Мумия

      Как приятно получить пятьсот долларов от этого высокомерного американского выскочки — ха-ха, Нэт улыбается как чеширский кот, забирая из рук озлобившегося мужчины теперь уже свои купюры. И сильнее чувства победы над соперником только восхищения и животрепещущий восторг перед Джеймсом. Ну правда, кто бы мог подумать, что этот скромный, воспитанный парень способен на такое? Сердце утопает в объятиях игристого тепла, и ничего не может скрыть мягкости в глазах, с которой Сирапхоп смотрит на младшего Супамона.       К слову, Джеймс тоже оказывается приятно удивлён собственной победой. Но также ему льстит, с каким восхищением смотрел на него Нэт в этот момент. От его взгляда сердцу неспокойно. И это, как на зло, в хорошем смысле. Но Супамон ещё не готов сдаваться!       На разбитие лагеря уходит не больше двух часов. На удивление, американцы не претендуют на место, что выбрал Джеймс с попутчиками, напротив, лишь разводят руками, поговаривая, что места полно, хотите этот участок — берите. Но Супамон видит в глазах этих людей горящие азарт и жадность. Заносчивые исследователи, если их можно так назвать, будто уверены, что великие открытия встретят их с распростёртыми объятиями, словно они знают те тайные места, которые хранят в себе бесчисленные сокровища. И речь вовсе не о золоте. Но Джеймс тоже знает, и он уверен, что знает намного больше, чем тот же напыщенный профессор, так очевидно смотрящий на него с высока.       Но, в любом случае, поддаваться панике или нагнетать атмосферу никто не хочет с обеих сторон, потому братья, хозяин тюрьмы и Нэт со спокойной душой занимаются собственными приготовлениями, в сторону американцев даже не смотря. — Это статуя Анубиса. Его лапы уходят глубоко под землю. И, судя по исследованиям Бембриджа, там мы должны найти пещеру, в которой находится книга Амон Ра, — небольшая минутка просветления для своего брата и двух попутчиков, хотя, возможно, их уже можно называть товарищами. А сам продолжает очищать большое древнее подобие зеркала, внимательно посматривая на Джимми. — Ты готов? Тебе необходимо поймать солнечного зайчика.       Нэт же, закончив с креплением верёвки для их спуска вглубь таинственной пещеры, немного помявшись на месте, идёт к Супамону, как бы невзначай интересуясь: — Что это за зеркала такие?       Джеймс украдкой смотрит на Сирапхопа, вновь возвращаясь к своему заданию. — Это д-д-древние зеркала. Старый египетский т-трюк…       Почему-то так на сердце неспокойно рядом с ним. И так боязно смотреть в эти чёрные, большие глаза. Но когда Нэт тянет тряпичный свёрток, Джеймс не может скрыть своего удивления, во все глаза таращась на парня. — Возьмите… Я… позаимствовал это у наших американских друзей. Думаю, они могут Вам пригодиться, — а по самому видно, что тоже нервничает, что тоже на сердце неспокойно. Глаза суетливо бегают из стороны в сторону, так бережно касаясь прекрасного лица напротив. И благо ветер играется с чёрной чёлкой, хотя бы частично скрывающей за собой то смущение, что искрит в глазах. — Когда Вы… ну… — Джеймс думал, что ему тяжело смотреть в глаза Нэта, но оказывается Сирапхоп тоже не в состоянии выдержать столь откровенного взора.       Однако Супамон сильнее смущать Нэта не стремится и лишь с интересом заглядывает в свёрток, где находятся специальные археологические инструменты. Счастливая улыбка прорывается. И хоть Нэт украл эти вещи, почему-то данное действие заставляет Джеймса чувствовать себя невероятно хорошо.       Но времени на сантименты нет, хотя, возможно, Джеймсу и хотелось бы. Но их цель — исследования, так что наступает долгожданный момент, в ожидании которого Джеймс готов расплавиться под палящим солнцем. Он всё ещё не до конца верит в то, что и правда находится в Хамунаптре, а тут ещё и пещера… да ещё та, в которой, возможно, находится легендарная книга. Да в данный момент он самый счастливый человек на планете!       