Экспериментальная лоза

      Последующая встреча с Джинн прошла как в тумане. По счастью, и времени было не так много — Дилюк успел только обозначить свою проблему и объяснить суть необходимой помощи. Джинн попросила пару дней на раздумья, как это лучше обставить с юридической точки зрения, и они условились встретиться уже тогда — на целый вечер.       В библиотеке Дилюк узнал много того, о чем предпочёл бы никогда не думать, но теперь, по прошествии некоторого времени почему-то именно судьба несчастной Виолы не давала ему покоя больше всего. Всю обратную дорогу он задавался вопросом: что она чувствовала? Пытался вообразить глубину её отчаяния. И становилось до смерти зябко даже в этот раскалённый день, когда Дилюк представлял, что их с Кэйей ребёнок мог погибнуть. Погибнуть уже после того, как тёмным вечером в конце сентября на балконе «Доли ангелов» шёпотом заговорщика было сказано одно короткое: «Получилось». Кэйа тогда прижался с довольным смешком и таким торжествующим видом, словно никогда не сомневался, что всё может пойти как-то иначе. Дилюк даже допускал, что каэнрийского упрямства действительно хватило бы на новые попытки, но смог бы он сам достойно пережить такую потерю?..       Впереди в сторону своей стоянки прошли двое натланцев. Взгляд зацепился за их яркие волосы, и тяжёлые мысли отступили в глубину. В годы странствий Дилюка, бывало, принимали за одного из детей Мураты, но тогда он с одинаковым равнодушием слушал любые догадки от людей, с которыми никогда не собирался связывать свою жизнь. Какая разница, кем они его считали?       …ты остаёшься частью Её огня, раз от рождения тебе достался алый цвет…       В словах Андреа была своя правда: даже при смешении с другими народами, потомки натланцев наследовали приметную внешность. Так за крайне редким исключением обстояли дела и у Рагнвиндров. Истории одних аристократических родов начинались с туманных легенд о позабытых героях, некогда обласканных богами, в других — предпочитали подчёркивать неразрывность связи со знатными семьями эпохи Декарабиана. Небезызвестный человек по имени Рагнвиндр, первый Рыцарь Рассвета, четырнадцать веков назад решил, что история его семьи начнётся с чистого листа. Теперь, столько времени спустя, уже не представлялось возможным установить, кем он был до восстания, положившего конец тирании аристократов, и уж тем более — кем были его далёкие предки.       Остановившись возле спуска под арку, Дилюк глянул в сторону высоких шатров. Над ними вились дымки нескольких костров. Даже отсюда было слышно разговоры и громкий смех. Туда-сюда сновали одинаково загорелые красноволосые люди: мужчины и женщины, молодые и старые, нескладные подростки и совсем малыши. Человек сорок, не меньше! Наверняка, многие из них состояли друг с другом в родстве… Дилюк сглотнул. Он стоял здесь совсем один, такой похожий на всех этих детей Мураты — и никаким образом с ними не связанный. Был как случайный всполох в стороне от большого огня.       Если погаснет, никто и не заметит.       Дилюк думал, что давно разучился бояться смерти, но от мыслей о забвении его бросило в дрожь. Вспомнилась ползущая из треклятого ущелья тишина… Прогнав наваждение, он продолжил путь.       В доме с алхимической лабораторией ждал сюрприз. Дилюк сразу прошёл на кухню, чтобы промочить пересохшее горло глотком воды, и застал там интересное общество. Он так и не решил, что кольнуло сильнее: каким-то образом опередивший его Альбедо, после разговора в библиотеке удалившийся в сторону ярмарки с намерением прицениться к алхимическим товарам из Сумеру, или наличие здесь магистра Ордо Фавониус собственной персоной и порядком взбешённого Кэйи.       Дилюк застыл в дверях на том моменте их спора, когда Варка уже пустил в ход тон мудрого отца, утомлённого упрямством своих несмышлёных сыновей:       — Что за блажь, зачем тебе возвращаться на Драконий Хребет, если ты вот-вот родишь?       — Что значит «вот-вот»?! Мастер Альбедо не даст соврать, мне нужно носить ребёнка ещё месяц. Предлагаешь просидеть его в раскалённом городе?       