***
Мягкий запах хвои исходящий от невероятно высоких деревьев обволакивает пространство, прекрасные, синие цветы, которые прозвали «обещания», как всегда светят ярче фонарей на дороге. Красные арки непреклонно стоят, износившись со временем, что придавало им шарма. Родники спокойно текут, одаривая своей музыкой столь спокойное место и, ранее, обитель демонов. Священный лунный лес как всегда словно находится в своём времени, оторванный от бед страны восходящего солнца и молний. Он тихий, мирный, уютный. Такой, в каком хочется задержаться подольше. Такой, в котором хочется жить. Такой, в котором забываешь все невзгоды, любуясь красотой этой ночи, что в этом лесу никогда не кончается. Это умиротворение и спокойствие, недостижимое смертными, никто никогда не постигнет вновь. Ветви деревьев качаются, заставляя приятному и терпкому запаху древесной смолы и той же хвои врезаться в нос Каэдэхары. Он поднимает голову вверх, оглядывая величественные и пышные ветви, и тут же встречается с мягким, лунным светом. Это заставляет его бросить взгляд на родники леса, где виднеется отражение двух юношей. Белый свет успокаивающе гладит их по волосам, создавая отблеск. Мягкий и приятный для человеческого взора. Сверчки довольно подпевают прекрасному журчанью реки. Нарушает картину нескончаемого спокойствия голос самого Каэдэхары, вопрошающий Сказителя. - Ты уже устал? – молвит он, вглядываясь в драгоценные камни-глаза Скарамуччи. Он ровняет дыхание, лениво плетясь за Кадзухой. Может быть, ронину и впрямь нравится наблюдать, как сокрушается гордость и выносливость Куникудзуси. Это было не в первой. И это было не в последний раз. Неужели даже тело, сконструированное самим Архонтом Электро, может так уставать? Этот вопрос звучит в голове Каэдэхары лишь на секунду, и тут же забывается. «Нет, он не оболочка Архонта.» - отзывается голос совести, добавляя: «Он человек». И ведь он правда так считал. Считал, что Куникудзуси поистине не пустая оболочка. Считал, что он поистине живой. И если бы он умел читать мысли, наверняка по его прелестному лицу полились ручейки кристально чистых слёз. - Тебе-то какое дело? – неровно дыша отвечает Скарамучча, втягивая побольше воздуха. И его можно понять, - Каэдэхара неуловимый, как ветер. Весьма выносливый и быстрый. За ним не поспеешь, просто не угонишься. Так есть ли его вина в этом? Определённо нет. Но Каэдэхара лишь хмыкает, останавливаясь. И Скарамучч понимает, что это очередная подачка с его стороны. И он покорно принимает её, останавливаясь и давая отдых самому себе. Сам не понимает, как он увлёкся осматриванием здешней природы. И, по правде говоря, он должен был признать, что она была неземной красоты. Аромат деревьев дополнял картину, и он не мог позволить себе не любоваться этим. Пейзажи этой страны не такие уж и плохие, как оказалось. За ними не всегда стоят множество воин и бед. Так может ли он быть таким же беззаботным? Наблюдая за тем, как цветы подрагивают от любого касания, движения или дуновения ветра, он совсем не услышал вопрос Кадзухи, и тот вновь замаячил перед взором тёмноволосого. - Теперь ты в порядке? – мнётся Каэдэхара на месте, наблюдая за выражением лица и дыханием его спутника. Спустя пару секунд же, - добавляет, - Или мне понести тебя на руках? Скарамучча же находится словно в оторванном от мира реальности. Смотрит куда-то в сторону, и откликается через какое-то время, обрабатывая обе фразы Кадзухи у себя в голове. - Да, я в пор… Прости, что? – действительно, что? Как вообще это предложение пришло в юную голову ронина? Что важнее, было ли это по-настоящему серьёзно сказано? Он не знал, и эта неизвестность отталкивала. Кадзуха смеётся, наблюдая, как эмоции на лице Сказителя меняются, смешиваются в одну эмоцию, и в итоге приобретают оттенок злости и негодования. Следом идёт шумный вздох, и колкое восклицание, на которое Кадзуха никак не среагировал, - было бы на что. - Боже, убейся, - молвит тот, продолжая шаг, но внезапно его подхватывают с места, и поначалу он даже не осознаёт это, но когда собеседник начинает шаг, всё становится на свои места, - Ты чёртов..! Кадзуха вновь заливается смехом, не говоря ничего больше. Имение Камисато, чьи владельцы всегда были рады Каэдэхаре не смотря на прошедшее величие и распад клана, наверняка бы согласились любезно приютить двух юношей у себя. Так надо ли им отказываться от удобства? Перед глазами, что так и норовят сомкнуться и уйти на покой в уютный сон, проносится лунный лес, приветствие семьи Камисато, и тёплый футон, подготовленный для гостей, на котором сейчас и лежит Скарамучча. В этот день они никуда более не пошли. Казалось бы, какое упущение, ведь это путешествие не может длиться вечно, но, кажется, оба довольны такому развитию событий.***