Разбить яйцо: снаружи или изнутри?

Утро наступило неожиданно. Проснувшись от мягкого тормошения за плечо, первые несколько секунд я пялилась на миссис Уизли как на восьмое чудо света. Пока воспоминания о реинкарнации медленно наводняли мой разум. "Вот же чëрт…" Я на автомате ответила на пожелание доброго утра от миссис Уизли и устало потëрла шрам. Раздражëнно уставилась на руку. Хмыкнула. "Что ж, этого следовало ожидать. Если ко мне перешли воспоминания Гарри, то почему бы не перейти привычкам?" За этим плавно последовал вопрос: каких ещё изменений мне ждать? Может, и характер мой изменится?.. Я резко оборвала бесполезные размышления, которые могли продолжаться бесконечно, и отправилась в душ — то, что сейчас необходимо. Особенно, если учесть, что трое парней в этой комнате нехотя, но начали подниматься. А я выросла в большой семье, я знаю: если не успел сразу, не успеешь уже никогда. Вместе мы спустились на кухню. Миссис Уизли разложила по тарелкам моей любимой каши — овсянки — и отправилась наверх — будить Гермиону и Джинни. А я, позволив себе насладиться парой ложек, подняла очередную на высоту подбородка и обратилась к мистеру Уизли: – Мистер Уизли, вы вчера обещали мне показать свою коллекцию магловских технологий, синхронизированных с магией, – напомнила я ему вчерашний разговор перед сном. И отправила ложку с кашей в рот. Мужчина быстро огляделся и заговорщицки наклонился над столом: – Верно. Хочешь посмотреть сейчас? – Почему бы и нет, – я улыбнулась и обратилась к трëм другим свидетелям нашего сговора: – Вы с нами? Лицо Джорджа мгновенно скривилось. Я подмигнула. Фред нахмурился, повернулся к брату. Проведя секундный мысленный консилиум, близнецы пожали плечами и поднялись из-за стола. Я удовлетворëнно кивнула и повернулась к последнему свидетелю. – Ро-он, – протянула почти елейным голосом. – Не хочешь глянуть, что снова изобрëл мистер Уизли? Парень посмотрел на меня, как на сумасшедшую, затем на воодушевленного отца и промямлил: – Я… Э… Догоню вас? Только кашу доем. Я фыркнула. – Ага, мы ждëм тебя. Рон покивал с серьёзным видом, но его сдали вспыхнувшие уши. В холле у входной двери стоят готовые с вечера рюкзаки. Я подхватываю свой и подталкиваю близнецам их. Они смотрят на меня одинаковыми внимательными взглядами и молча закидывают рюкзаки за спину. Мистер Уизли, который уже весь в своём сарае ничего не замечает. Он идёт впереди пружинящей походкой, а я намеренно замедляю шаг, и понятливые близнецы замедляются вместе со мной. – Вы же хотите вынести конфеты, – говорю негромко, и они синхронно вздрагивают. – Я могу помочь. И уже открывшиеся рты мгновенно захлопываются. Близнецы смотрят на меня изумлённо, а я поясняю: – Миссис Уизли наверняка проверит вас, чтобы вы ничего не утаили. Вряд ли она поверила, что вы всё уничтожили. – Как и ты, – хором говорят они, и я улыбаюсь. – Я просто нечаянно заметил конфету в кармане Джорджа, – Джордж тут же хватается за карман, – что подтверждает, что ваш план не надёжен. – И что ты предлагаешь? – настороженно спрашивает Фред. Я пожимаю плечами: – Могу спрятать конфеты в своём рюкзаке: меня миссис Уизли точно проверять не будет. Близнецы согласно кивают. – Зачем тебе это? – после паузы спрашивает Джордж. – Просто хочу, чтобы у вас всё получилось с вашим магазином, – серьёзно говорю я, на этот раз совершенно искренне. Секунду они смотрят на меня не моргая, а затем синхронно, как всегда, протягивают руки. Я широко улыбаюсь, когда отвечаю на пожатия. – Как мы это провернём? – весело спрашивают близнецы в предвкушении очередной шалости. – Очень просто. Я отвлеку мистера Уизли на его изобретения, а вы пока переложите конфеты в мой рюкзак. Если всё не поместится, переложите часть моих вещей в свои рюкзаки. – И правда просто, – усмехается Фред. – И как мы раньше не