●▼■
— Так вот, кто вы такой, — медленно произносит Ти Си спустя минуту после того, как №001 заканчивает свой рассказ. — Богач, клиент и спонсор убийств, — её голос звенит от сдерживаемой ярости, кулаки непроизвольно сжимаются. — Вы просто смеётесь над ними, надо мной. Для вас это просто игра, зрелище, детская забава! Вы!.. — Тише, тише, — старик прерывает девушку, когда та начинает уж слишком сильно повышать голос. — Давай не будем привлекать лишнее внимание. — Вы запретили мне говорить об этом только на играх, — возражает девушка всё же понизив голос до шёпота. — Пока игра не началась, я могу хоть всем разболтать, что вы клиент, ВИП-персона в этой игре, что по вашей милости мы здесь гибнем один за другим. — Благодаря мне и таким, как я, вы получили шанс разбогатеть, изменить свою жизнь навсегда. И вы все сами на это согласились, не забывай, — спокойно отвечает №001. — Да и кто тебе поверит? Большинство игроков подозревают тебя в жульничестве, а я — просто немощный старик, до которого никому нет дела. — Я вас ненавижу! Как вы вообще можете быть таким бесчеловечным? Ваши, то есть наши, сокомандники так добры к вам, по крайней мере были, пока я не открыла им глаза! А вы будете смотреть, как они умирают? Если у вас так много денег, могли бы за так оплатить все их долги, вам бы это ничего не стоило! — Добры? Когда придёт время выбирать, кому жить мне или им, они без колебания сделают выбор в свою пользу. — Разве добрым может считаться лишь тот человек, который готов пожертвовать жизнью ради хорошего знакомого? Подумайте, быть может они не для себя стараются! Наверняка, у многих есть семья, возможно, дети. Вдруг ими движет не вовсе не эгоизм? Почему вы так предвзяты к людям? — Сейчас моя очередь задавать вопросы, — осаждает Ти Си старик. — Хорошо, — смиренно соглашается №007. — Итак. Для начала: почему ты вернулась в игру? — спрашивает №001. — Я имею ввиду во второй раз. Как ты понимаешь, мне известно о том, что после ночного побоища тебя исключили из игры и заперли в одиночную камеру. Более того, это случилось по моей просьбе. — Вы… Зачем? Почему вы так поступили со мной? — Я не хотел, чтобы кто-то узнал о моей настоящей личности — это бы испортило всё впечатление от игр. Я планировал подержать тебя в заключении до окончания игр. Но после твоего побега и появления зале игроков (я проснулся из-за яркой вспышки света, но успел увидеть, как тебя уводят треугольники) как минимум Сан-Ву уж точно перестал мне верить. Моя изначальная задумка была безнадёжно испорчена, я решил, что удерживать тебя больше нет смысла и попросил вернуть тебя в игру. Старик внимательно смотрит на лицо Ти Си, как будто пытается прочесть её мысли, будто ожидает увидеть что-то. А она напротив начинает чувствовать себя на удивление отстранённо, как будто и не с ней всё это происходит. А ещё всё больше возрастает ощущение того, что она разговаривает в сумасшедшим. Когда только выбирала университет, была у неё такая мысль — работать в будущем в псих-больнице, но в конечном итоге она всё же подалась в хирургию. А потом банкротство, долги отца — и жизнь пошла под откос. — Как вижу, теперь уже вся команда мне не верит — кажется тебе удалось их убедить, — продолжает №001. — Но ты сама не в лучшем положении: тебе не верят, ты боишься. Поэтому никак не могу понять: зачем ты вернулась? Неужели не предполагала, что тебя просто схватят и вернут обратно? Почему не попыталась выбраться на волю, возможно даже доложить в полицию о происходящем здесь, раз уж не получилось выграть. «Действительно, выбраться отсюда и доложить