Album du soir

— О, чëрт, — сказал Эзреаль, — я забыл взять книги. — Какие и зачем? — Книги из библиотеки. Они мне нужны для одного проекта. — Давай я схожу вместе с тобой за ними, а Джинкс с Люкс пойдут в парк и подождут нас? Вы согласны? — Да, почему бы и нет. — Что-ж, я тогда тоже согласна. — Ну что, как тебе идея, Эз? — Хорошая. Давай уже пойдём, а то не хочется, чтобы эти книги ещё больше времени заняли. После этого диалога Эзреаль и Экко ушли в сторону библиотеки. — Что за проект у Эза? — Если честно, то без понятия. Я помню только то, что он говорил насчёт какой-то гробницы, в которую никто не мог зайти, а если и смог, то точно не вышел. Возможно он пытается найти информацию насчёт этой гробницы. — Я не могу понять. Зачем ему вообще эти гробницы? — Хочет стать популярным. Некоторое время они шли молча. И нет, это не было неловкое молчание и никто не испытывал дискомфорта. Оно было каким-то умиротворенным и ощущалось как то, в чëм они обе нуждались, и это казалось таким правильным. Их рукава соприкоснулись, от чего обе немного покраснели. Вслед соприкоснулись и их руки. "Они у неë такие холодные...я каждый раз в шоке от этого. Типа похожа на солнце и ведëт себя так же. Всегда позитивна и добра. Всё вписывается в образ, но не руки. И каждый раз она удивляется, что у меня они тëплые." После такого прикосновения Джинкс отстранила руку, так как не ожидала такого контраста температур. Но потом же наоборот вернула еë на место, казалось, даже приблизила, после чего их руки снова соприкоснулись. И через какое-то время, Джинкс, затаив дыхание, медленно и аккуратно взяла Люкс за руку, сначала скрестила их пальцы, а потом, когда они оказались скрещены полностью, сжала ладонь. Всё это время дыхание было замедлено не только у Джинкс, но и у Люкс, щеки которой накрыл румянец. Этой участи не смогла и избежать еë подруга, вот только она покраснела гораздо слабее. Но как только Джинкс поняла, что она держит за руку Люкс, и та совершенно не против, то покраснели они одинаково. Джинкс и Люкс и раньше ходили за руки, но сейчас это ощущалось совершенно по-другому. Как-то романтично и даже успокаивающе. Это было совсем не похоже на дружеский или же семейный жест, например, когда двое друзей чувствуют между собой родственную связь, как у брата и сестры. Как только сердце Люкс перестало стучать быстрее обычного, она начала поглаживать Джинкс по руке большим пальцем, краснея еще больше. Джинкс же, чуть не умирая от происходящего, решила завести диалог, и пытаясь выровнять голос, спросила: — Как тебе прогулка? — Просто прекрасно. К слову, а зачем мы пошли гулять именно вчетвером? Экко вообще знал только имя Эзреаля, а Эз же в первый раз его сегодня увидел. — Да я просто немного рассказывала о нем, ну и вот. Захотел познакомиться. — Интересно. Теперь даже понятно, почему он предложил свою помощь. Мне кажется они подружатся. — А может даже образуется очень крепкая мужская дружба. — Я уже жду этого, — сказала Люкс прыснув от смеха. — Чур я буду шафером на их свадьбе! — А я тогда буду подружкой невесты. Точнее жениха. А хотя... Эзреаль..Эз-ре-аль. Эзреэлла. Мне кажется, ему подходит. — Определëнно. Господи, у него теперь новое прозвище. — Думаю он будет чертовски рад, — сказала Джинкс — Интересно, а будь он девушкой, то как бы выглядел? — Честно? Без понятия. Но я уверена что по нему текли бы все гробницы. — Они и сейчас текут, особенно те, что затопило. — Слушай, вот Эзреаль, судя по всему, бедностью не страдает, значит у него есть богатые родители, а такие зачастую строгие. Короче, как они отпускают его в гробницы одного? — Это очень интересная и долгая история. Да и личная, так что-о-о-о не получиться рассказать. — А если он даст разрешение? — То сразу расскажу. — Эх, а кто его родители хотя бы скажешь? — Археологи. — Мда, по профессии он от них недалеко ушёл. — Именно. К слову, ты ведь всё ещё куришь, да? — Эм, хах. Ну да, немного — Немного это как? — Иногда, когда плохо. — А другого способа отвлечься типо нет? — Лю-ю-юкс. Что ещё можно делать? — Что угодно, хоть спортом заняться. Ты попробуй просидеть на шпагате какое-то время, я тебе обещаю, что никаких мыслей больше не будет кроме как: "Я сейчас умру от боли" — Ага, то есть ты предлагаешь мне в общественных местах садиться на шпагат? — Будто ты часто бываешь в общественных местах. Ты обычно либо на заброшках, либо у себя изобретаешь что-то новое. — Подловила. — Конечно, это же я.