Кровавые горы марранов (хроники дуболомов 2)

Ну что, дружище, посмотрим, что там в замке у шефа? — Что насупился, Толстожопый? Скучаешь по Повелителю? — А ты не скучаешь? — Эх… Вся душа изболелась, я-не-я. — Тебе обидно? — Ну… Батяне, конечно же, виднее, где нас использовать… Но правда обидно, Толстожопый. Карфакс этот… Не, парень он правильный, но вот не наш, скажи же, Толстожопый, не наш? — А вот скажу, Чумадан, скажу, — сидя на толстой жопе, медведь с чувством рубанул лапой, — не наш он! Не наш! Забравшись на верхний ярус, два кореша давно уже перестали наблюдать за жалкими потугами дуболомов штурмовать Замок Гуррикапа (ну или просто — Замок) и увлеклись беседой. — Вот и я про то же, Толстожопый! Ну он конечно же летает гораздо лучше, чем я. Тут никто не спорит. Вот только я за Батяню любому пасть порву, а за Карфакса я такого не скажу. Не уверен я в нём! Вот в тебе, Толстожопый, уверен, а в нём нет! Да у него же по глазам видно, что мы все ему чужие. Поэтому, какой толк с того, что он лучше летает — если он чужой? Да, Крокодрон так высоко не порхает. Зато Крокодрон надёжен, как лом! Эх, знал бы ты, Толстожопый, нас с Батяней в таком молотило — тебе и не снилось… При этих словах у Топотуна отвисла чавкалка и глаза полезли из орбит. Поняв, что сморозил ерунду, птерокодил начал мазаться: — Ну это, братан, признаю — погнал я чутка. — Херасе, чутка?! Не снилось мне… Да это нас с Повелителем молотило в таком, что тебе и не снилось, Летучий Чумадан! — Ну ладно, братан, извини! Конечно — тебя тоже молотило — мама не горюй! И тебя молотило, и меня, и Шпингалета, и Гамоку… — Вот только они с Повелителем, а мы здесь… — Ну так, за дураками деревянными тоже пригляд нужо́н. Вот Батяня нам и доверил. — Сам себя успокаиваешь, — проворчал Топотун. — И сам себя, и сам тебя… , — Крокодрон тяжело вздохнул. Топотун тоже тяжело вздохнул и высунулся из окна, чтобы лучше видеть, как под стенами возятся дуболомы. А дело было так… Перед тем, как отправиться в Марраностан, Урфин и его команда завершили изготовление 5-го батальона дуболомов. Точнее, личного состава батальона. На данный момент это было всего лишь четыре взвода — ничем, кроме цвета, между собой не связанные. Введению в строй 5-го батальона помешало отсутствие комбата, которым должен был стать лейтенант Спарт (который сейчас находился в командировке в горах Марраностана), а также полная необученность рядового и командного состава. Кстати, пока шло изготовление четырёх десятков дубовых драбантов и гренадёров, заготовленного красного дерева хватало на девять капралов. Вот тогда Урфин и решил сразу и изготовить всех взводных. Что было абсолютно логично, так как лишний капрал лишним совсем не бывает. Перед отправкой в Марраностан Потрясатель Вселенной оживил все изделия: 40 дуболомов, 9 капралов, и передал их Лану Пироту. Ну а далее, пока Древодел развлекался на фронте — женераль дрючил капралов. Соответственно, в это же самое время Крокодрон и Топотун вбивали в зольдатен любовь к фюреру, рейху и деревянному вермахту. После того, как капралы закончили курс обучения — четверым из них были переданы дуболомы. Оставшиеся пятеро капралов засели за штудирование умелых военных книг. Когда дуболомы научились владеть оружием и действовать в составе взводов, женераль решил провести боевое слаживание будущего 5-го Красного Дуболомного Батальона. Причём, в качестве противника для новых подразделений из Гитонбурга были вызваны: сержант Гитон с его 4-м Отдельным Чёрно-оранжевым Сапёрно-стрелковым Взводом, а также фельдфебель Айхенкопф и его Штурмоваая Инженерно-сапёрная Рота (ШИСР). Кстати, изначально 5-й батальон должен был стать фиолетовым, а не красным. Однако с необходимой краской вышла заминка и тогда Урфин решил изменить цветовую гамму нового формирования. Могучих красных дуболомов возглавил лично Лан Пирот. Проведя серию учебных боёв между «красными» и «синими», женераль объединил оба войска в одну армию и бросил её на стены Замка. Таким образом, командующий Деревянной Армии решил пойти по стопам Толкового Майора Дорна, которого таращило по штурмам