***
Сугуру скрестил руки на груди и посмотрел на железнодорожные пути. Ожидание поезда тянулось непростительно долго. Пускай он и знал, что Сёко приедет на час позже него, не думал, что это время будет идти так медленно и мучительно. Он был бы и рад отправиться в колледж как можно быстрее, утомленный долгой дорогой из Нары, но совесть не позволяла ему бросить миниатюрную Иэйри на произвол судьбы. Прекрасно зная о её способностях то ноги подворачивать, то падать на ровном месте, Сугуру предпочел лично проконтролировать её. Заодно и донести сумку с вещами, чтобы не тяжко было. Достав из нагрудного кармашка рубашки телефон, он отодвинул дисплей и проверил входящие сообщения. Сатору возмущался тому, что к ним подселили первокурсников, мать написала, что он забыл дома только что купленные кроссовки, а Сёко, что уже почти приехала, нужно только подождать чуточку! В отличие от него, она проделала меньший путь. Поездка из Иокогамы едва ли составляла чуть более часа на скоростном поезде с пересадкой на станции Сибуя, но поскольку переход на другую линию совершать необходимости не было, маршрут Иэйри оказался сокращен на целых двадцать минут. А это означало, что встретятся они немного раньше намеченного. Сугуру едва заметно улыбнулся. Ещё пару дней назад, гуляя вместе с Сатору по своему родному городу, он словил себя на мысли о том, что соскучился по Сёко. Ему показалось забавным то, что он отгонял от себя даже малейшую возможность романтических отношений с ней, но в итоге погряз в них как полнейший дурак. Ему нравилось проводить время с Иэйри, держать её за руку, говорить о чем-либо, да и просто находиться рядом. Поэтому каждый раз, когда доводилось побыть только вдвоем, Сугуру радовался как мальчишка, хотя и всячески пытался это скрыть. Задвинув дисплей телефона, Гёто поспешил вернуть мобильник обратно в нагрудный карман. За то время, что они с Сёко встречались, они не особо продвинулись вперед. Даже несмотря на то, что их чувства были взаимными и тёплыми по отношению друг к другу, они не торопились преступать черту, делавшую их чем-то большим, чем обоюдно влюбленные друг в друга молодые люди. Такое положение событий их обоих устраивало. Так можно было лучше узнать друг о друге и стать ближе на платоническом уровне. Познать внутренний мир Сёко Сугуру стремился куда сильнее, чем это можно было себе представить со стороны. Ему казалось это логичным, закономерным и уважительным по отношению к ней. Гёто лениво потянулся. За время, проведенное в поезде, у него ужасно затекли ноги. Стоило размять их, пройтись немного, но ожидание Иэйри было гораздо важнее собственного неудобства. Поправив на себе лёгкую весеннюю курточку, Сугуру застегнул молнию. Несмотря на то, что погода казалась очень приятной и необычайно тёплой для конца марта, не стоило переоценивать лёгкий ветерок, норовивший пробрать до костей, ведь хотя платформа линии Тоёко находилась глубоко, прохлада заполняла станцию и оставляла после себя чувство дискомфорта. Казалось, что под землёй было гораздо холоднее, чем на улице. В самый разгар дня, людей на линии оказалось не так много. Обычно Сибуя славилась огромным потоком пассажиров и являлась одной из самых загруженных станция Токио, потому такое положение вещей показалось Сугуру как минимум странным, но он не решился делать из этого какие-либо выводы. Прибывший на платформу поезд заставил молодого человека отвлечься от собственных мыслей. Он поторопился к краю платформы, зная, что Сёко предпочитала садиться в хвостовой части электрички. Достигнув нужного вагона, Сугуру поправил тяжелый рюкзак на плечах и стал выискивать среди прибывших знакомое лицо. Всё сразу же стало на свои места: люди заполнили холл станции и врассыпную рассредоточились кто куда. Большая часть направилась к переходам на другую линию, представлявшим из себя самые настоящие подземные лабиринты, а кто-то торопливо зашагал в сторону выхода. В толпе выделялись лишь туристы, рассеяно глядящие по сторонам в попытках понять куда следовало держать путь, ведь даже жители Токио путались в планировке подземных переходов Сибуи, чего уж было говорить о путешественниках. Сёко вышла из вагона одной из последних. Вместо того, чтобы толпиться в очереди, она подождала, пока все пассажиры покинут стремительно пустеющий поезд и освободят проход. — Как доехала? — Сугуру ловко выхватил из её ладоней тяжелую сумку и удивился тому, что Иэйри дотащила такой груз самостоятельно. — Привет. Они немного отошли, чтобы не мешаться под ногами других пассажиров, заполнивших платформу. Вместо ответа на вопрос о поездке Сёко приподнялась на носочках и нежно, невесомо поцеловала Сугуру в щёку в знак благодарности за то, что он решил её встретить. Почувствовав, что к лицу прилила кровь, Гёто едва заметно улыбнулся. Его всё ещё смущало такое открытое проявление чувств и сам он предпочитал заниматься такими вещами наедине. — Вот теперь привет, — мило улыбнулась она, хлопнув в ладоши. — Не хочешь покурить