«Иногда для прыжка вперёд требуется отступить на два шага назад». © Star Wars: The Clone Wars
— Отлично поработали, падаван. — Да, учитель, — Микаса улыбнулась и скрестила руки на груди, — мой счёт 89. — Не зазнавайся, отродье, — Леви ускорил шаг и махнул ей рукой. — 127. Микаса скептически усмехнулась. «Вот же выпендрёжник!» Она поравнялась с Леви, когда автоматическая дверь на капитанский мостик открылась. Возле голографического стола стоял адмирал Джервис. — Теперь на Корусант? — спросила Микаса. Леви нахмурился. — Что-то мне подсказывает, что нет. Микаса, немного удивлённая, отстала и учитель подошёл к адмиралу. Ему даже не нужно было ничего спрашивать, адмирал начал говорить первый. — Только что был получен сигнал бедствия из этой системы, — он указал на голографической карте точное место, — звездолет, который находится под командованием генерала Найру-Но потерпел крушение. Сигнал отправлен, но никто не выходит на связь. Микаса охнула и широко распахнула глаза. — Магистр Найру-Но?! Но как же так, он должен был лететь впереди, как его корабль мог оказаться так далеко от намеченного пути? Волнение совсем затмило её разум и Микаса не отдала себе отчёт, что в общем-то не имеет права так просто влезать в разговор старших по званию. Однако Леви ничего ей не сказал, а адмирал лишь взглянул на потерявшего такт падавана. — Значит нужно отправляться прямо сейчас, — сказал Леви. — Я отправил рапорт на Корусант, нужно дождаться их решения по этому вопросу. Микаса только набрала воздуха для возражений, как учитель уже ответил. — Вы правы, адмирал. Не успела Микаса ничего сказать, как карта пропала со стола, уступая место подрагивающей голограмме магистра Йоды. — Принято решение отправить разведку в систему данную, вы же отправитесь на Корусант, консулу сопровождением будете на переговоры. — Так точно, магистр. Голограмма прервалась. — Значит отправляемся туда, — сухо сказал Леви. Адмирал строго кивнул. Микаса с большим трудом дождалась, когда они зайдут в коридор и как только автоматическая дверь за ними закрылась, взорвалась. — Учитель, мы не может там поступить! Никто не знает, когда прибудет этот отряд, а магистру наверное помощь нужна прямо сейчас! Леви остановился, повернулся и смерил Микасу мрачным взглядом. — Приказы не обсуждаются, сопливка. — Но как же так! — горячо возмутилась она и топнула ногой, совсем как малое дитя. — Вот так. Под трибунал захотела? Это война, Микаса. Отступление от приказов и кодекса грозит слишком большими последствиями, и я не готов вновь их ощутить. — А я то думала вы готовы взять на себя ответственность, если дело касается спасения чужой жизни! — раздражено бросила Микаса. Его лицо приобрело жёсткие черты. — Ты не знаешь, что это такое, когда по твоей вине умирают самые близкие люди. Именно по твоей, из-за твоего попущения, из-за твоей ошибки, из-за твоей мнимой готовности взять на себя ответственность. Взять то я её могу, но ты ведь думаешь что непременно всех спасёшь, да? Что не может быть такого, что когда ты там окажешься, застанешь лишь холодные трупы? Так вот, Микаса, скорее всего им уже не помочь, а рисковать тобой и своими людьми, отправляясь в слепую, я не намерен. Ко всему нужно подходить со здравым рассуждением. И приказы не обсуждаются. Точка! — Но магистр... — А если бы там был не магистр Найру-Но, то стала бы ты так переживать? Микаса, ты — джедай, у тебя не должно быть привязанностей, это чревато, слишком чревато. Нельзя действовать необдуманно, только потому что ты так хочешь. — Стала бы! — прошипела Микаса. — Я бы стала переживать из-за любого оказавшегося в беде человека. То, что магистр Найру-Но мне дорог, просто глупое совпадение! — Тогда ты должна понимать, что Совет решил правильно. Когда я могу кого-то спасти — я спасаю, потому что я терпеть не могу потери. Но если ты саботируешь приказы, то ставишь под угрозу своих товарищей. Микаса опасно сузила глаза, ещё никогда он не видел такого яростного огня. — Я поняла, — она развернулась на пятках и пошла в разветвление коридора. — Ты куда? — Готовится к нашей очень важной миссии, — язвительно сказала она. — И обдумывать ваши мудрые слова, учитель. Леви обречённо вздохнул, он уже успел позабыть какой у Микасы строптивый характер. Последнее время она вела себя сдержанно и послушно, он даже успел к этому привыкнуть, похоже — зря... Микаса легла на кровать и скрестив руки на груди хмуро уставилась в потолок. В голове крутились самые разные мысли, нередко переправленные отборной бранью, которую она успела перенять от учителя за всё время их знакомства. Спустя пару минут Микаса вскочила. Она начала складывать в рюкзак вещи. «Я не могу просто стоять в стороне, когда нуждается в помощи тот, кому я обязана жизнью. Вы, как всегда, правы, учитель, возможно, я не достойна быть джедаем, но я должна спасти магистра. Я чувствую, что он нуждается в моей помощи и если не поспешить, то будет слишком поздно!» Она закрыла глаза и шумно выдохнула. «Простите... учитель». Леви вернулся на капитанский мостик. — Почему медлим с выходом в гиперпространство? — поинтересовался он у адмирала. — Происходит что-то странное, один из спидеров активирован и только что покинул ангар. — Микаса, — только и смог вымолвить Леви. «Да что б тебя, несносная девчонка! Какой же я идиот, пошла она над моими словами думать, конечно!» — Адмирал, действуйте согласно приказу. Я присоединюсь к вам немного позже, у меня есть одно неотложное дело. Адмирал понимающе кивнул, ему не нужно было повторять дважды. — Что ж, думаю мы справимся без вас, генерал, — он помедлил и добавил. — Верните девочку.***
