The Scars That Make You Whole/Шрамы, делающие тебя целым

      Как и ожидалось, Зереф от намерений Люси отправиться в Алхимиллу в восторг не пришел.       Он был категорически и решительно не согласен, вот только его непримиримая упертость несколько омрачалась тем фактом, что, когда Люси сообщила ему эту новость, Зереф с аппетитом уплетал целую тарелку блинчиков с черникой. Даже печально известного великого черного мага трудно воспринимать всерьез, особенно, если на кончике носа того — взбитые сливки. Никогда в жизни Люси не чувствовала себя столь самоуверенно, глядя ему прямо в глаза и вновь и вновь вопрошая: — Но почему бы и нет? — Алхимилла к нашим поискам отношения никакого не имеет, а еще никак не связана с нашим маршрутом, — объяснял Зереф ей с куда большим терпением, нежели сейчас проявлял к бутылке с застывшим сиропом, которой страх попасть в его желудок, похоже, придал силу сопротивления гравитации. — Срок, данный тобой на воссоединение Хвоста Феи и без того достаточно жесткий, даже если не брать во внимание движение окольными дорогами всякий раз, когда очередной на нашем пути темный волшебник замышляет что-то недоброе. Мы идем в Голубой Пегас, и точка. — Какой смысл тогда собирать Хвост Феи, если приходится поступаться с идеалами нашей гильдии? — пылко возмутилась Люси. — Хвост Феи уже не Хвост Феи, если мы пренебрегаем людьми, просящими нас о помощи. — Хм-м.       Люси, снова приготовившаяся к его ехидностям, не думала услышать от него нечто настолько равнодушное, даже если ответ его был несколько уступчив. С трудом впихнув в себя яичницу с беконом (не то чтобы Люси заказывала самый дорогой завтрак в кафе из-за Зерефа, оплачивавшего все затраты на эту поездку или что-то в этом роде…), она снова приготовилась отстаивать свое право голоса. — А еще я обещала Джувии, что поеду. — А смысл? Алхимиллу атаковали позапрошлой ночью. Какой резон идти туда сейчас? — Потому что… ну…       Люси отступила. Что ж, даже из-за горы блинов его черные глаза могли прекрасно изобразить впечатление невпечатления. — Люси, другое дело, будь это миссия по спасению. Я не совсем неразумный человек, и, если бы для спасения города и восстановления репутации Хвоста Феи потребовался небольшой крюк, я бы его рассмотрел. Однако твое предложение не имеет никакого смысла. Преступники давно ушли. Идти туда сейчас — бесполезная трата времени. — Понимаю, — вздохнула Люси. — Но я пообещала Джувии, а до города идти всего ничего — не больше часа, так что дорога не займет кучу времени. И вдруг там есть какие-нибудь зацепки или подсказки о напавших, или почему они… — Я же сказал — нет. Мы пошли возрождать Хвост Феи, а не устраивать крестовые походы против мелких уголовников. Всякая дорога, ведущая не к цели, является в моих глазах нарушением нашего с тобой договора, — и, каким-то образом почувствовав ее неугасшее непокорство, Зереф веско добавил: — Мне же не нужно напоминать, чем это обернется, если нарушишь свою часть сделки? Причин придерживаться нашего пакта о ненападении у меня больше не будет. — Но… — Мы идем прямиком в Голубой Пегас, Люси. — Замечательно…       И после слов Люси завтрак превратился в еще более унылое занятие.       И все же, трудно дуться на человека, без зазрения совести уминающего прямо перед тобой блинчики с черникой… сиропом… взбитыми сливками. Трудно, потому что Зереф, учитывая все произошедшее, и правда вел себя очень здравомысляще. Но, пожалуй, больше успокоиться ей помогла заказанная вторая порция, на которую Зереф и глазом не повел. Приятно не тревожиться о деньгах. В их поисках Люси давно перестала удивляться его, казалось, бездонным финансам, уверенная, что ничего удивительного как раз и нет — должен же был четырехсотлетний бессмертный накопить себе за долгие годы хоть какое-то состояние. И за все века должен же был хоть чем-то себя занимать, а история, как известно, многое умалчивает. — Зереф? — Да, Люси? — Я бы хотела обсудить с вами кое-что. Другое. — Что ж, для этого сейчас самое удачное время, — одобрил Зереф.       