***
Ребята пришли в торговый центр и поднялись на лифте на четвёртый этаж, где находился каток. Все стали получать коньки, Феликс быстро зашнуровал их и спустился на лёд. — Я не умею кататься, — предупредил друзей Джисон. — Ловить меня будете. — Ты шнурки завяжи для начала, — подкалывал его Сынмин, после чего подъехал к Ликсу. — Спасибо за поддержку, — натянуто улыбнулся Хан. Он кое-как дошёл до площадки и тут же схватился за ограждение — Подъезжай, будем учить тебя, — сказал Чонин. — Как я подъеду на этих костылях? Феликс приблизился к нему и взял за руки, чтобы придержать друга. — Отводи одну ногу в сторону, а потом вторую… Хан следовал указаниям Феликса, пока что всё получалось. Ликс проехался с ним вокруг катка, держа Джисона со спины. — Теперь давай сам, — сказал он и отпустил парня. — Эй! — крикнул тот, еле держась на ногах. — Феликс, если я доеду до тебя, то убью! Парень был уже в нескольких метрах от него, слышно было лишь злорадствующий смех. — Вот же чертила… — пробубнил Джисон. Он пытался повторить движения, которые ему объяснял Ликс. — Ногу в сторону, теперь вторую… Получается! — радостно провозгласил он. — Молодец! — прокричал Чонин. — Теперь езжай к нам! Ребята стояли на другом конце льда, путь предстоял неблизкий. Хан не отрывал взгляд от своих ног, контролируя каждое движение. Он сам не заметил, как выехал в центр катка. — Ай! — раздалось со стороны. Хан упал на лёд, столкнувшись с кем-то лбами. Рядом с ним лежала хрупкая девушка, держащаяся за голову. — Смотри, куда едешь, кабан! — крикнула она. — Извините, я не хотел… — занервничал Джисон. — Я помогу вам встать. — Себе помоги, идиот, — заворчала девушка, поднявшись на ноги. — Кататься с начала научись, слонище… — пробубнила вслед она и уехала в другую сторону. — Слонище? Кабан?… — проговаривал про себя Джисон. — Хэй, ты в порядке? — спросил Ликс, протянув парню руку. — Поднимайся. — Ничего не ушиб? Жопа на месте?— взволнованно добавил Чонин. — Куда вообще прёт эта дама? — бросил косой взгляд на девушку Сынмин. — Она слепая или тупая? — Хватит, — притормозил друга Хан, — я уже накатался… — Я тоже, — сказал Чонин. — Сегодня без произвольной программы. — Куда пойдём? — спросил Феликс. — Есть, — твёрдо сказал Сынмин. — Я такой голодный, что готов кого-нибудь из вас сожрать. — Может возьмём по бургеру? — предложил Ян. — Я так давно их не ел. — Я согласен, — сказал Феликс. — Я тоже, — добавил Ким. — Джисон, ты за? — Да, давайте… — пробубнил он. Слова девушки не выходили из головы. — Хан Джисон, соберись! Ты не должен обращать внимание на таких сучек, как она. Пофиг, что сказала незнакомая девушка, просто забей, — проговорил про себя Хан. А ведь и правда, почему он должен её слушать?! — Возьмём ещё мороженого? — воодушевлённо предложил Джисон. — Вот это мне нравится, — поддержал идею друга Сынмин, — поехали, снимем с тебя костыли. — Слава богу, — выдохнул Хан.***
Они сели за свободный столик, Чонин поставил поднос с едой в центре. Все стали разбирать бургеры и принялись жадно есть. Каток очень утомляет. — Я руки не помыл, — опомнился Хан. — Сейчас вернусь. Он направился к туалету, очередь оказалась очень длинной, аж до самого входа. Хан почувствовал, как его больно толкнули в плечо. Он повернул голову и увидел рядом с собой ту самую девушку. — Что, людей задавил и жрать пошёл? — Я уже извинился, чего ты от меня ещё хочешь? — Лишь донести, что при твоей комплекции лучше отказаться от фастфуда. — Не думаешь, что нужно следить за своим языком? — А