Четыре всадника Темного Лорда

Гермиона проснулась от солнечного света, падающего на лицо. Воспоминания о прошедшей ночи обрушились словно ушат холодной воды. Она приподняла голову. На соседней подушке мило сопел спящий Теодор. Рука по-хозяйски покоилась на её талии. Мысли наперебой прыгали в голове, сменяясь впечатлениями. Лёгкое тепло ползло под кожей. «Наверное, я когда-нибудь к этому привыкну…» — прикусив губу, подумала Гермиона, ещё раз взглянув на заспанное лицо сбоку. Осторожно выбравшись из-под мужских объятий, она взяла с кресла рубашку Нотта. Судьбу своей сорочки она прекрасно помнила. С бельём было сложнее, поскольку Гермиона просто в душе не знала, куда он его запихал. Будить его из-за такой мелочи было глупо, да и не особо хотелось. Натягивая белую ткань на тело, она заметила синяки от пальцев на бедре. «Мда… Наверняка, если встать перед зеркалом, то их намного больше, чем один», — эта мысль, однако, не доставила никаких неудобств. Конечно, мышцы слегка болели, но она списала это на непривычную активность. — «Мерлин, я так хочу есть. Душ проще принять у себя. Он вряд ли потеряется, если будет меня искать». Тихо прокравшись к двери, она выскользнула из спальни. Стараясь как можно меньше издавать звуков, Грейнджер тихо закрыла дверь. Как можно быстрее она направилась в свою комнату. Раскрепощение, конечно, вышло на новый уровень, но не настолько, чтобы гулять по дому без белья. Она быстро привела себя в порядок: приняла душ, нацепила какую-то длиннющую безразмерную футболку, доходящую почти до колена, и надела первое попавшееся под руку бельё. Гермиона искренне надеялась не застать внизу никого, ну, или хотя бы только Пэнси. Однако судьба была к ней не столь благосклонна. В гостиной она с удивлением наткнулась на спящего в сидячей позе Блейза, но не придала этому большого значения и направилась дальше. В столовой были все жители дома, даже Малфой, вернувшийся, видимо, поздно вечером. И явно не в самом благодушном настроении. Впервые за всё время пребывания царила абсолютная тишина, не считая звона ложки, которой Амелия мешала кофе. Грейнджер, стараясь не нарушать всеобщий транс, постаралась пройти к холодильнику, не привлекая внимания. Но её появление не осталось незамеченным. И первой тишину нарушила Паркинсон. — Итак! — звонкий голос Пэнси заставил её почти подпрыгнуть на месте. — Значит, сегодня ночью у нас опять осквернили одну из комнат в доме? — Мерлин, не кричи так, — оборачиваясь, в полголоса проговорила Гермиона, направляясь к холодильнику. — Пф… — закатил глаза Драко. — Кто бы говорил. Грейнджер пытаясь сдержать неловкость, углубилась в холодильник, желая залезть в него целиком от стыда. Однако спрятаться от назойливых комментаторов и любопытных взглядов было негде. — Мне вот одной интересно, что он умеет? — иронично проговорила Паркинсон. — Может, Блейз зря от него открещивается? — Я думаю, он будет не против, если ты решишь поучаствовать, — улыбнулась Буве. — О, да, только массовой групповухи нам здесь не хватало для полного счастья, — хмыкнул Малфой. — Я когда возвращался сюда, наивно полагал, что смогу выспаться. — Амелии, наверное, досадно это слышать, — съязвила Пэнси. Вейла лишь улыбнулась, а Драко возмущённо поджал губы. Гермиона под общий гогот обсуждения вытащила из холодильника ветчину, сыр, салат и направилась за хлебом. Усаживаясь за стол, она уже не пыталась следить за ходом разговора, потому что фырчащее-шипящую перепалку Малфоя и Паркинсон остановить вообще вряд ли было возможно. — Чопорный засранец. — Наглая сучка. — Скучный мудак. — Язвительная стерва. — Ты это остановишь? — почти шёпотом спросила Грейнджер, стараясь прожевать кусок. — Нет, — скучающим голосом ответила Амелия, делая глоток из кружки. — Пусть разбираются сами, мне жизнь дороже. Гермиона одобрительно кивнула, глядя на то, как через стол уже начали летать столовые приборы, а за ними вслед и еда. Бесполезного шума становилось всё больше. Наверное, если бы в дверях не появился громко зевающий Забини с пустой бутылкой в руке, то они бы никогда не остановились. — Какие у вас тут взрослые серьёзные дела творятся. Как спалось? — с некоторой ухмылкой спросил он, лениво проходя к мусорке. — Мне вот даже поллитра не помогло ночью. — Наверное, стоило просто принять снотворное? — возмущённо усаживаясь на своё место, пробормотала Паркинсон. — А не вливать в себя весь алкоголь, который под руку попадётся. — Какое едкое замечание, — передразнил её Малфой, сдувая приставшую ко лбу прядь волос. — Я из-за ночного концерта забыл отдать тебе письмо от Фоули. — Фоули? — переспросил Забини, потирая затёкшую шею. — Ну, с Асторией официально теперь мы ещё недели три должны видеться, только если захотим провести дуэль, — подходя ближе к другу, Драко пожал плечами и смахнул кусок кекса с рукава пиджака, — поэтому пришлось действовать обходными путями.