Люси вдруг подумалось, что голос его звучит весьма дружелюбно, и поэтому решилась выпалить следующее: — Я знаю, какую услугу хочу от вас получить в обмен на свою помощь в этих поисках. — Ох? — Ну… Я тут подумала. Я же о вас совершенно ничего не знаю. Вам четыреста, вы бессмертны, вы обожаете сладкое, книги и необычное волшебство, и на этом все. Я не знаю, чего вы хотите от моей гильдии и почему так жаждете поспособствовать нашему воссоединению, или почему так уверены, что все неизбежно приведет к бойне. Я даже не имею ни малейшего понятия, что будет считаться победой для вас в подобной войне. Не знаю, чем вы маялись все эти четыре сотни лет. Никто не знает. Я слышала столько россказней о вас, но все они такие невнятные… Вас называют величайшим Черным Волшебником, темнейшим и опаснейшим за всю историю Ишгара. Вот только никто не скажет почему, а все их слова не выдерживают на поверку никакой критики.       Люси взяла небольшую передышку, вот только реакцию Зерефа определить оказалось невозможно. Речь ее, над которой Люси просидела всю ночь, казалось, забавляла его, хотя, если начистоту, человеком, которому предназначались все эти убеждения, была она сама. А Зереф просто сидел и ел, никоим образом не мешая ей чего-то там безостановочно излагать, и поэтому, сглотнув, Люси продолжила. — Вы не такой, как я думала. Совсем. И чем больше я о вас узнаю, тем сложней мне совмещать эти жуткие небылицы с человеком, сидящим сейчас передо мной. Вот ваши демоны, например, — прибавила Люси, выпустив наружу мысль, десять месяцев не дававшую ей покоя.       Ни за что в жизни она не произнесла бы подобное в адрес своих друзей. Друзей, воспринявших бы ее слова как издевательство над всем тем, что они пережили, сражаясь против Тартароса. Но ему Люси сказать могла. — Я росла, слушая истории об ужасных разорениях, учиняемых ими во славу вашего имени. Я встретила Грея и узнала от него о Делиоре и, ну, знаете… в один прекрасный день мы столкнулись с этими историями наяву, сразившись с Тартаросом по-настоящему. Да, кровожадные. Да, разоряющие и ужасающие… но ведь была причина. Мы выяснили, что демоны сотворены были вами как орудие, призванное убить своего создателя. Безусловно, они должны были уметь разрушать — как бы тогда они вас убили? И конечно они презирали человеческую жизнь — как бы они тогда пытались убить вас! И когда ты понимаешь, что существовали основания для их жестокости, то… все становится куда менее черным и белым в тех историях. — Весьма благородное понимание проблемы, Люси, — сказал Зереф мягко. — И ты права по всем пунктам, вот только забываешь еще об одном: это я решил отпустить их. Быть может, я и не велел Делиоре бродить по родному городу Грея, вот только я прекрасно понимал, к чему приведет мое решение, если я позволю демону делать что ему угодно. И, зная это, все равно сделал то, что сделал.       Люси тихо ответила: — Учитывая разумность демонов, поступать с ними как-то по-другому было бы попросту бесчеловечно. — О?       Впервые за долгое время на лице Зерефа проступили эмоции, и то было изумление, неподдельное откровенное изумление. Подавшись вперед, он опустил вилку, и позабытый им целый блин шлепнулся на тарелку. — И ты говоришь мне это даже после всего, что пережила?       Люси опустила глаза. — Я говорила, что это если привести к примеру, а не если бы я его и правда привела. — Очаровательно, — изумленно пробормотал Зереф, словно и не услышав ее последней реплики. — Но мы отвлеклись от темы, — поспешила добавить Люси. — Ох, да. Верю — ты уже оправдала каждое решение в моей жизни.       