Между дьяволом и глубоким синим морем

С утра Джеймса разбудил звонкий и настойчивый, уже ему порядком надоевший голос Алекса, стучавшего в дверь его каюты: - Капитан! Ганн вас зовет, говорит, вы обязательно должны это увидеть! Джеймс с трудом открыл глаза, в первое время, как это часто бывает, не соображая, где он находится. Увидев Томаса, сидящего напротив него, он уже было подумал, что все прошедшее - сон, Гамильтон – его очередная галлюцинация и сейчас он снова на своем «Морже», мчится куда-то в неизвестность. Однако эти странные мысли разбило повторившееся приглашение младшего Бонса, зовущего его непременно на что-то взглянуть. - Да, сейчас, – хрипло ото сна ответил Флинт, с годами приобретшей привычку быстро засыпать, и так же быстро просыпаться при надобности. – Скажи ему, буду через минуту. За дверью послушалось бурчание, напоминавшее «не надо указывать мне, что делать», и все же через пару секунд Бонс послушно затопал вверх по ступенькам. - Знаешь, я все гадаю, когда он спросит у Эбигейл о нас с тобой, – с улыбкой сказал Томас, откладывая взятую у кого-то из экипажа библию. - Сомневаюсь; если он пошел в брата по своему упрямству, то и в догадливости он ему не уступит. Гамильтон неопределенно покачал головой, обрывая несерьезную сейчас тему, и спрашивая о том, что действительно могло принести неудобства: - Думаешь, там что-то серьезное? – едва ли такой человек как Ганн, по крайней мере, как он его себе представлял по описанию Флинта, стал бы беспокоить Джеймса по пустякам тем более сейчас. - Не знаю, я понятия не имею, что от него ожидать, но, надеюсь, это все-таки какая-нибудь мелочь, и без того проблем хватает, – вдруг в дверях Флинт остановился и обернувшись, подал Томасу руку. - Пойдем со мной, мне спокойнее, когда ты рядом, мало ли что они затевают. На палубе в ранний час не было почти никого, кроме дозорного на верхотуре. Ганн стоял один, с чистой совестью исполняя обещание Флинта о том, что его никто не должен видеть. Бен был чем-то озадачен: в руках он держал подзорную трубу, но заслышав шаги, оторвался от окуляра, настолько взволнованный увиденным, что даже не заметил, как рядом с Флинтом шел ещё один человек. - Капитан, взгляните, – Ганн с легкой дрожью в руках передал ему инструмент, и Флинт уже каким-то механическим жестом всмотрелся в окуляр. На горизонте в нескольких милях от них виднелся корабль. Пиратский корабль. И он был настолько близко к ним, что на флагштоке уже виднелся черный флаг, который мог принадлежать только одному человеку. - Корабль Рэкхэма, сэр. - Да вижу я, – с раздражением отмахнулся Флинт, вглядываясь в окуляр, через который уже можно было увидеть нечеткие силуэты людей на палубе. – Как вы вообще позволили подойти им так близко? - Дозорный заметили его, как только начало светать, я сразу же позвал за вами. Мне кажется, они и сами не собирались нас преследовать, просто наткнулись поутру как на легкую добычу. - Нам ведь не уйти от них, да? – спросил без особой надежды Бонс, стоящий неподалеку. – Ветер на их стороне. Флинт мрачно кивнул, уже обдумывая, что ему нужно сделать, чтобы не дать Рэкхему вмешаться в их планы. - Они наверняка скоро догонят нас, стрелять вряд ли будут, но лучше не сопротивляться, – привычно инструктировал Джеймс, – с нас нечего брать, так что как только Джек это поймет, он отступит. - А продовольствие? - Рэкхем редко оставляет людей без еды и воды, мнит себя честным разбойником, так что едва ли. Только если у них у самих ничего не осталось, но даже так будет проще доплыть до Фрипорта и пополнить запасы там, нам это сильно не повредит. Твои храбрецы не надумают дать отпор Джеку? - уточнил Флинт на всякий случай - Они не такие дураки, какими кажутся. Все знают, что для управления таким кораблем как у Рэкхема нужно как минимум человек сорок. Зачем подвергать себя опасности, если можно сотрудничать? - Резонно. Что ж, тогда выставим провиант и не дадим им причин обыскивать корабль. Мы с тобой и Эш, - обратился он к Гамильтону, - отсидимся где-нибудь в трюме. Ганн, сначала в упор не замечавший Томаса, наконец обратил на него внимание, припоминая вчерашнюю сцену с Алексом и разговор с Флинтом. Выходит, этот по виду джентльмен определенно как-то связан с капитаном. Из того, что ему успел объяснить Бонс, как-то расплывчато пояснив роль этот человека рядом с Флинтом, Ганн определил для себя, что он наверняка сообщник капитана в его запутанном деле. И судя по тому, как менялся тон Флинта при разговоре именно с ним, Бен догадывался, что капитан его определенно уважает, и как минимум это заставляло относиться к нему с некой осторожностью. - Не беспокойтесь, сэр, – обратился он Томасу, – я сделаю все возможное, чтобы вас и вашу спутницу не обнаружили. - Благодарю, – сдержанно, но учтиво кивнул ему Гамильтон, так что Ганну, не привыкшему к такому обращению, даже стало несколько неуютно. - Лучше не стоять тут, на виду у всех, – констатировал Флинт, отдавая подзорную трубу обратно владельцу, – скоро можно будет четко разглядеть людей на палубе, не стоит рисковать. - Я же могу остаться с тобой? – с надеждой спросил Алекс у Бена, когда они все вчетвером спускались под кубрик. - Только если капитан не против, – с сомнение протянул Ганн, замечая каким подозрительным взглядом смотрел на Алекса Флинт: - Если собираешься выдать меня Рэкхему, то знай, что с ним я смогу договориться, а вот тебя в таком случае точно сброшу за борт. - Я ни о чем таком и не думал, – честно ответил Алекс, которому просто хотелось взглянуть на небезызвестного пирата, а не проводить время бок о бок со своими смертельными врагами. - И помните, что в таком случае, для Эбигейл это ничем хорошим не закончится, – добавил Томас, не доверявший Алексу ни в чем. - Да понял, я понял, – попытался защититься Бонс, – я клянусь, что ничего не замышляю. - Проследи за ним, – строго сказал Джеймс, обращаясь исключительно к Ганну, на что тот утвердительно кивнул, вспоминая вчерашнее обещание Флинту взять Бонса под контроль. – А ты сбегай за Эш, да поживее. Через четверть часа, когда Томас, Джеймс и Эбигейл были надежно укрыты, а Ганн, Алекс и оставшаяся часть экипажа наблюдала за тем, как о левый борт «Наследия» с громким стуком ударился деревянный трап. На противоположенном конце доски, упиравшей в борт «Рейнджера», стоял с абордажной саблей наизготовку человек, который по внешности очень мало