***
— О боги, Иноске, что это?! — Танджиро изо всех сил изобразил испуг и впился взглядом в черные волосы. — Чево такое? — Хашибира с подозрением глянул на товарища и неуверенно потрогал голову. — Да вот же! Нет, дальше, ты не увидишь. Какая-то жуть в волосах, не чувствуешь? Дай, помогу убрать… — Эээ, я сам, уйди! — Нет, у тебя не получится, ты даже нащупать не можешь… Дай, я это вычешу… — Камадо вынул из кармана гребешок. — Ты с катушек слетел? Вот еще! Что, черт возьми, с тобой не так в последнее время? Танджиро знал, что договориться с Иноске будет сложно. После щекотки парень готов врезать ему, чуть только сократится дистанция между ними. Сейчас он отчаянно вертелся на месте, и Камадо приходилось бегать у него за спиной, чтобы поддерживать иллюзию невидимой «жути» в волосах. В итоге поймать Иноске не удалось, и Танджиро даже с облегчением выкинул колючку, которую припрятал в кармане, чтобы его обмануть. «Смотри, какой ужас был у тебя в волосах, — репетировал он. — Ты наверняка подцепил ее на улице, как хорошо, что у тебя есть я и этот чудо-гребешок!». Придется ему сменить тактику и дождаться ночи.***
По дыханию стало понятно, что Иноске провалился глубоко в сон. Танджиро, едва не заснувший за время ожидания, сел и вытащил из-под подушки гребень. Мечник дыхания Зверя лежал на спине, широко раскинув руки и ноги и негромко храпел, его волосы «пригласительно» разметались по подушке. Танджиро обязан был проверить еще хоть на ком-нибудь. Аккуратно, словно обезвреживая бомбу, он взял несколько прядей за синие кончики. «У меня длинные волосы, поэтому начни с концов». Гребешок сразу встретил препятствия – Иноске явно уделял волосам мало внимания. Камадо распутал небольшие колтуны пальцами и еще раз провел гребешком по волосам. Он старался не смотреть на тело или лицо друга, чтобы тот вдруг не ощутил взгляда, даже сквозь сон. Этот медитативный процесс доставлял ему странное удовольствие, вспомнился столп Пламени и его необыкновенный запах в тот момент. Увлекшись мыслями о Ренгоку, Танджиро допустил жестокую оплошность и дернул волосы Иноске за небольшой колтун. Мечник всхрапнул и потянулся руками к голове. Опасаясь, что Иноске проснется и точно выбьет из него эту странную дурь, Камадо быстро убрался на свой футон и лег, будто ничего не было. Но Иноске только почесал голову и негромко фыркнул. «Хвала богам, не проснулся. Никакой особенной реакции. Может, это потому что он спит? А если Ренгоку-сан будет спать?» Уснуть Танджиро уже не мог, сколько ни ворочался с боку на бок. Новая мысль прочно засела в его голове и требовала проверки.***
Ренгоку спал. Окно открыто, в комнате свежо и пахнет глубокой ночью. Запахи демонов были очень слабыми. Андоны давно погашены, но лунный свет успешно заменял их, разлив свое серебро на спящем человеке. Когда Танджиро тихонько приблизился, Пламенный столп чуть нахмурился, его рука легла на живот. «Он чувствует мое присутствие?». Мечник осторожно сел на кровать. Кёджуро чуть повернул голову в его сторону и поморщился. Рука заскребла по повязке. «Болит?». Камадо знал, что чесать и вообще трогать раны вредно, поэтому аккуратно взял руку столпа в свою и убрал ее обратно на кровать. Золотистые волосы с красными кончиками были раскиданы по подушке. Повертев в руках гребешок, Танджиро решился повторить свой эксперимент и залез на кровать с ногами. Волосы легко поддавались, поэтому мечник быстро увлекся, радуясь, что никто не мешает, а Кёджуро крепко спит. Ощущение было непривычно приятное, гораздо лучше предыдущих практик, словно