Укажи мне причину жить

Шинобу была рада, что стала демоном. Им не снятся сны. Не снятся кошмары. Уже лучше. Но все равно, стоило ей на минутку сомкнуть веки, как перед глазами вырисовывалась ужасная картина: кричащая Незуко, крупные струйки слез на ее бледном лице, испачканный в собственной крови труп ее брата. Шинобу не видела этого своими глазами, но все равно представляла вполне отчетливо. А четче всего ей виделись глаза. Красные, полные жестокости и лицемерия глаза. И противный смешок, перерастающий в дьявольский хохот. Мудзан… Убить… Убить демона! Шинобу с силой сжала кулаки. - С тобой все в порядке? Кочо расслабилась и взглянула на девочку. Дневной сон Мэй прервался и теперь она с интересом и, даже некоторым испугом, оглядывала свою няню. - Да, все хорошо, - Шинобу неловко провела по черным волосам. – Не голодна? Девочка помотала головой: - Не-а. Пойду порисую. И, скинув одеяло на пол, Мэй достала со стола свои карандаши с бумагой и плюхнулась на теплую подстилку. Шинобу же с глубоким вздохом в очередной раз принялась рассматривать полукровку. Еще одна Мудзан. Она ведь большую часть жизни прожила среди людей, да? Интересно, как ей удается оставаться такой спокойной в обществе существ, столь похожих на монстров? Очередная промывка мозгов ее отца? Или же просто успела приспособиться? И чего в ней больше: демонического или человеческого? Было бы славно изучить ее кровь. Шинобу мотнула головой, тихо усмехнувшись. Ну что за мысли. Сейчас ей нужно беспокоится о другом. Прошло два дня с тех пор, как она повидалась с малышкой Камадо. Мудзан мог вернуться когда угодно и заметить ее исчезновение, а у Шинобу не было даже примерного плана действий. Незуко верит в нее, а она, по сути, просто бросает ее на произвол судьбы. Нет, так дело не пойдет. В дверь робко постучали. - Войдите! – Шинобу приняла полностью сидячее положение, оправив свой наряд и отбросив грустные мысли. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась мордашка Доумы, а затем и он сам. - Зачем ты спрашиваешь ее разрешения, прежде чем войти? – Мэй подняла глаза наверх. – Ты же мужчина, значит, главный. - Может, я и главный, - Доума слегка поежился, наклонившись к девочке. – Но если я зайду не вовремя, моя дорогая Шинобу может в меня чем-нибудь кинуть. - Когда это я кидалась в тебя чем-то вне тренировок? - Да пару месяцев назад всего пыталась стаканом зашибить. Уже не помнишь? - Справедливости ради, я его тогда так и не кинула, - девушка мягко улыбнулась. Почему-то сейчас она нисколько не сожалела, что тогда Сельма остановила ее. - А можно еще вопрос? - Конечно, юная госпожа! - Как долго вы женаты? На минуту в комнате повисла гробовая тишина. Доума переводил взгляд с Мэй на Шинобу, не зная, что на это ответить. Та пребывала в не меньшем шоке. Да чтоб она...?! «Ты понимаешь, что будет с твоим мужем?» - не вовремя всплыл в голове недавний возглас Накиме. - Почему… - Шинобу собралась с силами и подошла к малышке. – Ты решила, что мы с Доумой… Ну… женаты? - Но ведь это очевидно, - девочка отложила в сторону карандаш. – Вы живете вместе, он называет тебя милой, своей госпожой, хоть ты и ниже его по статусу. Разве так ведут себя не только женатые? - Боюсь, Вы ошиблись в суждениях, юная госпожа, - Доума снова мило улыбнулся. – Да, я по-настоящему люблю мою леди, но до свадьбы пока не дошло. - Это грустно, - девочка поникла, но в ту же секунду на ее лице отразилась свежая идея. – Знаю! Я попрошу папу поженить Вас! Он мне точно не откажет! - Пожалуй, не стоит, - Доума помахал руками. – У Вашего отца много дел и совершенно нет времени на подобную ерунду. - Но это не ерунда! – прикрикнула девочка, отчего впавшая в ступор Шинобу слегка встрепенулась. – Если вы любите друг друга, то должны пожениться! - Ух, госпожа! – Доума покачал головой. – Дело даже не в этом. Просто… Мы с Шинобу пока не готовы. В конце концов, брак – это большая ответственность. А у меня вон, - Доума кивнул в сторону двери. – Культ практически из одних девушек. Считай, гарем. А если