«Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут, Жди, когда жара, Жди, когда других не ждут, Позабыв вчера…»
К. Симонов
— Твою… Шепфа! Я с силой подняла тяжелые веки, услышав чей-то крик. В голове зияла бездонная пустота, и когда я хотела зажмуриться от яркого солнечного света, не сразу поняла, что никакой боли не последовало. Пожалуй, данное явление напугало меня больше, чем чужой крик. — Это Уокер? Не может быть… — голос стал четче, и я узнала в нем Монику, Непризнанную с моего потока. — Она же пропала… неужели она все это время была в лабиринте? — на этот раз голос принадлежал мужчине и если память не подводит, то это Энди. — Надо позвать учителей. — Да что вы так кричите, — я приподнялась на локти, быстро моргая из-за засохших слез, что склеили ресницы. — Вики, с тобой все нормально?! — с паникой прошептал Энди, видимо потеряв голос от шока. — Что с тобой произошло? Я смотрела то на Энди, то на Монику, а они в свою очередь смотрели мне за спину, глупо глотая воздух ртом. Протерев глаза ладонями, я медленно поднялась с земли, стряхивая с платья несуществующую грязь. Надо же, это изумрудное платье пережило смерть и подъем на Чистилище. Не многие смогут похвастаться той же стойкостью, как эта ткань. Проигнорировав вопрос, я прошла мимо Непризнанных, чувствуя щекотку травы о голые ступни. И все же не это заставило меня остановиться и глубоко вдохнуть, прежде чем обернуться назад. Два тяжелых черных крыла шлейфом следовали за мной, шурша траву золотистыми кончиками перьев. Основание их возвышалось над моей головой, из-за чего мне пришлось приподнять голову, дабы рассмотреть два огромных клыка с мягкими округленными концами, покрытые золотым напылением, как и перья. Я попробовала приподнять правое крыло, и оно послушно оторвалось от земли, стряхнув с травы утренею росу. Проделав то же с левым крылом, я пошевелила лопатками, ощущая легкую тяжесть, хотя целиком крылья одним взглядом рассмотреть тяжко. — Что здесь происходит? — метая громкие ругательства, выбежал Геральд, на ходу надевая черную мантию. Но стоило учителю заметить меня, как он замер, продолжая сжимать в кулаке ткань накидки. — Вик. Вики? Что ты тут делаешь?! Где… где ты была?! Теперь на крик учителя стала сбегаться полшколы, а за ними поспешили другие учителя, что так же собирались на ходу, сонно потирая глаза кулаками. Но стоит им увидеть меня, то остатки сна мигом исчезают с их лиц, уступая сначала непониманию, а затем и оцепенению. Сколько же меня не было? — Не знаю, — солгала я, нервно оглядывая заинтересованные взгляды зевак. — Это вы мне объясните: почему я очнулась в саду с новыми крыльями? Как можно громче высказала я, намериваясь симулировать злость. А злость — маска шока. Мне не хотелось рассказывать правду, особенно перед всей школой. По первому впечатлению можно понять, что никто не знал, куда я делась. А это значит, что никто понятия не имел про мою смерть. Следовательно, убийца спрятал мое тело. Или знал, что я воскресну. В любом случае оба варианта ужасны. И мне придется разгребать все самой. — Вики! Шепфа, ты жива! — когда Геральд безмолвно поджал губы, не зная, что ответить, ему во спасение появилась Мими, сбивая на ходу каждого. От неожиданности Мими сама не заметила, как произнесла имя Бога. Дьяволица напала на меня с объятиями, закрывая от всего мира своими вишневыми крыльями. Но если раньше в моих серых пушистых обрубках таилась слабая зависть рядом с ее красивыми ровными крыльями, то теперь мои крылья с достоинством завышались над нами обеими. — Ты где, мать твою, была?! — закричала мне в лицо Мими, сглатывая слова из-за