додумались, да, братишка? – поворачивается к нему Джордж. – Надо было просто кому-нибудь подбросить конфеты. – Эй, эй! – возмущаюсь я, и близнецы смеются. Простой (и гениальный) план проходит как по маслу, и я, размахивающий руками мистер Уизли и насвистывающие близнецы возвращаемся на кухню. – Где это вы были? – грозно спрашивает миссис Уизли. – Артур? У мистера Уизли вспыхивают уши. Я тихо здороваюсь с девочками, и у его дочери вспыхивают щëки. "Что за семья… Похоже, говорить всякую чушь с серьёзным лицом получится только у близнецов." Мне стало слегка грустно: умело вешать лапшу на уши было отличительным признаком моей семьи. О котором очень мало кто знал. Потому что, да: умело. После завтрака мы всё по очереди пережили объятия миссис Уизли и отправились в путь-дорогу. Из которой интересного было только подъëм на вершину Стотсхед Хилла — я думала, что сдохну, пока дойду. Там нас встретил Амос Диггори, который интересным не был. Мне вообще он напомнил клоуна — глупый, болтливый и несмешной. Но, правды ради, стоит отметить, что я могу быть субъективна: Амос дико выбесил меня, когда начал разглагольствовать о том, что Седрик играет в квиддич лучше, чем Гарри. Серьёзно, мистер? А ничо, что Поттер обыгрывал вашего сына три года подряд? И это при том, что Седрик дольше на метле и, по идее, опытнее. Ну да, кому сдалась логика… – Кажется, уже пора, – сказал мистер Уизли, взглянув на наручные часы, и обратился к мистеру Клоуну: – Не знаешь, Амос, кто-нибудь ещё подойдёт? – Нет… Лавгуды там уже неделю, а Фосетт не достал билетов, – покачал головой Клоун. (Кажется, мне доставляет удовольствие так его называть.) – А больше тут никто не живёт из наших. – Никто, – согласился мистер Уизли. – Осталась минута… Приготовились. Он посмотрел на нас с Гермионой. – Надо всего лишь коснуться портала хотя бы пальцем. Все сгрудились вокруг башмака, который держал Клоун. ("Ехехе, мстя моя будет страшна" — самоирония моë всë.) Я, зажатая с обеих сторон Гермионой и Роном, дотянулась до него кончиком пальца. – Три, начал отсчёт мистер Уизли. – Два… Один! Я почувствовала, как меня рвануло крюком за живот. Ноги оторвались от земли. Палец словно примагнитился к башмаку, и я поняла, что при всëм желании не смогу его оторвать. Ветер завывал вокруг нас. Мир превратился в коловращение красок. Кружилась голова, и я зажмурилась. Ноги вдруг врезались в землю, на меня налетела Гермиона, и мы упали. Рядом шлёпнулся Рон. Башмак с глухим стуком свалился на землю возле моей головы. Приподнявшись, я увидела потрёпанных, но устоявших на ногах, мистера Уизли, Клоуна и Седрика. Все остальные валялись на земле. Стоящий над нами волшебник что-то сказал своему напарнику с пером и пергаментом. "Сообщил время прибытия и точку отправления", – вспомнила я момент из книги. Поднялась на ноги и протянула руку Гермионе. Все остальные упавшие тоже вставали. Краем глаза я заметила, как Седрик подал руку Джинни. "Джентльмен", – фыркнула я, улыбнувшись. – "Понятно теперь, чего девчонки вешались. Думаю, с тобой мы подружимся." Мы распрощались с Диггори и во главе с мистером Уизли поспешили на свидание с небезызвестным мистером Робертсом. Тем самым, кому не посчастливилось повстречать на своëм пути волшебников Министерства Магии. За время чтения книг у меня сложилось впечатление, что туда набирают самых тупых магов, что смогли найти. Мистер Робертсон оказывается непримечательным человеком, из тех, кого называют "серой массой", но я постаралась запомнить его лицо, как запоминает командир солдата, которым жертвует. "Хоть это и попахивает мазохизмом." Я помогла мистеру Уизли отдать привратнику нужную сумму, но на свою беду мистер Робертсон начал рассуждать о странностях здешних посетителей, за что и поплатился. Откуда ни возьмись (определëнно аппарировал) появился волшебник