***
Всё ещё ощущая тяжелую и тёплую отцовскую ладонь на макушке, Найт разлепил глаза. Света в палате было много, и лился он из расшторенного окна. Услышав какое-то копошение с боку, он повернул голову: рядом стояла медсестра и поправляла капельницу. Видимо, увидев, в каком состоянии утром приехал Найт, дежурный назначил её сюда. Точно! От воспоминаний о ночной поездке Найт чуть не подскочил на кровати. Казалось, что всё было сном, но, нащупав под подушкой телефон последней модели, который ему отдал Баррикейд, он понял, что произошедшее было взаправду. Мир абсолютной роскоши, богатства и власти, огромных возможностей, влияния и лучшей жизни. От осознания того, что люди жили такой жизнью, что брат жил в таком мире, у Найта навернулись слёзы. От восторга, от зависти, от ненависти. Грудь распирало, голова кипела, и парень не знал, куда себя деть. Капельница не давала нормально шевелиться, отчего младшему Бэю оставалось лишь смотреть в белый потолок и проглатывать все эти эмоции. Баррикейд предупреждал, что никто не должен узнать о ночной поездке, тем более Би. Купленный дежурный врач и так держал рот на замке, а потому пока доверия не было только Найту, но он бы и думать не посмел о том, чтобы рассказать о произошедшем. Конкуренты ему не нужны. Мысль о том, чего Найт должен лишиться в обмен на такую жизнь, не столько страшила, сколько волновала. Младший Бэй редко когда чувствовал себя таким взбудораженным. Только бы брат не заподозрил чего. Убрав капельницу, медсестра передала Найту телефон и сообщение от брата о том, чтобы он позвонил, что было очень кстати. После телефонного разговора Найт отписался Баррикейду о том, что сумел узнать о ФБРовце от старшего брата. Соврал ли Бамблби хоть в чём-то, Найт не знал, но подозревал, что тот точно предпочёл что-то скрыть. Допытываться младший не стал, а потому отступил. Если Найт хотел вступить в мир Баррикейда, то это было первым испытанием. Пришедшее через десять минут сообщение от мужчины говорило о том, что с задачей он справился и ему лучше будет спокойно отсидеться и лечиться, пока за ним не придут. Подумав, что лаконичный ответ «понял» будет лучшим, Найт с трудом подавил в себе желание подорваться с места и отплясывать. Голова у Найта всё ещё раскалывалась, а лёгкие жгло огнём. Как бы не стало хуже.***
Обещанные Баррикейдом пять дней пролетели незаметно. И пока Найт ждал, он решил для себя, что должен быть в курсе всех политических и экономических дел страны. Размах владений Баррикейда дал ему понять, что без знаний в этих областях не добиться таких высот самостоятельно. Пускай Найт и не нашёл каких-либо сведений в интернете о Баралице, говорящих о том, политик он или бизнесмен, младший был уверен, что без вмешательства кого-то круче и выше таким количеством заведений легально завладеть было бы невозможно. Благодаря новостям Найт уже знал, кто баллотировался в президенты и у кого из кандидатов было больше шансов заполучить белый дом. Он узнал и какие компании заключили большие контракты на поставку всякого оружия стране и за её пределы, и всякое по мелочи. Найт, правда, не особо понимал, как всё это ему поможет, но на всякий случай запомнил ещё пару моментов: одним из самых выдающихся кандидатов был Уоррен Грэхем из партии демократов. Он обещал разобраться с коррупцией на высших уровнях власти, с ОПГ, что и заполнила эти уровни своими людьми, с ростом безработицы, а также клялся прекратить вмешательство страны в столкновения на других континентах, а, наоборот, усилить мощь армии внутри самой страны. Многообещающий человек, который благодаря своим амбициям и стал популярен. И второе имя, что врезалось в память, — Сентинел Прайм. Найт не знал, был ли Оптимус ему роднёй или схожесть их фамилий — это просто совпадение, но Сентинел занимал высокое