Однажды в Екатеринбурге

      Едва выйдя из своей спальни, я наткнулась на Юровского. — Ни с места! — крикнул он, грубо схватив меня за руку. — Ты арестована! — Что ещё за шутки? — буркнула я. — Яков Михайлович, пустите, вы же мне больно делаете! — Никаких шуток, — с торжеством в голосе сказал комендант. — Я выполняю распоряжение Уралсовета. — Меня приказали арестовать?! — А как ты думала? Сидишь тут столько дней, народный хлеб ешь, пользы не приносишь… Наконец-то товарищ Белобородов понял, что тебя надо отсюда вычистить! — Не надо меня вычищать! — Надо, надо! Я давно им говорил: не из какого она не из будущего, просто была в сговоре с левыми эсерами, вот и рассказала, что они мятеж готовят! — Ни в каком я не сговоре с ними! Я даже имён их не знаю ни одного! — Ну да, ну да, конечно! Не сомневаюсь, что ты до сих пор и работаешь на эсеров. Вынюхиваешь тут, а потом в Комуч сообщаешь… или в Уфу… или чехословакам. — Ничего я не вынюхиваю! — А что же ты тут делаешь тогда? Ну! Говори! Просто пользуешься бесплатной квартирой и столом? Лопаешь пирожки из монастыря? — Это был всего один! Если охранник рассказал вам, от него же вы должны были слышать и то, что девушка из монастыря случайно оказалась моей одноклассницей! — Случайно! — Юровский ухмыльнулся. — Всё-то у тебя случайно происходит! Случайно обманула Уралсовет, случайно обещала выманить Романова, случайно не выполнила обещания… Случайно поселилась в роскошном доме с водопроводом, случайно поступила на работу в ЧК, случайно не приносит советской власти абсолютно никакой пользы…       Я решила вести себя нагло, авось проканает: — Вы не имеете права судить, приношу я пользу или нет! Вы понятия не имеете о моей работе! И арестовывать меня вы тоже не имеете права! Отойдите!       Я дёрнулась. Юровский вытащил наган. — Предпочитаешь, чтобы Белобородов узнал, что тебя пришлось ликвидировать при попытке бегства из-под ареста?       Я не нашлась, что ответить. — Ну, так-то лучше, — сказал Юровский, заметив моё замешательство. — Давай, марш в караулку! Посидишь пока на первом этаже. Потом товарищи из ВЧК приедут, тебя в спецпомещение заберут. — Слушайте, Яков Михайлович, не надо, а? — начала я, теперь уже просительно. — Ну чем я вам мешаю? Чем я вам не угодила? Вот хотите я вам расскажу, зачем я здесь? На самом деле я пытаюсь найти ход в своё время. Я попала сюда через дверку церкви, которая была на месте Ипатьевского дома, поэтому думаю, что обратная дверка… — Какая ещё церковь на месте Ипатьевского дома?! — вскричал комендант. — Ты, что, рехнулась? Если врёшь, так ври правдоподобно! Марш со мной! — Я огурцы не дочистила… — Без тебя дочистят, не волнуйся! Лучше бы беспокоилась о том, как помочь советской власти, а не чёртову царскому повару! Ещё и удивляется, за что арестовали! Шевелись!       Он протащил меня несколько метров. — Постойте! — Шевелись же! — Ну Яков Михайлович! Слушайте! Я… я кое-что достала… — Что достала? — Я перехватила важный для советской власти документ. Зря вы говорите, что я вам не помогаю. Я помогаю. Как раз вот хотела отдать… Не успела… — Какой документ? Покажи!       Я дрожащей рукой извлекла из кармана письмо.       Юровский его выхватил. Прочёл. Спросил: — Откуда это? — Из пирожка. — От монашек? — От них. — Ты не врёшь? Не сама написала? — Не вру. — Ладно… В любом случае, эту информацию надо проверить… В доме Зотова! Совсем у нас под боком! Чёрт возьми! Подкоп… Я должен срочно телефонировать в Уралсовет. — Теперь вы меня не арестуете? — с надеждой спросила я. — Арестую, конечно. А как же. Приказ есть приказ.