***
После дискотеки Майя проводила свой отряд к корпусу и пожелала всем спокойной ночи. Она развернулась, чтобы уйти, но Соня придержала ее за руку. — Майя, все хорошо? — Соня смотрела на неё обеспокоенно. — У вас ко мне какой-то вопрос? — Майя была так холодна, что казалось, одного прикосновения к ней хватит, чтобы замерзнуть. — Нет я… — Соня побледнела и отпустила ее руку. — Простите, сладких снов, — Соня ушла. Майя закрыла глаза и выдохнула. Она достала телефон и написала Юре сообщение. Майя Лакизина (22:12): Привет, приезжай скорее, я скучаю» Теперь она и правда ждала, когда Юра приедет. Ей казалось, что он сможет ее спасти.***
На завтраке Майя не ела. Она просто стояла и смотрела, как ест ее отряд. Соня не поворачивалась, она чувствовала себя полной дурой. Майя просто делает вид, будто ничего не было. Хотя сама открылась. Сама дала рыжеволосой повод надеяться. Когда Соня доела, она вышла из-за стола и подошла к Майе. — Вы не ели? — Я ваш вожатый, а не вы мой, — единственное, что сказала Майя. Соня ушла. Было отвратительно. Хотелось исчезнуть, лишь бы не чувствовать этот ее взгляд. Такой бесчувственный и холодный, будто бы так было всегда. Но ведь это не так, правда? Соня уже не была уверена. Будто бы, то, что было вчера, просто ее больная фантазия. Соня не подошла больше к Майе, не сказала ни слова.***
На костре Матвей обнимал Соню, а она не сопротивлялась, а наоборот, будто безумно хотела этого. Майя разговаривала со своим отрядом, и ни разу ни взглянула на них. Наконец, очередь дошла до Сони. — День был идиотский, все. — Аргументируйте, — Майя смотрела на неё ледяным взглядом. — А если я не хочу нихера аргументировать? — Соня повысила голос. — Идите к себе в корпус, Соня, — прожигая ее взглядом, сказала Майя. — И в следующий раз ведите себя достойно, — она не повысила голос, она сказала это без каких-либо эмоций. Это было ещё хуже. Соня не возразила, просто ушла. Теперь она поняла, почему Игорь ассоциировал Майю с дикобразом. Кажется, Соню иголки пронзили насквозь.***
Когда костёр закончился, Майя пошла к той стене, на которой Соня нарисовала ее с енотом в руках. Конечно, Майя понимала, почему у неё на руках именно енот. Она бы хотела также держать Соню в своих объятиях. Было больно, но Майя даже наедине с собой не выдавала ни одной эмоции. Соня плакала, рыдала взахлёб на том месте, где они курили, где Майя касалась ее рук, где называла ее «Енотик». Прошло не так много времени, почему ей так больно? Через пять минут она услышала шаги за спиной. Она вытерла слёзы и обернулась. Это был Матвей. — Что с тобой? — Матвей подошёл к ней и погладил по щеке. Соня поцеловала его. Она целовала его со всей злостью, на которую была способна. Со всей злостью, что накопилась внутри нее: на Майю, на себя, на гребанного Матвея... Который сейчас отвечал ей, хватал за талию, гладил волосы, но она нихера не чувствовала. Он пытался приставать к ней, но Соня его оттолкнула. — Ты не хочешь этого? — спросил Матвей обиженно. — Не хочу, прости, — Соня вытерла губы. — Ладно, тогда можно я буду называть тебя своей девушкой? — Называй, как хочешь, — почему он не ощущал того, насколько ее поцелуи были безразличными? — А когда у нас будет… Ну это? — Матвей начинал раздражать ее. Ведет себя как маленький ребенок. — Если так хочется, иди и подрочи. Я не буду с тобой трахаться, — зачем она вообще его поцеловала? Кому она в итоге сделала хуже? — Я уверен, что ты все равно не выдержишь, — Матвей чмокнул Соню в щеку и ушёл. Противный. Почему Соня делала одну глупость за другой? Единственный человек, на которого она была по-настоящему зла, так это на себя. Она все ещё была в толстовке Майи, но так больше не должно было быть. Ночью, когда Майя вернулась с прогулки, она увидела перед своей дверью толстовку, с запиской: «Забери ее, она больше не спасает меня от холода».