положение в военном министерстве и был одним из директоров крупной военной компании. Как так вышло, что один человек успевал заниматься и государственными делами, и делами бизнеса, Найт не понимал, но восхищался. И ещё один интересный факт: та самая преступная ОПГ, с которой Уоррен Грэхем хотел разобраться, называлась Пять Голов Дракона. Название, говорящее само за себя. Эта ОПГ была сильной, неистребимой и влиятельной. Интернет, конечно, много информации не дал, только жалкие крохи, говорящие о том, что они специализировались на продаже оружия и распространении наркотиков. Да вот только таким может заниматься и обычная банда. Вот только Уоррен заявлял, что Пять Голов Дракона — это целая преступная сеть, тщательно скрытая от глаз. Вместе с новым для себя делом Найт осознал, что не до конца понимал, почему он должен был скрывать от Бамблби своё знакомство с Баррикейдом. Помимо того, что брат будет против этого знакомства, Найт подозревал, что тот просто не хотел брать младшего в этот мир. Что это было, забота или нежелание делиться с Найтом? От последней мысли стало очень обидно. Да и если вспомнить, по каким местам Баррикейд водил Найта, то можно было сделать вывод о том, что в его руках крутилось много денег, хоть жопой жуй — вот, сколько их было. А если Би работал на Кейда, то и у него должны были водиться такие суммы. Он ведь ясное дело не только барменом работал, но наверняка и кем-то ещё, о чём мужчина умалчивал. И почему они все молчат? Неужели они не понимали, что Найт давно уже не маленький мальчик? Но если судить по тому, как отреагировал Бамблби на спокойное принятие Найтом того факта, что они не смогут провести Рождество и Новый год вместе, он явно ждал от младшего ругательств или криков. Бамблби до сих пор не считал Найта достаточно взрослым. — Я уже давно не ребёнок! — буркнул себе под нос Найт, откладывая книгу по психологии лжи, мысль которой он упустил за раздумываниями. Совет Бамблби про чтение книжек он принял с удивительной лёгкостью. Найту следовало вплотную заняться учёбой, чтобы когда-нибудь занять место Баррикейда, а может и подняться выше. И всё-таки мысль о жадности старшего брата ранила. Может, он специально ходил к нему в приют в потрёпанной одежде, чтобы сделать вид, что денег нет. И… Может, Би делал это, чтобы Найт и думать не смел о возможности взятия опеки над ним? Дела Баррикейда выглядели легально, да и по бумагам всё точно было в порядке, иначе такие огромные рестораны, отели и клубы давно бы уже накрыли. Так почему же Бамблби не хотел забирать Найта из приюта? Парень рукавом утёр злые слёзы, не давая себе разрыдаться от несправедливости. Родной брат бросил ради денег. — Ненавижу, — промычал Найт сквозь слёзы, всё же разревевшись. Кашель беспощадно рвал лёгкие, отчего Найту делалось ещё хуже. В этот вечер он пообещал себе больше не лить слёзы из-за брата-предателя.***
Прошёл ещё день, прежде чем Кейд связался с Найтом. Сперва младшему пришлось отделаться от брата, сославшись на свою усталость и загнанный вид старшего, который бегал от него к Прайму, который тоже каким-то образом угодил в больницу, а потом обратно от Оптимуса к нему. Найт отметил для себя, что Би удивительным образом выглядел по-настоящему раздосадованным, когда уходил, а может, всё дело было в том, что ему пришлось уйти и от Прайма. Найту Оптимус не понравился с первой встречи. Пускай мужчина и был с ним добр, но ФБР автоматически стали для младшего Бэя врагами в тот момент, когда он решил присоединиться к Баррикейду, а значит, и Оптимус стал таковым. Тогда почему Би, являясь участником банды, бегал к Прайму, как преданный пёс? Как мог Бамблби, работая на Баррикейда, общаться с представителем закона? И как мужчина позволял этому продолжаться? Эта мысль не отпускала Найта до самого прихода