For better or worse

Это услада, в чём-то или в ком-то видеть смысл жизни. Знать наверняка свои следующие шаги, когда дело касается цели. Двигаться своей любимой дорогой и достигать высот там, где это приятно и значимо.

***

Тростниковые острова, постоялый двор вдалеке, жители Каменной Земли — спят. В зыбкой пустоте воздуха кроется свежесть и покой. Предаются ему даже деревья, в темноте ставшие тенями. На высоком островке, окружённом водой, грезит о чём-то сладостном Якша. Подле его колен лежит букет свежих Цинсинь. Рядом с ожившей душой — волнительно колотится сердце. Впервые так громко, что отдаётся в ушах. Его волнительные удары пронизывают, кажется, всю природу вокруг, делая её обожаемой и мягкой. Сяо в ожидании, фактически, чуда. Златовласой путешественницы, так резво зацепившей его, так безвозвратно заставившей в себя влюбиться. Очаровала даже адепта, Якшу, убийцу по жизни, сперва не знающего, что же такое любовь. Тихий ночной ветер касается крон деревьев у побережья, убегает к неспешным кругам на воде. Гордая и текучая рука под луной смотрится олицетворением зеркально чистой нежности. Сяо любуется на неё впервые с таким удовольствием, познавая чувство прекрасного. И ему также впервые не кажется, что окружающий мир полон лишь нечисти и монстров. Впрочем, он уже позаботился об этом. Сегодняшнюю встречу вряд ли что-то испортит. Безупречно наточенное копьё отдыхает в стороне, отполированное на завтрашние сражения. Оно сливается с изумрудной травой и чудится чем-то действительно красивым. Нефритовый наконечник излучает мерное сияние полупрозрачного камня и к нему так и манит прикоснуться. Пока его повелитель укрощён любовью, оно пойдёт в ход лишь в момент опасности. В момент риска для жизни его драгоценной возлюбленной. Кто бы мог подумать, что история Сяо когда-нибудь начнёт походить на сказку? Ему не о чем беспокоиться: маску охотника на демонов надевать теперь так легко. Когда ночные кошмары сможет утешить успокаивающий голос девушки. Ему незачем бояться: кто бы знал, что его пожизненную карму сможет подавлять мягкая и светлая аура. В точности такая, какой владеет нежный характер его спутницы. Ему есть, о чём мечтать: о её улыбке, о её походке вдалеке, о их предстоящем свидании. Он уже представляет, как будет его целовать соскучившаяся Люмин, как её ловкие руки зароются в тёмные волосы. Как сам Сяо прижмёт её к себе крепче, утягивая во что-то невообразимое, тёплое, произнося тихое «Я скучал». Их притянет друг к другу крепко-накрепко, заставляя шептаться добрыми словами, делиться произошедшими за дни разлуки чудесами… Люмин будет с удовольствием рассказывать, находясь под светом миллиард звёзд синего неба. Обязательно поведает о чудесах, происходящих в странах огромного Тейвата. Адепт же запомнит всё, что только сможет, в попытке одновременно любоваться красотой девушки перед ним и отвечать на её редкие вопросы. Ведь и голос, каким она говорит, заставляет провалиться в пучину сладкого уюта. Если подумать, вся Люмин в глазах одинокого прежде Якши — дар с небес, прекраснейшее явление его истерзанной душе. И он готов был бы всё отдать, лишь бы видеться ещё чаще. У путешественницы масса обязанностей. Хлопоты, работы, поиски безнадежного заблудшего брата. И сегодня, спустя две недели, как в последний раз она сжала Сяо руку, произойдёт долгожданная встреча. Сяо всегда старается себя успокаивать или корить: он создание, чья жизнь может длиться сотни лет, и этот несчастный срок его пугает?.. Сказать честно, ужасно. «Зови меня, когда захочешь», — постоянно просит он. «Где бы ты ни была, я всегда помогу». Девушка же улыбается ему, повторяя заученное и смиряющее пыл: «Я обязательно приду, не волнуйся. И продолжай ждать, снова и снова», — всегда отвечает Люмин, находясь в надёжных трепетных объятиях. Девственных, но страстных. «Мне очень приятно, когда ты так сияешь во время наших встреч». Ей хочется быть с этим человеком всегда, даря