в гавайской рубашке и брюках для гольфа. – Obliviate! – крикнул он, направив волшебную па­лочку на мистера Робертса. А я мысленно пробила себе лоб фейспалмом. Глаза магла на мгновение разбежались в стороны, морщины на лбу разгладились, и лицо приобрело без­мятежно-сонное выражение. – Вот вам карта лагеря, – мирно промолвил мистер Робертс, – и сдача. – Большое спасибо, – сказал мистер Уизли. Волшебник в брюках для гольфа проводил нас до во­рот. Вид у него был изнуренный: подбородок зарос ще­тиной, а под глазами залегли лиловые тени. Отойдя по­дальше, чтобы не слышал мистер Робертс, волшебник негромко пожаловался мистеру Уизли: – Уйма хлопот с этим парнем! Десять раз на день при­ходится накладывать заклятие Памяти. Я застонала. "Боже мой, что за идиоты! Если всё волшебники такие придурки, тогда неудивительно, что они живут словно в Средневековье до сих пор. Стирать память десять раз за день! Если у вас мозгов нет, заимейте хотя бы совесть. Вы же сделаете человека дауном! Господи, ну что за идиотов набирают в Министерство магии. Неужели так сложно было поставить привратником волшебника? Но даже если у вас на это сообразительности не хватило, то что вам мешало СТЕРЕТЬ ПАМЯТЬ ОДИН, БЛИН, ЧЁРТОВ РАЗ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ МЕРОПРИЯТИЯ?!!" – А разве мистер Бэгмен не начальник департамен­та Магических Игр и Спорта? – громко поинтересовалась Джинни рядом со мной, и я вздрогнула. Оказалось, пока я бомбила на идиотов-волшебников, мистер Ошибка Эволюции уже исчез. Постаравшись как можно незаметнее выдохнуть, я вновь натянула на лицо маску. Благо, никто не заметил моего психоза, потому что отвлеклись на шоу мистера Я-работаю-в-правительстве-но-даже-не-в-состоянии-узнать-как-одеваются-маглы-потому-что-мой-мозг-с-куриное-яйцо… "Так. Хватит. Ты сейчас сорвёшься." Делаю глубокий вдох и медленный выдох. Понимаю, что все уже двинулись следом за мистером Уизли и спешу за ними. Мы брели вверх по утонувшему в тумане полю вдоль длинных рядов палаток. Многие смотрелись почти обыч­но — их хозяева явно постарались придать им магловский вид, хотя и допускали промашки, но я могла закрыть на них глаза. Но попадались палатки настолько откровенно волшебные, что я боялась поворачивать в их сторону голову, чтобы вслух не разразиться проклятиями. "Мы скрываемся от маглов. Поэтому мы повесим маскировку на людей, ничего в ней смыслящих. И поставим на страже магла. Ну, чтобы убедиться, что он ничего не заметит. И семью его здесь оставим. Чтобы уж точно не запалиться." – Вечно одна и та же история, – улыбнулся мистер Уизли. – Не можем не пофорсить во время массовых сборищ. "Не вижу в этом ничего весёлого. Ну, да что я понимаю! Некоторые, очевидно, гордятся своим идиотизмом. Кичатся им. Пф, форсят." – Ну, наконец пришли. Вот и наше место, – указал мистер Уизли на опушку у самого леса, посреди которой красовалась табличка с надписью "Уизли". – Лучшего места просто не найти! Спортивное поле как раз лесом. Ближе уже некуда. – И, сбросив на землю рюкзак, прибавил, слегка волнуясь: – Запомните, всякая магия запрещена. Говорю серьезно — ничего волшебного, пока мы на магловской территории в таком количестве. ("А смысл? Тут всё равно хватает идиотов.") Палатки ставим своими руками! Это, полагаю, совсем нетрудно... Люби­мое занятие маглов. Ну-ка, Гарри, как, по-твоему, с чего надо начинать? Гарри никогда не ставил палаток, он, стараниями Дурслей, и за пределы Прайвет Драйв до школы выезжал всего пару раз в жизни. Но я в этом разбиралась. Не сказать, чтобы я когда-либо была особой любительницей палаточного туризма, но среди нашей байкерской компании такие люди были, и они почитали своим святым долгом несколько раз в год вытаскивать нас за город с рюкзаками за плечами. Как результат, я запросто могла поставить палатку, сварганить