Пути страсти

      На Бачиру можно положиться в трёх вещах: настольные игры (он всегда так серьезно хмурился и задумчиво клонил голову к фигурам на доске), кофе (у него он получался отменным) и, конечно же, футбол. Хоши видела его в игре: он умел сохранять хладнокровие и никогда не терял концентрацию. Жаль, такими же навыками он не мог похвастаться в постели.       Необузданная страсть красива лишь в кино: в реальности она превращается в проблему для тихого, сдержанного партнёра. Таким являлась Хоши. Она ненавидела, когда ее припечатывали к стене, чтобы украсть первый утренний поцелуй, или когда шарились руками по телу, задирая пижаму, пока она пыталась уснуть, прокручивая в голове распорядок завтрашнего дня.       Таким был ее прошлый парень. Неприятный опыт. Он скорее был наглым, чем любящим. В искренности же намерений Бачиры сомневаться не приходилось. Каждое его касание было честным, как и яркие янтарные глаза, в которых эмоций — буря настолько мощная, что даже коленки дрожат каждый раз, стоит в нее попасть.       Хоши подтягивается на кровати прежде, чем успевает поймать взволнованный вздох в приоткрытые губы.       — Сегодня выходной, — заспанным голосом сообщает Бачира, накрывая ее одеялом, — давай ещё поспим, а.       Хоши бегло посмотрела на циферблат часов.       — Уже девять. Мне нужно приготовить завтрак.       — Если ляжешь спать, не придется готовить завтрак, только обед. Экономия.       — И во сколько лет ты стал таким экономным?       — В сегодня лет.       Хоши закатила глаза, но настойчивую просьбу исполнила. Закуталась в одеяло и, удобно устроившись под боком Бачиры, закрыла глаза. Сон не шел. Их распорядок дня отличался: будучи жаворонком, она рано вставала, занималась делами по дому и бежала на курсы по архитектуре. Бачира же просыпался — если повезёт — ближе к обеду, тренировался, учился и, в общем-то, проводил день довольно продуктивно.       Возможно, если перевести счастье в язык гормонов, то Бачира был счастливее, поскольку он всегда — кроме раннего утра! — был полон энергии, а Хоши после загруженного рабочего дня возвращалась домой выжатая как лимон. Хорошо, что они с Бачирой грамотно распределили домашние обязанности: на ее плечах — утро, на его — вечер. Он просыпался на всем готовеньком, а она засыпала. Более чем удобно.       Только вот…       В последнее время Хоши поймала себя на одури смущающей мысли: ей не хватает интима. Она не была фанаткой секса, предпочитая мастурбацию. Средства контрацепции ненадежные, и риск забеременеть стоит перед парой всегда. Дети в планы Хоши и Бачиры не входили. А они этот вопрос, между прочим, обсуждали — как и многие другие. Даже если Бачира не разбирался в архитектуре, он все равно выслушивал ее жалобы на неоплачиваемую стажировку и излишне строгую критику.       «К студентам относятся как к рабам, — как-то не выдержав очередного дня практики, Хоши бросила сумку прямо на стол и с хныканьем приземлилась на стул, сжимая кулаки с таким нетерпением, словно собиралась кого-то ударить. — Это вообще когда-нибудь закончится?»       Бачира умел ее успокаивать: он, помнится, подвинул к ней стул, погладил по ладони и рассказал о время прибывании в «Блю локе». Об азарте, который испытывал перед каждым матчем, о страхе вылететь и незаменимом опыте, который получил. И, конечно, о его нынешнем лучшем друге и партнёре по игре — Исаги Йоичи.       Непринужденная манера речи Бачиры в очередной раз доказала ей, что трудности решаемы и не стоит опускать руки раньше времени.       