Глава 3
«Новые друзья»
У него была прекрасная память, а в словарном запасе — более тридцати тысяч поучительных цитат из разных книг. За всю свою жизнь он твердо понял, что вставать рано утром — нужно, так как эта вещь от которой просто не возможно избавиться. В случае мальчика каникулы не работали. Живя в сиротском приюте ты не сможешь спать часами напролет и видеть яркие сны, а в школе, как и там, действуют строгие правила, которые совершенно никому не нужны. Он много размышлял об этом. Зачем школам работать с восьми утра. Он не пришел ни к какому заключению, разве, что смирился с тем, что это неизбежность, а ее надо принимать и ей нужно следовать. — Ты просыпаться собираешься? — крикнул Рон ему. Похоже Гарри все это время размышлял во сне, ну или на гране реальности и сновидения. Медленно оторвав голову от мягкой подушки, он оглядел залитую лучами солнца комнату. Ребята уже одевались в школьные формы, а Уизли топтался у выхода. Гарри его понимал. С одной стороны их непрочные отношения могли перерасти в нечто большее. Создать уникальную дружбу, которую ничем не разобьешь. С другой стороны они друг другу не обязаны. А опаздывать на завтрак рыжий особенным желанием не горел, хотя и оставался стоять в дверях. — Ты скоро? — поторопил он мальчика. — И как вообще родители тебя поднимали по утрам? — Гарри не стал подливать масло в огонь и говорить о его скромном местожительстве, а просто поспешно встал с кровати, одевшись, как на пожар и через пять минут уже был внизу лестницы. Вместе с одноклассником они пошли на завтрак, непринужденно разговаривая. Уже к первому уроку всем в школе было известно о том, что Гарри пожаловал в элитную, частную школу из сиротского приюта, а Невилл приехал из дома бабушки. Одноклассники разделились на два лагеря. Одни искренне сочувствовали этим двум парням, а другие же тотчас стали их всех глубоко принижать. Вторых было больше, чем первых, но Гарри старался не обращать на это внимание. Он знал, что так будет, и даже морально к этому готовился. Но он не знал, что плохо будет настолько. Учеников здесь было слишком много, а сплетни разлетаются в считанные секунды. Правдивые или лживые, это никого не волновало, главным было то, что они были личные и что они были интригующими. Рон все ещё общался с мальчиком, за что теперь Гарри его ещё больше не любил. Он бросал на него сочувственные взгляды и старался теперь не говорить про своих родителей. Это Поттера бесило, хоть он и старался это скрыть. Стать врагом этого мальчика было плохой идеей — пару старших братьев ещё никто пока что не отменял. Вместе они пошли в подземелья, на зелья. Ещё с лестницы Гарри предчувствовал все самое удачное, ведь теперь он знал, что это такое и кто его ведёт. В кабинете было достаточно темно, но в тоже время красиво, хоть все и было разукрашено в черные тона. Сам профессор Снегг возвышался над учениками со своей кафедры. Черными глазами он сверлил взглядом всех и казалось перекрывал им дыхание, при нем даже самые смелые задерживали дыхание, а потому Гарри и спустился в подземелье первым, остальные отказались наотрез. Очутиться здесь в одиночку не лучшая идея для 11-летнего мальчика у которого к тому же неуравновешенная психика и куча паникующих одноклассников за спиной. В потёмках он достал фонарь и включил его. Не то чтобы он боялся темноты, просто в большинстве случаев она его нервировала. Едва он успел сделать шаг вперёд, не очень-то и уверенный, он наткнулся на учителя и даже почти не вздрогнул с ним поздоровался. — Доброе утро, Поттер, — отозвался Снегг на его приветствие и скользнув по мальчику взглядом отвёл взгляд к противоположной каменной стене. Не то чтобы он был так рад увидеть мальчика, но в душе, помимо сильной ненависти к Джеймсу Поттеру было ещё два чувства, которые и делали Северуса