— Нам нужно купить... — Эрен помедлил, вчитываясь в неразборчивые каракули. — Пе...ре...ме... не понимаю. Найру-Но улыбнулся, обернувшись на энергично шагающего следом мальчика. — Можешь не стараться, Мейлуруна там всё равно нет. Эрен сложил листок и убрал в карман. — Но я так и быть куплю тебе одну штучку. — Правда? — Эрен подбежал вперёд и снизу вверх смотрел на учителя с полными надежды и восхищения глазами. Магистр Найру-Но не ответил, лишь улыбнулся, но Эрен почувствовал едва заметное возмущение в Силе от чего лицо его посветлело неподдельной радостью. — Ты очень стараешься и я это ценю, — кивнул магистр. Эрен так и шёл задом наперёд, ловко ориентируясь в слепую, перешагивая препятствия на дороге или обходя прохожих. — Спасибо, магистр! — воскликнул он, и тут же потерял концентрацию, врезался в дуроса, которому не повезло пройти в эту минуту рядом. — Ай, — потёр ушибленную голову Эрен и извинился. Дурос сказал что-то на непонятном для юнлинга языке, но это было явно нечто обидное и непечатное. Найру-Но опустился на корточки. — Никогда не ослабляй бдительности, мой юный друг. — Ага, — буркнул Эрен уже без прошлого энтузиазма и поднялся, отряхивая тунику. — Хочешь расскажу тебе один секрет? — как-то по заговорщицки улыбнулся магистр. — Конечно, — горячо закивал Эрен и приблизился к учителю. Найру-Но понизил голос, как бы давая понять, что тайна эта должна остаться только между ними. — Когда закончишь обучение я хочу, чтобы ты стал моим падаваном. У Эрена даже дух от этой новости перехватило, а изумрудные глаза загорелись неподдельными искрами восторга. — Ты согласен? — Конечно, конечно! Магистр, я... — он задыхался от переполняющих его чувств и эмоций, столько мыслей разом сейчас проносились в его голове! Найру-Но не дал ему договорить, он прислонил указательный палец к губам и шикнул. — Только никому не говори, это секрет, — подмигнул он юнлингу. — Я — могила, — строго и серьёзно кивнул Эрен. Пока магистр договаривался о покупке нужных Храму товаров, Эрен сидел на парящем ящике-вывеске рядом с магазином. Уже битый час он ждал учителя. Всегда так. Но Эрену невыносимо было ждать, он всегда спешил жить. Наверное, именно поэтому каждый раз магистр и брал его с собой. Чтобы стать хорошим падаваном Эрену необходимо научиться терпению, одно из главных качеств джедаев — умение ждать, когда нужно, и молниеносно действовать. Эрен кивнул своим мыслям, выпрямился и с гордым и серьёзным видом оглядывался на прохожих. Правда это не смогло продолжаться долго и уже через пару минут пыл юного ученика угас, он вновь упёрся локтями в колени и положил на руки голову. Концентрация и терпение — явно не его сильные стороны. А медитация так вообще пытка. Именно поэтому Эрен медитировал больше всех своих товарищей. Бывало даже ночью, вместо сна. Но такое рвение учителя не поощряли и магистр Найру-Но запретил ему лишать себя сна. Эрен тяжело вздохнул, лениво прослеживая путь какого-то инторианца. Для покупки продуктов в Храм всегда отправляли именно магистра Найру-Но и Эрен знал почему. Так торговаться с ушлыми продавцами умел только он! Эрен понятия не имел о прошлом магистра, но одно он знал наверняка — оно таило в себе такие приключения и интересности, о которых он бы с удовольствием послушал! Из мыслей Эрена вывело возмущение в Силе. Тёмное, липкое, словно страх тысячи загнанных в угол зверей в одночасье взвился в воздух. Он соскочил с ящика и осмотрелся. Нужно было бы позвать магистра, но вдруг ему показалось? Тогда он напрасно отвлечёт магистра от важного дела, а это плохо для амплуа будущего падавана! Но чувство не пропадало. Сила звала его. Эрен обернулся на дверь, за которой магистр беседовал с торговцем. Потом повернулся туда, откуда исходили странные волны возмущения Силы. «Я быстро, только одним глазком взгляну, что там происходит и вернусь!» — как бы мысленно сказал он магистру и юркнул в узкий проход между зданиями. Он отходил всё дальше, по извилистым лабиринтам города. Кажется он даже не заметил как пересёк границу и оказался в самой нижней части Корусанта, которую некоторые величали «Ямой». Это был криминальный район. Эрен замёрз. Тело била крупная дрожь. Это было странно ведь воздух стал более плотным и душным, но никак не холодным. Он проходил в щелях между домами, это спасало от нежелательных встреч с естественными обитателями. Иногда проход расширялся, иногда становился настолько узким, что он мог втиснуться туда только бочком. Неприятная взвесь в воздухе будто ощутимо сгущалась, уже совсем близко. Спустя пару метров Эрен оказался у запасной двери, казалось бы, заброшенного дома. Почему заброшенного? Окно было заколочено досками, странно ему показалось то, что оно к тому же почему-то выходило не на главную улицу, а сюда, из него можно было наблюдать максимум кирпичную кладку соседнего здания. В окне темно. Но он уверен, что Сила указывала ему именно на это место! Эрен забрался на стоящий у окна металлический ящик, но всё равно был слишком мал, чтобы заглянуть внутрь. Тогда маленький джедай сел, скрестив ноги и сложив руки в позу медитации. Он закрыл глаза, глубоко и медленно вдохнул, неспешно шумно выдохнул, прогоняя воздух от макушки до кончиков пальцев на ногах, так, чтобы Сила циркулировала в нём. Эрен поморщился, энергия исходящая от этого места перекрывала горло, словно невидимая рука запихивала рыхлую землю в глотку, проталкивая по пищеводу. Ещё чуть-чуть и его бы стошнило. Эрен сконцентрировался сильнее и закрыл путь этой липкой Силе к своему разуму и чувствам, насколько это было возможно. Он ещё раз вдохнул и выдохнул, кончики пальцев неприятно покалывало. «Значения не имеет какой вес Силой будешь поднимать, всё в её свете едино, и большое и малое» — вспомнил он слова магистра Йоды и кивнул собственным мыслям. Железный ящик всё же поддался и воспарил. Удостоверившись, что он держит под контролем своё намерение и чувства, Эрен открыл глаза. Сначала он ничего не увидел, только тусклый раздробленный блик распластавшийся по грязному полу заброшенного дома. Но потом, будто сама Сила повернула ему голову, резко, бесцеремонно, словно кричала: смотри! Грохот выманил человека из заброшенного дома. Эрен успел отскочить, когда тяжёлый железный ящик грохнулся о землю и раскрылся, в нём оказался мусор. Человек, что вышел, был высокий, в странной маске с круглыми тёмными линзами и костюме полностью закрывающем тело. Эрен сразу догадался, что это пират! Он тяжело дышал, закрыл рот ладонью, чтобы ненароком не издать звука. Пират прошёлся по улице и не найдя никого вновь ушёл в дом. Там... там в доме на полу лежала девочка! Он не смог подробно разглядеть, но