Шинобу вдруг приревнует, боюсь, представить, что будет. - Я не яндере! – фыркнула девушка. - Яндере? – Мэй удивленно склонила голову набок. - Ааа, ничего, забудь! – у Шинобу скатилась капля пота за воротник. Дернул ее черт за язык. - Нетушки! – девушка улыбнулась во все 32 зуба. – Что такое яндере? - Ну… эмм… я… - Яндере называют девушек, которые очень сильно влюблены в кого-то, - Доума быстро перехватил инициативу. – Но так как у меня много девушек в окружении, Шинобу отрицает, что ревнует меня. Да, госпожа моя? - Ну… типо… - девушка отвела взгляд. - А теперь прошу прощения, мне нужно обсудить кое-что с моей возлюбленной наедине, - чужая рука легко ухватила Шинобу за запястье и вытащила из комнаты, закрыв за собой дверь. Кочо оперлась на стену и зашептала: - Вот сейчас она запомнит не так, а нам потом прилетит за такие слова из ее уст. Доума молчал, стоя к ней спиной и как-то странно напрягшись. Это встревожило Шинобу. - Эй, да ладно тебе, - девушка подошла к демону почти вплотную. – Только не говори, что ты обиделся. Ты меня почти спас, хоть как-то выкрутились. Доума повернулся и взял Шинобу за запястья, продолжая молчать. - Что…? - Юная госпожа утром сказала, что вы сегодня собирались погулять снаружи. - Ну да. Она же ребёнок, тяжело ей в четырёх стенах, - Шинобу уперла руку в подбородок. - Она упомянула, что отец никогда не гулял с ней, а после побега матери её и вовсе из дома не выпускали. Вот я и предложила. Доума ещё немного помолчал, затем глубоко вздохнул, отпустив её руки: - Вообщем... Будь осторожна. А лучше дай кому-то из слуг своей крови, чтобы он охранял вас. - Охранял? - Шинобу полузлобно оскалилась. - Я, на минуточку, бывший столп. Ты реально думаешь, что я не смогу уберечь девочку от парочки пьяных буянов? Ибо никто опаснее нам не грозит. По темным переулкам я её, естественно, не потащу, переживать не о чем. - Дело не в этом, - демон осмотрелся по сторонам и склонился к уху Шинобу. - Сегодня приходил слуга из дома Господина, осведомиться о состоянии юной госпожи. Выглядел как-то нервно и я вытянул из него признание. Из чертогов Господина сбежал некий демон, на котором Он ставил опыты. Сердце Шинобу застучало с удвоенной силой. Как? Уже все известно? Еще слишком рано... Слишком... - Вероятнее всего, ему солнечный свет тоже не страшен, - продолжал Доума. - И мы опасаемся, что из желания отомстить, этот демон может навредить Его дочери. Лучше бы вообще её не выпускать с территории храма, но она ведь не отступится от возможности побывать на воле. - Х-хорошо, я п-поняла... - Шинобу изо всех сил старалась скрыть подступивший к горлу страх, но вышло не очень. Доума прекрасно видел его. - Что случилось? - демон встал на одно колено, чтобы их с Шинобу лица были на одном уровне, мягко провел рукой по чужой бледной щеке. - Расскажи, что тебя тревожит. Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах и даже больше. Просто поделись со мной. - Ну... - Шинобу отвернулась, не убирая чужой руки со своего лица. На минуту в голову прокрадывается мысль "Расскажи ему все! Он обязательно поможет!" Шинобу поражает сама себе. Откуда в её голове взяться подобным идеям? Признаться Доуме, что она сообщник беглянки? И на что она надеется? Что он встанет на её сторону, восстанет против собственного Господина, не имея каких-либо гарантий или банального плана? Почему-то голос в голове упорно твердил "Да". Её внутреннее "я" тянулось к Доуме, искало в нем поддержке. Но Шинобу ещё не совсем согласен с ума. Она изо всех сил душила в себе это гадкое, противное ей самой чувство безосновательного доверия к тому, кого поклялась убить. - Я... просто... волнуюсь из-за того демона, - Шинобу наконец собралась с мыслями, все еще борясь с навязчивым голосом своей души. - Что если в самом деле что-то случится? Я теперь ещё больше переживаю за Мэй. Доума негромко топнул ногой. - Слушаю Вас, господин. Шинобу дернулась и испуганно уставилась на возникшую из ниоткуда Сельму: - Откуда ты здесь?! - Госпожа, я была здесь с самого начала