Позволь быть твоей мамой

Ситуация вышла, мягко говоря, немного неловкой. Пока они стояли в классе и слушали речь учителя Лань Цижэня, Вэй Ин откровенно скучал, поэтому периодически крутился во все стороны, как волчок. Его место было прямо у прохода, а потому его было хорошо видно учителю, что было большим минусом. К счастью, рядом сидел Хуайсан, а позади него Мэн Яо. Когда учитель Лань огласил, что правил в ордене не три тысячи, а три тысячи пятьсот, Вэй Усянь чуть воздухом не подавился. Оказывается, общее количество просто округлили для общего удобства, вот только радости такой поворот не прибавлял от слова совсем. Ещё целых пятьсот правил, которые не повторяются. Атмосферу разбавляло тихое чириканье птицы, которую они с Нэ Хуайсаном поймали около учебных корпусов. Так как после поимки золотой канарейки вернуться к гостевым домикам они не могли, иначе бы опоздали, пришлось брать её с собой. Вот она и смешила странника, когда монотонную речь старика Ланя разбавлял тонкий голосок золотистой птицы. А вот наследник Нэ был очень взволнован, что его новый питомец не может посидеть тихо. Мэн Яо же оставалось тяжело вздыхать позади него. Тяжело ему будет. Из-за того, что Усянь вместо того, чтобы слушать учителя, который рассказывал все три тысячи пятьсот правил Гусу Лань, осматривал всех своих соучеников и переглядывался с лучшим другом, он часто натыкался на недовольный взгляд золотистых глаз. Лань Ванцзи словно прожигал в неугомонном юноше дыру, чтобы он уже, наконец, успокоился. Но для Вей Ина не было взгляда страшнее, чем у разозлённой матушки. Показательно вставая прямо, странника хватало не более, чем на десять ударов сердца. — Какой серьёзный и обидчивый, – ухмылялся заклинатель, вновь ловя на себе предупреждающий взгляд. Видимо вчерашнюю ночь ему не простят. Когда настал черёд представления кланов, Вэй Ин уже перестал маяться ерундой и внимательно слушал, с кем в этом году ему предстоит учиться длительное время. Здесь были наследники четырёх из пяти великих орденов и всего несколько человек из небольших кланов. Наследник Ланьлина Цзинь Цзысюань горд и красив, но также благороден и почтителен. Выйдя в центр зала, он отдал почести и поклон учителю, а затем преподнёс в дар колонические тексты, составленные в том книги гаданий пошитую золотой нитью. Сама книга была в изящной белой шкатулке с золотыми узорами. В духе Ланьлина, но вписывающиеся в суть праведного ордена, что заслуживает уважения. Далее была очередь ордена Цинхэ Нэ. Вперёд уже вышли его друзья с вручением подарка. Нэ Хуайсан в этот раз превзошёл все ожидания. Вэй Усянь был уверен, что это будет очередной набор кистей или высококачественная бумага, но второй господин Нэ, отдав почести и поклон учителю, преподнёс в дар алхимический тигель из исинской глины. Старшие Нэ и Яньлинь могли гордиться за него. — Этот Мэн Яо никого не напоминает? – услышал Вэй Ин шепотки, когда его друг также выразил уважение учителю. — Он очень похож на главу Цзинь и наследника Цзинь. — Очередной бастард. — Руку даю на отсечение, что захочет к кровному брату подлизаться, чтобы его в орден взяли. Вэй Усянь еле держал себя в руках, чтобы не вступить в спор с этими ребятами, но сделай он так - прервёт приветствие ордена Нэ, чем проявит к ним неуважение. Достав тихонько из рукава листочки, что остались после вчерашней беготни с Лань Ванцзи, юноша с помощью духовной энергии направил их в сплетников, что посмели так отзываться о его друге. Зелёные листочки больно ударились о лица говоривших, что заставило их пошатнуться и замолчать. Конечно же, это действие не осталось не замеченным, но никто не знал, кто провернул этот трюк, потому странник удачно изображал такого же удивлённого