***
На залитой светом просторной кухне за небольшим столиком собралась половина команды. Вакариан, Кайден, Джейкоб, Заид и Рекс, успевшие за один вечер найти общий язык, оживлённо обсуждали предстоящее путешествие. Разбавляли мужскую компанию лишь Джек, вальяжно откинувшаяся на спинку стула и забросившая голень на бедро, а также Хлоя, которая суетливо порхала вокруг стола в старомодном фартучке с кружевами. Бросив критичный взгляд в сторону странного наряда Мишель и отчётливо решив для себя, что не надела бы ничего подобного даже с дулом у виска, Шепард вошла на кухню и молча направилась к кулеру. — Доброе утро, капитан! — приторно сладким голосом прощебетала Хлоя и склонилась над Гаррусом, чтобы поставить перед ним тарелку с нарезанными кусочками еды, которые она тут же принялась обильно поливать содержимым небольшой серебристой бутылочки с пометкой "Декстро". — Позавтракаете с нами? Шепард сглотнула внезапно возникший во рту горький привкус желчи и, натянуто улыбнувшись, произнесла: — Сыта, — капитан покосилась на турианца и, отвернув голову, прошагала мимо. Женщина налила стакан воды, прислонилась спиной к высокому винному шкафу и сделала несколько неторопливых глотков, невольно став свидетельницей разворачивавшейся здесь сцены. Уставшая от болтовни про оружие, Джек достала из кармана широких брюк пачку сигарет и только собиралась закурить, как к её лицу протянул огромную ручищу Заид. Отложив рассказ о своей возлюбленной винтовке по имени Джесси, наёмник выудил изо рта Подопытной Ноль сигарету, одним ловким движением переломил её пополам и отправил обломки в пепельницу. — Эй, какого хера?! — вспыхнула Джек и подскочила с места. Её ладони в одно мгновение запылали биотическим огнём, а Джейкоб и Кайден, не понаслышке знавшие, к чему может привести этот выпад, не сговариваясь, одновременно выдвинули стулья из-за стола. — Завязывай с этой хренью, — спокойно прохрипел Массани и поднял глаза на девчонку, готовую ринуться прямо на него. — Да кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать? — зарычала Джек. Голубое пламя поднялось выше, полностью окутав дымкой худощавые предплечья девушки. Шепард не двинулась с места: прямо перед ней предстала картина, которую она и ожидала увидеть. Единственной эмоцией, которую вызвало у неё происходящее, было высокомерное снисхождение, едва тронувшее её губы ухмылкой. Гаррус, не спускавший с Заида и Джек глаз, не глядя подтолкнул стоявшую рядом с ним Хлою в сторону, вынуждая ту отойти назад. Заскрипев бронёй, Массани поднялся из-за стола и довольно благодушно посмотрел на татуированную девицу. — Я тот, кто не желает тебе зла, — ветеран развёл руки в стороны, оказываясь прямо на линии огня. — Знавал я, будучи парнишкой, одного торговца оружием. Примерно твоего возраста. Так вот однажды он вздумал закурить возле ящика с боеприпасами — как думаешь, сколько мы искали его задницу, когда та отлетела в воздух? Глаза Джек, потемневшие от злости, сузились и вцепились в лицо наёмника. Малейшей насмешки, любого незаметного движения губ ей хватило бы, чтобы взорваться, но не уловив ничего из этого, биотик понемногу начала остывать. Светящие всполохи юркнули обратно в костлявые кулаки Подопытной Ноль, а следящие за всем Гаррус и Рекс многозначительно переглянулись. — Блядь! С куревом буду обходить тебя стороной, раз ты ссышься при виде бабы с сигаретой, — Джек уселась на своё место и отодвинула пепельницу в сторону. Кайден и Джекоб, выдохнув, вернулись к завтраку. — Сгодится для начала, — Заид плюхнулся на стул, и в его ногу тут же прилетел смачный удар ботинком. — В следующий раз убью нахер, — не глядя произнесла Джек и с шумом отхлебнула остывший кофе. Шепард допила остатки воды и, хмыкнув, громко поставила стакан на каменную столешницу. — Хватит рассиживаться, пора