походил на пирата. На нем был чистый с иголочки костюм, резко контрастировавший с остальными нарядами его команды и оправдывавший прозвище, данное этому капитану за излишнее пристрастие к роскошной одежде. Вообще он мог бы произвести впечатление какого-нибудь купца, если бы не слишком тощая фигура и болезненный цвет лица, присущий всем, кто слишком много времени проводит в море. На лице этом читалось выражение крайнего самодовольства и уверенности в своей силе, так что в противовес всем слухам о трусости этого капитана первое впечатление о нем у Алекса сложилась положительное. Джек быстро прошел на «приз», утягивая за собой часть своих людей, составлявших, вероятно, что-то вроде его свиты. К удивлению и отчасти даже разочарованию Алекс не увидел среди них тех знаменитых девушек, о которых так много слышал. Когда человек шесть с команды Рэкхема спустились на захваченный корабль, то только тогда он последним спрыгнул с трапа, становясь во главе своей небольшой дружины. Бегло оглядев глазами небогатую обстановку корабля и опустившую оружие небольшую команду, Джек, уже окончательно уверенный в своем преимуществе, наконец-то обратил внимание на капитана захваченного судна, признавая в его лице кого-то знакомого: - Насколько мне помнится, ты один из выживших с «Моржа»? – довольно свежим и бодрым голосом осведомился Джек, опуская оружие и делая знак своим людям последовать его примеру. Обращался он на этот раз с Ганну, который заранее договорился с Пью сделать кое-какую рокировку сил на некоторое время только лишь затем, чтобы было проще отделаться от Рэкхема как можно скорее. - Верно, капитан Рэкхем, мы вместе с вами сражались против Вудса Роджерса, – Джек, всегда приходивший в хорошее расположение духа после напоминания о его безоговорочной победе над бывшим губернатором Багамским островов, со снисходительной, будто бы извиняющейся за то, что сразу не припомнил его, улыбкой поприветствовал Ганна по имени. - И чем ты тут теперь занимаешься? Торгуешь? Что везешь и кому? Вопрос не то чтобы был с подвохом, но на него все равно существовал только один правильный ответ. Ганн хорошо знал, что стоит ему ответить, что он ведет хоть какие-то дело с Гатри или вообще с людьми в Нассау, то Джек, оскорбленный своим изгнанием оттуда, наверняка придет в ярость, так что он ответил давно приготовленным на такой случай ответом: - Мы, как и вы, капитан, честно ходим под черным флагом. - Да неужели, – с сомнение протянул Рэкхем, не наблюдая среди команды никаких признаков пиратства или хотя бы долгого пребывания в море. Он определенно чувствовал, как капитан что-то скрывает и беспокойно пробегал глазами по палубе, будто бы надеясь на ней найти подтверждения своим сомнениям. - Думаю, стоит ему поверить, – раздался из-за спины Джека вкрадчивый, тихий, до ужаса знакомый Ганну голос, в такт которому застучал по трапу глухой стук костыля. Долговязый Джон Сильвер собственной персоной с невероятной для одноногого человека ловкостью и быстротой проковылял к ним на корабль, кивнув Бену как старому знакомому. Все бывшие на палубе «Наследия» во все глаза смотрели на этого легендарного человека, о внезапном исчезновении которого ходило столько же слухов, сколько и о самом Флинте. На Ганна его появление произвело едва ли не меньший эффект, чем вчерашнее воскрешение капитана, тем более что он сам убедил себя в том, что Джеймс убил Джона. Остальная часть команды, со слухов сложившая нелестной впечатление о Сильвере, которого было несложно узнать, смотрели на него с нескрываемой враждебностью, за исключением Алекса, видевшего в этом человеке надежду на исполнение всех своих желаний. - То, что ты знал его раньше, не значит, что ты знаешь, какой он теперь, – глубокомысленно изрек Рэкхем, пытаясь разрушить создавшуюся с появлением Джона особую атмосферу. - Если хочешь тратить время на обыск, то пожалуйста, – устало отозвался Джон, ничуть не смущенный таким внимание к себе со стороны команды, – но я говорю тебе, что мы здесь ничего не найдем. - Ты уже начинаешь пугать меня своей мелочностью, Джек, – хрипло сказал кто-то из свиты, видимо, занимавший среди команды особое положение. - Сам знаешь, каковы её причины, – неопределенным тоном ответил Рэкхем, с беспокойством оглянувшись на того моряка, который обратился к нему. Алекс попытался разглядеть смельчака, но ему помещал вступивший в разговор Сильвер, видимо, имевший статус как минимум первого помощника, судя по тому тону, с которым он говорил с капитаном: - Она права, Джек, хватит уже, только время потеряем. - Это не тебе решать! – с раздражением отозвался Рэкхэм, взбешенный тем, что на людях к нему проявляли столь мало уважения. - Капитан Рэкхем, – попытался вмешаться Ганн, – у нас действительно нет ничего ценного, мы только вышли из Уилмингтона и всего один день в пути! Если вам нужны припасы, вода… - Да я не варвар какой-нибудь, чтобы обирать своих! – обиженно прервал его Джек. – Но я не могу доверять всем встречным, которые говорят, что у них ничего нет. Если ты не врешь, мои люди просто осмотрят тут все и… - Нет! – вступился Ганн, решаясь стоять до конца, не замечая, что этим только усугубляет свое положение. - Его не переспоришь, лучше согласиться, – с видом человека, уставшего от всего происходящего, дружески посоветовал ему Сильвер. - И каким же он будет капитаном для своих людей, если позволит другому пирату шарить по своим трюмам? – неожиданно заявил Пью, до этого хранившей молчание, но к счастью нашедший достойный предлог к не допустить Рэкхема до обыска. Он знал, зачем Ганн разыгрывает весь этот спектакль – чтобы никто не обнаружил богатых пассажиров, по крайней мере, знал он только это. Джек едва не вздрогнул от этого противного скрипучего голоса, хотя слова действительно задели за живое такое заявление, ведь он помнил, как ему самому поначалу тяжело давалась должность капитана. Однако, не смотря на солидарность, другое, более сильное чувство заглушило его. - Вы, – скомандовал он, указывая на оставшуюся на «Рэйнеджере» часть команды, – обыщите корабль! Бен было рванулся к нему, не соображая, что ничего он уже сделать не сможет. Но стоило ему сделать шаг, в его горло тут же уперлась сабля Сильвера, а на остаток экипажа тут же направили по два заряженных мушкета. Джек с видом победителя смерил его высокомерным взглядом: - Ну что я говорил? Он явно что-то скрывает. Идите, идите