***

Теодор открыл глаза. Впервые за последние два месяца внутренние баталии его не беспокоили. Он потёр глаза и, пытаясь осознать, откуда этот странный запах муската, рухнул обратно лицом в подушку. Тело как-то странно саднило, будто от перенапряжения, а в голове гулял ветер. Он абсолютно не помнил, как оказался в постели, хотя вроде вчера ничего не пил и не употреблял. Нотт потянулся, глубоко вдыхая воздух. «Какого хрена я не закрыл шторы?» — с недовольством понимая, что заснуть у него уже не получится, он поднялся, отодвигая одеяло. — «И с каких пор я сплю голым?» Внутренний монолог заходил в тупик. Но больше его напрягло, что он не чувствовал никакой привычной жажды. Прищурившись, Теодор мотнул головой и прислушался к своим ощущениям. Ничего. Абсолютно ничего. Никаких привычных идей, планов, бурных предложений и фантазий от второго «я». Это насторожило. Он поднялся с постели, внимательно оглядевшись. Взгляд зацепился за тряпку на полу. Вслед за страшным предположением, животное внутри подкинуло куски воспоминаний. — Будь хорошей девочкой, не сопротивляйся…. Ты ведь сама этого хочешь… Значит, останутся следы… — Тео, пожалуйста, я не могу… — Неужели когда ты выбирала маньяка в партнёры, то полагала, что всё будет как-то иначе? «Епттвоюмать…» — только и пронеслось в голове. Нотт закрыл лицо руками. Это было ужасно. Ужас сменился ненавистью к себе, а затем паникой. Было не понятно, что именно теперь делать. Как с ней говорить? Захочет ли она теперь вообще говорить или видеть? Неприятная дрожь проползла по позвоночнику. Он сжал пальцы в замок, пытаясь унять своё волнение, но стало лишь хуже. На лбу проступил холодный пот. Всё, к чему он стремился, было разрушено. А подсознание лишь молчало, угнетая отсутствием информации. «Она пришла… А потом?» — ни одного образа, ни одного прикосновения не получалось выскрести из памяти. — «Салазар… Что потом?» Теодор даже не знал, что подобное возможно. Позади было много лет мирного сосуществования со своим подсознанием. Но прежде оно никогда не перехватывало борозды правления, полностью поглощая осознанность. Стало паршиво. К изнасилованию добавилась опасность для окружающих. Зубы скрипнули от напряжения. Он тяжело выдохнул. Сначала стоило понять, насколько сильно он навредил Гермионе. Отсутствие крови вокруг внушало надежду на то, что она может быть целой. Однако это никак его не оправдывало. Хотя, зная свой талант к разрушению, Нотт нервно прикидывал, сколько пыток без крови он знал. Число было абсолютно неутешительным. Кое-как натянув первые попавшиеся брюки, Нотт нетерпеливо вышел из комнаты, чуть не сбив с ног Малфоя. — Воу-воу, киса, — придержав его за плечи, опешил Драко. — Ты куда летишь? — Я… — пытаясь как-то подобрать слова, Теодор даже не смог поздороваться, — …рад, что ты вернулся, — он попытался отодвинуться. — Мне надо… не важно. — Удивлён, что ты так бодр, — коротко кивнул Малфой. — Грейнджер более помятая. — Что? — заинтересованность и прорывающееся волнение в голосе скрыть не удалось. — Как она себя чувствует? — Ну… обычно, — слегка негодуя, Драко выгнул бровь. — Судя по её аппетиту, набирается сил на второй раунд. — Значит, она… — Нотт попытался выровнять осевший нервный голос, — в порядке? Какой раунд? — С тобой всё нормально? — прищурился Малфой. — Ты не видел её от силы часа четыре и то из-за сна. А до этого момента все без исключения слышали, насколько она в порядке. Вы бы хоть как-то барьеры ставили, никто же не выспался. Но я так понимаю, тебя наконец-то можно поздравить? Глаза Теодора расширялись от каждого произнесённого Драко слова. Непонимание уже практически лилось из ушей, а натянутые как струна нервы грозились вот-вот лопнуть. В подобном состоянии синтез информации был слишком трудоёмким делом. Но некоторые тезисы ему всё-таки удалось для себя вытащить. — Я переспал с Гермионой… — он завис, не понимания смысл произнесённых им же слов. — Я бы, конечно, тоже расстроился, но я так понимаю, — протянул Драко, разглядывая его лицо, — что ты не из-за этого идиотские вопросы задаёшь? — Ты не понимаешь… — повторил Нотт, начиная светлеть лицом. — Я