Лишь ты, и я, и темнота

1 Дверь открыла Хейзел. — Привет, — сказал Уилл. — Я, эм… — Проходи, — она пропустила его в квартиру и закрыла дверь. — Я увидел новости. — Мы сами только вчера узнали. Извини, надо было тебе как-то сообщить, но за телефонами всё ещё могут следить. — Да, я тоже так подумал, так что решил заехать. Это ничего? — Нет, конечно, ты правильно сделал, что зашёл. Проходи на кухню, Нико там. Я прилягу у себя, голова ужасно болит. Наверное… что-то вроде отходняка. — Слабо улыбнувшись, она прошла к себе. Уилл неловко потоптался на месте. Услышав про арест Люка Кастеллана, в сейфе у которого обнаружили почти все пропавшие за последний год драгоценности, он с трудом сумел скрыть радость от коллег и едва дождался окончания рабочего дня, чтобы сразу же рвануть сюда. Но Хейзел не казалась особенно счастливой. Он прошёл на кухню, но нарезавший овощи Нико тоже не то чтобы выглядел жизнерадостно. — Привет, — сказал Нико, не поднимая глаз. — Привет. Возникли какие-то проблемы? — Что? — Нико поднял голову. — Ты про Хейзел? Она расстроена из-за Фрэнка. Не принимай на свой счёт. — А что с Фрэнком? — Уилл его сегодня не видел. Он покосился в сторону коридора, но Хейзел закрыла дверь своей спальни и вряд ли могла услышать их негромкие голоса. — Приходил вчера. От него мы и узнали об аресте Люка. Пытался узнать, зачем она брала вину на себя — она сказала, что это, мол, была проверка, и он её не прошёл. Ну, я не при всём разговоре присутствовал, но… сам видел, каково ей. — Так… в плане дела всё прошло гладко? — Судя по всему. Уверен, она бы мне сказала, если бы Фрэнк рассказал что-то важное на этот счёт. Может, меня ещё вызовут на допрос, когда выяснят, что мы с Люком учились в одном колледже, но мы даже знакомы не были, а дело Бьянки я уничтожил, так что… — Нико пожал плечами и смахнул овощи на сковороду к ароматному поджаривающемуся фаршу. — Я попытаюсь что-нибудь узнать, — пообещал Уилл. — Насчёт снятия подозрений, слежки и всего такого. — Спасибо. — Но ты-то почему не кажешься хотя бы довольным? Нико снова пожал плечами и повернулся к нему, опершись спиной о столешницу. — Всё ещё не уверен насчёт того, тот ли это исход, которого я хочу. И… — И? — повторил Уилл, когда пауза затянулась. — Ещё я не уверен насчёт того, зачем ты пришёл. Уилл сглотнул. Не то чтобы он сам был насчёт этого уверен. После римского поцелуя Нико весь вечер, всю ночь и всё утро «отсыпался», а потом Уилл уехал смотреть очередные квартиры. И ему попалась та самая: недалеко от работы, дороговато, но приемлемо, а в крайнем случае можно будет кого-то подселить, приличная обстановка. Как бы ему ни хотелось затянуть своё проживание у Нико с Хейзел, он понял, что вариант лучше ему вряд ли подвернётся, и если он откажется, то наверняка долго будет об этом жалеть. Он подписал договор и этим же вечером переехал. Откладывать было бы странно. Он пытался, честно пытался улучить момент, чтобы поговорить с Нико, но тот саботировал все его попытки, и Уилл решил, что разговор лучше отложить. До ареста Люка он не рисковал связаться ни с Нико, ни с Хейзел, а сейчас тот самый момент настал. Только Уилл понятия не имел, что и сказать. — Ну, я… Мы ведь… хотели сходить на игротеку? Да, стоило так долго ждать этого разговора, чтобы так бездарно его начать. — Уилл, ты мне нравишься, — сказал Нико тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — Но я не буду с тобой встречаться. Он отвернулся и стал помешивать содержимое сковороды. Желудок Уилла заметил, что выяснять отношения можно было бы и после того, как ему предложили бы поужинать. Сердце же ухнуло куда-то вниз. — Я… Я понимаю, — Уилл вытер вспотевшие ладони о джинсы. — Ты не можешь мне доверять. Нико резко обернулся к нему. — Что? — Эм… — Я раскрыл тебе буквально все свои тайны, а ты говоришь, что я тебе не доверяю? Уилл чуть попятился. — Извини, я не хотел тебя обидеть… Я имел в виду, что… я встречался с Лу и обманывал её. Выведывал у неё информацию и передавал вам. Это явно говорит о том, что мне лучше не доверять. В лице Нико что-то изменилось, но Уилл не понял, что именно, а