быстрее и переверните там все! Ганн беспомощно посмотрел вслед уходящим, а затем обернулся к Сильверу и, чуть вытянув шею, чтобы ненароком не поранить себя, смиренно произнес: - Скажешь ему, что я сопротивлялся. На вопрос «кому?» Бен не ответил. Воцарилось почти полное зловещее молчание, прерываемое лишь звуками из-под полы, где выворачивали содержимое бочек и ящиков с провизией. Через несколько минут, проведенных в волнительном ожидании, охватившим теперь не только Ганна, но и всех остальных, почувствовавших неладное, со стороны трюма раздались звуки борьбы. - Что там блядь такое? – опасливо спросил Сильвер, придавив саблю чуть сильнее, но не успел Бен и слова произнести, как через пару секунд из двери, ведущей на опердек, вывалились двое дерущихся людей. Наконец один из них сбросил с себя другого и тяжело дыша поднялся на ноги под изумленный возгласы большинства присутствующих. Джон выронил саблю, даже не замечая, как тяжело она стукнулась о палубу, и сделал шаг ему навстречу. - Ты? – то ли спрашивая, то ли констатируя факт, своим хриплым голосом спросила Энн Бонни, бывшая тем самым матросом, нагло разговаривающим с Рэкхемом пару минут назад. - Он, – эхом на её слова отозвался Джек, прекрасно знавший, что на самом деле случилось с Флинтом пару месяцев назад. Голова у него работала быстрее прочих, так что без лишнего промедления он приказал своим людям связать его. - Какого хрена ты делаешь? – вмешался Сильвер, наконец пришедший в себя. Он поднял упавшую саблю, загораживая собой Джеймса, намериваясь всерьез защищать его, если потребуется. - Не дури, Джон, ты помнишь уговор, – Джек в свою очередь направил на Сильвера мушкет, не собираясь идти на уступки. – Он знал, что будет, если появится снова. - Ты заключил этот договор с Гатри, они выгнали тебя, уже нет смысла выполнять условия. - А с помощью него я смогу поставить им новые, – угрожающие просипел Джек, возводя курок. Неизвестно чем все бы это закончилось, если бы Флинт сам не взял ситуацию под контроль: - Джон, - мягко обратился он к Сильверу, кладя руку на его плечо. Тот вздрогнул от этого прикосновения и такого знакомого, властного голоса, которого он уже никогда и не думал услышать снова, – доверься мне. Сильвер со злости сильнее сжал рукоять сабли, зная, что он едва ли не рефлекторно готов подчиниться словам капитана. Он понимал, что все равно не сможет ничего сделать против Рэкхема, но и отдавать ему Флинта без боя он не собирался. Но тот, как обычно, поступил по-своему. Джеймс просто вышел из-за спины Сильвера и сам направился к Рэкхему, на ходу поднимая руки, полностью капитулируя. - Нам надо поговорить Джек, наедине, – сказал он, не обращая внимание на то, какой эффект произвело его появление на окружающих. - А пока прикажи своим людям отступить и оставить мой корабль в покое, только тогда я пойду с тобой. В любой другой ситуации Рэкхем не стал бы соглашаться на какие бы то ни было условия, а тем более – фактически подчиняться своему пленнику, однако Флинт всегда рушил все привычные устои. Кроме того, если Флинту было, что сказать, то это наверняка нечто значимое, а не просто попытка спасти свою жизнь: Джек знал его достаточно хорошо, чтобы это понять. - Тогда говорить будем здесь, – отрезал Рэкхем, – я не сделаю ни шагу с этого корабля. - Хорошо, – согласился Флинт, кивая в сторону капитанской каюты. - Вы все оставайтесь здесь! И глаз что б не сводили с них, – Джек указал своим на захваченный экипаж «Наследия» во главе с Бен Ганном, все ещё находящимся под прицелами мушкетом команды Рэкхема. Пока Джек раздавал приказания, Флинт случайно встретился взглядом с Алексом, испуганным неизвестной участью Эбигейл. Джеймс незаметно кивнул ему, чтобы тот не переживал: с леди Эш и Томасом все было в порядке, по крайней мере, пока что. - Так и будем стоять? – спросил его Рэкхем, как только они зашли в каюту и остались одни. - Я жду пока ты опустишь оружие, – спокойно ответил Флинт неспешна обходя комнату по кругу и присаживаясь наконец за стол. – Ты же знаешь, что даже с саблей слабее меня. Джеку нечего было на это ответить, он лишь с нескрываемой неприязнью посмотрел на Джеймса, даже в такой ситуации остававшимся победителем. Как же Рэкхем завидовал ему и его ни с чем несравненной славе. - Может я и слабее, но против моих людей тебе ничего не сделать, – пытаясь сохранить остатки самообладания, ответил Джек, наблюдая за крайне спокойным Флинтом, смотревшим на него с раздражающей снисходительностью. - Это верно, только толку от этого? Свяжешь меня, отвезешь в Нассау, и нас обоих повесят у входа в бухту. - Ничего подобного, – отозвался Джек, – с помощью тебя я завоюю былое доверие и восстановлю свое честное имя. - Даже если предположить, что тебе удастся с помощью меня осуществить задуманное, неужели тебе хочется пресмыкаться перед ними до конца дней? Или ни на что другое ты просто не способен? - Пошел ты, Флинт. Твоя одержимость идеей войны уже ничего не значит, по крайней мере, для меня. – Рэкхем, оскорбленный и вместе с тем задетый за живое, сказал дальше чуть больше, чем хотел бы. – Это только тебе все неймется, а я, как и все остальные, хочу жить нормальной, человеческой жизнью! Хочу растить своих детей и жить с женой под одной крышей, а не ждать, пока её убьют омары или свои же, посчитавшие, что им необходима новая жертва. - Подожди… - прервал его Флинт, – с женой, детьми… – пробормотал он со странной интонацией, показавшейся Рэкхему даже участливой. – Так вот зачем тебе нужно помилование. Рэкхем, видя, что проговорился, не стал отпираться, не видя смысла скрывать и без того очевидные вещи: - Я хочу, чтобы у нас обоих была нормальная жизнь, мне нужно обеспечить моим детям будущее, чтобы они не стали… - он не секунду замялся, подбирая нужное слово, и затем с нескрываемой досадой продолжил. – Чтобы они не стали мной, я не могу допустить, чтобы их детство прошло так же унизительно, – некоторое время он ничего не говорил, видимо, жалея, что вообще сказал о своей нынешней жизни слишком много. Лишь через пару минут он негромко добавил, будто бы ещё чувствуя потребность оправдаться перед старым товарищем, хоть и неприятным ему, но все же прошедшим вместе с ним слишком много: - Ты должен меня понять. Джеймс слушал его, слегка склонив голову, так что Джек никак не мог видеть выражения его лица. Наконец, Флинт посмотрел прямо на него каким-то