***
Феликс вынес Джисону весь мозг историей о том, как еле уговорил Хо придти к нему. Ли расспрашивал Хана, чем он так насолил парню, что тот и в глаза его видеть не хотел, на что так ответа и не получил. Всё-таки, он выполнил перед ним свой долг лучшего друга и со спокойной душой мог жить дальше. Джисон читал книгу, принесённую Сынмином пару дней назад. Это была история про какую-то слащавую запретную любовь, совершенно не интересно, но от одного взгляда на экран телефона уже становилось плохо. Хан услышал стук в дверь и её скрип. В палату вошёл Минхо, у которого на плечах был накинут халат, а за спиной на одной лямке висел рюкзак. Он сел на край кровати Джисона, который не отвлекался от своей книги и будто не замечал его. — Молчать будем? — спросил Хо, уже настроившись развернуться и уйти. — Прости, — продолжая читать холодно сказал Хан. — Что? — Прости меня, — повторил он, — я не хотел тогда задеть тебя своими словами. — Кто сказал, что ты задел меня? — усмехнулся Минхо. — Но ведь это так, — Джисон наконец-то посмотрел на него и отложил книгу в сторону. — Хо, пойми, так было нужно. — Тогда может соизволишь объясниться? — Я не хотел этого, поверь. Просто боялся, что ты тоже погрузишься в мои проблемы, а тебе это нахуй не надо. Мне надоело вести себя таким образом, что люди страдают из-за меня. Ребята и так переживают, ещё тебя с ними не хватало. — Блять, ты такой глупый… — схватился за волосы Хо. — Как ты вообще воспринял мои слова о «нравишься»? — Не знаю, но мне стало жалко тебя, если честно. — Пойми, что когда ты любишь человека, то хочешь помочь ему, принимаешь его со всеми загонами и причудами, просто хочешь сделать его счастливым. Я бы не погряз в твоих проблемах, а помог бы выбраться, понимаешь? — Тебе сейчас больно? — О чём ты? — Тебе ведь больно видеть меня таким, не так ли? Лежачим на больничной койке, в которого вкачивают препараты и водят к мозгоправу. Минхо выдохнул и молча кивнул. — А было бы ещё больнее, узнай ты меня поближе. Поверь, сразу убежал бы, даже не задумываясь. — Настолько меня недооцениваешь? — Просто вижу то, чего к счастью не случилось. Они молчали. Эти неловкие паузы всегда такие драматичные. Вся эта плаксивость крайне раздражала Джисона. — Я позвал тебя, чтобы извиниться. Ещё раз прости, что так вышло. Но знай, что всё не так плохо, как могло быть. — Хорошо, я прощаю. Но, Джисон, тоже знай кое-что: я никогда от тебя не отвернусь, в какой бы жопе ты не оказался. Тебе стоит лишь довериться мне и научиться принимать помощь. Хватит выковыриваться из своих проблем самостоятельно, это не всегда получается и становится только хуже. Хан кивнул, сохранив при этом свою без эмоциональность на лице. Минхо помахал ему перед тем, как уйти. Джисон остался наедине со своими мыслями, но одна из них, которая пришла ему в голову была довольно странной. Он решил, что первым делом как выпишется – съедет в отдельную комнату, подальше от ребят, возможно даже в другую общагу.***
Джисон провалялся в больнице ещё неделю, но прекрасная актёрская игра принесла свои плоды. На самом деле Хан сам понимал, что в таких клиниках врачам бы побыстрее избавиться от пациентов, нежели позаботиться о них по достоинству. Его выписали, назначив гору таблеток и с наставлением о регулярном посещении психолога. Джисон кивал головой, соглашаясь с тем, что делать вовсе и не собирался. Его мировоззрение, мягко говоря, не поменялось, скорее наоборот, стало ещё более скудным и серым. Недели, проведённые в четырёх стенах, лишь усугубили ситуацию. Джисон набрал несколько килограмм, отчего стал выглядеть более здоровым и в принципе живым. Он выслушивал комплименты в свою сторону, при этом осознавая, что его рацион вновь будет состоять из сигарет и кофе. Всё вернулось на круги своя. Только вот, Хан стал меньше времени проводить с друзьями, лишь бы вновь не вызвать у них панику. Его образ жизни остался таким же, как и был, но появляться на людях он стал в разы реже. Хан всё-таки переехал, как и планировал, правда