ученика. Все в помещении делали вид, что ничего не произошло. Внезапно принять дар вышел Лань Сичэнь, за что сын Цюаньшэн Чжу был ему очень благодарен. Первый Нефрит громко сказал, что слышал от Нэ Минцзюэ о талантливом помощнике, который стал ему как младший брат, а также не мог пропустить необыкновенную манеру речи Мэн Яо. Рядом стоял донельзя довольный и гордый Хуайсан, словно это его нахваливают. — Это было лишним, – прошептал страннику Яо, когда они уже вернулись на свои места. Но не смотря на свои слова было видно, как ему был приятен поступок заклинателя. — Не понимаю о чём ты, – пожал плечами Вэй Ин. Следом настала очередь представления брата и сестры из Юньмэн Цзян, однако не успели они и слова произнести, как в помещение бесцеремонно ворвалась процессия ордена Цишань Вэнь во главе с наследником, по всей видимости. И если ранее Вэй Усянь думал, что Цзысюань горд, то этот заклинатель был в добавок высокомерен и совершенно лишён манер. Нагло прервав представления другого ордена и ввалившись вот так без приглашения, Вэни показывали полное неуважение к принимающему ордену и Юньмэну. А также во время того, как с наследником Цишаня говорили учитель Лань и Лань Сичэнь, он выглядел так, словно ему абсолютно не интересны их речи, скучающе поправляя свои рукава, игнорируя говорившего. — Неужели в величественном ордене Вэнь, наследников совершенно не учат манерам? – вмешался в разговор Вэй Усянь, после заносчивой речи о том, что Цишань Вэнь способны сами обучать своих адептов, потому и не нуждаются в учениях Гусу Лань. — Откуда это ничтожество? – плотоядно оглянулся Вэнь Чао. — Ничтожество не заслужило чести, потому и не обязано представляться такому господину, – беззаботно вышел со своего места странник и склонился в знак извинения перед учителем Ланем, безмолвно прося прощение за то, что вступил в спор со вторым наследником Вэнь. — В каком же таком ордене манеры хуже, чем у дворняги? — Проявите уважение к принимающему вас ордену Гусу Лань, – усмехнулся Вэй Ин. — Разве перед тем, как явиться в чужой орден, Вы не ознакомились с правилами? Правило номер тридцать четыре – запрещается распущенность слов и действий. Те ученики, кто уже успел познакомиться с этим неугомонным учеником, не смогли сдержать своего удивления. Юноша, что каждый раз нарушает правила бегая и громко смеясь, поучает манерам наследника Цишань Вэнь. Это ли не поразительно? — Как смеешь поучать меня манерам, когда сам влезаешь в чужой разговор, наглая ты шавка? – разозлился Вэнь Чао, но юноша даже не обратил никакого внимание. — А разве не Вы нагло прервали речь уважаемых адептов ордена Юньмэн Цзян, – продолжал рассуждать Вэй Ин, делая вид, словно говорит очевидные вещи ребёнку. — А значит, не успев открыть и рта, наследник великого клана Цишань Вэнь проявил неуважение сразу к двум из пяти великих орденов. Вэй Ин не мог удержать язык за зубами в таких ситуациях. Хоть он и не был знаком ни с одним юньмэнцем, он любил тёмные воды юньмэнских рек и гостеприимных людей, коих успел узнать не мало за время своих странствий. Хоть ему не нравились правила Гусу, но люди тут были так же добры. И пусть он сам прошлой ночью нарушил не одно правило, при этом его поступки и слова никого так не оскорбляли, и такого явного неуважение Вэй Ин ни к кому не проявлял. — Судя по всему, ты не имеешь отношения ни к одному из орденов, – усмехнулся Вэнь, указывая на плечи Вэй Ина, где по правилам формы Гусу должен быть вышит герб ордена ученика, что отсутствовал у странника. — Тогда как ты смеешь даже заговаривать со мной о манерах, когда сам поди не знаешь как правильно чайник на стол ставить? Неужели благородный орден Гусу Лань принялся подбирать с дороги всякую