кажется она была не старше его самого, лет шесть. Сила подсказывала ему, что медлить нельзя. Если он уйдёт сейчас за магистром, то может упустить момент, они уже собираются уходить и Эрен это знал. Нет он не слышал разговора, он просто это знал. Значит ему нужно действовать самостоятельно. Ему даже в голову не пришло, что он может оставить её там. Конечно нет! Она беспомощная, в заложниках и её явно ждёт не самая лучшая судьба если прямо сейчас он не спасёт её. Пираты нередко занимались работорговлей. Эрен был пока что слишком мал, чтобы понять для чего продавались и покупались такие маленькие красивые девочки, но одно знал точно: это было нечто совершенно недоброе. Он закрыл глаза, успокоил дыхание и послал мысленный импульс, взволновав Силу вокруг. Эрен не знал получилось ли у него, но надеялся, что магистр Найру-Но услышал этот немой клич и придёт на помощь, если всё пойдёт не по плану. Связь — это главная черта взаимодействия между учителем и падаваном, это то, что отличает их взаимоотношения, от взаимоотношений с другими людьми. Это было одним из факторов принятого магистром решения взять Эрена в ученики, когда настанет время. Между ними уже давно наладилась прочная и непоколебимая связь, они слышали друг друга, чувствовали импульсы и распознавали знаки. Поэтому Эрен лишь немного сомневался в том, что магистр обязательно придёт, и то, потому что был слишком строг к своим собственным умениям владеть Силой. Он ловко, как кошка, спрыгнул с крыши, бесшумно приземляясь на согнутые ноги. За то короткое время, какое Эрен смотрел в окно он успел заметить двух бандитов. Конечно, Эрен много раз воображал, как станет рыцарем-джедаем, как будет защищать слабых, бороться за свободу угнетённых, решать конфликты на воинственных планетах, возможно, даже спасёт какую-нибудь златоволосую принцессу, но он рассчитывал, что к времени его приключений у него уже будет под рукой хотя бы световой меч! Однако у жизни своё чувство юмора и весьма странная ирония. Значит если грубой силой он ничего не сможет сделать, нужно думать головой! Это удручало... Тактика не самая сильная его сторона, жаль что рядом не было Армина, вот он бы точно придумал что делать! Эрен подошёл к двери и аккуратно приоткрыл её. Прислонился ухом к щели, до него донеслись голоса. — Так кто говоришь девку покупает? — А тебе то что? — Как — что? От покупателя и цена зависит. Опять Хатты? — Нет, на этот раз... Дело не в девке, а в том, что она дружит с Силой, понимаешь, мидихлорианы и прочая дребедень? — В смысле? Джедайские штучки? — Типо того. Заказчика интересует только её предрасположенность, ничего больше. — Значит повезло ей. — Ну не знаю, вряд ли тебе бы захотелось стать подопытной крысой. Я понятия не имею зачем ещё могут понадобиться такие дети, как не для опытов. Впрочем, не наше дело рассуждать, он хорошо платит и этого достаточно. Эрен стиснул зубы. Как могут деньги перевесить человеческую жизнь? Но сейчас ему не стоило отвлекаться. Если она такая же, как и он, то будет проще. Эрен сосредоточился, откидывая нарастающий в душе гнев. Он попытался настроиться, попытался заговорить с ней, точнее дать понять, что она не одна. Девочка лежала неподвижно на спине, только мерно вздымающаяся грудь говорила о том, что она жива. «Ну давай же!» — мысленно взмолился Эрен и попытался вновь её растормошить. Ничего. Он выругался такими словами, за которые на прошлой неделе в одиночку драил столовую. Эрен понял, что это бесполезно. Эта тяжёлая, липкая, негативная энергия исходила именно от неё, она забивала её мысли, её чувства, она ничего сейчас не слышит и не понимает, она сейчас вовсе не здесь. Он провёл сложенными средним и указательным пальцем по воздуху и ложка упала со стола. Когда раздались шаги, он хлопнул дверью и отталкиваясь от стен забрался на крышу. Вновь показался тот самый пират. Эрен столкнул заранее подготовленный металлический ящик. Пират не успел отскочить, шлем, скорее всего уберёг его от смерти, но сотрясение мозга было гарантировано. Вот показался и второй. Эрен спрыгнул и оказался прямо перед громилой, он был какой-то вовсе не знакомой Эрену расы, таких ему ещё ни разу не доводилось видеть. — Ах ты, сопляк, — взревел бандит и рванул в атаку, но Эрен отскочил, перепрыгнул его и попытался толкнуть Силой в спину, получилось слабо, но противник угодил носом в стенку и вскрикнул от неожиданности. Времени было мало. Эрен вбежал в дом и сразу оказался рядом с девочкой. На губах её запеклась кровь, а пустые глаза отрешённо смотрят в потолок. Только сейчас он подумал, что её ведь могли накачать веществами, чтобы не вырывалась. По всей видимости оно было именно так, ибо даже руки у неё не были связаны, а реагировать на слова, прикосновение и на то, что Эрен активно пытался привести её в чувства она не сбиралась совсем. Мальчик понимал, что если она не придёт в себя, то дело будет совсем плохо. Но в себя она так и не пришла. Эрен поднял ей, поставил на ноги, она шаталась, но стояла, хотя по прежниму глаза оставались стеклянными и полуприкрытыми. Он взял её за руку и потащил, она пошла. Ну хоть что-то! Они оказались на улице. Бандит уже оправился после знакомства со стеной и бросился на Эрена, он пнул камень и тот угодил аккурат в то место, где обычно очень больно, если камень туда угодит... Бандит скрючился и завыл, а Эрен побежал, цепко держа за руку девочку. Бежал и бежал. Ещё немного и никто не сможет их догнать, начнутся узкие проходы, куда бандиты просто не пролезут! Раздались выстрелы. Эрен затылком почувствовал жар от лазера, но тот так и не достиг цели. Он обернулся. — Магистр! — только и смог воскликнуть Эрен с радостью. Найру-Но легко и непринуждённо отбивал летящие лазерные заряды, которые выпускал новый, непонятно откуда появившийся бандит. — Эрен, я понимаю, что сидеть смирно это слишком сложная задача, но можно хотя бы не вляпываться в историю с перестрелкой? — с весёлой ноткой в голосе спросил магистр. Эрен горячо зарделся. — Я понимаю, но я вам всё объясню... правда. — Уж постарайся! Магистр взял на руки Микасу и легко прыгнул на крышу, Эрен последовал его примеру. Всё закончилось. Всё