●▼■
Бьён Ге шагает с солдатской точностью в стройных рядах безликих треугольников, хотя рана то и дело напоминает о себе. «Как иронично, — думает Хим, — ещё вчера я был игроком, отчаянно пытался выжить, при этом не потерять себя, проклиная этих «бесчеловечных тварей в красном». Теперь я один из них. Буду без колебаний расстреливать проигравших на месте. Мои руки будут в крови. Нет, они уже в крови. И мне придется точно также каждый день бороться за жизнь: заботиться о том, чтобы меня не раскрыли, чтобы какой-нибудь перепуганный игрок, не дай Бог, не взял меня в заложники. Только вот денег за всё это мне не видать. Если выживу — и на том спасибо.» При мысли о том, что ему надо будет расстреливать проигравших на душе почему-то становится мерзко. Бьён Ге горько усмехается. «Странно, почему-то когда на перетягивании каната я так рьяно старался отправить на тот свет десять человек из вражеской команды, совесть молчала. И когда отрезал канат отправив на смерть девять своих сокомандников. Даже когда во время ночной драки я перерезал горло человеку его же ножом, даже не видя лица своей жертвы, потом пырял им на право и на лево во всех, кто смел приблизиться — совесть молчала. Почему же проснулась теперь?» «А если это будет №007? — с тревогой думает Хим. Ему уже известно — но совершенно не понятно — что девушку вернули в игру. — Вдруг ей будет предначертано умереть на грядущей игре? Или, что ещё хуже, вдруг мне придётся её убить? Она спасла мне жизнь, а я пущу пулю в сердце? Не дрогнет ли моя рука?» Он стискивает зубы: «А ведь всего лишь хотел прожить обычную честную жизнь. Разве я многого прошу? Почему? Почему преступникам удалось оклеветать меня? Зачем я ввязался в эту игру? Не для того ли, чтобы не стать одним из тех, с кем я так долго боролся? Но чем то, что я собираюсь делать сейчас отличается от того, чего я так старательно избегал с тех пор как вышел из тюрьмы?» «Надо поговорить с Джун Хо, узнать что случилось у них с №007, не знает ли он куда на самом деле девался №28 и что мы планируем делать дальше.» — №54! — какой-то квадрат подзывает Бьён Ге к себе. — Следуй за мной. — Мужчина подчиняется приказу. Когда они заворачивают за очередной угол, квадрат останавливается и произносит: — Это я, №29.●▼■
— Теперь всё понятно, — серьёзно кивает детектив Хим, после того как Джун Хо заканчивает рассказ о своих ночных приключениях. — Что планируешь делать теперь? — Я намерен найти своего брата, — уверенно заявляет полицейский. — Я думаю, что он не среди игроков. Возможно, он как мы… — он не находит подходящего слова. — Работает, а не играет здесь, — заканчивает мысль Бьён Ге, проницательно глядя на собеседника. Как будто через маску можно что-то разглядеть! — Тебе неприятна такая догадка, — произносит мужчина понимающе. Хван не отвечает. — Я думаю, нет особой разницы между игроками и персоналом, — задумчиво говорит Хим. — Мы тут все убийцы. Просто вторые рискуют меньше. Но и денег получат меньше. Но в любом случае это… Всё это неправильно, — он вздыхает. — Я глубоко ошибался, когда думал, что смогу жить с чистой совестью после победы в такой игре. Твой брат… — Я не оправдываю его! — Джун Хо не хочет об этом говорить и даже думать. Он просто знает, что должен помочь брату, спасти его… «Но от чего спасать, если он не игрок? Зачем я продолжаю искать его? Наверное… я просто хочу знать… Как он оказался здесь? Зачем вернулся? Почему не рассказал нам ни о чём?» — Имеет значение, для чего, вернее, для кого он всё это делал: для себя или для тех, кого любит, для тебя. Если второе… — То что? — горько усмехается Джун Хо. — Думаешь, это достойная причина знать о том, что здесь твориться и бездействовать, даже никому не сообщить?! — Думаю, это нормальное желание — простить близким даже самые страшные ошибки. И если верно второе, то это имеет смысл. Но если верно первое… — То мой брат эгоистичный ублюдок, который убил несколько сотен человек ради 45 600 000 000 вон. Повисает мрачное молчание. — Ты собираешься собрать доказательства происходящего и отправить их в полицию? — прерывает затянувшуюся паузу детектив Хим. — Да, — подтверждает Джун Хо. — Я как раз хотел тебя спросить, а ты что собираешься делать дальше? Могу ли я рассчитывать на твою помощь? Как я уже говорил, №28 показал мне путь к кислородным баллонам, так что ты можешь покинуть остров. Но если решишь остаться… — Я останусь и помогу тебе во всех твоих замыслах, — заявляет Бьён Ге без малейших колебаний. — Ты спас мне жизнь — я твой должник. Хван улыбается приятному сюрпризу: «Не ожидал, что он окажется так благороден даже в опасной ситуации и станет помогать мне в поисках брата, который, возможно, является не самым хорошим человеком. Хотя на помощь в разоблачении