Крылья души

Два месяца спустя… Переживание скопилось комом в горле, от которого начинало подташнивать. Муза сделала глоток воды, пытаясь унять дрожь в теле, но это совсем не помогло. Тогда она, наплевав на то, что платье может помяться, села на кресло, устало откинув голову. Сегодня был день, который она представляла с десяти лет после просмотра какой-то мелодрамы. День, который маленькая Муза распланировала до самых мельчайших подробностей. Выбор платья для себя и подруг, танца с будущим мужем, декораций, подарка для жениха, гостей, еды, правил церемонии, музыки. Муза подумала обо всём, но всё, что всплывало красивейшими картинками в её голове, было лишь не отрепетированным фарсом для одного любимого человека. Платье она выбрала впопыхах, от танца отказалась, выбор декораций доверила подругам, подарком для жениха пренебрегла, правила церемонии, несмотря любовь к неординарности, менять не стала, в меню особо не вмешивалась. Единственное, что заняло большую часть её внимания, это гости и музыка. Гости потому, что практически все знали об их с Ривеном расставании, поэтому могли выразить своё удивление о женитьбе прямо в лицо Хо-Боэ. Такого риска она допустить не могла, поэтому решила пригласить только самый близкий круг друзей и профессоров вместе с директорами. Было горько осознавать, что один из самых важных дней в её жизни осуществлялся без особого её участия. Последние два месяца всё её внимание было сосредоточено на папе. Мисс Фарагонда согласилась продлить отпуск до конца учебного года, потому что до каникул оставался всего месяц. В запасе было ещё четыре месяца свободы. О женитьбе Хо-Боэ они с Ривеном сообщили всего месяц назад. Они решили выждать какое-то время после того, как узнали о его болезни, дабы это не выглядело подозрительно. Мужчина ничего не заподозрил, ведь его радость за детей так сильно ослепила его, что весь этот месяц он ходил, словно окрылённый. И даже вмешивался в дела свадьбы, хотя поначалу не хотел этого делать. Только после того, как Винкс сами подключили его к подготовкам, Хо-Боэ буквально расцвёл. Ему на самом деле было приятно помогать дочери, хотя она не принимала такого большого участия, и её подругам в выборе декораций и всего прочего. Они недолго готовились к этому дню, но, несмотря на это, всё было изысканно и волшебно. Муза выглянула в окно, чтобы в этом убедиться. Места для гостей перед аркой для молодожёнов были сделаны на открытом воздухе, недалеко от океана Мелодии. Морской бриз развевал тюли, прикреплённые к арке и стульям, запах воды приятно освежал пространство. Всё вокруг украшалось необычными цветами, созданными феей природы, освещалось живыми огнями, летающими в воздухе, созданными феями пламени и света, летающие роботы делали множество фотографий, спасибо фее технологий. Атмосфера вокруг было воистину праздничной, волшебной и такой, какой Муза представляла себе много лет. Пусть участия в этом она принимала не особо много, всё выглядело настолько красиво, отчего на минуту фея поверила, что всё по-настоящему. Что они с женихом настоящая пара, что люди вокруг не имеют понятия о том, что они расстались месяцы назад, и что она не обманывает папу, устраивая весь этот фарс. — Муза, всё идёт просто превосходно, — в комнату вошли девочки. — Гости потихоньку собираются. — А папа где? — Видела его у столов, — ответила Флора. — Он разговаривал с Кадатортой. — Кадаторта же не проговорится? — в глазах мелькнул страх. — Нет, — Лейла усадила Музу за столик и подправила причёску. — Кадаторта не интересуется вещами, как личная жизнь его солдат. — А даже если заинтересуется, — продолжила Текна. — Я предупредила Тимми. Он проконтролирует его. — Я предупредила мисс Фарагонду и весь учительский состав, — после слов Лейлы Муза чуть успокоилась. — Они не скажут, что вы с Ривеном расстались. — Никто больше об этом не знает, так что расслабься, — улыбнулась Блум. — А мы точно не проговоримся. — Как и