***
Эндрю не сразу вернулся в группу после ссоры с Нилом. Он зашел в ванную, чтобы воспользоваться моментом и взять свои чувства под контроль, чтобы он мог подготовиться к тому, что Дэн или Мэтт решат, что у них хватит смелости сказать ему. Обычно его не беспокоило бы ни одно дерьмо, которое он получал от них, но когда это касалось Нила и того, что было бы лучше для него, что они знали? Они никогда не поймут, на что это похоже, но он не собирался показывать им свою слабость, огрызаясь на них. Нил разваливался на части, и на этот раз он хотел быть тем, кто склеит кусочки вместе. Хотел. Это было опасно, но если он будет осторожен, то сможет признаться в этом самому себе и быть в безопасности. Он считал, что размышлять о прошлом — пустая трата энергии. Стыд, сожаление, чувство вины — все это, в конце концов, оказалось таким бессмысленным. Это ничего бы не изменило, так какой смысл потакать им? Хотя он знал, что Нил не совсем «жилец». Он постоянно пытался двигаться вперед, но жизнь находила способы сбить его с ног и заставить вспомнить. В каком-то смысле Эндрю мог понять это, и если бы он все еще был тем слабым маленьким мальчиком, которым он был, он, вероятно, сломался бы точно так же. Черт, если быть честным, он не мог себе представить, что живет жизнью Нила и вообще испытывает какие-либо чувства. Самоповреждение, вероятно, тоже не помогло бы ему, и чем больше он думал об этом, тем быстрее его ноги двигались инстинктивно, чтобы добраться до Ваймака, который ждал в приемной больницы, чтобы присмотреть за Аароном и Ники, как он ему приказал. Он проигнорировал взгляды, которые бросали на него старшеклассники, когда подошел и встал перед Ваймаком. — За ним следует установить наблюдение. — Уже выдвигаешь новые требования? — спросил Ваймак, вопросительно приподняв бровь. Его тон был саркастичным, но Эндрю знал, что он ждет, не скажет ли ему еще что-нибудь. — Нил должен быть на страже самоубийства, — повторил Эндрю, не вдаваясь в подробности. Он даже не моргнул, услышав вздохи Ники и, что удивительно, Элисон. По крайней мере, для Кевина и Аарона это было неожиданностью. — Но он бы не стал, не так ли? — спросил Ники. Эндрю ничего не сказал, только посмотрел на Ники и оценил выражение его лица. Он выглядел напуганным потенциальным ответом. — Это… действительно так серьезно? — Это действительно так серьезно? Действительно, Ники? Мы все были там, когда копы объяснили нам это, — огрызнулась Дэн. Рука Мэтта удерживала ее от дальнейших слов, но по тому, как другая рука Бойда была сжата в кулак, Эндрю мог сказать, что он тоже сдерживал несколько отборных слов. — Эй, Ники не это имел в виду. Верно, Ники? — спросила Рене, одарив Ники нежной улыбкой, от которой, казалось, Ники стало только хуже. Эндрю этого не понял, поэтому он двинулся дальше и жестом привлек внимание Ваймака, прежде чем прогнать его, чтобы он пошел поговорить с кем-нибудь о Ниле. Он перестал обращать внимание на спор, пока Ники снова не упомянул имя Нила. — Парень уже через многое прошел, я знал, что это серьезно, но мы говорим о Ниле. Он бы никогда… Я просто не могу представить, чтобы он не сказал нам, что с ним все в порядке, — объяснил Ники, и что-то в этом заставило Дэн отбросить гнев и вместо этого расплакаться. — Ты прав, он бы не сделал. Эндрю просто осторожничает, — Рене снова заговорила, давая заверения везде, где могла и считала нужным. Когда Ваймак вернулся, он слегка кивнул Эндрю, прежде чем хлопнуть в ладоши, чтобы привлечь внимание остальных Лис. — Хорошо, собирайтесь. Пришло время возвращаться. Вы можете снова навестить меня в свое свободное время, но перед этим мне нужно кое о чем с вами поговорить, так что встречаемся в гостиной. — Би? — спросил Эндрю и получил в ответ торжественный кивок. Он кивнул в ответ, прежде чем повести свою группу к своей машине, в то время как Дэн пошла к грузовику Мэтта, Рене пошла к машине Элисон, а Ваймак пошел к своей собственной. Поездка до Лисьей Норы прошла спокойно, если не считать редких всхлипываний Ники. Когда они все-таки приехали, Бетси и Эбби уже ждали их там. Казалось, что они тоже только что прибыли, поэтому Эндрю решил, что Ваймак сообщил им приблизительное время. К тому времени, когда все были внутри и устроились, Ники по большей части успокоился, и