собираться в путь, — скомандовала капитан. — И так потеряли целый день. — Это называется тимбилдинг! — со знанием дела подал голос Рекс и поднял палец вверх. — Это была банальная попойка, давай всё называть своими именами, — Шепард только сейчас заметила, что кроган сидит в обнимку с приличного размера банкой, внутри которой плескалась мутная жижа, чем-то напоминавшая рассол. Рекс приложился к банке губами и начал пить, задвигав крупным кадыком. — Мы с Джокером отправляемся на SR-1, остальных жду на борту через час. — Как вы доберётесь? — Вакариан, всё время сидевший к Шепард спиной, повернулся. Пара голубых и пара чёрных глаз, оказываясь в поле зрения друг друга, безошибочно вычисляли своих оппонентов и, не обращая внимания на другие лица, устремлялись в одну точку. — Возьмём Мако, остальные прекрасно разместятся в двух челноках. — Я поеду с вами, — Гаррус не до конца понимал, что заставило его предложить это: жуткие воспоминания о том, как коммандер за рулём вездехода умудрялась переворачиваться в воздухе даже при малейшей неровности на пути, или мысль о том, что Шепард и Джокер останутся наедине на корабле, который он сам же у них и отнял. Эти двое и без того практически не отходили друг от друга, а их отношения, которые раньше напоминали связь брата и сестры, сейчас начинали здорово напрягать. — Нет, — капитан подняла голову, задирая нос. — Коды доступа к кораблю всё ещё у меня, — Вакариан вышел из-за стола и сунул руки в карманы брюк, чтобы спрятать ладони, так и норовившие собраться в кулаки. — Верно, — с каким-то придыханием в голосе произнесла Шепард. — Ты мне их сейчас отправишь, — чёрные глаза женщины с вызовом заблестели в ожидании продолжения дуэли, но вместо этого раскалившийся от напряжения воздух разбился вмешательством третьей стороны. — Гаррус, ты так и не притронулся к завтраку. Турианец оставил навязчивую фразу чрезмерно заботливой Хлои без внимания, даже не подумав отводить взгляд от Шепард. Её губы медленно расплылись в довольной ухмылке, а брови угрожающе взмыли вверх прежде, чем вернуться на привычное место. — Сказать ей? — насмешливо спросила Шепард. Глаза Вакариана на секунду метнулись к Мишель, и он приоткрыл рот, чтобы парировать выпад, но Хлоя снова заговорила первой: — О чём сказать? — замешательство в голосе доктора ещё пуще раззадоривало капитана. — Та дрянь, которой вы поливали его еду, доктор Мишель, на вкус хуже дерьма варрена, — убийственный взгляд Шепард издевательски обвёл фартучек в горошек и снова вернулся к застывшему на месте турианцу. — Так ты говорил? Шепард коротко усмехнулась и, пройдя между Гаррусом и Хлоей, устремилась к выходу. — Коды доступа. И поживей! — бросила она вслед.***
Капитан спустилась на цокольный этаж и по тёмному коридору направилась к подземному гаражу. Стук её каблуков звонко рикошетил от пола и стен, заполняя собой всё пространство, в котором спустя несколько минут появились новые, быстрые и громкие, шаги. — Это было обязательно? — чтобы догнать Шепард Вакариану пришлось пробежаться по лестнице, но двухтональный голос этого факта не выдал. — Что? — не сбавляя скорости, спросила женщина. Она не могла удержаться от широкой улыбки и была рада тому, что шла впереди. — Грубить Хлое. Она действительно старалась угодить всем. — Знаю я, для чего она старалась, — неслышно прошипела Шепард, а вслух произнесла иное. — Я лишь озвучила то, на что у тебя не хватило смелости. — Тебе знакомо понятие "вежливость"? — Дай угадаю, это что-то очень скучное, верно? — капитан резко развернулась, чтобы блеснуть ослепительным оскалом, и при этом едва не столкнулась с практически бежавшим позади неё Гаррусом. Приковав его взглядом к месту, она снова вырвалась вперёд и, настигнув массивную железную дверь, вошла в гараж. — Я действительно хочу поехать с вами, — за