отдышки. — Я с ума едва не сошла, когда нашла твои туфли в коридоре! А на них была кровь… мы все уже успели подумать, что тебя… Что тебя, как Сэми… Мими неожиданно зашептала, поглаживая холодными ладонями мою спину. Ей не хотелось произносить убийственные слова, тем более теперь зная, что они лживы. Но она не представляет, что они правдивы. Меня убили, и возможно это тот же убийца, который видел последний вдох Сэми. Нет, я обязана найти его и заставить пройти тоже, что прошла я. Смерть. — Все хорошо, со мной все в порядке, — повторяя поглаживания Мими, успокаивала я тихим голосом девушку. — Я вернулась и больше никуда не уйду. — Вы все так говорите, а потом пропадаете, оставляя лишь обувь с кровавыми пятнами на земле, — Мими пробила легкая дрожь, но девушка не плакала, с усилием натягивая печальную улыбку. — Надо отвести Уокер в лазарет, — вмешалась Мисселина, прикрываясь легкой молочной накидкой, пряча длинную в пол сорочку. — Что вы стоите? Геральд! С неподдельным страхом ангел посмотрела на демона, не зная, что нужно делать в данной ситуации. Я свалилась неожиданно, как снег на голову в июле. И худшая мысль, посетившая меня, что лучше бы я не возвращалась и не приносила новых проблем. Лучше мне следовало отправиться в Рай. Среагировав на страх Мисселины, Геральд разнял нас с Мими и повел меня в лазарет, придерживая за талию, будто до этого я не стояла на ногах все это время. Мими побежала за нами, как и Мисселина с чересчур тихим Фенцио, что словно кукла шел, не сгибая колен и не хромая без своего посоха. Когда меня буквально заволокли в лазарет, учителя с шумом закрыли двустворчатые двери, пряча меня от назойливых взглядов учеников. На шум сбежались две медсестры вместе с врачом, быстро похлопывая мягкими ангельскими крыльями. Мне кое-как удалось сесть на кушетку, когда ангелы настырно пытались уложить меня на нее, будто я собралась умирать в третий раз. Мне пришлось вытерпеть пристальный осмотр и ряд вопросов о самочувствие, прежде чем врач подтвердила, что со мной все в порядке, Теперь, когда пропали все вопросы по поводу моего здоровья, настало молчание. Лучше бы у меня нашли страшную рану, чтобы успокоить свой страх и поверить в нападение, чем смотреть на мою гладкую кожу и не понимать, что со мной произошло. — Ты помнишь, что с тобой произошло? — Геральд устало надавил пальцами на виски, задавая один и тот же вопрос. — Нет, — я отвернулась в сторону окна, пряча ложь в глазах. — Последнее, что помню, так это то, что я шла по коридору во время бала и… все. Дальше темнота, а потом я проснулась на траве в саду. — Тебя никто не преследовал? Может, ты кого-то видела или слышала странные звуки? — Мисселина задала новый вопрос, нервно теребя тонкими пальцами край белой накидки. — Нет, ничего странного не было… иначе бы я заметила, — я делала паузы между словами. Учителя пеняли их на шок, когда я замолкала, придумывая ложь. — Хорошо, тебе надо отдохнуть, — Геральд тяжело выдохнул, недовольный моими ответами. — Позже, когда проснешься, пускай медсестры позовут кого-нибудь из учителей. И, Вики, — Геральд опустил на меня серьезный взгляд, и при удачном свете я заметила бледные мешки под его глазами. — Если вспомнишь хоть что-то, то незамедлительно лети к учителям. Тут же, поняла? Я кивнула, уже начиная уставать от всеобщего внимания. Учителя еще постояли над моей душой пару минут и неуверенно, но с охотой вышли из лазарета, в этот раз осторожно закрывая за собой двери. Врач проводила их взглядом и, не зная, что принято делать в таких ситуациях, что-то прошептала мне похожее на «Поспи», вернулась за ширму за свой стол. — Ну