Pihaššašiš

Разнообразные благотворительные ярмарки не были чем-то особенным для Города. Многие из них – школьная ярмарка, ярмарка торговой аллеи, церковная – проводились ежегодно, но особняком среди них стояла, и это совершенно очевидно почему, Королевская Ярмарка, та самая, что проводилась под прямым патронажем Лорда-Провинциала. Разумеется, в эти дни весь Город был наполнен радостным предвкушением – не только детвора, но и взрослые с трепетом ожидали, что же устроят завтра устроители вечером, под самое закрытие? В прошлом году на все время ярмарки выставили лотки с изумительным мороженым, по окончании ее многие горожане банально простудились, и у городских медиков прибавилось работы, на что, впрочем, ни лекари, ни больные не жаловались. Еще пару лет назад на ярмарке выступали музыканты и раскинул свои шатры бродячий цирк, и толпа зрителей восторженно ахала всякий раз, когда акробаты выполняли свои умопомрачительные трюки, радостно смеялась вместе с клоунами и, затаив дыхание, наблюдала за тем, как великой храбрости дрессировщик кладет голову прямо в пасть настоящему льву! В общем, было так заведено, что каждый год Королевская Ярмарка завершалась каким-нибудь чудесным сюрпризом. Традиция эта, как становилось ясно из названия, пошла еще с тех времен, когда в Америке властвовали короли, и на каждый день рождения Его Величества для верноподданых устраивались угощения и развлечения. С упразднением королевской власти традиция продолжила жить, но устроительство ярмарок было решено передать в руки Лордов, а также, чтобы внести разнообразие и отличия от прошлого, проводить их предписывалось не единовременно, а по одной ярмарке в месяц, в каждом месяце в разных Провинциях. Для тех, кто желал повеселиться на славу, давно уже были проложены специальные ярмарочные маршруты, и любители повеселиться исправно кочевали из одной провинции в другую. Но даже среди тех, кто оставался дома, не было ни одного человека, который хотя бы один день в году не уделил посещению раскинувшихся на центральной площади торговых рядов. Но уделить день значило совсем не то, чтобы выбраться на улицу и пройтись по рядам, лениво поглядывая на выложенные на прилавки товары. Шунрей, например, начинала готовиться к ярмарке за месяц. Ширю прислушался – в маленьком домике, спрятавшемся за аптекой, было тихо. Даже принесенные Айолией котята – в этот раз мальчик превзошел сам себя, притащив целый выводок пищащих пушистых комочков, – молчали, спали, сытые, довольные и абсолютно счастливые. И не верилось как-то, что всего лишь прошлой ночью они оба с ног валились, всю ночь выхаживая детенышей. Убедившись, что на горизонте все тихо, Ширю осторожно вышел из дома и, быстрым шагом миновав маленький садик с грядками редких лекарственных трав, вошел в аптеку через черный ход. И только оказавшись внутри он облегченно выдохнул – пронесло. В преддверии Королевской Ярмарки Шунрей, как и многие другие женщины, становилась просто невыносимой. Как уже говорилось, в каждой Провинции Королевская Ярмарка становилась едва ли не самым важным событием года, и горожане (а в особенности горожанки) никогда не упускали случая покрасоваться на ней в своих самых лучших нарядах. В ход шли все ухищрения – запись к портнихе и к куаферу, заказ новеньких туфелек и перчаточек, сбор подружек, чтобы наилучшим образом оттенить свое великолепие. Дамы были готовы на все, чтобы выделиться, и младшая сестра Ширю, к великому сожалению последнего, не осталась чужда этих веяний. Уже котору неделю она перебирала вывезенные с родины сундуки с нарядами, доставшиеся ей от матери и многочисленных прародительниц. По всему дому висели, лежали, валялись отрезы тканей, готовые наряды и множество различных женских штучек, глядя на которые ее брат всегда задавался вопросом – а для чего это все? И буквально к каждому Шунрей приставала с вопросами, какой цвет ей подойдет, какой покрой, и в чем явится на Ярмарку собственно жертва ее расспросов. Ширю передвигался по дому с оглядкой и предпочитал проводить время в аптеке – присутствие покупателей сдерживало сестру, – а Доко так и вовсе предпочел временно переселиться к Шиону, проворчав напоследок, что Юзуриха такого себе не позволяет. К сожалению (или к счастью?), он не увидел, какой злорадной улыбкой осветилось лицо его племянницы. Чем ближе становился день ярмарки, тем большее волнение овладевало горожанами. И даже самые стойкие из них постепенно сдались. Вот Ширю, например, покинул аптеку, чтобы в очередной – то ли двадцатый, то ли тридцатый – раз проверить приготовленные им ящики с товаром, пересчитать сами ящики, пересчитать содержимое, свериться со списком и еще раз пересчитать. Умом он понимал, что это совершенно бесполезные телодвижения, но ничего не мог с собой поделать. Из аптекарского зала донесся звонок колокольчика. Ширю отклеился от стены и поспешил