падаль? Наглости и высокомерию этому господину было не занимать. Нарушая правила приличия, обвинял других, когда ему указывали на это, называя их невоспитанными псами. С такими и заговаривать было стыдно и неуважительно к себе. — Хоть я и бродячий заклинатель, но этикет высших чинов и кругов я знаю отлично и не налью чай до краёв чашки, – ничуть не оскорбился заклинатель. — Оттого Вам и должно быть стыдно, господин, что странник знает о манерах больше наследника великого ордена. — Раз за твоей спиной нет никого, я преподам тебе урок, который ты запомнишь и в следующей жизни даже дышать в сторону адептов Цишань Вэнь не посмеешь. Видимо Вэнь Чао был не только горд, но также груб и вспыльчив. Стоило Вэй Усяню задеть его самолюбие и гордость, как он схватился за меч, грозясь отрезать его грязный язык. Вслед за ним мечи обнажили и остальные адепты Цишаня, а затем и все остальные. Из всех людей, что находились в помещении мечи не вынули из ножен лишь пять человек. Вэй Ин, два адепта ордена Вэнь и Лань Сичэнь с учителем Ланем. Сам бродячий заклинатель даже с места не сдвинулся. Суйбянь в ножнах отдавался вибрацией, готовый к бою хоть прямо сейчас, но делать этого было нельзя. Он и так прошлой ночью наломал дров, так что надо было немного почистить свою карму перед Нефритами и их дядей. Да и не боялся он этого юношу в красных одеждах Вэнь. Он мог запросто избегать импульсивных атак Чао. Пока ученики раздували конфликт, Лань Сичэнь достал флейту сяо, что висела у его сбоку за поясом, и в помещении раздались нежное звучание этого музыкального инструмента. А затем все мечи вылетели из рук заклинателей и взмыв к потолку, вонзились в пол перед своими владельцами. В тот же миг в классе образовалась полнейшая тишина и все взгляды были направлены на первого Нефрита Гусу Лань. Слава ордена Гусу Лань распространилась далеко не за их праведность. Смотря своими тёмными глазами на наследника Вэнь, Сичэнь спокойно спустился к нему с возвышения, где стоял стол учителя. Не смотря на вежливую улыбку, взгляд пугал больше, чем ледяное золото второго Нефрита. — Молодой господин Вэнь, сейчас в Юньшэне обряд приветствия учителя. Просим следить Вас за своим поведением и словами. Когда Вэнь Чао хотел было что-то сказать, вперёд вышла молодая заклинательница, вставая перед наследником Вэнь и Лань. Поклонившись учителю Ланю и Сичэню, девушка представилась. — Вэнь Цин из ордена Цишань Вэнь, прибыла с братом на обучение в орден Гусу Лань. Рядом с ней стоял юноша, примерно одного возраста с Вэй Ином. У брата с сестрой Вэнь глаза были цвета зелёных чернил, но разные взгляды. Юноша смотрел в пол и выглядел напуганным щеночком. Дева Вэнь излучала уверенность и стойкость. Заклинательница была красива и невольно притягивала взгляды к себе. — Мы впервые в Юньшэне и пока не знаем правил, но постараемся как можно скорее восполнить пробелы в познании, – продолжала говорить с Сичэнем девушка. — А также приношу свои извинения ордену Юньмэн Цзян за прерванное приветствие. И так как мы с братом пришли последние, то и представлять орден Цишань Вэнь тоже будем последние. На её словах Вэнь Чао презрительно хмыкнул, развернулся и гордо удалился со своей процессией прочь, оставив брата с сестрой Вэнь одних. И теперь эта парочка ловила все неодобрительные взгляды и шепотки на себе, хотя и слово никому плохого не сказали. — Как благородно, взвалить всю ответственность на девичьи плечи и зажатого подростка, – недовольно прошептал странник, смотря на этих двоих. — Теперь из-за этого невежды все будут избегать и шептаться у них за спиной. — Вэй Ин, – позвал его Мэн Яо в безмолвной просьбе более не влезать никуда. Фыркнув, юноша вновь обратил свой взор на учителя.