несколько широких шагов Вакариан быстро нагнал Шепард, но та не собиралась останавливаться. — Нам не нужен сопровождающий. Лучше проконтролируй остальных. — Справятся без нас. Ты сама вчера сказала — они не маленькие дети. — Ладно. Есть и другая причина, — капитан остановилась и повернула голову к преследовавшему её турианцу. — У меня нет желания проводить рядом с тобой больше времени, чем того требует ситуация, — женщина послала снайперу нахальную ухмылочку и, вмиг посерьёзнев, вернулась к обходу вездехода по кругу. — Ты не можешь мне запретить, — Вакариан тенью пошёл следом. — Ошибаешься. Теперь я — капитан, привыкай снова подчиняться приказам, Архангел, — в последнем слове было столько яда, что турианец невольно отшатнулся. — Я хочу посмотреть, что стало с Нормандией за время моего вынужденного отсутствия. — Ладно, сама напросилась, — Гаррус подался вперёд и, обойдя Шепард сбоку, одним точным движением надел на правое запястье женщины кольцо наручников, а второе так же быстро прикрепил к блестящему поручню вездехода. — Какого... Капитан, успевшая уже забраться на подножку, соскочила вниз и воззрилась на неприятеля сверкавшими от ярости глазами. Тот самодовольно ухмылялся. — Сними сейчас же, или ... — капитан с силой дёрнула прикованной рукой, а тонкие серебристые браслеты, перетянутые цепочкой, громко лязгнули о металлическую обшивку. — Или что? — с вызовом поинтересовался Гаррус, наклонив голову. Он находился в опасной близости к той, что вполне могла впиться острыми ногтями в его шею, но вместо того, чтобы отойти, приблизился ещё на шаг. — Мне надоело бегать за тобой. У нас ничего не получится, пока ты не перестанешь избегать меня. — У нас и без того ничего не выйдет. Мы ещё не приступили к работе, а ты уже нарушил все наши договорённости, — Шепард снова звякнула наручниками, будто пункт о неприкасаемости задевал её больше, чем то, что Вакариан ставил под сомнения её полномочия командира и всё ещё держал при себе коды доступа к SR-1. — Я и пальцем к тебе не притронулся, — турианец слегка наклонился, нависнув над женщиной. Когда их лица оказались на одном уровне, подсветка визора начала ослеплять, но капитан продолжала всматриваться в насмехающиеся голубые глаза, точно подтравливавшие её, чтобы она не вздумала отвернуться. — Угу, просто решил нацепить на меня браслеты. Мать твою, откуда они у тебя вообще взялись? — Позаимствовал из запасов бывшего хозяина резиденции. Ему они больше не нужны, а вот мне, как видишь, пригодились. Как знал, что ты снова начнёшь от меня убегать, — Гаррус издал короткий смешок и посмотрел под ноги. Улучив момент, Шепард потянулась свободной рукой к закованному запястью, но Вакариан поднял на неё скептичный взгляд. — Не надейся освободиться, пока не пообещаешь взять меня с собой. Женщина скрестила ноги и привалилась плечом к Мако. — В чём причина такой острой необходимости? Не успел убрать игрушки из капитанской каюты? — Счастливо оставаться! — Гаррус покрутил перед носом Шепард маленьким блестящим ключиком и повернулся к ней спиной, собираясь уйти. — Стой! Случайно вырвалось, я не хотела... — в голосе капитана прозвучало нечто, похожее на раскаяние, и снайпер посмотрел на неё, подозрительно сощурив не прикрытый визором глаз. — Ты вроде хотела что-то сказать? — Вакариан приблизился и снова склонился над Шепард, повернувшись к ней слуховым проходом. У турианцев был отличный слух, и капитан прекрасно об этом знала, но не удержалась и сократила дистанцию между собой и Гаррусом настолько, насколько позволила цепочка наручников. — К чёрту игрушки, у взрослых мальчиков свои секреты, верно? — глумливый женский шёпот защекотал чувствительные пластины. — Кажется, я поняла, в чём дело. Вакариан повернулся и стал выжидающе, заинтересованно следить за выражением лица капитана, но когда