разговора. - Фу ты, я уже и забыла, как ты умеешь подкрадываться, - заворчала Шинобу, оглянувшись на Доуму. - Мне надо её обратить? - Нет, она уже обращена. Кочо снова перевела взгляд на свою служанку: - И как? - Весьма больно, но в ближайшей перспективе эффективно. - Ну ты как всегда. Даже у камня эмоций больше будет, - Кочо устало вздохнула. Невольно она поймала себя на мысли, что хотела бы увидеть превращение Сельмы, чтобы лицезреть её боль, найти на её лице хоть какую-то эмоцию. - Пусть сразу и не скажешь, - спокойно продолжал Доума. - Но Сельма - прекрасный боец. Она будет сопровождать вас на всем протяжении маршрута. Шинобу тихо цокнула. Нет, не то чтобы ей была противна Сельма. Нет, тот факт, что её посчитали неспособной защитить маленькую девочку её тоже не так сильно оскорбил. Просто... Она ведь неспроста предложила прогулку. Можно было бы подсунуть Мэй снотворное в купленный на улице пирожок и, пока она была спала на чужих руках, Шинобу успела бы повидаться с Незуко. А сейчас весь этот план рушился как карточный домик. Дверь приоткрылась и детское личико Мэй высунулось в коридор: - А мы скоро пойдём гулять? - Кстати да, - Доума бросил взгляд на настенные часы. - Скоро стемнеет. Чем раньше выйдете, тем лучше. А сейчас прошу меня простить, вынужден вас покинуть, - демон поклонился Мэй, поцеловал руку Шинобу и упорхнул за угол. Мэй уставилась на демоницу: - Ты одна из служанок Шинобу? - Да, юная госпожа. - Полагаю, ты идешь с нами. - Да, юная госпожа. - Тогда тебе нужно принять человеческий облик. - Конечно, юная госпожа. Шинобу тихо фыркнула. Очень содержательный диалог. В отличие от той же Шинобу, Сельма не стала закрывать глаза. Ее кожа слегка подрумянилась, прямые зрачки сдались до размеров кружков, обрамленных синевой глаз, пушистые светлые локоны раскинулись по плечам, падая на грудь и резко контрастируя с черной одеждой, больше походившей на балахон. Мэй посмотрела на новое обличие служанки секунды три и молча развернулась, побежав к выходу. Шинобу же долго не могла отвести взгляд. - Госпожа, с Вами все в порядке? - А… да, все в норме, - Шинобу отвернулась, боковым зрением продолжая оглядывать лицо Сельмы. Даже в человеческом облике она все еще напоминала куклу или какую-то статую. Холодная, безразличная, не поддающаяся ни радости, ни печали. На улице еще было светло, хоть вдалеке уже сгущались сумерки. Мэй бежала впереди, размахивая своими ручками, смеясь и рассматривая каждый попавшийся цветок. Шинобу поначалу пыталась приобщить юную Мудзан к их биологической стороне, но довольно быстро поняла, что девочке вроде нее это не интересно, и переключила весь свой интерес на Сельму. Та ходила за Мэй по пятам, как когда-то ходила и за самой Шинобу: держалась на расстоянии 10 шагов, останавливаясь лишь тогда, когда замирала Мэй, не отводила ни на секунду своего пронизывающего насквозь взгляда. Шинобу же не отрываясь смотрела на Сельму. Всматривалась в неизменно сухие черты ее лица, в ледяную голубизну глаз, в яркие, сжатые в полоску губы. Все демоны ведь испытывают эмоции: Виета, Доума, Аказа. Даже Накиме. Она ведь напряглась, когда Шинобу попросила отправить ее в резиденцию самого Господина. И она же ворчала, почему Кочо так долго искала пару несчастных рисунков, когда та вновь ее призвала. Но Сельма не испытывала ничего. Так было с самого первого дня в поместье. Так оставалось и теперь. Даже когда она ворчала на неуклюжую Виету или говорила со своей госпожой, на лице ее всегда оставалось холодное безразличие. Ни страха. Ни грусти. Ни счастья. Ничего. - Скажи, - Шинобу осторожно трогает Сельму за плечо. – Почему ты все время такая… ну… - Я что-то сделала не так, госпожа моя? – служанка даже не отвела взгляда от Мэй. - Да нет… Просто… - Шинобу мотнула головой. – Спрошу по-другому: ты вообще умеешь проявлять эмоции? - Зачем? - Всмысле, зачем? – у Шинобу дернулся глаз. – Эмоции проявляются не «зачем-то». Они, выражаясь простым языком, проявляются как раз «почему-то». - С лексической точки зрения, разница