тот уже снова отвернулся к сковороде. — Бред полнейший, — проворчал Нико. — Почему тогда? Нико ответил после паузы. — Мне обязательно отвечать? — Нет, — смутился Уилл. Вопрос вырвался у него против воли. — Конечно, нет. Извини, я просто пойду. Рад, что… всё закончилось. Он попятился к выходу, развернулся; позади до него донеслись тяжёлый вздох, пиканье выключаемой плиты и звук опустившейся на сковороду крышки. — Ты только что расстался с ней, — сказал Нико ему в спину. — Я не хочу быть… заменой. Уилл застыл на месте. Потом обернулся. — Ты не… Я… Не подумай, что я на тебя давлю, я просто… Не хочу, чтобы ты думал… У нас с Лу всё давно не клеилось, и… — Ты хотел на ней жениться! Уилл уставился на Нико, широко распахнув глаза. Впервые у того на лице отразились какие-то чувства; он казался возмущённым. — Что? С чего ты взял? — Так сказал Фрэнк! — Что? Тебе? — Ну… не совсем мне… — Нико вдруг замялся. — Извини, не стоило тебе этого говорить… — О чём ты? — В тот вечер… когда она тебя бросила… Фрэнк сказал ей, что ты собираешься сделать предложение. Что ты сам сказал ему. Я вроде как случайно подслушал. Хочешь сказать, это была ложь? — Уиллу показалось, что во взгляде Нико мелькнула надежда. — Нет, — признался он. Нико поджал губы. — Но это было давно! Я говорил об этом с Фрэнком, но даже не помню, когда это было… Точно до того, как… — Он смутился. — До того как что? Озвучивать правду было неловко, но такой уж задался вечер, так что Уилл признался: — До того, как я снова увидел тебя. — И, чтобы эта фраза не повисла в воздухе, он поспешно добавил: — На самом деле проблемы у нас были давно. Я думаю, намерение сделать ей предложение было глупой попыткой их решить. И из этого бы ничего не вышло. Ну, то есть теперь я знаю, что она просто бы мне отказала. Он не знал, куда девать руки и куда смотреть. Он ведь уже сказал, что уходит. Оставаясь, он даёт понять, что надеется, что Нико передумает из-за его слов. Так и есть, но… Нико вздохнул. — Останься на ужин. Уилл замялся. С одной стороны, он больше всего на свете хотел остаться. С другой… если им предстояло неловко молчать и потом так же неловко разойтись… лучше было разойтись сразу. — Это не обязательно, — выдавил он. Нико вздохнул снова, на этот раз тяжелее. — Останься, пожалуйста. Я… Знаешь, пока Фрэнк не сказал, что ты собираешься сделать предложение, мне казалось, что и я тебе нравлюсь. До Уилла вдруг дошло, что Нико уже несколько раз открыл ему душу, а сам он просто стоит как истукан и то пятится прочь, то просто мямлит что-то невнятное. — Нравишься, — сказал он. — Нравился в колледже, а сейчас… более чем. Когда я увидел тебя на той вечеринке… я имею в виду, когда мы столкнулись в туалете… Я уже тогда… А потом… Я хочу сказать, когда я узнал тебя лучше… — Он в отчаянии закусил губу. Кажется, мямлить — это всё, на что он был способен. Нико засмеялся. — В туалете… Я был в шоке. Настолько, что сболтнул Хейзел, что меня предупредил о слежке парень, который нравился мне в колледже и который внезапно оказался в туалете, куда я шёл, чтобы закрыться в кабинке и поперемещаться по дому. — Я… нравился тебе в колледже? — Уилл недоверчиво уставился на него. — Я был уверен, что ты меня вообще не замечаешь. — Мне трудно такое представить, — мягко произнёс Нико. Итак… Они обменялись очень милыми воспоминаниями и признаниями, но что это меняло в итоге? Это прощание или?.. — Еда остывает, — сказал Нико. — Иди мой руки, а я позову Хейзел. Но когда Нико проходил мимо, Уилл нерешительно обхватил его запястье пальцами; не так крепко, чтобы действительно помешать ему пройти, но достаточно, чтобы притормозить. Нико остановился и повернулся к нему. — Нико, я… Я хочу… — Уилл чувствовал, что должен объяснить, как сильно хочет быть рядом, проводить с Нико всё свободное время, касаться его, целовать; что он готов поддержать его как угодно и в чём угодно, что он соврёт ради него и никогда не соврёт ему; он чувствовал, что Нико заслужил это объяснение, особенно после всего, что успел передумать о нём и Лу; но он ничего не успел сказать, потому что Нико его поцеловал. Не так порывисто и мимолётно, как в Риме; этот поцелуй был мягким и ненастойчивым и длился дольше. На этот раз Уилл успел обхватить его лицо ладонями, умоляя не сбегать снова, и как следует ответить, вкладывая в поцелуй всё, что не успел выразить словами. И всё-таки слова рвались наружу, и, когда Нико отстранился — просто отстранился, на какой-то сантиметр, на этот раз не пытаясь сбежать, — Уилл выдохнул: — Я люблю тебя. Он внутренне напрягся, опасаясь, что это было слишком, что Нико ему не поверит, но тот чуть опустил голову, касаясь его лба своим, прикрыл глаза и прошептал: — Я тоже тебя люблю. 