оценивающим взглядом и ответил таким безразличным, почти презрительным тоном, что Рэкхему захотелось проколоть его шпагой: - Даже если я бы проникся твоей историей, неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе отдать себя властям? – казалось, Флинту действительно не было никого дела до судьбы Джека, однако не успел Рэкхем ответить что-то несомненно резкое, как Джеймс неожиданно продолжил. – Но, если обеспеченное будущее это все, что тебе нужно, я помогу тебе достичь его в обмен на невмешательство в мои дела. - Ты не в тех условиях, чтобы чем-то помочь мне, – в тон ему отозвался Рэкхем, все ещё обиженный пренебрежением к своей персоне. Флинт на такое замечание лишь усмехнулся: - У тебя проблемы с памятью, Джек? Раньше мне всегда казалось, что ты соображаешь быстрее прочих, – после очередной колкости он замолчал, откидываясь на спину стула в ожидании того, пока до Рэкхема дойдет смысл сказанного. Флинт буквально мог наблюдать как быстро в глазах Джека загорелась знакомая всем представителям их «профессии» жажда наживы и азарт, верный ее спутник. Он наконец-то догадался, что речь шла об остатках сокровищ с Урка-де-Лима, которые даже после того, как значительно поредели, представляли огромную ценность. - Если я правильно помню, ты хотел использовать их в своих целях, – со сменившей азарт подозрительностью спросил его Джек. – Ты готов был пожертвовать жизнью королевы рабов ради них и сейчас просто отдашь их мне? - Не совсем. Ты получишь четверть от них, этого будет достаточно, чтобы прожить, как ты выражаешься, «достойную жизнь». - А могу я узнать, что станет с остальной частью? – все ещё с недоверием, оценивая предложение, продолжал допытываться Рэкхем. - Она отойдет тем, кому по праву принадлежали в первую очередь. - То есть тебе и Сильверу? - Именно, – без малейшего сомнения в голосе подтвердил Флинт, будто бы дело с разделом сокровищ было уже давно для него решенным. – И я настоятельно советую тебе согласиться, потому что мое предложение для тебя единственный способ достичь желаемого. - Ведь если я отдам тебя Гатри, велика вероятность, что они и меня повесят тоже, а если потребую большей доли, ты не расскажешь, где зарыл сокровища, – закончил за него Джек, признавая несомненное преимущество предложения Флинта перед его первоначальным планом. - Всегда приятно иметь дело с умным человеком, – с нескрываемой иронией закончил Джеймс, так что Джеку очень захотелось ответить нечто вроде «да пошел ты», но он сдержался и спросил о том, что его действительно волновало в этом фантастическом предложении больше всего. При этом надеясь задеть Флинта за живое, отомстив за недавнее оскорбление: - Так значит, ты действительно принимаешься за старое? Снова в бой с империей и тому подобное? Ты не думал о том, что никто никогда особо не рвался за тобой, с чего ты решил, что сейчас что-то изменится? С деньгами или без, ты теперь все равно никому не нужен. - А с чего ты решил, что я принимаюсь за старое? Мои планы тебя не касаются, но, если ты все же считаешь иначе: я уже нашел верных мне людей, которые в любой момент готовы пойти за мной куда угодно. И это ещё до того, как слухи о моем возвращении долетели до Нассау и Кингстона. Это лишь вопрос времени, когда я наберу достаточно сил, чтобы продолжить, – Флинт говорил серьезно, видно было, что он уже не раз обдумывал и планировал все это. Джек не мог ему не верить, он и сам понимал, что его слова о «ненужности» Флинта не справедливы: ещё оставались те, кто был верен легендарному капитану. - И все же, – Рэкхем посмотрел на него с какой-то нескрываемой то ли жалостью, то ли презрением. – Джон рассказал мне, как он собирался остановить тебя, иначе я не соглашался позволить увести тебя оттуда живым. Он объяснил с помощью чего, а вернее, с помощью кого надеялся убрать тебя. Неужели все это было зря? - Это не твое дело, – резко оборвал его Флинт, – что было, то было. Сильвер знал меня недостаточно, чтобы предугадывать все мои решения, и здесь он ошибся. - Ясно, а я думал… Впрочем, неважно, – Джек впервые после рассказа Джона увидел в капитане не просто пирата, а человека, чувствующего и живого, подверженного слабостям и страстям, однако теперь Рэкхем окончательно убедился в отсутствии человечности у Флинта и в его одержимости собственным величием, ведь именно в этом сам Джек видел цель войны. - Так ты согласен? – после продолжительного молчания осведомился Флинт таким тоном, будто бы мнения Джека ему было безразлично. Рэкхема, конечно, раздражало такое поведение, но предложение было слишком соблазнительно, чтобы отказываться. - Сильвер вообще знает, что ты собираешься отдать ему часть сокровищ? – вместо однозначного ответа спросил Джек, слишком хорошо помнивший, как Джон просил довести его до Саванны, после того как они узнали о побеге Флинта. Рэкхем тогда решил, что Сильвер просто хочет удостовериться, не возьмется ли Джеймс за старое, однако теперь цели Джона казались не столь очевидными. - Пока нет, но не думаю, что он будет против, – Флинт же, вообще не ожидавший встретить Сильвера, однако изначально считавший его долю сокровищ неприкосновенной все же был рад, что судьба свела его и Джона именно сейчас. – Если хочешь, можем позвать его, и ты спросишь у него лично. Джек, окончательно запутавшейся в планах Флинта и решивший больше не тратить силы на попытки разглядеть его тайные намерения, велел позвать Сильвера, чтобы хотя бы видеть их обоих у себя перед глазами и не дать возможности сговориться за его спиной. Когда через пару минут Джон явился к ним в рубку, Рэкхем все же убедился, что встреча с Флинтом была для Сильвера столь же неожиданной, как и для него самого. Джон явно был растерян и во всяком случае не мог знать, чем закончился для него их разговор. Все трое молчали, не зная с его начать разговор и как подступиться к самому главному. Наконец Сильвер, уже доведенный до предела сегодняшними недомолвками и загадками, тяжело привалившись к косяку двери и сложив руки на груди, не повышая голос, но с нетерпением потребовал: - Может мне кто-нибудь объяснит, что здесь, черт возьми, происходит? - Флинт собирается выкопать сокровища, – будничным тоном пояснил Джек, будто предмет разговора совершенно не касался никого из присутствующих, – снова собрать армию и снова вязаться в войну. Но, по доброте душевной, он решил поделиться с нами частью своих сбережений, я