Дождавшись, когда Сирапхоп спустится вниз, Супамон следует прямо за ним, как можно крепче держась за верёвку. И Джеймс робко улыбается Нэту, что бережно подхватывает того за талию, чтобы помочь спуститься в более комфортном положении.       Увы, но время для флирта не остаётся.       Сердце пульсацию разносит по телу, а стук его отражается по вискам с бешеной силой. — Представляете… м-м-мы находимся там, куда три тысячи лет не ступала нога ч-человека… — острый восторг вонзается прямо в душу Джеймса, и он стремится поделиться этим особенным для него чувством с Нэтом. И хоть Сирапхоп не увлечён историей и археологией, судя по его оценивающему взгляду, он тоже поражён, хотя и меньше, чем Супамон. — Фу-у-у, кха… — запыхавшийся Джимми разряжает хрупкую обстановку поклонения тысячелетней истории. — Что за ужасная вонь?       Джеймс лишь с лёгким осуждением смотрит на брата, а затем, приметив уже знакомое им зеркало, короткими, но быстрыми шагами стремится к нему. — Да будет, — наиграно мрачно произносит он, снимая паутину с зеркала, — свет, — и, направив его под определённым углом, отражение солнца касается старого зеркала, динамично передающее отражающиеся лучи другим зеркалам. И с замиранием сердца смотрит на восхищённую улыбку Нэта. Он знал, что Сирапхопу понравится! — Хороший трюк… — О мой бог, — Джеймс внимательно осматривается вокруг, уверенно шагая вперёд, — это же зал п-подготовки!       Нэт косится в сторону Супамона. Не нравится ему тут. Жутковато, если честно. — Подготовки к чему?       Лукаво улыбнувшись, Джеймс шепчет: — К загробной жизни!..       И вроде бы Супамон пошутить хотел, но почему-то эти слова напрягают Нэта. Джеймс не понимает, зачем Сирапхопу оружие, но Нэт на собственной шкуре ощутил великую силу зла, что погребено здесь.       Подоспевший к ним Джимми поясняет коротко и ясно: — Мумии, сынок. Здесь делали мумии.       Лишь качнув головой в попытке отогнать тяжёлые мысли, Нэт рукой тормозит рядом идущего Джеймса, без слов говоря о том, что он пойдёт первый. Одно дело — огромный зал, освещённый отражением солнечных лучей в зеркалах, другое дело — начинающийся тоннель, в котором освещением могут послужить лишь факела, что у них есть.       С отвращением морщась, Джеймс послушно идёт следом за Нэтом, стараясь не касаться огромных слоёв паутины. Не то чтобы он трус, но просто, знаете, противно…       Странное стрекотание, хотя нет, даже жужжание, привлекает внимание парней. Этот звук словно исходит от стен, от земли, от потолка — невозможно понять что это, невозможно понять откуда, и сколько бы они не крутились, найти источник не смогли. Хотя, как кажется Джеймсу, оно и к лучшему. Но он солжёт если скажет, что сейчас едва не поддался панике. — Что это было?! — испуганно пищит Джимми, продолжая с ужасом оглядываться по сторонам. Он парень брезгливый, да и трусливый, чего уж греха таить.       Слова Нэта покою не способствуют. — Похоже на… насекомых…       Джеймс удивлённо приподнимает брови, и поворачивается к брату, чтобы повторить сказанное. Прочитанное отвращение в глазах Джимми о многом говорит младшему брату, ну а тюремщик, всё ещё упрямо плетущийся за ними, точно готов впасть в панику, ведь, как он им сообщает, насекомых он люто ненавидит.       