специалисты. — Да, я знаю, девочки, — фея гармонии вздохнула. — Просто не хочу, чтобы папа засомневался. Муза всё-таки рассказала девочкам о болезни отца. Словно зная, что Муза не стерпела бы жалость, девочки не жалели её, а выразили сочувствие и желание помочь. Это было ценно. В тот момент фея гармонии в который раз убедилась о существовании женской дружбы. Вопреки всем ярлыкам, ей стало понятно: главное найти правильных подруг. Тех, кого она сможет назвать своими людьми. — А Ривен где? — Брендон со Скаем уговаривают его надеть бутоньерку, — Стелла испустила смешок. — Бутоньерку Ривену? Это твоя идея, Стелла? — Разумеется, — она хихикнула. — У жениха тоже есть дресс-код. — Так, давайте заново проговорим программу. — Ой, Текна, — Лейла захныкала. — Мы уже выучили эту программу наизусть. Всё пройдёт отлично. — Лучше расскажи нам, как обстоят дела с Ривеном? — Стелла присела рядом с Музой, устроившись в кресле. — А как с ним могут обстоять дела? Мы виделись с ним только тогда, когда был рядом папа. — Но вы ведь обсуждали свадьбу. — Он сказал, что его это не особо интересует, — Муза вздохнула. — Единственное, попросил церемонию без клятв. — Почему? — Не хотел давать ложные клятвы, — она пожала плечами. — Любить до конца своих дней, жить в болезни или здравии, и всё такое. — Ну, это логично, — согласилась Текна. — Даже как-то нравственно с его стороны. — Сама удивилась, — фея гармонии усмехнулась. Девочки пошутили ещё немного, разрядив обстановку и уняв нервозность Музы. Она больше не тряслась от волнения, живот не скручивало. Фея по-настоящему расслабилась и позволила себе мысли о том, что сегодня её свадьба. Пусть фиктивная, устроенная лишь для одного человека, но всё-таки свадьба. И выходит замуж она за человека, которого по-прежнему любит. Да, она его не простила, да, по-прежнему злилась, и да, не хотела наступать на одни и те же грабли дважды. Поэтому понимала, что любого рода общение с Ривеном не навсегда. Так будет лучше обоим, ведь они быстрее отвыкнут и отпустят друг друга. Но отрицать оставшиеся чувства было глупо. — Мы вас оставим, — шепнула Блум, когда в комнату постучался Хо-Боэ. Взгляд отца едва не довёл Музу и самого Хо-Боэ до слёз. Он резко выдохнул и покачал головой. Перед ним была не маленькая Муза с двумя хвостиками разной высоты. Не маленькая девочка, не выпускающая из рук гитару. Не обидчивая проказница, которая чуть что показывала язык и убегала из дома, прячась в сарае. Перед ним была взрослая девушка, строящая уже свою собственную личную жизнь. — Эй, нет, пап, — Муза замахала руками. — Пожалуйста, не плачь. А то и я начну. — Ты такая у меня красивая, Муза, — он взял дочь за руки. — И ты так похожа на свою маму. Прямо точная копия. — Ты помнишь её в день свадьбы? — Конечно, помню, — Хо-Боэ просиял. — У неё было не пышное платье, почти как у тебя. Тоже распущены волосы, только они были намного короче. Как только твой дедушка передал её мне у алтаря, знаешь, я едва сдержал слёзы. Ты же знаешь, я очень сдержанный, но тогда мне оставалось совсем немного, чтобы поддаться эмоциям. Она была такой изящной, такой красивой, воздушной, грациозной. Все её движения, эмоции и слова были такими плавными, что иногда я думал, будто женюсь на принцессе. От мысли, что эта принцесса моя, что вся её грация досталась только мне одному, мне и хотелось плакать. — Она была безумно красивой на фотографиях. — Ты похожа на неё не только внешне. Пусть у вас разные характеры, но ты такая же лёгкая, такая же грациозная, как она. Порой твои движения возвращают меня в прошлое, словно сейчас передо мной Ва-Нин. — Я очень по ней скучаю, — Муза шмыгнула и обняла папу. — Мне очень её не хватает. — Ты не забыла её? Ты была совсем маленькой. — Нет, — фея покачала головой. — Я помню её. Однажды у нас была миссия с девочками в Красной Башне. Там я увидела её силуэт, её дух, который говорил со мной. Я помню её голос, очертания лица, и улыбку. И помню, как