***
Мать стояла на пороге и смотрела грустными глазами на сына. Утреннее происшествие заставило всех врасплох, никто и подумать об этом не мог. Все собирались начать жизнь с чистого листа, новый дом, новые знакомства, но никто даже не думал, что на новом листе не будет Боба, а лишь отпечаток на душе, и история начнется без него. Как бы это грустно не звучало, это была горькая правда. Люси сидела у себя в комнате , и к ней никто не заходил, ибо понимали, что все бесполезно и ей нужно успокоиться самой. Раньше успокаивать ее было легко, достаточно было объявиться Бобу, как настроение улучшалось, но теперь в ее жизни нет такого лучика солнца. — Присматривай за Люси, ладно? — сказала Мэри, похлопывая сына по плечу, его настроение было не в лучшем состоянии, день его начался с ужасного сна, а закончится еще неизвестно чем. Это немного напрягало, ибо только первый день в этом доме начался, а уже происходит нечто странное и пугающие. — Мы вернемся к вечеру, уберись за это время немного, — она поцеловала парня в лоб и вышла из дома, отец ждал ее в машине. Дверь перед парнем закрылась, а он только сейчас смог выдавить из себя тихое: — Ладно…. — не успел он ничего сделать, как телефон в его кармане зажужжал, вибрируя, и щекоча кожу бедра. Даже через ткань это прекрасно ощущалось. Он с неким безразличием достал телефон, и глянул, кто ему звонил. Кевин. Парень недовольно фыркнул и взял трубку, прикладывая телефон к уху. — Чего тебе? — это прозвучало немного грубо; Нил хотел выпить чего-то горячего, поэтому двинулся на кухню, попутно выслушивая парня на другом конце провода. — Как грубо, — саркастично воскликнул Дэй. В его голосе отчетливо была слышна улыбка, — не выспался что ли? — Он хмыкнул, чем больше взбесил Нила. — Лучше скажи как у тебя дела, как Люси, как Бобик? — парень что-то ел, ибо отчетливо было слышно чавканье, тот явно был в хорошем настроении, наверное, его любимая команда выиграла, и тренировка прошла успешно. Нил вздохнул, и Кевин напрягся, ибо почувствовал что-то не то. Вздох был грустным, печальным, и настораживал на то, что случилось что-то плохое. Дэй перестал есть и сразу же стал серьезнее: — выкладывай. — Боб умер, у Люси истерика, с утра не может успокоиться, — это прозвучало отчаянно и повергло Дэя в некий шок, который начал пульсировать по всему его телу, внутри у него все замерло, мир, словно застыл на месте, будто бы кто-то остановил время. На самом деле прошла лишь секунда, но она длилась настолько вечно, что хотелось провалиться сквозь землю. — Как это? — не веря в происходящее, спросил Кевин, все больше мрачнея. Он также любил Боба, ибо часто выгуливал его вместе с Нилом. Он часто приходил к Веснински, и игрался вместе с Люси и псом, для него Боб также являлся другом, которого он давно не видел. Когда Дэй звонил Веснински по видеосвязи, часто просил показать Боба. Он часто называл пса «Бобик», ибо для него эта форма имени казалась милее, чем просто «Боб». Нил проигнорировал его вопрос. Кевин не знал, что и сказать, а Нил просто молча смотрел на чайник, мысленно покидая реальность, он уже и забыл, что хотел сделать себе горячий напиток. Парень вслушивался в гробовую тишину дома, которую прерывал небольшой ветер на улице. Никто не знал, как продолжить разговор. — Троянцы выиграли? — спросил Нил Кевина, наконец, придя в себя. Дэй так же смог вернуться в реальность, но его уже не радовала ничья победа; он был уверен, его настроение на первую неделю точно не гарантирует быть хорошим. — Ага, — сказал он уже грустно и с некой безразличностью. Между парнями была тишина, она не была неловкой, эта тишина говорила о том, что для обоих Боб являлся частью жизни, и никакие разговоры про спорт не уймут эту грусть. — А можно мне Люси увидеть? Может, чем-то помогу… — немного неуверенно сказал парень. Нил удивился, но после расплылся в улыбке, ему было приятно, что Кевин хочет поддержать Люси. Он знал, что тревожить девочку лучше не нужно было, но все же, попытка не пытка, нужно хотя бы