наконец-то они свалили, — я резко вдохнула, когда из-за ширмы прокралась Мими. Дьяволица тихо подошла к моей кровати и села на нее, нагло забрасывая ноги на постель. — Я уже думала, что они никогда не уйдут. — Как ты сюда прошла? — как можно тише прошептала я, бросая взгляд на спрятанный за ширмой стол врача. — Незаметно вошла за учителями и спряталась. Они были так обеспокоены, что не заметила мою энергию. — Пожав плечами, Мими заерзала на постели, нервно покусывая губу. — Так что с тобой произошло? Где ты была все это время? Я измучено закрыла глаза и откинулась назад на подушку. Разве она не слышала весь разговор? Или думает, что я расскажу ей другую историю? Увы, но для всех я получила амнезию и ничего не помню. — Сколько меня не было? Я открыла глаза, когда прошло несколько минут после моего вопроса. Мими напряженно считала не то дни, не то недели на пальцах, что-то тихо говоря под нос. — Мими, сколько меня не было. Уже с неподдельным негодованием проговорила я, что не заметила, как затряслась тень врача за ширмой. — Два месяца, — виновато произнесла Мими, будто эта она убила меня и теперь хочет раскаяться в преступление. — Плюс минус неделя. — Класс, — выдохнула я, пытаясь вспомнить временное ощущение в Чистилище, но большая часть подъема по горе уже успела кануть в Лету подсознания. Как же долго я шла? — За эти месяцы мы с ума чуть не сошли, ища тебя. Люцифер вообще улетел из школы и ищет тебя в Аду. — Я резко присела, услышав до боли знакомое имя. Именно это имя я проклинала на каждом шагу в Чистилище, и именно его я молила в саду Эдема. — Он сильно изменился после твоего исчезновения. — Что? Почему он ищет меня в Аду? — перебила я Мими, подсаживаясь к ней ближе. — Когда ты пропала, учителя и некоторые ученики, в том числе я и Люцифер, отправились на твои поиски. Нам удалось уловить шлейф твоей энергии. И он привел нас к пропасти в Ад. — Мими вымученно улыбнулась, отворачиваясь в сторону окна. Так же, как и я, когда скрывала ложь. — И с того момента Люцифер ищет тебя в Аду. Дыхание замерло, а сердце забилось чуть быстрее, пытаясь пробить ребра. Я подобрала ноги к груди и обняла их, пряча в коленях зажженные красным румянцем щеки. Мне стало неловко тепло на душе от мысли, что все это время Люцифер думал обо мне, как и я о нем. Но больше меня заинтересовало информация о моей энергии. Значит, убийца унес мое тело в ад. Какова вероятность, что он демон? — Но уверенна, до него уже дошла новость, что ты вернулась. Люцифер вот-вот прилетит обратно. — С надеждой прошептала Мими, пряча лицо в черных, как воронье крыло, волосах. Мими еще двадцать минут молча сидела на моей кровати, пока чувство неловкости не подсказало ей уйти под предлогом: ты, наверное, устала. Оставшись почти одна, если не смотреть в сторону врача, я поднялась с кровати, разминая затекшую спину. Новые крылья были тяжелей старых, но их красота стоит того. Я снова похлопала мощным оперением, сдувая ветром волосы в лицо. Хорошо, что медсестра вышла, когда одна из медсестер забежала в палату и что-то нервно зашептала той, иначе бы вновь стала укладывать меня обратно в кровать. Так и прошел остаток дня: я бессмысленно блуждала по палате, раз за разом рассматривая новые крылья и получая замечания от врача за то, что не могу спокойно лечь в кровать и отдыхать, пока есть на то время. Я сама не понимала, почему не хотела лежать после того, как прошла километры Чистилища. Когда наступила ночь, врач зажгла одинокую лампадку на столе, отчего ее тень выросла на всю ширму и неестественно тряслась от каждого шороха ветра. Спустя недолгое время ангел уснула на