ничего не забыл? - Ничего, – просипел сквозь зубы Джеймс, бросая быстрый взгляд на Джона и слегка качая головой, надеясь, что тот понимает, что все было не так просто. Сильвер же, слушая рассказ Джека, только гадал, кто из них троих сошел с ума первым и не чудиться ли все это ему самому, настолько фантастически звучал весь этот бредовый план. - Тебя что-то не устраивает? – ещё раз осведомился Рэкхем на этот раз у Сильвера, все таким же полунасмешливым тоном, выражавшим его недоверием к этому плану. - Это правда? – не обращая внимания на Джека, спросил Джон у Флинта, надеясь в его взгляде найти опровержение этой затеи. Но Джеймс лишь кивнул, подтверждая слова Рэкхема. И все же Сильвер успел заметить, как он незаметно подмигнул ему, прося сыграть свою роль в этой комедии. - Мы разделим сокровища, ты получишь свою долю, а дальше делай с ней что хочешь, это не мое дело, – сказал вслух Флинт, который теперь чувствовал себя гораздо спокойнее, заручившись поддержкой Джона. - Но я не такой дурак, как тебе кажется, Флинт. – обратился Рэкхем уже серьезным и почти что угрожающим тоном к Джеймсу, чувствуя, что каким-то образом эти двое все же смогли без его ведома о чем-то договориться. – Я не отпущу тебя ни на шаг, и весь путь до острова Скелета ты проплывешь на моем корабле и под моим присмотром, иначе я все же попытаю счастье и сдам тебя властям Северной Каролины, уж там-то я смогу выдать себя за честного человека и получить награду. Джеймс с досады сильнее сжал зубы. Он понимал, что требование Рэкхема справедливо, иначе и быть не может: он сам поступил бы так же на его месте. Но оставить здесь Томаса, заручившись поддержкой только полупомешанного Ганна, было невозможно. - Я не могу оставить корабль без капитана, я не настолько хорошо знаю этих людей, – попытался договориться Джеймс, хотя понимал, что едва ли его послушают. – Я клянусь, что сдержу слово, и мы вместе доплывем до острова. - Нет, исключено, – наотрез отказывался Джек, – поверь мне, я тоже слышал об Эвери и не допущу такой же ошибки. Если ты не доверяешь экипажу, оставь здесь за главного Джона или Билли, они кого угодно заставят подчиняться. - Какого ещё Билли? – спросил сбитый с толку этим именем Флинт, испытывая сильнейшее дежавю, даже не предполагая, что речь может идти о том самом человеке. - Ты за два месяца забыл своих людей? – с раздражением спросил Джек, не понимавший причину такой загвоздки, – Бонс Билли, боцман твой. Теперь сам Флинт не понимал, какого черта происходит и в какой момент он переместился в прошлое, когда старший Бонс ещё был жив. Он ведь лично его убил, собственными руками сбросил с семидесяти ярдов в море, если бы даже он выжил при падении с такой высоты, то его затянуло под киль, он в любом случае должен быть мертв. - Это правда, – сказал Сильвер, понимавший причину «забывчивости» Джеймса. – Джек нашел его на острове Скелета, когда пытался найти твои сокровища самостоятельно. - Черт, а ты ведь действительно не знаешь, – почти что извиняющимся тоном ответил Рэкхем. – Я правда пытался найти сокровища, после того как ты, – он сделал неопределенный жест рукой, – испарился. Я приплыл туда, но какого же было мое удивление, когда я нашел на острове не сундук с моими жемчужинами, а твоего бывшего боцмана. - Почему ты не убил его? – вдруг спросил Джеймс после продолжительного молчания, во время которого он пытался принять услышанное, но все же не мог этого сделать, потому что в глубине души верил в то, что Бонс сгинул где-то в море. Глядя на непонимающие лицо Рэкхема, он пояснил: - Он сотрудничал с Роджерсом, предал не только меня, но и тебя. - Я думал об этом. Нас тогда только что выгнали из Нассау: меня и моих людей. Убрали Фэзерстоуна с женой и сместили Макс, при всем своем желании она не могла нам помочь. Гатри решили заменить их на более удобных людей, решившись наконец полностью избавить порт от пиратов и даже напоминании о них. Кто мог, скрылся раньше этой «чистки», остальные вернулись ко мне и тогда, стоит признать, мы впервые задумались о том, что, пожалуй, ты был прав. Так что я был зол. Я собирался привести Бонса туда и повесить перед воротами губернаторского дома, в назидание всем тем, кто идет на сотрудничество с властью, – честно признался Джек, вспоминая первое время своего изгнания, – но он меня отговорил, – указал Рэкхем на Сильвера, подтвердившего его слова кивком головы. - Просто я знал, что обычно ничего хорошего из этого не выходит, – после этих слов Джона повисло тяжелое молчание. Сильвер знал, как должны были быть неприятны Флинту его слова, но отпираться и притворяться, что он изменил свое мнение насчет отрытой войны с властью, он не собирался. Джеймс действительно с досадой и даже злобой, которую он несколько месяцев назад сумел в себе подавить, взглянул на Джона и тут же осадил сам себя. - И все же ты был готов пойти на сотрудничество с ними… - с какой-то бесконечной горестью сказал Флинт и Сильвер вздрогнул при этих словах, вспоминая, как несколько месяцев назад с точно такой же интонацией Джеймс говорил «так они и выживают…». Рэкхем на это ничего не ответил. Он и сам понимал, что его малодушное желание пойти навстречу врагу было низким и недостойным. К тому же он знал, что Энн никогда не согласилась бы на это. Но он слишком сильно её любил и любой ценой хотел защитить. - Так где он теперь? – с тяжелым вздохом спросил Джеймс, понимая, что спорить сейчас о чем бы то ни было бесполезно. Они ещё поговорят с Джоном об этом и не только, но на данный момент нужно было разобраться с насущными проблемами. - Стал штурманом у меня в команде. Толковые люди всегда нужны, да и тем более, со времен все как-то смирились с тем, что он теперь часть команды. С делами он всегда справляется неплохо, только пьет постоянно, но да это ему не мешает. - Пьет? Он никогда раньше даже к грогу не прикасался. - Что там у него в голове произошло, меня не волнует. Все-таки месяц в одиночестве на необитаемом острове. Кто знает, что там случилось. А дело он свое знает, и этого мне достаточно. - Но не думаю, что он будет рад, узнав, что я жив, – с нескрываемым раздражением заключил Флинт, уже уставший от постоянных покушений на свою жизнь со стороны этого семейства. – Если раньше он мстил за других, то теперь это личное в самом прямом смысле слова. Джек покачал головой и с ухмылкой, даже весельем в голосе сказал: - Нет, ты знаешь, может