Эндрю заметил взгляды, которые Аарон время от времени бросал на него. Аарон присматривал за их двоюродным братом, так что Эндрю больше не считал нужным присматривать за Ники. Его внимание переключилось на Би, которая была занята осмотром комнаты, чтобы найти наилучший способ подойти к предстоящему разговору. — Хорошо, слушайте. Перво-наперво, я сделал все, что мог, чтобы имя Нила не попало в СМИ в связи с его нынешним состоянием. Люди за пределами «Лисов», полиция и персонал больницы не узнают ничего, кроме того, что Нил пропал, а затем был найден. Я бы хотел, чтобы так и оставалось, ради Нила, так что следите за тем, что вы делаете рядом с ним, любыми СМИ и другими людьми, — сказал Ваймак, сразу приступая к делу с мерами предосторожности, которые они должны принять. Когда он закончил, Би заговорила следующей. Ее голос звучал мягко, когда она произнесла предсказуемую фразу. — Моя дверь всегда открыта, если вам нужно поговорить со мной, — прежде чем она перешла к проверке отдельных людей и оценке общего состояния Лис. Эндрю позволил им всем гудеть, настраиваясь на это. Элисон бросила на него нетерпеливый взгляд с другого конца комнаты, который Эндрю заметил, и он ответил своим собственным апатичным взглядом. — Эндрю, ты, очевидно, знаешь об этом больше, чем любой из нас, так как насчет того, чтобы ты дал нам объяснение? Я думаю, мы этого заслуживаем, — сказала Элисон, затем посмотрела на Дэн, ожидая, что она добавит. Дэн вздохнула, вероятно, подыскивая правильные слова, чтобы добиться расположения Эндрю. — Было бы неплохо, чтобы мы лучше понимали ситуацию и знали, как подойти к Нилу, когда он вернется. — Просто. Не подходи к нему, — Эндрю пожал плечами. — Слушай сюда, ты, псих… — Ладно, хватит об этом, — вмешался Ваймак. Он ущипнул себя за переносицу и на мгновение задумался, прежде чем посмотреть на Эндрю с покорным выражением лица. — Я понимаю, что у вас с Нилом есть какой-то договор, поэтому я оставляю за тобой право сказать нам, может ли это принести ему пользу. Эндрю потешил группу, притворившись, что думает об этом, прежде чем установить прямой зрительный контакт с Элисон, когда он дал свой ответ. — Нет. Это не принесло бы ему пользы, и говорить об этом, значит, говорить обо мне. Этого не произойдет. Аарон быстро взглянул на Эндрю, широко раскрыв глаза. — Ты шутишь. — Что? Что случилось? — спросил Мэтт, переводя взгляд с близнеца на близнеца, прежде чем обратиться за помощью к Ники. Хотя он был так же растерян. Эндрю перешел на немецкий, чтобы дать туманное объяснение, прежде чем Аарон побеспокоил его во время одной из их совместных сессий с Би, чтобы поговорить об этом. — Это было не то, что он сделал с Нилом, но мне приходилось иметь с ним дело раньше, — сказал он, не упоминая Истхейвен, поскольку это, скорее всего, выдало бы всех остальных в комнате. Если бы они были достаточно умны. Он снова перешел на английский, прежде чем Аарон и Ники получили возможность высказаться. — Мы закончили, тренер? Ваймак перевел взгляд с кузенов на кузенов, прежде чем вздохнуть и кивнуть. — На данный момент. Возвращайся в общежитие и немного отдохни. Уже поздно. И, Эндрю? — Парень посмотрел на тренера и подождал, пока тот продолжит. Когда он протянул руку, предлагая незнакомую флешку и записку, Эндрю встал с дивана и подошел, чтобы взять и то, и другое. — Это было у Нила, — сказал Ваймак. — Очевидно, он не хотел, чтобы полиция приближалась к нему, поэтому он отправил его мне. Я надеюсь, ты сохранишь его в целости и сохранности. Это был не вопрос, но Эндрю все равно кивнул, прежде чем повернуться и уйти, чтобы добраться до своей машины. Он верил, что Кевин и остальные последуют за ним, и не потрудился оглянуться, когда отпер «Мазерати», сел в него, завел двигатель и стал ждать. На обратном пути поездка прошла в тишине, и группа оставалась в таком состоянии еще долго после того, как они вошли в свой номер, и Эндрю запер за ними дверь. Аарон должен был остаться на ночь, учитывая, что он остался с группой, и теперь устроился на одной из подушек. Он уставился на черный экран телевизора, и Ники, похоже, не собирался включать его в ближайшее время. Кевин ничего не сказал, направляясь к своему столу, чтобы сесть, поэтому Эндрю направился в спальню, чтобы прилечь. Он чувствовал оцепенение, но его сердце слегка сжалось при мысли о том, что Нил застрянет в больнице надолго. Он быстро отбросил эту мысль в сторону и вернулся, чтобы переодеться и собраться с вещами на ночь, прежде чем снова улечься в постель и заснуть. Его последней мыслью было, что Прусту повезло, что он уже мертв.***
