Alien

      Если после первого небольшого разговора Хёнджин прожигал в Джисоне дыры своим подозрительным взглядом, то сегодня сжигал заживо.       Тренировку вёл Минхо, так что при каждом удобном случае глаза с непередаваемым автоматизмом и плавностью перемещались на темноволосого, пытаясь то ли уловить те самые кардинальные изменения в разных ситуациях, то ли просто выражая желание хозяина хоть как-то ещё повзаимодействовать.       Что ж, в конечном итоге Хван добился своего, хоть и не в том ключе, котором предполагал. В середине занятия Ли остановил прогон уже готового танца и стал выявлять ошибки, рассказывая, каким способом их можно исправить - для Хёнджина это было идеальным моментом внимательно изучить поведение Джисона, обделённого оплошностями. Слушает ли он вместе с остальными? Пытается повторить за хореографом и исправить то, чего нет? А может раздражённо поджимает губы и незаметно закатывает глаза на копуш, умудряющихся лажать в давно выученном танце?       Ни в том, ни в другом случае это не сделает его плохим человеком, плюс никак не приблизит Хёнджина к его новой цели - заставить Хана быть в коллективе таким же, каким он был в музыкальной студии. Почему же тогда кареглазый смотрит, в какой-то момент спускаясь ниже и останавливаясь из-за нахлынувших мыслей? Почему бездумно следует за появившимся в поле зрения пальцем, пока тот в конечном счёте не приводит к напряжённому лицу, а затем не сдвигается в сторону, веля отвести грёбаный взгляд?       Хван замирает, осознавая, что его спалили, да и наверняка очень давно, и не находит решения лучше, чем невинно улыбнуться, проговаривая беззвучно извинения и ретируясь, сосредотачивая рассеянное внимание на словах друга. Навряд ли последний обрадуется, узнав, какой у него, оказывается, есть безалаберный ученик.       — Ну а сейчас я хочу убедиться в том, что мы все сделали работу над ошибками. — как раз говорит Минхо, обводя глазами присутствующих. — Приближаются весенние соревнования в Пусане, и, не знаю как вы, но я бы хотел заявить о себе уже на них. — по помещению прокатилась волна неуверенного, но одобрительного шума. Хо промычал, заканчивая мысль: — Так что давайте все станцуем связку по одному с учитанными исправлениями. Таким образом мы с Хёнджином примем решение о нашей готовности к состязаниям.       Хван расширил глаза, перехватывая внимание друга и как бы спрашивая, уверен ли тот в том, что делает. Они никогда раньше не проводили подобных мероприятий, потому что не считали нужным тратить время и отрабатывать по одному, когда можно это делать всем вместе, но теперь... теперь цель оправдывает средства. Ли кивает в отражении, хлопая и прося всех рассесться полукругом, чтобы освободить место в центре.       Блондин медлит пару секунд, вращая головой из стороны в сторону, почему-то ища себе подходящее местечко не рядом с другом. На самом деле это логично - нужно с разных сторон оценить учеников, не имея возможности переговариваться по дороге, чтобы сохранить своё мнение, но... Опять это "но", которое парень объяснить не может, но противиться которому также не в силах. Хёнджин находит Джисона, бредущего в самый край полукруга, ведь сидеть ему не с кем, и поверить не может: вот оно, изменение.       Парень идёт, перебирая ногами по полу так, словно они перестали быть частью его тела. Конечности будто окоченели и все движения стали резкими, странными, неестественными. Стоп... это не то изменение, на которое Хван рассчитывал, да и вообще не то, которое он уже успел увидеть. Новый Джисон, не похожий на предыдущих в неожиданно плохом смысле. Решение принято. Джин идёт следом, невозмутимо присаживаясь рядом и облокачиваясь на стену, готовый принять удивлённый взгляд и очаровательно улыбнуться.       