вместе с каждым движением руки из него уходили стресс, усталость и боль. Он знал, что со дня на день они уедут в поместье Бабочки, где вряд ли удастся повторить что-то подобное, поэтому старался максимально насладиться моментом. Ренгоку вдруг начал неловко поворачиваться на левый бок, лицом к своему тсугуко. Танджиро замер, опасаясь, что нарушил сон столпа. Действовать дальше стало рискованно – по движению глаза под веком и чуть участившемуся дыханию стало понятно, что спящий перешел в быструю фазу сна. Решив на всякий случай пока не трогать наставника, мечник убрал гребешок в карман. «Интересно, он видит сон? И что ему снится? Так спокоен, наверное, что-то хорошее». Пальцы Пламенного столпа чуть поскребли простынь, затем он что-то промычал и убрал руку под подушку, ко второй руке. Умиление растеклось по телу Танджиро сладкой карамелью, ему мучительно не хотелось уходить, и он даже забыл о том, что хотел проверить. Ночь закончится еще не скоро, поэтому юный мечник никуда не спешил. «Побуду здесь еще минут десять, он же повернулся на бок, вдруг ему станет плохо…». Протяжно зевнув, Танджиро осторожно лег на кровать рядом с Ренгоку, лицом к нему. Едва голова коснулась мягкой поверхности, сон немедленно прилип и начал затаскивать мечника в свою сладкую бездну. Веки настойчиво слипались. «Не спать. Я совсем ненадолго… не спать…». Ему снилась тренировка с наставником в поместье Ренгоку, светило солнце, и не было никаких смертельных ран. Во сне наставник смеялся и ловко уходил от всех атак своего тсугуко, снова и снова мягко повергая его на землю. А затем, они обнимались, пока не наступил закат. Улыбаясь, Танджиро даже не заметил, как почти вплотную прижался к теплому телу.***
— Мальчик мой. Голос раздался над самым ухом, так близко, что дыхание опалило щеку. Всей спиной чувствовалось непривычное тепло, от которого телу пробежали мурашки, но через мгновение их раздавила паника. «Черт возьми, я заснул!!! Нет, только не это!». По освещению Камадо понял – скоро рассвет, а значит, сюда скоро придут демоны. Что они скажут, увидев, что он лежит в постели Ренгоку? И более того, залез столпу под руку! «Когда я успел так к нему прижаться?! Юширо меня на куски порвет!». Осознание ледяной стрелой пробило сердце мечника, он собрался метнуться прочь отсюда и ни в коем случае не смотреть наставнику в глаза. Никогда. Предугадав этот порыв, Ренгоку резко зажал парню рот и слегка навалился сверху, прижав его животом к кровати. Танджиро сдавленно пискнул и истерически задышал. — Мальчик мой, не шуми. Он близко. Прячься под кровать, сейчас же. Сказав это, Ренгоку отпустил тсугуко, и тот, почти рухнув с кровати, скрылся под ней. Юширо шел в комнату, чтобы закрыть окно перед рассветом. Когда возня Танджиро стихла, столп перевернулся на спину и положил руки над головой. В такой позе он часто просыпался, а потому демон должен решить, будто он спал и продолжает спать. Камадо отполз ближе к окну, чтобы от дверей Юширо его не увидел. «До чего тесно… Боги, какой я идиот! Какой же я идиот…». От страха и стыда сердце билось так сильно, что демоны наверняка услышат его из любого конца дома. Надо поскорее успокоиться. Юширо неслышно проник в комнату и начал закрывать и завешивать окно. Танджиро, зажав себе рот, смотрел на его ноги. Вот демон развернулся к кровати и приблизился. Зашуршала ткань. — Чертов мальчишка Камадо, — послышалось шипение. Танджиро отодвинулся от края. Его почуяли. Юширо обошел кровать еще раз, встав со стороны сёдзи. Дальше произошло то, от чего сердце