2 Они действительно собирались пойти на игротеку, пока Уилл, соображая, где бы им перед этим перекусить, не проболтался, что еда в кафе или на вынос — это для него обычный ужин. И завтрак. И обед. — Да чего ты удивляешься? — развёл он руками в ответ на непонимание Нико. — Ты же всегда знал, что я не готовлю. — Я думал, «не готовлю» значит, что ты просто варишь лапшу или жаришь яичницу, а к ним какой-нибудь простенький салат! Уилл чуть было не ляпнул, что Лу (в отличие от него) действительно была в состоянии приготовить омлет или разогреть полуфабрикат из магазина, но прикусил язык, предпочтя не упоминать её имени. В общем, они отправились в магазин и забили весь багажник продуктами, которых Уилл в жизни не покупал. — Нико, — осторожно сказал он, — я понятия не имею, что делать с этим… ну, мясом. — Это куриное филе, — ответил Нико, — и ты ничего делать с ним не будешь. Ну, если это означало, что Нико поедет к нему и проведёт там целый вечер, Уилл был готов купить что угодно. — Ладно. — Зачем ты вообще от нас съехал? — проворчал Нико. — С чего ты взял, что тебе можно жить одному? — Значит, будет проще уговорить тебя переехать ко мне — из жалости. Уилл отчасти побаивался, отчасти надеялся, что Нико воспримет это предложение всерьёз, но тот поддержал шутку: — Да, ты будешь ходить на работу, а я — обеспечивать тебе уют и здоровое питание. И не придётся заново переживать все эти страдания с колледжем. — А есть новости насчёт ко… — начал было Уилл, но Нико явно не хотел развивать тему и перебил: — И этот человек якобы следит за моим здоровьем. А сам гробит свой желудок фаст-фудом. — Ну на обед я хожу в нормальное место! — возмутился Уилл. — Там даже салат кладут! Нико красноречиво покачал головой. Холодильник Уилла теперь выглядел как в рекламе — полностью заполненный аккуратно рассортированными и уложенными продуктами. Закончив с ним, Нико принялся за готовку; Уилл получил кусочек сыра, чтобы дотерпеть до ужина, и задание включить духовку и помыть овощи. (С духовкой он не справился, но разве человек обязан уметь включать духовку в квартире, в которой он живёт всего-то пару недель? Особенно если в ней стоит защита от детей?) — Мы разве столько съедим? — спросил Уилл, глядя на гору всего, что Нико разложил на столешнице. — Это тебе на пару дней. Или ты хочешь, чтобы я каждый день приезжал готовить? — Я бы не отка… — А где у тебя формы для выпечки? Форм не нашлось, и Уилла отправили в магазин. Вероятно, это освободило его ещё от пары кухонных унижений вроде аккуратного нарезания перцев. Пока он вернулся, Нико успел почти всё сделать, а сейчас, забрав у него форму и помыв, уложил в неё какую-то рыбу и картошку и поставил в духовку. — Ужин готов? — спросил Уилл, принюхиваясь. Пахло потрясающе. — Нет, ужин в духовке и будет через полчаса. — А это всё?.. — А это всё на завтра и послезавтра. Потому что форель вкуснее есть свежей, а остальное может и постоять. Съешь пока банан. Уилл тяжело вздохнул, но отказываться не стал. Выбросив шкурку в урну для биоотходов, он упал на диван, откинувшись на спинку; Нико тут же оказался сверху, лицом к нему, опершись коленями о диван по обе стороны от бёдер Уилла. У Уилла перехватило дыхание, а у Нико вид был самый небрежный, словно ничего естественнее он и сделать не мог. — Следующая игротека у них в пятницу, — сказал Нико, рассеянно перебирая его волосы. — Пойдём? Уилл молчал, просто таращась на него; смысл сказанного не то чтобы до него дошёл. Не дождавшись ответа, Нико заглянул ему в