с ней просто переспал. — Ты меня пугаешь, — фыркнул Малфой, — в конце-концов тебе уже не шестнадцать, чтобы быть в восторге от подобной информации. — Да-да, — протараторил Теодор, даже не разобрав то, что сказал ему Драко, — очень рад, что ты вернулся. После этих слов он чуть ли не пулей направился к лестнице, оставляя друга в вынужденном неловком одиночестве. Мысли хороводом кружились в голове, сменяя друг друга, как проститутки на смотринах. Концентрация была равна примерно минус одному. В столовой же активно велось обсуждение Паркинсон с Филисом, как лучше оттирать джем с занавесок. Не особо удивившись погрому, Теодор влетел в помещение, чуть не встретившись с дверным косяком. Все обернулись. Он как-то нелепо хихикнул, выискивая глаза Грейнджер. Она выглядела вполне естественно, если не считать наскоро собранные волосы и слегка заспанный вид. На её руке из-под рукава футболки выглядывал фиолетовый синяк, ещё пара гематом красовались на шее. Однако казалось, что её это вообще никак не напрягает. Гермиона при его появлении лишь стала чуть медленнее жевать сэндвич, приподняв бровь. «Так всё нормально? Или ненормально? Или она обиделась?» — задавать эти вопросы вслух было явным самоубийством. Вряд ли вообще можно говорить девушке, что ты не помнишь, что вчера с ней переспал. Или того хуже — выяснять, насколько ей понравилось постфактум. И пытаясь сделать максимально непринуждённый вид, Нотт просто начал медленно вышагивать по комнате. — Этот полуголый, ты без штанов, — переводя пальцем с Нотта на Грейнджер, Пэнси оперлась на вторую ладонь. — Мы уже все всё поняли. Неужели ещё фанфары нужны? — Мне и без этого прекрасно, — хмыкнула Гермиона, бросив на Теодора мимолётный тёплый взгляд. — Да, мы знаем, — усмехнулась Амелия. Нотт хотел было спросить, что именно и кто знает, но вовремя закрыл рот. Ибо Малфой уже достаточно описал, что известно всем присутствующим. Его поведение вызвало лишь пару косых взглядов Паркинсон, остальные не особо придали этому значение. Тем лучше. Ибо теперь осталось понять, как работают провалы в памяти и на что ещё способно его подсознание, а пугать действительно уехавшей кукушкой никого не хотелось. Теодор подошёл к плите и решил сварить кофе, чтобы хоть как-то отвлечься. Ещё до того, как появились первые пузыри на тёмной глади, Драко ткнул его в плечо пальцем, вырывая из собственных раздумий. — Ты так дом спалишь, — фыркнул он, протягивая Забини какой-то конверт. Теодор лишь как-то рассеяно кивнул. Он сейчас был не особо активным участником диалога, всё ещё поглядывая на Грейнджер украдкой. Он замечал на ней всё больше отметин от пальцев, это напрягало и подбрасывало неприглядные картины того, что именно могло произойти ночью. Из всех доступных вариантов узнать наверняка, в голову приходил только Малфой. Он вполне мог залезть в черепную коробку, чтобы разложить там всё по полочкам. Но в этот раз отчего-то доверие Нотта к другу пошатнулось. Может, потому что с появлением Гермионы в его жизни привычный мир встал с ног на голову, а может, потому что даже сам для себя он не мог определить природу этого притяжения, а позволять кому-то это делать раньше себя было как-то не верно. А, может, Теодор и правда боялся стать психом в глазах других. Но в очередной раз за последний месяц он пообещал себе, что «такое больше не повторится». Очередное фальшивое обещание для собственного успокоения. Ведь теперь он даже сам не знал, что конкретно случилось. Почему второе я просто смиренно молчит и подкидывает неприятные фрагменты, наотрез отказываясь контактировать. «Я же чуть не тронулся…» — раздражение и злость поползли по темечку. — «Разве можно отгородить то, что является частью…блять. Я — дебил…» — Я сейчас вас немного отвлеку от безумно важных обсуждений, — прикусив губу, Забини задумался, затем развернулся, открыл шкафчик со спиртным и взял бутылку. — Никто не хочет выпить? — Салазар… — закатил глаза Драко. — Да ты ещё даже не протрезвел, сейчас девять утра… — Напрасно, — отпивая прямо из горла, хмыкнул Блейз, и, поморщившись, продолжил: — А если я скажу, что нам надо прогуляться в Азкабан?