Танджиро ушло в пятки, и он торжественно попрощался со своей шкурой и репутацией. Демон присел на одно колено, собираясь заглянуть под кровать. Внезапно Кёджуро надрывно закашлял, так, что даже мечник под кроватью вздрогнул и едва себя не выдал. Юширо тут же оказался на ногах и начал суетиться где-то там, на кровати, в другом мире. Прошло около минуты прежде, чем Пламенный столп успокоился. «Он обвел его вокруг пальца» — понял Камадо. Юширо выждал немного времени, убеждаясь, что Ренгоку в порядке, а затем покинул комнату. — Мальчик мой, — послышалось минуту спустя. Танджиро торопливо выбрался из-под кровати, снова вспомнив о своем жгучем стыде и готовясь едва ли не в слезах просить прощения. Вид у Ренгоку был предельно серьезным. — Они скоро придут, скорее иди к себе. — Да, Ренгоку-сан.***
Утром их никуда не позвали, но Танджиро совсем не разочаровался. Он не знал, как теперь смотреть в глаза своему наставнику, как объяснить, что он заснул случайно, что прижался во сне непроизвольно, и что ему бесконечно стыдно… На тренировке мечник выложился вдвое больше обычного, лишь бы только низкие стыдливые мысли не занимали его голову. Когда он пришел к Незуко, то от усталости не мог даже разговаривать и просто провалялся на ее постели добрых полчаса. Аппетита не было, все дела мучительно раздражали. Даже Зеницу и Иноске не могли его развлечь своими обычными препирательствами. Промаявшись еще некоторое время, Танджиро решил побегать вокруг дома и ушел, никому ничего не сказав. — Спасибо, госпожа Тамаё, — сказал столп, опуская руки. — Твои раны выглядят все лучше, — ответила она. — Совсем скоро ты сможешь присоединиться к своему корпусу. Но на полное восстановление нужно больше времени. Демоница села на стул, сматывая старые повязки в компактный ком. Кёджуро смотрел на ее изящные руки, формулируя свой вопрос. Сегодня она пришла одна, не позвала ни своего помощника, ни его тсугуко. Лучшего момента быть не могло. Он еще повертел в руках ее гребешок, собираясь с мыслями. — Кажется, юный Камадо жить без тебя не может, — Тамаё опередила его и привычно улыбнулась. — Он слишком волнуется за меня, — уклончиво сказал Пламенный столп. — Госпожа Тамаё, я хочу спросить одну вещь. Вернее даже, выразить догадку. — Слушаю тебя. — Вы говорили о том, что любите помогать людям. Хотите победить Мудзана. Неужели Вы выхаживаете меня только ради этого? Словно от меня одного зависит эта победа. Иначе говоря, я считаю, что Вы можете недоговаривать о своих целях. Тамаё молча смотрела на Ренгоку, ее руки остановились. Взгляд столпа был твердым и уверенным. Ее размышления длились с минуту, затем она положила повязки на пол и встала. Кёджуро не сводил с демоницы глаз, когда она сделала шаг к нему и призывно протянула открытые ладони навстречу. — Ты прав, Кёджуро. Даже с одним глазом ты видишь больше, чем остальные. У меня есть личные цели. Ты ведь первый человек, получивший мою сыворотку. Я смогу частично изучить ее действие. Это важно. Руки все еще были протянуты. Ренгоку посмотрел на них, анализируя ситуацию. «Угрозы нет, она искренна со мной». Он отложил гребешок, взял ее руки в свои и аккуратно встал на ноги. Руки у Тамаё были холодными, но не как у мертвых. Скорее, как у человека, который осенью гуляет без перчаток. Столп Пламени вообще не подозревал, что однажды будет держать демона не как положено за горло в последнем захвате, а за аккуратные руки без малейшей вражды. — Я давно существую так, как ты видишь меня. Мир к нам холоден и жесток, и иногда я скучала по тому