☾ 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 ◯

— Вэй-сюн, ну ты и смельчак. Дать отпор этому наглецу, – щебетал юноша с веером. — Это не смелость, а самая настоящая глупость, так что не стоит брать с него пример, Нэ Хуайсан, – ответил этот хитрый лис. — Брось ворчать, Мэн-сюн. Всё закончилось хорошо, так что и волноваться не о чем. — Вэй Ин, за твоей спиной нет ордена, поэтому Вэнь Чао запросто может напасть на тебя, это не шутки. — Братец Яо, не забывай, чей я сын и ученик. Этот пёс даже волоска моего не сможет коснуться, если решит напасть, а отравить меня невозможно. Их разговор прервался, как только они столкнулись с братом и сестрой Цзян, которые выразили благодарность за то, что Вэй Ин вступился за Юньмэн перед наследником Вэнь. Они были забавными. Цзян Яньли была кроткой, но искренней и доброй девушкой с очаровательной улыбкой. В то время, как Цзян Ваньинь был более сдержан. Весь его вид источал самоуверенность и надменность, но он так же был благодарен страннику, что не остался равнодушен к его ордену. — Это большая честь, что такой человек, как господин Вэй, не остался к нам равнодушен, – мило улыбалась дева Цзян. — Прошу, не думайте обо мне, как о сыне и ученике великой целительницы Цюаньшэн Чжу, – неловко почесал затылок молодой ворон. — Сейчас я простой юноша по имени Вэй Усянь, не более. — Будь ты хоть сын Цюаньшэн Чжу, хоть простым фермером, мы все равно тебе очень благодарны, – сказал наследник Цзян. — Поэтому, если тебе понадобиться помощь, можешь смело обращаться ко мне. — Вы так же благородны, как о Вас и говорят, молодой господин Цзян. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Брат с сестрой Цзян очень хорошо вписались в их маленькую компанию. Яньли особенно хорошо нашла общий язык с Мэн Яо. Цзян Чэн же больше проводил времени с Хуайсаном и Вэй Ином. Так как было ещё раннее утро, Вэй Усянь хотел чем-нибудь заняться вне резиденции Гусу. Вариантов было огромное множество: спуститься в Цайи, взобраться ещё выше в горы и устроить охоту или просто наладиться видами. — Тут ужасно скучно, – в скором времени вынес вердикт Вэй Ин. — Ты не забыл, что тебе ещё надо двести шестьдесят пять раз обойти Гусу, – услужливо подсказал Мэн Яо под всеобщие смешки. Они расположились около маленького домика Вэй Усяня всей новой компанией и Мэн Яо с Цзян Яньли решили отведать зелёного чая, сидя за маленьким столиком, что стоял справа от крыльца, в то время как остальная троица расположилась на ступеньках. — Пройду, но позже, – отмахнулся от старшего Вэй Ин, а затем склонился к Хуайсану и Ваньиню. — Тут неподалёку есть ручей. Можно сходить порыбачить. — Что за глупости? Забыл, что убивать живых существ в Гусу запрещено? Сам же поучал Вэнь Чао за незнание правил, – нахмурил брови Цзян Чэн. — Зануда, – вздохнул странник, за что получил возмущение наследника Цзян. — А мне нравится эта идея, – оживился Хуайсан. — Никогда ещё не доводилось рыбачить. — Вот поэтому ты мой лучший друг, Нэ-сюн, – тут же повеселел Вэй Усянь. — Пошли скорее, а они пусть дальше сидят тут и скучают. — А кто сказал, что мы скучаем? – проворчал Ваньинь, да вот заклинателей уже и след простыл. — Не остановишь их? — Нет, – с улыбкой ответил Мэн Яо, делая глоток вкусного чая. — Они знают правила, а дальше сами разберутся. — Сомневаюсь, – сказал юноша, смотря вслед новым знакомым под звонкий смех Яньли.