Джеймс никогда не думал, что идти по тёмным, ещё не исследованным коридорам, будет так захватывающе. Страх, азарт, восторг, восхищение и уверенность — столько эмоций за раз борются за его внимание. По венам клокочет адреналин, и нега растекается где-то глубоко-глубоко, стоит посмотреть на широкую, мощную спину Нэта, так смело ведущего их вперёд. Но не судьба Джеймсу полностью проникнуться качествами Сирапхопа в данный момент, ведь в следующую минуту страшный коридор заканчивается, геометрично переходя в очередную комнату. — Лапы Анубиса… — больше Джеймс ничего не видит перед собой, полными восхищения глазами смотря на легендарную статую. Ну, вернее её часть. — Где-то здесь должен быть т-т-тайник с книгой… — беспокойства, с которым оглядываются по сторонам его спутники, он не разделяет от слова совсем. И вот только руку протяни — и мечта, та сладкая и далёкая мечта, что подобна миражу, реализуется, но… Резкий звук привлекает внимание, вынуждая всех парней вздрогнуть. Старые пещеры, ходы и комнаты, здесь не было живых людей тысячи лет, что ещё, чёрт возьми, за звуки?!       Но как на зло, они становятся только громче и страшнее. В этот момент Джеймс думает только о том, что так хорошо, что у Нэта есть оружие, которым он готовится воспользоваться. Затаившись, но не подобно добыче, а подобно хищнику, Нэт медленно двигается в открытую зону, прямо к источнику непонятного шума. Всего секунда, вторая — Джеймс не напуган, а уверенно следует за Нэтом, третья — и вот оно открытие. По меньшей мере, пять стволов, направленных на них американцами.       Чувствовать бы облегчение, но Супамон уже знает, что сейчас возникнет конфликт. — Вы нас до смерти напугали, Сирапхоп, — с облегчением проговаривает один из американцев, убирая оружие в сторону.       Неискренне улыбнувшись мужчинам, Нэт тоже опускает оружие: — Вы нас тоже.       Что-то ему подсказывает, что напряжение между ними вот-вот натянется до искр. Чёртов американец слишком уверенно выходит вперёд, недоумённо приговаривая: — Это же мои инструменты…       Джеймс сразу понимает, о чём речь, ближе прижимая украденный свёрток. И кто бы мог подумать, что он когда-то будет так цепляться за вещь, что принадлежит другому человеку. — Я так не думаю, — грубо произносит Нэт, вновь направляя оружие на незваных гостей. Впрочем, они отвечают тем же. — Ла-а-дно, видимо, я ошибся, — этот американец явно ошарашен, но отступает, видимо, не решаясь усугублять их натянутые взаимоотношения из-за такого пустяка. — Что ж. Всего хорошего, джентльмены. П-п-прошу вас уйти, так как у нас полно работы, — громко и чётко произносит Джеймс, пока его сердце волнительно мечется в груди. Как он может уступить столь важное для истории место каким-то… американцам. Они же даже не учёные, лишь искатели сокровищ…       Но что приводит Супамона буквально в ярость, так это слова того самого профессора, что, прячась за спинами других людей, говорит пропитанные желчью слова: — Уходите. Это наше место.       «Трус».       Впервые Джеймс чувствует такое отвращение к человеку. — Мы были здесь первыми.       И снова направленные друг на друга стволы. Однако Джеймс горит внутри желанием познать историю этого места, желанием найти заветную книгу. Он готов рискнуть даже собственной жизнью. К тому же, он почему-то уверен в их победе. Нэт-то с ними. Хах. — Это наша статуя, — сколько самомнения! — Я не вижу на ней твоего имени.       Взгляд Джеймса падает на пол, замечая поразительную деталь. Сердце вновь замирает, и оно готово вот-вот разорваться. Новая волна предвкушения окутывает его, ведь, заметив маленькую щёлочку на полу, в которую так легко ссыпается песок, такая простая и очевидная правда открывается для юного археолога: там, ещё ниже, есть ещё помещение. — Ладно. Вас четверо, а нас пятнадцать, — а мужчины продолжают выяснять отношения.       Голос Бэнни лишь подливает масла в огонь: — У вас не очень хорошие шансы, Сирапхоп.       Сквозь плотно сжатые зубы, едва подавив желание пустить пулю в лоб маленькой крысе, Нэт с кривой улыбкой отвечает: — Бывало и похуже.       Неприятные воспоминания всплывают, но вот слова рядом стоящего Джимми искренне поражают его. — У меня тоже.       