В дни, последовавшие за его спасением из подвала и выпиской из больницы, Нилу было довольно трудно приспособиться и снова освоиться. Это было почти как в его первые несколько месяцев после прихода в команду, и его товарищи по команде позволили ему это. Почему они это допустили? «Я в порядке» снова стало фразой, которую он часто повторял, и он снова стал уклоняться от вопросов, избегать людей и пару раз солгал. По мнению Нила, это не было серьезной ложью. Если он хотел побыть один, он просто говорил, что он с Ваймаком, прежде чем найти тихое местечко во внешнем кольце Лисьего двора, чтобы спрятаться, или просто в кабинете Ваймака, когда его ноги становились слишком тяжелыми, чтобы двигаться. Он был не настолько глуп, чтобы выйти на улицу и в одиночку пробежать Периметр-роуд. Теперь он был слишком параноиком. Поскольку о бегстве не могло быть и речи, он решил спрятаться. Пищевые привычки Нила тоже изменились в худшую сторону. Он начал копить еду, но не хотел есть, потому что не мог. Это вызывало у него тошноту. Он не хотел, чтобы его вырвало, это никогда не было преднамеренным, но оно никогда не оставалось внизу, о чем его предупреждали врачи. Они сказали, что ему очень повезло, что его печень пережила лечение, которому она подверглась, когда он был с Прустом. Учитывая количество отпускаемых по рецепту лекарств, которые он был вынужден принимать, гепатотоксичность или токсическое заболевание печени вызывало серьезную озабоченность. Затем была рвота, которая, по-видимому, могла прожечь дыру в его пищеводе, а затем был незащищенный секс. Изнасилование. Незащищенный половой акт. Это вызвало еще больше опасений. Его тыкали, подталкивали и осматривали, казалось, постоянно. Тесты были проведены, результаты были даны, но все еще оставались некоторые, которых Нил с нетерпением ждал. Все это было большой обременительной головной болью, которая мешала Нилу вернуться к нормальной жизни. Сможет ли он когда-нибудь снова почувствовать себя «нормальным»? Его нормальность, а не нормальность нормального человека. У него все еще было так много вопросов, на которые он хотел — нет, нуждался — получить ответы. Может быть, если бы у него были ответы, он бы меньше нервничал по любому поводу. Он не мог избавиться от этого чувства страха, как будто он что-то забыл, но он не мог понять, что бы это могло быть. У Пальметто были летние каникулы, которые длились некоторое время, но его товарищи по команде вернулись, как только было объявлено, что он найден, чтобы они могли навестить его в больнице. Это был не первый раз, когда он разрушал их отпуск своими проблемами, и на этот раз ему было так же плохо, как и раньше, но он старался не думать об этом. Летняя жара и солнце были неудобны после того, как он так долго был заперт в темноте и холоде, но он приветствовал дискомфорт, поскольку это на мгновение отвлекло его от всего. Со временем он снова привыкнет ко всему этому. Он выдавил дрожащую улыбку от свободы, которую почувствовал, находясь снаружи, и сделал все возможное, чтобы насладиться моментом, прежде чем отправиться в общежитие. Ваймак отвез его туда со двора и сказал ему, что все Лисы будут в городе, пока они не решат, что Нила оставили в хороших руках, и не почувствуют, что могут оставить его в покое. Выпад в адрес Эндрю не остался никем незамеченным. Поднявшись по лестнице на третий этаж, он сделал глубокий успокаивающий вдох. Ему было сказано не перенапрягаться, когда дело касалось передвижения, и постепенно увеличивать физические нагрузки и прием пищи. Было так чертовски приятно снова чувствовать свои ноги, но он ненавидел, что его бедра горели, даже от такого небольшого количества упражнений, которые обычно вообще не влияли на Нила. Более месяца неспособности встать действительно сказались на нем, и это было одной из причин, по которой Нил остался в больнице на неделю и был записан на продолжение физиотерапии. Ему сказали, что ему повезло, что он был