Баррикейда. — Не думай, что это безвозмездно, — сказал Баррикейд заместо приветствия и положил рядом с сидящим Найтом тканевую сумку с обувью и костюм, упакованный в прозрачный чехол. — Ты отработаешь, как и все. Да? Ого! Найту дадут возможность отплатить за всё это. Баррикейд не воспринимал его как обычного ребёнка, а как взрослого, который сможет трудом отплатить на чужую доброту. — Конечно! — Отлично, но прежде, чем ты переоденешься, предупреждаю: как только ты пойдёшь со мной и сядешь в машину, обратного пути у тебя не будет. Ты точно хочешь этого? Найт сглотнул вязкую слюну, откашлялся и поднял горящий взгляд на мужчину в тёмно-бардовом шёлковом костюме. — У меня не было обратного пути с того момента, как вы показали свои владения, — выдохнул Найт, не давая себе и шанса опомниться. Потому что если он струсит сейчас, то после будет жалеть. Баррикейд хмыкнул и кивнул на принесённый костюм. — Переодевайся.***
Садясь в люксовую машину в таком же сером костюме, который был до этого у Кейда, Найт чувствовал себя абсолютно по-другому. Серый костюм идеально сел на него, а чёрные лакированные туфли довершили образ, сделав из Найта самого настоящего мужчину. В этом образе он стал выглядеть старше лет на пять, да и, зачесав волосы назад, парень наконец-то убрал постоянно лезущие в глаза пряди, которые делали из него девчонку. Такое преображение было по вкусу младшему Бэю, и он по-хозяйски развалился на заднем сидении, копируя Баррикейда. — Баррикейд, у вас с Би какие-то проблемы? Поэтому я не могу говорить ему о нашем знакомстве? — Да, и имя этой проблеме Оптимус Прайм. — Тот, что из ФБР? — Именно. Они наседают на каждого, кто связан с нами, и Бамблби подходит по всем критериям. Плюс они точно знают, что Би работает на меня, отчего им будет не так сложно в какой-то момент надавить на него, и меня схватят. Поэтому твоё участие нужно всеми способами скрыть от ФБР и поэтому ты не должен ни о чём рассказывать брату. Город за окном проносился так же быстро, как мысли Найта в его голове. — Он… он может вас предать? — на грани слышимости выдохнул младший, ещё не особо представляя границы дозволенного. — Может. И пазл сложился. — Так вы выбрали меня, потому что я могу быть полезен вам, чтобы Би не предал вас? Баррикейд повернул голову в сторону парня, и Найт по его взгляду понял, что все они для него пешки. И это не задело Найта на его удивление: странно было бы думать, что такой мужчина просто из жалости возьмёт к себе пятнадцатилетнего парня. Мысль прижилась быстро, и Найт её принял. — Забудь о брате, с этого момента думай только о себе, — жёстко заявил Баррикейд. — Если хочешь остаться в моём мире, то заботься только о себе и никому не доверяй. Твой брат — моя забота, поэтому не думай о нём, думай только о том, как выжить. Вот тебе первая истина: вступив на эту тропу, все, кто есть вокруг тебя, делятся на две категории: враг и друг. Всё, больше никого нет. — А как же ваши подчинённые? — Относись к ним строго, но с уважением, не приказывай по мелочам и не перегибай палку, и со временем они станут тебе друзьями. Твои люди от того и твои, что ты заботишься о них: даёшь приказ, дай потом и плату за службу. Или, например, не опускайся до истерик, как директор твоего приюта. — Старскрим тоже из ваших? — вскинул брови Найт. — Ты что, только это услышал? Это был первый урок, как набрать себе верных людей, а ты, видимо, мимо ушей пропускаешь. — Нет, что вы! Просто… что-то такого я и ожидал от отношений внутри группировок, но вот Старскрим — и среди вас… — Группировок? — перебил Найта Баррикейд. — Неужели я так явно дал тебе это понять? — с издёвкой спросил он. — Прошу прощения, если я как-то не так высказался. Но вы так и не ответили, кто вы, — прямо, но вежливо высказался Найт, удивляясь самому себе. Бэй никогда не