рабочем столе, а я устала настолько, что сон не хотел забирать меня в свое царство, из которого я так долго бежала. Я так и лежала на спине, глупо глядя на темный потолок, пытаясь вновь вернуть свои мысли, что потерялись где-то на горе Чистилища. В этой ночной темноте можно уснуть навсегда. Но жить хотелось больше. — Вики? Не спишь? — Я подскочила с кровати, услышал бархатный голос в темноте. Люцифер пробрался в палату через окно. Его фигуру освещала луна, подчеркивая все изгибы и блеск глаз. Я натянула одеяло на грудь, которую закрывает лишь полупрозрачная тонкая сорочка, которую принесла Мими. — Люцифер? Что ты тут делаешь? — повысив шепот на максимум, я нащупала рукой лампадку на столике и зажгла приглушенный свет, чтобы врач не проснулась. — И тебе привет, — Люцифер улыбнулся, пуская пятерню в волосы, вороша их. Кажется, он сам до конца не понимал, зачем ворвался в мою палату. — Как ты? Я немного растерялась от его появления, поэтому лишь пожала плечами, уже сама ничего не понимая. Как я? Что должен чувствовать человек, после того, как его убили, а после он на своих двоих прошел невероятный километраж по мифической горе искупления? — Нормально, — проглотив ком в горле, бесцветно произнесла я, отворачиваясь от пронзительных глаз Люцифера. — Сделаю вид, что поверил. Но при условии, что ты мне все расскажешь. — Люцифер подошел к кровати ближе и облокотился боком о ширму, сложа руки на груди. — Где ты все это время была, Уокер? Я весь Ад пролазил, ища тебя! Я машинально отпрянула назад на его повышенный тон. Дьявол начинал злиться, вспоминая, где был все эти два месяца. Он изменился с последнего момента нашей встречи. Щетина отросла, делая Люцифера еще старше; пламенный огонь в его кровавых глазах потух, и теперь там лишь искрился уголь — слабая пародия на прошлый пожар, что успел растопить лед моих глаз. — Я не знаю. Кажется, все это время я спала. — Мой голос дрогнул, когда где-то в глубине подсознания поняла, что говорю правду. — Но теперь я проснулась. И, не знаю, что на меня нашло, я поднялась с кровати и, придерживая края одеяла, подошла к Люциферу. Дьявол замер, не дыша. Он смотрел на мои действия, словно на дикого зверя без зубов — с интересом, не чувствуя опасности. Теплый свет свечи танцевал на наших телах, когда мы медленно, словно последние осенние листья перед долгой зимой, падали в объятья друг друга, прячась в крыльях от холодного ветра ноября. Так и началась наша вечная зима с теплых касаний и сладких обещаний никогда не отпускать на волю к крепким морозам.
***
Сначала мне показалось, что я проснулась от жара. Все тело свело судорогой, а перед глазами запрыгали цветные круги, как пролитый бензин в лужу. Но через секунду голову пробила сильная молния боли, что спина изогнулась в мостик, а уши заложило от тупого вскрика. Но Люцифер не проснулся, и врач не зажгла свет. Я сползла на пол, сжав глаза и ориентируясь только на ощупь. Сомкнув зубы, я кое-как доползла до ванной, чувствуя, как горячо пульсирует голова. Опершись об раковину, я поднялась на ноги и резко раскрыла глаза. И в кромешной темноте я орлиным взглядом увидела монстра. Белые рога, завитые на концах, просквозили мою голову, оскверняя волосы теплой кровью. Судорожно задышав, если вообще дыша, я потянула руки к рогам, не заметив, как ярко белым огнем горят мои глаза в ночи. Холодная кость рогов казалась чужой, как и сами касания по ним. — Твою… Что это…? Пальцы задрожали, когда коснулись крови на волосах. Затаив дыхание, я открыла рот, больше не сдерживая вскрик паники… — Тихо! — крик застрял в горле и в ладони незнакомца, схватившего меня.