Oasis

В воздухе стоит звонкое жужжание и невыносимый запах гниения. Заброшенный задний двор больше напоминает поле боя, последствия которого не успели ликвидировать. Трава местами примята и истоптана, а на светлой поверхности каменных стен дома виднеются кроваво-красные брызги. Юнги решается подойти к ближайшему из трупов, что лежит лицом вниз с распластанными конечностями. Закрыв нос воротом футболки, чтобы ослабить ароматы разложения, витающие в воздухе, и осторожно подобравшись ближе, он медленно переворачивает тело на спину и в ужасе отшатывается. Зрелище не из приятных. Особенно для того, кто вживую видит подобное впервые. Рот и глаза у мертвеца широко распахнуты, белки уже приобрели серовато-бурый оттенок, кожа неестественно желтая, а местами копошатся жирные личинки мух, выгрызая себе путь сквозь гниющую плоть. Юнги с трудом сдерживает рвотный рефлекс, но отвлекается на одну бросающуюся в глаза деталь. Во лбу зияет ровное пулевое отверстие с парой подтеков давно засохшей крови. Решение проверить оставшуюся пару тел приходит мгновенно и неосознанно. Убедившись, что причина всех этих смертей одна и та же, Юнги на всякий случай проверяет трупы на предмет оружия, но ничего не находит. Осмотр территории вокруг дома тоже не дает никаких результатов. Напрашивается вполне логичный вывод: убийца забрал с собой не только орудие преступления, но и все возможные подсказки, оставив после себя только лишь несколько безжизненных тел и уйму вопросов. А еще — страх разделить участь этих несчастных, брошенных гнить на заднем дворе маленького уютного домика на окраине богом забытого поселка. Юнги, недолго думая, возвращается в дом, на автомате закрыв дверь на замок, и поднимает всех спящих. Сначала молодые люди не особо горят желанием куда-то выбираться из теплой уютной постели, но после того, как Юнги кратко вводит их в курс дела, настроение меняется моментально. Чимин и Тэхен в шоке вываливаются наружу, чтобы увидеть все своими глазами, пока остальные в невообразимой спешке собирают вещи. В глазах молодых людей проскальзывает нотка неконтролируемой паники, а в голове возникает лишь одно единственное закономерное желание — убраться отсюда подальше. Спустя два часа ускоренной ходьбы населенный пункт полностью скрылся из вида, оставив после себя только тревожный осадок. Атмосфера над коллективом повисла просто удручающая, мимолетная идиллия в мгновение ока с треском и хрустом развалилась, а все мысли теперь были заняты только одним: самое страшное еще впереди. Солнце поднималось все выше и выше, достигая зенита, воздух вокруг едва не закипал, а в поле зрения не было ни намека на тень или живительную прохладу водоема. Жара медленно высасывала силы, каждый новый шаг давался труднее предыдущего. Дорога однообразно пролегала по ровному бескрайнему полю, лишь далеко впереди маячили неровности ландшафта и скалистые выступы. Внезапно Дана, которая плелась самой последней и еле переставляла ноги, валится прямо на землю. Тэхен, что шел впереди нее и единственный это заметил, моментально подлетает к ней, с разбегу приземляясь на колени. Он снимает с девушки рюкзак, осторожно разворачивает ее к себе лицом и слегка трясет, но та не проявляет никаких признаков жизни. — Чимин, скорее сюда, — обеспокоенно зовет друга Тэхен, на что тот, не оборачиваясь и не понимая, зачем его зовут, и издает страдальческий стон. — Чимин, быстрее, — уже более нетерпеливым тоном просит Тэхен. — Да что такое, Тэ? — лениво разворачивается Чимин, наконец обращая внимание на две фигуры на земле. — Чимин, твою мать! — конкретно возмущается Тэхен нерасторопностью своего друга, а на его голос уже поворачивают головы все остальные. Чимин в конце концов замечает бессознательное состояние девушки, быстро подбегает и падает рядом с Даной. — Черт возьми, у нее лихорадка, — юноша молниеносно выносит свой вердикт, прикладывая ладонь к чужому лбу, — Тэ, намочи полотенце водой, — быстро бросает