Экспериментальная лоза

      Дилюк не то чтобы ставил под сомнение прогноз Альбедо, однако не мог припомнить ни одного случая, чтобы Кэйа терял сознание. Даже получая серьезные ранения, он не отключался от потери крови. Вот и сейчас — всего лишь выглядел немного взвинченным, уставшим, но никак не обморочным. Тем не менее, это не отменяло факта, что жара доставляла ему огромное неудобство. Близился полдень, пекло нещадно — Дилюк даже снял камзол, чтобы понежиться в огне, — и Кэйа без радости разглядывал дома на улице, где не осталось ни одной тени. За то недолгое время, что занял путь до трактира, на висках и шее у него выступила испарина. Он глубоко, немного судорожно вдыхал, одной рукой придерживая живот, а другой — потирая поясницу.        — Ещё увеличивается? — хмыкнул Альбедо. — Я же говорил, не сопротивляйся.        — Это всё твоя дурацкая смесь, — Кэйа помрачнел. — Наверняка добавил побольше на всякий случай, а мне теперь мучиться.       — Три четверти от того, сколько следовало. И повторю снова: ребенок в ближайшие полторы недели и без смеси будет расти быстро. Очевидно, я совершил оплошность, когда сказал, что он родится небольшим. Хотя это не противоречит истине, но явно не совпадает с твоими представлениями о небольших детях и, тем более, о животах, в которых эти дети развиваются. Отныне стану говорить, что всё оставшееся время твой живот будет выдающимся, заметным издалека, почти не уступающим по размерам животам беременных женщин. Словом, не скупись на размер новых штанов.       — Дилюк, — Кэйа поморщился, — зачем он пошёл с нами?        — На случай, если ты перестанешь дышать, чтобы обмануть швею.       Лицо Альбедо озарила маленькая улыбочка, но Дилюк тут же поплатился за шутку — Кэйа глянул так, будто обиделся всерьёз, а на попытку взять его под руку, ответил грозным фырканьем.        Трактир был уже близко, когда Кэйа вдруг остановился и, упрямо тряхнув головой, быстро-быстро заморгал.        — Кэйа? — Альбедо нахмурился.       — Я в порядке. Идите. Сейчас догоню. Возьмите мне два холодных ча...       Звёздочка зрачка закатилась за долю секунды, и только отменная реакция позволила Дилюку подхватить Кэйю раньше, чем тот рухнул на мостовую. Он сложился так, словно разом лишился всех костей! В «Охотнике» началась суета. Сара выскочила из-за стойки, кажется, просто перепрыгнув через неё.       — Всё в порядке, но нам нужны тень и прохлада, — скомандовал Альбедо. — И побольше мятной воды со льдом.        Кивнув, Сара воскликнула:       — За мной!        Дилюк устроил Кэйю поудобнее и, приложив усилие, поднял. Альбедо отодвинул с пути стулья. Уже опустив свою ношу на газон в тени большого дерева, куда явно поддувало из погреба, Дилюк в четыре руки с алхимиком отстегнул штаны от корсета и стянул последний через голову Кэйи.        — Повернём его на бок, — сказал Альбедо.       Дилюк повиновался. Сердце колотилось где-то в горле, хотя он понимал, что ничего страшного не произошло — с беременными во все времена случались обмороки, и едва ли каэнрийцы были исключением. Кэйа дышал уже гораздо легче, приходил в себя. Когда Альбедо приложил к нему полотенце со льдом, он наконец приоткрыл глаз и пробормотал:        — Что за непотребство вы со мной творите?       — Ты упал в обморок.        — Это не повод раздевать меня в шаге от главной площади.       — Тебя такое заводит, разве нет? — хмыкнул Дилюк.       Кэйа слабо пихнул его коленом, но тем и ограничился. Со стороны столиков донёсся женский смех. Дилюк оглянулся. К ним пробирались сёстры-швеи, Кларисса и Мадлен. Дойдя до газона, вторая подобрала отброшенный корсет.       — Приятного дня, дамы! — Кэйа приподнялся на локте. — А я как раз шёл к вам с повинной.       — Сэр Кэйа, — строго сказала Мадлен, — разделяю твою страсть быть модником, но тебе уже не следует носить корсеты, даже такие! Барбатос, как ты вообще в нём дышишь?       — У меня нет груди.       — А выглядит так, будто нет мозгов!        До салона швей добрались через переулок. Перед тем как вернуться в лабораторию, Альбедо запретил Кэйе снова влезать в корсет, и тому пришлось всю дорогу придерживать штаны руками. Это нисколько не мешало ему хохмить и флиртовать с обеими женщинами сразу. Дилюк завершал процессию.        Кларисса открыла заднюю дверь, и Мадлен помогла Кэйе пройти через тёмный коридор между закрытыми комнатами и салоном. Дилюк на мгновение замер, окунувшись в сильные запахи свертков ткани и масла для швейных машин, и следом поёжился — внутри дома было на удивление прохладно.        — Мадлен тоже плохо переносит жару, — пояснила Кларисса, провожая Дилюка следом. — Но если тебе зябко, могу принести плед.       — Благодарю, не нужно. Главное, Кэйе тут будет хорошо.        — Зря я послушала его и не сшила штаны по уму, — вполголоса проворчала швея.       — Присаживайтесь, господа, — тем временем сказала Мадлен, указывая на диван. — Попробуем что-нибудь сообразить.       До открытия фестиваля оставалось чуть больше суток, и обычно в это время никто в городе уже не принимал заказы на пошив одежды — работали только швейные лавки и, в лучшем случае, срочная починка. Ателье двух сестёр обслуживало женщин. Мадлен больше привечала модниц, а Кларисса — будущих мамочек. Дилюк никогда не бывал внутри их салона и чувствовал себя здесь неловко, несмотря на то что окружение мало отличалось от заведения Ганса, работу которого жаловал отец. Такие же ряды с образцами тканей, ниток и прочих приблуд, толстенные тома модных журналов из Фонтейна и броские примеры работ на манекенах.       — Снимай это, больно смотреть, — Кларисса указала на штаны. — Ты клялся, что живот будет небольшим и мне не придется краснеть за свой труд.       — Просто признайся, что хочешь увидеть меня в исподнем, — парировал Кэйа.       — Я хочу снять мерки. И на этот раз ты никого здесь не проведёшь! Готовь свою красоту, пока я делаю чай.       Когда она ушла, Кэйа скривился, но покорно потянулся к сапогам. Дилюк остановил его, помог разуться и выпутать ноги из упавших на пол штанов. Всё происходило в молчании. Немного напряжённом, на вкус Дилюка. Он то и дело чувствовал затылком испытывающий взгляд Мадлен, которая тоже удалилась — в часть с лавкой — и не спешила возвращаться. Лично они знакомы не были, однако, судя по слухам, известная модница не стеснялась шутить об отсутствии вкуса у некоего винодела. Отставив в сторону сапоги и сложив сверху уже ненужные штаны, Дилюк передал Кэйе пару подушек со своей стороны дивана и получил благодарную улыбку в ответ.        Вскоре к ним вышла Кларисса с подносом. Кэйе она дала высокий стакан, больше наполненный льдом, чем чаем, а Дилюку и себе сделала горячий вариант.        — Думаю, мне нужно платье. Вроде того, в котором ходит Элоиза. Только короче и чтобы я мог в нём быстро двигаться.        — Собрался участвовать в марафоне? — Мадлен хмыкнула из лавки.       — Нет. Но вдруг придется? Не хотелось бы запутаться в подоле и упасть.        — Рада, что ты взялся за ум, — Кларисса наконец улыбнулась. — И давай-ка посмотрим, насколько всё плохо. Может, удастся сейчас перешить те бриджи, что ты заказывал в ноябре. Можно спрятать петли, пустить по бокам шнуровку и носить без корсета.        Допив чай, Кэйа встал и задрал рубашку. Сегодня исподнее на нём было гораздо скромнее. Туго затянутое под выпирающим животом, оно едва держалось на узких бёдрах.       — Ого, — Мадлен вернулась в салон. — Даже больше, чем думала. И форма... Роды точно в июне?        — Планы немного изменились, — Кэйа кашлянул.       — Не переживай, я закрыла лавку. Никто не войдёт, — она прошла дальше и, сев в кресло, тоже налила себе чай, после чего положила в чашку три кусочка льда. — Так когда?       — В начале мая. Может, раньше.       — Больше похоже на правду. Насколько плохо ты себя чувствуешь по шкале от «когда же это кончится» до «зачем я только ему дала»?        — Я ему ещё даю, — шепнул Кэйа тоном заговорщика.       — Ах ты засранец! Щеголяешь в корсетах, кувыркаешься... Может, мастер Альбедо и мне сделает такой имплантат? Серж давно просит второго, а у меня аж сыпь начинается, как представлю. Помню, Силь в последний месяц чуть не свела меня с ума.        — Хм, — Кларисса взглянула на сантиметровую ленту. — Ладно, справедливости ради: для месяца до родов, и впрямь, небольшой живот.        — Тебе нужно сойтись с Альбедо, — проворчал Кэйа.        — Лучше порадуйся, что наденешь бриджи. Цвет очень тебе к лицу. Если не торопишься, через часик уйдешь отсюда прямо в них.       — Не думаю, что есть варианты.       — Посмотри пока платья. Мадлен, дай ему журналы.        — Не беспокойся, дорогая. Я развлеку наших гостей. Кстати, помнишь тот пояс, который никому не подошёл? Может, он придётся Кэйе как раз. К нему есть и подходящие чулки.        — Верно! — Кларисса просияла. — Сейчас поищу.        Она вновь исчезла в коридоре, шурша юбками. Кэйа сел обратно на диван и устало откинулся на подушки. Он не спешил затевать разговор. Мадлен тоже молчала, потягивая холодный чай. Судя по тому как сильно холёные брови сошлись на переносице, делала она это не ради насмешки. Может, размышляла, чем ещё помочь Кэйе? Ходили слухи, что они довольно близки.       