то расплылось в очередной ухмылке, он обречённо вздохнул, не дослушав очередное "гениальное" предположение Шепард до конца. — Моё фото. Ты наверняка хранил его все эти годы под подушкой, — прыснула женщина, и игриво подмигнула турианцу. — Сумасшедшая, — покачал головой снайпер. — Сказал мне псих с наручниками в кармане... — Мы всегда отлично дополняли друг друга, — не отрывая взгляда, произнёс Гаррус. Шепард не ответила, а лишь робко улыбнулась напарнику. Впервые за долгое время её улыбка вышла искренней. Рядом с Мако, однажды уже ставшим частью крепкой связи турианского офицера СБЦ и первого Спектра среди людей, куда-то отступали мрачные мысли, а вместе с ними уходили злость и непонимание, годами изводившие некогда близких друзей. Сейчас, глядя на Гарруса, Шепард будто бы снова увидела в нём того, кого знала в прошлом, а не бесчувственную машину для убийств, причинившую ей столько боли. Они не могли прикоснуться друг к другу, не разрушив внезапно обретённого равновесия — оно было слишком хрупким даже для слов. Но Вакариан стоял так близко, что капитан чувствовала тепло его тела, вдыхала его запах, видела, как вздымается и опадает его грудь. Сердце заныло, словно кто-то невидимый пытался разорвать его на части, но Шепард не могла позволить себе сдаться. Она должна была выйти из затянувшейся игры воображения и вспомнить, что перед ней был тот, кому точно не стоило доверять. На помощь пришла Касуми, бесшумно появившаяся в гараже. На ходу она копалась в инструментроне, горевшем на её руке, и не ожидала, что в безмолвной тишине тёмного помещения находился кто-то ещё. Подняв глаза, воровка остановилась и удивлённо уставилась на повернувшихся к ней снайперов. — Шеп, — неуверенно произнесла Гото, красноречиво покосившись на наручники. — Чаквас взяла Джокера в оборот, что-то насчёт руки. Он просил передать, что полетит на челноке вместе со всеми. — Ясно, — холодно прокомментировала капитан. — Я могу поехать с тобой, — Касуми поёжилась от пристального, оценивающего взгляда турианца на себе. Она поглубже натянула капюшон на голову, стараясь избавиться от давно забытого ощущения, будто кто-то видит её насквозь. — Или ты уже нашла попутчика? — Нет. Я прибуду на корабль с остальными, — новость о проблемах со здоровьем пилота почему-то затмевала мысль, что какое-то время тот будет находиться далеко от Шепард. От души отлегло, и теперь Гаррус мог оставить капитана в покое. — Не едешь? Ты же так рвался. — Передумал, — турианец двинул мандибулами в улыбке, обнажив клыки, от вида которых Касуми нервно сглотнула. — Пойду проверю, все ли готовы к отъезду. Будем на борту через час, — Вакариан ввёл пару команд в своём инструментроне и двинулся к выходу, напоследок снова просканировав глазами Гото. — Эй, а браслеты? — Шепард вопрошающе подняла тонкое запястье, раздражённо звякнув металлической цепью. — Они не застёгнуты, — усмехнулся Гаррус и исчез за дверью.***
— Ну, привет, старушка, — тихо прошептала Шепард, когда услышала, как захлопнулась дверь шлюза за её спиной. С благоговением подушечками тонких пальцев капитан погладила холодный металлический подголовник пустовавшего кресла пилота. Касуми, устроив себе мини-экскурсию по фрегату, решила улучить момент и ненадолго вернуться на SR-2, чтобы проверить свою драгоценную коллекцию сокровищ, а, может, просто предпочла оставить капитана наедине со своим кораблём. Тихо и не спеша Шепард спустилась по мостику, вспоминая лица навигаторов и штурманов Альянса, когда-то служивших под её началом на борту передовой Нормандии. Капитан стряхнула пыль с планшета, лежавшего на рабочем месте Прессли, и машинально начала прокручивать в голове слова выговора за беспорядок, словно штурман всего лишь отошёл на камбуз или решил переброситься парой шуток с инженером Адамсом на нижней