обо всём в полицию было бы самым правильным решением, — думает Ти Си с досадой. — А я просто дура.» — Я вернулась, что бы предупредить нашу команду о том, что вам нельзя доверять, — честно отвечает Бимиль. — О, как благородно! — несколько насмешливо восклицает №001. — Но неужели мысли о деньгах совсем не было? — После того, как со мной так поступили, я больше не доверяю организаторам этих игр, — холодно отвечает Ти Си. — Зачем им выполнять данное обещание? Что им помешает просто убить победителя, как всех предыдущих? — Ты не справедлива к нам, — качает головой старик. — Я собиралась предупредить их и вернуться обратно в свою камеру, — заканчивает №007. — Не уж то даже не попыталась бы выбраться? — удивляется №001. — Какой смысл? Здесь на каждом шагу страж с автоматом, а я даже не знаю, где мы находимся — пустой риск, — Бимиль пытается ничем не выдать, что не до конца открыта со стариком. — Но как тогда тебе удалось выбраться из комнаты, где тебя держали и пробраться в зал? — любопытствует №001. «Нельзя выдавать того круга, что помог мне!» — думает Ти Си с беспокойством. — Там, у двери моей комнаты, ночью что-то начало происходить. Я попыталась открыть дверь и она поддалась. Ребята в красных костюмах говорили, кажется спорили о чём-то — я не слушала. Я бросилась бежать, не оборачивалась, даже не знаю преследовали ли они меня, — №007 пыталась говорить как можно более неопределённо. — А как же тебе удалось пробраться в зал для игроков? — Лицо старика ничего не выражает, и Бимиль никак не может определить верит он её или нет. — Его всегда охраняют хотя бы двое треугольников. На самом деле, круг, который взялся помогать Ти Си, превратился в квадрата и приказал треугольникам покинуть свой пост, а после подал девушке знак и та проскользнула в зал. «Но не могу же я сказать, что была в сговоре с «круго-квадратом», который, как я поняла, возит органы погибших игроков с острова на материк, что судя по всему не входит в планы организаторов этой игры.» — Я не знаю, — невинно отвечает №007. — Их там не было — я сама удивилась. №001 медленно и задумчиво, будто самому себе кивает. «Поверил?» — с замиранием сердца думает Ти Си. — Не жалеешь, что снова оказалась в этой игре? — спустя некоторое время спрашивает старик. — Жалею, — подумав отвечает Бимиль. — Хотя, — отдаёт справедливости должное, — возможно, если окажусь на свободе, буду жалеть, что ушла, там ведь у меня тоже не всё гладко. Насущные проблемы пугают больше предстоящих. В любом случае, сейчас у меня уже нет выбора. Бессмысленно думать об этом. №001 снова кивает, возможно, собирается спросить что-то ещё, но время на подбор партнёра заканчивается. — На играх ни слова, — на всякий случай напоминает старик, его расслабленная улыбка сменяется предельно серьёзным выражением. Ти Си послушно кивает. — И если решишь рассказать кому-то в зале, пусть тоже молчат. Иначе, сама понимаешь: у меня достаточно власти, чтобы болтунов расстреляли без дальнейших разбирательств. Не то чтобы, если остальные клиенты узнают, что я решил наблюдать за играми, так скажем с другого ракурса, может быть чем-то вредно для меня. Просто между нами, ВИПами, принята конфиденциальность. Не хочу чтобы они знали меня в лицо. — Я поняла.●▼■