в котелке на костре что-то съедобное и знала основы выживания в дикой природе. Чтобы не слишком блистать своими способностями, я взяла в помощники единственного человека, хоть что-то смыслящего в палатках — Гермиону, мягко, но твёрдо отстранив от выполнения задачи всех остальных. После обустройства нашего временного пристанища, я, Рон и Гермиона отправились за водой. Понаблюдав за экспериментами юного Кевина, навестив зону ирландцев и сходив взглянуть на плакаты Крама, мы наконец дошли до колонки. В очереди перед нами стояли двое мужчин: одного, одетого, на удивление, вполне приемлемо, с лихвой компенсировал другой в длинной сорочке в цветочек. Первый протягивал второму брюки в полоску и молил с отчаянием: – Надень их, Арчи, не ва­ляй дурака! Нельзя разгуливать в таком виде, магл-привратник наверняка что-то заподозрил... На этом моменте у меня дёрнулась бровь, но я умудрилась вернуть её на место. – Я купил это в магловском магазине, – упрямо воз­ражал Арчи. – Маглы такую одежду носят. – Магловские женщины их носят, а не мужчины. Мужчины носят вот это, – настаивал его собеседник, потрясая полосатыми брюками. – Не надену! – негодовал Арчи. – Я люблю свежий ветерок вокруг интимных частей тела, так что спасибо! Тут уж во мне начал булькать смех. Благо, не во мне одной, и мы с Гермионой под недоумевающим взглядом Рона пулей вылетели из очереди. Отбежав немного, мы согнулись пополам от хохота. Эмоции, что я сдерживала в себе последние пару дней, наконец вырвались наружу в смехе, и у меня началась буквально истерика. Даже после того, как Гермиона отсмеялась, я валялась на траве и попеременно то плакала, то хохотала. Отчего, взглянув на меня, девушка вновь схватилась за живот. Вернулись мы, когда наша очередь уже почти подошла, и Рон начал беспокойно оглядываться в поисках. На обратном пути мы то и дело останавливались — встречали знакомых. Когда же мы всё-таки дошли до лагеря, то застали мистера Уизли, ловившегося кайф от попытки зажечь спичку, который ему обломала Гермиона. После того как я правильно сложила хворост, костёр наконец разгорелся. И Уизли, поняв, что от их помощи никакого толка, передали мне обязанности по приготовление обеда, а сами занялись разговорами с то и дело проходящими мимо нашей палатки министерскими служащими. Мистер Уизли давал краткие пояснения, в основном для Гермионы. Кажется, ему было приятно получить такого благодарного слушателя, радостно впитывающего новую информацию. "Если в мире существует путеводитель по Министерству Магии, она изучит его от корки до корки." Когда я начала раскладывать рис и сосиски по пластиковым тарелкам, подоспели Билл, Чарли и Перси. – Только что аппарировали, пап, – отрапорто­вал Перси. – А, превосходно! Как раз к обеду! Мы успели наполовину опустошить тарелки, как прибыл Мерзкий человек №1. Мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, при­ветствуя Бэгмена. – Главное действующее лицо! – радостно возвестил он. – Привет, Людо! Мои брови изогнулись: "Действительно у мужчин только первые сорок лет детства тяжёлые, остальные — попроще…" Он был одет в чёрно-жёлтую квиддичную мантию, и я была уверена, скажи ему кто, что правила требуют одеться по-магловски, большие голубые глаза из-под светлой чёлки воззрились бы на него в искреннем изумлении. Людо производил впечатление большого, но по-прежнему невинного ребёнка. "Только вот впечатления обманчивы." – Эй, на палубе! – весело крикнул Бэгмен, источая радостное возбуждение. – Артур, старина! – привет­ствовал он мистера Уизли. – Что за денёк, а? Что за де­нёк! Лучшей погоды и желать нельзя! А там — тихая бе­зоблачная ночь... Почти никаких заминок... Мне здесь и делать нечего! У него за спиной промчались несколько взмыленных министерских волшебников, спешащих к горящему в отдалении магическому огню: искры