несчастным. Ему было жалко ребенка, так как если бы не он, Гарри бы до сих пор имел любящих родителей. Впрочем эту информацию мальчику знать не обязательно. — Куда можно сесть, сэр? — спросила Гермиона, по привычке вставшая у Гарри за спиной. — На любое место. — рявнул Снегг. — На любое свободное. Девочка деловито кивнула и пошла ко второму столу, Гарри же, не найдя нормального места спереди, сел рядом с девочкой из факультета Слизерин. Звали ее, как он понял, Дафна Гринграсс. Конечно ему предлагали сесть рядом с Невиллом, но он отказался. Оба они были трагически знаменитыми и мальчик не хотел находиться в таком луче внимания. Прозвенел звонок и начался опрос. Снегг с самого начала задавал труднейшие вопросы, большинство из которых мальчик не пропускал через себя. Нет, он знал названия зелий и разные компоненты, но в голове они просто не складывались в единое целое. — Поттер! От громкого голоса профессора зелий, мальчик вздрогнул и резко поднял голову, стараясь сконцентрироваться. Но кажется вопрос был слишком трудным для него. — Так какой класс у этого зелья? — спросил его учитель, прислонившись спиной к мраморной колонне и вцепившись взглядом в Поттера. — Целебное, — сказал Гарри почти уверенно. За долгие годы жизни в приюте, он уже научился говорить именно так, как надо, а не так, как чувствует. Уверенность для таких детей, как он, была самым нужным качеством, но мальчик все же сомневался, что оно олицетворяет факультет Гриффиндор. Сам Гарри был почти уверен, что если в зелье есть цикорий и лаванда, то оно является лечебным. Тем более, что и цвет у него соответствующий. Нежно-желтый, как ромашки в полях. Ответ оказался, как ни странно, правильным. Девочка рядом с ним улыбнулась ему и прошептала «молодец». Он же благодарно ей кивнул, но начинать диалог он с ней на уроке не хотел. Остальную часть урока ребята делали конспект, переписывая абзацы и нужные строки из учебника и справочника. Второй книжки у мальчика не было, так как на ее покупку ушло бы пол суммы пособия, и он делил ее с девочкой-соседкой. Вместе они быстрее других справлялись с заданием, так как работали считай в паре вместе подчёркивая все нужное. И хотя Гарри ничего не понимал в этом предмете, он хотя бы старался следовать инструкциям. Перья царапали бумагу, во всем кабинете, за исключением скрипа, царила тишина. Перо было не удобно держать в левой руке, но все равно получалось довольно аккуратно. Гарри был на сто процентов уверен, что родился левшой и был даже в какой-то степени благодарен людям, которые не стали его переучивать. — Ты все? — спросила она его, кладя листы в папку и убирая карандаши. — Ага, правда я ничего не понял почти, — он ухмыльнулся и положил голову на руки, хотелось спать. На своем опыте он уже понял, что сколько бы он рано утром не вставал бы, организм не привыкнет к этому. — Ничего страшного, — девочка улыбнулась почти дружелюбно и легла рядом с ним. — Ты умеешь рисовать? — Умею, а что? — в его голосе, как бы он не хотел, прозвучала горечь. Он всегда хотел пойти на художественный кружок, но своих собственных денег у него не было. А приют такие траты на себя не собирался брать. — Левши всегда умеют, ну почти, — заявила Дафна, улыбнувшись ему. Вместе они сдали работы учителю, а по окончанию урока вышли вместе в коридор, где и расстались. Ей нужно было идти на травологию, а ему на Защиту от темных искусств. Он не знал, где находится этот кабинет, а потому едва не опоздал на следующий урок, петляя по коридорам, словно в лабиринте греческом. В принципе, без знания школы, здесь можно и остаться на целые года. Мальчик старался запоминать таблички и номера кабинетов, чтобы не путаться потом. В душе ему было одиноко. Раньше он везде ходил с Мари, а сейчас он здесь один, как говориться, без средств к существованию. Да, он неплохо