перед поездкой в колледж? — Не сомневался услышать от тебя что-то другое, — без упрека произнес Сугуру. — Пойдем, по дороге разберемся. Крепко обхватив одной рукой ремешок сумки Сёко, Сугуру протянул девушке свободную ладонь. Когда она охотно переплела их пальцы, он кивнул и направился вместе с девушкой в сторону выхода со станции. Предвкушая длинные очереди на эскалатор, он тяжело вздохнул, однако к огромному счастью Сугуру, всё оказалось не так плачевно. Заняв место на ступеньках позади Сёко, он уткнулся лбом в её спину. Вопиющее, с точки зрения молодого человека, проявление тактильности было связано исключительно с тем, что он соскучился за время каникул. Иэйри хихикнула и обернулась, чтобы погладить Сугуру по густым тёмным волосам, которые в этот день не были собраны в тугой пучок. — Знаешь, на самом деле я соскучилась за неделю. Только не по учебе. По тебе скучала, по Кёко, по учителю… — И даже по Сатору скучала что ли? — усмехнулся молодой человек, переведя взгляд на Сёко. — Фу, только не по нему, — она наиграно изобразила недовольство и рассмеялась. — Хотя… Ладно, по нему тоже соскучилась. Но совсем чуточку. Сам знаешь, что Сатору не тот человек, которого я рада видеть каждый день. — Да ладно тебе, нормальный он тип, я иногда, конечно, тоже от него устаю, — пожал плечами Сугуру, признаваясь в таком грешке. — Но признайся! Без него было бы скучнее! Сёко покачала головой. Она рассмеялась и прикрыла рот ладошкой. Сойдя с эскалатора, Иэйри посмотрела по сторонам, пытаясь припомнить, куда следовало идти дальше. Сугуру показал ей кивком в нужную сторону и протянул свободную руку, чтобы девушка переплела их пальцы. — Знаешь, я бы очень хотела с тобой кое-что обсудить, — вздохнула Сёко, покачивая ручкой. — Меня беспокоит одна вещь. Хотя это вообще не связано с нами напрямую, но… — М? Сугуру поморщился, когда вышли на поверхность. Припоминая, где можно было покурить, он указал на торговый центр. Люди курили у выхода в специально отведенном для этого месте. По дороге к зданию, он то и дело посматривал на их переплетенные пальцы. Лёгкая улыбка появлялась на его лице каждый раз, когда Иэйри сжимала его ладонь чуть крепче обычного. — Ты не подумай, я хорошо отношусь к Сатору, — Сёко достала пачку сигарет из небольшой сумочки и протянула Сугуру одну штуку. Когда тот обхватил сигарету зубами, девушка заботливо подожгла её кончик и подмигнула в ответ. — Но ты не задумывался о том, что наша Кёко заслуживает кого-то получше? Сугуру затянулся табачным дымом, после чего пожал плечами. Установив сумку на землю, он распрямился, потянулся и тяжело выдохнул. — По-моему они стоят друг друга, — абсолютно серьезно ответил Гёто, разведя руками. — Кёко опылилась от Сатору за этот год, так что… Прикурив, Сёко задумчиво хмыкнула. Ей казалось, что Хасэгава была слеплена из другого теста и отношения с Годжо вели её дорожкой кривой. Вроде бы Иэйри была рада за то, что личная жизнь у подруги сложилась в первый год обучения, но какая-то подковырка в персоне Годжо её всё-таки смущала. Такие интенсивные отношения казались Сёко чем-то ненормальным. — Просто я к тому, что мы с тобой встречаемся почти полгода, но ты ведешь себя совершенно не так, как он! — изумленно выдала Иэйри. — Я веду себя как-то не так? — в недоумении вскинул брови Сугуру. Сёко прикусила кончик языка и грустно вздохнула. — Я хотела сказать, что ты ведешь себя сдержанно и уважительно, Сугуру. И мне кажется, что это здоровое поведение. А вот он… Когда сигарета кончилась, Сугуру нахмурился и поспешил выкинуть окурок в урну. Некоторое время он молчал, пытаясь сложить в голове единую мысль по поводу того, что именно имела в виду Сёко. Видимо, раз она завела речь об этом, то её действительно волновало то, какое влияние Сатору оказывал на лучшую подругу, и не могла оставить без внимания то, что Хасэгава сильно изменилась с их первой встречи. Сугуру и сам заметил, что Кёко стала вести себя иначе. Если раньше она больше стеснялась, была немного скованной и в принципе не отлипала от Иэйри, то теперь она казалась более самостоятельной. Возможно причиной и правда стало то, что она проводила много времени с Годжо. Однако Сугуру, в отличие от Сёко, не считал, что они с лучшим другом стали меньше общаться из-за его отношений. В конце концов Сатору проводил с ним времени куда больше, чем это казалось на первый взгляд. Даже в гости к нему на денёк приехал и не хотел уезжать, жалуясь на скуку в отчем доме. — Слушай, я понимаю, что ты ревнуешь Кёко, но поверь мне, она изменилась в лучшую сторону, — спокойным тоном произнес он. — Да и не так уж плох Годжо. Куда хуже было бы, начни она встречаться с кем-то типа Мирая Рёги. Вот уж мутный тип, — пробормотал Гёто, потирая подбородок. — Сатору, конечно, не подарок, но посмотри, они вместе почти год. И даже крупно не поссорились ни разу. Поджав губы, Сёко не поспешила с ответом. — Взгляни на Сатору чуть под другим углом, дай ему шанс. Он хорошо относится к Хасэгаве… Я