Тень от тени

      После демонстрации требования Цунаде были удовлетворены — Рюзаки прикрепили к госпиталю. Он не знал техник ирьенинов и не умел преобразовывать свою чакру в нейтральную, которая подходила бы для лечения. Но дым останавливал разрушения тела и системы циркуляции чакры. Рюзаки отправляли на самые опасные случаи — когда обычные ирьенины уже не справлялись.       Шиноби с оторванными конечностями, изуродованные чужими техниками — парад бесчеловечной жестокости предстал перед Учихой. Наоко была права, когда сказала, что люди готовы разорвать себе подобных на куски.       Когда — преступно часто — пострадавших не удавалось спасти, мертвецов забирал Орочимару. Негласное табу о том, что тела тщательно изучают перед погребением, родственникам не говорили. Рюзаки помыл руки и собирался идти на обед, когда услышал крики. В приёмной такое нередко происходило. Сдержанные и сосредоточенные на миссиях шиноби при ослаблении контроля кидались на первую попавшуюся жертву. Если их напарники были серьёзно ранены, то попадало обычно ирьенинам. — Пожалуйста, поторопитесь! Немолодая женщина в куртке джоунина рыдала в коридоре. Её одежда была местами порвана и испачкана в крови. Куноичи обессиленно упала на колени и начала раскачиваться, как опустошенный сосуд. Вокруг расползалась смертоносная Ки, которая могла навредить и пациентам, и персоналу. Рюзаки нашел взглядом Якуши. Сегодня дежурил он. Без его разрешения Учиха не имел права применять техники. Кабуто молча кивнул. — Что случилось? — Спросил Рюзаки, и, когда она взглянула в глаза, активировал Шаринган. — Учиха! То ли шипение, то ли рык вырвался из неё прежде, чем иллюзия захватила куноичи и отправила в глубокий сон. Падающее тело подхватил Кабуто, и они вместе с Рюзаки перенесли шиноби на пустующую кровать. Пока верхнюю одежду снимал Учиха, Якуши провел внешний осмотр. — Повреждений нет. Скрытых ран тоже. Она просто истощена. По привычке Кабуто проговаривал вслух результаты осмотра. — Ты видел, что случилось? — Как обычно, — тихо сказал Якуши, — она притащила в свитке тяжело раненного напарника. Чуунина разъедала какая-то слизь. — Опять Ива! — Прошипел Рюзаки. Острый взгляд Кабуто прошёлся по Учихе, но сказать ирьенин ничего не успел. В коридоре послышались крики - старший ирьенин звал Рюзаки. — Пойду я. Учиха спешно ретировался. С Кабуто об их мимолётной встрече они так и не поговорили и делали вид, что познакомились только в госпитале. Хотя другие ирьенины замечали, что необщительный Якуши охотно работает с Учихой, в отличие от многих шиноби. Рюзаки спешно переоделся и вошёл в операционную. Знакомый смрад гниющей плоти забил нос — в глазах невольно вскипели слёзы. На столе лежал оголённый кусок плоти, похожий на мясо в желе — Рюзаки еле сдержал рвотный порыв. Полупрозрачная зелёная слизь покрывала все тело и медленно переваривала кожу. Кое-где уже проглядывали кости. Но, судя по поднимающейся груди, шиноби был ещё жив. — Дым? Зачем бы его пригласили? Но главный ирьенин качнул головой, останавливая Учиху. — Эта дрянь сжирает кожу, мышцы и растет от воздействия чакры. Так она на нас перекинется. Удалять нужно без чакры. — От меня что требуется? — Выруби его на несколько часов. — Он в сознании?! Рюзаки подбежал к голове пострадавшего. Не кричал он только потому, что слизь уже забила рот и подбиралась к носу. Ещё чуть-чуть и шиноби задохнётся. Вытаращенные, с полопавшимися кровеносными сосудами глаза были полны ужаса. Обычным Шаринганом не усыпить — боль не отпустит из цепких объятий. Рюзаки наклонил голову, распущенные волосы скрыли лицо. Сверху вниз, как отражение, Учиха взглянул Мангёкё Шаринганом в глаза жертвы. «Я умру?» «Ты будешь жить». «Врёшь». «Мы тут надолго. Рассказать тебе сказку?» Возразить шиноби не успел. Могущественная иллюзия яркой картиной забила ощущения шиноби. Он более не чувствовал боли, страха, сожалений. Как маленький мальчик, он счастливо смотрел историю о человеке, который преодолел отчуждение и ненависть окружающих и стал их лидером. Несколько часов Учиха поддерживал иллюзию, пока с шиноби смывали смертоносную слизь. Полусогнутая спина и тонкое воздействие глаз измотали Рюзаки — когда ему приказали заканчивать, он еле осознал чужую речь. Беспрестанно моргая и держась за ноющую спину, Рюзаки вышел из операционной. Якуши уже ждал его с питательной болтанкой в руках.