общался с Дафной, да и Уизли был ничего, но он понимал, что никто из них не станет его близким другом, если он будет дружить с обоими. Выбирать пока что не хотелось, а потому он решил, что будет решать по ходу действия. Он вышел к нужному кабинету совершенно случайно. Сбился с пути и пошел на звонкие голоса. Все ребята ходили здесь парами, а потому и не боялись заблудиться. Даже Рон пришел сюда в сопровождении юного гения Грейнджер. На прошлом уроке она ответила раз сто, более того, она знала весь учебник наизусть от начала и до конца. Уже в первый день Поттер понял, что ему предстоит явно что-то делать, чтобы не быть на последнем счету. Вряд-ли ему получиться быть гениальным, а значит он должен проявлять себя где-нибудь еще. В прошлой школе он рисовал плакаты для выступлений и играл в волейбольной команде. Вместе с ней он получал места и заслуженные овации. Ему не слишком-то и нравилось кидать мячи, но чтобы быть знаменитым художником должны быть богатые спонсоры или божественный талант, а не первого, ни второго у мальчика в наличии не было. — Где ты был? — от размышлений о великом и славе его отвлек Рон. — Я потерялся. — Мог бы с нами пойти, — сказал ему рыжий, покосившийся на Гермиону, которая кивнула в ответ. Кажется она тоже была не против компании в лице Поттера. Может ей нравилось общаться, а может она просто жалела его. В этой Грейнджер было то, что и было в самом мальчике. Она тоже стремилась чего-то достичь, занять какое-то место и быть кем-то для кого-то. Она опередила Поттера шагов на сто по всем направлениям. — Все хорошо? — спросила она его, наверно увидев его оценивающий взгляд, каким он иногда смотрит на людей. — Отлично, — почти не соврал мальчик и слабо улыбнулся ей. *** Он всегда писал личные записи на иностранном языке. Немецкий давался ему легко, а потому он мог спокойно на нем писать и разговаривать. Это было некоторой шифровкой от других детей, которые горят желанием поржать над чужими записями. Ещё в детстве Гарри имел целеустремленную решительность, а потому, ради дружбы с одним мальчиком, он каждый раз приходил к нему и старался понять его родной язык. Со временем они почти свободно разговаривали друг с другом, став лучшими друзьями, как родными братьями, но этому ребенку повезло больше. Его усыновила одна семья и все знают почему. Сейчас был урок астрономии, но вместо звёзд, Гарри описывал замок литературным способом в письме к Мари. Она хотела знать все подробности. Рядом с ним сидели Рон и Гермиона и выполняли задание. С этими двумя мальчик уже смирился и не стал отгонять их от себя. Они наверняка считали его своим лучшим другом, но мальчик их решил пока не расстраивать. Вдруг они и вправду станут кем-нибудь? — Астрономия самый скучный в мире предмет, — проныл Уизли, закрывая атлас звёздного неба. — У меня уже уши сворачиваются, когда я читаю это все. — Ты читаешь ушами? — нахмурилась Грейнджер, что-то меряя линейкой. — Тогда не удивительно, что ты ничего не понял. Тут все легко. — Ой, да перестань! А у тебя, Гарри, как дела? — Нормально. — у Гарри и вправду работа была наполовину сделана и он был уверен, что все правильно. Учительницу он слушал внимательно. — Вот видишь, Рон? — подытожила Грейнджер. — Давайте поговорим не только об учебе? — предложил рыжий. — Вы знаете, как летать на метле? Это самое лучшее, что вообще есть! Моя мечта — это стать охотником команды по Квиддичу. Гермиона и Гарри зло посмотрел на него. Им приходится не спать ночами, чтобы хоть что-то добиться в мире магии, а он вот просто так хочет стать охотником. Поттера поражала его беззаботность и он ему даже завидовал. Он хотел быть таким же радостным и милым, как этот Уизли, а не пытаться чего-то достичь 24 на 7. (работать 24 часа в течение всей недели). — А вы о чем мечтаете? — спросил счастливый