СОБОР. КНИГА II. ☨ ПОЗВОЛЬ УВИДЕТЬ ТЕБЯ ОБНАЖЁННОЙ ☨

Они пинали мяч возле церкви, играли в футбол без ворот. Их четверо: Джером с Нерой против Фронто с Кейти. Выигрывала вторая команда. Неудивительно. Кейти Хьюитт всегда выигрывала. Светлое платье в цветочек. Светлая ткань и загорелая кожа. Вторая команда выиграла. Фронто поднял девочку и закружил, но Кейти не его девочка. Дьявол снова шептал на ухо. Дьявол поправил белый воротничок на рубашке. — А где ваша Болезненная? — Амелия Ренн вместе с Адамом и Эшли Дефурами направлялись к церкви. — Кормит с ложечки парализованного папочку? — Ты издеваешься, Ренн?! — Фронто выставил вперёд грудь. — Как у тебя язык поворачивается такие вещи говорить? — А в чём я не права? Старина Тит недвижим. Как ты думаешь, кто его кормит? — Кто станет кормить твоего папочку, когда твоя мамочка подохнет? — рядом с Фронто встала Нера. — Это произойдёт не скоро, красоточка. Мои родители ещё молоды. Не переживай, когда я вырасту, мы уедем из Капеллы. Потерпи, дорогая. Королевой ты пока не будешь и, скорее всего, не станешь: личиком явно не вышла. Адам встал поблизости с Амелией и скрестил руки на груди. Он готов защищать подругу, потому что понимал: Фронто не даст в обиду Неру. — А ты, значит, вышла, мелкая? — худощавый темноволосый Фронто приблизился на шаг к Амелии. — Отойди от неё, — приказал Адам. — Она говорит по существу. — Дефур, а ты не хочешь пойти лесом отсюда и забрать сестрёнку? Я слышал, у самой маленькой Дефур какие-то проблемы? Кажется, у неё болит животик, из-за чего она плачет по ночам. Поэтому ваши родители ходят с чёрными кругами под глазами? — Больше ничего не слышал, Прадес? — Эшли встала рядом с Амелией. Два охранника Дефура возле Ренн. — Чего ты такой красный, как помидор? Слишком умный, поэтому знания давят на мозги? — Он рыжеволосый с белой кожей. На него всегда так действует солнце, — заступилась за Джерома Кейти. — А кто это там вякает? — Амелия заглянула за спину Джерома. — Малышка Хьюитт? А я думала, ты только тремя пальцами умеешь двигать. Умеешь только рисовать. Да и рисунки-то особо у тебя не получаются. Бестолковое хобби. То и делаешь, что переводишь бумагу и карандаши. Почему община тратит деньги на тебя? Нужна бумага, так иди и сама заработай на неё! Ах, да! Ты ничего не умеешь делать. Ты же ещё малышка! — Амелия потрепала Кейти по волосам, и девочке это не понравилось. — Рисуешь жителей Капеллы, Хьюитт? Они же все уроды на твоих картинках. Когда меня нарисуешь? Или побоишься? Ведь я — красавица, а красиво ты не умеешь рисовать. Четверо против троих. Перевес очевиден. Но Адам внезапный, а Фронто вспыльчивый. Нера сильная, но Эшли ловкая. Кейти нежная, а Джером справедливый. Амелия колкая на язык. Одно неверное слово, и пострадают все дети. Кто выстрелит из пистолета? — Красавица Ренн? Ты называешь себя красавицей? — Кейти обошла Джерома, чтобы Амелия видела её открытой. — Кто тебе это сказал? Мама с папой? А ты не думала, в кого ты такой уродилась? Пьео и Стефани особой красотой не блещут, они обычные, а вот у тебя ни внешности, ни характера. — Себя в зеркало видела, страшила? — Видела. И я не считаю себя красавицей. Красота относительна. Тебя Бог обделил. Если Адам от тебя без ума, это не значит, что ты — королева Капеллы. Адам просто дурак, и вскоре он это поймёт, потому что ему ничего не светит. — Что ты несёшь, дура? — Адам Дефур плевался щёлочью. Видимо, Амелия и вправду ему симпатична. — За языком следи, — предупредил Джером. — Ещё одно слово в адрес Кейти, и я… — И что ты мне сделаешь, рыжий? Испачкаешь веснушками? — Эй, парень, успокойся, — Фронто коснулся плеча Адама. — Ты что-то заведённый. Глисты жопу чешут? — Ублюдок, ты сейчас получишь… — Адам сделал шаг и замахнулся. — Стоп-стоп-стоп! Вы сейчас поубиваете друг