Только ты

      Бан порядком успокоился, когда понял, что его сестра дома. Она уже ушла спать, он своими глазами видел, как она скрылась в темноте своей комнаты и закрыла за собой дверь. Он стоял на кухне, у стола, где открывался обзор на прихожую, все так же время от времени нащупывая револьвер, спрятанный за ремнем.       Час за часом Чан стоял и смотрел, следил, что бы Ханна, не дай бог, не вышла из своей комнаты. Только не это. Только не она. Она не может поступить так с ним… после того, что она пережила, она знала, каково быть жертвой. И никогда бы не обрекла на это кого-то другого.       Занятый раздумьями, парень сел за стол и облокотился на него, подперев голову рукой. Он все так же не сводил взгляда с недлинного коридора, который вел ко входной двери. Часы, висевшие на стене в кухне, тикали очень громко, ему казалось, что даже его сердце начинало стучать им в ритм. Не заметив, как продолжающееся тикание начало его постепенно убаюкивать, он уснул.       Сынмин поднялся на второй этаж и лег в кровать. Мысли в его голове сменяли друг друга. То он думал о Ханне, которая пытается отомстить, но не ясно кому; то он думал о Хенджине и его браке, который уже не избежать: смог бы он смириться с тем, что его любимый женат? Что у него могут появиться дети? Дети от высокомерной девчонки Хо Даын?       – Какой бред… – ухмыльнувшись, прошептал он, когда в комнату вошел поникший Хван.       – Сынмин-а, – позвал он, присаживаясь на край кровати.       – Что? – Тот перевел взгляд с потолка на длинноволосого.       – Ты злишься? – Состроив брови домиком, поинтересовался Хенджин.       – Нет, – ответил Ким, прикрыв глаза.       – Точно? – Спросил Хван, чувствуя, что вот-вот начнет улыбаться, как самый счастливый человек в мире.       – Точно, – кивнул брюнет, – давай спать, – произнес он и залез под одеяло.       – Хорошо, – заулыбался длинноволосый и лег следом. Он обнял парня, прижал к себе изо всех сил, а тот улыбнулся уголками губ, чувствуя тепло тела любимого.       Бан спал, приоткрыв рот, когда его рука все же соскользнула, и он больно ударился лбом о стол.       – Твою мать… – прошептал он, потирая место удара ладонью. Он посмотрел на часы: три ночи. – Твою мать… – повторил он и, достав револьвер, понесся, как можно быстрее в комнату сестры. Он распахнул дверь и, включив свет, щелкнув по выключателю, посмотрел на кровать, где должна была быть Ханна – и она была там. Она спала ровно до тех пор, пока старший с грохотом не ворвался в ее комнату.       – Что такое, оппа? – Спросила девушка, приоткрыв глаза, и заметила в чужих руках пистолет. – Что такое, оппа? – Повторила она с испугом в голосе.       – Ты спишь? – Тот задал глупый вопрос, не веря своим глазам.       – А ты не видишь? – Ханна нахмурилась, она выглядела потерянной и напуганной, из-за чего Чан молча поспешил выйти, меньше всего ему хотелось пугать сестру, которая, по видимому, не имеет никакого отношения к делу, которое он ведет.       Бан закрыл дверь и оперся об нее спиной, он совершенно не понимал, что происходит и что ему делать. Он внезапно почувствовал, что полицейский револьвер, который он держал в правой руке очень тяжелый. И он посмотрел на него. Вдруг в его голову пришла мысль: «Сынмин соврал», – тогда он отошел от комнаты сестры и снова сел на стул, на котором сидел ранее.       – Да, – тихо произнес он, – Сынмин соврал, – он поставил пистолет на стол и посмотрел в окно, откуда открывался вид на дом Хван Хенджина. Он нахмурился, когда заметил, что кто-то ходит вокруг того дома, кто-то в черной кепке. Он поднялся на ноги и подошел ближе к окну – дверь чужого дома открылась и на улицу вышел длинноволосый, одетый в домашнюю одежду. Хван и неизвестный разговаривали, казалось, что они ругаются. И вот, неизвестный снял кепку – это была девушка с волнистыми волосами, она кричала, когда Хенджин размахнулся и дал ей пощечину. Тогда Бан все решил для себя: это не Ханна, это Ким Сынмин, Хван Хенджин и эта девушка, но почему она казалась ему такой знакомой?       