он лучшему другу, пока сам расстегивает рубашку, чтобы дать доступ свежему воздуху. Дану потряхивает не на шутку, а кожа мокрая и горячая, как будто ее облили кипятком. Чимин пытается привести ее в чувства, но та не реагирует. — И дайте кто-нибудь аптечку, — протягивает руку в требующем жесте. Джин быстро находит требуемую вещь и опускает полупустую коробку в его ладонь, и Чимин быстро вываливает ее содержимое прямо на траву. — Что же делать? У нас есть хоть что-нибудь полезное?! Пока он перебирает имеющиеся блистеры и тюбики, в голове судорожно проносятся возможные сценарии развития событий. У них нет ничего, кроме слабых жаропонижающих и обезболивающих, которые лишь на некоторое время помогут облегчить симптомы, поэтому приходится исходить из того, что имеется. — Тэхен, надо обтереть ее и приложить холодный компресс к голове, — решительно и без промедлений командует он сидящему рядом Тэхену, а сам достает нашатырный спирт. — Дана, эй, ты меня слышишь? — на едкий и резкий запах девушка ожидаемо морщит нос, а затем с трудом открывает глаза. — Нужно выпить лекарство, хорошо? — заботливо придерживая ее голову, Чимин ловким движением распечатывает упаковку с нужным препаратом и аккуратно подносит к чужим сухим губам бутылку с водой. Девушка тяжело проглатывает таблетку и жадно облизывает губы. — Хочешь еще воды? — Дана измученно кивает. — Вот, осторожно, молодец, — помогает ей утолить жажду. Тэхен, следуя указаниям друга и намочив запасную футболку водой, аккуратно протирает разгоряченную кожу Даны. Чимин, более менее успокоившись, заканчивает с питьем и аккуратно опускает голову девушки обратно. Кажется, та в мгновение проваливается обратно в забытье. И только сейчас юноша замечает, как все с округлившимися глазами смотрят на него. — Что? — он откровенно не понимает чужой реакции. — Ты крут, — все еще под впечатлением от увиденного произносит Джин. — В смысле? Я работал в медпункте, вы же знаете, — пожимает плечами Чимин и встает с колен. — Но это не отменяет того факта, что ты крут, — настаивает старший. — Как бы я ни был крут, я не особо могу ей помочь, — поникает от собственного вердикта Чимин, — у нас нет нужных лекарств. — Что с ней? — закончив с обтиранием и компрессом, Тэхен поднимается на ноги. — Пока сложно сказать. Это может быть и солнечный удар, и простудная инфекция, и что похуже, — рассуждает Чимин, перебирая варианты в голове. — И если последнее, то плохи наши дела, — неутешительно и тяжело вздыхает он под конец. Не осмелившись остаться на солнцепеке посреди поля, компания принимает решение идти дальше. Чимин, игнорируя чужие возражения, взваливает все еще бессознательную Дану себе на спину, в то время как Джин и Юнги забирают их снаряжение. Скорость группы становится еще меньше, но ближе к концу дня им удается пересечь поле и достичь увиденного издалека холмистого участка местности с небольшой порослью деревьев, чтобы устроить долгожданный привал. Дана за все это время так и не приходила в себя, но лихорадить ее стало значительно меньше. Температура чуть спала, но девушка выглядела болезненно бледной и измученной. Чимин старался ни на шаг от нее не отходить и бдительно следить за ее состоянием. Остальные тоже находились рядом и в любой момент готовы были прийти на помощь, если это понадобится. — Как она? — спрашивает Джин, усаживаясь рядом с Чимином и с облегчением вздыхает. Тэхен неподалеку опять что-то строчит в своем блокноте, Эрин копается в снаряжении, а Юнги разминает затекшие от удвоенной ноши мышцы и похрустывает костями. — Чуть лучше, — Чимин внимательно рассматривает безмятежное лицо девушки, чьи ресницы мелко подрагивают. — Полагаю, лекарства немного помогли. — А ты как? — уточняет старший, заметив чужое подавленное состояние. По младшему видно, что он устал, но больше морально, чем физически. — Я? Здоров, как бык, — сначала удивляется, а затем тяжело усмехается юноша в ответ, хотя прекрасно понимает, что