она обрабатывала мне раны, укладывала спать. Я помню очень много, пап. — Никогда её не забывай, — он вытер слёзы дочери, потом смахнул свои. — Она была бы очень за тебя счастлива, потому что ты нашла свою любовь, родственную душу. Если бы она узнала Ривена, сказала бы сейчас то же самое. — Ривен хороший, да, — Муза ничуть не соврала. Со своими недостатками, но всё же он был хорошим парнем по отношению к ней. — Я желаю тебе испытать такую же любовь, что испытали мы с твоей матерью. Мы очень любили друг друга. Порой я думаю, что жизнь слишком несправедлива, ведь она никогда не делала ничего плохого. И лучше бы вместо неё ушёл я. — Не говори так, — Муза сжала ладони папы в своих. — Ты заменил мне и маму, и друга, и подругу. И ты был прекрасным папой. Прости, что я так редко тебе это говорила. Я очень тебя люблю, пап. — А я тебя, милая, — он крепко обнял дочь и выпустил через минуту. — Нам пора. Церемония вот-вот начнётся. Муза взяла папу под локоть, и он повёл её в сторону выхода из небольшого домика. На втором этаже была комната невесты, а на первом комната жениха, дабы они точно не пересеклись. Но они бы и не пересеклись, ведь Муза наотрез отказывалась выходить из комнаты, справляясь с собственными страхами в четырёх стенах. Ей нужно было время на осмысление с самой собой, но ни к чему толковому она не пришла. Она сомневалась, правильно ли поступала своим обманом или нет. — Ты сомневался перед свадьбой, пап? Думал, что не готов к этому? — Я нет, но твоя мама сомневалась. Она рассказала мне через какое-то время после свадьбы, что даже хотела сбежать. Бояться и сомневаться перед свадьбой это нормально, милая. Просто вспомни, что Ривен — это твой осознанный выбор, который ты сделала не пару дней назад, а лет. Время очень много значит, Муза. Если бы ты ошиблась с выбором, то поняла бы это очень давно. Ты же у меня умная. Слова папы ничуть не утешили. Ривен был её осознанным выбором, но проверку временем они не прошли. Как раз наоборот, время играло против неё, ведь чем больше времени проходило, тем сильнее она уставала. Пыталась всё исправить, поговорить, выяснить и решить, но с чёртовым временем всё рано или поздно надоедает. Заиграла традиционная живая мелодия. Муза слышала каждую ноту, который играл приглашённый оркестр, и успокаивалась. Она представила свои шумоподавляющие наушники, представила, что надела их сейчас и абстрагировалась от своего волнения. Вслушиваясь в ноты играющей музыки, она сделала шаг. Хо-Боэ шёл рядом. Его походка стала уверенней, словно этим он демонстрировал дочери держаться также. Фея не смотрела на гостей, она смотрела вперёд, на одного единственного человека. Ривен сначала ответил на её взгляд, долго задержавшись на лице, а потом прошёлся им по её изящному силуэту. У специалиста перехватило дыхание. Предпочтение Музы в простоте и скромности сделало из неё сегодня настоящую королеву. Шёлковое кремовое платье, облепившее талию и бёдра, подчёркивало её стройную фигуру. Его тонкие лямки, множество раз скрещенные за спиной, создавали по-своему красивый узор и оголяли бархатистую кожу. Волосы, передние пряди которых были заколоты заколкой и фатой, были выпрямлены и распущены. Глаза блестели какими-то супер яркими блёстками, Ривен не понял, что это такое. Затем его взгляд зацепился за шею феи. Её украшала золотая подвеска в форме капли, которую он подарил ей. Это был его самый первый серьёзный подарок на первую их годовщину. Ривен был удивлён, что Муза его сохранила. Они с Хо-Боэ наконец дошли до него, и Ривен мог взглянуть Музе в глаза. Её взгляд говорил о многом: она волновалась, сомневалась, была растеряна и запутана. Муза словно не знала, что ей делать. Бежать или остаться, признаться во всём или продолжать молчать. Он видел моральные сопротивления на её лице, читал их во взгляде, и не мог не помочь. Ривен улыбнулся одним уголком губ и едва заметно кивнул. Благо, заметила только Муза. Это сработало лучше