даже удивлен тому, что он в принципе так привязался к ней. У него сложный характер, да и кажется на первый взгляд, что он только себя любит, но, — Гёто приподнял указательный палец. — Он думает о ней, что уже большой прогресс. — То есть ты думаешь, что переживать не стоит? — она подняла на Сугуру взгляд грустных карих глаз. — А есть причины? Сёко вздохнула. Говорить об истинных причинах своего переживания было нелегко, поскольку эта тайна не принадлежала ей. Она никогда не рассказывала Сугуру о том, что именно знала о жизни Хасэгавы до поступления в колледж, никогда не говорила почему они приступили к занятиям спустя неделю после начала учебного года, и не говорила почему первое время Кёко была такой зажатой, пугливой и отстраненной. Это был не её секрет, потому разглашать его Иэйри не считала нужным. — Не думаю, что она легко переживет разрыв с Сатору, если такое вдруг случится. — То есть? — Гёто вопросительно вскинул бровь. — Я… Не могу говорить об этом, — Сёко потушила сигарету и выдохнула. — Но просто знаю, что может произойти, если вдруг он её обидит, Сугуру. — Ты бы лучше переживала за себя так же сильно, как о ней печешься, — Сугуру уложил ладонь на её хрупкое плечико. — Перестань себя изводить. Я стараюсь присматривать за Сатору и вправлять ему мозги по мере возможностей. В ответ на это заявление Сёко рассмеялась. — Чего ты? — То, что вы периодически деретесь не равняется тому, что ты пытаешься его вразумить. Обижено нахмурившись, Сугуру скрестил руки на груди: — Эх, Сёко, совсем ты нашего Сатору не знаешь. Он, между прочим, очень много говорит со мной…***
Годжо почесал затылок, рассматривая ужин. То, что Кёко принесла от Ясуо и Наоки, не вызывало у него аппетита. Возможно потому, что он не любил острые блюда, или же в силу того, что ему в принципе не сильно нравилась индийская кухня. Эти приправы и специи словно обжигали ему ротовую полость, вызывая лишь желание напиться как можно больше воды, да уложить за щеки кубики льда. Потому он прикладывал титанические усилия для того, чтобы запихивать в себя кусочки куриного филе в соусе карри, и тяжело вздыхал каждый раз. В отличие от него, ребята за столом ужинали с большим удовольствием. Кёко потихоньку кусала лепешку, иногда макая её в соус карри, Сугуру положил себе добавки, Сёко, объевшись небольшой порцией, откинулась на спинку стула, а первокурсники нахваливали кулинарные навыки жены своего учителя. Особенно удовлетворенным качеством еды казался Нанами. Что не могло остаться не замеченным. — А жена вашего дяди славно готовит, Хасэгава-сэмпай, — благодарно произнес Хайбара. — Нам очень повезло, что вы так нас накормили в первый же день! Кёко посмотрела на сияющее лицо первокурсника и улыбнулась. Ей очень импонировал вечно радостный паренёк, уплетающий еду за обе щеки. Он был добрым малым и почему-то девушке казалось, что он отлично впишется в их компанию, чего она не могла сказать о Нанами Кенто, чьё грустное лицо выбивало из колеи. — Она вообще очень классная, может он как-то вас познакомит с ней, — пожала плечами Хасэгава. — И… Это, зови меня по имени. Без этого всего. Неловко как-то. — Было бы здорово! — улыбнулся Ю, отставляя пустую тарелку. — Наш учитель счастливый человек, раз его жена так готовит круто, — добавил он вполголоса. Казалось, что просьбу девушки обращаться к ней по имени он пропустил мимо ушей, поскольку совсем не прокомментировал её. Не сдержав смеха, Кёко похлопала парня по плечу. С каждой фразой он казался ей всё смешнее и смешнее. — Слушайте, а что, если мы поедем завтра закупаться все вместе? — спросила Кёко, откладывая надкусанную лепешку. — Раз уж мы с Сёко хотели поехать на шоппинг, а Сатору изъявил желание к нам присоединиться… С аппетитом у неё в последнее время складывались дела не очень. Несмотря на то, что Наоки приготовила восхитительно вкусный карри, в горло толком ничего не лезло, поэтому она и сосредоточилась на лепешке. Услышав предложение Кёко, Сатору переключил свое внимание на рис. На контрасте с острой курицей он показался ему ужасно пресным и безвкусным. — Идея неплохая, — согласился Сугуру, едва его тарелка опустела. — Блин, это было очень вкусно. Я бы ещё, но уже не могу… — Ничего, там Наоки на неделю наготовила, — вздохнула Хасэгава, подперев голову ладонью. — И это я сейчас только про карри говорю… Интересно, конечно, что у Ясуо столько терпения… Раньше ему не нравилось, когда его бывшая жена готовила впрок. — Видать Наоки он любит поболее своей бывшей, — Сатору очистил куриное мясо от излишек острого соуса и, резко выдохнув, съел кусочек. — Сука, как ты вообще две порции за раз умял, Сугуру? Гёто рассмеялся и махнул рукой: — Я б спросил у тебя то же самое, если бы мы ели что-то сладкое. Обиженно скрестив руки на груди, Кёко откинулась на спинку стула. Несмотря на то, что не она готовила эту еду, ей стало несколько неприятно, что Сатору не оценил по достоинству результат трудов Наоки. — Не дуйся, — проговорил Годжо, набирая