выйти, на ходу нацепляя на лицо одну из приветливейших своих улыбок. У прилавка, рассеянно постукивая пальцами по свежему кроссворду – это Доко предложил держать их, чтобы посетители не скучали в очереди или в ожидании заказа, – стоял высокий и поджарый мужчина с по-военному коротко остриженными жесткими черными волосами. Его бледная кожа резко контрастировала с ними, придавая ему то ли болезненный, то ли потусторонний вид. Мужчина обернулся к нему едва ли не раньше, чем молодой аптекарь появился за прилавком, и это был тот еще звоночек – Доко хорошо обучил обоих своих племянников тем аспектам своего ремесла, которые были им доступны, – и такая реакция многое сказала о посетителе. Но еще больше Ширю поразили глаза – черные, внимательные, острые, словно кинжалы. Несмотря на то, что этот человек определенно был в аптеке первый раз – Ширю не без оснований гордился своей памятью на лица, – отчего-то этот посетитель показался ему знакомым. Дежа вю какое-то. – Добро пожаловать, – тем не менее, он был само радушие, когда приветствовал странного посетителя. Клиент есть клиент. – Я вижу, вы впервые в нашей аптеке. Могу я помочь в ваших поисках? Мужчина перевел на него взгляд, и молодой аптекарь чуть не свалился на пол, настолько осязаемым и тяжелым был этот взгляд. Он как будто пытался докопаться до самой сути, чтобы выяснить наверняка, кто ты и чего от тебя ожидать. Но вот мужчина моргнул, и ощущение пропало, сгладилось. Показалось, наверное. – Добрый день, – сухо поздоровался он. Его манера речи как будто бы выдавала отставного вояку, всю жизнь проведшего на плацу, но Ширю еще в детстве отучился верить первому впечатлению. – Мне порекомендовали вашу аптеку. Сказали, что вы продаете травяные смеси… – он на пару мгновений замолчал, как будто подбирая слова, потом неопределенно закончил: – Которые можно употреблять вместо чая. Вместо чая. Ширю озадачился. «Чаем» между собой в аптеке они называли некоторые смеси трав, которые при заваривании давали чудесный эффект расслабления – различной степени, что зависело от состава и способа заварки. Возможно, где-то за границами Провинции подобного рода вещи называли наркотиками, но Ширю и Шунрей, чьим семейным секретом были эти рецепты, были категорически против так называть свои составы. Главным образом, говорили они, эти смеси не вызывали такого пагубного эффекта, как опий или морфий. Хотя опиумным маком из-под полы они тоже приторговывали. А под словами «вместо чая» можно было понимать все, что угодно. Но, если не ломать голову и ухватиться за первый же вариант, то смысл однозначен – посетитель от Лорда, именно он частенько присылал своих доверенных лиц в аптеку за чем-нибудь «вместо чая». Ширю быстро и по возможности незаметно оглядел странного посетителя, цепко выхватывая взглядом важные детали, которые могли бы хоть немного помочь в разгадке. Возраста среднего – примерно до тридцати. Держится уверенно и прямо, спина немного деревянная – совсем немного, так просто и не заметишь, но школа Доко… в общем, по этой слегка деревянной спине и еще некоторым едва уловимым приметам Ширю сделал уверенный вывод, что его визави – военный. Причем не самого низкого звания. Но вот в чем загвоздка. Американские военные предпочитали кофе или какао, в изобилии произрастающие на плантациях Южной Америки. Черный чай, единственный, широко распространенный на территории соединенных провинций, не пользовался особенной любовью у населения. Скорее, его пили выходцы из Старого Света или средний класс в подражание аристократии старого времени. Никому из них и в голову бы не пришло пить что-нибудь вместо чая, потому что чай был важным символом. Следовательно… мысли Ширю резко перескакивали с одного тезиса на другой, потом на третий, снова возвращались к первому, и все это за считанные доли секунды, и в результате его внезапно осенило. До чего же все просто! – Возможно, я смогу подобрать для вас несколько вариантов, если вы скажете, какой сорт чая предпочитаете. Мужчина озадаченно моргнул, нахмурился и, чуть погодя, с видимой неохотой ответил: – Те Гуань Инь. – У вас восхитительный вкус! Бинго! Ширю чувствовал себя как минимум младшим магистром несуществующего больше Ордена Равновесия, о котором Доко частенько рассказывал всяческие занимательные истории. Один из братьев по прозвищу Молодой Тигр путешествовал по миру, помогая несправедливо обиженным и пострадавшим, и в каждом своем приключении он ловко выведывал у окружающих все, что ему было нужно, и даже немного больше. В детстве, засыпая под удивительные рассказы дядюшки, Ширю больше всего на свете хотел быть таким же, как его кумир, и, чего скрывать, став взрослым – тоже. А этот странный посетитель нежданно-негаданно подарил ему возможность немного поиграть в Тигра. За это Ширю был ему благодарен. Он скрылся в малой кладовке, дверь в которую скрывалась за