☾ 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 ◯

Закатав подол белых ученических одежд и сняв обувь, двое заклинателей по колено зашли в прозрачный ручей, в котором можно было не только рыбу, но и дно хорошо разглядеть. Вода стекала по валунам, вниз по склону горы, а дно было усыпано мелкими камушками, что за много лет уже сточились в ручье. А вдоль каменистого бережка росли кленовые деревья, за верхушками которых виднелись пики величественных гор. Вэй Ин уже бывал в горах Гусу в детстве, но тогда совершенно не обратил внимание на красоты этих мест. — Один добрый рыбак, научил меня рыбачить, когда мы с нянцинь были в Юньмэне. Надо вести себя очень тихо и не двигаться. А когда любопытная рыба подплывёт схватить её за жабры, иначе упустишь, – принялся объяснять принцип рыбалки странник. — Давай сначала ты покажешь, а потом я повторю, – старался не шипеть и не стучать зубами от холодной воды Нэ Хуайсан. Даже летом вода в горах была очень холодной, что пальцы на ногах сводило. Но странник много рек переплывал, потому ему было привычнее, нежели юноше, что жил в уюте, поэтому Вэй Ин быстро привык к температуре воды. — Только не шуми, а то всю рыбу распугаешь. Стоя по колено в воде, Вэй Ин уже заприметил довольно крупную рыбу, которую привлекли его белые штаны. О, Вэй Ин уже чувствовал её восхитительный вкус, когда он поджарит её на костре. Хорошо, что в его мешочке цянькунь, помимо всего прочего, всегда лежали баночки с его любимыми специями. А если рыбу ещё и на стейки разрезать, то получится приготовить рыбу не только вкусно, но и с нежным и сочным мясом, что будет таять во рту. От своих же мыслей Вэй Ин рисковал захлебнуться от собственной слюны. Осторожно опустив руки в воду, Вэй Ин уже готовился поймать свою добычу, но в этот момент Хуайсан поскользнулся на камне и чуть не упал, еле-еле восстановив равновесие. Конечно же, испугавшись шума, что поднял заклинатель, рыба ускользнула от ворона. — А-Сан, – досадно вздохнул заклинатель. — Ты такой неуклюжий. Такими темпами ты всю рыбу распугаешь, и мы ничего не поймаем. — Прости, братец Вэй, но ты же знаешь, что я никогда до этого не рыбачил, – виновато почесав затылок, сказал юноша. — Да и тебе ли не знать, что в Цинхэ одни горы. Это ты везде побывал. — Неужели из резиденции без меня и носу не высунешь? – уперев руки в бока, спросил Усянь. — Нет, в основном я занимаюсь тем, что мне больше всего нравится. — А значит бездельничаешь, да веера расписываешь. Как только дагэ тебе по голове не настучал? — Настучал и не один раз, – обиженно пробубнил второй господин Нэ. — Но я хочу попробовать порыбачить. Это явно интереснее, чем сидеть на уроках у старика Ланя. Что ж, это было справедливое замечание. Призвав друга к тишине, Вэй Ин принялся за рыбалку и в скором времени поймал другую рыбу. Она была поменьше первой, но тоже не очень маленькая. — Братец Вэй, кидай её скорее сюда, – радостно подскочил Хуайсан, словно это он рыбу поймал. — Если упустишь, то тебя вместо неё поджарю на костре, – засмеялся Вэй Ин. Это чуть убавило энтузиазма друга, но затем, тот развернул спереди подол ханьфу. — Кидай, я поймаю, – вновь радостно крикнул заклинатель. Прицелившись в раскрытую юбку ханьфу, Вэй Усянь на свой страх и риск, всё же бросил добычу своему другу. И тот в самом деле поймал рыбу, хоть и неуклюже, снова чуть не упав на скользких камнях. А радости у него от этого было, словно он малое дитя. Но чего греха таить, странствующий заклинатель был ненамного лучше. — Теперь ты, А-Сан, – сказал Вэй Ин, когда его друг положил рыбу в сплетённую на скорую руку корзинку из ветвей, которую сделал молодой ворон перед рыбалкой. — Хорошо. Кажется, я понял, как это делается, – обрадовался Хуайсан и тут же начал выслеживать рыбу. Но, как бы не старался, у Нэ Хуайсана ничего не выходило. Лишь рыбу пугал. Неудивительно, что Яньлинь говорила, что его руки словно размокшая лапша, когда дело не касается живописи. Вэй Ин наблюдал за жалкими попытками друга поймать хотя бы одну рыбу, не сдержался и тихонько подойдя сзади, опрокинул его в воду. Не ожидавший такой подставы, Хуайсан испугано заголосил на всю округу, а странник громко смеялся до колик в животе. Нэ Хуайсан подскочил на ноги, охваченный холодом горной воды и смешно растопырив руки, вжав голову в плечи, повернулся к хохочущему другу. Увидев выпученные глаза и раскрытый рот лучшего друга, Вэй Усянь начал смеяться ещё задорнее и громче. — Вэй-сюн! – возмущённо пыхтел юноша, словно ежик. — Это было подло! — Прости, А-Сан, – не переставая смеяться сказал Вэй Ин. — Ну я тебе покажу! Ни о какой рыбалке уже и речи не было. Двое юношей носились по всему ручью, опрокидывая по очереди друг друга в холодные воды, пугая местную живность и рыбу. Их крики и счастливый смех разносился над горным лесом и ветром разносился дальше, огибая деревья, поднимаясь выше по ручью и летя вниз со склона. Мокрые, продрогшие, но счастливые лучшие друзья сидели в ручье, пытаясь отсмеяться. Однако стоило им встретиться взглядом, как смех накрывать их новой волной. Он был уже не такой громкий, как до этого, но не менее заразительный. Но долго сидеть в горной воде было очень холодно, поэтому, продолжая хихикать и пихаться, юноши вылезли из ручья и прямо на берегу развели костёр, чтобы пожарить несколько пойманных Вэй Ином рыбин и хотя бы немного обсушить одежду. — Мне кажется, я видел одно правило, что запрещает разжигать костры в Юньшэне, – задумчиво проговорил Хуайсан, когда они уже почти приготовили первые две рыбы. — Разве? – «удивился» странник, а затем пожал плечами, улыбаясь от ушей. — Я вот не помню. А чего ещё можно было ожидать от этих двоих? Вернулись они уже ближе к отбою, неся за пазухой оставшихся рыбёшек, которыми угостили своего друга и Цзян Чэна. Хоть тот ворчал на них, но всё же принял рыбу.