палочками рис. — Я и ем это только потому, что это ты принесла. Хотя мне от острого фигово становится! Услышав, что Сатору совершил ради неё такой подвиг, Кёко заметно оживилась. Она почувствовала себя даже чуточку неловко из-за того, что подумала, будто ужин не приносил ему совсем никакого удовольствия. — Предлагаю поехать в Гиндзу, — выдал Сатору, продолжая поедать рис. — Мне кажется, ты забываешь, что мы не одеваемся в бутиках, — усмехнулась Сёко. — Да, Сатору, Гиндза нам не по карману, — согласилась с подругой Кёко. — Как насчет чего более бюджетного? Сибуя? Харадзюку? — Ой, как будто в Гиндзе ты сама за себя хотя бы раз платила, — отмахнулся Годжо, снимая очки. — Не хотите так не хотите, предлагайте сами тогда куда можно поехать. Только не в Сибую. Меня от неё уже тошнит. Недоверчиво покосившись на Сатору, Кёко поджала губы. Его поведение несколько задело её, но выяснять причины его недовольства на публике она посчитала нецелесообразным. Не хватало ещё поругаться у всех на виду. Закончив выковыривать мясо, Годжо отодвинул от себя тарелку. Он расслабленно откинулся на спинку стула и вытянул ладонь, чтобы уложить её на бедро Хасэгавы, сидящей рядом с ним. Это действие вызвало у Кёко еще больше немых вопросов. — Можно ещё в Синдзюку поехать, — подал голос Ю. — Там недавно новый торговый центр открыли, думаю, что и бюджетные магазины в нём есть. — О, а мне нравится это предложение, — щелкнул пальцами Сугуру. — Мне как раз нужны кроссовки на каждый день. Дома свои забыл. — Знаю неплохой магазин там, Гёто-сэмпай! — неизменно восторженно произнес Ю. — А ты чего молчишь, Нанами? Нанами шумно выдохнул и подпер голову ладонью. В отличие от прочих студентов он не выражал особой радости о предстоящей поездке, да и чересчур активные старшие товарищи его несколько напрягали. — Да я просто… Не очень люблю большими компаниями ходить куда-то. — Мне тоже раньше не нравилось, — поспешила вклиниться в разговор первокурсников Кёко, убирая ладонь Сатору со своего бедра. — Но вместе гораздо веселее. Правда же, Сёко? Годжо закатил глаза и недовольно фыркнул. Напряженная атмосфера между ним и Кёко становилась куда более заметной окружающим. — Да-да, — Сёко потянулась. — Это чистая правда. Соглашайся, — она улыбнулась, повернув голову в сторону Кенто. — Сугуру у нас тоже не любитель по магазинам бродить, так что, если что, он составит тебе компанию в каких-нибудь других развлечениях. — Ага, можем что-то придумать, — подтвердил Гёто, хлопая себя по карманам. — Кстати, Сёко, а ты покурить не хочешь? — Да в принципе можно было бы… Кёко, Сатору? Вы с нами пойдете? Годжо отрицательно покачал головой. Учитывая, что он в принципе не курил, такое предложение от Иэйри показалось ему как минимум странным. Он косо посмотрел на Кёко, которая также дала отрицательный ответ и ухмыльнулся. — Нам ещё посуду мыть. — Думаю, мы с Хайбарой могли бы взять на себя мытьё посуды, — проговорил Нанами, поднимаясь из-за стола. — Спасибо большое за ужин. — Да не за что? — удивилась Кёко, наблюдая за тем, как первокурсник принялся собирать грязную посуду со стола. То, что он поблагодарил её за ужин, который она даже не готовила, немного удивило девушку. — Пойдем, — Годжо потянул её за руку. — Поговорить надо. Поднявшись с места, Кёко с большой неохотой поплелась за молодым человеком. Реакция Годжо за ужином несколько огорошила её и Хасэгава совсем понимала, что именно она сделала не так. Ну, да, она не учла того, что ему не нравилась острая пища, но раньше и случаев таких не было, чтобы узнать эту информацию. Годжо толкнул дверь в свою комнату. Его недовольство читалось даже в движениях. Резко, несколько агрессивно, он захлопнул за Кёко дверь и сложил руки на груди, словно ожидая каких-то объяснений касательно ситуации, понятной одному ему. — Ничего сказать мне не хочешь? — Что? — нахмурила брови Хасэгава. — Я должна что-то сказать? — Что-что! Ты делала вид, будто я тебе никто! — Сатору произнес это так, словно его безумно оскорбило такое поведение со стороны девушки. — Ты с луны свалился? — она приложила ладонь ко лбу. — Просто я не могу обращать внимание только на тебя. Вокруг ещё есть люди и мне приходится вежливо общаться с ними и поддерживать разговор. Это называется дружелюбие, Сатору. И если бы их не позвала я, позвали бы Сугуру или Сёко. Годжо поджал губы, некоторое время он пытался найти хоть какие-то слова для того, чтобы контратаковать ими Кёко, но понял, что ему нечего сказать на такой аргумент. На самом деле его глубоко задело то, что Хасэгава не выражала недовольства от того, что вместо того, чтобы наслаждаться обществом друг друга им пришлось проводить экскурсию по колледжу, и то, что она показывала расположенность к первокурсникам раздражало. Он думал, что она будет расстроена или опечалена тем фактом, что им не дали времени понежиться в объятиях после разлуки, но вместо этого Кёко крайне спокойно реагировала на происходящее. — Слушай, не надо говорить, что я игнорирую