спрашивали его совсем не о здоровье. — Хорошо, — выдыхает Джин, ободряюще потрепав младшего по плечу, и не продолжает разговор, зная, что тот сейчас и без того слишком напряжен. Да чего уж там говорить, напряжены сейчас все. — У нас осталось мало воды, — внезапно констатирует Эрин, которая уже успела провести небольшую ревизию, добавляя новую проблему к списку уже имеющихся, — лучше бы нам до вечера найти хоть какой-нибудь источник. — Насколько мало? — Тэхен отвлекается от своего занятия и поднимает на девушку глаза. Из-за жары и лихорадки Даны они тратили жидкость совершенно бездумно и безрасчетно, и вот к чему это привело. — Здесь не больше литра, — уточняет Эрин, подняв в воздух последнюю наполненную бутылку. — Придется пока потерпеть. — Сегодня точно не наш день, — Чимин закусывает губу, оглядывая их уставшую и поникшую команду. — Разве может столько дерьма выпадать подряд? — Ничего, прорвемся, — шутливо выдает Джин и легко толкает его плечом, пытаясь не поддерживать чужого удрученного настроения и беспокойства. — Вас вообще не волнует вся эта ситуация? — откровенно недоумевает Чимин. Никто даже не пытается поднять тему произошедших за последнее время пугающих событий, и юношу это жутко бесит. Он не любит замалчивать проблемы. — Там были трупы, на минуточку! Мертвые, вашу мать, люди! — его голос начинает дрожать и срывается на повышенные тона, а его вечная наигранная маска абсолютной непоколебимости медленно трещит по швам. — Мы заметили, — оставив в покое снаряжение, Эрин садится напротив. Каждое слово, которое она произносит, звучит твердо и отточенно, а на лице не дергается ни единый мускул. — Есть идеи на этот счет? — Эти люди точно не были похожи на членов экспедиции, вроде нас, — Юнги подает голос, тоже присаживаясь рядом, замыкая небольшой круг. — Униформа, физическая подготовка, огнестрельные ранения… — Думаешь, военные? — обобщает его умозаключения Эрин. — Очень похоже, — кивает он в ответ. — Но оружия при них не было, я проверил. Видимо, кто-то об этом позаботился. — Какова вероятность, что мы не закончим так же? — робко задает вопрос Чимин слегка надломленным голосом. Ответа опять ни у кого из них не находится, поэтому пауза снова затягивается. Каждый на мгновение воспроизводит в воображении утреннюю картину и поникает еще больше. — А что с тем убежищем? Там точно что-то произошло! — Да, я тоже так думаю, — поддерживает слова друга Тэхен, вклиниваясь в обсуждение, — все выглядело слишком подозрительно. А вы помните граффити в городе? С ним тоже что-то не чисто: оно было слишком свежим. Как будто его нарисовали буквально вчера, — он захлопывает записную книжку и откладывает ее в сторону. — Меня еще с того момента не покидало ощущение, что за нами следят. В свете последних событий Тэхен мог с уверенностью сказать, что люди пугают куда больше, чем климатические условия, физические трудности или даже радиация, ведь от них никогда не знаешь, чего ожидать. Поступки людей с трудом поддаются объяснениям, в отличие от природных явлений, в которых все подвластно закономерностям. Тэхен едва ли не с детства изучал все, что только видел или встречал в своей жизни, но в разгадке именно человеческой натуры не продвинулся ни на шаг. А неизвестность, как обычно, пугает. — В каком смысле следят? — удивляется чужому предположению Джин, а все разворачиваются и смотрят на Тэхена. — Как будто кто-то с самого начала нас сопровождает… — принимается пояснять свои догадки юноша, но свою мысль не заканчивает, потому что Дана, издав страдальческий стон, начинает ерзать и с трудом поднимается на локтях. Все мгновенно переводят внимание на нее. — Что?... — едва успевает прошептать девушка, пока Чимин не оказывается рядом. — Тише, тише, не так резко, — юноша помогает Дане подняться и сесть, бегло осматривает ее и замечает, что жар отступил. — Как ты себя чувствуешь? — Как будто по мне проехал бронетранспортер, — вымученно хмыкает девушка, но остальные