☾ 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 𝆹 𝆺 ◯

День за днём протекали словно день сурка. Ужасно ранний подъём, учёба первую половину которую Вэй Ин боролся со сном, а затем скучные будни Гусу. Странник был готов благодарить каждого Небожителя за то, что он не родился адептом Гусу Лань. У него в голове не укладывалось, как они все могут жить в таком тихом и размеренном темпе. Прошло всего несколько дней с начала учёбы, а он уже изнывал от скуки и тосковал по просторам Поднебесной. Ситуацию спасали друзья, которые разбавляли серые и скучные будни. С Мэн Яо можно было размышлять и спорить на сложные темы, вот только ещё никому не удавалось переспорить или перехитрить этого лиса хоть в чём-то. Даже обычная игра в го с ним превращалась в ожесточённое сражение, в котором победа всегда отдаётся Мэн Яо. Увы, Мэн Яо был не только интересным собеседником, но и своеобразной наседкой, что следил за Вэй Ином и Нэ Хуайсаном. — Если вы двое вытворите тут то, что обычно творите в Нечистой Юдоли, меня потом, заодно с вами, оттаскает за уши госпожа Фэн и господин Нэ. Наследник Цзян так же стал хорошим другом и отлично вписался в их разношёрстную компанию. Он был ворчлив и высокомерен, но отчего-то это совершенно не отталкивало друзей. Ведь хоть и ворчит, но всё равно прикрывает их и будит на уроках, пока учитель Лань не заметил, что эти балбесы нагло дрыхнут на лекциях, а затем ругал их за то, что они опять не спят по ночам. А также Вэй Ин обожал дразнить нового друга и злить его, а потом убегать от него кружа вокруг остальной компании. И если Мэн Яо был надсмотрщиком, то Цзян Яньли была той самой старшей сестрой, что вкусно накормит всех, после тяжёлого дня и будет внимательно слушать о приключениях или споры между парнями. Она готовила так же вкусно, как нянцинь, а также была очень доброй и нежной девушкой. Одним днём, после окончания уроков, Вэй Усяню надоело который день подряд торчать в Глубинах, поэтому он чуть ли не вприпрыжку выскочил из класса в сторону выхода из резиденции под неодобрительный взгляд Лань Ванцзи. — Не злись на него, Ванцзи, – улыбнулся ему Сичэнь, так же наблюдая, как странствующий заклинатель быстро направлялся прочь из Глубин. — Молодой господин Вэй всю жизнь рос в пути и ему очень тяжело принять наши многочисленные правила, что ограничивают его свободу. Не будь с ним так строг. На это юноша с золотистыми глазами ничего не ответил, бросив ещё один взгляд в направление, куда умчался его соученик. За всё время пребывания в Гусу Вэй Усяня, ему неоднократно делали замечания и назначали наказания, но этот человек так и продолжал заражать окружающих своей яркой улыбкой и лучистым смехом. Продолжал бегать по Глубинам, когда куда-то спешил и без умолку болтал с окружающими. — Вздор, – тихо проговорил младший Нефрит, уходя в библиотеку. А тем временем Вэй Ин уже бродил по лесам Юньшэна и, словно сделав глоток свежего воздуха после пребывания в душной комнате, ощутил долгожданную лёгкость в мыслях и теле. А ведь не прошло и месяца с начала учёбы, как он уже чувствовал себя в тисках. Не мог странник долго сидеть на одном месте. И всё было бы ничего, но в Гусу слишком много запретов, которые для Вэй Ина были подобны кандалам. Хотелось оставить всё, переодеться в свои более удобные одежды и, оседлав Хуаэр, ринуться в путь, как раньше. Останавливало лишь его обещание матушке и то, что он даже понятия не имел, в каком направлении она ушла. И чтобы успокоить свою душу, юноша уходил выше в горы и в принципе чаще бывал вне резиденции. Бродил там, где ещё не бывал, слушал, как вдали шумят множество водопадов, сокрытые зелёными лесами и скалами. Вдыхал прохладный