замечал за собой такой черты, как находчивость, но рядом с Баррикейдом он без особого труда сдерживал свою язвительность и пренебрежение, отчего почти всегда находил слова, которые могли бы быть по душе мужчине. — Название Пять Голов Дракона говорит тебе о чём-нибудь? — Слышал в новостях, но там упоминали лишь вскользь. Пришлось узнавать в интернете, но и там не было много информации. — Конечно там не будет информации. Обычным обывателям и не должна быть знакома наша группировка. Если о твоём деле все знают, то ты не сможешь долго просуществовать. — Но из-за новостей теперь каждый, кто их смотрит, будет знать о нашем существовании. Баррикейд хмыкнул, когда парень сказал «нашем». Мальчуган уже ощущал себя частью дела, хотя ещё даже никакой работы не выполнил, чтобы Кейд определился с его дальнейшей судьбой. — Название группировки дало тебе много информации? — Нет, вообще не дало, — и Найт сам же ответил на свой вопрос: волноваться было не о чем. Бэй подметил для себя, что Баррикейд выглядел гордым, когда рассказывал обо всём, что касалось группировки. Будто это не банда, а его собственное дитя. Но то было неудивительно: когда за твоими плечами столь большой капитал, волей-неволей будешь гордиться. Найт хотел, чтобы и им когда-нибудь так гордились.***
Припарковавшись прямо у входа в модный клуб «Рай», младший Бэй впервые ощутил себя по-настоящему крутым боссом из фильмов. Огромный бугай открыл ему дверцу автомобиля, и Найт выплыл из машины, на ходу застёгивая пуговицу пиджака, как делали все гангстеры. Ночь только начиналась, но очередь у входа в клуб уже была длиной в целый квартал. Толпа бурлила, вход сверкал неоновыми сине-голубыми лампами, а охрана на входе пропускала людей медленно и неохотно. Но как только охрана увидела их, — точнее, Баррикейда, — они тут же растолкали людей на входе и раскрыли двери, пропуская босса внутрь. Длинный космический коридор, заполненный людьми, они быстро преодолели благодаря всё той же охране. Музыка дребезгом отдаваясь в стенах, приглушалась, но люди танцевали даже здесь. Минуя лестницу на нулевой этаж клуба, где располагался танцпол и основной зал с ди-джеем, их процессия двинулась по закрытому балкону для вип-клиентов. Музыка грохотала везде, а неоновые прожектора крутились как бешенные, создавая атмосферу драйва. С балкона было видно, как толпа внизу двигалась и подпрыгивала в такт битам, полностью отдаваясь стихии. Стоило Баррикейду и Найту войти в закрытую вип-комнату, как всю музыку будто отрезало — только еле заметная вибрация проходила по полу. Охрана рассредоточилась по всему помещению, а Баррикейд опустился на диван, сразу же взяв со стола тяжёлый бокал с алкоголем. Найт повторил за ним, кроме, конечно, взятия бокала с алкоголем. — Возьми, выпей, — кивнул мужчина на рядом стоящий бокал. — Твоего старшего братца здесь нет, и здесь — именно здесь — он тебе больше не указ. Найт от нетерпения сглотнул, взял холодный бокал в руку, чуть принюхался, отмечая для себя щекочущий горьковатый аромат спирта, и сделал маленький глоток. Язык тут же обожгло от крепости, огнём разлившейся по горлу и в желудке. И Найт хотел было закашляться, но лишь шумно втянул носом прохладный воздух, с достоинством проходя первое испытание для мужчин — знакомство с алкоголем. — Оно тебя немного расслабит, а то ты весь напряжён. — Так зачем мы сегодня здесь? — Ты спрашивал, чего тебе будет стоить вход в наше дело, и сегодня я покажу тебе лишь малую часть того, с чем тебе придётся расстаться. Мужчина махнул рукой, и занавески, что висели на противоположной от дивана стене с низким столом, разъехались в стороны, открыв вид на зеркало Гезелла. Подойдя к стеклу, Найт увидел, что в другой комнате находились связанные по рукам и ногам братья Пирсоны. И что-то удовлетворённое тёмное