было хорошо. Искусственный свет лазарета больно ранил глаза. Микаса не понимала где находится и что с ней. Смутные обрывки памяти чередовались яркой каруселью перед глазами. Она зажмурилась и поднялась на локтях. — Она очнулась, — послышался мальчишеский голос где-то рядом. — Меня уже продали? — был первый вопрос, который она задала тихим, бесцветным голосом. Повисла тишина. Микаса открыла глаза, огляделась: у изголовья кровати сидел мальчик, его изумрудные глаза застыли в изумлении, немного поодаль стоял странный мужчина, глаза его горели жёлтым, зрачки кошачьи, чёрные волосы заплетены во множество маленьких косичек, ниспадающих ниже плеч, по кромке волос выпирали отростки похожие на рога. Микаса не знала, как называлась раса к которой он принадлежал. Ещё здесь был робот, он следил за полоской на экране. — Глупая, тебя вообще-то спасли, — буркнул Эрен, насупившись. Микаса приложила руку к виску и опустила взгляд, разглядывая покрывало, которое скрывало её грязные, ободранные ноги. — Спасли, — проговорила она так же тихо и так же бесцветно, как и первую фразу. — Зачем? Эрен раскрыл рот, но от изумления ничего не смог сказать. Она медленно повернулась, но глаз не подняла. — Зачем? — повторила она. — Как это зачем?! — взорвался Эрен и положил руки ей на плечи, начал беспощадно трясти. — Приди в себя, наконец! Что с тобой?! Каждый должен быть свободен, каждый достоин быть свободным, каждый имеет на это право, потому что все мы родились свободными, ты это понимаешь?! Никто не имеет права тебя продавать, никто не имеет права никого продавать, человек это не кусок мяса! Микаса подняла на него глаза, наконец-то осмысленные, блестящие жизнью глаза. Мужчина, что до этого только наблюдал, подошёл и присел на корточки рядом с кроватью, чтобы смотреть на Микасу снизу вверх. Его зрачки расширились практически вытесняя всю жёлтую радужку. Он улыбнулся. — Ты помнишь, как тебя зовут? — сказал он мягко и доброжелательно. Эрен выпустил Микасу, она перевела немного ошарашенный взгляд на вопрошающего. — Микаса, — неуверенно, — да, Микаса Аккерман, кажется... — Будем знакомы, Найру-Но, — он протянул ей огромную, по её детским меркам, ладонь. Микаса помедлила, но всё же после недолгого замешательства вложила ладошку в его руку. — Ты что-нибудь помнишь? — Теперь начинаю вспоминать. Всё было как в тумане... Я помню, что понимала происходящее, но ничего не могла сделать... — Каскадерианский нейродестабилизатор, — кивнул Найру-Но. — Старое средство для перевозки особо буйных заключённых. — Заключённых? — переспросил Эрен. — В нашем случае... — магистр не договорил, но Эрен и так всё понял, отвернулся. — И куда мне теперь идти? — Микаса вновь опустила взгляд, щека влажно заблестела. — Ты помнишь, где твой дом? Микаса вытерла лицо ладошкой и покачала головой. — Нет у меня больше дома. Они убили маму... и папу... потом пожар. Абсолютно ничего не осталось. Ничегошеньки. Совсем. Совсем, совсем, совсем... Хоть она вытирала щёки, но слёзы всё большими патоками текли и капали с подбородка. — Значит теперь твой дом здесь, — строго и серьёзно сказал Эрен и взял её за руку. Микаса даже перестала плакать, вскинул голову, заглядывая в его лицо. — Значит здесь, — словно эхом отозвался магистр и укутал Микасу получше, она дрожала от слёз.***
Неизвестная планета встретила его непроходимыми зарослями, болотами и топями. Он не смог найти ни звездолета, потерпевшего крушение, ни спидера Микасы. Радары отказывали, как и датчики. Вся планета казалась ему мрачной, заброшенной и нелюдимой. Нагнетающая тишина только редкими случаями разрывалась гортанным клёкотом неизвестных ему птиц или же завываниями ветра, которые легко можно было спутать с воем раненого животного. Он медленно пробирался через окружающие его болота. Туман был плотный, почти осязаемый. Пахло отвратительной гнилью и разложением. Не самое курортное местечко. Теперь Леви не знал как поступить. Он должен найти Микасу чего бы это ему ни стоило, потому что он за неё в ответе, потому что она его ученица. Нет... Не по этому. Потому что она ему дорога. Потому что он любит её. Да, именно так. Потому что он, чёрт возьми, привязался к ней! Именно из-за этого он не простит себе, если она погибнет. Никогда. Ни за что. И так слишком много смертей тяготят его плечи, слишком много вины скопилось в кровоточащем сердце, слишком много, слишком... Он сам сказал ей, упрекнул за привязанность, а теперь поступает именно так, как поступила она — бездумно бросается спасать. Леви покачал головой и мрачно усмехнулся мыслям, ему не было весело. Он сам является причиной собственных проблем. Он и только он виноват во всём. Именно так. Он должен был догадаться, что не станет она сидеть на месте, он должен был думать на несколько шагов вперёд, он должен был концентрироваться на будущем, должен был. Теперь уже слишком поздно об этом думать. Однако больше нечего было делать в этой могильна тишине затхлых болот. Он никогда не знал, как поступить правильно. Много думал, но так никогда и не приходил к окончательному итогу. Что значит правильно? Как это правильно? Наверное это, когда нет потерь, нет смертей, нет сожаления. Но у него оно было. Он о многом сожалел, многое хотел исправить, хотел и вновь совершал «неправильный» выбор о котором сожалел и который хотел исправить. И так по кругу. Говорят умные учатся на чужих ошибках, а глупые на своих... Тогда кто же он, если ни чужие, ни свои ошибки его так ничему и не научили? Ему не в чем было винить Микасу, она ещё слишком юна и импульсивна, не умеет сдерживать порывов и эмоций, не умеет держать рассудок холодным, когда этого требуют обстоятельства, не умеет обуздать собственные чувства. И это нормально. Именно поэтому он и называется её учителем, чтобы показать ей путь, научить всему. Но теперь он наверняка понял, что проблема то не в ней, проблема в нём. Именно Леви переоценил свои силы, когда взял Микасу в ученицы, именно он не рассчитал возможности, именно он сделал этот выбор и вновь он оказался неправильным. Вновь и вновь он идёт неверным путём, хоть всегда думает, что движется правильно. Но выбор сделан