всевозможных укреплений. Надо сказать, что наш бравый женераль с большим удовольствием страдал дорновщиной. Правда страдал с той лишь разницей, что себе он выбрал роль исключительно обороняющейся стороны. Причём оборонялся Лан Пирот вместе со Знаменосцем и четырьмя аргутовскими дуболомами. Что характерно, даже с таким ничтожным гарнизоном Замок был совершенно неприступен. И никакое численное преимущество (72 против 6) тут не могло помочь. Причина неприступности заключалась в невероятно высоких стенах. Напоминаю — Замок Гуррикапа представлял собой практически одну высоченную башню, посередине которой располагались четыре небольших башенки. Изначально эти башенки имели вполне просторные окна, однако, теми людьми, которые жили здесь после Гуррикапа, эти окна были заложены кирпичами и сейчас представляли собой лишь узкие бойницы. В общем, взобраться на стены Замка было практически нереально. Нет, конечно же дуболомы мастерили штурмовые лестницы, однако их длины не хватало. И тогда приходилось связывать лестницы по несколько штук. Подобная конструкция изначально была очень хлипкая, однако со временем дуболомы научились скреплять лестницы более надёжно. Однако, поставить такую длинную инженерную конструкцию на стену было задачей очень даже нетривиальной. Ещё одной проблемой было то, что подопечные Лана Пирота очень эффективно мешали установке лестниц. И даже если лестницу удавалось установить, то обороняющимся не составляло особого труда её опрокинуть. И это ещё хорошо, если опрокинуть пустую лестницу, а если с дуболомами? А если дуболомы ещё и добрались до верха? Падение с такой высоты грозило деревянному солдату серьёзными поломками, долгосрочным выходом из строя и затратным ремонтом (возможно даже капитальным). Таким образом, покалечив четырёх бойцов, сержант Гитон и фельдфебель Айхенкопф поняли всю бесперспективность использования штурмовых лестниц. Следующим увлекательным занятием для штурмующих было метание тактических кошек. Ну… В общем, тут тоже всё было не шибко результативно. Красные гренадёры очень ловко насобачились забрасывать кошки на маленькие башенки. А тут уже было два варианта — Лан Пирот посылал в башенку дуболома, и последний, высунув руку в бойницу, перерезал верёвку, и тогда деревянный альпинист (ы), страшно матерясь, летел (и) вниз. Во втором случае дуболом-защитник не мог дотянуться до верёвки, и тогда штурмующий (штурмующие) успешно взбирался на башенку. Вот только, успешно добравшийся до башенки штурмовик не мог пролезть в узкие бойницы, и было совершенно непонятно, что же счастливому стенолазу делать дальше. То есть тоже — тупик. Таким образом, оставались только ворота. Вот только, пробить ворота можно было разве что огнём артиллерийских орудий. Можно конечно же было срезать мощные петли автогеном, либо спилить болгаркой. Вот только ни пушек, ни автогена, ни болгарок на вооружении Деревянной Армии в данный момент не было. Можно конечно же было попытаться с помощью ломов и кувалд выдолбить, либо выломать петли из каменной кладки. Однако, кто бы позволил дуболомам так куражиться над Замком Потрясателя Вселенной? В общем, штурм окончательно и бесповоротно зашёл в оперативно-тактический тупик. — Шутишь, брат, наш Замок вам не взять, — Топотун добродушно усмехнулся, глядя на собравшихся под стенами дуболомов. — А взять всё-таки можно… , — растянув зубастую харю в улыбке, произнёс Крокодрон. — Нельзя! — отрубил медведь. — Можно, Толстожопый, можно. Крокодрон знает как. — Врёшь? — злобно выпалил Топотун. — Братан, ну тебе то мне зачем врать?! — примирительно произнёс аэрокрокодил. — Ну и как можно взять? — голос медведя сквозил недоверием. — Да всё просто, мой толстожопый брат! Крокодрон берёт на борт дуболома и — фьють вверх, и там его — херакс! Потом ещё одного — херакс. Потом ещё и ещё! И так до тех пор, пока не забросит необходимое для победы количество. Топотун грохнулся на толстую жопу и, выпучив бельма, раззявил варежку. Затем, обиженно шмыгнув носом, медведь произнёс: — Все умные. Один только Топотун глупый… — Толстожопый, ты чё? Не кисни, братуха! Топотун