твое существование, ты же знаешь, что это совсем не так, — раздосадовано взмахнула руками Кёко. — Я просто знаю, что сложно входить в новый коллектив. Вот и хочу им помочь. Он снова промолчал. Ему не стало стыдно за надуманную проблему и признавать поражение он не торопился. — Сатору, — Кёко протянула к нему ладонь и погладила по плечу. — Ты же прекрасно знаешь, что я тебя очень люблю. И не смотрю я на других парней. Хватит дуться, ты самый лучший. Хорошо? Шумно выдохнув, Сатору кивнул. — Я просто… — он покачал головой. — Ладно, ерунда, не бери в голову. — Нет уж, раз ты заговорил об этом, то нужно обсудить, — спокойно произнесла Хасэгава. — Чтобы потом не было неудобных вопросов. Попытавшись собрать мысли в кулак, Годжо зажмурился. Он не привык говорить с Кёко о том, что по-настоящему его беспокоило, хотя бы потому, что в глубине души он знал и был уверен, что его личность выдающаяся и крайне привлекательная. Потому, когда Хасэгава проявляла к другим представителям противоположного пола чуточку больше внимания, в нем вскипало необъяснимое чувство агрессии. Не распространялось подобное лишь на Сугуру, поскольку Годжо был уверен на все сто процентов в том, что того Кёко воспринимает не иначе как друга. — Может я лучше зубы пойду почищу, руки помою и вернусь? — трагично вздохнул Годжо. Кёко нахмурилась. Для неё было странным то, что Сатору всячески препятствовал разговору по душам. Обычно они отлично обсуждали какие-то её мелкие проблемы или неурядицы, но едва разговор заходил о чувствах самого Годжо, он словно прятался в раковину и всячески старался избегать анализа своих эмоций и поведения. — Зубы могут подождать. Смерив его серьезным взглядом, Кёко сощурила глаза, пытаясь уловить эмоции на лице Годжо. Когда на его переносице не находились очки с затемненными стеклами, читать Сатору становилось легче. В такие моменты она могла уловить суть происходящего, ведь недаром считалось, что глаза отражают человеческую душу. Сатору всегда смотрел на неё тепло, но едва на его сердце становилось тяжко, взгляд его менялся и становился холодным и неприятным. Таким, будто мириады кристалликов льда норовили проникнуть под кожу туда, куда опускались его глаза. Чувствовать на себе такой взгляд Годжо Кёко не любила. Он доставлял ощутимый дискомфорт, схожий с физическим, но хуже всего ей становилось от осознания, что он относился к ней холодно. В такие моменты Хасэгава начинала закипать, словно чайник на газовой горелке, и ей стоило титанических усилий сдержать себя в руках и не сказать чего-то такого, о чем она могла бы пожалеть. Кёко шумно выдохнула, затем набрала в лёгкие побольше воздуха и зажмурилась. Ей показалось, будто Сатору отвергает её, когда сомневается в том, что в её жизни не было никого важнее, чем он. И в этот момент все положительные качества Годжо для неё стирались, будто ластиком неудачно написанное слово. Уловив, что с Хасэгавой происходит что-то неладное, Сатору приблизился к ней. Он протянул вперед руки и поспешил обнять её, словно извиняясь, что повёл себя как-то не так, однако вместе с тем Годжо совсем не понял, что именно могло девушку задеть и почему из нападающего он в одночасье стал жертвой. — Зубы-то могут, а вот я не умею извиняться иначе, чем языком, — усмехнулся он, оставляя поцелуй на макушке Кёко. — Не дуйся на меня, пожалуйста. Вернусь и извинюсь так, что ты и думать забудешь о том, что мы повздорили. Договорились?***
— Что, прям так и сказал? — Сёко пролистала стойку с платьями и перевела удавленный взгляд на подругу. Кёко достала вешалку с белоснежной рубашкой и проверила на ней ценник. Две тысячи йен за новую одежду показались очень заманчивым предложением, однако затем она заметила зацепку на ткани аккурат у края воротничка и поняла, что уценка произошла исключительно из-за брака. — Да они издеваются что ли, — хмыкнула девушка, вешая рубашку обратно. — Ну так что? — поспешила напомнить о своем вопросе Сёко. — Пока парни покупают себе кроссовки мы можем обсудить, что у вас произошло… Если ты хочешь, конечно же. — Да знаешь… Я просто не понимаю, что не так было вчера. Сатору буквально сказал мне, что я делала вид, будто мы с ним никто! Хотя все было не так. Подумаешь, убрала его руку. Иэйри продолжила листать платья на вешалке. Любительницей подобного элемента гардероба она могла назвать себя с натяжкой. Даже у Кёко платьев было за десяток, пускай со стороны казалось, что она больше любила ходить в джинсах или штанах. — Видимо он хотел, чтобы ты проинформировала первогодок ещё и о том, что вы встречаетесь, помимо организационных вопросов проживания в общежитии, — протянула Сёко, доставая черное платье-футляр с полупрозрачными объемными рукавами. — О, классное какое. Быстро переключив внимание с пролистывания рубашек на подругу, Хасэгава сощурилась и потерла подбородок, рассматривая одежду. — Ага, к нему бы туфли на каблуке и можно на свидание пойти с кем-нибудь, — абсолютно спокойно произнесла Кёко, прикладывая