ты не думаешь, что если продолжишь есть эту хрень, то скоро в двери пролазить не будешь? И в правду сучка. — Не имею ни малейшего желания продолжать разговор… — Как знаешь, — ухмыльнулась она и зашла в женский туалет. Хан лишь фыркнул в её сторону. Очередь наконец дошла до него, парень просочился сквозь толпу к умывальнику и включил воду. Джисон посмотрел на себя в зеркало, отражение словно подменили. Он стал рассматривать себя и прикоснулся к щекам. — Такие огромные… Может она всё-таки права? Хан вернулся к ребятам, они уже успели доесть свои бургеры и мороженое, пока его не было. — Ты чего так долго? — спросил Феликс. — Очередь длинная была, — он взял сумку со стула. — Ребят, я, наверное, пойду. — А доедать не будешь? — спросил Чонин и посмотрел на практически не тронутый бургер. — Нет, что-то не хочется. Можешь доесть за меня. — Ура! — обрадовался тот, словно ребёнок. — Я хотел ещё куртку себе посмотреть, — сказал Сынмин, допивая молочный коктейль. — Вы оставайтесь, я один пойду, — Хан улыбнулся на прощание ребятам. — Пока. — Завтра увидимся, — с набитым ртом сказал Чонин.***
Джисон разглядывал своё тело в зеркале, с каждым мгновением находя всё больше недостатков. — Ужасно… И почему я раньше этого не замечал? Он продолжал стоять напротив своего отражения, вскоре слёзы полились ручьём. Шкала ненависти к себе возрастала, терзала изнутри и оставляла шрамы. Шрамы, что навсегда остались на теле Хана. Он сам не заметил, как схватился за лезвие бритвы, лежащее на краю раковины. Джисон безжалостно изрезал ноги, после чего прошёлся по рукам. Он весь был в крови. Хан словно вышел из траура, взглянул на себя в зеркало и с ужасом бросил лезвие на пол. Что же он наделал… Механизм завёлся. Причинение себе вреда стало главной зависимостью Хана. Каждая истерика заканчивалась изрезанной напрочь кожей. — Ты идиот, Хан Джисон…***
Феликс нарезал хлеб для бутербродов, когда на кухню зашёл Джисон. — Доброе утро, — сказал Ликс, — завтракать будешь? — Нет, я кофе попью. — В смысле «нет»?! — возмутился Ликс. — Завтрак – это самый главный приём пищи. — Зачем тогда было спрашивать?… — пробубнил себе под нос Хан. — Ничего не знаю, — Ли поставил перед его носом тарелку с бутербродами. — Ешь. — Я же сказал, что не буду. — Не беси меня, Джисон. — А ты не говори, как моя мама. — Прости, — опомнился Феликс и сел рядом. — Почему не поешь? Если не хочешь бутерброды, то я могу приготовить что-нибудь другое. — Я просто не хочу есть, — нагло врал Хан. — Как знаешь, — всё же сдался Феликс. — Ты в последнее время очень мало ешь, похудел сильно… Эти слова казались Хану глотком свежего воздуха. Значит, что его «диета» дала свои плоды. Правда она заключалась в одноразовом питании, состоящем из яблока. — Спасибо… — улыбнулся он. — Какое «спасибо»? От тебя же скоро ничего не останется! И так худой был, а сейчас вообще… — Не ври, я не был худым. — Кто тебе такое сказал? — Сам понял. — Ты ведь знаешь, что худеть надо правильно, а главное – не подвергать своё здоровье опасности. — Я знаю, я всё знаю… Он знал, но не соблюдал это правило. Хан не видел преград, если хотел достичь своей цели. Он не жалел себя, а только ожесточал критерии. Вскоре Джисон вообще прекратил есть. Он принял решение, за которое поплатился самым дорогим - жизнью. Жизнью, что закончилась в под воздействием сломанной психики, а спровоцировали поломку слова постороннего человека. Та девушка ни разу не вспомнила про Хана, пока он прокручивал её слова в голове день изо дня.