быть, он даже придет в себя. Он же запил после того, как узнал, что не успел прикончить тебя. Теперь у него хотя бы цель появится. Но никто не разделил этого веселья и Рэкхем, отсмеявшись, продолжил: - Как я понимаю, себе на замену ты его не возьмешь. Остается только один вариант… - Я согласен, – спокойно сказал Джон, не видевший в этом предложении особенных неудобств. – Только введи меня хотя бы в курс дела, а то ты тут и Ганна пытался за капитана выдать. - Ну что ж, тогда я вас оставлю, – согласился Рэкхем, поднимаясь со своего места. – Бежать тебе все равно некуда, – успокоил он сам себя, решаясь оставить Джеймса без присмотра хотя бы на некоторое время и разобраться со своими людьми, начинавшими уже нетерпеливо шуметь. - Проследи, пожалуйста, что б Бонс не ворвался сюда с саблей на перевес, – почти что дружески попросил у Джека Сильвер, на что Рэкхем с такой же ухмылкой кивнул. Он собирался уже выходить, но Флинт на самом пороге окликнул его: - Передай Энн мои поздравления. Сперва Джек воспринял его слова как очередное оскорбление, но обернувшись, увидел на лице Джеймса слабую тень настоящей, ненасмешливой улыбки. Он говорил искренне, и казалось, действительно желал для них лучшего. Уходя, Рэкхем ещё раз подумал о том, что, пожалуй, Флинт не такой уж бессердечный, каким кажется. Как только они остались наедине, Джон жадно впился глазами в изменившегося почти до неузнаваемости своего бывшего капитана. Сильвер смотрел на него и не мог поверить, что это был тот самый человек, который последнее время казался ему едва ли не безумным. Другие могли и не заметить этой перемены, но Джон слишком хорошо изучил Флинта, чтобы замечать в нем даже малейшие изменения. И дело было вовсе не во внешности, хотя гладко выбритый он действительно казался моложе, а в чем-то, что нельзя описать словами. На его лице не было больше той печати скорби и нечеловеческой тоски, что Джон так привык видеть во время их последней кампании. Его взгляд, раньше всегда безжизненно-спокойный или, напротив, смертельно яростный, все ещё оставался суровым, однако теперь за этим отчуждением чувствовалось что-то иное. Флинт походил на человека пережившего предсмертную лихорадочную агонию, во время который он понимал, что конец его близок, и внезапно получившего исцеление. То ощущение внутреннего «пробуждения», что тогда так поразило Сильвера, чувствовалось в нем теперь ещё сильнее. Казалось, он сбросил с себя годы страданий и теперь начинал жить по-новому. При взгляде на этого помолодевшего, свежего, сильного и здорового человека, Джон невольно думал о том, что будь Джеймс таким два месяца тому назад, его бы ничто не остановило и все могло бы быть по-другому. Однако за этой мыслью сразу же потянулась другая, заставившая Сильвера невольно вздрогнуть: вдруг он действительно собирается начать все с начала? - Так это правда? Ты снова берешься за старое? - И я рад тебя видеть, Джон, – вместо ответа съязвил Флинт, ожидавший несколько более теплого приема. - Что ты здесь делаешь? – не унимался Сильвер, слишком много сил вложивший в то, чтобы не позволить войне снова вторгнуться в их жизни. Этот страх перед возобновлением кампании возобладал над всеми его чувствами, заглушая даже радость внезапной встречи со старым другом. - Могу задать тебе тот же вопрос. Джон на секунду замер и кивнув сам себе, проковылял ближе к Флинту. - Хорошо, – согласился он, принимая негласные правила игры. – Ответ за ответ, – сказал он, садясь за стол и внешне полностью успокаиваясь. - Я вновь вышел в море потому что узнал от верных людей, что ты и Томас Гамильтон сбежали с плантации. Не то чтобы я был удивлен, хотя все же думал, что ты там задержишься несколько дольше. Известие о твоем скором побеге заставило меня предположить, что ты вскоре возьмешься за старое, а это я не мог допустить. Но не услышав о тебе ничего подозрительного в наших кругах, я решил, что ты все-таки внял здравому смыслу и оставил Вест-Индию, скрывшись где-нибудь в Новом Свете. Но вот ты здесь, – как-то устало закончил Джон, не зная, чего ожидать от внезапно появившегося Флинта. Его появление в море не предвещало ничего хорошего, а сам факт того, что Джеймс все ещё в Вести-Индии красноречиво говорил о том, что у того что-то не сложилось с любовью всей его жизни. Если это так, то Флинт вполне мог вернуться к своим прошлым планам, и тогда Сильвер был первым человеком, с которым Джеймс просто обязан был расквитаться. Потому Джон держался в обществе бывшего капитана настороженно, готовый в каждую минуту вступить в схватку с ним. Их прошлые отношения не гарантировали Сильверу защиту от гнева Флинта. - К слову, ты мог не сбегать. Я платил за то, чтобы вас два года продержали там, а затем выпустили на волю. Но раз уж ты все же пошел на это, я должен был найти тебя, чтобы убедиться, что ты не собираешься снова ввязываться. От твоего решения зависело слишком многое. - А ты блядь не мог об этом раньше сказать? Мы оба чуть не погибли там! - Я не думал, что ты уже через месяц освободишься оттуда, - нервно парировал Джон. – Не мог же я сказать тебе об этом сразу. Я планировал послать тебе весточку через какое-то время, но опоздал. - Ладно, - махнул рукой Джеймс, понимая, что спорить об этом бесполезно, в конце концов, Сильвер ведь не намеренно подверг его очередной опасности. – Так значит, ты отправился за мной только потому, что боялся последствий? - Разумеется, а что мне было делать? Когда я узнал, что ты так быстро сбежал оттуда, мне оставалось только предположить, что ты не сдался и берешься за старое. Откуда мне было знать, что ты однажды ночью ты не зарежешь меня во сне за предательство? - Ты действительно думаешь, что я на это способен? - Я это знаю, – спокойно подтвердил Джон с вызовом глядя на Флинта. Он действительно понятия не имел, что было у него на уме сейчас и потому не мог исключить того варианта, что вся эта затея с сокровищами всего лишь уловка. - Что ж, я не могу тебя за это винить, – задумчиво ответил Джеймс, – но неужели ты правда считал, что я убью тебя после того, что ты сделал? И все равно пошел на это? Джон не спешил отвечать, прошлая их встреча ещё была свежа в памяти, так что он мог только перехватить острый взгляд Джеймса, слишком красноречиво говоривший о том, что он на самом деле думает. - Давай перестанем притворяться, что нам обоим все равно на произошедшее. Если хочешь