не глупый! Топотун — сильный! — Топотун — сильный! — радостно подтвердил медведь. — Топотун — смелый! — Топотун — смелый! — медведь ещё более радостно закивал котелком. — Топотун — абсолютно предан Повелителю! — Вааще, абсолютно предан! — Топотун яростно замолотил в грудь кулаками. — Да Топотун в одну харю может надавать по соплям целому взводу драбантов! — Да, как бабушке высморкаться! Легко могу! — А если Топотун возьмёт дубину, то он пол армии положит! — Да запросто положу! Спасибо тебе, брат Крокодрон! — Ну вот — «Крокодрон»! А то всё «Чумадан», да «Чумадан»… — Так это Полено этот… — Нашёл кого слушать. Полено они и есть — полено. Приятели ехидно захихикали. — Ну что, брат Чумадан, вмешиваться будешь? — Буду, брат Толстожопый, буду. Командующий Деревянной Армией генерал Лан Пирот расположился в апартаментах Потрясателя Вселенной и не без удовольствия наблюдал, как внизу бессмысленно копошатся осаждающие. Всё-таки генералу было очень приятно ощущать себя непобедимым полководцем, который с ничтожными силами успешно сдерживает целое войско. Внезапно сверху раздалось: — Месье женераль, могу я ангажировать вас на пару слов? — Уи, мон шер! — прогрохотал генерал в ответ и отправился на верхний уровень. Когда Крокодрон поделился с Лан Пиротом своим планом, то последний сперва кровожадно ощерился, затем радостно взревел и ломанулся вниз. Выйдя из Замка, генерал подозвал к себе командующих штурмом командиров. — Месье, я убедился в вашей полной неспособности взять эту ля крепо́сть! — резюмируя, отрубил генерал. — Сэр, взять эту крепость невозможно, сэр! Можно попытаться выломать ворота! Но вы запретили, сэр! Другого способа нет, сэр! — браво отрапортовал сержант Гитон. — Герр генераль, эта крепость взять не есть возможно! — Силь ву пле, камарады, проследовать в ля крепо́сть! Теперь вы будете обороняться, а я вам, мон шеры, покажу, что такое настоящая алягер! Два могучих деревянных богатыря отсалютовали командующему оружием и направились внутрь Замка. Когда за их спинами закрылись ворота, напарники переглянулись. Фельдфебель Айхенкопф покрутил пальцем у виска и произнёс: — Эта есть пальшой клюпость. Герр генераль будет есть немношко выставляйт сьебья пальшой думкомпф! Эта есть некаррашо! — Коллега, если командующему взбрендило расколотить себе башку, то он имеет на это полное право. На то он и генерал, дери его кору, — Гитону определённо нравилась перспектива оставить с носом самого Лана Пирота. Всё дело в том, что сержант Гитон тоже был своего рода фрондёром. Правда, его фрондёрство было направлено не против Потрясателя Вселенной, как раз к создателю у сержанта претензий не было. А вот генерала Гитон считал не совсем компетентным. И надо сказать, что не только он один. Точно также считал и его кумир — Толковый Майор Дорн. Вот кого комвзвода-4 считал настоящим полководцем и командиром. Тут конечно сыграл свою роль тот факт, что сам ТМД считал Гитона лучшим взводным ДА. Но дело не только в этом — будучи профессионалом, сержант ценил в майоре именно его полководческий талант. Помимо Гитона, сторонниками Дорна были и все шестеро лейтенантов. А также все капралы второго основания. Среди капралов первого основания позицию Гитона разделял только его друг Ватис. А вот все остальные, кто прошёл трансформацию, те были фанатично преданы и Урфину, и генералу. Таким образом, Гитон был вхож в офицерскую среду, где его считали своим, а также он являлся абсолютным авторитетом для капралов фронды. Что же касается «яростных» капралов, то их лидерами были Арум и Ельвед. В общем-то к обеим позициям Гитон относился с пониманием. Однако одного он не мог понять, как Страшный Лейтенант Полено мог с большим уважением относиться к Лану Пироту. Причём сам старлей был настоящим крепким профессионалом. И сержант не понимал, как этот крепкий профессионал так тянется перед этой расписной пробкой. Ведь совсем другое дело — Толковый Майор Дорн! Вот где настоящий полководец! Когда же все лейтенанты и капралы пытались выслужиться перед ТМД, то Гитон считал это вполне естественным. Более-менее приемлемая позиция была у