поднялось в груди в тот момент, когда он увидел, что те двое валялись на полу обездвиженные и без сознания. — Первое, с чем ты расстанешься, это твоя человечность и жалость к остальным. — Баррикейд ещё больше развалился на диване, отпивая из стакана. — Твой брат неплохо их разукрасил, но неужели тебе этого хватит? И поверь мне, не важно, кто был виноват в вашей потасовке: твоя заносчивость или их несдержанность. В твоей власти сейчас сделать с ними всё, что пожелаешь. Выбирай, Найт, убийство или помилование. Дам совет, — сразу же усмехнулся Баррикейд, — запуганные силой, но с твоей милости помилованные люди нередко начинают тебе служить. Сердце Найта бабахало в груди, а кровь в один момент прилила к голове так быстро, что та закружилась, а уши заложило. Ещё раз отпив алкоголь из бокала, Найт почувствовал, что стало совсем горячо, а сомнения отступили на второй план. И, помня слова Баррикейда о врагах и друзьях, младший Бэй сделал выбор. — Я сам их приструню, а вы только страхуйте, — без тени сомнения в голосе сказал, но не приказал Найт людям Баррикейда и первый вошёл в комнату. У Кента был сломан нос, а потому он странно сопел, лёжа на полу. Дирк же на первый взгляд был не тронут, но Найт был уверен, что и на нём Би оставил какой-нибудь след. Подойдя к ним ближе, Найт сперва удостоверился, что охрана встала по бокам от него, и только тогда вплотную подошёл к братьям и, сев на корточки, наклонился к ним. Дирк продрал глаза и в первые несколько секунд не понимал, где находится, а подняв взгляд, сперва подумал, что над ним склонился Бамблби, но щуплость телосложения под серым костюмом и светлые волосы дали понять, что это был его младший брат. И вообще какого хрена, спрашивается, он лежит на полу связанным, а младший брат Би, которого они вообще-то избили, а потом за это их избил Би, возвышался над ними?! И как они из кабаре госпожи Эйрахниды переместились невесть куда?! — Какого хера?! Хлёсткая пощёчина достигла щеки Дирка, и он мотнул головой от силы удара. — Думали, что, избив меня, вы отделаетесь только одним моим братом? — тихо прошелестел Найт, полностью отдаваясь своей тёмной стороне. Доминировать над беззащитными начинало ему нравится. — Вы вдвоём посмели наброситься на меня одного, теперь же пожинайте плоды своего выбора. Дирк загнанным взглядом оглядел нескольких охранников, что подавляли желание воспротивиться одним только своим присутствием. И ему ничего не оставалось кроме как принимать удары, потому что он был связан. Найт сперва сам пнул Дирка прямиком в живот, отчего тот скривился и сложился пополам, лёжа на боку, а после младший Бэй отступил и обратился к громилам: — Только не по лицу. — Двое из охраны кивнули и, рассчитывая силу ударов, чтобы тому не сильно досталось, принялись отпинывать Дирка по животу, почкам и спине. — Ладно-ладно! Стой! — прокряхтел Дирк в последний момент перед тем, как на его живот опустилась бы нога охранника. — Чего ты хочешь? — Я? — вскинул брови Найт, театрально задумавшись. — Хм… — Снова сев перед Дирком на корточки, Бэй поставил голову на кулак, при этом рукой облокотившись о колено. — Вы ведь работаете на другого босса, верно? — Дирк кинвул, а Баррикейд мысленно свистнул: младший брат Бамблби открывался с неожиданно приятных сторон. Его сообразительность и смекалка удивили мужчину. — Я хочу, чтобы отныне вы работали на меня. Найт очень надеялся, что мозги его не подвели. Не зря же Баррикейд намекнул, что если их помиловать, то они будут работать на них, а значит, от Дирка и Кента была польза. Вот только своих людей мужчина не стал бы подавать Найту на блюдечке, из чего он сделал вывод, что эти двое люди другого босса. Дирк хотел рассмеяться, но, вспомнив, наконец, почему они здесь, сдержался. Спектакль нужно довести до конца. — А что нам с этого