— Внимание. Всем игрокам проследовать за персоналом на площадку для новой игры, — объявляет автоматический голос. К №212 и 240 подходит один из треугольников и уводит вглубь декоративных строений игровой площадки. Джи-Ён шагает спокойно, засунув руки в карманы, будто просто по улице прогуливается, а не идёт на очередную игру на выживание. Хан Ми-Нё напротив постоянно суетится, оглядывается, то ускоряет, то замедляет шаг — пару раз треугольнику позади даже приходится слегка подтолкнуть женщину в спину. — Урод! — огрызается она на него. Потом обращается уже к напарнице: — Как думаешь, какая будет игра? Джи-Ён молчит: «Какой вообще смысл думать об этом сейчас? Через пять секунд узнаем во всех подробностях.» — Чё молчишь? Мы с тобой напарницы теперь, так что не смей меня игнорировать! Нет ответа. — Эй! Язык отсох что ли? Даже вниманием не удостоишь? Ты за кого меня принимаешь? Я что, не человек по-твоему, чтоб так обращаться?! — №212 начинает повышать тон с явным намерением устроить скандал. — Да заткнись уже, — раздражённо бросает №240. — Думаешь, я совсем тупая, да? Думаешь, ничего не стою? Ни черта не могу? — шипит Ми-Нё. — Да, — резко отвечает Джи-Ён, с вызывом смотрит напарнице прямо в глаза. — Тогда знай, — №212 резко понижает голос, шепчет в самое ухо, — услышь и заруби себе на носу: я далеко не дура. Ещё до второй игры, я всё знала про сахарные соты. Помнишь мне пришлось скандалить ночью, чтобы меня пустили в туалет? А эта №067 взяла и присоседилась, когда мои труды наконец увенчались успехом? — Конечно помню — ты орала на весь зал, — всё ещё недоброжелательно, но уже с толикой интереса отвечает №240. — Нас отвели в туалет. Я сидела в кабинке и занималась своими делами, но вот №067… — рассказщица делает интригующую паузу, ожидая реакции, однако, когда той не следует, продолжает и так, — №067 полезла в вентиляцию, чтобы узнать хоть что-нибудь о предстоящей игре — ей удалось раскрутить винты, взявшимся из ниоткуда ножом. «Велика заслуга! Это достижение №067, что ей удалось пронести нож, пролезть в вентиляцию и узнать больше об игре. Ты-то чем хвастаешься?» — презрительно думает Джи-Ён. — И? — произносит девушка вслух. — Что и?! — кажется, Ми-Нё зла, что её слова не произвели должного впечатления. — Пока она ползала по вентиляции, мне пришлось отвлекать охранника. Этот наглый треугольноголовый так и ломился к нам! В женскую уборную! Негодяй! Мы еле успели. Не знаю, что №067 там копалась, но мне пришлось целый цирк устроить, чтобы её не засекли! — Это ты умеешь! — со смешком замечает Джи-Ён. — Всё ещё не веришь в меня? — недовольно спрашивает №212. — Между прочим я чуть ли не раньше всех прошла вторую игру! А знаешь, почему? — снова понижает голос до еле слышного шёпота. — У меня была зажигалка! Я ей поплавила конфету в два счёта! Она и сейчас у меня есть. А как я тянула на третьей игре! Как бежала на первой! Ты видела? — уже громче говорит Хан Ми-Нё. «Делать мне было больше нечего, как на тебя смотреть!» — думает №240.●▼■
— Игроки, возьмите каждый по мешочку у ближайшего члена персонала. В каждом мешочке находится по десять шариков. Пожалуйста, пересчитайте их. Се Бёк и Ги-Хун совершают указанные действия. — Шарики. Так мы будем играть в шарики! — радостно восклицает Сон. — Я неплохо играл в эту игру в детстве. А ты знаешь её? — Нет, — коротко отвечает №067. — Нет? Тогда я тебя научу! Это очень просто. Нужно сжать в кулаке какое-то количество шариков, а противник… — №456 прерывается на полуслове, потому что механический голос объявляет: — Эта игра называется 10 шариков. Вы будете играть против своего напарника. Цель: забрать десять шариков соперника без применения силы. Ги-Хун пребывает в полнейшей растерянности, Се Бёк лишь едва заметно сжимает кулаки. — На игру отводится 30 минут. Игра началась. — Ты слышала? — говорит №456 разбито. — Мы играем друг против друга. — Именно поэтому в такой игре никому