Недоверчиво посмотрев на Джимми, Нэт скептически надламывает брови, мол, ты ведь шутишь, да. Но старший Супамон с поразительной искренностью подтверждает собственные слова, от чего Нэту хочется посмеяться, а затем спросить, в каких же передрягах ещё побывал этот парень. А тем временем Джеймс, о котором все позабыли, смело выходи вперёд, насильно опуская вытянутые вперёд пистолеты. — Ради всего святого, — голос мягкий и спокойный, — давайте не будем вести себя как д-дети. Здесь места х-х-хватит для всех, — и кратко улыбается слегка опешившим американцам. Ещё пару минут назад Супамон был готов стоять до последнего, а теперь вот так внезапно отступает? Странно, конечно, но ни один из них возражать не планирует. Тем временем Джеймс поворачивается к Нэту, проникновенно и мягко заглядывая в большие глаза. Ладонь его ласково опускается на вытянутую руку, а голос тепло шепчет: — Мы можем копать в д-д-другом месте…       Словно гипноз действуют слова Джеймса на Нэта, его прикосновение — в нём нет ничего необычного, но именно потому что это он — Супамон, этот жест и является таким важным. Взгляд Сирапхопа становится мягче за полминуты, и он послушно опускает оружие, не очень искренне, но приветливо улыбаясь совсем растерявшимся американцам. — Удачи, коллеги, — широко улыбается им Джеймс, показывая рукой направление Нэту, — туда-туда, возвращаемся обратно… а, и… , — Супамон обращается к парню в очках, чьи инструменты были украдены, — спасибо за инструменты, они мне пригодятся. Парень лишь добродушно хмыкает, а Джеймс, вновь улыбнувшись, спешит вслед за своей небольшой группой, уже не в силах дождаться начала их раскопок.       В этот раз тюремщик и Джимми идут вперёд, а Нэт медленно плетётся сзади, очевидно, дожидаясь Джеймса. И как только знакомый, хрупкий силует появляется в поле его зрения и доступности, Нэт резко хватает Супамона за талию, как можно дальше убирая факел в сторону.       Едва слышное потрескивание пламени, запах пыли и песков, щекочущих нос своей глубинной историей, тускло падающий свет на два лица, что сейчас так близко друг к другу. Джеймс же буквально чувствует теплоту чужого дыхания на своих приоткрытых губах. — Зачем Вы уступили им?.. — полушёпотом, мягко, но недовольно. — Мы могли бы остаться там. Ты ведь так хотел этого… — слова становятся всё тише, а сердце Джеймса стучит всё громче.       Густым потоком нега начинает сочиться из сердца, а слабость в теле становится до одури приятной. Нэту неинтересны раскопки, неинтересны открытия и золото, ему интересны мечты Джеймса. Настолько, что он готов сражаться за них даже таким способом?       Чёрт. И как он должен противиться этому обаянию?!       Нервно облизнув губы, даже не подумав, какое воздействие это может оказать на парня напротив, Джеймс изящно склоняет голову, томным взглядом скользя по лицу Нэта. Его пальцы легонько скользят по вздымающейся груди парня, а давление, в котором они вдруг оказались, грозится сплющить их, но и это на радость, ведь тогда они станут… одним целым.       Что за безумные мысли?! Неужели природа древнеегипетской романтики так действует на парня? — Я нашёл н-новое. Верь мне…       Джеймс шепчет эти слова так сладко — непозволительно сладко для этой темы, для ситуации, в которой они оказались. Нэт непозволительно чувственно потирается кончиком носа о нос Супамона. Голос Джимми непозволительно громко слышится в темноте паутинистого коридора. — Вы чего там застряли?! Давайте быстрее.       Резко отпрянув от Сирапхопа, смущённо опустив глаза (что-то стыдно стало перед Джимми, хотя, вряд ли он что-то видел), Супамон резко хватает Нэта за руку и тянет за собой. И плевать он хотел, что факел, освещающий им путь, находится позади, потому что оба идут с улыбкой, которую так неудачно пытаются сдержать.