Время войне, и время миру

Они были примерно на полпути к храмам – известие о том, что, пока они спорили, Пегас сбежал под шумок спасать Афину в одиночку, подстегнуло даже самых немотивированных, никому же не хотелось признать, что их обошел какой-то там Бронзовый пацан, – когда над верхушками акротериев, словно второе солнце, взошло, разлилось ослепляющее золотое сияние. Святые остановились, во все глаза смотря на это светопреставление. Шун зааплодировал. – Я же говорил, он доберется, – и он потянул руку к Хёге. – Ты проспорил. – Тот порылся в заднем кармане, вытащил оттуда конфету и положил ее на протянутую ладонь. Шун довольно кивнул и зашуршал фантиком. Сага непонимающе дернул головой. – Доберется? То есть? – Сейя доставил божественный доспех Афине, – пояснил Хёга, роясь в карманах в поисках конфеты для дочери. Наташа дула губы и вот-вот собиралась зареветь. К счастью, конфета нашлась. – Думаю, нам надо поторопиться. И Святые с удвоенной скоростью припустили вперед. Взбегая по кажущейся бесконечной лестнице они даже не гадали, что увидят, ибо реальность, представшая их глазам, превосходила всяческие ожидания. Посреди просторной площади, от которой брали свое начало лестницы, ведущие к храмам-гробницам, напротив друг друга в полном боевом облачении стояли двое: с одной стороны Аид в темном шестикрылом доспехе, с другой – Афина в полыхающей золотом Материи. Сейю, притулившегося где-то с краешку и в полном обалдении взирающего на противостояние двух богов, они не сразу и заметили, а, заметив, присоединились к нему. Му схватил Сейю и обеспокоенно завертел во все стороны. – Да в порядке он, – небрежно заметил Икки, приземляясь несколькими ступеньками выше. – Он даже после удара аидовым мечом оклемался всего через пару месяцев. Му наградил его возмущенным взглядом, но от Пегаса отстал. – Ты забыл сказать, что для этого Афине пришлось отправляться во времена прошлой войны и уничтожать сам меч, – как бы между прочим добавил Шун. Золотые из будущего споро занимали места на ступенях, собираясь наблюдать за разворачивающимся действом из партера. – Вы что, не собираетесь сражаться? – возмутился Айолия. – И я тоже не буду, – Канон протиснулся сквозь ряды младших товарищей и плюхнулся задницей на ступеньки. – Вы у нас в Материях, вы и сражайтесь. – Он осклабился в дерзкой ухмылке. Сага беспомощно закрыл глаза, по опыту зная, что сейчас младшенький отмочит какую-нибудь гадость, и, в общем-то, не ошибся. – А помирать будете, так помирайте те, кому есть кому Материю передавать. Мне озвучить поименно, или вы сами догадаетесь? – Твой характер даже смерть не исправит, да? – вздохнул Сага. На его счастье, боги заметили смертных. Не поворачивая головы в их сторону, Афина непререкаемым тоном велела: – Не вмешивайтесь. Это – только между мной и Аидом. – Какая строгая, – хмыкнул Доко, усаживаясь рядом с Ширю. Шун светло улыбнулся. – Это вы с Саори-сан дела не имели, – и непонятно было, как расценивать эти его слова, как предостережение или похвальбу. Ситуация накалялась. Напряжение, уже разлитое в воздухе к приходу зрителей, постепенно густело и нарастало, кое-кто впечатлительный уже мог бы поклясться, что может видеть его сгустки, формирующие огромное темное облако вокруг божественных персон. Аид вздохнул. – В самом деле, когда все пошло не так? Афина пожала плечами, заставив свои доспехи зазвенеть. Она тоже не знала ответа. – Когда времена успели перемешаться? Кто из вас видел, что произошло? – и смертных пробрало до костей от того пристального взгляда, которым их соизволил наградить прекрасный правитель Преисподней. – Шун? – добавила Афина. Дева из будущего извиняюще развел руками: – Увы, Афина. Мои воспоминания не изменились. Шесть Золотых во главе с учителем Доко предприняли попытку пробить дыру в Стене, но потерпели неудачу. Потом Сейя попытался сделать это в одиночку, но тоже был отброшен… – Постой, – Шака раскрыл глаза, заставив сидящих рядом Му и Айолию отшатнуться от хлынувшей от него волны космо. – Ведь Пегасу удалось воткнуть меч в Стену Плача. И затем был мощный взрыв… – он замолчал, ошеломленный тем невероятно человеческим выражением отчаяния, которое появилось на лицах обоих богов. – Этот Пегас… – почти простонал Владыка мертвых. – Извини, дядя, – опустив глаза, повинилась богиня войны. Над Элизиумом повисла неловкая тишина. Даже обнаружившиеся на противоположной лестнице боги-близнецы не отважились нарушить ее. – А я-то думал, куда Гипнос с Танатосом делись, – шепот Ширю прозвучал в царящей тишине как гром с ясного неба. Доко кашлянул. – Эм… Афина… нам немного... да куда там… совсем непонятно, что происходит?! Как заканчивать Священную Войну? – Позвольте мне объяснить! – раздался новый голос, и на площади между двумя богами появилась маленькая девочка в черном балахоне и двумя задорными хвостиками на макушке. В правой руке она сжимала кособокий посох, в котором Доко с изумлением опознал свой собственный. – Эк вас перекорежило-то, Икки, Шун, Ширю, Хёга, – и девочка дерзко улыбнулась. – Геката!! – Собственной персоной! – Так ты поняла, что происходит, Геката? – не наклонив головы, обратился к ней с высоты своего роста Аид. – Воистину так, Владыка Аид! Когда Пегас умудрился вонзить в Стену Плача золотой меч, наполненный его космо, он заставил кладку, сложенную еще до начала времен, вибрировать, и порожденные этой вибрацией волны распространились глубоко в прошлое и будущее, перемешав их с настоящим! Боги синхронно вздохнули. Сейя постарался стать как можно незаметнее. – И это можно исправить? – спросила Афина, наклоняясь к маленькой ведьме. Геката пожала плечами. – Более или менее, но последствия будут чудовищны. Вам всем, – она обвела рукой сидящих на ступенях людей, – придется исчезнуть. – Это абсурд! – Айолия и Мило одновременно вскочили с места, сжав кулаки. – Сядьте, – строго осадил обоих Айолос, и сталь в его голосе заставила их повиноваться. Геката вдруг ухмыльнулась. – Когда я сказала "исчезнуть", я имела в виду именно это. Потому что единственный способ исправить содеянное – это вернуть все к исходной точке. К исходной точке и тем из вас, которые существовали на ее момент. – И КАК ДАЛЕКО ОНА? – хором спросили боги, и от их совместного вопроса заколебалось само пространство. – СКОЛЬКО ВЕКОВ НАМ ПРИДЕТСЯ СТЕРЕТЬ ИЗ ТКАНИ МИРОЗДАНИЯ ПО ВИНЕ ПЕГАСА? Геката пожала плечами. – Тринадцать лет или тридцать тысяч. Решайте сами – переиграть эту Священную Войну или все, что были за тысячелетия ваших споров, о, олимпийцы.