Уизли. — Я мечтаю, чтобы ты заткнулся и не отвлекал, — сказала ему Гермиона и больше никто ничего не сказал. После урока все студенты пошли в свои гостиные делать домашнее задание и отдыхать, а Гарри с Роном направились на стадион. Рыжий мечтал показать ему игровое поле и познакомить с Квиддичем. Большую часть вечера он объяснял мальчишке правила, давал советы и рассказывал, как он играл в эту игру с братьями. Игра мальчику понравилась. Но он расстроился, что в нее нельзя играть первокурсником. Рона это тоже задевало, но он обещал, что на втором курсе их двоих примут в команду на самые лучшие места, потому что у рыжего есть связи — близнецы Уизли были членами команды и естественно могли пристроить туда двух маленьких мальчиков. Так же Рон сказал, что в следующем году в школу поступит его сестра Джинни и в будущем она наверняка станет ловцом или загонщиком. Ближе к ночи Уизли предложил Гарри обойти с ним замок, назвав это "ночной прогулкой". — А нас не спалят? — поинтересовался Поттер, а почти пошутил. — Или у тебя и тут есть связи? — Не будь занудой, — Рон нахмурился. — Разве тебе не хочется здесь все осмотреть? Говорят здесь тысяча приведений, а портреты — разговаривают. — А ещё здесь живёт Серая Дама, — добавил Гарри. — Серьезно? И она что, прямо серая? — Без понятия, я ее не видел. Но она является приведением и охраняет башню Когтевран. Она дочка основательницы, — пересказал Гарри отрывок из книги магии. Рона это похоже впечатлило и он даже на пару минут замолчал, что-то обдумывания, но Гарри все равно понял, что этот мальчик просто хочет добиться от Поттера согласие на прогулку, а Гарри не знал, чем она обернется ему. Ясное дело, что из школы не выгонят, но все равно, не известно, что в стенах этой "академии" скрывается. И интересно это все ему? — Ладно, пошли, — сказал Гарри, увидев, как Уизли просиял. С двух часов они гуляли по замку, путаясь в коридорах и проходя многие насквозь. За одной дверью следовала другая, за третьей — потайная комната. В одном из корпусов на полу был ковролин, заглушающей шаги. На стенах и вправду висели разговаривающие картины, но мальчики решили с ними не разговаривать. Точнее Рон ради любопытства сказал одному "привет" и этим ограничится. — Он мне не ответил, — пожаловался мальчик. — Может они не разговаривают? — Нет, просто он решил, что ты идиот, — сказал Гарри честно. — Я не идиот, я гений, провеяющий все на практике, — с обидой сказал Уизли. — Давай ты тоже скажешь "привет"? — Привет, — послушно ответил мальчик, повернувшись к одному из портретов. Но тот лишь закатил глаза. Они явно держали их здесь за дураков. Уже следующим утром от Мари пришло письмо и шоколадка. Конечно не ее собственная, а отданная ей какой-нибудь родительницей или отданная от комитета помощи. По любому Гарри был рад, что девочка не завидует ему, что теперь он учиться в элитной школе и может спать и есть, как король. Его подруга даже поздравила его с поступлением на Гриффиндор, хоть и не приметнула сказать, что больше ему подходит Слизерин. В принципе Гарри подозревал, что так думает большинство. Но сам он не хотел мириться с мыслью, что он такой же заносчивый, как его ученики, хотя в голове и была фраза, что на том бы факультете он достиг бы великого. Рядом с ним читал письмо Рон. Он постоянно хмурился, а потом разорвал письмо на две половинки. — Что случилось? — поинтересовался Гарри, одновременно с этим придумывая подруге ответ. — Мама пишет, что я должен хорошо учиться, не нарушать правил и все в таком духе, — он вздохнул. — Почему всем нравиться гениальные и правильные? — Гермиона такая, но у нее нет фанатов, — заметил мальчик. — А вот взрослым нравиться такие. Они любят тех, кто не доставляет проблем и удобны для них. — Ох! А ты поедешь на каникулы? — Не знаю. — Поезжай ко мне. — Я подумаю.