Люси сердито на него посмотрела. — Нет, я просто хотела донести, что во всех историях о вас многое остается за кадром. К примеру, откуда я могла знать о проклятии, наложенном на ваше тело, или о вашем волшебстве, убивающем, даже если вы того не желаете? И почему до Тартароса никому в голову не приходило, что вы, вероятно, не хотели бессмертия для своего тела? Вы владеете исцелением. Исцелением! Вы спасли жизнь моей подруге без всяких просьб! И вы огорчаетесь, если я бросаюсь в вас обвинениями в заговоре против самой смерти или убийстве невинных! И все это совершенно не похоже на действия того печально известного Черного Мага, которого нас учили бояться! — Ну и что? — наколов на вилку последнюю оставшуюся ягодку черники, Зереф расслабленно откинулся на стуле, как бы показывая, что слова Люси значения для него никакого не имеют. — Думал, ты хочешь у меня что-то попросить. А ты только и делаешь, что рассказываешь вещи, и без того известные нам обоим. — Я к этому и веду, — буркнула Люси. — Но сначала скажу вот что — мне очень стыдно, что, ничего не зная вас, я считала вас врагом. — Очень мило с твоей стороны, Люси, вот только я действительно твой враг, и я все еще намерен вырезать под корень всю твою гильдию первого сентября. И это все, что тебе нужно знать. — Нет. Это не так. Этого категорически, безусловно, недостаточно. Это моя точка зрения. — Хорошо, как скажешь, — Зереф пожал плечами. — Но я по-прежнему не вижу в этом никакого смысла. — Вот моя просьба — хочу, чтобы вы рассказали мне о себе. — Что?..       Люси терпеливо повторила: — Я хочу, чтобы вы рассказали что-нибудь о себе, пока мы путешествуем. Знаю-знаю, что вы собираетесь сказать, но, позвольте отметить, вы сами решаете, чем будете делиться со мною. Понимаю, вы не захотите рассказывать мне о планах насчет моей гильдии, но это не страшно. Технически, мы все еще друг другу враги. Но есть такие факты, о которых поведать вы мне в состоянии. К примеру, какие области волшебства вам особенно интересны? Или что исследовали в магии? Что изучали в Академии, которую упоминали? Чему посвятили все четыреста лет? Каким был мир сотни лет назад, когда вы были ребенком? Должно быть, вы столько всего видели и столько всего узнали, чего никто из живущих ныне и вообразить не может! Вы столько всего уже знаете о Хвосте Феи… так что теперь я хочу узнать вас. Что скажете? — Отказываюсь, — ответил Зереф. — Отказываетесь? — растерялась Люси. — Отказываюсь. Проси у меня что-нибудь другое. Того, что ты требуешь, я тебе не дам.       Отказ его, нетерпящий возражений, был категоричен и холоден, оттого Люси сразу же возмущенно вскинулась. После стольких часов, угробленных ею на попытки сделать данное предложение более безобидным и привлекательным, Люси вдруг подумалось, что Зерефу стоило хотя бы ради приличий над ним задуматься. — Как, скажите мне, как я могу сделать это предложении еще привлекательнее? Как?! Я уже дала вам полный контроль над всем тем, что вы решите мне поведать! Тебе даже не придется ничего делать, а твой долг будет оплачен! Не смей говорить, что моя просьба бессмысленна! — взорвалась Люси. — Она — бессмысленна, — и вновь в его голосе ледяное равнодушие; вновь отсутствие интереса и внимания к ее словам. — Я не намерен ничего рассказывать о себе. — Ты должен мне! — Должен. Однако мы условились — я окажу тебе одну услугу, с которой мы оба будем согласны. С этой я не согласен. — Тогда какой смысл в ваших словах, если вы просто накладываете вето на все мои просьбы? — Не на все. Только на бессмысленные. — Ничего в ней бессмысленного не вижу! — Увидела бы, — сказал он мягко. — знай ты ответы на вопросы, которыми сейчас меня пытаешь. — Просто хочу узнать о вас чуточку больше, Зереф. Вот и все. — Я не заинтересован в дружбе с тобой, Люси. Здесь, с тобой, я лишь из-за дел. — И вы совсем не намерены отступать от своего решения? — Не намерен. Подыщи себе другую просьбу.       Люси покачала головой, всем своим видом пытаясь изобразить на лице у себя то снисходительное разочарование, всегда с такой неподражаемой легкостью дававшееся Зерефу. Вот только, кажется, к подобному выражению прийти можно было только с опытом, ибо Люси могла с уверенностью сказать: скрыть свою обиду у нее получилось весьма жалко. И что плохого в стремлении понять его? Даже стань они врагами первого сентября, что плохого быть друзьями сейчас? Люси думала, что они наконец-то начали ладить… но ошиблась.       