и сожалеть глупо. Выбор без сожалений. Такой должен быть девиз. Та дорога, на которую он ступил не имеет возврата, именно поэтому он должен пройти её до конца. Так будет правильно, так будет верно. Почва под ногами стала твердеть, похоже под слоем ила, пожухших растений и травы были камни. Пещера. Могла ли Микаса быть здесь? Как найти её? Было бы всё намного проще будь между ними эта чёртова связь. Но её нет. И в этом опять его вина. Он прошёл вглубь тёмной пещеры. На песчаный центр падал сноп золотистых лучей и Леви остановился. Там что-то лежало, а точнее кто-то... Внутри всё похолодело. Он хотел развернуться, уйти, хотел не видеть этого, хотел думать, что всё ещё может закончиться хорошо, хотел, но... пошёл вперёд. — Микаса? — услышал он собственный голос, будто со стороны. Он опустился на колени, руки тряслись, в голове шумело. Умерла. Леви взял её руку — холодная, пульса нет. След от лазерного выстрела, обожжённая одежда в районе груди. Кто это сделал?! Он аккуратно и медленно приподнял Микасу, как будто мог сделать ей больно неловким движением. Прижал к груди дрожащими руками. Она не сопротивлялась, голова безвольно склонилась набок. Холодная. Неподвижная. Мёртвая. Его тело била неконтролируемая дрожь. Плачь — тихий, почти беззвучный. Рукав её одежды быстро потемнел, жадно впитывая влагу. Леви раскачивался, словно в трансе. Он опустил голову и лбом упёрся в её плечо. Это было последней каплей. Всё закончено. Он больше не выдержит. Он больше не может... бороться. Пусть смерть заберёт его. Пусть. Он готов, только бы она была жива. Но уже ничего не сделаешь, мёртвого нельзя вернуть к жизни, как бы сильно ты этого не хотел. Истошный, практически нечеловеческий крик содрогнул своды пещеры, проносясь на много миль вокруг злополучного места. — Глупая девчонка, почему ты не послушала меня? Почему? Что мне теперь делать, Микаса, что? — спрашивал он, ждал ответа, ждал, хотя было бессмысленно. — Я опоздал, я не смог, опять. Прости меня, пожалуйста, прости, — Леви зарылся пальцами в её волосы. Он почувствовал, как они липнут к ладони. Отнял вторую руку, посмотрел и золотистые лучи разбросали блики по окровавленным пальцам. Вся её спина, вся одежда пропиталась кровью. — Проснись, Микаса, не оставляй меня одного, не оставляй, прошу. Я опять совершил ошибку. Я не смог тебя защитить... не смог... — Потому что ты никого не можешь защитить, — холодный, насмешливый — неестественные интонации для голоса, который это говорил. Леви замер, его прошиб холодный пот. — Ты не можешь быть здесь, — сказал он одними губами, — ты мёртв, Фарлан.***
Она припала к земле, и густая трава скрыла её от вражеских глаз. Микаса ползком подобралась к массивному камню, поднялась и прижалась к холодной шершавой и мокрой от болотных испарений поверхности. Множество вражеских дроидов расположились по обе стороны от странного строения, в котором Микаса отдалённо узнавала заброшенный храм джедаев, она улавливала что-то схожее с тем, в котором нашла свой кайбер-кристал. «Что сепаратистам здесь нужно?» Она нашла это место странным образом, оно словно звало её, манило к себе. Это было место Силы, хоть сама она и с трудом понимала его значение. Но чувствовала, что оно скрывает в себе много тайн. Скрежет, жёсткие отрывистые шаги, шумное дыхание, металлический кашель. Микаса затаилась и вжалась в камень. На платформе у монолитных ворот она узнала Гривуса. Два дроида с энергетическими пиками кого-то тащили под руки. Они бросили его на жёсткие плиты. Микаса подавила вскрик, и зажала рот ладонью. «Магистр Найру-Но!» Микаса опешила, застыла, после мгновенного замешательства её обуяла злоба, жажда мести. Она скрипнула зубами, сжала рукоять светового меча. Но реальность была против неё, она даже не успеет добежать до магистра, её тут же застрелят. Её главное преимущество — неожиданность, никто не знает что она здесь и ей нужно воспользоваться этим, не упустить возможность, нужно только хорошенько подумать над планом...***
— Погиб — да, — подтвердил голос, — но по чьей вине я погиб? — прошипел он. Леви закрыл глаза, сжал в объятьях холодное безжизненное тело. — Прошу тебя, уйди, я не хочу слышать твой голос, ты мёртв, ты иллюзия. Смех, беспощадный, колкий, злой. Гулкие шаги. Ответ. — Посмотри на меня, Леви, посмотри на того, кто тебя ненавидит. Ну же подними взгляд, открой глаза! Открой глаза, я тебе говорю! Ты не можешь отвернуться от меня сейчас, когда я стою перед тобой! Я такая же иллюзия, как и эта девка. Ученица, да? Очередная? — Замолчи! — Не хочешь смотреть на меня, посмотри на неё, ничего не замечаешь? Леви не хотел слушать, не хотел слышать, не хотел подчиняться, но всё равно посмотрел. Он отнял Микасу от груди и положил. На бледное лицо упали золотые лучи вместе с каплями конденсата со свода пещеры, солёного и горького конденсата. Нет, это был не конденсат. — Что я должен увидеть? — крикнул он не поднимая головы. — Вглядись получше. Леви замер. Действительно. Микаса была другой, она была... старше? И одежда совсем не та. — Что это значит? — глухо и мучительно. — То, что она умрёт. Умрёт и ты даже не сможешь обнять её холодное тело. Леви стёр собственные слёзы с её щеки, но только больше размазал грязь. — Я не понимаю, ничего не понимаю, — тихо прошептал он и зажмурился, — я схожу с ума. — Вероятно, — согласился тот, кто выдавал себя за Фарлана, Леви упорно не желал признавать в нём погибшего друга. — Открой глаза, она тоже твоя вина. Леви впервые почувствовал ужасную слабость, он повиновался, он устал бороться. Теперь перед ним лежала вовсе не Микаса. Чёрные волосы сменились рыжими, глаза стеклянные, открытые, на губах и подбородке засохла кровь. — Зачем ты мне это показываешь? — слабо отозвался Леви Он закрыл омертвевшие глаза, как закрыл их тогда, много лет назад. — Чтобы ты страдал, конечно, — усмехнулся голос. Леви не отвечал. — Наверно паршиво самому жить, когда все вокруг умирают, правда? Что от твоей силы, от скорости, что от того, что ты хороший боец?! А, сильнейший воин Республики? Есть хоть кто-нибудь, кого ты спас? Есть тот, кто не погиб по твоей вине? Есть?! Я с тобой