теплу, которое у меня отняли. Слухи о тебе дошли и до меня. Ренгоку Кёджуро, столп Пламени, потомок рода Ренгоку, который веками отнимал жизни у таких, как я. Среди столпов ты второй по силе. Каждый раз, когда я рядом, я ощущаю то пламя, которое горит у тебя в сердце. Кёджуро смотрел на нее, все еще не совсем понимая. Тамаё ненадолго замолчала. Ее большие пальцы погладили тыльные стороны ладоней мечника. — То, что я сделаю, не навредит тебе, хотя, скорее всего, покажется чем-то неприятным и постыдным. Это мой личный интерес, и я хочу, чтобы ты считал это частью платы за мою тебе услугу. Тамаё отпустила руки Кёджуро и положила левую ладонь ему на щеку, немного запуская пальцы в волосы, которые столп опять расчесывал во время перевязки. Другая ее рука легла ему на талию. Ренгоку заметно напрягся от ее действий, быстро глянул в стороны, но прервать демона не посмел – это была плата за его жизнь. Девушка ласково смотрела на него, словно хотела унять все волнение, ее рука аккуратно погладила лицо и опустилась вниз, на утянутый новой повязкой бок. Самым лучшим было просто подчиниться, и он расслабился, позволяя ей увлечь себя в это поразительно странное действо. Прохладные руки потянулись дальше, обвивая тело, пока не сомкнулись за спиной. Тамаё прижалась к нему всем телом, словно в самом деле очень замерзла и хотела спрятаться. Кёджуро посмотрел на темную макушку у себя на ключице. Едва-едва достает до плеча. Одной рукой он приобнял ее за плечи, второй погладил черные волосы, аккуратно заплетенные снизу. Странно, но совсем не неприятно. Существо, вернувшее его из мира мертвых, хотело в благодарность просто обняться. Ренгоку вдруг почувствовал себя непривычно свободно. Как будто не было ран, приковывающих его к кровати, обязанностей и долга, лежащих на его плечах, всех людей, которые только и делали, что ждали от него чего-то. И хотелось стоять так еще долго, но беда пришла, откуда не ждали. Отвыкшее от такой позы тело устало и потребовало горизонтального положения. Сначала Кёджуро просто переставил ноги, расширив стойку, но это решило его проблему только на время. Тамаё быстро поняла, что больше ему стоять нельзя, и разорвала их странный контакт. — Ты сполна отплатил мне, Пламенный столп. Сейчас я принесу тебе человеческую еду. Отдыхай.***
После обеда Тамаё неожиданно вернулась снова. Привыкший к одиночеству, Кёджуро решил, что что-то случилось. Демоница, однако, принесла отнюдь не дурную весть, а маленькую трехцветную кошку. Она села на стул около окна и отпустила животное на кровать. — Познакомься с Чачамару. С помощью талисмана Юширо она передала послание Камадо о том, что ты в опасности. — Она такая красивая, — Кёджуро просиял, как малое дитя при виде игрушки своей мечты. Кошка неуверенно прошлась по кровати и понюхала пальцы на протянутой к ней руке, а затем потерлась мордочкой о широкую ладонь. Это осчастливило Пламенного столпа до глубины души. Тамаё улыбнулась. — Ты ей нравишься. Чачамару встала лапкой на грудь мечника, но в следующий момент передумала и отвернулась, будто ощутила еще не зажившие травмы. Вместо этого она легла клубочком между боком и рукой и положила голову на сгиб локтя. Ренгоку поднял левую руку и почесал кошку за ушками. Послышалось тихое мурчание. — Боги милостивые… — восхищенно шептал он. — Отец никогда не разрешал нам с братом заводить домашних животных, а я так люблю их. — Если хочешь, мы будем приносить ее иногда. Чачамару помогает нам во многих делах, но и для тебя у нее найдется время. — Большое спасибо, госпожа Тамаё.