прилавком, и, спустя несколько минут, вышел оттуда с деревянным сундучком в руках. Сундучок был красного дерева с позолотой – Доко привез его из одной из своих поездок, – и глаза посетителя сразу к нему прикипели. По всему было ясно, что это дорогая и редкая вещь. – Не желаете ли чашечку чая? – Ширю вложил в улыбку все свое обаяние, и, разумеется, гость согласился. Молодой аптекарь распахнул дверцу и показал в сторону маленькой гостиной. По пути он кликнул сестру, Шунрей с раздраженным вздохом оторвалась от медитации над очередным нарядом и заняла место за стойкой в аптеке. В маленькой комнатке, в которой Доко обычно поил чаем особых клиентов, было готово все для чайной церемонии. Жестом указав гостю занять место за маленьким столиком, Ширю разжег небольшую бронзовую жаровню и принялся священнодействовать. Искусству чайной церемонии он был обучен, пусть и по самому простому церемониалу. Он раскрыл сундучок, из его деревянного нутра пахнуло слабым запахом смеси чаев, трав и фруктов – неприкосновенный запас зеленого чая прямой контрабандой из Китая. Гость шумно втянул запах, и легкая улыбка тронула его жесткие губы. – Вы знаете толк в хорошем чае, господин аптекарь, – с оттенком одобрения сказал он, и на этот раз его голос звучал гораздо человечнее. – Мое имя Ширю, господин… – Шура, – и хотя это скорее походило на прозвище, чем на имя, они скрепили знакомство торжественным рукопожатием. Вода в котелке над жаровней заволновалась, пошла пузырьками, и Ширю ловко снял ее с огня, не доводя до кипения. В маленький чайничек из красно-коричневой глины он бросил точно отмеренное количество чая – Те Гуань Инь, самого лучшего сбора, – и осторожно добавил воды. В воздух поднялся ароматный пар, обдав обоих ароматами свежих трав и цветов. Дав чаю настояться, как того требовали правила даже столь немудрящего канона, Ширю аккуратно разлил его по маленьким коричневым чашечкам. Шунрей тихонько проскользнула в комнату и поставила на столик тарелочку с небольшими разноцветными шариками – Ширю взглядом попросил прощения, про их традиционные сладости к чаю он и забыл. Первая чашка была выпита в молчании. Молодые люди отдали должное чаю, насладившись его изысканным вкусом, потом гость уделил внимание и сладостям. Его брови удивлённо взметнулись вверх, едва он положил в рот первый – светло-лиловый – шарик. Прожевав, он потянулся за следующим, а Ширю в этот момент подлил ему еще чая. – Вижу, вам по вкусу пришлось то, что готовит моя сестра, – с доброй усмешкой сказал он. – Если желаете, можете взять их «вместо чая», – последние слова он выделил голосом, давая понять, что понимает причины появления господина Шуры в аптеке. Шура смерил его внимательным взглядом, потом немного расслабился. – Господин Шака говорил, что вы на редкость проницательный молодой человек. – Я обязательно передам ваши слова дядюшке, он много сил вложил в мое воспитание. – Кстати, о вашем дядюшке. С ним-то я и лелеял надежду встретиться. Ширю удивленно приподнял брови. Шура лаконично, как будто говорил о само собой разумеющихся вещах, пояснил: – Тигр с горы Лушань. – Заметив, что остался не понят, вздохнул. – Вы не понимаете… Ну да ладно. Раз уж вы его воспитанник, думаю, я могу изложить вам свое дело. Для дела, суть которого вам знать нет необходимости, мне нужен ингредиент, которого у нашего доброго хозяина не нашлось. – Что вы собираетесь готовить? Шура ухмыльнулся. – Кое-что в духе вашей родины. Знаете, древняя такая штуковина, изобретенная, как и все гениальное, совершенно случайно. Ширю осенило. – Порох. Вам нужен порох? Шура кивнул. – Могу я поинтересоваться, для какой цели? – напряженно спросил Ширю, забыв даже про чай. Впрочем, гость сумел позаботиться о себе самостоятельно – уж налить чая в чашку может всякий. Порох был одним из тех товаров, которые Доко регулярно провозил контрабандой из Китая. Оружейники клана Шератан в своей работе отдавали предпочтение совершенно конкретным особым сортам – со строгим соотношением пороха и остальных добавок – которые, к сожалению, производились только в Китае, и то полулегально, несколькими старыми семействами. Но помимо нужд оружейников, Доко привозил и другие сорта пороха, справедливо рассудив, что мало ли когда понадобится. Так что в аптеке недостатка в товарах «вместо чая» не было. – Для представления на ярмарке, – уклончиво ответил Шура. Ширю вознес хвалу дядюшкиной предусмотрительности. В последнюю свою поездку он зачем-то привез мешочек алюминиевого пороха – досталось «на сдачу», по его словам, – и куда его приткнуть, ни дядя, ни племянник так и не решили. Пиротехников в Городе не водилось, и фейерверками до недавнего времени если и баловались, то местного производства. – И еще вот этих умопомрачительных сладостей, – сказал Шура, когда Ширю поднялся из-за стола, собираясь за заказом. – Подарю их шефу, за все хорошее.