палубе. Забывая дышать, Шепард медленно обвела глазами каждую букву в имени своего фрегата, которое было аккуратно выведено на центральной стене боевого информационного центра и уже начало стираться от времени. Как ни крути, SR-2, получившая то же гордое название, была лишь копией оригинальной, истинной Нормандии. Нормандии, о которой слагали легенды. Пустой командный центр звенел мёртвой тишиной. Капитан остановилась возле ступеней, ведущих к интерфейсу галактической карты. Она не решалась подняться и прикоснуться к перилам, будто была ведьмой, страшащейся удара молнии на пороге храма. Женщина посмотрела на свои руки, дрожащие и бледные — руки мертвеца, призрака, обманывавшего всех в том, что он сможет вернуться к жизни и стать прежней версией себя. Даже если она наберётся смелости взойти на капитанский мостик, ей никогда больше не быть той коммандер Шепард, которая без капли страха принимала судьбоносные для всего мира решения. Внутренний стержень, который делал несгибаемой первого Спектра-человека, разломился пополам, когда одно из её решений унесло разом триста тысяч невинных жизней. Шепард всё ещё помнила, как с этой самой карты собственноручно стёрла систему Бахак, будто та никогда и не существовала. В тот момент она хотела, чтобы её вместе с Нормандией похоронило взрывом от уничтоженного по её вине ретранслятора, лишь бы не пришлось смотреть в глаза тем, кто считал её героиней. Но, увы, взрывная волна задела только моральный дух, веру в себя и надежду на светлое будущее, которые, впрочем, совсем скоро были окончательно обращены в прах стараниями репортёров, Совета и отвернувшихся от знаменитой коммандер друзей, которых не волновало то, что действия Шепард остановили Жнецов. Снова. Благими намерениями вымощена дорога в ад... Горький привкус вины снова скрутил внутренности, и капитан, наконец, осознала, что это чувство никуда не уходило. Как бы она не старалась забыться, от этой грязи ей уже не отмыться никогда. Прошлое будет преследовать её повсюду, где бы она ни попыталась обрести счастье. Сотни тысяч загубленных душ будут напоминать о себе, пока Шепард не поймёт, что ей не место среди живых. Она не имела права возвращаться на Нормандию, не должна была снова собирать команду и играть в героя. За те добрые дела, которыми капитан оправдывала каждый свой новый вдох, Вселенная выставляла просто непомерный счёт, лишний раз напоминая, что по ней давно плачет Преисподняя. Шепард постаралась представить себе лица батарианцев: мирных фермеров, безобидных стариков, невинных младенцев, но перед глазами вместо этого начали всплывать из памяти обрывки фотоотчётов, которыми пестрил экстранет после новостей об очередной похищенной человеческой колонии. К чему были все эти смерти? Зачем нужно было разрушать Цитадель, бросать в пекло половину Флота Альянса, взрывать ретранслятор Альфа, если Коллекционеры по указке Жнецов всё равно начали конец света. Предвестник был прав: они могли сопротивляться сколько угодно, но в итоге в живых не останется никого. А хуже всего было то, что в зеркале Шепард всё чаще видела вместо своего отражения кого-то, похожего на Сарена — безвольную марионетку с промытыми мозгами, которая в угоду своим хозяевам была готова пойти на любые жертвы. Правда, преуспела она в этом гораздо больше, чем турианский ублюдок. Сама того не ведая, на алтарь победы Жнецов Шепард уже принесла целую батарианскую систему, несколько человеческих колоний, а теперь была в шаге от того, чтобы принести им на блюдечке и головы своих друзей… Капитан почувствовала, что не может сделать вдох: горло сдавило жгучим комом, а лёгкие конвульсивно свернулись, будто отказывались поддерживать жизнь в её организме. Предательские слёзы, которые Шепард так долго сдерживала, подкатили к глазам, и женщина поспешила их закрыть. Голова