любого заклинания. Фея тут же ответила улыбкой, и все сомнения сразу стёрлись с лица. Ей было важно почувствовать поддержку, нежели увидеть раздражение или даже злость из-за того, что она сомневается. Оно было бы логичным, ведь всё происходящее заварила сама Муза. Ривен был бы прав в своей агрессии, но парень лишь крепче сжал её руки, когда священник начал свою речь. Прозвучали положительные ответы с обоих сторон, радости гостей, а после и слова поцеловать невесту. Ривен приблизился. Аромат Музы, её парфюм, смешанный с кремом для тела и её собственным запахом, ударил в нос. Не контролируя себя, впав в такую невероятную ностальгию, Ривен на секунду прикрыл глаза. И этой секунды хватило Музе, чтобы понять. Он скучал по ней так же, как и она по нему. Пусть даже его поступки и действия говорили об обратном, нынешний момент не могло затмить ничего. Ривен коснулся её губ своими. Сначала едва ощутимое, но потом более глубокое прикосновение, перенёсшее их обоих куда-то далеко отсюда. Шуршание и редкие возгласы гостей словно испарились, волнение и сомнение Музы тоже. Похожие чувства она испытывала во время их первого поцелуя. Он был в лесу, недалеко от Алфеи, в холодный зимний день. Они были одеты в толстые куртки, оба завёрнуты в шарфы и шапки, но дискомфорт за счёт холода и одежды все равно не испортил тот миг. Муза отстранилась первой. Ощущения были приятными, но это не значит, что ей хотелось их испытывать. Не хотелось возвращать себя в прошлое, а после снова тонуть в воспоминаниях о том, как раньше было прекрасно. Муза не страдала мазохизмом, поэтому даже не посмотрела на Ривена, а сразу повернулась к гостям. Послышались аплодисменты, кто-то присвистнул. Её интересовала только реакция отца. Хо-Боэ улыбался, так широко и искренне, что Муза не могла не улыбнуться в ответ. Чуть позже Ривен и Муза вовсю принимали поздравления. Фея словно свыклась со своей ролью, и это удавалось не так трудно. Она улыбалась, благодарила, при этом поражаясь, как Ривену удавалось то же самое, но результат был один: никто ничего не заподозрил. Только от одной этой мысли Муза могла выдохнуть. Заиграла мелодия для медленного танца. Она увидела протянутую руку и вложила в неё свою ладонь. Ривен вывел Музу на середину танцплощадки, вокруг них потихоньку собирались пары. Фея ощутила, как на поясницу легла большая мужская рука, пододвинув её ближе к мужскому телу. Музе хотелось прошипеть о дистанции, но она вовремя опомнилась. Она была на собственной свадьбе, на которой играла роль уже несколько часов подряд. Играть дальше было необходимо, но съязвить она решила всё равно: — Ещё приклей меня к себе. — Теперь я твой муж, — Ривен ухмыльнулся. — Захочу, приклею. — Что за представление о браке такое? — Какое? — Вздумал делать со мной всё, что заблагорассудится? — Если бы я вздумал делать то, что придёт мне в голову, ты бы давно не стояла здесь и не была бы одетой, — прошептал Ривен прямо ей в ухо. Муза вспыхнула от такого интимного момента. Она с силой сжала плечо специалиста. — Прекрати, Ривен. Мы уже не встречаемся, чтобы шутить таким образом, понял? — гневно прошипела девушка. — Соблюдай дистанцию. — Объясни это священнику, который связал нас святыми узами брака. — Фиктивного брака, не забывай. — Я не думаю, что это уточнение остановит меня от того, что я хочу сделать. — Ты ведь специально издеваешься сейчас надо мной, — Муза на секунду прикрыла глаза. — Мне доступно только это, — Ривен ухмыльнулся. — Бесить и выводить тебя. — Знала бы, подумала бы ещё десять раз, прежде чем заваривать всю эту кашу. — Брось, — он кивнул на Хо-Боэ, который беседовал с Роем. — Он выглядит очень счастливым. Вся эта каша горькая только для нас с тобой, так что… Думаю, тебе не стоит жалеть. — Я не жалею, — Муза проследила за взглядом Ривена и тоже посмотрела на отца. Мужчина поймал её взгляд и улыбнулся. — Но, будь добр, избавь меня от своих шуток. — Ты меня ранишь, это ведь часть