попробовать. Нил включил камеру, за ним повторил и Кевин. Голубоглазый поспешил, совсем забыв про свое желание насчет напитка. Он буквально бежал по лестнице, не обращая внимания на скрипы, а вот Дэй обратил, и даже скривился от неприятного звука. В душе Кевина все замерло, ему хотелось увидеть Люси, но понимание того, что она плачет, его сильно расстраивало. Нил остановился прямо возле двери, закусывая губу и неуверенно беря дверную ручку, а после осторожно открывая дверь и заглядывая в комнату. Он тихо спросил сестру, можно ли ему зайти, та лишь кивнула, а после послышался всхлип, лицо Кевина нахмурилось. — С тобой Кевин хочет увидеться, — девочка приняла сидячую позу, откидывая одеяло, под которым до этого лежала, свернувшись калачиком. Она снова шмыгнула носом, вытирая слезы с лица, но, сколько бы она не старалась, они не переставали течь, оставляя за собой мокрые дорожки. Нил протянул телефон, на экране которого Кевин внимательно изучал каждый миллиметр лица девочки, он расслабил лицо, грустно улыбаясь уголками губ. Люси взяла мобильный, и снова вытерев слезы, взглянула на Дэя и через силу улыбнулась. — Боба больше нету… — девочка потеряла ту натянутую улыбку, и уже собиралась расплакаться вновь. Кевин ей не позволил: — Эй, эй, ну ты чего? Не нужно плакать, принцессы не плачут, запомнила? — он говорил спокойно. Его успокаивал. Нил внимательно слушал каждое слово Кевина, запоминая их, дабы после и самому их использовать. Дэй продолжал смотреть на Люси, но уже молчал, давая ей переварить сказанное. Девочка протирала глаза, немного заикаясь и всхлипывая. Он ждал, пока она успокоится, дабы продолжить: — Боб всегда будет с тобой, только уже здесь, — Дэй указал пальцем на свой висок и добавил: — и здесь, — теперь он указывал на сердце. — Боб сейчас находится в том мире, где суждено быть каждому — в раю. Он наблюдает за тобой, и больше всего хочет, чтобы ты не плакала, выполни его просьбу, я уверен, он будет рад, — парень мило улыбнулся. Люси крепко сжала в объятиях куклу, будто бы показывая Кевина, что она обнимает его. Она одобрительно кивнула, это и правда подействовало. После Кевин рассказывал ей, каково это быть в раю. Люси даже не спрашивала, откуда парень об этом знает, она просто внимательно слушала, улыбаясь, дополняла истории Дэя. Нил сидел рядом с девочкой, и тоже произносил свои версии, иногда он ловил недовольные взгляды Кевина, когда его перебивал. Люси смеялась от этого; она дразнила Дэя, показывая его лицо, пародируя. У всех это вызывало смех. Пока они долго разговаривали, Люси рассказывала про дом, иногда грустно вспоминая Боба, она еще полностью не отошла, слезы проявлялись у нее на лице, но парни не давали им снова разрезать ее щеки. Нил внимательно слушал Дэя (если бы тот узнал насколько внимательно, был бы шокирован, ибо тот вечно пропадает из реальности, слушая его), Кевин обращал внимание лишь на Люси. Дети вздрогнули от шума, их разговоры резко прервались. Брюнет удивленно взглянул. Нил взглядом сверлил дверь, перематывая у себя в голове момент, а точнее звук, который только что донёсся за дверью. Его плечи напряглись. Кевин в недоумении моргал. — Что там? — резко спросил он, чем заставил Нила отвлечься. Тот взглянул на него. — Не знаю, что-то упало, — он снова взглянул на закрытую дверь, а после добавил: — пойду, посмотрю. Он неуверенно встал с кровати, матрас сразу поднялся, издавая противные звуки. Нил услышал усмешку Дэя, тот явно что-то придумал. — Это призраки! — воодушевленно проговорил он, щелкая пальцами. — Сомневаюсь, — хмыкнул Нил, — перестань смотреть всякую… — он хотел сказать «хрень», но при Люси нельзя было, иначе снова отхватит. Однажды такое бывало. Он сказал матерное слово, когда рядом находилась девочка. Она потом еще неделю ходила и повторяла его, а Нил тогда всю неделю сидел наказан. Парень замялся, а после тихо выдал: — чепуху. — Не заставишь! — гордо воскликнул Кевин, кто-то на заднем фоне недовольно ему крикнул: — Кевин, не ори! — это сказал женский