нельзя доверять, — хлолодно отвечает Се Бёк. — Вчера — друзья, сегодня — враги. Напряжённая пауза повисает в воздухе. Механический голос бесстрастно повторяет условия игры. Таймер в центре игровой комнаты отсчитывает секунды. — Так как играть? — спрашивает №067. Она стоит, скрестив руки на груди, и облокачивается на декорацию с непроницаемым лицом — само воплощение равнодушия. А Ги-Хуну только показалось, что он видит в ней нечто большее, чем просто воровку — человека. Личность. А теперь… Кто-то из них умрёт. И Сон впервые за всю игру в полной мере ощущает эту вину за своё стремление выжить, за жизнь купленную чужими смертями. Но это желание сильнее чувства вины. Прерывистым голосом №456 начинает объяснять девушке правила игры.●▼■
— Против вас? — №007 смотрит на противника с нескрываемым ужасом. «Но он не может проиграть! Он же клиент, это всё устроено для него и для таких как он! Значит, я обречена? Он победит, а я проиграю неизбежно! В конце концов всё решают деньги, как всегда. Где же справедливость? Где равенство, которое нам обещали?» — Значит, это будет моя последняя игра? — с горечью произносит Ти Си, старается сдержать подступающие слёзы. «Ещё не хватало разрыдаться тут! Слезами делу не поможешь!» — С чего ты так решила? — как кажется, совершенно искренне удивляется старик. — Не умеешь играть в стеклянные шарики? Не беда! Это не сложно: если удача улыбнётся тебе, ты обязательно выиграешь! «Лицемер! — думает Бимиль с презрением. — Спонсирует наши страдания, при этом притворяется доброжелательным.» После своего рассказа, старик снова надел маску обычного игрока с долгами, вёл себя в той же манере, как когда она только познакомились с ним и командой. Иногда Ти Си задумывалась: «Разве можно так правдоподобно играть? Когда я его лечила он тоже только притворялся добрым?» В это было трудно поверить ей всё чаще казалось, что №001 просто болен, что он действительно имеет какие-то проблемы с психикой. И это несколько мешало ей ненавидеть его так, как, возможно следовало бы. — Если я выиграю, меня не убьют? — зачем-то спросила Ти Си, хотя знала, что вряд ли поверит в положительный ответ. — Я была уверена, что вы… — поколебавшись заканчивает, — не можете проиграть. №001 понимает, что она хотела сказать и отвечает: — Правила здешних игр хоть и жесткое, но справедливые. Если победишь — выживешь, проиграешь — умрёшь. Очень сомневаюсь, что мне дадут какие-то поблажки, потому что я старик и здоровье не такое как у других… «Он действительно платит деньги за то, что бы раз за разом рисковать жизнью?! Тогда точно псих! Хотя я в это не очень верю, но, действительно, ведь чтобы оставить в живых его, вовсе не обязательно убивать меня. Думаю, организаторы не дадут ему погибнуть вне зависимости от обстоятельств, а меня же вполне могут оставить в живых если я выиграю.» — Хотя знаешь, в стеклянные шарики в детстве я играл очень неплохо, тебе придётся постараться, чтобы победить, — как ни в чём не бывало продолжает старик. — Я научу тебя: надо зажать несколько шариков в кулак… — Я знаю правила, — опомнившись сообщает №007, нервно кусает губы, но всё же произносит: — Давайте играть.●▼■