будет? — Сев на пятую точку, Дирк без страха посмотрел на ещё мелкого парня. И этого заносчивого засранца Баралица хотел взять к себе? Уму не постижимо. Приблизившись к лицу Дирка, Найт заглянул ему в глаза. И нехороший холодок пробежался по спине Дирка, когда он увидел, что в глазах младшего Бэя отразился тот же огонь, что и в глазах его босса — Эйрахниды. Только попробуй ошибиться — и ты труп. — Вас привезли сюда без вашего ведома. — Вот тут он действительно угадал, подумал Дирк, вспоминая, как очнулся у ног Баррикейда. — И так же без вашего ведома могут отнять ваши жизни. — Парень, ты кого удумал пугать? — вдруг раздался грубый голос из-за спины Дирка. — Ты ничё не попутал? Словами угрожать может каждое ссыкло! — Пистолет, — Найт нетерпеливо протянул руку к одному из охранников за своей спиной. Резкий выпад и холодный тон голоса младшего Бэя не на шутку удивили всех. Баррикейд мог бы вмешаться, но не стал. С братьями у него договорённость на этот спектакль, но, если и убьют одного, не так страшно. Убивать подчинённых своих коллег пусть и было не очень хорошим делом, но ради такого Найта можно пожертвовать одним: сейчас младший Бэй переворачивал всю постановку вверх дном. Баррикейд думал, что Найт их просто изобьёт, не больше, но, видно, его слова не прошли мимо, и он впрямь решил попробовать завербовать их. Да и сейчас, наблюдая, с какой отрешённостью и холодной уверенностью Найт протянул руку к пистолету, Баррикейд увидел, что за невинным личиком скрывался целый пласт нераскрытых талантов. Взяв пистолет в руку, Найт проверил магазин, вставил его обратно и, отточенным движением руки перезарядив оружие, без колебаний направил его на Кента. — Я жду ответа. Раз, — начал считать Бэй, не отводя взгляда от злого парня. — Два, — спокойно продолжил Найт, склонив голову в бок, чем привёл наблюдающего за ним Баррикейда в дичайший восторг. — Три. — Блять! — взревел Кент, но не услышал оглушающего выстрела, только глухой щелчок спускового крючка. — Дьявол, — нахмурился Найт, осматривая пистолет. — А, с предохранителя забыл снять. — Он улыбнулся, снял пистолет с предохранителя и снова направил дуло на Кента. — Ладно-ладно! — заголосили братья, пытаясь уклониться от дула. — Мы будем работать на тебя, только убери пушку! — Славно, — вновь улыбнулся Найт и, отдав пистолет охраннику, удалился из комнаты. Как только дверь закрылась, отрезая Найта от братьев, он на трясущихся ногах прошёл к дивану, сел и залпом выпил остатки алкоголя, поморщившись. — Страшно было? — спросил Баррикейд, наблюдая за дрожащими руками парня. — Да, было, — еле выдохнул Найт, упираясь локтями в колени. — В первый раз всегда страшно, именно поэтому сперва нужно избавляться от человечности, а потом постепенно и от всего остального. В какой-то момент ты должен будешь убить, Найт. Назад дороги больше нет. Найту было страшно. Сердце грозилось выпрыгнуть из груди, лёгкие снова рвал кашель, всё тело дрожало, но вместе с этим пришёл и оглушающий восторг. Двое парней, старше его на пять лет, ничего не могли сделать. Они были беззащитны и уязвимы, прямо как Найт в ту ночь. Именно из-за них он сейчас давился сильным кашлем и мокротой, именно из-за них он попал в больницу, из-за чего показался брату ещё более жалким. Вкус возмездия оказался более сладким, чем мог представить себе Найт. А момент, когда он поддразнил братьев тем, что не снял предохранитель, вообще было высшим пилотажем. В каком-то фильме парень видел этот трюк, да и уроки отца не прошли даром. Хоть что-то полезное он смог вложить в голову младшего сына. Если богатая жизнь, наполненная свободой, вседозволенностью и властью стоит за трупами, то Найт готов. Через страх, через риск, но он попробует. И не важно, каким будет исход. Найт готов заплатить своей человечностью за такую жизнь.