меня, — специалист наигранно поморщился. — Кстати, я не шутил. — О чём ты? — Когда сказал, что ты не стояла бы тут и не была бы одетой, если бы я этого захотел. — Ривен, я говорю серьёзно, — веселье специалиста начало испаряться, как только Муза посмотрела на него самым серьёзным взглядом. — Мы расстались, как бы смешно это ни звучало в данной обстановке. Я больше не хочу ни единого намёка на секс, ясно? Я не твоя девушка, ты не мой парень. — Если ты думаешь, что, будучи замужней, пусть и фиктивно, можешь ходить и наставлять мне рога, то очень сильно ошибаешься. — Не переживай, — фея почувствовала, как напряглась ладонь Ривена на её спине. — Зная, как тебя беспокоит твоя репутация и уважение других людей, я не буду это травмировать. Но это относится и к тебе. Моя репутация не должна пострадать тоже. — Обоюдная сделка, значит. Согласен. Напряжённая рука Ривена расслабилась. Муза едва не закатила глаза. Она знала, что он был лютым собственником. Знала, что был дико ревнивым, впрочем, как она сама. Но ревновать её он больше права не имел, и виноват в этом был сам. — Значит, никаких других женщин и мужчин, — заключил Ривен. — Что-то ещё? — Делать вид, что мы счастливая пара. — Само собой разумеющееся. А ты разве не счастлива со мной? — от ехидной улыбки и такого же тона Муза закатила глаза. — Добавь к списку, — ей пришлось тут же улыбнуться, потому что вокруг собиралось всё больше и больше пар. — Никаких глупых вопросов и шуток. — Тебе же нравилось моё чувство юмора, — Ривен на самом деле забавлялся от этого разговора. — Я притворялась, потому что мы встречались. — Правда? Можно сознаться уже? Тогда я притворялся, что мне нравилась твоя еда. — Что?! — девушка не удержалась и стукнула каблуком по туфле парня. Ривен прошипел ругательство и силой придвинул Музу к себе. — Я прекрасно готовлю. — А я прекрасно шучу. Вот и решили, вишенка. — Перестань меня так называть. — Ещё одно правило? Не кажется, что их слишком много? — Не кажется, потому что ты заслужил больше. Ривен крутанул Музу в танце, прижал её к себе спиной, опалив дыханием девичью шею, а потом снова развернул лицом. — Ты будешь злиться, Муза. Может, обидишься ещё больше, — смешинки в глазах исчезли. Спустя долгое время они подняли тему, которую оба избегали. Ривен за счёт гордости и показной незаинтересованности, Муза за счёт горькой обиды и злости. — Но я ничего не понимаю. — Что ты не понимаешь? — Точку невозврата. Когда ты решила, что всё между нами кончено? Это был хороший вопрос, на который Муза не знала точного ответа. Точка невозврата превратилась в долгий процесс накопленных обид – мелких и крупных. Она получилась в результате продолжительной давки реалий, ведь Муза осознала несколько вещей, с которыми было трудно смириться. Например, Ривен отказывался идти на уступки. Или отказывался садиться за стол переговоров, предпочитая умалчивать о своих обидах и демонстрируя полностью отстранённое поведение. — Когда осознала, что очень устала, Ривен. — У конфликтов не бывает только одного виновника. — Я с этим не спорю, — фея кивнула. — Но в том и подвох. Свою вину я не знаю, я её не понимаю, потому что ты не говоришь мне о ней. Не говоришь, в чём твоя проблема. — Ты хочешь узнать, значит? — Нет, — она усмехнулась. — Уже нет. И будь на моём месте другая девушка, она, возможно, не была бы такой понимающей и принимающей свою вину, о которой не подозревала. Я могла бы сказать, что моей вины нет, отказываясь понять тебя. Сейчас я отказываюсь, да. Но я никогда такой не была. Поэтому не смей меня винить в нашем расставании. Тут я скажу, что виноват только ты сам. — Это ты решила. — Да, я, — Музе осточертел весь фарс, от наколенной улыбки уже болели скулы, ей хотелось быстрее домой, лечь в постель и укрыться одеялом, прячась от всего мира. — Ты не оставил мне другого выбора. — Что бы ты ни сказала или ни надумала себе, лично для меня точки невозврата не было и пока что нет, запомни.