Всякий раз, стоило сделать ему навстречу малюсенький шаг, как Зереф неизменно отталкивал ее от себя.       Как она вообще собралась справляться с таким невыносимым человеком?       Да за все время их приключений Люси ругалась с Зерефом чаще, чем за все ее время в Хвосте Феи вместе взятое, но не потому, что они не очень ладили, нет. Люси препиралась с ним по поводу и без, поскольку в какой-то момент ей показалось, что все это — оправдано.       Все они — и Нацу, и Грей, и Эрза — если уж что-то решили, то ничто не могло помешать их планам, будь то цель спасти гильдию или напялить на Люси свадебное платье, чтобы выставить ее под носом очередного похотливого монстра. И с их стороны не чувствовалось никакого злого умысла, просто все они негласно придерживались мнения, что Люси не имеет права определять повестку дня их команды — она была новенькой, была наименее уверенной в себе и самой слабой в бою. Неудивительно, что никто из них не видел в ней настоящего лидера. Люси ужасно их любила, и более чем скучала по тому восторженному вихрю, каким была команда Нацу, тащившая ее от одного приключения к другому. Не скучала она лишь по тому, что ее мнение неизменно отвергали.       С Зерефом все было по-другому. Они спорили друг с другом, ругались, пререкались, и в итоге один из них уступал: Люси соглашалась, что поход до Алхимиллы — затея не лучшая, или же просила прощения за обидные слова, а Зереф соглашался с тем, что покроет все расходы на эти поиски, или соглашался, что они вполне могут провести еще одну ночь в Маргарите, чтобы помочь Чешуе Змеи Девы с парадом. И даже если решение Люси отвергалось, она могла понять его логику, пусть и не согласная с ней.       Чем больше Люси узнавала Зерефа, тем крепче становилось их партнерство. Может Зереф и знал о волшебстве и местонахождении ребят из гильдии бесконечно больше Люси, но в то же время она знала больше о приключениях и о людях, которых им предстояло отыскать, и Зереф признавал это. Он прислушивался к ней — вот что было важно.       Но все это было важно, покуда сами они были благоразумны.       И Зереф сейчас вел себя совершенно неблагоразумно.       Они не проронили ни единого друг другу словечка, пока завтрак не кончился, а поиски не возобновились. Лишь тогда Люси удалось привлечь его внимание, а именно — повернув налево, когда Зереф повернул направо. Не успела она сделать и двух шагов, как Зереф окликнул ее: — Ты идешь не туда! — Не-а. Как раз туда — в Алхимиллу. — Мы не собирались в Алхимиллу, — заметил Зереф. — Мы решили идти в Голубой Пегас. — Да, решили, — отозвалась Люси нарочито равнодушно. — Но я тогда думала, что вы — мой работодатель, а я — нанятый вами маг, и поэтому считалась с вашим мнением. Вот только выяснилось, что вы не хотите платить за услуги, предоставляемые мною, так что я теперь не вижу причин считаться с вашим мнением. Несомненно, я дойду до Голубого Пегаса, ведь очень хочу собрать Хвост Феи. Но раз вы не мой работодатель, то значит не имеете никакого права диктовать мне условия. Я пойду туда куда пожелаю, и вы мне не указ. — Люси…       И будто бы не расслышав предостережения в его голосе, Люси, светясь от радости, продолжила: — А в данную секунду я желаю пойти в Алхимиллу, как и обещала Джувии. Так что выбирайте — либо мы идем в Голубой Пегас, и по дороге вы мне раскрываете все свои постыдные секретики своей насыщенной жизни в Эпоху Академий, как интересно выразились на днях… либо остаетесь на своем, и мы делаем крюк до Алхимиллы.       И Люси посмотрела на Зерефа.       А Зереф посмотрел на Люси.       Ее непокорство и его враждебность.       Ледяные стены и пламя страсти, пылающее перед ними. Осторожная попытка сокрушить их, сблизиться с ним, понять его… — Алхимилла, — сказал Зереф.

