Алекситимия

Тело не подчинялось и казалось безумно тяжёлым. В горле сильно пересохло. В расфокусированном взгляде юноши можно было прочитать полное непонимание и растерянность. — Дазай-сан. — позвал незнакомый голос и шатен попытался посмотреть на источник звука. — Дазай-сан, я ваш лечащий врач, моя фамилия Судзуки. Вы понимаете, что я вам говорю? — медленно и спокойно говорил мужчина, по виду своему не очень старый, но уже и не молодой. Его вопрос показался странным. Почему Дазай не должен был его понимать? Осаму хотел спросить, но не мог пошевелить языком. Поэтому он еле заметно кивнул. — вы помните что произошло? — спросил мужчина — три месяца назад вы попали в аварию, а после впали в состояние комы. Три месяца? Он был в коме три месяца? А как же Минхен? Что с ним? Где он? — сейчас вы очнулись и ваше тело после долгого бездействия не может функционировать должным образом. Не пугайтесь, это скоро должно пройти. — продолжал мужчина, подходя к тумбочке,а после наливая в стакан воду и аккуратно протягивая еë, уже вместе с трубочкой, своему пациенту. Дазай сразу же принял заботу мужчины и стал немного жадно поглощать живительную влагу. — мы уже сообщили вашим родителям и приближенным, что вы очнулись — ставя стакан на место, откуда ранее тот был взят, извещал врач. Вдруг по палате разнёсся стук в дверь. Дазай медленно повернул голову и увидел в дверном проёме растрёпанного и всем своим видом не очень опрятного Достоевского. Кофта перекошена, халат застегнут только на первые пуговицы и то не правильно... — мне сказали, что он пришёл в себя. Что с ним? Как он? — заходя в палату и обращаясь к врачу, бросил Фëдор без особых церемоний. — как вы оказались тут так быстро? — поражено спросил мужчина, вообще не понимая, как юноша мог появиться в больнице спустя минут пять после того, как очнулся его друг. — я уже ехал сюда, когда мне сообщили. Его отец тоже должен скоро приехать. — пояснил парень и взглянул на шатена, опускаясь на корточки у его кровати, чтобы быть на одном уровне. — ты живой. — говоря с утвердительной интонацией, будто он пытался сказать это самому себе и Осаму включительно, выдохнул он и во всем этом прослеживалось такое... Облегчение. — извините, я не хочу вас оскорбить, но господин Дазай только пришёл в себя. Я должен поговорить с ним и оценить его состояние на данный момент. — напомнил о своём присутствии медик. Напомнил и намекнул на то, чтобы Фёдор ретировался из палаты да хотя бы в комнату ожидания. Почему он вообще ворвался сюда так? Верх неприличия, да и вообще это больница, а не абы что. Что ж, делать нечего. Достоевский поднялся и молча пошёл к выходу. Конечно, состроив недовольное лицо перед уходом, будто его накормили чём-то действительно отвратительным, но пошёл. Комната ожидания. Светлое помещение... Народу здесь не много, почти нет. Это хорошо, никто шуметь не будет. Фëдор прошёл дальше, расположился на одно из свободных кресел и достал телефон. Листая список контактов туда-сюда, юноша думал над тем, чтобы позвонить Гоголю. Да, они друг другу никто. Да, поссорились. И почему Достоевский вообще должен отчитываться? Пф, глупости. Ничего он не должен. Прошла минута, вторая и... Фёдор закатил глаза, тыкая на кнопку вызова знакомого номера. — Коль, меня не будет пару дней. Дазай пришёл в себя. — и на этом Достоевский уже хотел повесить трубку, героически притворившись, что такого действия, как этот звонок, он себе не позволял. Всë-таки осадок после той небольшой перебранки.. Был не приятен, так скажем. — пришёл в себя? Это прекрасно, я рад. Удачи. — что же.. Похоже, и сам Коля не особо хочет беседовать с парнем. Ну и ладно. Черт с ним. Подумаешь. Пф. — спасибо. — коротко бросил парень и отключил звонок, после убирая телефон назад в карман. Этот Гоголь... Раздражает. Что ему вечно не нравится? — думал Федя, скрестив руки на груди и изучая взглядом происходящие за окном. Прошло не так много времени, когда в комнате ожидания к Достоевскому так же присоединились Ацуши и Рюноскэ. — мы были тут неподалёку в кафе — улыбнулся блондин. Его сводный брат лишь согласно кивнул, засунув руки в карманы. — Гин не сможет приехать. Только мы вдвоем будем от нашей семьи, все остальные заняты. — известил обоих парней брюнет — Акутагава-кун как всегда не многословен. — хмыкнул Фëдор. А дальше между ними повисло молчание. Причём, если двоим из них было нормально, то третий просто готов был провалиться куда-нибудь, потому что вся эта тишина тупо давила на него. Но это изменилось с приходом Мори Огая. — дядя! — воскликнул блондин, радуясь хоть одному человеку, который не будет молчать — Ацуши, здравствуй, Рю — поприветствовал мужчина членов семьи, а после посмотрел на Фëдора — Дост-кун, ты тоже здесь — кивнул Мори. Честно признать, их отношения и раньше были не очень, а после этой аварии... В общем лучше не оставлять их в одной комнате вдвоём. — Да, здесь. Но больше я удивлен вашему присутствию. Но вот только я не вижу госпожи Окси. Неужели она не появится? — усмехнулся парень — это не твоё дело. — холодно ответил Огай. — о, вы четверо к Дазаю Осаму? — послышался голос и все повернули голову к его источнику — я его врач. Сейчас Дазай-сан чувствует себя более-менее хорошо, вы можете зайти к нему, но я хотел бы предупредить, чтобы вы не слишком его загружали. А ещё мне нужно поговорить с вами, Мори-сан. Все четверо переглянулись, но после Ацуши, Рюноскэ и Фëдор пошли в палату к Осаму. — о чëм вы хотели поговорить, Судзуки-сан? — спросил мужчина врача — вы когда-нибудь встречали пациента, которому в коме снился реалистичный сон про его жизнь? — случай вообще практически нереальный. Зачастую пациентам просто ничего не сниться. Господин Судзуки кашлянул, после достал из кармана платок и вытер выступивший на лбу пот. — ваш сын кажется теперь относится к той категории невозможного. — о чем вы? — Дазай-сан говорил мне о событиях и о людях, которые никак не участвовали в его жизни за последнее время. Например, он говорил о своём старшем брате. Якобы тот жив и уже давно вышел из комы. Мори сохранял молчание, погрузившись в свои мысли. — это.. Это может как-то повлиять на его психику? — он может путать реальность со своим сном. Но, думаю, если вы будете рядом, подсказывая правильные ответы, он быстрее всë поймёт и вспомнит. Так же, я бы настоял на присутствии психолога. — спасибо тебе, Судзуки-сан. — я надеюсь, что твой сын скоро поправиться. Хотя бы один из них. — Судзуки замолчал, а после осторожно добавил: — ты ещё не передумал по поводу Оды-сана? — нет. Хватит тешиться пустыми надеждами. Я должен быть объективным. — серьёзно ответил Огай, а после направился в палату к Осаму.