голос, который был очень знакомый для Нила. Он сразу понял кто это. Девушка подошла к Дэю, и заглянула в экран его телефона. Глаза широко распахнулись, как у нее, так и у Люси. — Вау, какая красавица! — Она с восхищением рассматривала сестру Нила. Парень улыбнулся и тоже заглянул в экран, совсем забыв про то, что что-то упало. Люси с восторгом на лице смотрела на девушку. — Привет, — улыбнулся Нил, смотря на знакомое лицо. Он знал эту девушку, потому что смотрел матчи Кевина, она была вратарем в команде Лисов, которая являлась его будущей командой. Их познакомил Кевин по видеосвязи, как и с остальными. Все игроки уже не могли дождаться прихода Нила в их команду. — Привет-привет, Нил, срочно познакомь меня с этой принцессой! — она выхватила телефон из рук Кевина, на что тот недовольно крикнул «Эй!». — Меня зовут Люси! — с восторгом и искрой в глазах проговорила девочка. — А тебя как? — Рене, приятно познакомится. — Она улыбалась во все 32. Рене любила маленьких девочек, она всегда мечтала иметь младшую сестру, которой у нее, к сожалению, нет. Поэтому знакомство с Люси для нее было только в радость. — Кевин сказал, что вы переехали, как вам новый дом? — Нил немного погрустнел, для него слово «дом» значит больше, чем какое-то здание; он не считает нынешнее место жительство своим домом. Оно его даже в какой-то степени пугает. Он начал что-то говорить, но девушка удивленно смотрела на него, и не понимала, что тот произносит, слова невозможно было разобрать. Картинка начала размываться, и Рене на экране начала пропадать. Связь полностью исчезла, хотя она была прекрасной, хорошо ловила, и в какой-то миг ее не стало, как какой-то вай-фай с розетки выключили. Люси грустно смотрела на Уокер, которая полностью пропала, а на ее месте появилась оповещение о том, что вызов завершен. Сложилось ощущение, что кто-то специально не хотел, чтобы Нил делился своими впечатлениями о новом доме. И этот кто-то снова подал знак о своем существовании. За дверью снова что-то громко упало. Люси вздрогнула от резкого шума, который внезапно прекратился, оборвался, и наступила гробовая тишина. Парень насторожился, его спина напряглась. Девочка посмотрела на него, и единственное, что он увидел в её глазах — страх. — Братик… — тихо проговорила она, хватаясь за ткань его штанов, тем самым останавливая его. Нил уже собирался пойти посмотреть, что там творится, но Люси не дала. Она боялась, что с братом может произойти нечто страшное. Очень боялась. Для нее и так день выдался тяжелым, да и еще странный шум за дверью пугал, кто знает, к чему он приведет. — Все хорошо. — Он улыбнулся, поглаживая ее по голове, успокаивая. Парень начал подходить к двери быстро, но неуверенно. Его ноги немного подкосились, когда он взялся за ручку двери, а после немного ее провернул, создавая щелчок. Дверь отворилась с раздражительным звуком, и единственное, что увидел Нил — картины; они весели вдоль лестницы, но сейчас две из них упали, они были без стекла. Два портрета той самой женщины. С самого утра, после жуткого сна, ему казалось, что эта женщина смотрит на него, и его руки покрывались мелкой дрожью, когда он испытывал чувство, говорящее ему, что женщина знакома. Он где-то ее видел, но отмазывал это тем, что слишком много думал перед сном о картинах, что висели в его комнате. Он несколько раз удивленно моргнул, и что-то внутри него успокоилось. — Все хорошо, Люси, не бойся, это просто картины упали, наверное, плохо висели. — Что-то в голове стукнуло, и он вспомнил, что ему дали задание снять все картины и пособирать фотографии в отдельную коробку. Он почесал лоб, смотря на упавшие портреты, а после проговорил: — Совсем забыл…ну ничего, время еще есть! — он довольно улыбнулся, заглядывая в комнату Люси, она уже не так сильно сжимала в руках куклу, ослабляя хватку, и расслабляя плечи. Она улыбнулась брату, а тот ей в ответ, проговаривая: — хочешь со мной прибраться? — девочка закивала в знак согласия, быстро слезая с кровати. Уборка — отличный