Экспериментальная лоза

      Ущелье осталось позади, но Дилюк так и молчал, а Кэйа больше не пытался завязать разговор. Они, к тому же, приблизились к местам, где обычно выслеживали дичь охотники из Спрингвейла. Шуметь здесь считалось дурным тоном, да и никогда нельзя было с точностью определить, не притаился ли в кустах какой-нибудь молодой ушастый удалец. Завидев лес, Дилюк немного расслабился, а вот Кэйа, наоборот, снова погрустнел. Время от времени он гладил живот, и тогда лицо становилось совсем печальным.       — Можем сделать остановку в Спрингвейле.       — Не нужно, — Кэйа покачал головой. — Лучше доберёмся в город до сильной жары. Я в порядке, просто… снова думаю о родах. Не хочу сильно раньше мая, но вдруг придётся?       Дилюк положил руку ему на плечо:       — Ты справишься.       — Надеюсь, — он чуть улыбнулся. — В любом случае, спасибо тебе… за это всё.       Голос едва дрогнул, а в груди у Дилюка похолодело так, будто они уже прощались навсегда! Чувствовать такое было невозможно. Он дёрнул руль — аэростат качнуло. Испуганно охнув, Кэйа упёрся ладонями в перегородку и тут же гневно сверкнул взглядом:       — С ума сошёл!       — Послушай, — обойдя замерший аэростат, Дилюк встал перед ним и схватил Кэйю за руки. — Ты боишься, я могу это понять. Но ты не умрёшь. Альбедо в этом уверен. Ундина тоже. Я ещё раз говорю: ты справишься. Я повторю это столько раз, сколько потребуется.       Кэйа поджал губы. Он упрямо смотрел в сторону. Не верил? Злился? Дилюк приблизился вплотную, прижался носом к его щеке.       — Ты справишься. Будешь сам нянчить нашего Совёнка. Пообещай мне.       — Не хочу ничего обещать.       — Пообещай, — Дилюк сильнее стиснул его ладони. — Ты нужен нам обоим. Клянусь, если ты только посмеешь умереть, я буду носить траур до конца своих дней!       — Архонты…       — Ты меня знаешь. Разве приятно расти с таким отцом?       Кэйа шмыгнул носом:       — Даже кошмаришь как ублюдок из Снежной, — судя по голосу, сквозь слёзы он всё-таки смеялся. — Нельзя было тебя туда отпускать.       Дилюк обнял его за плечи, прижал к себе, насколько это позволял живот. Зарылся носом в волосы, пахнущие полевыми цветами.       — Пообещай.       — Обещаю, — ответил Кэйа, обнимая в ответ.       Они простояли так несколько минут, не меньше. И всё это время Дилюк думал только о том, как сильно любит Кэйю. Как никому его не отдаст — даже смерти, над которой не властен. И словно в ответ на эти мысли из оставленного позади ущелья ползла тишина. Гнетущая и нерушимая, рождённая в глубинах мира, она не знала никаких преград на своём пути. Окутывала забвением всё, чего касалась.       — Тоже чувствуешь? — шепнул Кэйа. — Правда идёт за нами.       Дилюк дёрнулся было, но объятие стало крепче.       — Нет. Мы не знаем, что это. Пожалуйста, не суйся первый. Не похоже, что оно спешит. Если прибавим ходу, то наверняка оторвёмся.       Остаток пути аэростат летел на пределе своих возможностей, а Дилюк — бежал рядом в достаточно быстром темпе и к концу уже изрядно запыхался, но перейти на шаг позволил себе только на мосту возле городских ворот.       После такого кросса движение аэростата по нижней улице казалось невыносимо медленным. Солнце, уже высоко взошедшее над крышами, снова жарило нещадно. Воздух еле двигался. То ли от этой раскалённой духоты, то ли от пережитого волнения, а может, и от всего сразу Кэйе стало дурно. Всю дорогу до таверны он отшучивался и отрицал очевидное, но едва встал на мостовую своими ногами, как тут же поплыл. Дилюк оставил Чарльза руководить разгрузкой, а сам отвёл Кэйю внутрь «Доли ангелов», посадил на бочку за барной стойкой и подвинул вплотную ящик с туманными цветами.       — Спасибо, — он устало откинулся на стену. — Сделаешь мне что-нибудь прохладное, как разберёшься с поставкой?       Дилюк не стал слушать эти глупости и сделал коктейль с лимоном и имбирём сразу. Двойную порцию. Только убедившись, что Кэйа передумал падать в обморок, он вернулся к Чарльзу. Позади таверны на аэростат взамен полных бочек уже грузили пустые. Рядом выстроилась целая очередь из завсегдатаев, желающих прогуляться до винокурни за умеренную плату. Дело было плёвое, и каждый из этих молодых людей знал, что обычно хозяин «Доли ангелов» никогда не берется за него сам, а доверяет какому-нибудь ближайшему бездельнику. Окинув собравшихся взглядом, Дилюк выбрал самого физически крепкого на вид и сказал:       — Лучше сделай крюк. В районе ущелья неспокойно. Довезёшь все бочки целыми — сверх оплаты можешь попросить у Эльзера бутылку любого нового вина. Пароль: древоточец.       Когда аэростат двинулся обратно к главным воротам, Чарльз заметил:       — Зря ты так сказал про ущелье. Парень только вчера решил стать искателем приключений. Теперь сунется туда непременно.       — Будем надеяться, жажда вина в нём окажется сильнее.       — Тебя ли я слышу, мастер Дилюк?       — Меня, меня.       — Кстати, — Чарльз прищурился, — не успел вчера сказать: отлично выглядишь. Кажется, припоминаю что-то об этом камзоле. Крепус говорил, его пошили для…       — Ни слова больше, — хмурясь, оборвал Дилюк. — Мера вынужденная. Вернёмся внутрь.       Внутри в столь ранний для таверны час стало на удивление шумно. Огромная очередь опоясывала всю стойку и тянулась к задней двери. Дилюк с Чарльзом уперлись в спины людей, едва вошли. Похоже, здесь стояли все, кому не повезло урвать подработку с аэростатом.       — Ну! — нетерпеливо крикнул голос из середины. — Ну скорее же! Не успеем!       — Тяжело разочаровывать вас, господа, но у меня всего две руки, — поддел Кэйа. — И обе заняты делом, в отличие от ваших.       Сквозь мужской хохот Дилюк услышал, как льётся жидкость.       — Что за… — без всякой вежливости растолкав хвост очереди, он ворвался за стойку, и увидел, что Кэйа наливает вино в огромные кружки. — Мы не продаём алкоголь до полудня!       — Разве? — удивился наглец, даже не думая останавливаться. — Давно?       — Последние шесть лет.       — Неужели за все эти годы я ни разу не заходил сюда до полудня? Хм-м, — Кэйа сделал вид, что глубоко задумался, но увидев, что оппонента это нисколько не впечатлило, зашёл с другой стороны: — Не держи зла, мастер Дилюк. Люди стенали, и я дал им немного утешения.       — Выйди из-за стойки. Немедленно.       Кэйа закатил глаза, но покорился. Проходя мимо Дилюка, он шепнул очереди:       — Что же вы стоите? Скорее бросайте мору, пока предложение ещё действует.       И раньше, чем Дилюк успел рыкнуть, что слово Кэйи здесь ничего не значит, его обсыпало отпрыгнувшими от столешницы монетами.       — За сэра Кэйю и его ребёнка!!! — пробасил кто-то на втором этаже.       — Йе-е-е-е!!! — отозвались голоса.       Стукнулись друг о друга кружки, из них плеснуло, и люди дружно захохотали. Вздохнув, Дилюк смерил взглядом виновника утренних возлияний, однако не увидел и тени раскаяния. Подмигнув, Кэйа всосал остатки охлаждающего коктейля, после чего вернулся к разговору с Чарльзом:       — Можешь не сомневаться, напьюсь как скотина, едва появится такая возможность.       — Ха-ха-ха, какое облегчение для завсегдатаев «Доли ангелов»! Некоторые из них успели отчаяться, что, родив ребёнка, ты заживёшь жизнь праведника.       — Бедолаги. Передавай им от меня привет.       — Ты разве не зайдёшь к нам до конца фестиваля?       — Нет, если мастер Дилюк не сменит гнев на милость, — Кэйа понизил голос. — Только посмотри, до сих пор стоит там с мрачным лицом.       — Мрачным? Всего лишь считает мору.       — Считает — и злится.       Услышав такую чушь, Дилюк невольно закатил глаза и, конечно же, сбился. Помянув исчадий Бездны, он начал пересчёт моры сначала.       — Как всё-таки ему идёт этот камзол, — Кэйа преувеличенно влюблённо вздохнул. — Уже не думал, что однажды увижу такое зрелище.       — Хочешь сказать, ты здесь ни при чём?       — Я? Ха-ха-ха! Ох, насмешил! Кстати, кто там сейчас лидирует в списке отцов? Неужели по-прежнему Хоффман?       Усилием воли Дилюк абстрагировался от их болтовни и, наконец, досчитал мору. Сомнений не осталось — тридцать две кружки вина ушли по двойной цене. Обычно такую выручку таверна делала не раньше обеда. Искушающий голосок внутри шепнул, что не такая уж это плохая идея — продавать алкоголь по утрам дороже, но следовало быть сильным: некоторые и так спускали в «Доле ангелов» немалую часть своего заработка. Дилюк не имел морального права ещё больше наживаться на чужих зависимостях.       Убрав мору в сейф, он уступил место за стойкой Чарльзу.       В сторону дома с алхимической лабораторией шли без спешки. К счастью, в этой части города ещё не испарилась утренняя свежесть, идущая от боковых ворот, и Кэйа, потягивая очередной охлаждающий коктейль, чувствовал себя неплохо. Дилюк старался шагать в его темпе, хотя небольшой с виду сундук уже порядком оттягивал руки.       — Донеси и возвращайся.       — Нет.       — Я же слышу, как ты сопишь.       — Почему он такой тяжёлый? Там же только платья.       — Не только. Аделинда напоследок созналась, что положила туда и детские вещи тоже. На случай, если мне перед родами захочется обустроить для малышки уголок. Так что иди вперёд.       — Я не оставлю тебя без присмотра, — упрямо сказал Дилюк. — Уже забыл, от чего мы убежали?       — Очень смешно, — фыркнул Кэйа; подумав несколько мгновений, он заметил: — Наверное, Алиса ещё в городе. Нужно поговорить с ней. Не похоже, что нас преследует нечто обычное.       — Джинн подтвердила сегодняшнюю встречу. Спрошу у неё заодно и насчёт Алисы.       — Или спросим у самой Алисы, — Кэйа кивнул в сторону арки, от которой до нужного дома было уже не так далеко.       Из-под неё как раз вышла упомянутая ведьма в компании Кли, Рэйндоттир и Альбедо.       И хотя дамы торопились, рассказ о таинственном преследователе возбудил их интерес. Оставив насупившуюся Кли на Альбедо, они вернулись в алхимическую лабораторию. Рэйндоттир снова попыталась изгнать Дилюка, но Кэйа вцепился в него мёртвой хваткой, поэтому наблюдать работу Алисы ему в кои-то веки довелось своими глазами. Это мало чем отличались от манипуляций ведьм послабее: она воздела руки и надолго замерла, бормоча под нос незнакомые слова. Воздух вокруг неё задрожал, но больше ничего не происходило. Спустя несколько минут Алиса открыла глаза и, широко улыбаясь, сообщила:       — В самом деле, кто-то следует за Кэйей и его ребенком. Но беспокоиться не о чем. У этой сущности нет дурных помыслов.       — Сущности? — спросил Дилюк. — Это... призрак?       — Не была бы так уверена. Я также чую сильную связь через каэнрийское проклятие.       — Его ведь больше нет, — Кэйа нахмурился. — Оно снято, разве не так?       — Твоему ребенку ничего не грозит, принц, — отозвалась Рэйндоттир. — Неужели этой информации недостаточно?       — Что с пр-р-роклятием?       — Давайте дружно вдохнем и выдохнем, — Алиса музыкально рассмеялась. — И проясним кое-что. Проклятия как проклятия больше не существует. Но оно было сильным и шло бок о бок с каэнрийцами несколько веков. Когда исчезает настолько огромная метафизическая сущность, на её месте всегда остаётся пустота. Со временем она заполнится, но до того пройдут долгие годы. И пока они идут, мы будем чувствовать эту пустоту и всё, что через неё связано. То есть, я хочу сказать, что Кэйю не обязательно преследует призрак. Возможно, это оболочка или нечто ещё, с чем мы пока не сталкивались.       — Мне прямо сразу стало легче, — проворчал Кэйа.       Дилюк, разделяя его эмоции, невольно сжал кулаки. Он имел дело с оболочками. И надеялся, что более никогда не встретит их на своём пути. Они не были сильными противниками в физическом плане — ужас сражения с ними заключался в другом. Глядя на них, Дилюк словно видел своё будущее.       Возможно, под конец войны он просто стал слишком впечатлительным.       — Разве я сказала, что встреча будет лёгкой? — пожурила Алиса. — Но опасаться, в самом деле, нечего. И если позволишь, дам тебе совет.       Кэйа нехотя кивнул.       — Ты избегаешь ответственности, которую подразумевает принадлежность к королевской семье Каэнри’ах, и не мне судить, хорошо это или плохо, но ответственность не единственное, что связывает тебя с твоим народом. Возможно, потребуется проявить королевскую милость или даже королевскую мудрость.       — И то, и другое сгинуло вместе с нашим последним настоящим королём.       Рэйндоттир уничижительно глянула с высоты своего роста. Она не пыталась скрыть насмешку, и Кэйа тут же потемнел лицом. Его верхняя губа приподнялась, обнажая клыки. По лаборатории разлилось рычание — тихое, скорее предупреждающее, но волосы у Дилюка всё равно зашевелились от ужаса. Не говоря уже о том, что он вообще не представлял, каким образом Кэйа смог издать настолько жуткий, нечеловеческий звук, бьющий куда-то в самое нутро.       — Дорогая, — Алиса сощурилась, глядя на подругу, — прибереги эти игры с доминированием для нашего визита к уважаемому Варке. Думаю, он будет в восторге. А этого очаровательного молодого человека оставь в покое. Прямо сейчас, к тому же, на стороне Кэйи есть одно безусловное преимущество. Точнее, внутри него, ха-ха-ха! Так о чём я говорила? Ах да, о каэнрийской королевской крови, — ведьма снова посмотрела на Кэйю. — Не бойся грядущей встречи. Ни тебе, ни малышке Авроре ничего не угрожает.       — Мы ещё не решили, как её назовём!!!       — Разве? — Алиса изумилась совершенно искренне. — А выглядит как вопрос решённый. Что же, раз вы получили ответы, то мы, с позволения, покинем вас. У нас ещё миллион дел!       — Архонты, — пробормотал Кэйа, когда они поднялись в комнату, — ещё только полдень, а я уже смертельно устал.       Дилюк помог ему раздеться и забраться в ванну. Кэйа немедленно охладил воду с помощью своего Глаза Бога, после чего со счастливым стоном откинулся на бортик. Ледяные брызги полетели во все стороны.       — Спасибо, — сказал он, поливая из пригоршни живот. — До вечера теперь точно не буду двигаться. Ты надолго к Джинн?       — На пару часов, не дольше, — ответил Дилюк. — Хотел проконсультироваться, как лучше составить обращение в совет. Сегодня у неё как раз есть немного свободного времени.       — Хорошая мысль, — Кэйа кивнул. — Джинн подскажет неочевидное. В годы отсутствия Варки ей приходилось весьма часто разворачивать Лоуренса, используя исключительно силу своего ума и юридические нестыковки.       — Хочешь сказать, что не имел к этому никакого отношения?       — Имел, конечно, — он рассмеялся, — но моя заслуга была невелика. В основном я ласково беседовал с теми, кто отчего-то считал, что столь молодая женщина не справится с обязанностями магистра Ордо Фавониус.       Дилюк фыркнул. Несмотря на все усилия действительно талантливых рыцарей, орден во многих аспектах так и остался прогнившей организацией.       — Как говаривают в чайном клубе: меч леди Венессы в их зазнавшееся очко, ха-ха-ха!