его приятеля и коллеги фельдфебеля Айхенкопфа. Командир штурмовой роты считал, что генерал должен быть, а поскольку он есть, то и относится к нему стоит соответственно. Кстати такой же позиции придерживался и Прапорщик Бревнюк. А вот Полено то перед генералом реально тянулся, и этого душа Гитона принять никак не могла. А ещё сержанту очень не понравилось, что его взводом теперь будет командовать капрал Щептон из новеньких. А вот ШИСР временно возглавил капрал Ясень. Правда, последний факт не вызвал совершенно никакой реакции у Айхенкопфа. Теперь в апартаментах Урфина расположились два деревянных командира. Гитон и Айхенкопф не без иронии наблюдали, как внизу их бывшие подчинённые пытались замастырить какое-то сооружение. Через час стало понятно, что это какая-то вышка. Коллеги вновь переглянулись, и Айхенкопф вновь покрутил пальцем у виска — Гитон согласно кивнул в ответ. Вскоре вышка была готова (что любопытно — к вышке была пришпандорина доска, как будто для прыжков в воду), и возле нее столпился взвод красных драбантов. Их капрал что-то пролаял, и дуболомы выстроились в одну шеренгу, а комвзвода взобрался на вышку. В это время стал горланить сам генерал, и тогда остальные дуболомы схватили лестницы и потащили их в разные стороны. Вскоре, штурмовые группы рассредоточились со всех четырёх сторон Замка и начали поднимать лестницы. — Что-то наш женераль совсем плохой стал. Дери его кору… , — Гитон ехидно усмехнулся. В это время с верхнего яруса стартовал Крокодрон. Поймав поток воздуха, птерокодил начал набирать высоту. Забравшись вверх, летучий крокодил начал пикировать. Причём пикировал он куда-то в сторону вышки, а стоявший на ней капрал аккуратно пошёл по доске. Не долетев до земли, Крокодрон выравнялся и направился к вышке. В том момент, когда аэрокрокодил пролетал под вышкой, ему на спину запрыгнул капрал. Приняв на борт десантника, Крокодрон взмыл вверх. Когда лжедракон пролетал над крышей — капрал спрыгнул вниз. В это же самое время дуболомы прислонили лестницы к стенам крепости. Сбросив десант, Крокодрон зашёл на вираж и устремился к вышке, где на доске уже стоял драбант. Гитон и Айхенкопф рванули наверх. Пока они бежали, вооружённый кувалдой капрал Хвойт раскидал аргутовских дуболомов, словно кегли, и сцепился со Знаменосцем. Гитон собирался было броситься на помощь товарищу, однако внезапно передумал. Сабля из стали Гуррикапа сержанта Гитона была плохим оружием против краснодеревного богатыря, а вот кувалда последнего - как раз наоборот. Именно поэтому сержант воздержался лезть на рожон, уступая место Знаменосцу и Айхенкопфу. Два последних воина пока сдерживали упорного Хвойта, однако вскоре с неба свалился вооружённый булавой драбант, и тогда уже комвзвода-4 пришлось по-настоящему ввязываться в драку. — Топотун?! — взревел Гитон, с трудом уворачиваясь от кувалды Хвойта. — Пошёл в жопу! Я — наблюдатель! — отрезал медведь. Когда Крокодрон сбросил пятого драбанта — всё было конечно. Замок Гуррикапа был взят. Таким образом, ползущие по лестницам дуболомы забирались в уже захваченную крепость. Справедливости ради стоит сказать, что Лан Пирот доработал план Крокодрона. Идея с вышкой и лестницами принадлежала именно генералу. Лан Пирот был счастлив. Это была колоссальная победа! Лучший командир взвода сержант Гитон теперь с уважением смотрел на него. С не меньшим уважением, и даже с восхищением, на него смотрел и фельдфебель Айхенкопф. Также с восхищением на него смотрели и все красные драбанты, и все гренадёры, все чёрно-оранжевые и чёрные сапёры, а также все 9 новых капралов. Что же касается капралов Хвойта, Щептона и Ясеня, то эти вообще теперь готовы были идти в огонь и в воду за своего генерала. В свою очередь, Топотун с восхищением смотрел на Крокодрона. — Ну, Чумадан, ты — голова! Вааще — голова! — медведь не переносил всякое фрондёрство, и поэтому переживал за Лана Пирота, а теперь очень радовался его победе. — Ну дык, йоптыть, Толстожопый, — Крокодрон тоже считал, что раз Батяня назначил Лана Пирота генералом и командующим — значит так и должно быть. Ибо Бате видней.