друга, — Амелия остановила воздыхателя. — Вот смотри, Адам, у тебя шнурок развязался. Амелия демонстративно нагнулась и стала завязывать шнурки на ботинке Адама. — Кейти, а кто по твоему мнению самая красивая девочка в общине? — темноволосая язва не поднимала голову, она увлечённо зашнуровывала ботинок. — Аврора Салливан, — гордо ответила Кейти. — Она невероятная. — С прыщами на лице? Хм, довольно странный выбор. — Лучше быть с прыщами на лице, чем с язвами на языке. Прыщи можно вылечить, а поганый язык лишь отрезать. В этот момент Амелия зачерпнула песок и кинула в лицо Кейти. Джером толкнул ногой Амелию. Адам ударил в левую щёку Джерома. Фронто со всей силы толкнул Адама, и тот упал. Эшли дала между ног Фронто. Нера вдавила курносый нос Эшли в череп. Я побежал на помощь только одной девочке. Больше всех кричала Амелия, но её крик пролетал мимо моих ушей. Я взял на руки Кейти и понёс в церковь. Никто и словом не обмолвился. Пускай дальше разбираются между собой. Кейти зажимала глаза, но не плакала. Я посадил её на скамью и поставил рядом миску со святой водой. — Расслабь глаза, не зажимай их слишком сильно. Песок попадёт внутрь, и будет больнее. Возьми меня за руку, — я положил ладонь поверх её, — и сожми вместо глаз. Представь, что касаешься песка. Кожа не веках Кейти разглаживалась, а мою ладонь сжимали маленькие пальцы. Я отряхнул песок с глаз сухой рукой и положил мокрую ткань. — Через минуту станет лучше. Я не буду вытирать, иначе мелкие крупицы станут раздражать кожу. Держи меня за руку и не отпускай. Я спустился со скамьи и сел на колени напротив Кейти. Положил руку на мокрую тряпку и стал молиться. — Сейчас я уберу тряпку, и тебе нужно будет открыть глаза. Сможешь? Кейти кивнула. Белая ткань впитала коричневый песок — сила молитвы. Передо мной открылись голубые глаза с множеством лопнувших сосудов. — Щиплет? — Да. — Поморгай. Пока Кейти моргала, я разорвал тряпку и чистый кусок смочил святой водой. У Кейти полились слёзы, но она не плакала. Я встал с колен, но остался в полусогнутом положении. Одна рука легла на светлые волнистые волосы, а вторая протирала покрасневшие глаза. Она не видела меня, но слышала. Я приблизился к её губам и произнёс так, чтобы она поверила мне. — Глаза твои пусть прямо смотрят, и ресницы твои да направлены будут прямо пред тобою, — я опустился на корточки и взял за руки. — Открой глаза. Кейти открыла и часто заморгала. — Видишь меня? — Да. — Как я выгляжу? — Как обычно. — Это как? — У Вас чёлка упала на лоб. — Значит, действительно видишь меня, — я поправил волосы на голове. — Продолжает щипать? — Немного. Уже не так больно. У алтаря я взял кружку с водой и вручил Кейти. Сел на скамью рядом с ней и смотрел, как она пила. — Почему ты не плакала? — Потому что Амелия плакала. — Я видел, как твой друг ударил её. — Простите. — Но перед этим я видел, как она кинула тебе песок в глаза. — Вы отпустите мой грех? — В чём он заключается? — Я причинила вред Амелии. — Я этого не видел. — Другие слышали. — Важно то, что слышат другие, или то, что вижу я? — Вы расскажете моим родителям? Кейти перестала пить. Я забрал кружку из её рук и сделал глоток. — Господь всё видел, Кейти. Ты не виновата, не переживай. Дьявол заберёт Амелию, ибо она плохая. Поверь мне, грехи Амелии нельзя замолить. Их было много, девочка грешит каждый день, а ты — безгрешный ребёнок. Когда Амелия вырастет, Господь накажет её. Нужно всего лишь потерпеть. — Вы считаете Ренн красавицей? — Я знаю красивую девочку, и это далеко не Амелия. — А кто? Я улыбнулся от наивности и невинности Кейти: — Я знаю девочку с пшеничными волосами, и она сидит рядом со мной. Кейти Хьюитт заулыбалась, а щёчки покраснели. Она не осознавала, насколько велика её красота. И сойдёшь с ума от того, что будут видеть глаза твои.