платье к подруге. — Какая ты в нем миленькая. Сугуру бы понравилось. Сёко смутилась. — Не говори такого, — она кашлянула в кулак. — С чего бы ему на свидания меня звать… — Позовет-позовет. Вместо ответа Иэйри решила промолчать. В такие моменты, когда Кёко возвращалась к идее свести её с Сугуру, она боялась проговориться, что все в общем-то сложилось достаточно удачно. Им с Гёто попросту нравилось наблюдать за тем, какие попытки для образования их пары предпринимала Хасэгава. — Кёко… — Я не дурочка и прекрасно вижу, что вы много времени вместе проводите. По-моему, это очень даже здорово. Просто нужно как-то всё подтолкнуть к тому, чтобы вы оба поняли настрой друг друга! — Давай лучше о тебе поговорим! — поспешила перевести тему Иэйри. — Но платье я всё-таки хочу померить. Хасэгава вернулась к рубашкам. В прошлом учебном году она взяла себе пару штук, да те со временем стали слегка велики, поэтому она посчитала, что нужно было взять на размер меньше, а то и на пару, ведь регулярные тренировки с проклятыми орудиями дали свои результаты и теперь она стала выглядеть подтянуто. — А с чего бы мне сходу информировать первогодок о том, что у меня есть парень? Это их вообще не касается! — возмутилась Кёко, после чего наугад достала рубашку. — О! Боже, десять тысяч за это? Раздосадовано выдохнув, она покачала головой. Наверное, стоило отправиться в следующий магазин, да посмотреть ассортимент одежды в нём, раз в этом месте ни на что глаз не ложился. — Давай ты платье пока померяешь, а потом пойдем в другое место рубашки посмотрим… — расстроенно произнесла Хасэгава. — О, и еще мне нужно бельё купить! Какое-нибудь красивое… — Знаю один магазин! Вроде здесь он есть, так что сходим туда, пока парни заняты. Нечего им по таким местам ходить. Они направились в сторону примерочной. По пути туда Кёко приметила пару босоножек с закрытыми носами и высоким каблуком. Она сказала Иэйри, что догонит, и с трудом отыскала нужный Сёко размер обуви. Все-таки лучше было примерить платье с правильной обувью, чтобы можно было оценить, как по итогу будет выглядеть окончательный образ. К моменту, когда Кёко подошла к кабинке, Сёко закончила надевать платье. Просунув голову между стенкой примерочной и плотной занавеской, Иэйри окликнула подругу, чтобы та помогла ей застегнуть молнию на спине. — Я босоножки принесла, попробуй с ними. Сёко послушно приступила к примерке обуви, то и дело посматривая на себя в зеркало. — А сидит неплохо. — Шутишь что ли? Оно потрясающе сидит на тебе! — Кёко радостно похлопала в ладошки. — Тебе очень нужно купить его! Сколько оно стоит? — Посмотри на бирке, пожалуйста. Обернувшись к подруге спиной, Иэйри посмотрела на своё отражение. Темное платье из плотного материала казалось строгим, но невесомые рукава оттеняли эту серьезность и вносили капельку неординарности в образ. — Хм, почти девять тысяч, — протянула Кёко, рассматривая бирку. — Что-то тут и правда как-то дороговато для масс-маркета… Сёко покружилась вокруг своей оси, рассматривая отражение в зеркале. На неё платье произвело большое впечатление, поэтому своего восторга ей скрыть так и не удалось. Она остановилась, приложила ладони к покрасневшим щечкам и улыбнулась. — И правда дороговато, но платье просто безумно красивое! — Это ты в нем безумно красивая, — улыбнулась Хасэгава, которая была не в силах отвести взгляда от радостной подруги. — Думаю, что пожалею, если не куплю его… Кёко активно покивала, соглашаясь с подругой. Нечасто можно было найти одежду, что сразу же западала в душу и выглядела идеально не только на вешалке, Иэйри необычайно повезло вытянуть счастливый билет в этот раз. Прогулка по магазинам выдалась продуктивной. По итогу Хасэгава всё-таки нашла рубашки, которые сели на неё неплохо и материал которых приятно ощущался кожей, а также смогла подобрать несколько симпатичных комплектов белья. Кроссовки и канцелярию они с Сёко выбирали с меньшим энтузиазмом, поскольку подустали, а когда с покупками было закончено, то встретились с парнями, которые ожидали их в одном из ресторанов традиционной кухни, расположенном в торговом центре. Пока Сатору и Сугуру сидели рядом и что-то обсуждали, Нанами и Ю изучали меню, оценивая позиции и стоимость блюд в столице. Каждый из них проголодался после долгих похождений по магазинам, ведь завтрак остался далеко позади. — Ну вот девчонки, сами позвали по магазинам и сами пропали куда-то, — недовольно произнес Сатору Годжо, прекращая рисовать черной ручкой что-то на чеке. Он протянул записку Гёто, после чего откинулся на спинку диванчика и приподнял стёкла очков, чтобы посмотреть на девушек. — Ты серьезно? — Сугуру рассмеялся, оценив взглядом содержимое послания. — Рисовать члены, как же это по-взрослому… Показав другу язык, Годжо хихикнул. Ему такая шалость показалась очень забавной и смешной. — Прости, Сатору, девчачьи штучки, — утрируя, ответила Кёко. — Но мы купили всё, что хотели. Даже больше. А ваши дела как? Положив пакеты на