облегченно выдыхают. — То, что ты в состоянии шутить, — хороший знак, — Джин приободряюще растягивается в улыбке. Недавно пережитый страх постепенно отпускает, потому что Дана лучезарно улыбается в ответ. — А чего это у вас такие мины кислые? — лицо девушки приобретает преувеличенно удивленное выражение. — Вообще-то мы за тебя переживали! — наигранно возмущается Тэхен. — Ну все, можно больше не переживать, — девушка проворно встает с места, чтобы подтвердить собственные слова. Из-за головокружения от резкого подъема на ноги девушка едва не теряет равновесие, но быстро берет ситуацию под контроль и старается держаться бодрячком. Не считая дикой слабости, в целом она ощущает себя вполне сносно. — Я теперь как новенькая и еще вас всех переживу! — Уверена, что все хорошо? Сможешь сама идти? — слегка недоверчиво спрашивает у девушки Джин, на что та уверенно кивает и показывает обеими руками “ок”. — Тогда давайте выдвигаться, нам нужно найти воду и место для ночлега, — подытоживает старший и медленно поднимается с земли, а остальные следуют его примеру. — Стойте! — неожиданно восклицает Чимин, вынуждая всех замереть. — Может, — несмело начинает он, делая довольно длинную паузу, — нам лучше стоит вернуться? — Что? Зачем? — не понимает Дана, хлопая округлившимися глазами. — У нас практически нет лекарств, и если вдруг… — поясняет собственное предложение юноша, опасливо оглядывая Дану с ног до головы. — Вдруг что? — девушка давит из себя усмешку, пытаясь убедить в том, что с ней все прекрасно, всех присутствующих, а в первую очередь себя саму. — Это просто тепловой удар, Чимин, не драматизируй. — Я не драматизирую! — начинает заводиться Чимин. — Если случится что-то посерьезнее, мы окажемся абсолютно беспомощ… — Барби, не надо параноить, — Эрин останавливает поток вырвавшихся на волю переживаний парня, окинув того не терпящем возражений и пригвождающим к месту взглядом, — у нас есть проблемы важнее твоих истерик. Вода, например, — и в подтверждение трясет полупустой бутылкой. Остальные негласно поддерживают ее точку зрения, продолжая сборы. Один только Тэхен грустно улыбается ему и поджимает губы, пока водружает свой ранец на спину. — Айщ, почему вы меня даже не пытаетесь выслушать?! — Чимин пытается достучаться хоть до кого-то, но безрезультатно. Компания уже выдвигается дальше, а Дана чуть ли не вприпрыжку несется впереди всех, отвоевав обратно свой тяжелый ранец, сравнимый размером с ней самой. Сейчас, когда все стало слишком запутанно и напряженно, действительно не лучший момент для споров. Пересеченное за день бескрайнее поле мирно расстилалось под ногами и с высоты пары десятков метров не выглядело таким уж и бескрайним, как могло показаться раньше. Солнце устойчиво клонилось к горизонту, полуденный зной уступал место приятной вечерней свежести, а ветер крупной рябью, растворяющейся где-то вдалеке, расходился по высокой траве. Холмистая местность с редкими деревьями, где пару часов назад экспедиция устроила себе привал, быстро превратилась в лабиринт из каменистых уступов и острых глыб, густо заросших мхом и ползучими растениями и поднимающихся все выше и выше к небу. Узкая тропа плавно вела вверх, тонкой змейкой петляя меж камней. Дана весьма быстро растеряла весь свой энтузиазм и снова едва плелась последней. Бледность и слабость никуда не делись, но к ним весьма некстати добавились тошнота и стабильное головокружение. Дана с трудом передвигала ноги и волочила на плечах с каждой минутой тяжелеющий рюкзак. Чимин путем долгих уговоров и хитрых уловок сумел отобрать у девушки непосильную ношу, взвалив двойной груз себе на плечи и с тревогой подмечая ухудшение состояния Даны. Тропа упорно вела вверх, теряясь в скалистых массивах, земля и камни под ногами постепенно становились влажными и скользкими, а до ушей наконец донеслись долгожданные и ласкающие слух всплески воды. Крутые отвесы и острые гребни надежно укрыли среди своих угловатых