глаза, вскинув бровь. — Ага, — выдавил Уилл. Нико хмыкнул, покачав головой, и подался вперёд, оказываясь почти вплотную к нему. — Ты какой-то взволнованный. Да он прекрасно знает, что делает, подумал Уилл. Или нет? Выпрямившись, он опустил ладонь на затылок Нико, чуть подтолкнул его к себе и поцеловал. Нико ответил на поцелуй с той же естественностью, с которой устроился у него на коленях; его руки оказались на плечах Уилла, и под его напором тот снова рухнул на спинку дивана. Словно удовлетворившись этим, Нико позволил рукам блуждать по телу Уилла, а тот в свою очередь шарил ладонями по его спине, прижимая ещё ближе, пока Нико не пришлось опереться одной рукой о диван, чтобы сохранить равновесие. Запыхавшиеся, они уже не целовались, просто ловили губами губы и почти сразу отстранялись, чтобы вдохнуть; Уилл не знал, кто первым скользнул ладонями под футболку другого, но вскоре они уже вовсю ласкали друг друга выше пояса. Во всяком случае, Нико первый потянул край его футболки вверх; Уилл стянул её через голову, и Нико последовал его примеру. Вскоре оба оказались в горизонтальном положении, и Нико навис над Уиллом, притираясь пахом к его паху и целуя его шею; опираясь на одно предплечье, свободной рукой он сражался с застёжкой его джинсов. Всё было горячо, и будоражаще, и стремительно, и Уилл сходил с ума от возбуждения, предвкушения и волнения. Конечно, он не был новичком в постели, но он никогда не был с парнем и сейчас впервые чувствовал твёрдость чужого члена, прижимающегося к его такому же твёрдому стояку. Он жаждал продолжения и одновременно боялся сделать что-то не так, и от смеси желания и волнения ему сносило крышу. Осознав, что просто лежит и вскидывает бёдра, Уилл и сам потянулся к ширинке Нико, но тот уже справился с пуговицей, скользнул ладонью под резинку его трусов и обхватил член. Уилл вскрикнул от пронзившей его вспышки удовольствия, крик перешёл в стон, и в ещё один, и ещё; его руки безвольно опали, и, кажется, Нико разобрался со своей ширинкой сам. В следующее мгновение он обхватывал ладонью уже оба их члена, и ощущать это так, кожа к коже, было ещё невероятнее, чем через ткань джинсов. Потянувшись к Нико, Уилл привлёк его к себе, перекатился так, что оба оказались на боку лицом друг к другу, и снова поцеловал, сбивчиво, жарко и влажно. Нико обхватил его лицо ладонями и закинул ногу ему на талию, и они просто тёрлись друг о друга; их руки были заняты, так что члены уже не скользили друг вдоль друга, а просто елозили по животам, и это было волшебно, и Уилл мог бы продолжать так целую вечность, и он мог бы кончить прямо так, целуя Нико, прижимаясь к нему и в рваном ритме вскидывая бёдра. Но Нико отстранился и приподнялся, чтобы стряхнуть с себя джинсы. Разочарованный утратой, Уилл последовал его примеру и сбросил свои, а за ними и трусы с носками. Теперь они были полностью обнажены, и Уилл, тяжело дыша, обводил тело Нико взглядом, боясь коснуться. Тот так же жадно всматривался в него, и тяжесть его взгляда будоражила почти так же, как прикосновения. И всё же её было недостаточно. Нико вынул что-то из кармана джинсов; презерватив. Сердце Уилла от волнения подскочило к горлу. Сейчас это действительно произойдёт. Он даже никак не подготовился; нужно же было готовиться? Он ни на что такое не рассчитывал… Его член чуть опал, и он запаниковал, боясь, что Нико не так это истолкует, и от этого возбуждение уменьшилось ещё больше. Нико ничего не сказал и презерватив тоже не надел, только бросил на диван рядом с собой. Опустившись на колени, он чуть подтолкнул Уилла, чтобы тот лёг на спину, несильно обхватил его член ладонью и опустился на него ртом. Сказать, что возбуждение вернулось к Уиллу мгновенно, было бы преуменьшением. У него встало так, словно никто никогда не брал его член в рот, не посасывал вот так головку, не насаживался глубже. Нико удовлетворённо хмыкнул; его пальцы легко сжали яйца Уилла, отпустили, скользнули дальше, и ещё дальше, оказавшись между ягодиц… — Я слишком спешу? Уилл открыл глаза. Он и не заметил, когда зажмурился. И когда лицо Нико успело оказаться на уровне