между этими определениями невелика. - Хорошо, - Шинобу вздохнула. – Скажу по-другому. Когда людям грустно, они плачут. Когда людям радостно, они смеются. Когда они злятся… Вообщем, ты поняла. По лицу, жестам человека, по тону его голоса можно понять, что у него на душе. А с тобой никогда ничего не ясно. - Я и не человек. - Да я как бы тоже. Но по мне сейчас видно, что я удивлена. А ты что чувствуешь? Сельма не отвечала. - Хей, ты слышишь? - К сожалению, я не могу ответить на Ваш вопрос, госпожа. - Почему? Ты злишься на меня? Если да, то так и скажи. Я не обижусь. - Я не смею злиться на Вас. У меня есть приказ следить за юной госпожой, и я его выполняю. - Ага, то есть ты беспокоишься за Мэй? - Нет. Просто слежу. Шинобу еще немного посмотрела на безучастный профиль и отвернулась, сложив руки на груди. Красивые луга близ поместья давно пропали. Они шагали по людной улице города, поэтому Шинобу схватила Мэй за руку. Девочка явно была не очень довольна подобным раскладом, но вырываться не стало. Понимала, что надо. Так и Сельма просто понимала, что надо. Надо присмотреть за высокопоставленной демоницей и в целости и сохранности доставить ее домой. Лишь когда они дошли до небольшого городского парка, Шинобу выпустила Мэй, и та вновь побежала резвиться среди цветов. И вновь непроницаемые глаза Сельмы ни на минуту не выпускали дитя из виду. Шинобу присела на мягкую траву и закрыла глаза. Она не так много времени уделяла Сельме, предпочитая ледяной статуе живую и добродушную Виету. Но один случай почему-то не исчез из ее памяти, подобно другим, прочно засел в складе ее воспоминаний. - Да ладно тебе, сложно что ли? Шинобу замерла в коридоре, инстинктивно принюхавшись. Запах Сельмы. Вот только голос точно не ее. Разве она общается с девушками культа? - Ты же прислуживаешь фаворитке господина! Расскажи, какая она, как с ним обращается, как называет... - Зачем вам это? – наконец раздался безучастный тон Сельмы. - А разве не ясно? Каждая тут хочет приблизиться к господину! – голос вдруг огрубел. – Да и ты наверняка тоже. Шинобу приблизилась к стене и выглянула из-за угла, оставив позади себя Виету. Три девушки, одна брюнетка и две рыжих, обступили Сельму со всех сторон. Очевидно, рыжая была негласным главарем, ведь именно она задавала вопросы: - Ты ведь уже занимаешь высокий пост. Ходишь по этажам, общаешься с госпожой. Что, сама в фаворитки метишь?! Несмотря на явно угрожающий тон, Сельма оставалась как всегда непоколебима. - Не понимаю, о чем ты. Я, как и Вы, хочу лишь верой и правдой служить господину. Хотя, Вы, смотрю, подзабыли о своем долге. Чтобы достичь величия господина, вы должны быть послушны ему и абсолютно беспристрастны. А вы, как видно, жаждете одной лишь власти. Разве этому учил нас наш господин? - Да задрала ты уже всех с этим своим «кодексом приличия»! Думаешь, раз стала прислугой фаворитки, теперь остальным указывать можешь?! - Только если это связано с желаниями моей госпожи. - Да ты…! – рыжая сомкнула кулак и направила его в сторону Сельмы. Шинобу уже хотела остановить ту девчонку из культа, но не успела. Рука Сельмы схватила нахалку за запястье и с силой выкрутила его, отбросив рыжую в сторону. Разозленная брюнетка кинулась следующей, но демоница ловко увернулась от ее никуда не годного выпада и схватила нападавшую за волосы. Третья девушка испуганно попятилась назад. Внезапно Сельма замерла на месте, выпустила брюнетку и покорно склонила голову: - Прошу прощения за этот фарс, госпожа. Шинобу глубоко вздохнула и выплыла из-за стены. Испуганная Виета осторожно выскочила следом, успев сменить обличье на человеческое. Кочо подошла к месту недавней стычки и взглянула на зачинщицу. Шинобу готова была поклясться, что слышала, как сильно бьется ее сердце от страха. - Госпожа, они посмели оскорбить Вас, - Сельма покорно склонилась. – Они понесут наистрожайшее наказание. - Пусть идут. Пока. Все три девушки быстро поклонились и пулей улетучились, оставляя Шинобу наедине со служанками. Кочо оглядела Сельму: - Твоя смена через пару минут, да? - Да, госпожа. - Сменишься чуть раньше?