не в другую общагу, а лишь в соседний корпус, где сдавались одиночные комнаты. Феликс слёзно умолял Джисона остаться, но тот настоял на своём. Ли велели присматривать на Ханом и контролировать его, но пойти против воли друга он не мог. Пришлось отпустить и встречать нового соседа. Хан решил, что вот так вот кидать Феликса – это неправильно, поэтому решил устроить ему сюрприз. Надо было видеть его лицо, когда у порога комнаты стоял Хёнджин с чемоданом в руках. Джисон договорился поменяться комнатами с Хваном, того долго уговаривать не пришлось. Им же лучше, будут больше времени вместе проводить, а Хан насладится гордым одиночеством вдали ото всех. Ребята убедили его в том, что будут каждый день приходить и проверять, как он живёт, чем питается (и питается ли вообще), принимает ли все прописные лекарства и просто будут заглядывать в гости. Джисон ответил на это, что переезжает не на другой конец города, а лишь в соседний корпус и поводов для волнения нет. Он завёз чемодан в комнату и закрылся на замок. — Неужели, я наконец-то один?… — он вдохнул запах нового для него жилья. Видимо, парфюм Хёнджина намертво въелся в эти стены. Хан подошёл к кровати, упал на неё спиной и готов был прямо сейчас заснуть, а лучше вообще не просыпаться. Он достал сигареты из кармана и пустил никотин в свой организм. Как же долго Джисон этого ждал… Ему легче провести две недели без социальных сетей, чем день без табачного дыма. Но одна вещь в последнее время всё-таки манила его больше, чем никотин. Хан стал разбирать свои вещи, их оказалось не так уж и много. Он развесил одежду в шкафу, по мелочи расставил бытовые предметы и, добравшись до самого низа чемодана, вытащил аптечку. Она была переполнена разными лекарствами, прописанными докторами, но сейчас его интересовало другое. Он вынул баночку из-под успокоительных, открыл и стал смотреть на таблетки. Его выбор остановился на кошачьей лапке приятного, успокаивающего зелёного света. Пара нехитрых движений и пол часа времени, как Хан Джисон вновь ощутил себя живым. Да, экстази и правда творит чудеса… Цветная таблетка начала своё действие, стала отравлять его сознание, погружать в иной мир, параллельно разрушая клетки мозга. На лицо Джисона натянулась больная улыбка, он улетел в другую вселенную, не для всех доступную. Это прекрасное чувство, когда ты ощущаешь себя не простым гниющим телом, а человеком со своими целями и мечтами. Ноги подкосились и перестали держать его, как Хан уже не облокачивается всем телом на холодную батарею, а сидит на мягком облаке, любуясь летающими котами вокруг. Джисон встал и пошёл на кухню, чтобы попить воды. По дороге он провалился в какую-то яму, но появившийся из неоткуда Минхо протянул ему руку и помог вылезти. Видимо, подсознание взяло своё. Хан заварил им чай и стал душевно разговаривать с Хо, позади которого в окне плавали непонятные разноцветные пятна, похожие на разводы бензина. Переодически у Джисона пропадали части тела или появлялись новые, но это его не особо напрягло. Минхо резко куда-то пропал, но на его месте появился Чонин, твердящий, что хочет есть. Хан кинул в него яблоко, которое тут же появились в его руке. Он тут же запрыгнул на стул, увидев, как снёс им башку другу. Стало страшно. Тело Яна также сидело на стуле, а голова укатилась непонятно куда. Тяжело дышать, из глаз потекли слёзы. Джисон схватился за голову и убежал в другой конец комнаты, собрался в комочек, забившись в уголке, и начал рыдать. В сознании всё поехало, перед глазами появляются лица людей, которых Хан в жизни не видел. У кого-то из них нет глаз, у других носа, а кто-то вообще с зелёным цветом лица. Завершилось всё это страдание сидя на корточках над унитазом. Джисон стал блевать, но как-то по-другому, не как раньше. Его организм ещё не привык к такому спектру эмоций, поэтому реакция была неоднозначная. Сознание пришло в норму, забрав со своим приходом все оставшиеся силы. Хан завалился спать, получив свою дозу эмоций ещё на несколько недель вперёд.