выступов миниатюрный, но проворный горный ручей. Вода неровными каскадами водопадов спускалась со скал и за долгие годы сумела проложить себе дорогу через камень в виде ровного коридора, уходящего далеко вглубь. Два скалистых берега ручья соединял хлипкий подвесной мост. Толстые канаты бечевки, густо оплетенные плющом, истончились и потрепались со временем, а деревянные столбы и хилые рейки не внушали никакого доверия. От редких порывов ветра, заблудившегося среди каменных глыб, мост слегка качался и тоскливо поскрипывал. Компания, настороженно поглядывая на беспокойный поток, что плескался и шумел далеко внизу, остановилась на обрывистом уступе, раздумывая, как поступить. Юнги без лишних слов бросил рюкзак на землю и поспешил опробовать переправу на прочность, осторожно переступая с одной старой доски на другую. Под его весом мост значительно прогнулся, расшатался и даже жалобно взвыл, но выдержал. Юнги быстро и осторожно пересек устрашающие несколько метров и, развернувшись на противоположном берегу, уверенно кивнул остальным. — Эрин, страхуй на той стороне, а я буду на этой, — решительно диктует Юнги, на что девушка молча кивает в ответ. Юнги жестами просит ее перебросить ему снаряжение, пока остальные собираются с духом. — Давайте по одному, медленно и без резких движений. Первым решается Тэхен, ни минуты не мешкая и без колебаний шагая навстречу пропасти. Следом мост пересекает Джин, шумно втягивая воздух и стараясь до последнего сохранять невозмутимость, хотя на деле с опаской косится на хлипкие реи под собой. Дана, периодически попискивая и крепко вцепившись в руки сначала Эрин, а потом и Юнги, заметно дрожит в коленках и чуть ли не валится на другой берег. Чимин все это время просто стоит с посеревшим лицом, цветом сливаясь с камнем, в который он всем телом вжимался. — Твоя очередь, — подгоняет его Эрин. Чимин сейчас едва в состоянии ли вообще воспринимать хоть что-то из происходящего вокруг, зажмурившись, со скоростью улитки подползает к краю обрыва и намертво хватается за деревянный столб. И просто стоит, глядя сквозь ресницы, так и не решаясь полностью открыть глаза. Эрин начинает немного раздражаться. — Давай, барби, хватит дрейфить. А то останешься тут один. Чимин, глубоко вдохнув, делает первый робкий шаг и, услышав под ногой тихий скрип, как вкопанный застывает на месте, распахнув наконец глаза и уставившись себе под ноги. Там о камни плещется вода, разлетаясь брызгами во все стороны. От увиденного голова начинает кружиться, а Чимин еще сильнее цепляется за столб. Он чертовски боится высоты, но еще больше боится в этом признаться, однако взгляд, полный неконтролируемой паники, выдает его с потрохами. — Чимин, — Юнги, мгновенно заметив испуг в чужих глазах, пытается обратить на себя его внимание, но Чимин так и стоит, оцепенев, и смотрит вниз. — Чимин, посмотри на меня, — повышая голос, требует Юнги более настойчиво, и тот наконец реагирует и поднимает голову. — Не смотри вниз, ладно? Смотри на меня, — Чимин слегка заторможенно кивает и смотрит ему в глаза, еле дыша. — Молодец, продолжай смотреть на меня, — голос у Юнги твердый и уверенный, и Чимину удается хоть немного взять себя в руки. — А теперь маленькими шагами иди вперед, — Чимин мгновенно отрицательно мотает головой, — давай же, Чимин, иди сюда, — Юнги протягивает руки в приглашающем жесте, — иди ко мне. Не отрывая взгляда от Юнги, Чимин шумно глотает и, переступая через свой страх, делает неуверенный шаг. Остальные стоят и молча наблюдают за каждым его движением, затаив дыхание. Юнги продолжает подбадривать юношу и хвалить за каждый шаг, и Чимин заметно успокаивается, сумев даже выдавить из себя отдаленное подобие улыбки, преодолев практически половину моста. Пока в полнейшей тишине не раздается очередной скрип и последующий гулкий хруст под одним ботинком, а серые глаза не наполняются животным ужасом. Пока Чимин не теряет опору и не начинает падать вниз.