закружилась от нехватки воздуха, а по спине прокатился колючий озноб. Шепард ухватилась ладонью за поручень, чтобы не упасть, но трясущиеся пальцы не слушались, будто последние силы уходили на то, чтобы не потерять сознание. Пожалуй, самоубийственное задание — было именно тем, чего она так долго ждала. — Шепард, — еле слышный голос Джокера вырвал женщину из душной темницы, в которую она сама себя загнала. Сквозь боль в груди капитан сделала один осторожный вдох и подняла веки. Прямо перед ней оказались полные беспокойства глаза пилота. — Всё в порядке? Внутри капитана что-то оборвалось: она судорожно задышала и снова закрыла глаза, чтобы не растерять жалкие остатки самообладания. С силой зажмурившись, женщина почувствовала, как начала захлёбываться подкатившими к горлу слезами. Больше всего ей сейчас был нужен друг — тот, кто не осудит и сохранит в секрете её слабость. Шепард отпустила поручень и практически рухнула в объятия Джокера, сделав шаг вперёд. Лицом она прижалась к щетинистой щеке пилота, а тот в ответ легонько приобнял её за плечи. — Знал бы, что здесь бесплатно раздают обнимашки, пришёл бы раньше, — пошутил Джокер, но тут же насторожился, когда различил тихое, похожее на всхлипы, дыхание Шепард и почувствовал прикосновение мокрых ресниц к загрубевшей коже. Сердце пилота сжалось. Ему не раз доводилось видеть капитана расстроенной, сильно уставшей, серьёзно раненой, но он никогда не видел её слёз. Жёсткая и стойкая, сносившая любые потери и боли, сейчас Шепард дрожала в его руках, как осенний лист на ветру. Она прижималась к нему так сильно, словно замерзала и пыталась согреться. — Ну же, малышка, ты чего? — не узнавая собственный голос, произнёс Джефф. Он отказывался верить в происходящее. Участившееся от испуга сердцебиение разливало по его груди такую жалость, что пилот был готов на коленях умолять Шепард успокоиться. За спиной послышались шаги. Остальные члены экипажа, задержавшиеся в посадочной зоне, уже вернулись и вот-вот должны были спуститься по мостику прямо в БИЦ. Джокер не был готов увидеть Шепард в настолько разобранном состоянии, не мог позволить кому-то застать её такой и знал наверняка, что, придя в себя, она будет жалеть, что сняла маску при посторонних. — Прошу, перестань, — еле слышно прошептал Джефф, немного отстранившись от подруги, чтобы заключить её лицо в свои ладони. Шепард так и не открыла глаз. Подушечками больших пальцев Джокер постарался как можно незаметнее стереть дорожки от слёз на щеках женщины и нежно коснулся губами её лба прежде, чем снова обнять. — Всё будет хорошо. Перестав дрожать, капитан резко замерла. Она даже не пошевелилась, но пилот почувствовал, как мокрые ресницы мазнули его щёку. Бывший лейтенант Моро мог лишь догадываться о том, что творилось в голове женщины, и на кого из тех, кто был за его спиной, она смотрела заплаканным взглядом. Несколько секунд показались вечностью, пока капитан не заговорила. — Спасибо, — подруга осторожно отстранилась, будто боясь спугнуть. — За всё. Джокер кивнул и подарил Шепард приободряющую улыбку прежде, чем сделать шаг назад. За последние годы бывший лейтенант Моро отвык от объятий так же сильно, как от слов благодарности: его присутствие капитан воспринимала как данность. Он был константой в суматохе её жизни, не более, и сейчас, второй раз за день осознав свою важность для неё, признаться, терялся в словах. Покосившись на проходивших мимо членов экипажа, Джокер сказал: — Я буду в рубке, если понадоблюсь. — Загляну, как только освобожусь, — со слабой, но всё же улыбкой ответила Шепард. — Отмечу координаты точки назначения на карте. Джефф шутливо отдал честь, коснувшись пальцами козырька синей, выполненной в цветах Альянса, кепки, которую уже успел надеть вместо форменной чёрно-белой фуражки Цербера, и удалился.