его лица. Ладонь Нико всё ещё ласкала его член, но уже не в прежнем бешеном ритме, а его взгляд был серьёзен. — Я просто… не подготовился, — пробормотал Уилл, чувствуя себя кретином. Что заметил Нико? У Уилла по-прежнему стояло, и он не собирался его останавливать. — Даже не был в душе сегодня. — Я могу сам тебя растянуть, — сказал Нико. — Я остановлюсь, если… если что. Если захочешь. Если скажешь. Уилл кивнул. — Хорошо. — Ты уверен? — На лице Нико отразилось сомнение. — Я… Извини, я просто… — Он сел и на пару мгновений закрыл лицо ладонями. Член Уилла тут же затосковал по его руке. — Я просто давно не… не занимался сексом с кем-то… с кем-то, чьё имя я знаю. Он закусил губу, глядя в пол. Казалось, он готов к тому, что Уилл выставит его за дверь. Уилл приподнялся на локте и потянулся к его бедру. — Я никогда не занимался сексом с парнем, — признался он. Нико поднял на него глаза. — Правда? Уилл повёл плечом, в свою очередь испытывая неуверенность. — Ну да. Так что я не то чтобы эксперт и пока что в основном лежу бревном, но, по-моему, извиняться тебе не за что. Нико слабо улыбнулся. — Ты самое горячее бревно, что я видел. — И я хотел бы продолжить. — Ты уверен? Я… Уилл закрыл ему рот ладонью. — Ни в чём не был так уверен. Взгляд Нико потемнел. Он снова опрокинул Уилла на спину, целуя и притираясь пахом, и вскоре оба были возбуждены не меньше прежнего. Чуть сдвинувшись, Нико провёл языком по ушной раковине Уилла и, когда тот тихо простонал, удовлетворённо выдохнул, обжигая горячим дыханием. — Так хочу вылизать тебя изнутри, — прошептал он Уиллу на ухо. — Но надо же хоть что-то оставить на потом? Уилл снова застонал, почти жалобно. Чуть отстранившись, Нико, глядя ему в глаза, театрально облизывал пальцы. У Уилла в мозгу закоротило от предвкушения, и он, приподнявшись на локте, чуть боднул его, оттолкнув его голову, и сам стал вылизывать его пальцы, не жалея слюны. Нико тихо застонал. — Ты такой горячий, — прошептал он. — Так хочу тебя. Уилл содрогнулся всем телом от удовольствия; всего лишь слова, но он ощутил их как ласку; он почувствовал себя нужным; почувствовал себя любимым. Он, пожалуй, ожидал, что в постели Нико будет скорее сдержанным; горячим, сильным, уверенным, доминирующим; и — молчащим. Даже от стонов Нико Уилла словно прошивало током с ног до головы, но сейчас, когда его указательный палец осторожно, не спеша проталкивался вглубь, Нико словно не мог молчать. — Уилл, — шептал он, вскидывая бёдра и потираясь членом о его бедро, — боги, Уилл, какой ты потрясающий, как я хочу тебя, ты такой красивый, как это возможно… Уилл не знал, говорит ли Нико все эти слова потому, что видит, какой эффект они оказывают, или потому, что не может сдержаться, но в любом случае это сводило его с ума. Ему тоже многое хотелось сказать. Что он любит Нико. Что тоже хочет его. Что хотел бы провести с ним вечность. Но он только стонал, не в состоянии выдавить ничего связного. Нико растягивал его уже двумя пальцами и всё чаще срывался на что-то итальянское; даже не понимая, что он говорит, Уилл сходил с ума. — Я люблю тебя, — выдохнул Нико ему в ухо, и Уилл не выдержал. Нико не ласкал сейчас его член, только задевал предплечьем, и ещё не коснулся простаты, но ему хватило и этого признания, затронувшего что-то внутри; вскрикнув, он в последний раз вскинул бёдра, зажмурился и едва успел подставить ладонь, чтобы не забрызгать всё вокруг; на какие-то волшебные мгновения он забыл, кто он и где находится, и существовало только удовольствие и ощущение тепла. Когда он пришёл в себя, Нико, продолжая что-то шептать ему на ухо и срываясь на тихие стоны, в бешеном ритме толкался в свой кулак; не успел Уилл что-то сделать — повернуться к нему, потянуться к его члену, поцеловать, — как он уже кончил, всем телом вжимаясь в Уилла. В общем, Уилл в основном лежал и получал удовольствие, предоставив делать всё Нико. Готовый умереть от смущения, он повернул голову, готовый бормотать извинения, и увидел лицо Нико. Оно было таким… расслабленным. Умиротворённым. Счастливым. Вместо извинений Уилл спросил: — Ты же останешься на ночь?