разговариваю, чёртов гений! Ответа не было. — Я ведь умер по твоей вине, Изабель тоже, и наш ребёнок. Все. Твои ученики. Даже своего учителя ты мог бы спасти, не доверься ты Оби-Вану. Мог бы, ведь так? Это были его собственные мысли, обрётшие материальную форму, наконец-то высказанный упрёк, наконец-то ощутимая ненависть. — А сколько солдат погибли по твоей вине, вот кого не сосчитать! — смех, ужасный, холодящий душу. — Ты всегда опаздываешь, ты всегда делаешь не правильный выбор, но заставляешь себя думать, что не сожалеешь! О, как же ты сожалеешь... Только и делаешь, что сожалеешь. Ты жалок и я тебя ненавижу. Посмотри на меня, я сказал! Леви оторвал невидящий взгляд от лица, искажённого предсмертной судорогой и посмотрел. — Фарлан... — Да, наконец-то узнал, — его красивое молодое лицо исказилось в злобной гримасе, — сколько прошло лет с тех пор? Пятнадцать, шестнадцать? — Тринадцать. — Наверное и дни сказать можешь, давай по точнее, — усмехнулся лучший друг. — Хватит. — Нет, не хватит! — Ты не Фарлан. — У тебя не выйдет так просто от меня отделаться, не в этот раз! — гневно крикнул Фарлан. Леви опустил голову и улыбнулся. — Ты не он. Фарлан никогда не сказал бы мне такого. Всё это мои мысли и ты лишь плод моих переживаний, я сам тебя создал, сам. Потому что я сам себя ненавижу. Фарлан не ответил. Он стоял и смотрел. — Но да, ты прав, нет толку от моих умений, если я не способен защитить близких людей. Я знаю это, и виню себя, нет ни единой минуты когда бы я не вспомнил о вас. — Так возьми и сдохни! — выкрикнул Фарлан. Леви долго молчал, долго думал, долго на его лице держалась отрешённая улыбка. — Не могу, — просто. — Пока она жива, я не имею права умирать. Я должен попытаться... Попытаться в последний раз защитить. Если хотя бы в этот раз у меня получится, значит я жил не зря. Это единственное, что важно для меня сейчас. Единственное ради чего я готов бороться, единственное, что держит меня здесь. — Но она умерла! — Нет, она жива. Я не чувствую её, но я знаю, теперь точно знаю, что жива. Это всё просто иллюзия. Мои страхи, моя вина. Всё это породил мой собственный разум. Единственное, что я хочу сказать, перед тем, как ты исчезнешь... Леви посмотрел в жестокое лицо Фарлана. — Прости меня.***
— И часто тебе снять кошмары? — спросил Эрен. — Каждый раз. Мне так страшно... — Микаса поникла, она чувствовала, что причиняет одни неудобства и от этого ей становилось ещё более невыносимо. — Пока ты не юнлинг, — Эрен заговорщицки понизил голос и пустил руку за пазуху ученической туники, — можешь беспрепятственно носить вот это. Микаса подняла взгляд и тут же шею окутало тепло нежной и мягкой ткани. Эрен не был особо ловким по части завязывания шарфов, поэтому закутал Микасу по самые глаза. — Что...это? — она непонимающе хлопала глазами, пальцы машинально сжимали тёмно-красную, приятную на ощупь, ткань. — Это средство против страха и одиночества. Всегда, когда мне становилось тоскливо я кутался в этот шарф. Он согревает и я чувствую, словно руки матери, которой я совсем не помню, обнимают меня. Тогда становится спокойно и хорошо. — Но значит он нужен тебе... — Нет, совсем не нужен. Я уже почти падаван, мне такие штучки больше не нужны. Больше я никогда не буду чувствовать одиночество, страх и тоску, потому что не имею права их чувствовать, я же почти джедай! И я хочу, чтобы ты тоже больше их не чувствовала, — он широко и лучезарно улыбнулся. Микаса не нашлась с ответом, она долго смотрела на этого жизнерадостного, полного решимости и желания жить мальчика и сама захотела следовать тем же путём, захотела не чувствовать страх, тоску, одиночество, она тоже захотела стать джедаем.***
Призрак прошлого исчез. Он не сказал ни слова, растворился. В пещере никого не осталось. Солнечный свет падал на его ободранные руки, но крови на них не было. Через пару мгновений Сила пришла в возмущение за его спиной, на плечо легла твёрдая сильная рука, привычный жест, забытое чувство. — Я никогда не держал на тебя обид. В том, что произошло только моя вина, Леви, не надо перекладывать всё на свои плечи. Леви боялся пошевелиться, боялся что призрак исчезнет, боялся что это тоже всего лишь игра рассудка. — Единственный, кто должен простить — это ты сам. Вина не даёт тебе покоя, она отравляет каждый твой день, она открывает дверь тёмной стороне. Так нельзя. Отпусти это, прошу тебя. Это мешает тебе наладить связь с ученицей. Твоя вина и её жажда мести. Вы тратите силы не на то, что необходимо, вы два идиота, — привычный добрый смех, такой ценный, такой забытый... — Если ты думаешь, что там ничего нет, что всё заканчивается... То нет, это неправда. Где что-то кончается, там и что-то начинается. Там, где я, нет боли, нет страданий, нет тьмы. Мне хорошо. Единственное, что терзает меня — это твоя боль. Те, кто перешёл в иную жизнь, кто растворился в Силе больше никогда ни о чем не сожалеют и никого не винят. Твоё время придёт, обязательно придёт, и тогда я сам проведу тебя по этому пути, я приду, чтобы ты не был один. Это не страшно, совсем. Но пока что... пока что у тебя есть цель, у тебя есть незавершённые дела. У тебя есть долг и миссия. Не спеши присоединиться к нам, это ты всегда успеешь. Леви не оборачивался, но он слышал — Фарлан улыбается. По-доброму, тепло, как всегда, улыбался... — Ещё много предстоит тебе сделать, слишком много. Я хотел бы взять хотя бы часть тех страданий, что уготованы тебе, но не могу... Но я знаю, что ты выдержишь, знаю что не сломаешься. Ты ведь всегда был сильным, сильнее меня. — Это правда ты? — вопрос прозвучал как утверждение. Фарлан ничего не ответил, лишь крепче сжал его плечо. — А теперь тебе пора, мой добрый друг. Один верный шаг ты уже сделал, иначе бы твои собственные страхи свели тебя с ума, но ты смог побороть их, поэтому я могу показаться тебе. Единственное, что хочу сказать напоследок: всегда держись верного пути, не отступай от него ни на шаг, пройди его до конца. Ладонь исчезла с плеча и Леви резко обернулся. — Фарлан! — но никого уже не было. — Но как же я пойму, как держаться этого верного пути? Я не знаю, как поступать правильно. Всё, что у меня есть — это одни сомнения! Он не ждал ответа, он не надеялся, но ответ прозвучал. — Ты знаешь. И он понял, что это правда. Он действительно знает. Теперь знает. Последнее, что сказал голос было: — Передай ему... передай, что мы с Изабель любим его... передай это, и то, что он молодец. Леви опешил, он совсем не понимал, что значат эти слова. — Кому ему, Фарлан? Кому я должен это передать? Но ответа не было. Только ветер гулким эхом отскакивал от влажных камней, заглушая появившуюся пустоту.***