вариант дабы отвлечься. Нил лишь хотел, чтобы Люси перестала думать о смерти Боба. Девочка выскочила из комнаты, ее кучерявые короткие волосы прыгали вместе с ней в такт, с ее походкой; она довольно подпрыгивала с каждым шагом. Ей нравилось помогать брату с уборкой, мать очень ценила это, девочка часто предлагала свою помощь, неважно с чем: помыть посуду, приготовить что-то вкусненькое, или просто насыпать корм собаке вместо Мэри. Небольшая рана на счет Боба оставалась при ней, и останется навсегда. Родители до сих пор не понимали причину смерти пса, думая, что он покинул этот мир из-за старости, но он не был настолько стар… Эта смерть пса останется неразгаданной загадкой, на которую мало кто обратил серьезное внимание. Люси становилось лучше, и Нил это прекрасно заметил. Парень понимал, что она просто не хочет, чтобы за нее беспокоились. У нее бывало такое часто, после сильных истерик, она бодрствовала и была в хорошем настроении. И сейчас это снова повторялась. Существует фраза: «После слез сияет улыбка». Нил не помнил дословной цитаты, но прекрасно помнил содержимое: после горьких слез на лице появляется улыбка. Настоящие эмоции в этой улыбке, которую проявляла Люси, Нил не понимал. Он не знал, что на самом деле скрывала девочка за поднятыми уголками губ, но знал, что с потерей, она смирится не скоро. Девочка побежала на первый этаж, оббегая упавшие на пол картины. Нил не сказал, что нужно для уборки, но прекрасно понимал, что Люси и без него все знает. Она забежала в кладовку, беря оттуда ведро. Парень слушал, как она носилась с кухни в помещение напротив, попутно поднимая с пола картины, Нил не стал их вешать, а просто положил на тумбу, которая стояла неподалеку от лестницы. Он не понимал, что искала Люси, ибо она металась с комнаты в комнату, но парень собирался ей помочь. — Братик, ты не знаешь, куда мама положила тряпки? — у нее в руках было ведро, она выгнула брови, смотря на Нила. — Может в какой-то коробке? Пойди, поищи в открытых, — девочка кивнула, и побежала в кухню, ибо там было больше открытых коробок и куча вещей, которые успели выложить родители. В коридоре было несколько опустевших коробок. Парень дал и себе задание поискать полотенца. Нил прошел к тумбе, открывая ее, он обнаружил лишь кастрюли и сковородки. Открыв другую — ничего. Мать же где-то брала полотенца. Парень вспомнил, что она не кладет их в коробки, так никто не делает, их кладут в сумки. Он щелкнул пальцами, показывая, что у него возникла идея, он привернул внимание сестры, которая смотрела что-то в коробке, и сказал: — они, наверное, в чемодане, я сейчас! — он быстро рванул на второй этаж, в спальню родителей. Парень остановился у двери, его рука замерла на полпути к дверной ручке. Он остановился, и вся его энергичность исчезла. Нил судорожно глотнул, чувствуя, как его руки начинают немного потеть. Сердце забилось сильнее, а в голове начали всплывать фрагменты с числами, датами и с жуткими фотографиями, которые были прикреплены к стене иглами. По спине пробежались колкие мурашки, Нил будто бы знал, что зайдя туда, над ним снова нависнет тот ужас, который вчера вечером чуть не унес его за собой в свой огонь. Парень почувствовал холод, доносящийся от дверной ручки, словно ветер дул со спальни, но доносился он не от щели… Нил почувствовал, что руку начало немного жечь, словно обжигая огнем. Фрагменты из сна резко прошлись мимо глаз, он на секунду снова попал туда, но в его внимании были лишь руки женщины, которые имели такие же ожоги, которые начали проявляться у него на тыльной стороне ладони. Его пробила мелкая дрожь, а ресницы подрагивали, ровно до того моменты, пока Люси его не позвала. — Братик, с тобой все хорошо? — В ее голосе была слышно некое беспокойство. Ее встревожило то, что Нила не было довольно долго. Он взглянул на нее, а руки перестало жечь, он вышел из транса, и закивал немного испуганно. — Да-да, — неуверенно начал он, голос его дрожал, — я в порядке… — Нил проговорил эту фразу тише, парень глубоко вдохнул и отворил дверь. Люси мигом начала подниматься к нему, боялась, чтобы он снова не упал в обморок, ибо вид его ухудшился. В комнате стояло несколько чемоданов и пакетов. — Нашла! — воскликнула девочка, пальцем показывая на пакет, в котором виднелись полотенца. Люси подбежала к нему, и выудила оттуда два небольших, которые служили тряпками.***