Допив чай, Дилюк всё же решил начать светскую беседу:       — О каком поясе шла речь?       — Ох прости! — Мадлен опомнилась. — Это специальное исподнее для беременных. У нас женщины носят пояса попроще, но себе я заказывала из Фонтейна. Кларисса потом попросила выписать всю линейку. Изящное белье. Не сразу, но разошлись все пояса кроме одного — в Мондштадте не нашлось такой худышки. Ещё чаю, мастер Дилюк?       — Благодарю.       Наполнив чашку, Мадлен лукаво улыбнулась:       — Чулки тоже не для баловства — очень плотные, помогают сберечь ноги. Без помощи их не наденешь, но морока того стоит.       — Надо же, — Дилюк удивился искренне. — Знаю только о специальных чулках, которые помогают неудачливым дуэлянтам после колотых ранений ног. Когда я был ещё мальчишкой и всего лишь учеником, то частенько слышал, как тот или иной рыцарь вынужден теперь «натягивать на ногу змею» и, признаться, приходил в ужас, пытаясь это представить.        Мадлен расхохоталась, но тут же прикрыла рот и дальше смеялась уже одними глазами:        — История великолепная, но наши попытки соблюсти вежливость, кажется, кое-кого уморили.        Дилюк оглянулся — Кэйа так и уснул сидя, только чуть запрокинул голову.       — У него была тяжёлая ночь. Хорошо, что у вас прохладно. Одну минуту, Мадлен. Сестра Агнесса сказала, ему желательно отдыхать на боку.        Он уложил Кэйю, убрав лишние подушки, и тот даже не проснулся, лишь поморщился во сне.        — Прошу прощения, мы можем продолжить.        Но Мадлен не спешила с ответом, вновь о чём-то задумавшись над чашкой холодного чая.        — Пожалуй, мне следует извиниться, мастер Дилюк, — сказала она наконец.       — Я не в обиде. В одежде мой вкус действительно ничем не примечателен.        — Чего не скажешь о предпочтениях в выборе партнёра. И, к слову, — понизив голос, Мадлен доверительным тоном добавила, — будь Серж во время моей беременности столь же заботлив, я наверняка уже согласилась бы на второго.       Кларисса потратила на поиски пояса немало времени, но всё-таки нашла. Впрочем, примерку всё равно пришлось отложить. Кэйа проснулся только к бриджам. Мадлен к тому моменту уже успела показать Дилюку дюжину журналов с платьями для беременных, высказать мнение о каждой модели и подробно расписать достоинства всех имевшихся в наличии тканей, а также дать потрогать образцы. Словом, было ясно, куда она клонит. После войны ателье тоже переживали не лучшие времена, однако Дилюк искренне хотел сделать Кэйе подарок. И если помочь в этом могла лучшая модница города, кто проигрывал? Полагаясь на её вкус, он выбрал весьма эффектную модель и вдобавок попросил сшить ещё одно платье из тех, что покорили его своей простотой, а в качестве извинений за двойную срочную работу в дни фестиваля положил рядом с иллюстрацией образец весьма редкого кружева из Снежной. Брови Мадлен поползли вверх:       — Из этого?       — Если твоего отреза хватит.        — Должно хватить, но…       — Пришли итоговую сумму в письме. Я оплачу в ближайшие дни. И попросил бы сделать всё в строжайшей тайне от…       — О разумеется, — промурлыкала Мадлен. — Не обещаю, что Кэйа захочет выйти в этом на улицу, но по дому точно будет ходить как Царица, ха-ха-ха!        Начали с пояса. Кларисса отвела Кэйю в примерочную, и некоторое время оттуда доносились смешки и пыхтение. А потом он вдруг с долей изумления сказал:       — Ого. И впрямь, гораздо легче. Полагаю, эту штуку носят без исподнего?        — Тут предусмотрена вставка, чтобы не запачкать юбки, но тебе она не подходит. Я могу сделать похожую с гульфиком.        — Буду благодарен.        — Отдам завтра вместе с платьем, идёт?        — Можешь всё это прислать вместе с платьем, — беспечно отозвался Кэйа. — И шей самое простенькое. Это ведь ненадолго. Главное, чтобы я в нём не путался.       Дилюку пояс так и не показали. Там же, в примерочной, Кэйа сразу переоделся в бриджи, вышел в них. Тёмно-синие, бархатные, с затейливой вышивкой по низу, на его стройных ногах они смотрелись невероятно красиво, и не менее эффектно обтягивали живот, заканчиваясь тонким поясом ближе к груди. По бокам шла шнуровка. Выше бёдер края сильно не сходились, но даже эта почти фривольная небрежность выглядела... уместно. В духе Кэйи.        — Что скажете? — он дал рассмотреть себя со всех сторон. — Не слишком пресно?       — В самый раз для такой жары, — заверила Мадлен. — А вечером можно дополнить любой из твоих накидок.        — Тоже верно, — согласился Кэйа. — Спасибо, дамы, вы меня спасли!