Среди одногруппниц Хоши ведь тоже нашлась такая девчонка, ради общения с которой она готова была не спать ночами и плевать в потолок, но дослушать-таки историю до конца. Бачира шутил, что Тамаё — хладнокровная и неприступная, поэтому он ее побаивается, но Хоши хотела доказать обратное. Пусть смутить подругу и сложно, но возможно.       В субботу они доделали парный проект и вздохнули с облегчением. В воскресенье Хоши позволила себе побездельничать. Она завалилась на диван и сёрфила в интернете — смотрела видео с котиками, реалити шоу и читала статейки по массовой психологии. Пока Тамаё не написала в тамблере: «ХОШИ, СРОЧНО!!!»       И Хоши едва ли не выронила телефон. Если Тамаё говорила «срочно», да ещё и капсом — значит дело взаправду было срочным.       Входящий звонок из ваттсапа — и Хоши немедленно берёт трубку.       — Препод… — дрожащим голосом вымолвила Тамаё: — у нас будет новый препод по философии…       Хоши взорвалась как попкорн, перегревшийся в микроволновке:       — Да блин, ты прикалываешься, что ли? Это все, что ты мне хотела сказать? Я же испугалась! Думала, что-то важное. Плевала я вообще на эту философию, потому что…       — Ты не понимаешь! Я общалась со знакомой четверокурсницей из университета, где он недавно работал, и знаешь что? Во-первых, он сексист. Во-вторых, он валит. В-третьих, он недавно развелся с женой. Угадай, что это?       — Формула водородной бомбы? — Хоши со вздохом откинулась на подушки и успокоилась: похоже, для подруги это действительно важно, пусть ее обычно и не беспокоят экзаменаторы, поскольку ее знания всегда оцениваются высшим баллом.       — Хуже, черт побери! Нас ждёт перезагрузка Хиросимы и Нагасаки в двадцать первом веке.       — Упаси…       — Не смей говорить «боже», атеистка хренова. Сейчас я тебе такое расскажу, и ты обалдеешь. Главное — не урони челюсть. Это насчёт его развода, такой скандальчик был…       Хоши не знала, сколько тем они перетёрли, но по ощущениям прошло не меньше часа. Они уже давно перемыли косточки новому преподу и принялись обсуждать учёбу в целом. Бачира проснулся и пообедал позавтракал вчерашним бенто, а затем направился на тренировку в спортзал с Исаги.       Когда он вернулся, Хоши по-прежнему разговаривала по телефону, чем, судя по вскинутым бровям, немало удивила его. И ей пришла в голову отличная идея, как убить двух зайцев одним выстрелом.       Хоши встала, зажав телефон меж ухом и плечом, и неспешно стянула трусики под озадаченный взгляд Бачиры. Подруга продолжала рассказывать об идеях насчёт строительства нового игрового комплекса, и Хоши слушала, но не слышала — ее вниманием целиком и полностью завладел удивленный парень. Он присвистнул и повесил полотенце, которым собирался обтереться после душа, на спинку стула.       — Тебе холодно стало? — Его рот не улыбался, но улыбались глаза — так умел только он. — Может, купим кондиционер?       — Надо же какое совпадение. У тебя такой длинный язык, а на мне нет трусиков.       Хоши легла обратно на диван, положив телефон рядом. Она призывно раздвинула ноги и облизнула пересохшие губы — от волнения кислорода не хватало. Ее грудь нервно вздымалась, когда Бачира плавно опустился рядом между ее ног и поцеловал в колено.       — За это я тебя и обожаю.       — Полегче в выражениях, — она хихикнула, запоздало зажав рот рукой, но подруга услышала.       — Хоши, ты только что смеялась?       — Тебе послышалось.       Тамаё не поверила — и сначала говорила скованно, но затем раскрепостилась и продолжила в привычном темпе. Хоши подмигнула, поощряя действия Бачиры — он задрал ее юбку до пупка и осыпал внутреннюю сторону бедра влажными поцелуями — и посоветовала быть тише наклоном головы. Ему никогда не нужно было повторять дважды.       