А это важно, чтобы не нести что попало. — Я вроде сказал этой мисс Фоунт, — вспомнить бы, чего он там ей сказал. Казалось, с тех пор прошло десять лет! — что знаю владельца, но, если честно, я, — он мысленно чертыхнулся, когда чуть не сказал "выпил немного". Паренёк изобразил неловкость, потерев шею. — просто красовался. Хотел понтануть. В любом случае, мы не долго с ней говорили, как раз тогда всё и началось! Знаете, хоп! И стреляют! Все носятся, осколки летят... Я постарался сперва увести огонь от мисс Фоунт, а потом делал что мог, чтобы тех бандитов сдержать. Но вы же знаете, у меня магия не то, чтобы бьёт мощно.        — Мы точно говорим о вас? — с мягкой усмешкой уточнил тот. — Не скромничайте!        — Ну... Особые приёмы я в толпе применять не хотел, а одиночные выстрелы... Наверно против автоматов лёгкая искра не даёт большой перевес. Да и, как показывает практика, по мелкому тебе стреляют менее охотно, чем когда подрастёшь, — горько подытожил он. Конечно же, полная чушь. Да, в их коллекторский поход над ними с братом поначалу смеялись. А потом безжалостно целились на убой. Своя душа каждому дороже. Единственное преимущество тогда было в том, что он представлял цель поменьше. Да и то... Стыдно признать, однако с тех пор, вопреки надеждам, он как цель стал не многим крупнее. — К тому же...        — Да? — переспросил следователь, когда свидетель как будто замялся.       Припомнив виденных сегодня Бон Бон и Ханиботтом юноша хотел сказать, мол, к тому же в детстве воевал с порядочными людьми, а не с приступниками. Но вот незадача, под конец он воевал с самим Князем Тьмы. И победил. Да и приспешники у него являлись теми ещё бандюганами. Эх, славные времена были... Но аргумент бы прозвучал плохо. Даже странно. Ведь к чему бы ему говорить такое, раз это не правда?..        — К тому же, не практиковался давненько, — взглянув на детектива, бывший герой пристыженно пожал плечами, вспыхнув обезоруживающей улыбкой.              Бриз раннего утра щекотал нос. Сумеречное небо истекало розовато-зеленоватыми полосами, но тучи уже наползали, чтобы сокрыть от горожан зреющий рассвет.       Капхед поёжился под дыханием теперь уже ноябрьского мороза. На Третьем острове теплее, чем на сельском Первом, и всё равно простой пиджак не спасает, даром что плотный.       К чёрту все эти костюмы.       Можно было бы докатить домой на такси, но трамваи уже начали ходить, а значит, нет никакой нужды зря тратить деньги.       Юноша запахнулся плотнее и спешно зашагал по разрисованному изморозью асфальту, приобняв себя для тепла.       Он не успел пройти долго, прежде чем его окликнули.        — О, привет, приятель! Ты, что ль?.. Как тебе, грозили общественными за пьянство? Мне вот всегда грозят, а в этот раз не грозили... Эх... — тот самый пьяньчужка ошивался на скамеечке. От участка их к этому времени отделяла пара дворов и ещё немного пустующей улицы.       Юноша замер, а затем медленно повернулся в сторону говорившего. Напугал, сволочь...        — Эта... У тебя закурить нет ли случайно? А то я вот свои, кажись, выронил в отделении... Незадача такая вот. Неловко возвращаться, они там сегодня все на нервах, не до меня... Ой, не до меня...       Чашка оценивающе глянул на бормочущего мужичка и шагнул в его сторону. Он остановился над ним, убрав руки в карманы и разглядывая сверху вниз, сморщив нос.       Тот приподнял голову.        — О! Так есть закурить! Вот спасибо, вот подсобил! А огоньку заодно не найдётся, а?..        — Найдётся, — произнёс тот негромко. — Найдётся, и закурить. И огоньку.       Быстрый как кобра, он ухватил мужичка за ворот, вскинув его голову и тряхнув её о спинку скамейки. Тот охнул, не врубаясь, что происходит. Капхед поставил одну ногу на скамейку, вплотную нависая над человеком. Ткань рубашки под его пальцами задымилась и мужчина закашлялся. Капхед брезгливо отдёрнул его от себя, вновь ударяя затылком о доску скамьи.        — Я тебе не приятель. Ты не знаешь меня и знать не знал. И не видел. А, если кто-то скажет, что видел, не помнишь. Ты понял?!        — Да брось, да брось, дружи... — его опять вдавили в скамейку.        — Да чего тебе надо?! Н-на, вот... — растерянный и напуганный, мужчина вынул из кармана какие-то смятые купюры.        — Засунь их откуда достал. Ты не слушал, что я сказал?! — прошипел нападающий.       Мужичок старательно напряг мозги. Можно было представить, как в башке у него со скрипом начали разгоняться заржавленные шестерёнки.        — Не знаю тебя, — покорно пробормотал он. — и помнить не помню.        — И не смей появляться в Раббер-енде. Ты понял?!        — Я ж там работаю...        — Значит, найдёшь другую работу. Эта тебе явно не в прок.       Да, с самогоном ему точно пора завязывать. От нависавшего парня шла волна удушающего жара, а тлеющий ворот отражался в громадных глазах, словно в них плясали шальные искры далёких пожаров. Мужичок попытался вспомнить, какой день недели, и в итоге поклялся себе причаститься в ближайшее воскресенье.        — Да! Как скажешь! Только не горячись...        — Ах, как смешно.       Мужчина не планировал шуток и теперь зажмурился, боясь, что случайно разгневал нечистую силу ещё больше — а это точно была нечистая. Видать, наказание от духа матушки за то, что её любимый образок пропил. Он уже начинал сомневаться, и правда ли видел этого паренька в коридоре отделения, и на сколько вовсе реально то, что происходит сейчас.       Чужак поудобнее перехватил ткань рубахи, подпалённые края ткани обожгли кожу. Не сильно, но больно. Пожалуй, что всё же реально...        — Извини! Извини!..        — Что мне твоё "извини"! Повторяю, ты понял меня? Ну?!        — Я всё понял! В Раббер-енд ни ногой! Ни ногой, никак, никогда, ни за что... — покорно согласился бедняга, даже не пытаясь понять, откуда парень знает, откуда он.       Его наконец отпустили. Молодой человек распрямился.        — И завязывай с этой сивухой, — пренебрежительно выплюнул он напоследок. — Вон как мозги плавятся, уже людей видишь там, где их нет!       Он наконец убрал ногу со скамьи и развернулся было, но помедлил. Мужичок сглотнул, не смея двинуться. На колени ему прилетела зажжёная сигарета.        — Я ж обещал, — ощерился парень прежде, чем скрыться в тенях.              Капхед только начал открывать дверь, как она стремительно распахнулась, чуть не дав ему по носу.        — Божечьки, ты в порядке! — охнул Магмен с порога.        — А с чего б мне не быть в порядке? — не понял тот.        — По утренним новостям... Да заходи, заходи! — он махнул рукой. — Сказали про нападение на отель, разгромили крупную вечеринку!       О нём же не говорили по новостям? Он не то, чтобы светился...        — А я тут при чём? Я ни на кого не нападал, чесслово! — чашка хмыкнул, шуточно выставляя перед собой руки.        — "Паучья Лилия", там ты был сегодня? — спросил Магмен в лоб.        — Нет! — его брат снял пиджак и агрессивно принялся стаскивать галстук. — Я там был вчера!       Магс усмехнулся.        — Вот... Так и знал!        — Эй! Что значит "так и знал"?!        — Да просто ты упомянул официантов, когда собирался вечером. А до этого говорил, место работы, мол, пафосное. Значит, ресторан или что-то с рестораном. А, когда в утреннем выпуске сказали, что случилось нападение на званый вечер при богатом отеле, ну... Я подумал, что есть как минимум возможность, что ты был там.        — Ах, вот как!        — Зная тебя — неплохая такая возможность, — добавил кружка с усмешкой. — А потом ты заявляешься на порог поздно утром и с рассечённой башкой!        — Пара трещинок! Тоже мне рассечённая! И по-твоему семь часов — позднее утро?!       Улыбка сошла с лица Магмена.        — Я волновался, — просто сказал он.        — Иди сюда, ты, Агата Кристи, — Капхед распахнул руки и они обнялись.        — И вовсе не обязательно, что, раз где-то кипиш, то я буду именно там, — проворчал чашка близнецу в плечо.        — Не обязательно, — согласился тот. — Но ты сам признался, как только вошёл.       Капхед с усмешкой качнул головой. Стоя посреди прихожей, прижимая брата к себе, он чувствовал, что наконец-то может расслабиться и придти в себя. Но, как говорят, покой только снится!       Сперва его потащили обрабатывать трещины, потом пришлось заново пересказывать ещё более укороченную версию боевых происшествий. Уличить минутку сунуть прихваченную из бара бутылку куда-нибудь к себе в комнату. Потом с досадой вспомнить, что костюм повреждён.        — Вот не хотел я его надевать, — посетовал Капхед. — Да блин, лучше б я там был официантом! Выдали б какой-нибудь дурацкий дресс-код, было б не жалко!       Магмен провёл пальцем по повреждениям на отцовском пиджаке.        — Ничего. Главное, что сам цел.       Как раз закипел чайник. Младший из братьев залил кипятком заварку.        — А чё не кофе?        — Вот только кофе тебе сейчас не хватало! Ты ведь как, отсыпаться пойдёшь?        — Ещё чего, — Капхед фыркнул с видом оскорблённого достоинства. — У меня работа!        — И ты пойдёшь?!        — Её ж никто не отменял! И это не пары, чтобы прогуливать, когда захочу!       Чашка ожидал, брат заворчит о том, что к парам тоже подобное отношение неприемлемо, и в очередной раз напомнит о провале с отчислением. Но тот неожиданно взял и хитро улыбнулся ему.        — И что, даже не пошлёшь им весточку, что ты страшно больной, смертельно пострадал, при смерти собака лучшего друга двоюродной тёти соседки...        — Эй! Я так не делаю! Ну. Больше не делаю. Да там такая тётка бешеная со мной работает, знаешь, от неё сочувствия хрен дождёшься! Ей что ни скажешь, голову отгрызёт! Мурена, а не цветок!       Магс продолжал усмехаться.        — И что с того? Если так бесит, просто уйди оттуда, не одно подвернётся, так другое!        — Ага. Нормальное место сложно найти. Да и вообще, ну бешеная и бешеная, главное, чтоб деньги платили, я свою часть дела делаю.       Он отпил чая. Повернувшись к брату, Капхед обнаружил, что тот смотрит мягче, даже с какой-то гордостью.        — Я тебя не узнаю, — хмыкнул он благодушно. — Да ты прям ответственный какой-то! Точно уверен, что работа тебе ещё не надоела или что сон не важнее каких-то там чужих хотелок?        — Эй! Я никогда... Почти никогда такое не говорил! Прекрати делать вид, будто я и ответственность — вещи не совместимые! — он в шутку толкнул Магмена в плечо и между ними завязалась короткая дружелюбная стычка. После ребята позавтракали сендвичами — Магс позавтракал, Капхед лишь немного пожевал, скорее для вида. Он всё ещё задумчиво разглядывал тарелку, когда близнец поднялся помыть за собой посуду.        — Выйдем вместе? Капс?..       Нечто холодное брызнуло юноше на затылок и шею, вырывая из сонного ступора.        — Эй! — он понял, что в него кидаются мыльной пеной. — Бьёшь в спину, не честно!        — Так лучше? — тот плеснул ему в лицо. — Так вместе выйдем или как?        — Я уже даже не знаю. Если эта фигня не разъест мне глаза! — чашка стёр пену со щеки.        — Брось ты, не драматизируй!        — Верно, это твоя работа!        — Ах так!       Магмен принялся брызгаться мокрыми руками и Капхед попытался ухватить его за запястья. Они опять завозились. Магс обратил внимание на часы.        — Всё, мне уже выходить.       Брат отпустил его.        — Ща, я по-бырому переоденусь, — он метнулся к себе, пока кружка бережливо убрал в холодильник погрызенный сендвич.       Когда братья вышли, двор был залит мерклым серым маревом, просачивавшимся сквозь облака. Окна горели, транспорт на ближайшей улице гудел. Люди с зонтами подмышкой спешили начинать новый день. "Именно так, — подумал Капхед, — новый день. А всё плохое пускай остаётся в старом."