***

      Люси, может, и добилась своего, однако пришлось столкнуться с печальными последствиями — всю дорогу Зереф не выпадал из своего амплуа угрюмого подростка.       Спустя десять минут пешей прогулки Люси поймала попутку. Зереф, не говоря ни слова, забрался на заднее сиденье повозки, уткнувшись в блокнот и принявшись написывать в том невероятное количество магических формул. Он проигнорировал все ее попытки завязать разговор и просто обиженно дулся.       Люси надеялась — по приезде он хотя бы немного оживится, но картинка сменилась — она брела к центру города, попутно раздумывая, не потому ли некоторые дома уцелели, что Джувия все-таки прогнала нападавших, а Зереф тем временем еле передвигал ноги позади, продолжая дуться на весь мир, и на Люси тоже.       Надежды ее рухнули, стоило Люси добраться до центральной части Алхимиллы. Она стояла, в ужасе разглядывая разруху вокруг, а Зереф, опершись о ближайшую развалившуюся стену, — дулся. — Знаете, — сказала Люси прохладно. — Желай я поскорее избавиться от этих поисков, чтобы пойти в Голубой Пегас, я бы, вероятно, помогла напарнику всем, что у меня есть.       Имей он карманы — непременно засунул бы в них руки, вот только целые поколения ученых, которым в голову стукнуло, что архаичная тога — это в любой век модно и молодежно, оказались не очень дальновидными портными. А для достижения того же эффекта использование межпространственных волшебных карманов выглядело бы не столько подростковым бунтом, сколько расчлененкой… Поэтому Зереф просто сложил руки, хмуро посмотрел на нее и надулся. — Как хотите, — вздохнула Люси, снова обратив свое внимание на развернувшийся перед ними пейзаж.       В другое время и в другом месте, городок Алхимилла, вероятно, показался бы не слишком занимательным и интересным местом из всех, что они посещали до сих пор. Город превосходил живописную (и дождливую) деревеньку Хельвула, однако, не дотягивал до Маргариты, не имея даже своей собственной гильдии. И дома, и старинного вида рынок выглядели весьма похоже на архитектуру Маргариты, повторяясь кое-где, вплоть до голубей, облепивших крышу и смотревших на другие кровли как на врага народа. Бросаемые ими из злобных глаз-бусинок взгляды были полны, как ни странно, злобы.       Злоба эта, в сердце города сменилась куда более ощутимым злом. Перед Люси предстали последствия землетрясения, рукотворного по своей природе — обломки лежали идеальным кругом, дома были полуразрушены, дороги — мелко тряслись, разорванной линией извиваясь подобно горному ручейку. Каждое здание пострадало — и деловые офисы, и булочная, и библиотека, и даже церковь, которую, словно арбуз клинком, разрубили надвое. А прекрасные каменные изваяния, окружавшие храм, и величественные надгробия оказались раскиданы всюду с не меньшим безжалостием.       Все внутри этого безупречного кольца не было пощажено. И все за пределами его не было разрушено.       Все здесь было противоестественно.       Все здесь — абсолютно неприемлемо.       На своем веку Люси видела и не такие ужасы, но происходящее показалось ей до того бессердечным, что она вновь ощутила себя новенькой в гильдии, впервые столкнувшейся с ужасами бренного мира.       Тем временем в городе после произошедшего кипела генеральная уборка. Жители, чьи дома оказались нетронуты, совершали воистину заслуживавшие уважения поступки — брали к себе людей, потерявших дом, а также потихоньку начинали разбирать завалы. Настроение, однако, было не обнадеживающим, а полным подавленности. После такого нападения можно было лишь подсчитывать убытки, а мысль о восстановлении выглядела далекой от реальности фантазией.       Люси страстно желала сделать хоть что-нибудь, вот только Зереф не ошибся в своих суждениях. Негодяи давно ушли. Никто из городских не ведал, кто и почему вторгся в город, но какова бы ни была причина, из-за нее лишились жизни три невинных человека: двое умерли от рухнувших на них зданий, а священник, в юности слывший искусным чародеем, погиб, спасая прихожан. На белокаменной стене храма навеки запечатлеется смольное пятно от божественного пламени, призванного им для защиты людей.       Зато среди руин сновали вездесущие голуби, рыскавшие подходящие места для новых гнезд в этих каменных разоренных джунглях. Эта их голубиная непринужденность привела Люси в раздражение куда больше, чем зловещее воронье карканье. — Как же меня это все бесит, — прошептала Люси под нос. — Ты просто никогда до этого не разрушала города, — буднично протянул Зереф. — Оттого бесишься.       