Перед Нилом была задача: снять все висевшие картины у себя в комнате. Коробка стояла возле него, а в ней находились картины, которые заполняли ее почти до краев. Люси ходила по дому, и собирала в небольшую коробку фотографии, что стояли в рамках на разных поверхностях. Нил уже снял все картины в доме, но остались только в его спальне. Он стоял перед ними и смотрел на них, как будто бы впервые видел. Его глаза блуждали по лицам, которые были нечеткими из-за качества фото; они были в пыльных деревянных рамках, которые от старости уже полопались в некоторых участках. Здесь было столько портретов, словно их поместили в одну комнату; а ведь, правда, в комнате Люси не было ни одной картины, наверно их повесили сюда. Нил предполагал, что комнаты, в которых спит он и Люси, принадлежали братьям-близнецам. На стене весели их портреты, на которых они как вместе, так и отдельно. Глаза остановились на одном из них. На фото был парень, лет 10, а рядом висело фото с тем же мальчиком, только ему на вид было 20… Нил с легкостью начал различать близнецов, он заметил, что на всех фото мальчик хмурился сильнее, чем его брат, а еще тот держал на всех фото мать за руку, а он нет. Руки сами потянулись за портретом хмурого парня, которому на вид было столько же лет, сколько и Нилу. Он начал рассматривать очертания лица. Его подбородок был аккуратным, и настолько острым, словно лезвие ножа. Парень смотрел в пол-оборота, и этого хватало, чтобы Нил мог рассмотреть небольшую горбинку на носу. У другого брата близнеца она отсутствовала. Глаза у блондина были темные, можно предположить, что они являлись карими. Нилу нравились такие глаза, он не любил голубой цвет своего отца. Ему показалось, что человек на фото моргнул. Парень мог поклясться, что ему это не показалось. Его взгляд резко нацелился на глаза блондина, он прищурился, пытался разглядеть что-то, но сам не понимал что именно. Хотел убедиться, не показалось ли ему? Поверни. Снова этот голос. Он разливался в голове Нила, указывая ему, и заставляя выполнять свои приказы. Что-то шептало ему: поверни, ну же, сделай это! Руки не слушались его, они подчинялись кому-то другому. Это повторяется. Такое уже было с фотографиями в родительской спальне! Нет! Нет, нет, нет… Нил просил остановиться, он хотел прекратить. Боялся, что снова что-то случится ужасное, но тело его не слушало. Руки поворачивают фото, а там тем самым кривым почерком написано: Andrew Minyard 13.05.1921 19:30 Надпись была достаточно разборчиво написано, чтобы Нил мог прочитать имя. Тело вернулось под его контроль. Он глубоко вдохнул, а по его спине прошлась мелкая дрожь, которая заставила его вздрогнуть. Парень начал вертеть в руках портрет, чувствуя, как нарастает небольшая паника. Парень на фото оставался таким же хмурым, но что-то изменилось. Нил вцепился за взгляд. Тот был с самого начала безразличен и стеклянный, но сейчас, казалось, он имел озноб, но было еще кое-что — предупреждение. Нил не мог понять, почему именно это во взгляде парня он видел, но точно знал, что именно такие эмоции были в глазах блондина. Что-то подсказывало ему, что так оно и есть. Предупреждение. Фрагменты с его сна, со спальни родителей, Люси ходящая во сне, вороны, смерть Боба — все это возникло у него в голове. Все произошло меньше, чем за 24 часа. Такого не было раньше. Было слишком много странностей. Тревога ударила в голову, некая тошнота подкатилась к его горлу. Он и сам не заметил, как его дыхание участилось. Все это пугало его, он не понимал, что делать. Некоторые кусочки пазла начали складываться, но парень знал, что это только начало головоломки. Разгадывать ее или