</i <i>- Как пожелаете, госпожа, - Сельма быстро зыркнула на Виету. Девушка быстро закивала и убежала прочь. Лишь когда они остались наедине, Кочо решилась спросить: - Почему ты не сказала им правду? Что я даже не смотрю на этого ублюдка? - Не хотела порочить Вас, моя госпожа. - А почему не солгала? - Не хотела оболгать Вас, моя госпожа. - А почему, – девушка вдруг схватила демоницу за волосы, наклонив ее к себе, взглянула злобно в эти голубые глаза. – Почему не показала своей злости? Или презрения? Почему не кривишься сейчас от боли?! - Хотите, чтобы я показала боль? - Всмысле, хочу? – Шинобу слегка опешила, но тут же вернула себе прежний злобный вид. – Так тебе больно или нет? - Вы – моя госпожа. Я – Ваша покорная служанка. Я буду чувствовать лишь то, что Вы прикажет мне чувствовать, и лишь тогда, когда Вы прикажете мне чувствовать. Шинобу еще раз взглянула в это молодое, непроницаемое лицо. Чувствовать лишь тогда, когда она позволит? Что это вообще за форма раболепного обожания? Доума делает их такими? Хотя, Виета вроде нормальная. Может, в семье так завели? Если семья была небогатой, то ее с детства приучали во всем подчиняться будущим хозяевам. А она восприняла указание слишком буквально. Хорошо бы спросить, узнать из первых уст. Но она ведь демон. Даже если приказать, ничего не вспомнит о людской жизни. Шинобу наконец выпускает чужие волосы из кулака, разворачивается и идет, куда шла. В сад. Там хорошо. И демонов почти нет. Сельма тихо идет за ней. Шинобу открывает глаза и оглядывается вокруг, ища глазами своих спутниц. Ни возле деревьев, ни возле клумб их нет. Сердце вдруг начинается биться чаще. «Где Сельма?» Шинобу сама себе поражается. Гораздо логичнее было бы задаться вопросом, где Мэй. Ведь если пострадает дочь Мудзана, у нее будут проблемы. Но сейчас ей наплевать. Сейчас она вскакивает со скамейки, чтобы найти свою верную служанку. Чтобы убедиться, что она в порядке. - Госпожа Шинобу, что с Вами? Кочо замирает на месте. Надо же, так привыкла к запаху Сельмы, что не заметила его прямо возле себя. Демоница стоит за ней, держа на руках спящую малышку Мудзан. Шинобу оглядывает Сельму, говорит тихо, почти шепчет: - Давно ты здесь стоишь? - Не знаю. Юную госпожу разморило, и я принесла ее к Вам. - Почему не сказала? - Вы были погружены в свои мысли, какое я имею право Вам мешать? - Ты не меняешься, - Шинобу с милой улыбкой помотала головой, подняла глаза на небо. – Вечереет. Пора бы домой. - Как пожелаете. Из парка они выходят абсолютно безмолвно. Пускай за Мэй следить больше нет нужды, глаза Сельмы все также смотрят в одну точку, ноги двигаются все в том же темпе, не быстрее и не медленнее ног ее госпожи. - Не тяжело? – заботливо оглядывает ее Шинобу. – Давай я понесу. - Не стоит. Не хочу Вас утруждать. - Но ты ведь наверняка устала. - Прислуживать Вам и юной госпоже – моя работа. Шинобу покорно отворачивается. Еще минут десять они идут в полной тишине. Лишь завидев впереди крышу поместья, Шинобу снова задает вопрос: - Скажи… для тебя… Я хорошая госпожа? - Не совсем понимаю суть Вашего вопроса. - Хорошо, по-другому. Что ты обо мне думаешь? - Я могу составить список того, что говорили о Вас другие: господин считает Вас красивой и умной, Виета – доброй, юная госпожа – заботливой... - Какой меня считают другие, я и сама знаю, - Шинобу остановилась, воззрившись на Сельму. – Я хочу, чтобы ответила конкретно ты. Какой меня считаешь именно ты? - Я… не знаю, что на это ответить. Какой мне следует Вас считать? - Да я… Впрочем, забудь, - Шинобу махнула рукой и зашла в храм. Девушки Культа очевидно снова молились в зале, откуда слышалось протяжное пение Доумы. - Отнеси девочку в ее покои. Я к Доуме. - Как прикажете, - Сельма прошла на пару шагов дальше и вдруг остановилась. – Знаете... Вы – прекрасная госпожа. И прежде, чем Шинобу успела хоть что-то сообразить, демоница уже поднималась по винтовой лестнице. На лице Шинобу расплылась мягкая улыбка.