Люси разозлилась. Почему, почему, ну почему он такой? Угрюмый, когда она старалась быть дружелюбной; недоверчивый, когда Люси пыталась с ним поладить; глумливый до ужаса, если она нуждалась в добром слове. Ему совсем все равно? — Причем тут это? — прошипела Люси. — Мы всегда помогаем, когда случаются несчастные случаи. Но все это вокруг… это бессмысленное насилие. — Мне оно бессмысленным не кажется. — Ну, ваша вера в полезность насилия для здоровья еще не означает, что также думают и… — Я не верю в это, — ответил Зереф холодно. — Во что я действительно верю — три фатальных случая, два из которых — обыкновенная случайность, не будут считаться бессмысленным насилием. Ранение Джувии и смерть священника лишь подтверждают, что нападавшие всерьез дрались лишь со стоявшими у них на пути людьми. Они напали ночью. Ночью, когда большинство из зданий в центре города давно закрыты. И это имеет смысл, ведь город не был их главной целью. — Зачем все эти слова, Зереф? Что вы делаете? — с резкостью в голосе спросила она. — Помогаю, — ответил Зереф беззаботно, складывая на груди руки. — Для того, чтобы мы наконец-то вернулись к нашей настоящей цели. Неужели тебе и правда трудно предположить причины, из-за которых те люди пошли на такое, уничтожив центр города сразу же после эвакуации жителей? — Что?.. — Я весьма неплохо разгадываю, Люси. Если хочешь от меня помощи, то будь добра, хотя бы не отставай. Начнем с этого: церковь, библиотека, таверна, пекарня, офисы — что было разрушено первым? — Откуда мне знать? — Вот именно. — …А! Подозреваете, центр города разрушен ими в попытках скрыть свои истинные цели? — Будь я на их месте, я бы так и поступил.       Отвлекшись от порубленной надвое церквушки, Люси перевела взгляд на своего напарника, в очах которого плескался опыт, вернее, долгих четыреста лет опыта, который не смог бы пропасть от одной лишь его подростковой вспышки раздражения. И казалось, Зереф был совершенно бессилен против маячившей на горизонте новой загадки. — Зереф, — обратилась она к нему. — Вы ведь наверняка знаете о случившемся здесь? — Не больше тебя, Люси. Все ресурсы, располагаемые мною в Фиоре, в настоящее время брошены на поиски твоей буйной гильдии. А что творится в таких ничтожных городках, как этот, меня не волнует. — Но… разве не вы упоминали об Алхимилле? — Вряд ли. Никогда не слышал об этом месте, пока тебе не взбрело, что судьба этого городишки важнее твоей гильдии. Как уйду, постараюсь выкинуть его из головы. — Странно. Где-то я о нем уже слышала… — пытаясь вспомнить, Люси коснулась пальцами лба.       Зереф, в отличие от голубей, ворковавших и возбужденно перекрикивавшихся во время кормежки, был тих, а сквозь этот неимоверный гам, врезавшийся в нее, точно острые перышки сквозь наволочку… — Голуби! — подскочила Люси. — Голуби? И что с того? — И в Маргарите, и в Алхимилле используют голубиную почту! Так что я слышала название города раньше — Шеррии пришлось добираться до Алхимиллы со срочным сообщением из-за взбесившихся почтовых голубей в Маргарите! — Люси щелкнула пальцами и продолжила: — Возможно ли, что другая возможная причина всех этих страшных разрушений кроется в том, что темные маги не смогли справиться со своим заданием, и, чтобы провести всех и попробовать снова совершить задуманное, попытались скрыть свою истинную цель за разрушениями? — Вполне возможно. — А если аванпост Маргариты оповещал тот, что в Алхимилле, то вполне может статься, что нужное преступникам они давно вывезли из города! — Слишком смелое утверждение. Знай они о нападении, то почему не запросили помощь здешних волшебников, или хотя бы не предупредили об опасности горожан? — Потому что…       Люси скривилась от его доводов, вынужденная, однако признать, что голос его был лишен издевок над глупостью ее рассуждений. Не раз ей приходилось их слышать от него. Зереф редко щадил ее чувства. И оттого ей вдруг стало интересно, не воображал ли он из себя адвоката дьявола.       Немного поразмыслив, Люси добавила: — Никто из опрошенных мною жителей не знал, с чего вдруг темным волшебникам вздумалось напасть на город. Может, они искали что-то, что являлось большой тайной, которую армия не пожелала разглашать? Или, быть может, военные посчитали вероятность нападения слишком маленькой, так что просто перевезли это что-то куда-то, но не стали запрашивать помощь, чтобы не привлекать лишнего внимания? Знаю-знаю, слишком невероятная гипотеза, однако сами подумайте: ее можно проверить. Мы можем дойти до аванпоста и изучить их протоколы сообщений! — …Полагаю, ничего не изменится, если скажу, что это абсолютно не имеет никакого отношения к заданию, и мы впустую потратим драгоценное время? — Правильно полагаете, — широко улыбнулась Люси.