отомстить мне, попытайся, но прекрати уже строить из себя святого. - Я даже не пытаюсь, Джон, - со странной интонацией проговорил Флинт, - просто мне жаль, что ты считаешь меня настолько неблагодарным… Впрочем, пожалуй, это только моя вина. Что ж, на самом деле я хотел сказать, ты действительно думаешь, что я могу хоть что-то иметь против тебя, после того, как ты вернул мне его? Джон, разумеется, задавал себе вопрос о том, что стало с Томасом Гамильтоном, и почему Флинт не с ним. Однако когда он услышал о сокровищах и перспективе возобновления кампании, то окончательно убедился, что у Джеймса, очевидно, что-то не сложилось с любовью всей его жизни. - Так вы вместе или же?.. – уточнил он, изучающие рассматривая Флинта, теперь догадываясь о причинах произошедших в нем перемен. - Благодаря тебе, да. Он кстати хотел сказать тебе спасибо за то письмо, и вообще - за все, хоть я и убеждал его, что ты далеко не такой благородный, каким кажешься, он не хотел меня слушать, – с улыбкой сказал Джеймс. – Так что мы оба перед тобой в долгу. Сильвер, минуту назад ожидавший едва ли не драки с Флинтом, теперь слушал эти слова благодарности не без приятного чувства самодовольства. Значит, касательно мести все его домыслы были беспочвенны. - Но тогда что ты здесь делаешь? – повторил он свой вопрос, окончательно путаясь в планах капитана. – Не пойми меня неправильно, но я думал, что как только ты найдешь его, то не станешь больше рисковать своей жизнью, если не ради себя, то хотя бы ради него. Так какого черта ты здесь? Джеймс ответил не сразу. Он и сам иногда не был уверен в том, что поступает правильно, ввязываясь во все это прямо сейчас, но объяснять все Джону он пока не собирался и спросил лишь о самом главном: - Знаешь, все это время я никак не мог понять одного, – начал Флинт, пристально глядя на Сильвера. – Когда ты решил, что меня можно остановить с помощью Томаса, тебе не приходило в голову, что он решит меня поддержать и сам настоит на продолжении войны? - Приходило, и не раз, – подтвердил Джон, действительно рассматривавший такой вариант развития событий, – но я был уверен, что даже если это произойдет, рано или поздно вы все равно остановитесь. - От чего же? - Просто я сам проходил через это. Когда ты сражаешься не за кого-то, а с кем-то тебе близким, ты думаешь только об одном, и даже цель сражения периодически отходит на второй план. Так что если предположить, что он настоял бы на продолжении твоей кампании, то я был уверен, что даже ты сам остановил бы его. - Не перестаю удивляться твоей проницательности, – ответил на это Флинт с нечитаемой интонацией, что нельзя было определить, говорит он с сарказмом или серьезно. - Так значит теперь вы с ним на одной стороне? Он все же поддержал тебя? - Именно поэтому я здесь. Сокровища были камнем преткновения в нашей прошлой кампании, и я решил, что прежде, чем начинать новую, нужно решить старые проблемы, – ответил наконец Джеймс на главный вопрос, будто бы не замечая как Сильвер на секунду затаил дыхание, не веря услышанному: - Быть не может… - Не бойся, я обещаю, что ни тебя, ни Мади это не затронет. Вы получите свою долю, распорядитесь ей, как пожелаете, но втягивать вас в то, что я начинаю, я не стану, пока вы сами этого не захотите. Я долго думал о том, что сделал не так в прошлый раз. Может, я даже готов признать, что ты был прав, говоря о настоящей причине моей войны. Но я не отрекаюсь от своих слов насчет империи, просто найду новые и более действенные способы бороться с ней. В это трудно было поверить, однако и не верить было нельзя. Джон знал, что Флинт не блефует и не скрывает от него никакой правды, он бы распознал ложь, но во всей этой речи было столько неясных моментов, что Сильвер просто не мог поверить Джеймсу: - Почему ты отдаешь сокровища нам? И неужели отдашь их Рэкхему? - Разумеется, нет, - понизив голос, ответил Флинт, - просто так у меня есть возможность потянуть время и придумать, как от него избавиться. Что же касается тебя и Мади, то ты и сам знаешь, что вы имеете такое же право владеть этими деньгами, как и я сам. Можешь считать это чем угодно, но я не могу оставить все, как есть, и лишить вас обоих законной доли. Не то чтобы, Сильвер не знал, что Флинт относится к нему и Мади не просто как к союзникам, но видеть этому столь щедрое подтверждение было по меньшей мере странно: - Что-то мне подсказывает, что так ты хочешь втянуть нас в свои интриги, - сказал Джон с затаенной угрозой в голосе. – Джеймс, если ты опять собираешься подвергать её опасности, в этот раз я не стану пытаться спасти тебя. Я надеялся, что убрал тебя из её жизни и вот теперь ты снова появляешься с такими же намерениями. - Я же сказал, что не хочу снова начинать все это. Ни на шаг я не приближусь к Мади, если ты считаешь, что я по-прежнему представляю для неё угрозу. Искренность в его словах несколько успокоила Джона, однако он все ещё чувствовал, что что-то между ними не высказано окончательно: - Если я удовлетворил твое любопытство, – начал Флинт после продолжительного молчания, – может расскажешь, как у тебя с ней? - В любое другое время, я бы не стал об этом говорить, но раз уже у нас день откровений, – со вздохом начал Джон, несмотря на то, что разговор о своих чувствах был ему крайне неприятен. – Я понятия не имею, что у нас с ней. После того, как ты исчез, все ополчение, не без моей помощи, пало и она… С начала я думал, она никогда меня не простит, но я был готов ждать. А в итоге все вышло иначе: началось то, о чем тебе рассказывал Рэкхем. Из Нассау выгнали всех тех, кто был неугоден новой власти. Рабов же, по крайней мере, тех, что там оставались, намеривались перепродать. Ей пришлось снова стать для них королевой и заняться тем, что когда-то делала её мать. Тех, что оставались на Нью-Провиденс, она переправила в безопасное место и со времен туда потянулись остальные. Так что наши с ней отношения отошли на второй план. Я знаю, что скоро она простит меня и будет готова принять, но пока ей нужно время. И деньги. Собственно, отчасти именно поэтому я здесь: надеялся заработать у Джека хоть что-то. - С чего ты так уверен, что она сможет простить тебя? Ты же понимаешь, что именно из-за тебя ей приходиться разбираться со всем этим снова? - Именно поэтому я в этом уверен. Она любит своих людей, заботится о них: это дает ей то, в чем она нуждается больше всего. И