***

Флора поправила юбку платья и уселась поудобнее, скидывая под столом туфли на каблуке. Она едва удержала блаженный вздох, когда ноги перестали чувствовать давление обуви. Все девочки и большинство гостей продолжали веселиться на танцполе, Муза с Ривеном были в центре этого сбора. Настроения веселиться не было от слова совсем. Как раз наоборот, после сегодняшнего утра оно упало ниже плинтуса. Мало того, что она нервничала из-за Велиала, который мог как-то прослышать о свадьбе одной из её подруг и заявиться на торжество, так ещё она узнала о том, о чём предпочла бы не знать. Предпочла бы, чтобы этого не было вообще. Нос постоянно щипало от непролитых слёз. Ей было необходимо выговориться, но она понимала, что не может этого сделать ни с одним из здесь собравшихся. Знала бы она, что в будущем всё обернётся так, то не стала бы врать никому. Плевать, что её бы жалели, смотрели бы с диким сочувствием, плевать, что ей самой было бы некомфортно от того, что все вокруг знали бы о том, что она пережила. Но сейчас она бы не сидела вот так, понурив голову. Не смотрела бы перед собой потерянным взглядом, задаваясь вопросом, как ей справиться со всем в одиночку. Она едва дождалась конца свадьбы, чтобы вернуться на Землю, в свой уголок, где она смогла бы нормально всё обдумать. Но к тому моменту, когда уже все расходились по домам, Флора поняла, что одна не справится. Она боялась принимать решение, элементарно не знала, какое будет правильное. Ей было необходимо чьё-то мнение, чей-то совет или хотя бы точка зрения. Ей было необходимо поговорить. Поэтому ноги понесли её туда, где и с кем она могла это сделать. Местоположение квартиры Огрона она запомнила по большому парку, находящемуся практически напротив его дома. Место, где он расположился, было не центром, но тихой и спокойной частью города. Ночью здесь было не страшно, но страшиться Флоре было нечего. Со своей магией против простых землян у неё было куда больше шансов. Она поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь. Она открылась не сразу, где-то через две минуты. В проёме показался потирающий глаза мужчина в одних спортивных штанах и растрёпанными, но собранными наверх волосами. — Флора? — его удивление сквозило и в голосе, и во взгляде, и на лице. — Ты спал? — девушка на секунду забыла о своих проблемах и вспомнила, что сейчас был уже третий час ночи. — Ты пришла, чтобы это спросить? Видеть Флору, бывшего врага и нынешнюю жертву обстоятельств, посреди ночи на пороге своей квартиры было самым меньшим, чего мог ожидать Огрон. Поэтому он не сразу сообразил, что вообще происходит. Это он и спросил. — Я… — Флора начала запинаться. — Ты единственный, с кем я могу на данный момент поговорить. — О как, — маг выдохнул, оглядев девушку с головы до ног. Она была в вечернем платье, с вечерним макияжем и причёской. Ещё более странно. Это она к нему в гости так нарядилась или просто лунатила? — Милости прошу. Он отошёл и раскрыл дверь полностью, услышав, как фея расслабленно вздохнула и тут же ступила внутрь. Вопросов было всё больше, ведь Флора очень странно себя вела. — Огрон, прости, что я так резко и неожиданно, — Флора начала тараторить, и маг не мог не заметить, как дрожал её голос. Присмотревшись внимательнее, он заметил застывшие слёзы. — Но мне правда не к кому пойти. Я никому не рассказала о том, что пережила с Велиалом. Знаешь только ты. — И ты решила заново вспомнить это всё на ночь глядя? — Нет, — она покачала головой. — Я беременна, Огрон. И я не знаю, что мне делать.