тепло и ласку, получая море неумелой любви в ответ. Хочется убаюкивать Сяо на своих коленях, хочется ходить за руку по всему открывшемуся её глазам миру. Да только любое приключение подходит к концу. Государства заполняют карту, путь к первой цели — вернуть на свою сторону брата, открывается всё шире. Люмин не знает, смогут ли они с адептом быть вместе всегда. И тем более, не может обещать — хотя делает это, — что вернётся и в следующий раз. Каждая их встреча может оказаться последней. Как же эта? Белоснежные цветы пахнут замечательно. В огромном букете их пышные бутоны напоминают чувства в душе: мягкие, светлые, такие блаженные. Но, кажется, такие же скоротечные, как срезанные со стебля растения. Люмин полной грудью вдыхает аромат горного ветра и свежей сладковатой пыльцы, благодаря Сяо за прекрасный подарок. Видит его не погасающий обожанием взгляд, ощущает его глубокие, непередаваемые словами чувства. И тонкая нить беспокойства вьётся вокруг её совести. Вокруг её души, горящей и целью, и любовью разом. Опасно принимать в свои руки чужое сердце. Ведь за него приходится нести ответственность. Сяо так любит её, что вряд ли переживёт расставание. Да что там: просто сойдёт с ума, когда кошмары вернуться и воспрянут с новыми силами. К ним добавится ещё один сюжет: бесконечно проматывающаяся плёнка последнего прикосновения девушки и её краткого «Прощай». В тот момент он обязательно наложит на себя руки в последний раз, заливая свою вновь тёмную судьбу собственной кровью. Это услада, в чём-то или в ком-то видеть смысл жизни. И страх потерять его в самый неожиданный момент. Знать наверняка свои следующие шаги, когда дело касается цели. Что, если эта цель пропадёт сегодня-завтра в пучине следующих? Сотрётся тем, что сама покинет обладателя? Двигаться своей любимой дорогой и достигать высот там, где это приятно и значимо. Сяо не смеет перечить новой вариации «Жди меня», хотя и начинает видеть в ней что-то тревожное. Для себя волнующее и опасное. Раскрывшись для высоких чувств, его прежде холодная душа растаяла. Что же делать с ней потом, уязвимой и разбитой? — Я… люблю тебя, — шепчет адепт, целуя её ключицы и шею. — И буду ждать, клянусь. Руки нежно сжимают тонкую талию. Глаза утопают в чужих и возможно, говорят лучше слов о волнении и предвкушении скорой разлуки. — А ты возвращайся скорее. И всегда. Я… наберу ещё цветов, обещаю. Люмин подаётся вперёд и кратко целует его, оставляя на губах запах Цинсинь. Улыбается, мягко и надёжно, почти обманывая себя. Что, если следующее задание из гильдии в Снежной окажется последним? Что, если путь к потерянной семье закончится так поразительно скоро? Что, если уже завтра девушка отправится с братом в новый мир, навстречу опьяняющим приключениям, оставив и Тейват, и беспокойного Адепта в ней пройденной главой? Сотни вселенных за спиной, так почему же Люмин так колеблется сейчас? Не впервые ей прощаться с чем-то, но сердце разрывается от созерцания чужих грустных глаз. Близится рассвет. Пелена спокойной ночи спадает, словно тёплая шаль. Новый день всегда ощущается бодрящей прохладой и… неизвестностью. Девушка вытаскивает из ножен меч, зовёт спутницу-Паймон. Напоследок оглядывается и машет Сяо, прощаясь. Сегодняшняя родная темнота почему-то проходит скоротечней обычного. — Я тоже люблю тебя, — произносит Люмин, прежде чем сделать ещё несколько шагов прочь. — Но у нас есть работа. Жди меня, Сяо. Я не прощаюсь. «Это не конец… Я буду верить в это». Она исчезает, будто дуновением ветра, оставляя на прибрежном камне букет цветов. Лишь единственный она вновь сберегла в рюкзаке, на память. Будто холодной пустотой обдаёт разгоревшийся огонь в сердце Адепта. И это больно. Каждый раз только надеяться на чужой зов, каждый раз только ждать… Почему и эта сказка заканчивается Якше печалью? — Позови меня по имени. Просто позови… — шепчет он в воздух, ставший тяжёлым и зябким. — И мы будем вновь вместе. Навсегда.