знаешь, со времен я смог доказать ей, что если бы она и дальше продолжила сражаться, то рано или поздно её бы убили и тогда все те, ради кого она шла в бой остались бы без защиты. Она скоро поймет, что все, что я делал, было ради неё одной. И когда она это поймет, я буду рядом. Несмотря на то, что Джон изначально не хотел распространяться о своих планах, все же теперь, когда он сказал это вслух, ему стало легче. Он доверял Флинту практически во всем, и потому было приятно рассказать ему самое сокровенное и важное, не боясь, что это может быть использовано против него: - Ты меня осуждаешь? – на всякий случай уточнил Сильвер, не понимая, что думает обо всем этом Джеймс. Однако Флинт ничего не ответил и лишь неопределенно покачал головой, так что Джон попытался просто перевести тему: - Значит, ты изначально считал мою долю неприкосновенной? Даже не знаю, что и сказать. - Обычно в таких случаях благодарят, – подсказал ему Флинт. – Если серьезно, то да. Правда, я объединял ваши с Мади долю в одну, но если ты не согласен, то ещё не поздно все переиграть. - Нет, это даже к лучшему. Я не хочу, чтобы она снова связывалась с этими сокровищами. - То есть? – не веря в сказанное переспросил Джеймс, пристально глядя на Джона. - Ты не собираешься отдавать ей её долю? - Я и свою не собираюсь забирать. По крайней мере, не полностью. - Ты в своем уме? Какого черта, Джон? - Я не хочу, чтобы она знала о том, что сокровища, на которые она так надеялась, будут растащены всеми нами, – медленно пояснил Сильвер, зная, какую волну негодования вызывают у Флинта его слова. - Я возьму лишь малую часть, чтобы помочь ей поправить дела, и нам с ней было на что жить хотя бы первое время. - У тебя что в привычку входит отказываться от денег? В тот раз ты тоже не принял свою долю, потому что посчитал это «нечестным» по отношению к команде. - Думай, что хочешь, но я решил окончательно. - А о ней ты подумал? Ты уверен, что ей хватит той части, что ты возьмешь с собой? - Ей хватит на то, чтобы обеспечить свой народ нормальными условиями для жизни, но не хватит на то, чтобы вооружить их и продолжить то, что вы с ней начали. - Ты хоть понимаешь, насколько это жестоко по отношению к ней? – почти что с разочарованием сказал Флинт, не веря в то, что Джон действительно был готов пойти на все это. - Я понимаю, но если это гарантирует её безопасность, мне все равно. Я не позволю ничему снова отнять её у меня. И можешь сколько угодно осуждать меня, но в глубине души ты знаешь, что на моем месте ты поступил бы так же. На этот раз Финт не ответил, ведь Сильвер, как всегда, был прав насчет него. Джеймс понимал, почему Джон поступает именно так, но тем не менее надеялся, что он передумает и предоставит Мади самой решать, как поступить: - Ты осознаешь, - предпринял он последнюю попытку отговорить его, - что начинать отношения со лжи, не лучшая идея? Казалась, впервые с начала их разговора в душе у Джона что-то дрогнуло, и по его лицу пробежала тень сомнения. Он действительно понимал, что поступает не так, как должен, но он ничего не мог с собой поделать. Слишком многим он для неё пожертвовал и теперь не готов был отступать. - Давай сначала доплывем до острова, а там уже решим, что делать дальше. Кто знает, что может случиться, – решил закончить Сильвер этот бессмысленный для них обоих разговор, зная, что любое решение касательно Мади он все равно будет принимать только сам. - Когда ты говоришь эту фразу, всегда что-то случается, – сказал со вздохом Флинт, принимая его просьбу закрыть эту тему. Джеймс мысленно поражался тому, как сильно Джон любил Мади. Он впервые с поездки на остров задумался о том, что, быть может, Сильверу действительно не будет нужно ничего другого, кроме как её самой: - И все же я бы хотел с ней повидаться, как она вообще отнеслась к тому, что ты сделал со мной? - Сначала не поверила, да, мне кажется, она до сих пор сомневается. Может и свидитесь когда-нибудь… - с неопределенной интонацией протянул Сильвер, но тут же собрался и продолжил уже более веселым, почти развязным тоном. - В любом случае мы никуда не доберемся, если ты наконец не отдашь мне мой корабль. - Во-первых, он не твой. А во-вторых, прежде чем я перейду на «Рейнджер» Рэкхема, где мне придется терпеть общество Билли… - Стой, погоди, – остановил его Джон, намериваясь кое-что прояснить. – Джек сегодня сказал, что Билли изменился, ты сам это слышал. По-моему, с ним действительно что-то произошло на том острове. Когда он узнал, что тебя больше нет, он, казалось, потерял смысл жизни. Я не знаю, как он отнесется к тебе теперь, так что будь готов ко всему. - Если бы ты сказал мне, что он все ещё горит желанием мести, мне было бы спокойнее, – пробормотал в ответ Джеймс, действительно сбитый с толку таким объяснением. - Я просто предупредил, – капитулировал Джон, показывая, что он ничего лишнего не имел в виду. – Ты уже знаешь, что скажешь людям? - Каким людям? - Допустим тем, которые уже час ждут там твоего появления. Позволь тебе напомнить: ты был мертв. Как думаешь, что они чувствуют теперь, когда ты выскочил как черт из табакерки и сразу взял власть в свои руки, вертя Рэкхемом как тебе заблагорассудиться? Может тебе вообще самому стоит возглавить его людей? Я уверен, что большинство будет не против сменить его на тебя. Джеймс действительно как-то упустил это из виду, приняв для себя в тот самый момент, когда корабль начали обыскивать, что свое инкогнито раскрыть все же придется. Он тогда почти не заметил всех тех взглядов, что были направлены на него отовсюду, и потому теперь ему казалось, что нет никакой необходимости как-то объясняться перед этими ничего для него не значащими людьми. Однако Сильвер был прав. Он слишком важная фигура в их мире, чтобы его воскрешение из мертвых прошло без внимания. - На пост капитана я точно претендовать не стану. Вполне возможно, что люди будут верны Джеку, и тем самым я только испорчу наше с ним соглашение. Уж лучше подождем, а там – будь что будет. Но, в любом случае, нам вряд ли удастся впредь поговорить без посторонних, поэтому выслушай меня, пожалуйста, – Джон хотел было сказать, что и так последние полчаса его слушает, но слишком серьезный тон Флинта заставил его сосредоточится. – Я хотел, чтобы ты стал капитаном на этом корабле не только из-за того, что не доверяю Билли. Ты нужен мне здесь, чтобы помочь защитить кое-кого…