диванчик, девушка опустилась рядом с Годжо. Она нежно коснулась губами его щеки и взъерошила светлые волосы, немного разряжая обстановку и поднимая ему настроение. — Сугуру нас затрахал, — вполголоса произнес Годжо. — Мы выбирали ему кроссовки больше часа… И знаешь, что он купил? — Да ничего не больше часа! — возмутился Гёто, всплеснув рукой. — И вообще… Выбор обуви — это очень ответственная вещь, когда речь заходит о том, что нам нужно скакать по всему Токио, чтобы изгонять проклятия. — Ты давай это самое… Показывай-показывай, умник! Сёко с интересом посмотрела на Сугуру, сжимавшего в руке ручки от бумажного пакета. Тот нехотя выругался, доставая коробку, и поставил её на столик. Внутри лежала новехонькая пара таби, выполненная из плотной ткани. — Мне просто показалось, что таби будут гораздо удобнее из-за того, что у них тонкая подошва, — слегка пристыженно произнес он. — Да и вообще, там была акция и я взял две пары по цене одной. — Зря ты так, Сатору, эти таби очень стильно выглядят, — Кёко перегнулась через столик и заглянула в открытую коробку. — Ещё если водонепроницаемые, то вообще класс. Я бы и сама такие купила. — И куда тебе в них ходить? — неподдельно удивился Годжо. — Они же… Старомодные… — Так в них тренироваться удобно, если ты не знал, — обреченно вздохнул Сугуру. — У меня когда-то были похожие, когда я в младшей школе учился. — Сугуру, для этого уже придумали специальную обувь! Может ты еще кимоно на повседневку носить начнешь? — заливисто рассмеялся Годжо. — Ой не смеши меня, умоляю. В отличие от Годжо Гёто не увидел в этом ничего смешного. Вместо ответа он всего-навсего пожал плечами, поспешил запаковать коробку и убрал её обратно в бумажный пакет к другой такой же. Может он и носил бы кимоно, если бы не форма колледжа. — Не вижу ничего плохого в кимоно, — пожал плечами Сугуру. — Если у тебя какие-то пробле… — Слушайте, а давайте просто не будем осуждать вкусы друг друга, если вы не против, — внезапно вклинился в разговор Ю, откладывая меню. Ему стало некомфортно от того, что старшекурсники принялись выяснять отношения подобным образом. — Мы ведь разные все. Это нормально, что нам не нравятся одинаковые вещи. Сёко, наблюдавшая за перепалкой молодых людей, кивнула, вторя словам первокурсника. — Хайбара прав. Нужно уважать вкусы друг друга и не осуждать за предпочтения, — затем она наклонилась чуть ближе к парню и тихо произнесла. — Они почти всегда так, привыкай. — Сатору, тебе бы тактичности поучиться у наших первокурсников, — Кёко щелкнула его пальцем по лбу. — А то ты разошелся уж больно за эти два дня. — Ну чего ты в самом деле, Кёко… — Чего-чего… Не обижай Сугуру, он же твой любимый лучший друг, — она вернулась к просмотру меню. — Итак, чего бы такого я хотела бы съесть на обед… Вы решили, что будете заказывать? — Хочу рамена, — отозвался Сугуру, убирая пакет с обувью под стол. — Я, наверное, тоже, — Сёко провела пальчиком по позициям в меню и перевела взгляд на Сугуру. — Я буду якисобу! А ты, Нанами? — Ю толкнул его в плечо, пытаясь растормошить. В отличие от других парней, Нанами, чье лицо, как казалось на первый взгляд, выражало спокойствие, через силу сдерживал некоторое раздражение. Вместо спокойного дня в общежитии он был вынужден сопровождать своих соседей-старшекурсников и выслушивать их бредовые разговоры. Хайбара легче его пребывание в этой компании не делал, оттого и настроение у Кенто было паршивее некуда. — Хочу попробовать такояки здесь. — Неожиданный выбор для ресторана, — удивилась Кёко, переворачивая листок меню. — Хм… Сатору, а ты что будешь? — Сладкое что-то хочу, — пожал плечами он. — В меню есть моти? О! А ещё лучше данго! — Сатору, ты завтракал в восемь утра, уже почти четыре вечера. Ты уверен, что хочешь моти, а не что-то более сытное? — переспросила Хасэгава, подняв взгляд на молодого человека. Иногда ей казалось, что Сатору не до конца понимал смысл нормальной еды. Особенно в последние полгода, когда он внезапно стал сильно налегать на сладкое, но аргументировать своё пристрастие иначе, чем «хочу» совсем не мог. В такие моменты Кёко не понимала откуда в нём столько ребячества. — Не знаю? — нахмурил брови молодой человек. — Может и хочу… — Ясно всё с тобой, — покачала головой Кёко. Приподнявшись, она окликнула официантку, протиравшую столик рядышком. — Извините, можно вас? Девушка тотчас оказалась рядом с компанией и, вооружившись блокнотиком, приготовилась записывать. Когда каждый из ребят назвал свой заказ, Кёко завершила очередь. Она выбрала для Сатору и себя окономияки, а в довершении всего данго в качестве десерта для Годжо. В ожидании еды они обсуждали прошедший день и покупки, которые совершили. Девочки тактично умолчали о том, что по пути в место встречи зашли в магазин белья, и всего-навсего пожаловались на то, что белые женские рубашки оказалось сложно найти. Этот рассказ даже вызвал долю недоумения у молодых людей, разжившимися такими рубашками для себя без ощутимых проблем. — А