спортсменом, который так увлекался бегом. Если бы это был обычный человек или даже кто-то вроде Ники, который был спортсменом, но… медленнее в этом, тогда он не смог бы ходить так скоро. Нил поколебался у двери в коридор, прежде чем решил подняться на крышу, чтобы снова почувствовать солнце на своей коже и подышать свежим воздухом. Он не хотел, чтобы его запихнули в другую маленькую комнату и держали там для допроса. У Нила не было достаточно веры в своих товарищей по команде, чтобы верить, что они не спросят его о том, что произошло, и именно поэтому он так долго избегал их в первую очередь. Ваймаку надоело видеть его забившимся в угол, и это заставило его решить, что Нил должен поговорить со своей командой, и это была единственная причина, по которой Нил был там. Потребовалось больше усилий, чем обычно, чтобы подраться с дверью и открыть ее. В конце концов, он накрутил себя и был вынужден сесть после того, как почувствовал слишком сильное головокружение, чтобы оставаться на ногах. Он лег и уставился в чистое небо, погрузившись в свои мысли, прежде чем почувствовал, как в кармане зажужжал телефон. Он был найден в тот день, когда он пропал, и хранился в качестве вещественного доказательства до выписки Нила из больницы. Получить его обратно было странно, но это еще одна вещь, которую он приветствовал. То есть до тех пор, пока он не прочитал сообщение, которое отправил ему Ваймак: Я оставил эту флешку Эндрю. Этот USB-накопитель, вот о чем он забыл. Нилу стало плохо от осознания того, что он у Эндрю. Он захлопнул телефон и сунул его в карман, прежде чем встать так быстро, как только мог, и бросился вниз по лестнице обратно на третий этаж. У него не было времени передохнуть, так как он направился в ближайший к лестнице номер и открыл дверь своим ключом. — Эндрю, — позвал Нил. Он позволил своей панике проявиться и быть услышанным, но об этом он мог побеспокоиться позже. Оглядевшись, в комнате никого не было, поэтому он вместо этого пошел в комнату девочек и быстро постучал в дверь. Они были либо там, либо в комнате Мэтта. Он мог бы постучать в обе двери, чтобы сэкономить время, но он был уверен, что устроил достаточно сцены, чтобы Лисы заметили, где бы они ни были. Все вокруг него двигалось так быстро. По крайней мере, так казалось, и Нилу пришлось сесть, когда его ноги снова стали слишком слабыми, чтобы держать его. Почти инстинктивно он встал на колени перед дверью. Он схватил воротник своей рубашки, отодвигая материал от горла, когда начал хватать ртом воздух. Он не привык к этому и не был уверен, что с ним не так, пока не вспомнил о кассетах, панических атаках Эндрю и объяснениях Пруста. Нил свернулся калачиком, уткнувшись лбом в пол и заткнув уши, пытаясь выкинуть из головы глубокий гул голоса Пруста. — З-заткнись… заткнись, перестань болтать, пожалуйста, просто заткнись, — бормотал Нил себе под нос, прерывисто дыша между мольбами, повторяя их снова и снова. Он вцепился в волосы и попытался думать о жаре солнца на своей коже, а не о жаре от большого тела, прижавшегося к нему. Он издал сдавленный звук, когда чья-то рука схватила его сзади за шею, но желание бороться и убежать медленно угасло, когда он услышал голос Эндрю в своем ухе, вместо голоса Пруста. — Прекрати, — сказал Эндрю. Это было жестоко, и внезапно Нил снова оказался в Балтиморе, в том гостиничном номере с Эндрю и Эбби. Теперь, когда он подумал об этом, у него тоже был такой эпизод. Когда он увидел, что Лола сделала с его руками. Эндрю и тогда удерживал его, и это было так же важно, как и сейчас. Ну, так было поначалу, пока Эндрю не попытался ослабить хватку, которую одна из его рук держала на его волосах. Эндрю схватил его за запястье, и так же быстро, как наступило спокойствие, оно исчезло, и его больше никто не поддерживал. Этого было достаточно, чтобы спровоцировать его вернуться в тот подвал, обратно к Прусту и обратно в эти оковы. Это была его собственная вина, но тот факт, что он стоял на коленях, делало ощущения, образы и звуки еще более реальными. Нил боролся, чтобы встать, отталкиваясь от хватки Эндрю, когда он пытался сесть, прежде чем попытаться откатиться, когда это не сработало. Давление оставалось, и Нил начал чувствовать себя замкнутым, слишком маленьким. У него не было достаточно