Только вот прогнозы Хвана снова оказываются ошибочны.       Хан не обращает ни на кого внимания, играясь пальцами и устремив на них взор. Ничего такого, все волнуются, у всех сейчас будет первый одиночный выход. Отличие лишь в том, что остальные могут этим поделиться и разбавить напряжение шутками, а темноволосый - нет. Хёнджин нахмурился, решительно повернувшись к парню. Однако прежде чем заговорить, он присмотрелся к нему внимательнее, высчитывая подходящий момент для поддержки, и заметил: Хан не просто перебирал пальцами, он заламывал их, сжимал, беспощадно сдирал заусенцы, а взгляд на самом деле проходил выше, исчезая в пустоте.       — Хэй, — тихо позвал блондин, пока остальные решали, кто пойдёт выступать первым. Джисон очухался не сразу, медленно моргая и поворачивая голову к источнику звука. Джин ободряюще улыбнулся. — Ты круто танцуешь, тебе не за чем переживать.       Тишина.       — Вот кому стоит, так это нам с Минхо. Ведь если никто не дотянет до твоей планки, придётся худо. — шутливое хмыканье, поднятые брови. Джисон продолжает тупо смотреть в ответ, и Хван уже было сдаётся, как вдруг собеседник приходит в движение, запоздало осознав сказанное.       — Ну да, конечно. — почти утонувший в музыке ответ и натянутая ухмылка. Хан пожимает плечами и переводит взгляд на выступающего. Хёнджин следует примеру, стараясь игнорировать непонятный осадок в груди. Это крупицы волнения, появившиеся сразу после изменения "тихони", но неизвестно с чем связанные.       Сконцентрироваться на танце не получается, парень ругает себя мысленно, но всё, что видит - движения по центру зала. Пускай его оценивает Минхо, а Хван соберётся на следующем. Он вздыхает, безучастно глядя на Джея - так звали первопроходца - а потом в глаза бросается то, чего наставник не замечает в силу своей увлечённости техникой в первую очередь. Лицо. Ученик настолько усердно работает телом, что совсем забыл про выражение, с которым двигается. Открытый рот, частое дыхание, раздутые ноздри и до смешного серьёзный взгляд.       Хёнджин быстро оглядывает сидящих, однако не встречает единомышленника, также обратившего на это внимание. Раздосадованный, парень всё же озвучивает мысли вслух /беззлобно, естественно/, но скорее для себя, нежели для всеобщего ознакомления.       — Нужно будет посвятить пару уроков тому, как сдерживать своё лицо хотя бы в нейтральном выражении. — никто даже не слышит, ведь песня, въевшаяся в мозг постоянным повторением, играет на полную. Блондин думает, что это к лучшему, потому что ловить косые взгляды не понявших прикола совсем не хотелось, но не успевает полностью смириться с этим фактом, как-       — Мпфх, — рядом кто-то давится, прыскает и опускает голову на подтянутые к груди колени, дабы приглушить смех. Хёнджин хмурится, глядя на Джисона с таким удивлением, будто только что он не развеселился, показывая, что тоже это заметил, а сделал тройное сальто назад. Шок проходит и на его место встаёт облегчение, лёгким касанием перекрывая те самые крупицы волнения на дне сердца. Хан справляется с приступом смеха и поднимает глаза на блондина, проговаривая. — Или можно сделать это нашей фишкой.       Картина группы молодых танцоров, изюминкой которой в соревнованиях становится одинаково упоротое выражение лица не заставляет себя долго ждать и Хёнджин давит широкую лыбу, локтем пихая сидящего рядом, не менее весёлого Джисона.       — Не подавай мне столь заманчивых идей, я ведь наставник! — с напускным возмущением произносит Хван, вдруг не находя сил отвести взгляда от чужих глаз, в которых, вопреки успешно приподнятому настроению, хоть и нет живого блеска, они всё ещё притягивают, норовя утащить в свои глубины навсегда.       — А я не то чтобы сильно против такого исхода. — невозмутимо и пафосно пожимает плечами темноволосый, для большего эффекта разводя руками /вернее только правой из-за неудобного положения/.       Впрочем, довольно быстро он эту руку сжимает в кулак, перед этим скосив на неё карие глаза, и убирает обратно. Молодец, никто бы даже не заметил подвоха, не стал бы даже отвлекаться на подобные жесты. Однако Хёнджин в эту категорию не входит. По крайней мере не с Джисоном, за которым уже наверное привык пристально следить, замечая всё, хоть немного отличающееся от обычно нейтрального состояния. И сейчас парень проявил свой рефлекс, прекрасно поймав те пару секунд, которые отведённая в сторону рука дрожала.       У Джисона никогда не дрожали руки. Он не тот человек с перманентным тремором из-за испорченных нервов. Хван точно знает. Поэтому его реакция на увиденное может показаться слегка необдуманной, самопроизвольной. Блондин придвигается ближе, слегка касаясь своим плечом чужого, забыв о личных границах. К счастью, Хан не реагирует на это особо отрицательно, позволяя мысленно выдохнуть.       — Ты хорошо справился, Кай. — внезапно доносится до ушей голос друга, и Джин с ужасом понимает, что пропустил пару выступлений, не высказавшись ни об одном из них. Минхо выглядит невозмутимым, но взгляд, что он кидает сразу после этих слов на напарника, может испепелить. Ли явно устроит ему взбучку сразу после тренировки, однако сейчас ему остаётся лишь попытаться понять причину такой рассеянности Хвана. К сожалению, это удаётся довольно быстро. Холодный взгляд перемещается на сидящего рядом, то ли обвиняя во всех смертных грехах, то ли оценивая его влияние на друга. — Джисон... не хочешь пойти следующим?       Темноволосый вздрагивает, о чём даёт понять слегка толкнувшее Хёнджина плечо, но тут же замирает, видимо готовясь подняться с места. Хан мог бы отказаться, но даже не пытается произнести ни слова, смиренно /относительно внешнего вида/ принимая судьбу. Хван же с этой судьбой не согласен.       — Извини, мы уже договорились, что он пойдёт за мной. — срывается с языка слишком быстро. Внутренний голос опять пытается выведать причину столь непонятного поведения, но Хёнджин игнорирует его, играя со старшим в гляделки. Парень пытается передать все свои мысли человеку на другой стороне, показать, что Хана трогать не стоит, что он сам со всем разберётся и потом обязательно расскажет. И у него бы точно получилось, если бы Минхо не был зол и не отказывался понимать напарника.       — Ладно. — Ли встает с нагретого места и выходит в центр зала. — Тогда будешь за мной.       Все призрачные, идеальные планы Хвана пойти последним рушатся без шанса на восстановление. Он беззвучно выругивается и сожалеюще поворачивает голову к Джисону. Тот выглядит ещё напряжённее, чем прежде, с каким-то непонятным выражением смотря на остальных ребят. Хёнджин виновато жмурится, проклиная свой длинный язык. «Лучше бы молчал, ей Богу!» и тоже обводит глазами учеников: большинство перешёптываются, без зазрения совести косясь на темноволосого. Но будто это сейчас так важно. Очень смешно, Хёнджин. Соберись уже и оцени выступление Минхо.       