№240 и 212 бросают друг на друга взгляд без тени жалости или сожаления, когда безликий голос объявляет их противницами в этой игре. Джи Ён усмехается: — Кажется, только мы с тобой рады такому повороту. «Оказалось даже хорошо, что я не успела предложить Се Бёк быть в команде, — мимолётно отмечает девушка. — Это была бы трагедия.» — Конечно, я рада! Ты же просто стерва, — без всякого стеснения сообщает Ми Нё. Её попытки подружиться и подняться в глазах напарницы в мгновение ока сменяются раздражением и неприязнью с объявлением правил игры. — Ты тоже меня бесишь, — заверяет собеседницу Джи Ён. Подобрать одно лаконичное слово для описания своего взгляда, как это сделала Хан, она не может. Скандальная, тупая, с завышенным самомнением, черезмерно навязчивая, шлюха — вот что думает о №212 Джи Ён. Одним словом тут явно не обойтись. Да и смысла распинаться о своем отношении №240 не видит: «Все равно уже скоро одна из нас умрёт: либо я, либо она.» — Начнём? — предлагает девушка бодро. Ми Нё достаёт несколько шариков из мешочка и сжимает в кулаке, смотрит на противницу, призывая сделать то же, однако Джи Ён не собирается. — Не хочу как они, — №240 принебрежительно кивает на соседнюю пару, где игроки задумали что-то на подобии боулинга. — Чего тянуть? Давай решим всё быстро, за один раунд. — Один раунд?! — орёт на неё №212. — Ты чё совсем с катушек съехала? Одна оплошность, неудача и всё! Крышка! — Какая разница? — равнодушно отвечает Джи Ён. — Всё равно всё эти игры с шариками — на удачу. Один раунд или миллион — вероятность одна: пятьдесят процентов в любом случае. Хан задумывается. — Всё равно слишком быстро, — уже менее категорично отвечает Ми Нё спустя несколько секунд. Если можно пожить лишние тридцать минут, почему бы и нет? — Пожить в обществе той, кто тебя бесит? Зачем? Как по мне получасом позже, получасом раньше — без разницы, — отвечает №240. — Если победишь, сможешь насладиться своими тридцатью минутами жизни в общем зале, без меня и этих раздражающих треугольников. Пока Ми Нё сомневается, №240 добавляет: — Оттянуть смерть, не значит избежать её. Ещё помолчав произносит: — Не хочу играть в шарики. Давай в другое. — Во что? — хмуро спрашивает №212. Джи Ён несколько мешкает с ответом, потом говорит: — Тот, кто бросит шарик так, чтобы он оказался как можно ближе к стене выиграет. Идёт? Недлинная пауза. — Идёт, — отвечает Хан, вставая. Они идут к стене. — Я первая, — заявляет №212. — Хорошо, — легко соглашается №240. Ми Нё настраивается какое-то время, потом бросает шарик к стене. Тот подкатывается к ней довольно близко. №212 улыбается с злорадным торжеством, так, как будто уже победила. — Не хватает самую малость до стены! Ну, попробуй, переиграл меня! Давай! — женщина начинает насмехаться над противницей, и, надо признать, основания для этого есть. Расстояние между шариком и стеной действительно мало. Но Джи Ён не обращает внимание на провокации. Она встаёт на место Ми-Нё, сосредотачивается и делает бросок. — Нет! Не может быть! — буквально визжит №212. Шарик №240 обогнал её собственный и остановился у самой стены. Джи Ён молча протягивает руку за шариками противницы. — Нет! Это какая-то ошибка! Ты жульничала! Я требую ещё раунд! — кричит она в отчаянии. №240 не меняет позы, глядя с равнодушием на паникующую женщину. «Ты проиграла.» Хан с ужасом оглядывается на треугольника, который уже достаёт пистолет, чтобы пристрелить проигравшую. — Нет! Не смей! Отвали больной ублюдок! — Ми-Нё срывается с места и сломя голову бросается бежать прочь от треугольника и №240. Треугольник следует за ней. №212 бежит по лабиринтам из фальшивых домов, снося на своем пути треугольников и игроков. Бежит быстро, так, как думала, что и не способна, вот только без толку. Выхода все равно нет. Треугольники убьют её рано или поздно. Вдруг она спотыкается — вот так глупо, на ровном месте. Гремит выстрел. Её тело безвольно падает с глухим ударом. А безучастный механический голос объявляет: — Игрок №212 выбыл.