сил, чтобы убежать, и он чувствовал гнетущий туман, похожий на то ужасное чувство, которое он получил от Эвермора. Не совсем клаустрофобия, но определенно новая искра, которая подлила масла в огонь его паники. Хотя он больше не был уверен, что это была паническая атака. Пруст объяснил ему разницу, и это, без сомнения, была его реакция на «заметную угрозу». — Эндрю, отстань от него! Ты, очевидно, делаешь только хуже, — отметил Мэтт, но он не осмелился подойти ближе на всякий случай, если это еще больше напрягло Нила. — Ему нужно смириться с этим, — сказал Эндрю, позволив себе немного острить, когда он обратился к Мэтту, прежде чем снова сосредоточиться на Ниле. — Он мертв, Нил. Они все, — сказал Эндрю, прежде чем подойти ближе к уху Нила, чтобы заговорить. — Твои родители мертвы, Рико мертв, Лола мертва и Пруст мертв. Они все мертвы, с тобой не все в порядке… но с тобой все будет в порядке. Нил прикрыл рот рукой и попытался заставить себя успокоиться. Он позволил голосу Эндрю успокоить себя, повторяя заверения, которые Нил произносил про себя, когда думал, что никто больше не обращает на него внимания. Эндрю, должно быть, обращал. — Ты — Нил Джостен. Ты наш десятый номер, наш стартовый нападающий в «Лисьей Норе», — заявил он, и судорожные вдохи Нила снова превратились в вдох и выдох. Он сам этого не слышал, но ему показалось, что он издал еще один сдавленный звук после того, что Эндрю сказал дальше. — Я хочу, чтобы ты остался. — Эндрю… — Нет, заткнись. Я не хочу слышать, как ты говоришь прямо сейчас. Я не хочу ни благодарности, ни извинений. Просто помолчи и дыши, — сказал Эндрю и помог Нилу сесть. После нескольких нетерпеливых толчков Эндрю Нил сел, прислонившись спиной к двери комнаты девочек и вытянув ноги перед собой. Эндрю сидел рядом с ним лицом к нему, терпеливо ожидая объяснений. Как только Нил выровнял дыхание, он откашлялся, но потребовалось несколько безуспешных попыток заговорить, прежде чем он досчитал до десяти и снова откашлялся. — Это… эм, флешка, которую тебе дал Ваймак. Мне нужно ее вернуть. — Это то, из-за чего все это было? — спросил Эндрю. То, как Эндрю, казалось, растерялся, когда Нил спросил, сказало ему все, что ему нужно было знать. Он просмотрел это и не собирался реагировать перед небольшой толпой, которая была их командой. — Я не знал, что на нем было, но у меня появилась идея. Он записывал компакт-диски, но… Я подумал, что, может быть, они тоже были на флешке, поэтому я хотел избавиться от них для тебя, — объяснил Нил, немного сгорбив плечи. — Они были не от меня, — неопределенно сказал Эндрю, прежде чем встать и подождать, пока Нил сделает то же самое. Нил решил не спрашивать, пока старшекурсники стояли вокруг, наблюдая за ними и каждым их движением. Несмотря на то, что он помог Нилу, Дэн все еще сверлила Эндрю свирепым взглядом. Она явно была недовольна тем, как Эндрю справился с этим, и беспокойство, которое Мэтт направил на Нила, сказало ему, что он тоже не думал, что Эндрю вообще помог. Конечно, они все еще с подозрением относились к Эндрю и не доверяли ему Нила, но его немного бесило, что они не могли смириться с тем, что, возможно, Эндрю знал, что он делает, когда дело касалось его. Если бы это был кто-то другой, результаты были бы совсем другими. Нил поставил бы на это деньги. Но это был не кто-то другой. Он догадывался, что это будет трудно понять, заглянув внутрь со стороны. Затем он встретился взглядом с Эндрю, и они держали его, пока Ники не прочистил горло, а Нил не посмотрел в сторону звука. — Нил? Я думаю, тебе стоит пойти прилечь. И съешь что-нибудь тоже. Ты ел сегодня? Ты должен попробовать поесть. Нил вздохнул и взглянул на обеспокоенные лица других Лис, прежде чем кивнуть и повернуться, чтобы вернуться в свою комнату, опираясь на стену, чтобы поддержать свои протестующие мышцы. — Я попробую, — сказал он, потому что сказать, что он обязательно поест, было бы ложью. Он не знал, сможет ли он вынести, видя, как Ники плачет в этот момент. То, чего они не знали, не причинило бы им вреда, поэтому Нил, не сказав больше ни слова, пошел в свою комнату, бросил взгляд на кухню, прежде чем покачать головой, и направился прямо в спальню. Он спрятался под одеялом и нашел странное утешение в знакомой темноте.Продолжение следует…