горный воздух, наполненный влажностью и запахом мха, что рос на деревьях и камнях. Было бы у него больше времени, он бы обязательно забрался на вершину одной из гор, что сокрыта за облаками, да вот времени это займёт более трёх дней, которых, к сожалению, у него не было. Он ещё помнил ту красоту, когда сияние маленьких цветов было подобно отражению звёздного неба на земле. Хотел бы он увидеть это ещё раз. Он бродил среди деревьев уже больше одной стражи и выйдя к небольшому водопаду, решил отдохнуть и сыграть на своей любимой флейте. Звонкое и чистое звучание, подхваченное верным спутником ветром, разносилось сквозь листву деревьев, чьи листья шуршали, словно продолжение мелодии. А падающие воды разбавляли флейту, но не заглушали её. Он играл одну мелодию, другую, третью, наслаждаясь тем самым уединением с миром. Ведь полезно время от времени останавливаться и просто насладиться тем, что тебя окружает. — Эти мелодии тоже придумали Вы, молодой господин Вэй? – раздался рядом мягкий голос, который снова напугал странствующего заклинателя, из-за чего тот чуть не свалился с валуна, на котором сидел. Рядом стоял Лань Сичэнь с неизменной вежливо улыбкой и с любопытством в шоколадных глазах. — Лань Сичэнь, разве можно так к честным людям подкрадываться? – держась за сердце, спросил приглашённый ученик. — Прошу прощение, что напугал, – усмехнулся юноша в белых одеждах. Посмотрев на старшего Нефрита, Вэй Ин не выдержал и засмеялся. — Господин Вэй? — Простите, господин Лань. Просто вспомнил нашу первую встречу. Надеюсь, игра на флейте не под запретом? – задорно сказал юноша. А ведь и правда. Первая встреча заклинателей прошла почти так же. Вэй Ин насвистывал мелодии, а Сичэнь напугал его своим появлением. Осознав эту деталь, Лань Сичэнь тоже не сдержал тихого смеха. — И правда. Однако, играть на флейте нашими правилами не запрещено. Да и Вы забрели за территорию Глубин. — В самом деле? В таком случае, что господин Лань тут делает? Неужели я настолько хорош собой, что Вы следите за мной? – не удержался от шутки Вэй Усянь. Сичэнь не стал на это никак реагировать, лишь покачал головой. За столько короткий срок, этот заклинатель уже прославился как самый бесстыжий человек в мире боевых искусств. Он не стеснялся в выражениях и мог свободно разговаривать на пикантные темы, при которых не только девушки, но и молодые юноши заливались ярким румянцем. Хорошо, что дядя не слышал, а не то одним обходом Гусу дело бы не ограничилось. Но этот неугомонный юноша умудрялся не только нарушать правила ордена, но и при этом мастерски избегать гнева Лань Цижэня. Ведь Вэй Усянь, после нарушений умышленно или нет, делал вещи, которые сменяли гнев на милость. Потому нарушитель серьёзных наказаний ещё не получал. — Вы так и не ответили на мой вопрос, господин Вэй, – тактично сменил тему Лань Сичэнь, что не осталось без внимания странствующего заклинателя. — Вы тоже, – хитро усмехнулся Усянь. — Отвечая на Ваш вопрос, то не все. Какие-то сам, а некоторым научился у бродячих музыкантов во время странствий с нянцинь. Может ли быть такое, что какие-то мелодии показались Вам знакомы? – решил пожалеть Ланя Вэй Ин и перестал дразниться. — Увы, мне не знакомы эти мелодии. Но это не делает их менее прекрасными. — В таком случае, господин Лань, почему бы теперь Вам не сыграть мне что-нибудь? Вы уже неоднократно слышали мою игру, однако мне ещё не выпала честь услышать знаменитое мастерство Первого Нефрита Гусу Лань. Вэй Ину и в самом деле было интересно послушать. О мастерстве Лань Сичэня в музыке не говорил только ленивый. Он был искусен не только в игре на гуцине, но и на флейте сяо. Говорят, что стоит лишь