этой игры, надо признать, даже надеялся — отставной полицейский как-никак.» «И всё же Бьён Ге добровольно согласился на эту игру. А что если бы удача сопутствовала ему, и он не оказался в том гробу, быть может, даже победил бы. Сейчас он считает, что совершил ошибку, но стал бы он говорить так, если бы ему удалось получить заветный приз? Разве пошёл бы в полицию и рассказал бы обо всём? Остался бы тем, кем был, кем является сейчас? Как деньги могли изменить Ин Хо? Найду ли я того брата, которого знал и горячо любил?» Полицейский мотнул головой, прогоняя мрачные мысли: «Сейчас я должен просто найти Ин Хо и разоблачить эту игру.» — А что с №007? — прерывает мысли собеседника детектив Хим. — Планируешь как-то помочь ей? — отзывается Джун Хо. Он надеется, что напарник не задумает совершить чего-нибудь абсурдное. «Конечно, девушку жаль, но что мы можем сделать», — думает он. Однако навзчивый голос совести твердит: «Стал бы ты говорить также, окажись на её месте твой брат?» — Она тоже участвовала в спасении моей шкуры, — усмехается Бьён Ге. — Ты знаешь, что мы можем сделать? — Пока только думаю над этим, — отвечает мужчина. — Просто имей ввиду, что я буду пытаться помочь ей тоже, возможно, даже если это будет для меня небезопасно. Но ты можешь не впутываться в это, если не хочешь и если я вдруг попаду в проблемы из-за этого… — Ну уж нет, — перебивает детектива Джун Хо, подозревая, что тот хочет предложить. — Вместе так вместе, бросать вас я не собираюсь. Это вам, возможно, следовало бы уходить отсюда, если мы найдем необходимые доказательства раньше, чем моего брата. — Ну уж нет. Снова возникает пауза, но уже не такая отягощающая, как первая. Двое людей, ещё вчера находившихся в совершенном одиночестве среди множества врагов, теперь могут положиться друг на друга, что дарит им большое облегчение. Но надо подумать и о делах. — Нам нужен план по спасению наших задниц, — спустя некоторое время произносит Бьён Ге. — У тебя есть идеи? — Думаю, оставаться №29 и №54 становится небезопасно, — отвечает Джун Хо. — Сменим «роль». Поменяемся масками с другими членами персонала. Их схватят по доносу №9, а мы сможем продолжать наши поиски. — Но если мы просто поменяемся масками, когда их схватят, они сразу же скажут, что их номера не 29 и 54, а другие, и ведущий быстро выйдет на нас, — возражает детектив Хим. — Да, — соглашается Хван. — Именно поэтому я считаю, что нужно убить тех, на чьё место мы собираемся встать. Мертвецы ничего не скажут. И даже если поймут, что они — не мы, отличить нас от прочих будет невозможно. №28 мёртв. Как раз остаётся №56, который как бы убил всех своих напарников по какой-то причине. — Умно, — помолчав выносит вердикт Бьён Ге, одобрительно хлопая собеседника по плечу. — Если таково следующее поколение полицейских, то не напрасно меня отстранили. Ты умный человек, Хван Джун Хо. Такие люди нужны на страже справедливости. Парень благодарно кивает, стараясь не думать о брате: «Ин Хо ведь тоже служил в полиции. Трезво мыслить рассуждать логически — это он меня научил. Он был хорошим полицейским. Так что же пошло не так? Он попал в проблемы? Ему столько пришлось пережить, а мы даже не знали! «В тот год, когда он победил, мы ещё изредка видели его. Я помню… Я был так рад его видеть и мать тоже… Мы жили как обычно и не подозревая, что он мог и не вернуться к нам! Что он убил несколько сотен человек, чтобы получить деньги. Наверняка, те деньги, которые он нам привез были из их числа. Те подарки, что он нам дарил цветы — за те кровавые деньги. Всё что он рассказывал нам — отговорки, ложь. А сколько он лгал после? Я был с ним рядом, говорил с ним, смотрел ему в глаза, но не увидел. Ничего не увидел. Не прочёл в них ни боли, ни сожаления, ни страха… Я и не заметил, что он уже не тот брат, которого я знаю. Я ничего о нем не знал.» — Джун Хо? — Я собираюсь стать квадратом, — заявляет Хван, резко выныривая из собственных мыслей. — Зачем? У тебя уже есть маска квадрата, а становиться им насовсем может быть опасно — №9 сказал, что среди них ищут предателя. — У квадратов есть доступ к камерам наблюдения. Камеры есть в том числе и в комнатах каждого члена персонала. Если мой брат такой, то мне будет проще найти его будучи квадратом. Тем более, если №9 схватят, что по нашему плану должно случиться, прикрывать тебя во время каких-нибудь ночных похождений смогу я. — Разумно, — соглашается Хим. — И все же ты рискуешь. — А ты чьё место собираешься занять? Какого-нибудь другого треугольника? — Ага, — подтверждает Бьён Ге, усмехаясь. — Когда знаешь, что на тебя охотятся, с автоматом как-то спокойнее. — Тогда дело только за исполнением нашего плана станет. Надо провернуть всё так, чтобы камеры не засекли. На ночных