вообще вы классные! — Ю подхватил палочками лапшу и тотчас же отправил её в рот. — Очень повезло, что у нас с Нанами такие отличные сэмпаи! Тяжело вздохнув, Нанами наколол на шпажку такояки и без видимой радости откусил кусочек. Едва он прожевал закуску, его губы слегка изогнулись в улыбке, а на лице промелькнула эмоция удовлетворения. Видимо такояки пришлись ему по вкусу и полностью удовлетворили его аппетиты. — Что-то ты совсем сегодня не весел был, Нанами, — Сёко подперла голову ладонью и посмотрела на первокурсника. — Мы тебя ничем не обижали? Удивившись такому вопросу, Кенто вскинул брови. Вряд ли он мог предположить, что его отстраненность может быть воспринята старшими товарищами как что-то негативное, и уж тем более не думал, что они решат, будто он на них чем-то обижен. — Нет-нет, все нормально, — он кашлянул в кулак. — У меня просто лицо такое. Кёко усмехнулась: — Ну раз мы ничем не обидели, то это радостно слышать… Вы не переживаете перед первым учебным днем? — Чуточку, — Хайбара показал пальцами небольшой промежуток, — Всегда волнуюсь перед новым учебным годом, но в этот раз как-то особенно. Наверное, потому, что не знаю, как именно проходит обучение в колледже! Всё-таки специфика… — Не стоит волноваться без причины, вам повезло с преподавателем, — отозвался Сатору, после чего подул на горячий кусочек пищи. — У Хасэгавы титаническое терпение, раз в том году он вынес Мей Мей. — Он ещё тебя вообще-то терпит, — с безмятежной улыбкой произнес Сугуру, помешивая палочками упругую лапшу в бульоне. Сатору скривил лицо, но шутку оценил. Вместо того, чтобы разозлиться, он пропустил смешок. — А что не так с этой Мей Мей? — решил уточнить Нанами. Второкурсники синхронно переглянулись. В сущности, никто из них не имел ничего против Мей и её подходов к выполнению заданий, но каждый составил о ней достаточно смешанное впечатление. Разве что у неё в целом был характер нелёгкий, а так всё было неплохо. Они даже периодически приглашали её на ужин в их корпус общежития, если наготовлено было много. — Ладно вам, нормальная она, — махнул рукой Годжо. — Ну со странностями конечно, но ничего существенного. — Тут каждый из нас со странностями, — пробормотала Сёко в попытках ухватить скользкими палочками яйцо в рамене. — Это так, если ты не заметил, Сатору. — Ой, да будет тебе, — прыснул он. Прожевав кусочек окономияки, Хасэгава пожала плечами. Она была более чем согласна с подругой. Столько странных людей как среди шаманов она никогда не встречала, разве что ребята из средней школы в Исиномаки, которых можно было охарактеризовать не иначе как разговорным термином «больные синдромом восьмиклассника». — А вам не страшно было идти в колледж? — поинтересовался Хайбара, подперев голову ладонью. — На самом деле многих готовят к обучению, — жестикулируя рукой, сообщил Сугуру. — Если они в шаманских семьях родились и воспитывались. Мы с Сёко не из таких ребят. — О! Выходит, вы тоже из не-шаманских семей! — Именно, — Сёко улыбнулась. — Из нас только Сатору и Кёко из шаманских кланов. — Просто кто-то из более важного и влиятельного, — не упустил возможности покрасоваться перед первокурсниками Сатору. — Клан Годжо относится к Великим кланам. Повисла тишина. После представления Сатору значимости своей родословной, Нанами и Ю переглянулись между собой без видимого восторга на лицах. Каждый из них подумал о старшекурснике что-то своё, и, видимо, на ментальном уровне их впечатления оказались схожими. — А у меня всё попроще. Клан Хасэгава маленький и мы с Ясуо самые активные и молодые его представители, — Кёко показала два пальчика и улыбнулась, чтобы сгладить выпад Сатору в сторону парней. — Не сильные и не важные, но упорные. Думаю, вам понравится работать с дядей. Он хороший человек. Заметив невеселые лица парней Сёко потянулась за лимонадом, который принесла официантка. Девушка поставила напитки, заказанные каждым из гостей и поинтересовалась, все ли их устраивает и нравится ли им угощение. Шаманы молча покивали, после чего Ю поблагодарил официантку и улыбнулся ей. Сёко подняла стакан с холодным напитком. Она хихикнула, посмотрев на своих товарищей. — А давайте чокнемся стаканчиками за то, что так замечательно выбрались прогуляться! — торжественно произнесла Иэйри. Кёко решила поддержать подругу и подняла свой напиток, чтобы стукнуться стаканами с ней. Она почувствовала ладонь Сатору на своей талии и обернулась, чтобы посмотреть на него. Сначала молодой человек приспустил стёкла очков и подмигнул ей, а затем чокнулся стаканом с лимонадом вместе с девушками. Следом подключились Нанами и Ю, а последним Сугуру, из-за того, что был слишком увлечен вкусной лапшой. Довольно выдохнув, Хасэгава ощутила, что её переполняет радостное чувство, ведь в этом году перед началом учёбы она оказалась не одна. Тепло от осознания близости с ребятами вызвало на её пухлых губах лёгкую и искреннюю улыбку. И всё-таки она счастлива, что год назад первое апреля для неё наступило.