Грохот, пожар, едкий дым. У Микасы получилось, большая часть вражеских дроидов отправилась по ложному следу. Нужно выманить их всех в болота, тогда можно будет спасти магистра. Она бежала, ловко перепрыгивая вязкую трясину, кусты, камни. Микаса чувствовала, как в висках бьётся адреналин, как сердце норовит выпрыгнуть из груди. Опасность наступала ей на пятки, она слышала звук пальбы, но она улыбалась. Да, у неё обязательно получится! Из-за едкого густого дыма обзор даже у дроидов должен сойти на нет, она слышит, как громоздкие машины тонут в болотах, она чувствовала как злиться Гривус, она ощущала его липкий страх перед неизвестным, невидимым противником. Вкушала триумф ещё не совершившейся победы, осознания, что он боится её! Пусть враг и не знает, кто устроил здесь весь этот балаган. Какая же гордость и торжество брало её в этот момент, дрожью проносясь по телу. Это она! Она! Маленькая девочка, даже ещё не джедай, она заставляет этого монстра в железных доспехах трепетать от страха. Незнакомое доселе злорадство проникло в её душу, она улыбалась широко, торжественно, с ощущением собственного превосходства. Ещё немного и она убьёт его, да, убьёт! Сейчас, ещё немного и настанет решающее мгновение. Взрыв. Ещё взрыв. Дым. Лязг механизмов. Металлический кашель совсем недалеко. Она остановилась, вжалась в дерево, аккуратно выглянула. Гривус был окружён телохранителями, дроидами с энергетическими копьями, их было много, но уже не так, она вполне может с ними справиться. Она забыла. Забыла всё, чему её учили, поддалась пьянящему чувству ещё не наступившей победы. Потеряла бдительность, слишком самоуверенно бросилась в атаку. «Один ловкий удар и всё закончится», — так она думала. Но суставы железного скелета молниеносно выгнулись, ледяные пальцы кусающегося метала сомкнулись на тонкой шее. Жёлтые глаза с кошачьими зрачками блеснули мгновенным удивлением и злобой. Раздался хриплый смех и кашель. — Всего лишь юнлинг? Микаса беспомощно хватала ртом воздух, пытаясь разжать металлические пальцы, ослабить хватку. Неужели она проиграла, даже не вступив в бой? Он пристально наблюдал за её бесполезными потугами, серьёзным, оценивающим взглядом. — Я тебя узнаю, отомстить пришла, да? — скрежущий, неприятный смех. — Да, — сквозь зубы прошипела Микаса и ярость полыхнула в серых глазах. Она в мгновение приманила упавший меч, ещё чуть-чуть и лазер бы разрубил на двое противника, но искусственная рука разделилась на две и схватила её за кисть. Что-то противно хрустнуло. Микаса закричала. — Прекрати! — выкрикнул Найру-Но, пытаясь освободиться от железной хватки дроидов телохранителей. Его тело била дрожь, ноги не слушались, он с трудом мог стоять, но всё равно нашёл бы в себе силы хотя бы попытаться спасти Микасу, если бы энергетические путы не связывали его так туго. Гривус пропустил его слова, даже не обратил внимание на пленного джедая. Его заинтересовала эта девочка. — Как хорошо, что ты сама пришла. Не люблю оставлять дела не завершёнными. Теперь у меня будет и твой меч, как думаешь в комплекте с клинком твоего друга ему понравится? — с треском он активировал меч в свободной руке, лезвие полыхнуло синим прямо рядом с её лицом. Микаса плохо соображала от затуманившей разум боли переломанной кисти, но его слова заставили вернуться в реальность. Микаса до крови закусила губу, чтобы не закричать вновь, когда холодная искусственная ладонь ещё больше стиснула её руку. — Я заберу у тебя его меч! — она яростным движением попыталась нанести удар, но нога оказалась в таких же тисках, как и рука. — Тихо, я привык срезать трофеи с живых. Он сильнее сжал пальцы, в глазах потемнело от недостатка кислорода и боли. Она ощутила, как жар черканул по шее, думала что мертва, но нет, она увидела свою падаванскую косичку, зажатую между двумя механическими пальцами. — А теперь можно и заканчивать, — он хотел сдавить её шею, но за мгновение до того, как суставы опасно скрежетнули, Микаса свободной рукой приманил меч и за долю мгновения лазер скользнул по механической руке. От неожиданности Гривус потерял над ней контроль и Микаса отпрыгнула, оттолкнувшись от металлического корпуса и с трудом приземлилась на согнутые ноги и здоровую руку. Она морщилась, кашляла, тяжело дышала, но не отводила от него взгляда. Больше не было преимущества, кругом враги, но она должна бороться. Теперь Микаса осознала, как глупо ошибалась. Она думала, что стала сильнее, она думала, что победит, она осознавала себя победительницей и это сыграло с ней злую шутку. Микаса позволила ненависти, злости и мести затмить рассудок, поглотить её полностью, она поддалась, на долю секунды она оказалась на тёмной стороне. Всё, чему её учили в одночасье разбилось в маленькую крошку. Теперь придётся долго и упорно работать, чтобы вернуть всё на место. Она поняла, как же сильно сплоховала, как подвела учителя своим безрассудством. Теперь, если не случится чудо она поплатиться за это жизнью. Однако несмотря на осознание своего проступка, при одном взгляде на врага, в ней вновь просыпалась жажда мести. Сейчас, не способная здраво рассуждать, она плохо контролировала себя, то пыталась сдерживаться, то отдавалась на волю эмоциям и бесконтрольному гневу. Микаса стиснула зубы в беспомощной злости. Дроиды телохранители окружили их полукругом, но ближе не подходили. Магистр Найру-Но смотрел на неё, но Микаса не видела его, она ни на секунду не спускала глаз с Гривуса. — Прыткая девчонка, вся переломанная, а продолжаешь трепыхаться, занятно. Микаса сплюнула кровь, которая накопилась во рту от глубоко прокусанной губы. — Я тебя прикончу, даже если