от него летели на высоту метров десяти. Я не сдержала ироничного фырканья. Бэгмен не стал расшаркиваться и от приветствия тут же перешёл к своему главному интересу: предложил мистеру Уизли пари на грядущий чемпионат. Тот поставил галлеон на победу Ирландии, но Людо не успел разочароваться, — в игру вступили близнецы. Они сделали сумасшедшую ставку (которая, как известно, каким-то невероятным образом оказалась выигрышной): поставили тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей, три кната на то, что Ир­ландия победит, но снитч поймает Виктор Крам. Плюс пять галлеонов за палочку-надувалочку, приглянувшаяся Бэгмену. "Ага, Фред и Джордж надули его на пять галлеонов, а тот их на семьсот сорок пять", – мрачно подумала я. И усмехнулась. "Ну, что ж, стоит увеличить риски не только близнецам. А то игра стала скучновата, правда, Людо?" – …Так вы уверены, что Ирландия побе­дит, но снитч поймает Крам? Мало шансов, ребята, мало... По такому случаю принимаю вашу ставку из расчета один к двадцати... Плюс еще пять галлеонов за палочку… итого имеем... Людо Бэгмен вытащил книжку и перо и… – Я разобью! – выкрикнула я, аж вскочив с места. Все в изумлении уставились на меня. – Разобьёшь? – недоумённо переспросил Бэгмен. – Гарри имеет в виду, – тут же пришла на помощь Гермиона, – магловскую традицию: когда два человека спорят на что-то, третий, обычно кто-то со стороны, становится свидетелем их спора, и в знак этого ударом ладони разбивает рукопожатие спорщиков. – Свидетель значит… – задумчиво произнёс мистер Уизли. – Вообще-то, у волшебников есть заклинания, закрепляющие споры, но их, обычно, не используют в бытовых ситуациях. – Да-а? - тяну я разочарованно. – Но ведь тогда совсем неинтересно! И расстроенно плюхаюсь обратно на траву. Боковым зрением я внимательно слежу за впавшим в раздумья Бэгменом, который то и дело бросает на меня взгляды. А точнее, на мой шрам. "Абсурдная ставка с нулевой степенью риска против расположения Мальчика-Который-Выжил. Я знаю, что ты выберешь. В тебе нет ни капли осторожности, зато есть азарт." – А что за заклинания? – тут же загорелась Гермиона. – Promissio* – самое популярное и самое простое, – сказал Людо, только мистер Уизли открыл рот, – его даже школьник освоит за пару минут. – Добавил он и задумчиво посмотрел на меня. Я улыбнулась в мыслях самодовольно, а на лице у меня появилась совсем другая улыбка — восторженная и азартная. Следующие пятнадцать минут мистер Уизли, весь вид которого кричал о том, что он не одобряет этот спор и то, что он ему фактически способствует, и Людо Бэгмен, вновь превратившийся в веселящегося мальчишку, учили меня чарам Promissio. Когда заклинание, оказавшееся действительно простым ("При всех возможностях они вообще ничем не пользуются… Маги точно идиоты."), было выучено, а порядок Обещания обговорен, Бэгмен, Фред и Джордж подошли ко мне, и я подняла палочку. – Людовик Бэгмен заключает договор с Фредериком и Джорджем Уизли на игру в квиддич между Ирландией и Болгарией, – я плавно направляла палочку поочерёдно на всех участников. – В случае победы Ирландии, при том, что снитч поймает ловец болгарской команды — Виктор Крам, Людовик Бэгмен обязуется выплатить Фредерику и Джорджу Уизли 745 галлеонов 13 сиклей 3 кната. В ином случае, Фредерик и Джордж Уизли обязуются выплатить Людовику Бэгмену 37 галлеонов, 15 сиклей 3 кната. – И взмахнув палочкой, я чётко произнесла: – Promissio! Белые искры вырвались из наконечника и осели на спорщиках. Секунду они блистали словно новогодние ёлки, а затем искры растворились без следа. Пока Бэгмен и близнецы приходили в себя, я живенько сгребла деньги близнецов и закинула их в стоящий неподалёку рюкзак Джорджа. В итоге, опомнившемуся Людо оставалось только хлопать круглыми глазами. – Налить Вам чаю, мистер Бэгмен? – невинно