Кэйа иронизировал, но так зло и отчаянно, словно его загнали в угол.       — Я слышал иное мнение.       — Ах, мнение? Можешь передать этим прекрасным дамам, что их мнение — последнее, что меня волнует.       — Если ты останешься в Мондштадте, они смогут тебе помочь!       — Помощи Альбедо будет более чем достаточно. И я не собираюсь рожать свою малышку в руки двум ведьмам, какими бы милыми они ни казались.       — Кэйа! О чем ты говоришь? Этот ребенок, вот уж точно, отшиб тебе всё критическое мышление.       — О чём я говорю? О том, что критическое мышление подсказывает мне: две крайне неоднозначные особы вертят магистром Ордо Фавониус как хотят!       От его громкого, взвинченного голоса звенело в ушах. Дилюк кашлянул и, дождавшись, пока все присутствующие повернутся, сказал:       — Кажется, я вовремя?       — Ещё как, — магистр поднялся, по орденской выучке приветствуя новое лицо стоя, и сел лишь после вошедшего, иронично сообщив: — Мастер Дилюк, несносный молодой человек, за которым ты вызвался приглядывать на фестивале, опять лезет на рожон.       Кэйа только фыркнул на такое заявление.       — Неужели его рискованное поведение ещё способно кого-то удивить?       — Он в том положении, когда необходимо взглянуть правде в глаза. Разве с таким животом разумно отправляться куда-то дальше городских стен?       Дилюк перевёл взгляд на Кэйю, в который раз мысленно отметив, как хорошо на нём смотрится шёлковый халат госпожи Хельмы. Возможно, следовало уже признать, что эта вещь, пролежавшая в сундуке без малого четыре десятка лет, обрела нового полноправного владельца.       — Что-то не припомню, чтобы беременным запрещалось покидать город!       — Но отправляться на Драконий Хребет? Это безумие. Что, если ты начнёшь рожать в дороге? Во время подъема в лабораторию?       Кэйа скривился. Его живот, конечно, выглядел серьёзным аргументом — особенно в сравнении с тем, что было всего неделю назад. Иди речь об обычной беременной, Дилюк скорее согласился бы с магистром. Но речь шла о Кэйе. Об одном из главных козырей Варки. О его очень важном и ценном исполнителе в делах, которыми не принято хвастаться вслух. За последние месяцы таких дел, вероятно, скопилось немало. Вся эта якобы забота не имела под собой искреннего желания помочь. Магистр просто хотел, чтобы Кэйа как можно скорее родил, оправился и вернулся к своим обязанностям. Вот о чём был их спор.       — Насколько я понимаю ситуацию, — как можно равнодушнее сказал Дилюк, — имплантат определённым образом страхует от преждевременных родов, а срок подойдёт только в конце апреля. При этом атмосфера Драконьего Хребта благотворно влияет на самочувствие Кэйи, в отличие от нынешней аномальной жары. Пусть решение выглядит сомнительным для обычных случаев, но ему, вероятно, лучше провести остаток беременности там? Что думает мастер Альбедо?       — Я уже несколько раз озвучил эту простую истину, — отозвался алхимик. — Нам следует вернуться туда сразу после окончания фестиваля.       — Там опасно, — отрезал Варка.       — А здесь? — снова фыркнул Кэйа. — На днях, смею напомнить, нас чуть не сожрали нездешние твари. Во время обычной прогулки.       — Каков упрямец! Неужели самому не хочется поскорее родить и облегчить себе жизнь?       — Моя жизнь станет легче, когда мне перестанут навязывать под видом заботы чужие проблемы.       Кэйа был так хорош в своей искренней злости. И пусть она делала его уязвимым, но Дилюк любил его настоящие эмоции, идущие от сердца.       — Ладно, — Варка будто бы пошёл на попятную. — Вижу, отговаривать бесполезно. Раз так, я вынужден расширить экспедиционную группу и отправить в лабораторию на Драконьем Хребте ещё одного-двух рыцарей.       Этот подлый удар изумил даже Альбедо. Кэйа и вовсе потемнел лицом. Дилюк приложил немало усилий, чтобы сдержать усмешку. Похоже, он стал свидетелем гораздо более глубокого конфликта, чем предполагал.       — Не думаю, что это хорошая идея, — высказался Альбедо.       — Отчего же! — вспыхнул Кэйа. — Это прекрасная идея, если магистр хочет, чтобы во время родов я между схватками спасал очередного великовозрастного оболтуса от какого-нибудь лавачурла!       — Кэйа, ты перегибаешь...       — Перегибаю?!       — Как бы то ни было, вдвоем вы туда не отправитесь. Сожалею, что приходится идти против своего же обещания, однако сейчас не самое лучшее время, чтобы вызывать лишние вопросы к Ордо Фавониус со стороны членов совета. Я ещё могу убедить их, что Кэйа зачем-то нужен в экспедиции даже с таким животом и что этот ваш имплантат действительно защищает ребёнка при алхимических опытах, однако потребуется усиленная личная охрана. Двое рыцарей, как минимум. Можете сами выбрать кого-то из опытных бойцов, за исключением других капитанов.       Губа Кэйи снова поползла вверх, обнажая клыки. Как в присутствии Рэйндоттир. При первых звуках каэнрийского рычания густые брови Варки совсем сошлись над переносицей. Похоже, такой реакции он не ждал и удивление было не из приятных. Не собирался играть с Кэйей в доминирование? Или искренне полагал, что ещё несколько лет сможет использовать его в своих целях без какого-либо сопротивления? В любом случае, Дилюк услышал и увидел уже достаточно, чтобы придумать план.       — Раз вопрос, судя по словам магистра, выходит за рамки внутренних дел ордена, то я выступлю с возражением, — сказал он. — Я категорически против привлечения к охране Кэйи рыцарей Ордо Фавониус.       На кухне повисла тишина. Даже Кэйа глянул с удивлением.       — На каком, прости, основании, мастер Дилюк? — Варка наконец обрёл дар речи.       — На основании того, что Кэйа и его ребенок являются членами семьи Рагнвиндр, а я — её главой.       После очередной длинной паузы Дилюк почти натурально изумился, повернувшись к Варке:       — Разве Эдвард Лоуренс ещё не утомил всех в Мондштадте историей о моём досадном промахе с завещанием?       — Да, — пробормотал магистр, — я что-то такое слышал. Говорят, он обходит всех членов совета по очереди. Но до меня, к счастью, пока не добрался.       — Что ж, значит, в скором времени тебя ждёт много увлекательных минут.       — Сохрани меня ветер!       — Мы отвлеклись, — сказал Альбедо. — Что ты предлагаешь, мастер Дилюк?       — Думаю, есть гораздо более простой способ снять любой возможный спрос с Ордо Фавониус. Если сейчас отправить Кэйю в полагающийся при беременности отпуск, то после фестиваля он сможет отбыть на Драконий Хребет уже как частное лицо. По рекомендации алхимика. В компании с оным. Как глава семьи, я обеспечу обоим достойную защиту.       — Отправишься на Драконий Хребет? — Варка прищурился.       — Я бывал там и не раз, — Дилюк пожал плечами. — И хотелось бы лично понаблюдать, как продвигается эксперимент по выведению морозостойких лоз.       Магистр ушёл ни с чем. Когда за ним закрылась дверь, Альбедо усмехнулся, скрестив руки на груди:       — Всё же ты полон сюрпризов, мастер Дилюк.       — Оставим формальности. Надеюсь, вы оба не против моей компании? В крайнем случае, я могу жить не в самой лаборатории, а где-то поблизости.       — Это лишнее. Будет даже лучше, если…       — Не хочу вас прерывать, — выдохнул Кэйа, судорожно дёрнув ворот рубашки под халатом, — но что-то нам с малышкой резко поплохе… а-ах!..       К счастью, самым страшным последствием этого инцидента стало появление новых седых волос у Дилюка, когда он увидел, как Кэйа, сползая на пол в полуобморочном состоянии, слабеющими руками пытается уберечь живот. Дальше ситуацию взял под свой контроль Альбедо. После быстрого осмотра он исключил все опасные состояния, требующие немедленного вмешательства, и сам отнёс страдальца в лабораторию. Подхватил его как пушинку! К изумлению Дилюка, к концу пути Альбедо не запыхался и даже не вспотел.       — Проведу более тщательную проверку имплантата, — сообщил алхимик, положив Кэйю на кушетку. — Я планировал заняться этим в конце недели, однако раз уж мы всё равно здесь и у меня есть время… Маловероятно, но вдруг имел место некий краткосрочный сбой? Если так, лучше изучить его по свежим следам.       — Я могу остаться? — севшим голосом спросил Дилюк.       — Если тебя не смущает тот факт, что мне придётся ввести алхимический сканер в…       Кэйа что-то горестно проблеял, подтянув ноги к животу.       — Сделать это необходимо, — Альбедо повернулся к нему, — так что приготовься морально. Дилюк не будет смотреть. Сядет с другой стороны, договорились?       — Угу…       Кажется, он немного приходил в себя. Дилюк обошёл кушётку и присел возле изголовья. Кэйа немедленно вцепился в руку, шмыгнув носом. В руках Альбедо меж тем возник сияющий продолговатый предмет, испещрённый алхимическими символами. На мгновение они вспыхнули ещё ярче, затем погасли. Сканер стал почти прозрачным. Альбедо откинул шёлковый халат, совершил несколько пассов рядом с промежностью Кэйи и медленно погрузил устройство в вагину. Дилюк услышал судорожный вздох.       — Уже всё, — в голосе Альбедо мелькнуло нечто вроде сочувствия. — Состыковал. Если время от времени будут схватки, ничего страшного. И не вертись. Я проведу ещё несколько исследований.       — О-ох, — Кэйа снова поджал ноги. — Такая сильная.       — Это нормально, — отозвался Альбедо.       Взмах его руки — и над кушеткой зависла уже знакомая длинная трубка. Дилюк инстинктивно дёрнулся. Кэйа чуть улыбнулся:       — Он просто возьмёт мою кровь. Это не больно.       Альбедо ненадолго отошёл вглубь лаборатории, а когда вернулся, то выглядел несколько разочарованным:       — Похоже, всё гораздо проще, чем я успел вообразить. Кэйа, последний раз ты ел рано утром, не так ли? Что случилось? Дискомфорт от роста настолько сильный, что пропал аппетит?       — Вовсе нет! Я собирался пообедать.       — И по какой же причине не сделал этого?       — Сначала ждал тебя, — нехотя признался Кэйа. — Потом совсем проголодался, решил выпить смесь, но тут явился Варка.       — Тебе следовало подкрепиться, несмотря на его визит. Смесь для того и придумали, чтобы исключать ситуации вроде той, что с тобой произошла. Игнорировать голод сейчас — плохая идея. Неудивительно, что ребёнок тоже почувствовал себя неважно.       — Им обоим стало плохо только из-за того, что Кэйа пропустил обед? — не поверил Дилюк.       — Еда — главный источник человеческих сил, чему тут удивляться? — Альбедо пожал плечами. — Но в этом случае ситуацию дополнительно усугубили также другие факторы: сегодня в течение дня Кэйа пережил немало неприятных минут и снова страдал из-за жары. Кроме того, рискну предположить, что во время напряжённого разговора с Варкой он сидел не в самой удобной для себя позе, и кровообращение из-за этого ухудшилось.       — Раз дело не в имплантате, — Кэйа заёрзал, — может, достанешь из меня эту свою штуковину?       — О нет. Закончим, раз уж начали.       — У меня от неё схватки!       — Пока между ними больше двадцати минут, беспокоиться не о чем.       Сканирование оказалось делом небыстрым. Выпив приготовленную алхимиком смесь, Кэйа немного подремал, однако вскоре проснулся от новой сильной схватки. Их было ещё три, с интервалом в полчаса и больше. Он не жаловался, только лежал неприятно тихий. Дилюк всё это время сидел рядом, держал за руку и мысленно клялся себе, что до рождения Совёнка больше не подпустит к Кэйе никого, кроме нескольких проверенных лиц.       — Хм-м, — сказал Альбедо с оттенком приятного удивления, разглядывая извлечённый сканер.       Его цвет изменился: полупрозрачным он остался только на дальнем конце, а в месте «стыковки» окрасился в насыщенно-красный. Алхимические символы снова светились — на этот раз их было значительно меньше.       — Если исключить отдельные досадные недоразумения, должен признать, ты делаешь впечатляющие успехи.       — В том, чтобы стать худшим родителем года? — фыркнул Кэйа, сев на кушетке.       — В том, чтобы твоё тело воспринимало имплантат как родной орган, а всё в нём происходящее — как само собой разумеющееся. Думаю, уже сейчас мы можем оставить минимум вспомогательных препаратов.