это будет стоить мне жизнь! — крикнула она гневно, настолько ощутима была её ярость, что Гривус больше не смеялся, он невольно отшатнулся. — Ты ответишь мне за Эрена! Только и умеешь, что убивать детей! А как только находится равный противник убегаешь поджав хвост! — она едко усмехнулась окровавленными губами. Гривус расставил целые руки, в каждой было по лазерному мечу. Они бешено закрутились, как мельницы, Микаса не смогла бы отбить и одного такого удара, она отскочила. — Ну, и где теперь твоя храбрость? Подходи и умри! Или где здесь равный противник, а? — усмехнулся уже Гривус. Микаса сжала меч до белых костяшек. Она ничего не говорила, наблюдала. Несмотря на внешнюю браваду Гривус не спешил к ней подходить. Он слишком труслив, думает, что у неё ещё есть сюрпризы, однако, жаль, что у Микасы больше ничего не было, даже сил практически не осталось. Внезапно глаза её расширились, а губы приоткрылись в удивлении. Микаса улыбнулась. — Вот он! Не успел Гривус обернуться, как одна из рук с грохотом упала на каменную плиту под ногами. Вот теперь начался настоящий бой. Искры летели во все стороны, воздух раскалился, только благодаря своим механически вертящимся рукам Гривус смог хотя бы временно отбивать яростные атаки. Однако недолго. Взмах меча и металлические ноги беспомощно валяются на плитах. Дроиды наконец-то кинулись в атаку. Но не на главного противника, а на Микасу. Она отскочила, активировала меч и рубанула, но рассекла лишь воздух, в глазах плыло и дрожало. Леви пришлось отступить от практически поверженного врага и защищать падавана. — Какого чёрта, Микаса?! — было первое, что бросил Леви ей через плечо. Микаса только улыбнулась. Отвлечённые дроиды начали выходить из леса, послышались выстрелы, становилось слишком жарко. — Микаса, освободи магистра, мы уходим, сейчас! Она уже бросилась выполнять приказ, пока Леви сдерживал натиск врагов, однако заметила краем глаза, как Гривус, словно паук, удирал в противоположном направлении! Единственное, что полыхнула в её груди это жгучая боль и невышедшая ярость. Месть должна свершиться сейчас! Лучшего момента и быть не может! Микаса и сама не поняла откуда у неё взялись силы, но уже не обращала внимания на боль в руке и ноге, словно одурманенная она в два стремительных рывка оказалась рядом с Гривусом. В одной из уцелевших рук, которые сейчас загребали землю, словно паучьи лапы, она увидела меч, меч с зазубренной на боку, это он, это меч Эрена! Гнев уже ощутимо начал обволакивать её тело, придавать силы, силы, которые она до этого не чувствовала, не ощущала, мощная Сила, способная убивать. Она забыла всё: учителя, которого любила, магистра, которому обязана жизнью, даже саму себя она забыла. Все её мысли были только о мести. Она хотела рубануть Гривусу по корпусу, но тот отбил её атаку, ловко встав на одну руку. Микаса давила всем телом, но не могла и сдвинуть его. Скрестившиеся мечи с шипением выбрасывали десятки искр, рукам становилось слишком горячо. Она оскалилась, сжала зубы до скрежета. Она видела только два светящихся жёлтых глаза. Как тогда, в её сне. Но теперь она не была беспомощная, её не нужно было спасать, она сама отомстит, она убьёт его! В нескольких сантиметрах от щеки пролетел лазерный заряд, но Микаса ничего не почувствовала, её ничего не интересовало. Она ничего не слышала, ничего не понимала. Плечо отозвалось жгучей болью, когда заряд всё-таки угодил в цель. Микаса непроизвольно выпустила меч из онемевших пальцев, и потеряла равновесие. Лазер зажужжал над головой и опустился. Лучи скрестились, лицо опалил жар. Микаса знала, кому принадлежал второй меч, защищающий её меч. — Учитель, — прошептала Микаса. — Отступаем, сейчас! Микаса сжала губы. Сейчас был прекрасный момент, чтобы закончить дело. Она не может отступить, когда протяни руку и всё совершиться! Она схватила меч и тот прошёлся по воздуху. Гривус крутанулся, несдержанность и порывистость Микасы сыграла ему на руку. Она не успела остановить клинок, а Леви, слишком занятый спасением нерадивой ученицы не успел среагировать на её резкий сумасбродный выпад. Его меч упал и потух. Леви зажал раненую руку другой ладонью и шумно пропустил сквозь зубы воздух. Микаса настолько поразилась итогу собственных сумбурных действий, что меч тут же выпал у неё из рук, она машинально закрыла рот ладонями и остолбенела. Гривус скрылся. Лазерные лучи с искрами отлетали от жёлтого светового меча. Магистр Найру-Но защищал их умело, хоть сил почти не осталось, он задыхался. — Учитель, — прошептала Микаса испуганно, она до сих пор не могла поверить в произошедшее. Леви не отвечал, не мог ответить. Микаса с ужасом увидела, что вместо указательного и среднего пальца на правой руке остались лишь обугленные обрубки.***
Звездолет был пуст, если не считать множества бездыханных тел солдат. Здесь произошла настоящая кровавая баня. Микаса сидела на кушетке в медицинском отсеке, она молчала и смотрела в одну точку. Магистр Найру-Но связался с базой, разведчики скоро должны прибыть на помощь. Автоматическая дверь открылась. Микаса вздрогнула, опустила голову ещё ниже, чем прежде, она хотела исчезнуть. Кто-то сел рядом. Она знала кто, поэтому не поднимала взгляда, затуманенного слезами. Леви ничего не говорил. Микаса тоже. Слишком трудно, слишком сложно, слишком больно. Он пододвинулся, она отвернулась, нервно теребя край разорванной простыни. Травмированная рука легла ей на предплечье. Всё равно сильная, всё равно нежная, хоть и без пары пальцев. Леви притянул Микасу к себе. Она не сопротивлялась, только слышно всхлипнула, положив голову ему на грудь. Его сердце билось умеренно, ритмично, спокойно. Микаса ощущала тепло через грубую ткань одежды, доспехов на нём не было. Леви положил подбородок на её макушку, вдохнул запах гари и пыли. Микаса не выдержала, зарыдала: горько, безутешно, в невыносимом бессилии исправить совершённые ошибки. Она плакала долго, отчаянно, под конец безшумно. Леви молчал, просто обнимал её, прижимал к себе, слушал неровное дыхание, ощущал трепетное тепло. Она жива, и это единственное, что было важно. — Всё хорошо, Микаса. Всё хорошо...