бежать? Портрет полетел в коробку, а за ним и остальные. Нил не стал их протирать, как делал это с другими. Он просто закидывал рамку за рамкой в коробку, не думая как сложил их. Дрожащими руками он снимал их, иногда повреждая. Они были настолько старыми, что разваливались прямо в руках. Люси услышала шум и немедленно пришла туда, откуда он исходил. Дверь распахнулась. Нил выгнул бровь, смотря на девочку, паника понемногу начала от него отступать. — Нил, все в порядке? — спросила она обеспокоено, парень кивнул. Люси улыбнулась и довольно выдала. — Я, кстати, уже все собрала! Нил улыбнулся. Его сестра была лучиком солнца, который развевал хмурые тучи у него на душе. На стене весела лишь одна рамка: женщина и ее сыновья. Парень всей душой возненавидел эту фотографию. Его губы сжались в тонкую полоску. Люси не успела моргнуть, как фото, висевшее на стене, мигом оказалось в коробке с остальными. Она внимательно наблюдала за каждым движением своего брата. — А где ты поставила коробку с фотографиями? — спросил парень, нацепляя улыбку. Люси взбодрилась, и, открыв дверь нараспашку, чтобы дать выйти Нилу, побежала на первый этаж. Она шла по лестнице, переступая через одну ступеньку. Она так и не ответила на вопрос брата, а лишь повела его за собой. Нил почувствовал холодок, который прошелся по его телу, но не обратил на это внимания, ибо во всем доме было жутко холодно. Парень начал спускаться аккуратно по ступенькам, из-за коробки дорогу не было видно. Люси явно побежала не к кладовке, она завернула за лестницу, к выходу на задний двор. Нил вспомнил слова отца, и то, что там находилась еще коморка. Ему выпал шанс, посмотреть на нее, а еще выйти на задний двор, где он тоже не был. Спустившись, он завернул и увидел Люси, которая стояла возле закрытой двери, а рядом с ней стояла коробка с фотографиями. Краска на дереве облезла, и, прикоснувшись к ней, она могла потрескаться и просто отвалиться. Нил поставил коробку на пол, облегченно выдыхая, коробка была весьма тяжелой. Он начал открывать дверь, слушая, что говорит Люси. — Мне сегодня снились два одинаковых мальчика, — сказала она, сцепляя свои пальцы в замок. Нил напрягся, ощущая, что его тело замирает; его рука так и осталась на дверной ручке. Он прекрасно понимал, про кого идет речь. Девочка продолжила: — один из них хотел отвести меня сюда… — она сделала паузу, — постоянно повторял, чтобы я бежала. А второй, его братик, начал вести меня к шкафу, — Нил выгнул бровь, переводя свой взгляд на сестру, ее лицо выражало спокойствие, она даже улыбалась. А вот парень наоборот. Он понял, про какой шкаф идет речь; в голове сразу возник момент, как он увидел Люси, ходящую во сне, она билась об тот самый шкаф. Девочка перебирала пальцами, а после добавила: — но его братик не позволил, и забрал меня к себе в комнату, — она весело улыбнулась, рассказывая свой сон, но увидев недоумение на лице брата, выдала: — ну тот братик, который вечно повторял «беги». Он вечно был хмурый… — Нил окончательно выпал. Рука отпустила дверную ручку, он начал искать в коробке тот самый портрет мальчика, про которого говорила Люси. Он нашел две картины одного и того же человека, на одном ему было 10, а на другом 20. Нил показал фото Люси, она энергично закивала. — Да-да, это он, он тот самый хмурый мальчик, — она указывала на портрет, где блондин был уже двадцатилетним парнем. Девочка что-то думала, а после сказала: — он говорил, что его зовут Эндрю, и спальня, в которой я сплю, принадлежит ему, — Люси подошла к коробке, в которой только что рылся Нил, она что-то искала, или кого-то... Нил внимательно наблюдал за ней, пытаясь переварить все сказанное ею. Паника снова начала к нему возвращаться. Она достала похожий портрет, такой, который находился в руках ее брата. Девочка показала Нилу парня, который был как две капли воды похож на Эндрю. — Это Аарон, братик Эндрю. Он хотел отвести меня к шкафу, познакомить со своей мамой, — она лучезарно улыбалась, а вот парню было не весело, ему