Хотя оценивать там нечего. Безупречная техника и восхитительная пластика. Его друг просто слишком талантлив, что не остаётся без внимания Хана. В середине связки он наклоняется к нему и проговаривает:       — Ли занимался танцами с рождения? — восхищённо и шутливо одновременно. Блондин фыркает, вынуждая собеседника попытаться выразить свои чувства вновь. — Просто он всё делает так... так...       — Идеально. — подсказывает Хван, согласно кивая, и вдруг осознаёт, что пойдёт следующим. Будет ли Джисон смотреть на него так же? Будет ли думать про его талант с тем же упоением? А впрочем, какая разница? Чего ты хочешь добиться, Джин? Что тебе на самом деле нужно от этого паренька? Что ж ты к нему прицепился и не отпускаешь? Откуда взялись эти странные собственнические нотки? Боишься, что ему приятнее станет компания другого? Так и плевать, если это заставит его остаться в группе и быть живым! Разве не это было твоей целью..?       — Да, наверное. — задумавшись на пару мгновений, всё же отвечает Хан, отодвигаясь и обхватывая свои колени чересчур крепко, потому что наступила очередь Хёнджина и он ушёл, даже не взглянув на него через отражение, когда темноволосый пытался скорчить какую-нибудь ободряющую рожицу. Хван смотрел в совершенно другую сторону, где сидел его... друг. Верно, друг. Как же он мог только... хах.       — Мне всё нравится, но может кто-то хочет высказать своё мнение? — вынес честный, несмотря на злость, вердикт Минхо, пока Хван тяжело дышал, приходя в себя после старательного выступления. Пара человек слабо поддержали мнение русоволосого, так что Хёнджин кивнул, благодаря их, и развернулся, встречаясь взглядами с Джисоном. Тот, правда, почти сразу отвёл его, неловко вставая, чтобы поменяться местами, однако длинноволосый не уловил смущение в этом кратковременном контакте. Ничего не уловил. Не успел, ведь в груди ныла обида. Конечно, он не обязан был на весь зал высказывать своё мнение, но хотя бы лично ему подмигнуть, прошептать или улыбнуться - это что, так сложно? Или... Или же Джисону просто не понравилось.       Слегка ошарашенный, Хван вернулся на место и пару секунд смотрел в пол, не уловив момент включения музыки. Тогда его голова резко поднялась, против воли отдавая всё внимание пареньку, ведь чужие навыки ему нравились безумно, пусть даже это не было взаимно.       Во время своего танца Хан не сводил глаз со своего отражения, даже не пытаясь узнать промежуточную оценку у наставников, как делали остальные. Казалось, парень слишком сосредоточен на точности хореографии, что позабыл об остальном. Безупречная экспрессия, которую так любил Хёнджин, пропала, заменившись непроницаемым лицом, а движения походили на отточенные, но бездуховные движения робота.       Минхо определённо заметил эти изменения /изменения, которые особенно сильно и страшно на памяти Хвана задели "тихоню", ещё дальше погрузив свою личность в туман, в котором блондин окончательно заблудился, ничего не понимая, но оттого лишь яростнее загораясь желанием понять/, но, видимо услышав молитвы друга, не стал заострять на них внимания, кратко похвалив Джисона и отпустив от всеобщего внимания. Тот с непередаваемым облегчением приземлился на пол, выдыхая и на какое-то время снова погружаясь в себя, игнорируя или просто не слыша тихий оклик со стороны.       Впрочем, Хёнджин больше пытаться не стал, оставив ученика в покое до самого конца тренировки. Это было последним их взаимодействием, а по завершении занятия Джисон снова вылетел из помещения быстрее остальных. Хван почувствовал себя альпинистом, который сумел сделать лишь десять шагов вверх, прежде чем буря посмеялась ему в лицо своим кусачим холодом и вернула на самое начало.       Что ж. Ладно. Кто сказал, что парень боится вызовов?