раз услышать его игру, как все тревоги уходят прочь, а душа пребывает в блаженстве. Лань Сичэнь молча достал из-за пояса флейту и принялся за игру. Звучание флейты сяо разносилось по округе, заглушая своим чистым, как горные ручьи звучанием все остальные звуки. Не было более слышно шума водопада и шуршание листьев. Даже птицы умолкли. Наслаждаясь этой прекрасной игрой, Вэй Усянь полностью лёг на валун, на котором сидел, закинув руки за голову и устремил свой взор глаз цвета грозового неба ввысь. Мелодия, что играл Лань Сичэнь, была подобна движению облаков что, не торопясь плыли по голубому небу, отражаясь на водной глади рек и озёр. Молва врала, сильно преуменьшая способности Первого Нефрита. Он играл так, словно он Небожитель музыки, что заплутал в мире смертных. — Как её зовут? – спросил юноша, когда заклинатель в белых одеждах закончил свою игру. — Лебин. — Ей очень подходит. В Ваших руках она в самом деле разбивает лёд в человеческих сердцах. Даже как-то стыдно стало за свою посредственную игру. — Не стоит принижать свои умения, господин Вэй, – сказал Лань Сичэнь, садясь рядом с развалившемся странником. — Звучание Вашей флейты прекрасно, и меня даже удивляет, что Вы провалили музыкальный экзамен. Это было правда. При прибытии в Гусу, Вэй Усянь проходил экзамен, который определял его музыкальные способности, однако с треском провалил его. Учитель Бай назвал его игру грубой и безнравственной. Ему даже запретили подходить к музыкальным классам со своей деревянной флейтой. Что было только на руку юноше. Ведь если бы в нём признали талант, он был бы вынужден после лекций дополнительно заниматься музыкой, что его категорически не устраивало. И дело даже не в лени, а в том, что для Вэй Ина музыка была намного больше, нежели просто красивые мелодии. В них юноша вкладывал свои мысли, чувства, сердце и душу. Он не знал ни одного великого музыканта, не знал всех тонкостей игры. Для него музыка была способом выговориться без слов или же просто насладиться временем. — Конечно провалил, – не переставая беззаботно улыбаться согласился юноша. — Ведь рядом с Вашим мастерством я подобен лягушке на дне колодца. Небеса даровали этому миру десять мер таланта, восемью из них обладает Лань Сичэнь из ордена Гусу Лань. — Не стоит заменять моим именем великого поэта Цао Чжи. Сравниться с ним не может никто и даже Небожители восхищались его талантом, – покачал головой Сичэнь. — Я бы поспорил с этим. Ведь в наше время Вы затмеваете собой таланты прошлого, - пожал плечами странник, словно они обсуждали погоду, а не великих талантев, каких знала Поднебесная. — Не будет ли наглостью с моей стороны попросить Вас ещё что-нибудь сыграть? Лань Сичэнь вновь улыбнулся своей мягкой улыбкой и вновь заиграл чарующую мелодию. Но не ту, что он учил с учителями когда-то, а ту, что грела и его душу. Когда он только освоил игру на флейте сяо, то нашёл в библиотеке трактат, что писал его предок. И так тронули мелодии его юную душу, что Сичэнь в совершенстве овладел этими нотами, что нашли отклик в сердце заклинателя . Бродячий заклинатель всё так же лежал на валуне, слушая чарующие и умиротворяющие звуки флейты сяо. Если до этого он сравнил мелодию с облаками, то сейчас он сам парил подобно вольной птице над горными пиками, созерцая зелёные горы с высоты. Интересно, когда он играет для матушки, она чувствует что-то похожее? Наслаждаясь приятной компанией и невероятной музыкой, Вэй Ин наслаждался моментом и был очень благодарен Лань Сичэню, что заставил его душу парить. Его беспокойные мысли успокоились, а тоска по вольному ветру утихла. Надо будет навестить Хуаэр. Поди она совсем истосковалась в стойле.