Только ты

      Когда парни вернулись домой после долгих часов допроса, то сразу же поднялись на второй этаж и, сняв одежду, улеглись на кровать. Их день был слишком насыщенным, учитывая то, что прошлую ночь они практически не спали.       Сынмин открыл глаза, когда почувствовал холодную руку, которая сдавливала его шею. Дышать становилось невозможно, он пытался отбиться или увидеть лицо человека, кому принадлежала такая сильная и холодная рука – но видел он только непроглядную темноту ночи, даже свет уличных фонарей не проникал в окна, казалось, эта темнота имела свое огромное и вполне ощутимое тело. Ким попытался закричать, но не смог. Он только сдавленно простонал, продолжая безуспешно отбиваться от незримого нападающего.       – Сынмин! – Издалека раздался голос Хвана – неизвестная рука ослабила хватку. – Сынмин! Проснись! – Прокричал он, – и брюнет открыл глаза. Он громко и сбивчиво дышал, словно только что пробежал марафон, а сердце сорвалось с привычного ритма.       – Все нормально? – Хенджин выглядел обеспокоенным, он сидел на кровати, придерживая Кима за плечи, его руки были очень теплыми.       – Да, – прошептал тот, – кошмар приснился, – он улыбнулся, тогда длинноволосый лег рядом и обнял его. Спустя некоторое время Хван спокойно уснул, а Сынмин, прикрыв глаза, невольно вспоминал день смерти сестры:        – Сынмин-а, я тебя прошу, не оставляй ее одну. – Произнесла мама, перед тем, как закрыть дверь.       – Хорошо, – крикнул подросток, когда входная дверь квартиры закрылась.       Брюнет лежал на кровати у себя в комнате, когда ему позвонил его одноклассник.       – Алло? – Он поднял трубку и присел.       – Ты чего делаешь? Пойдем в интернет кафе? – Раздался веселый голос товарища, а на заднем плане слышались такие же веселые возгласы других одноклассников.       – Сегодня не могу, – ответил Сынмин, вздыхая.       – Почему? – Удивленно переспросил школьник.       – Мама уехала на похороны к бабушке, мне нужно остаться дома с сестрой, – пояснил тот и снова тяжело вздохнул.       – Да нафиг тебе дома сидеть? Пошли. И вообще если ее нет дома, она не догадается.       – Ты прав, но… – он хотел возразить, когда воодушевленный одноклассник продолжил:       – Если ты сейчас сам не придешь, мы за тобой к тебе домой зайдем! Понял?       – Ладно-ладно, – согласился Ким и поднялся с кровати, – я приду. – Он положил трубку и принялся переодеваться. Сынмин тихо вышел из своей комнаты и пошел к комнате своей сестры. Приоткрыв дверь, он заглянул внутрь и увидел, что Суа спит. Тогда он думал, что раз она спит, ничего страшного не случится, если его не будет около часа. Но как же он ошибался…       Ким вернулся через два часа, пусть товарищи не хотели отпускать его так рано, он все же вернулся – внутри была какая-то необоснованная тревога. Открыв дверь, подросток сразу направился в комнату Суа, но сестры там не было.       – Нуна?! – Позвал он, чувствуя, как тревога усиливается, – но никто не отозвался.       – Суа-нуна?! – Снова позвал он, заглянув в свою комнату, – снова никого. И в родительской комнате тоже было пусто. Тогда Сынмин пошел в ванную, когда он приблизился к двери, увидел лужу розоватой воды, что тонким слоем растекалась по полу. Он дернул ручку двери – заперто.       – Суа-нуна, открой! – Крикнул школьник, но за дверью была лишь тишина. Он пытался сообразить, что же ему делать, но в голову ничего не шло – все мысли, словно ветром сдуло. Вдруг он вспомнил про бейсбольную биту, что стояла у него в комнате. Сынмин сорвался со всех ног, он вбежал в комнату и схватил биту, после чего снова умчался к ванной, где начал с остервенением ударять по ручке двери. Удар, второй, третий. Ручка держалась, но брюнет не сдавался. Он ударял снова и снова, пока та не ослабла. Дверь открылась – и подросток вошел в ванную.       Суа лежала на мокром кафельном полу, на ее руках были черные горизонтальные полосы от запястья до плечевого сустава, и все они были перечеркнуты глубокими вертикальными порезами, которые сильно кровоточили. Вода вытекала из переполненной ванной и окрашивалась кровью в прозрачно-розовый цвет.       Ким совершенно не знал, что ему делать, его сковал шок. Он просто стоял, не в силах сдвинуться, пока на него смотрели стеклянные глаза сестры, а ноги все сильнее намокали в холодной воде.              Парень не заметил, как уснул, вспоминая то, что произошло восемь лет назад, так ярко, словно это было вчера.       Когда утром он открыл глаза, то понял, что происходит сейчас. Он понял, почему у убитых школьниц на руке были полосы, как будто это Суа подсказала ему. Словно попросила остановить человека, который стоит за этим.       – Твою мать, – прошептал Сынмин, резко садясь на кровати. Он схватил телефон с прикроватной тумбочки и набрал номер Чана.       – Сынмин-а? – Удивленно произнес полицейский, подняв трубку.       – У меня есть догадка по поводу мотива убийцы, – произнес студент, поднимаясь с кровати. – Ты в участке? – Спросил он.       – Только собираюсь, – ответил обескураженный полицейский.       – Тогда я сейчас к тебе подойду, – оповестил он и, сбросив вызов, начал одеваться.       – Ты куда? – Спросил Хенджин, выходя из кухни, когда увидел брюнета.       – В участок, – ответил тот и быстрым шагом направился к двери.       – Поешь сначала! Зачем тебе в участок? Подожди, блин! – Хван не смог догнать парня, занятый готовкой, тот исчез за дверью. Он посмотрел на завтрак, что готовил все утро и ухмыльнулся.       – Зачем я это все делал? – Процедил Хенджин и, схватив в руки стеклянный стакан, бросил его в стену. Но гнев не утих, тогда он начал крушить все, что было на столе. Тарелки, кастрюли, ложки – все падало с громким звоном на пол, но он не слышал ничего, кроме своего тяжелого дыхания.       – Дрянь! – Крикнул он и вовсе опрокинул стол, после чего остановился и накрыл лицо руками. Спустя некоторое время он немного успокоился, но, убрав руки от лица и увидев лежащий на полу нож, вдруг понял, как заставить Кима не оставлять его в одиночестве.              Сынмин спешил к Бану так, что запинался об свои ноги. Он был уверен, что знает, почему случаются убийства, он нашел мотив, но кто же этот неизвестный? Или неизвестная…?       Студент позвонил в дверь, минуты тянулись так долго, он переживал, что если тут же не расскажет полицейскому о своих догадках, то забудет все через мгновение. Он начал стучать в дверь, чувствуя, как от его нервного состояния задергался глаз. Раньше такого не случалось, стоило бы побеспокоиться о своем здоровье, но было не до этого – люди умирают, и следующая жертва умрет сегодня.       Надеясь не забыть ничего из того, что он понял, брюнет не прекращал настойчиво стучать в дверь, периодически нажимая на дверной звонок. И, наконец, дверь открылась – на взволнованного парня смотрела Ханна, которая, вероятно, только проснулась.       – Оппа? – Удивленно произнесла она, потирая глаза.       – Привет, где хен? – Поинтересовался тот и заглянул за ее спину – тогда-то он понял. Он медленно перевел взгляд на девушку, в его глазах отчетливо читалось некоторое волнение или даже страх. Его прошиб холодный пот от осознания.       – Не знаю, – пожала плечами Ханна и, посмотрев на старшего, заметила, что он был несколько напуган. Она нахмурилась, но тут же натянуто улыбнулась.       – Он разве не дома? – Спросил тот, делая небольшой, почти незаметный, шаг назад. Но девушка видела напряжение Кима, как на ладони.       – Оппа?! – Внезапно закричала девушка, чем напугала Сынмина так, что он вздрогнул.       – Я тут, – произнес Бан, появляясь из-за спины сестры, – что такое? – Он посмотрел на младшую, а потом перевел взгляд на студента.       – Не знаю, – она пожала плечами и ушла обратно в свою комнату, громко хлопнув дверью – парни вздрогнули.       – Что такое? – Полицейский вскинул брови, ожидая ответа от нежданного гостя.       – Поговорим в участке? – Предложил Сынмин, – или в машине? – Он кивнул в сторону нового авто Бана, что было припарковано у дома.       – Хорошо, – кивнул тот и вышел из дома, оповестив сестру, что уходит.       Как только парни сели в машину, Чан посмотрел на студента, словно говоря: «Я жду», но внутри него горел пожар от того, что тот выглядел таким напуганным. Сынмин в его газах выглядел, как бедный котенок, ищущий защиты, его защиты, и он был уверен, что защита нужна была от Хван Хенджина.       – Заводи, – пристегиваясь, произнес тот в ответ на ожидание старшего. Бан вздохнул, но повиновался воле Кима, и машина сдвинулась с места, направляясь к полицейскому участку. Студент скучающим взглядом наблюдал за сменяющимся пейзажем за окном, а полицейский смотрел на дорогу, изредка заинтересованно поглядывая на брюнета.       – Что ты хотел сказать? – Не выдержав, спросил помощник инспектора.       – Я знаю, мотив убийцы, – ответил Ким, спустя несколько секунд молчания. Он понял, он все понял, но еще сомневался, ведь он мог быть не прав. Мог же?       – Я слушаю, – произнес Бан, напрягаясь всем телом, а пожар остывший благодаря недолгому молчанию в начале пути с новой силой разгорелся где-то глубоко в груди.       – Суа… я вспомнил... вспомнил, как она погибла. – Брюнет замолчал, собираясь с мыслями. – Покажешь мне фото погибших школьниц? – Он выжидающе посмотрел на полицейского, и тот, недолго думая, кивнул в знак согласия. – Тогда я объясню тебе все позже, – он подвел итог и вновь посмотрел в окно, пусть он уже видел это фотографии на допросе, ему необходимо было убедиться в правильности своих догадок.              Бан вошел в участок и холодно поприветствовал своих коллег, на что получил такую же холодную отдачу. Отношения в коллективе были не из приятных после всего произошедшего, а так же тяжелым грузом висело дело серийного убийцы – общественность пришла в немилость из-за отсутствия подозреваемых. Следом за помощником инспектора неуверенной походкой вошел Сынмин. Полицейские удивленно посмотрели на студента, после чего Со и Ли переглянулись.       – Что тебя сюда привело? – Поинтересовался Чанбин, поднимаясь со своего места.       – Я… – начал было брюнет.       – Он пришел дать наводку, – ответил за парня Чан, проходя к доске, где были написаны все имеющиеся зацепки по делу и фотографии девушек. – Иди сюда, – произнес он, посмотрев на Кима, и кивнул в сторону доски.       – Да, иду, – тот большими шагами сократил расстояние между собой и старшим и посмотрел на фото. – Я знал… – шокировано произнес он, нахмурив брови.       – Что ты знал? – Немного резко переспросила Минен и, поднявшись со стула, быстрым шагом приблизилась к брюнету.       – Ким Суа, – произнес парень и, взяв в руки маркер, записал имя сестры. – Двадцать первого марта две тысячи четырнадцатого года в возрасте семнадцати лет совершила самоубийство, была найдена братом в шесть часов вечера, – говорил он, записывая все на доске, пока полицейские хмуро слушали. – Я нашел ее в ванной, – он посмотрел на Чана и нарисовал стрелку от имени «Ким Суа» к фото первой жертвы, – ванна, перерезаны вены. – Он нарисовал следующую стрелку к фото третьей жертвы, – нуна обрисовала себя с ног до головы черным перманентным маркером везде, где сама могла достать. – Он остановился, смотря на фото школьницы висящей на веревке, что была обвязана о длинные и толстые ветви дерева, растущего у дома. – Ее нашел брат? – Севшим голосом предположил парень.       – Подожди, – Чанбин начал копаться в документах на своем столе, который был в творческом беспорядке, но достаточно быстро нашел то, что ему было нужно, – да, ты прав, – произнес он, читая то, что было написано на листе бумаги.       – Твою мать, – шокировано произнес Бан, следя, как уверенно Сынмин рисовал пока последнюю стрелку.       – Следующее убийство произойдет сегодня, – с твердой уверенностью объявил студент, поочередно смотря на полицейских.       – Почему ты так думаешь? – Поинтересовался Боннам, наконец, поднявшись со своего места и подходя к доске, заполненной новой информацией.       – Сегодня шестое число, – ответил брюнет, снова записывая все на доску, – первое и второе убийство оставляют подсказку: если дату понять просто. Это предположить, что будет шестое число, как отсылка на то, что моя сестра была найдена в шесть часов или разделить двенадцать – дату убийства на два, как число месяца или число полос на запястье. То со временем убийства все немного сложнее. – Он задумался, смотря на доску, но на самом деле он не фокусировал зрение на том, что было перед ним, он был глубоко в своих мыслях.       – Что за черт? – Еле слышно произнес Чанбин, подойдя последним к доске, где студент начал увлеченно записывать время смерти всех девушек, а после начал рисовать нечто похожее на круговую диаграмму.       – Тихо, – шикнула девушка, хмуро глянув на парня.       – Я понял, – вдруг произнес брюнет, широко раскрывая глаза. – Я все понял…       – Хорошо, теперь объясни, – инспектор Ли выглядела очень серьезно.       – Первое убийство произошло в одиннадцать тридцать ночи, значит, четвертое произойдет в пять тридцать утра. Почему? Потому что время первого убийства указывает на четвертое, а время второго убийства будет указывать на время пятого убийства. Если нарисовать часовые стрелки – все становится ясно: вот одиннадцать тридцать, а вот куда указывает это время убийства, если провести черту от часовой стрелки – пять тридцать. – Сынмин говорил и рисовал часовые стрелки, время от времени поглядывая на полицейских.       – И кто убийца? – Вдруг спросил старший инспектор.       – Я не так давно узнал, что моя сестра стала жертвой насильника, который сейчас сидит… но он так и не получил наказания за насилие над Суа… за убийство Суа, – говорил Сынмин вдруг ослабевшим голосом. – И человек, который совершает преступления – так же жертва этого ублюдка… единственная выжившая жертва Ан Доншика. – Он посмотрел на Чана, выражение лица которого с задумчивого на обескураженное изменилось за секунду.       – Ханна? – С недоумением спросил он.