Сокровенные места Хоши хранили множество родинок — и Бачира знал о существовании каждой. Он огладил гладкий лобок и резко, настолько, что она изогнулась в пояснице, вошёл в нее указательным пальцем. Она ахнула, отвернув голову набок, чтобы Тамаё не услышала дрожащий, едва уловимый всхлип.       Палец вошёл без труда, потому что Хоши таяла от одних касаний. Тело Бачиры всегда отличалось теплотой, поэтому к нему было приятно прижиматься стужими ночами, но после тренировок он распалялся ещё более и становился желанным как никогда ранее.       Он задвигался вперёд-назад, и Хоши пришлось крепко скомкать в кулаке покрывало и стиснуть зубы, чтобы не застонать. Другой рукой Бачира нащупал ее клитор и игрался с ним, как котенок с клубком. Когда Хоши ощутила, что близка к кульминации, Бачира резко вынул палец и вытер ее выделения о живот — прикосновение обдало холодком, и у Хоши перехватило дыхание от контраста температур.       Промежность по-прежнему горела, и девушка не знала, как избавиться от этой щемящей муки. Раздраженная тем, что ее довели до исступления, но не до оргазма, она глубоко дышала и старалась забыться в рассказах Тамаё, но Бачира неожиданно прильнул к ней вновь — на этот раз нечто влажное коснулось ее половых губ, раздвинуло складки и вторглось внутрь, как непрошенный гость.       Хоши изумлённо приподняла подбородок и инстинктивно схватила Бачиру за волосы. Он ухмыльнулся ей, и она ослабила хватку. Словно в качестве мести он прикусил ее губы — те, что внизу — и Хоши снесло крышу. Она ходила по тонкому канату на грани боли и удовольствия.       Ещё немного и она…       Кончила, захлёбываясь наслаждением. В пояснице — характерная слабость, кожа усеяна мурашками, как непроросшими семенами. Слезы хлынули из глаз дорожками по щекам. Девушка вспыхнула, раскраснелась и почувствовала себя настолько хорошо, что даже стало жутко. Она и представить себе не могла, что окажется в раю задолго до смерти.       Бачира, что сытый кот, напившийся молока, вынырнул из-под ее ног. Правда, на губах его не обсохло вовсе не молоко.       — Так как тебе новый препод? Я так и не услышала вразумительного ответа.       — Отпад! — излишне эмоционально вскрикнула Хоши, расслабив ладони, сжатые в кулаки.       — Ну и вкусы у тебя. Что парень скажет?       — Спасибо, старался, — Бачира вдруг лег рядом с ней и прошептал это в трубку.       — Я п-потом перезвоню, — но Тамаё не сбросила вызов. Хоши смачно поцеловала Бачиру в нос. Он и сам разрумянился так, словно вернулся с северных островов.       — А ты говорил, Тамаё невозможно смутить! Жаль, мы не держали пари, я бы выиграла.       — Не много ли тебе выигрышей за сегодня?       — Ой, да брось, будто бы тебе не понравилось.       — Твоя правда.       Хоши мечтательно полуприкрыла веки, а затем изрекла:       — Четыре.       — Чегось?       — Теперь я знаю четыре штуки, в которых ты хорош. Настольные игры, футбол, кофе, но главное: ты делаешь превосходное куни.       — Научить? Твоя подружка будет подопытной. Я проснулся — вы разговаривали, а потом протрындели не меньше трёх часов. Если ты и уйдёшь от меня, то только к ней.       — Мегуру… Она не отключалась.       — Что скажешь, Тамаё? — нарочито громко спросил Бачира. — Любишь куни?       Тишина. А за ней — фонтан возмущений:       — Вы долбаные извращенцы! Пошел ты, Бачира, со своими предложениями, обойдусь как-нибудь без твоих услуг! А с тобой, Хоши, я поговорю завтра. Тоже мне подруга. Отбой.       Сначала молчание. Потом — неминуемый взрыв хохота.       — Как мамка отругала, — выдала Хоши, предвкушая невесёлый разговор завтра. Может, она и поступила некрасиво, но оно того стоило.       — Не то слово, — Бачира притянул ее к себе и предложил принять душ вместе. Отказаться было невозможно.