Взяв револьвер со стола, Чан прошел к входной двери и вышел на улицу, когда услышал разговор двоих подозреваемых:       – Ты сказал, что мы поговорим, но ты не хочешь меня слушать! – Воскликнула девушка.       – Ты можешь не орать? – Произнес парень на порядок тише, но полицейский все равно услышал. Он незамеченным шел все ближе к дому, который ненавидел всей душой, а в этот самый момент особенно сильно.       – Сынмин спит, если ты пообещаешь не орать, то я впущу тебя в дом, поняла? – Все так же четко слышал шатен, приближаясь к парочке.       – Хорошо, – девушка кивнула, и они почти успели закрыть за собой дверь, когда Бан резким движением руки распахнул ее.       – Привет, ублюдок, – улыбнулся он на удивленный взгляд Хвана. – Ну что, как поживаете, после того, как сбили меня с толку? – Произнес он, и наведя пистолет на хозяина дома, вошел внутрь, закрыв за собой дверь.       – Чего? – Испуганно произнес тот, выставив перед собой руки.       – А ты у нас кто? – Шатен посмотрел на гостью Хенджина, и вспомнил, где ее видел раньше, – ты разве не Хо Даын?       – Да, – произнесла она, так же как и Хван держа руки перед собой.       – Где Ким Сынмин? – Спросил Бан, коротко оглядевшись.       – Он спит, – ответил длинноволосый, пытаясь незаметно взять в руки вазу.       – Пять патронов, – предупредил Чан, заметив глупые попытки хозяина дома защититься.       – Ага, – ухмыльнулся Хван, – первые два – холостые.       – Ага, – в ответ улыбнулся полицейский и, подняв пистолет над головой, выстрелил в потолок. – Теперь один холостой.       Сынмин вздрогнул, услышав выстрел. Он посмотрел на место рядом – Хенджина не было. Он поднялся с кровати и, взяв в руки свою старую бейсбольную биту, что стояла у двери комнаты, вышел из спальни. Он тихо, еле слышно спускался вниз, когда услышал еще один выстрел. Он вздрогнул и остановился – страх сковал его тело.       – Теперь три, как раз вам троим, – Сынмин узнал голос Бана и нахмурился, в его голове был только один вопрос: «Что за хрень?».       – Хорошо, без сюрпризов… просто объясни, что не так? – Ким слушал спокойный голос Хвана, ему было странно видеть его в подобной ситуации таким непоколебимым.       – Что не так? – Ухмыляясь, передразнил вопрос старший. – С вами троими что-то не так. – Раздраженно ответил он.       – Я не понимаю… – раздался голос Хо Даын. Сынмин присел на лестнице, пытаясь посмотреть на то, что происходило внизу и остаться незамеченным. Бан держал на прицеле Хенджина, поглядывая время от времени на напуганную девушку.       – Да? – Чан перевел пистолет в сторону невесты Хвана и нажал на курок – он целился в ногу. Девушка истошно закричала, что есть мочи, Киму показалось, что он вот-вот оглохнет. Кровь потекла из раны, которую Даын пыталась зажать дрожащими руками, а ее глаза наполнились слезами. Тогда Сынмин понял – нужно звонить в полицию. Он медленно поднялся, но из-за того, что он просидел слишком долго в неудобной позе его ноги затекли, он пошатнулся и громко топнул, что привлекло внимание, тех, кто был внизу.       – Сынмин! – Воскликнул Чан – и Ким сорвался с места, пытаясь убежать и с грохотом роняя биту, тогда старший погнался за ним, но Хван повалил того на пол, схватив его за руку, в которой был пистолет.       – Отпусти меня! – Кричал Бан не своим голосом, пытаясь вырваться, но Хенджин не мог позволить полицейскому устраивать самосуд.       – Ты же думаешь, что это я и Сынмин – убийцы? – Изо всех сил стараясь удерживать шатена, спросил длинноволосый, запыхаясь.       – Как ты догадался? – Ухмыльнулся тот, и, понимая, что руками он ничего не может сделать, ударил парня головой четко по носу. Тот, простонав, ослабил хватку, и полицейский смог скинуть с себя Хенджина, а после пнул того по животу. Он быстрым шагом поднялся по лестнице и огляделся, оказавшись на втором этаже чужого дома.       – Сынмин, зачем ты соврал? – Спросил Бан так громко, чтобы студент услышал его, где бы он ни был. И брюнет услышал, он прятался в комнате, под кроватью, ему нужно было дождаться полицию, которую он все же успел вызвать, когда старший пытался отбиться от длинноволосого.       – Ханна не убийца, потому что это ты, – он поведал свои умозаключения бывшему другу, открывая дверь в общую спальню Кима и Хвана. Сердце студента забилось чаще, когда он услышал приближающиеся шаги.       – Если я не могу по закону наказать тебя, я наплюю на закон. – Произнес он с полной уверенностью в том, что прав. А Сынмин зажал рот руками и задержал дыхание, пытаясь не выдать себя.       – А я тебя нашел, – произнес шатен, залезая на кровать, – ты в детстве всегда прятался под кровать и сейчас тут, – он улыбнулся и прицелился. Выстрел. Сынмин испуганно вскрикнул и в спешке начал выползать из-под кровати. Он бежал к двери, чувствуя, как Чан целился ему в затылок. Вдруг Хван влетел в комнату и, увидев, как полицейский готовился к выстрелу, толкнул бежавшего к нему Кима в грудь – тот упал на пол. Выстрел. Хенджин упал следом.       – Хе… Хен… Хенджин… – брюнет подполз к парню, его руки дрожали. Он посмотрел на лицо длинноволосого – в голове зияла дыра, а глаза были открыты и, как когда-то у Суа, стали стеклянными. Хенджин умер. Глаза Кима наполнились слезами, по щекам градом полилась вода.       – Нет… Хенджин… – он не хотел верить в то, что все произошедшее – реально. Он прикоснулся руками к лицу любимого, теплый, как живой, но не дышал и не моргал. Как живой.       – Почему… – студент ударил рукой по груди длинноволосого, совершенно не понимая, что ему делать в данной ситуации. – Почему?! – Он крикнул, резкими движениями стирая слезы с лица. Его трясло. Он посмотрел за спину, туда, где стоял Бан.       – Ты доволен? – Ким поднялся на ноги и подошел к полицейскому, который находился в какой-то прострации. – Я спрашиваю: «Ты доволен?», – вновь повторил он, толкая шатена в грудь.       – Что… – Чан посмотрел в заплаканные глаза и только тогда осознал, что убил человека. Его руки задрожали, а револьвер, словно обжег руку, и он бросил его на пол. – Что я… – произнес он – а за окном раздался звук полицейских сирен.              Человек в черной кепке открыл дверь маленькой квартиры и, не разуваясь, направился в ванную. Дверь открылась, и школьница, сидящая в ванне посмотрела на вошедшего.       – Онни, ты все-таки пришла? – Она улыбнулась.       – Да, я все-таки смогла прийти, – старшая сняла кепку, позволяя длинным волосам, что были спрятаны под ней, струясь, опасть на ее плечи.       – Знаешь, когда я рисую это, мне и правда становится легче, – она посмотрела на свое запястье, на котором были нарисованы две короткие полосы.       – На это и был расчет, – улыбнулась Ханна, подходя к школьнице. На ее руках были резиновые перчатки. Она подошла вплотную к ванне и, схватив свою жертву за шею, начала топить ее. Девушка пыталась выбраться, она расплескивала воду во все стороны, брызгая лицо маньячки. Пыталась бить по лицу ту, кого считала спасительницей, но ее убийцу не волновали все смехотворные попытки вырваться. Она лишь скрипела зубами, безразлично смотря на умирающую жертву, и все сильнее сдавливала шею, держа чужую голову под водой.