встречах с №56 больше, естественно, не появляемся, — подытоживает Джун Хо. Детектив Хим с готовностью кивает, но замечает: — Это будет непросто. — Но мы справимся. У нас просто нет иного выбора. — Но как мы увидимся после? Как узнаем друг друга? Хван задумывается. — Если всё пройдёт не гладко, если кто-то что-то заподозрит… Есть все шансы, что ведущий продолжит искать предателей — будет небезопасно подавать какие-то сигналы. Я просто постараюсь найти тебя на камерах и узнать твой номер. — Издеваешься? Да там, я уверен, куча этих камер! И наверное ещё не ко всем у тебя будет доступ. Найти кого-то одного среди общей массы почти невозможно. — Знаю. Но давай не будем лишний раз рисковать — мы итак уже в очень шатком положении. Мне всё равно придется просматривать камеры, чтобы найти брата. А пока мы будем порознь, пусть каждый занимается своим делом Я покажу путь отступления на случай опасности — тот самый, через который мы с №28 переправляли покупателям органы. Ты же умеешь плавать? — Да.●▼■
Бьён Ге стоит на поле новой игры. «Игроками, которые ещё вчера были злейшими врагами и в тоже время единственными возможными союзниками. Игроками — конкурентами в игре на выживание. А теперь? Теперь они просто… те, кого совет пристрелить на месте, как только в мешочке останется ни одного шарика.» Детективу Хим достаётся женатая пара и он ведёт их на положенное место. Ему жаль их. Мысль о том, что с тем же успехом, что и сейчас, он мог бы стать бандитом — и весьма успешным, учитывая то, как хорошо он знает принципы работы корейской полиции — угнетает мужчину. Он отказался от этого, только из соображений совести, он отказался наживаться за счёт страданий других невинных людей. Но то, что происходит сейчас — именно то, что он так старательно себе запрещал. «Надо было доложить в полицию обо всём. Ещё тогда, после первого раунда, когда нас отпустили! Но я… Хотя, будем честны, у меня не было никаких доказательств. Сейчас я могу это исправить. Пусть кого-то мы спасти уже не успеем, но игру, саму эту организацию мы уничтожим. Да.» Объявляют правила игры, и несчастным мужу и жене приходится играть друг против друга. «Как отвратительно. Они заставляют убить, возможно, единственного, кому ты доверяешь во всей этой ужасной игре. Обречь на смерть человека, к которому успел привязаться, что может быть хуже? А как я бы поступил в такой ситуации?» Вдруг, мужчина слышит истошный крик: — Нет! Не может быть! — и прочие тому подобные возгласы, а через несколько секунд из-за угла выскакивает №212 и опрометью несётся прочь от преследующих её треугольников. Далее всё происходит буквально в одно мгновение: женщина спотыкается, Бьён Ге выстреливает из автомата. Раздаётся последний вопль и тело Хан Ми Нё ударяется о землю. Треугольники бросают на неё взгляд и уходят, уверившись в том, что проигравшая уничтожена. Механический голос объявляет: — Игрок №212 выбыл. И только детектив Хим ещё пару секунд стоит в замешательстве. Нет, не от того, что убил человека. А от осознания того, что промахнулся. Он не попал — мужчина уверен на все сто процентов. Он промахнулся, хотя с такого расстояния это было почти невозможно. Он сделал это специально и всё ещё думает, правильно ли поступил, ведь добить всё ещё можно… Наконец, Бьён Ге кивает сам себе окончательно уверившись в правильности своего решения. Он вспоминает слова начальника полиции, которые он сказал молодому Бьён Ге ещё после первого крупного провала: «Мы не можем спасти всех, но тем, кому можем, мы обязаны помочь.» «Надо будет отметить крестиком её гроб, когда будут вносить трупы, — думает Хим. — Тогда наша организация по вырезанию органов спасёт её незавидной участи сгореть заживо, как рассказывал Джун Хо. Расчленить её тоже успеть не должны — без меня, №56 до №007 не доберётся. А дальше: если смогу — помогу, если же это будет слишком рискованно — пусть сама справляется, в любом случае, у неё хотя бы будет шанс…» «Но вдруг №007 тоже проиграет — её же вернули в игру, — вдруг вспоминает Бьён Ге. — Я всё ещё жив только благодаря ей и Джун Хо, поэтому непременно должен помочь им. Это же прекрасный шанс избавить мою спасительницу от неминуемой гибели! Как хорошо, что нашлось решение. Значит решено: если вдруг она проиграет, проделаю такой же фокус — никто не должен ничего заподозрить! — только я должен успеть раньше остальных… Но вдруг она не станет убегать и поднимать шум? Как же я тогда успею узнать о её поражении раньше треугольника, которому досталась её пара? Эх! Чёрт меня дери, если я что-нибудь не придумаю!» «Однако спустить в подсобку можно только один труп, — вдруг понимает мужчина и почти не колеблясь решает: — Значит если вдруг №007 проиграет, этой несчастной №212 придётся сгореть заживо.»