становилось страшно с каждым словом сестры. Тревога уже пульсировала в висках. — Ты спишь в его комнате, а еще во сне Эндрю говорил мне, что Боб станет моим охранником. Я сначала не поняла, что он имел в виду, но потом осознала… — она грустно опустила голову. Нил быстро сложил все разбросанные портреты назад в коробку, его руки подрагивали. Ему просто не хотелось в это верить. Он повторял у себя в голове, что это просто сон, совпадение. Люси видела эти картины, и поэтому они ей и приснились. Да, именно так! Но…имена, она знала имена этих братьев, откуда? Нил взял портрет так званного Аарона, и, повернув его сильно удивился. Там было написано то же самое, что и на портрете Эндрю, лишь изменено имя. Небольшая тошнота снова к нему вернулась. Парень снова испытывал эти противные ощущения. Сложив все портреты в спешке, он выдохнул. — Это всего лишь сон, не бери в голову, — он натянул улыбку, и, потрепав волосы Люси, дождался ее положительного кивка, открывая дверь в коморку. Он думал, что она очень маленькая и тесная, но человека три туда поместить можно было. В стене были встроены полочки, на которых была пыль и паутина. Он взглядом зацепился за стену справа, она была совершенно другая, кто-то словно приклеил деревянные доски. Нил не стал обращать на это сильное внимание, он просто начал толкать коробку, ибо, если бы он взял ее в руки, завалился бы на месте, слишком неудобно было. Но коробка не толкалась, было ощущение, что там не картины, а какие-то кирпичи. Видимо ящик зацепился за пол. Парень закатил глаза, и, согнувшись в три погибели, взял коробку, и задом начал заходить в коморку, упираясь спиной в полки. Пол в помещении был не ровным, из-за чего он за что-то зацепился, уронив картины, прямо себе на пальцы. Нил зашипел, ногой пиная ящик, но у него не вышло, и он, не удержавшись на месте, свалился на стену, к которой были прикреплены доски. Боль ударила в спину, он немного ударился затылком. Потирая его, он себе под нос жаловался на эти картины и этот непонятный дом, который он уже успел покрыть ругательствами, и разными подозрениями. Люси встревоженно заглянула в коморку. Нил сидел на полу, и жмурился от боли. Девочка заметила, как доска вот-вот может упасть. — Нил! — воскликнула она, парень взглянул на нее, а после на стену, отодвигаясь от нее. В этот момент доска отвалилась, а за ней и другая. Было видно лишь черноту. Дети переглянулись между собой, кидая тревожные взгляды. Нил посмотрел в эту черную пустоту, руками хватаясь за доски, которые еще не отвалились. — Принеси телефон…— сказал он, не отрывая взгляда от пространства, которое только что открылось ему, показывая свою неведанную черноту. Люси кивнула, и как ветер исчезла, оставляя за собой лишь приглушенные шаги, что отдалялись с каждой секундой. Не прошло и минуты, как она начала возвращаться. Девочка прибежала, отдавая телефон брату. Тот включил фонарь, убирая нижнюю доску. Гвозди, на которые она была прикреплена, давно покрылись ржавчиной, и уже держали дерево из последних сил. Парню было легко убрать доски, открывая спрятанный дверной проем. Яркий свет освещал пыльные ступени. Они были покрыты несколькими слоями пыли, будто бы ее подсыпали сюда на протяжении 50 лет. Паутина возвышалась со всех кутков. От улыбки Люси не осталось и следа. Лицо ее выражало небольшое отвращение и озноб. Так же, как и у Нила. Он морщился, смотря на такое количество паутины. — Фу… — протянула Люси. Она боялась пауков, а паутину ненавидела. — Не бойся, здесь пауков нет. Они давно мумифицировались, — успокаивал ее Нил, пальцем показывая на одного паука-мумию. — Нужно будет рассказать родителям об этом. — Он поднялся на ноги, выходя из помещения. Там веяло жутким холодом, таким, который пробирал в сильную дрожь. Волосы на руках встали дыбом. Нил закрыл коморку. Все, что сегодня произошло с ним, сильно его пугало. В такое сложно было поверить. — Пойдем, поедим, — сказал он настороженно, беря сестричку за руку. Ее взгляд до сих пор был прикован к двери.