поинтересовалась я, словно не замечая, как он проводил взглядом рюкзак. Он слегка вздрогнул, перевёл на меня взгляд и, словно встряхнувшись, вновь принял вид весёлый и непринуждённый. – Плесни мне чуток… – весело начал Людо, но его прервал хлопок аппарации. – Ба! Да это же Барти! Привет, старина! Барти Крауч был сухопарый, подтянутый, мужчина средних лет, в безупречно свежем костюме и галстуке. Пробор в коротких седых волосах идеально прям, узкие, щеточкой, усы, словно выровнены по линейке, а ботинки блестят как лаковые. Он как небо от земли отличался от “Мерзкого человека”, и уже за это я почувствовала к нему симпатию. Хоть и не люблю душных людей, а Крауч, определённо, был именно таким. Человек, при появлении которого все (кроме Бэгмена), казалось, сели немного прямее, привлёк к себе всё внимание, и это позволило мне скрыться в палатке. Я села за стол, достала пергамент и перо из секретера. Чуть недовольно посмотрела на доисторические приборы для письма и взяла в руки перо — как и стоило ожидать, оно ладно легло в руку. Написав несколько писем, я взглянула на настенные часы, – было уже пять вечера. "Самое время. Считай, иду по расписанию." Я хмыкнула и поднялась из-за стола. Распахнула окно. "Простите, мистер Уизли, но “антимагловская безопасность” для меня сейчас определённо не в приоритете." Короткий взмах палочкой и заклинание, мгновенно пришедшее на ум, стоило позвать. Через десять минут перед окном зашуршали крылья, и на подоконник опустилась серая сова. – Привет, – сказала я. – Отнесёшь письмо в Аврорат? Сова в ответ ухнула и протянула лапу. Я привязала письмо и положила пять кнатов в кожаный мешочек. Сова распахнула крылья и плавно снялась с места. Я вновь взмахнула палочкой. Другая сова, на этот раз бурая, спустя несколько минут приземлилась на подоконник. – В «Ежедневный Пророк», пожалуйста. Пять кнатов упали в кожаный мешок, и сова скрылась в небе. Снова шёпот заклинания, и всё повторилось. Затем ещё раз… И ещё… До тех пор, пока писем на столе не осталось. Я проводила последнюю сову взглядом и устало потёрла шрам. "Что ж, полагаю, я могу поздравить себя с началом операции? Посмотрим, каков будет результат." Направившись к выходу, в дверях я столкнулась с Роном. – Вот ты где! – воскликнул рыжий. – А мы тебя ищем повсюду. – Пойдёшь с нами за сувенирами? – выглянула из-за его плеча Гермиона. – Конечно, – улыбнулась я. Разумеется, никто не заметил моё раздражение. Мы идём мимо множества лотков. Рон всё время порывается что-либо купить, но я упорно тащу его вперёд. – Да погоди ты! Может дальше, что поинтереснее будет. Наконец я замечаю торговца омниноклями. Притормаживаю. – О, что это? – замечает товар Гермиона и подбегает к лотку, Рон, перестав ныть, тоже с интересом приближается. Торговец тут же начинает рекламировать омнинокли, и я подхожу к ним. – Ух ты… – восхищённо тянет Рон. – Беру! – Я тоже возьму, – с любопытством оглядывает омнинокли Гермиона. – И мне рассчитайте, пожалуйста, – улыбаюсь я. "Приятно обрадовать друзей… пусть и не совсем своих… не потратив при этом ни копейки." Больше я в тот день ничего не купила. Рон, занятый растрачиванием остатка карманных денег, эту, нетипичную, пожалуй, для Гарри манеру поведения не заметил. На вопросы же мгновенно забеспокоившейся Гермионы я лишь пожимала плечами и отвечала, что после омниноклей ничего уже не кажется интересным. Девушка, кажется, принимала такой ответ, но когда мы возвратились к нашим палаткам и оказалось, что я так и осталась с единственным сувениром, она вновь начала поглядывать на меня с беспокойством. Мне даже стало интересно, к каким выводам она придёт. Но тут раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зеленые и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортив­ному полю. – Пора идти! – произнёс мистер Уизли.