***

      — Стеснительный человек — это тот, кто часто перебывает в состоянии неуверенности в собственных силах, испытывает трудности в общении с незнакомцами или своим руководителем... О, руководитель - это типа я... На физиологическом уровне проявляется в виде повышенного потоотделения и тахикардии, тремора рук, боли в голове, покраснения лица. Степень выражения зависит от того, насколько подвластно чувство застенчивости.       Голова гудела, веки наливались свинцом, а переносица болела от компьютерных очков, но Хёнджин упрямо сидел за монитором, листая очередную статью, высветившуюся после ввода в поисковую строку незамысловатых наблюдений. В Сеуле давно пролетела ночь и наступило утро /часы показывали 3:51/. От смерти спасало лишь то, что сегодня выходной и никуда идти не надо. Тонкие пальцы подняли стакан прохладной воды и поднесли ко рту. Сделав глоток, Хван со странной интонацией произнёс:       — Так он, получается, просто стесняется?       Бам. Хёнджин замер, ожидая услышать быстро колотящееся сердце, ощутить победное блаженство или радостное облегчение от найденного наконец ответа, что позволит лучше понять Джисона и помочь ему преодолеть это "препятствие". Но ничего не произошло. Произнесённое самим блондином не звучало убедительно, наоборот, как-то до абсурдности неправильно. Парень задумчиво обхватил пальцами подбородок и вновь пробежался по симптомам. — Сегодня у него дрожали руки, а во время проведения разминки он краснел... Нет, че-то не сходится. — поморщившись от тяжёлых мыслительных процессов, Хван помассировал виски, рассуждая дальше. — Стеснительность действует на незнакомцев или тех, кому человек не совсем доверяет. Судя по тому, как он вёл себя на тренировках, никто из нас не заслужил его доверия, а значит, происходившее в студии было невозможным. Однако там Хан совершенно точно был приветливее и дружелюбнее ко мне. Значит, он не стеснительный? Да как нет-то?!       Хёнджин зарылся лицом в ладони и измученно простонал, откидываясь на спинку стула. Он начал кружиться, но вскоре голова протестующе заболела и пришлось открыть глаза, глядя теперь в потолок.       — Робость - есть, дрожь - есть, трудности в общении - есть, неуверенность в собственных силах - ес... — когда четвёртый палец готов был присоединиться к уже загнутым трём, парень вздрогнул, словно ему на голову приземлилось яблоко, тут же подавая идею о всемирном тяготении. — Нет... Неуверенности в себе - нет! — Хван широко распахнул глаза, выпрямляясь и напрягая последние извилины. Джисон не танцевал бы так прекрасно, не использовал бы своё лицо, если бы не был уверен. Он не пел бы так громко и не читал бы так пафосно, если бы не знал, что профессионал.       У Хана есть своё мнение и он запросто готов его отстаивать, никому не поддаваясь. Минхо исчерпал терпение танцора и получил в лицо всё, что о его методах думают, в то время как остальные наверняка оставили бы информацию для сплетен за спиной. Тогда в чём же дело?       — Чёрт, я слишком глуп для психологии. — вскидывая руки, Хёнджин сдался, поднимаясь со стула, чтобы размять затёкшие конечности. — Если бы я пошёл на эту специальность, как хотел в детстве, точно бы провалил первую же сессию. И я даже не Шерлок Холмс, для которого эта загадка была бы из разряда "разминка перед взрослой задачей". Почему тогда моя жизнь решила сделать всё запутанным и сложным? Почему Хан Джисон не пошёл в сольное, если уверен в себе и не любит заводить знакомства? А главное, почему для меня так важно разобраться во всём и...       Фразу Хван так и не продолжил, почему-то не захотев озвучивать вслух то, что ярко горело в мыслях. Но вообще-то главной причиной послужило уведомление, прозвучавшее из какао тока.       — Кто-то решил позвать меня на пробежку в 4 утра? — недоумённо пробормотал парень, возвращаясь на стул и пододвигаясь к компьютеру. Гадать долго не пришлось, да и не хотелось, так что сделав щелчок левой кнопкой мыши по нужной вкладке, Хёнджин увидел сообщение в новом диалоге, зачинщиком которого стал... Джисон? Опешив на секунду, блондин всё же открыл его, игнорируя появившееся волнение и потеющие ладони /всё-таки это было первое в жизни сообщение, полученное им от Хана/. Вторым шоком стала длинна того самого послания, что вызвало новую волну трепета, вынуждая Хвана слишком медленно читать, смакуя каждое слово.       [Привет. Извини, что так поздно пишу, но ты онлайн, так что надеюсь не разбудил. В общем, я совсем задумался сегодня на занятии и забыл высказать своё мнение о твоём танце. Не то чтобы ты в нём нуждался, однако мне кажется не совсем честным хвалить лишь одного наставника + у меня определённо есть, что сказать.]       — Господи помилуй, я так даже перед тренером не стрессовал, — тяжело вздохнул блондин, прикладывая руку к быстро бьющемуся сердцу и читая дальше.       [Это было круто. Если Минхо родился в танцевальной студии, то ты просто однажды разбежался и прыгнул в бассейн таланта с головой. :0 Мне бы даже хотелось узнать твой секрет полного погружения в музыку, так что если когда-нибудь ты устроишь мастер-класс по этому навыку... Короче, мне понравилось. Ну, вдруг тебе интересно. Да. До понедельника?]       — Аааа? Аааааааа! — душа кричала. И Хёнджин кричал, в какой-то момент вынужденный остановиться и продолжить кричать уже шёпотом из-за риска разбудить соседей. Когда приступ истерики прошёл, Хван наконец начал выдавать что-то вразумительное, хлопая себя по горячим щекам. — Я умер? Он ошибся аккаунтом? Я ошибся аккаунтом? Его взломали? Я правильно вообще ник прочитал? — ну или не очень вразумительное.       Пробежавшись взглядом по сообщению вновь, а также проверив профиль Джисона, кареглазый убедился в правдивости момента, туго сглатывая. Теперь большее из зол. Его похвалили. Стоит просто поблагодарить или же сказать что-то в ответ? Хван ведь тоже никак не прокомментировал выступление парня... но тогда будет казаться, что он просто отвечает любезностью на любезность, а это ни в коем случае не так.       Нет, нельзя, ведь Хёнджин сто процентов напишет какую-нибудь неловкую фигню, вновь испортив их отношения и окончательно отдалив от себя Хана. Тем более последний вроде сам закончил разговор, а значит, в ответе не нуждается? Почему тогда до сих пор онлайн? Ну конечно, ждёт тебя, Хван Хёнджин, словно Хатико, и не вылезает из чата.       «Какой же ты эгоцентричный идиот, мир вокруг тебя не крутится. Его мир - уж точно.»       «А твой вокруг него?» — зашелестел другой, противный внутренний голос, который отвечает за все неприятные и правдивые части души и который мы обычно упорно приглушаем и игнорируем, отчего он только злее и правдивее становится. — «Приём-приём, Земля вызывает Хёнджина. Кажется, вы сходите с орбиты и летите в сторону другой планеты, чтобы навсегда застрять там, бесцельно вращаясь вокруг и боясь высадиться...»       — Аргх! — парень взъерошил свои волосы, мысленно хватая этого умника внутри себя и отшвыривая далеко за пределы сознания. Как ни странно, Хвану это всегда помогало, с самого детства. Правда, временно, но достаточно для того, чтобы переключиться на другие насущные проблемы, поэтому стоило поторопиться. Танцор в последний раз посмотрел на сообщение, а затем отключил компьютер.       Сразу после переодевания в удобную пижаму, он развалился на своей огромной кровати, отчаянно притворяясь сонным и стараясь думать о чём угодно, кроме Хана. Ему вдруг самому захотелось поверить в то, что он не влип по полной, что столь выраженная внимательность ничего не значит, что если Минхо попросит Хана уйти, Хёнджин действительно позволит этому случиться и со временем забудет о пришельце, прибывшим на их планету из другой галактики. И, в конце концов, что подобная реакция у него именно из-за опыта, не испытываемого ранее и из-за чувства ответственности за свою группу, а не чего-либо ещё.       «Ладно, поживи своей ложью ещё немного» — ехидно прошептал успевший вернуться мучитель. — «Но потом не жалуйся, что опоздал с осознанием».       На этом их второе полноценное взаимодействие подходит к концу, однако на этот раз оно сдвигает всё с мёртвой точки, перелистывая страницу пролога и начиная первую главу истории, длинной и местами тернистой истории о Хан Джисоне - мальчике-пришельце, которого никто не понимает, и который не понимает никого в ответ; и о Хван Хёнджине - мальчике, что по всем правилам мира не должен был заметить его, но взял и сделал это всем назло.