Разбить яйцо: снаружи или изнутри?

Всё утро я была как на иголках. "Сегодня, сегодня" — билось в мозгу, пока я умывалась, завтракала и нервно отстукивала ногой ритм под столом — пока ждала, когда же наконец мне придёт свежий номер “Пророка”. Стоило над головой зашуршать крыльям сотни сов, как я вскинула голову. – Ждёшь письмо? – заметила моё нетерпение Гермиона. – Газету, – ответила, усилием воли отводя глаза от потолка. – Я подписался на Ежедневный пророк. – Рон вскинул голову от своего расписания, которое изучал, я пожала плечами: – Всё лето без новостей сделало меня жадным до информации. – Это же прекрасная идея! – загорелась Гермиона. – Я тоже подпишусь! – Я могу давать тебе свои, – удивлённо произнесла я. Она медленно кивнула. – Но информация из разных источников гораздо достовернее, не так ли? Я подпишусь на какую-нибудь другую газету. Я не успела оценить здравость этой мысли, как на стол передо мной села бурая сова и протянула лапу со свёрнутой в трубку газетой. Я отвязала посылку, и птица тут же улетела. А я, едва скрывая нетерпение, уткнулась в газету. То, что меня интересовало обнаружилось на первой же полосе и тянулось на многие страницы вперёд. “АРЕСТ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ” — громогласно утверждал заголовок. Вчера с часу до пяти вечера шёл судебный процесс над Пожирателями, арестованными на Чемпионате Мира по Квиддичу, и сегодня мы сообщим вам его вердикт! Но сначала позвольте шокировать вас новостью, которую правительство скрывало до сего момента под предлогом недоказанности: Чёрную Метку на Чемпионате запустил никто иной, как Люциус Малфой! Для тех наших читателей, кто не наслышан о данном человеке (если такие есть), сообщаем: Люциус Абраксас Малфой — настоящий глава чистокровного рода, входящего в Священные 28; бывший председатель Попечительского Совета Хогвартса; сотрудник Министерства в комитете по Устранению Опасных Существ; щедрый благотворитель в известнейшие больницы и приюты и-и-и... хороший знакомый Министра Корнелиуса Фаджа! В свете последних событий нам весьма любопытно, как министр ответит на свою дружбу с Пожирателем Смерти. Который служил Сами-Знаете-Кому отнюдь не по принуждению, как постановил суд 1981-го года, а по собственному желанию, что доказало вчерашнее судебное разбирательство! По решению суда Люциус Малфой приговорен к пяти годам тюремного заключения. Как и многие наши читатели, мы тут же задались вопросом, почему Визенгамот не приговорил преступника к пожизненному? Как известно, именно такой вердикт вынесли тринадцать лет назад пособникам Сами-Знаете-Кого, проявлявшим особую активность в Первой Магической Войне. А Люциус Малфой несомненно являлся лидером группы Пожирателей, напавших и пытавших семью маглов (что уже тянет на десяток лет), и лично запустил Чёрную Метку. Все остальные Пожиратели, арестованные на Чемпионате Мира по Квиддичу, заключены в Азкабан на три года. Далее приводился список имён с колдографиями до и после ареста с краткими сведениями о каждом лице. Я зашуршала страницами, жадно вчитываясь в имена. Нотт, Эйвери, Макнейр, Руквуд, Гойл, Крэбб, Яксли, Трэверс, Уилкис, Гиббон, Джагсон, Селвин, Роул, брат и сестра Кэрроу и Фенрир Грейбек. Читая сводки о них, я всë поражалась: зачем они участвовали в этом шоу на Чемпионате? Разве не понимали, насколько это рискованно? Да их даже в каноне поймали бы, не появись Метка. А с моей помощью она их потопила в итоге. Так-то под приличными суммами и уверениями, что всё дело в алкоголе, Пожирателям могли занести это происшествие как крупное хулиганство под действием понижающими степень контроля веществами. Тогда бы им, вероятно, дали условный срок. Но факт того, что Метку запустил их лидер, меняет ситуацию в корне. Ведь теперь это непросто хулиганство и срыв общественного порядка (сколько очков штрафа за издевательство над маглами?), теперь это — прославление Волдеморта, и они автоматически становятся угрозой всей стране. Конечно, Пожиратели не ожидали, что им пришьют Метку, но всё равно, зачем устраивать компрометирующее их шоу на глазах всего Министерства? Неужели им так опротивели “маски” за тринадцать лет, что стоило алкоголю (или что они там употребили) ослабить контроль, а положительным эмоциям от победы ирландцев в квиддиче вселить чувство уверенности и вседозволенности, как Пожиратели пошли в разнос? Лишь Северус Снейп и Игорь Каркаров не были пойманы. Первый, понятно, наоборот держался от этой компашки как можно дальше, когда шпионить не требовалось, а второму праздновать было нечего. Да и в принципе, среди бывших товарищей (особенно некоторых, вроде Фенрира) Каркаров, похоже, чувствовал себя слегка неуютно. Я закрыла газету и бросила уже сгорающим от нетерпения Рону и Гермионе. За столом Слизерина раздался сдавленный вскрик. Я развернулась: Пэнси прижала ладошку ко рту. Судя по бледности сидящего рядом с ней Драко, он успел прочитать вердикт суда. Малфой поднял глаза от ладоней, наверняка болезненно сжавших край стола, и наши взгляды столкнулись. И я растерялась. Боль, застывшая в глазах Драко, не позволяла мне отвернуться, и я всё смотрела и смотрела, и виски закололо осознанием вины. Лицо парня исказила гримаса, он открыл рот, словно желая что-то сказать, но тут же закрыл. Резко встал из-за стола, напугав Пэнси, и вылетел из Большого Зала. Крэбб и Гойл не последовали за ним. Они сидели, словно окаменев, и пялились пустыми глазами в пространство. Похожий взгляд был у Теодора Нотта. Он тоже поднялся из-за стола, и в каждом его движении сквозила попытка удержать самоконтроль. Тщательно сдерживаемыми, но всё равно рваными шагами, Теодор вышел из Зала вслед за Малфоем. – Нихрена себе! – громко воскликнул Рон, и я, вздрогнув, оторвала взгляд от дверей. Между тем и многие слизеринцы посмотрели на рыжего, и их лица приняли одинаковое нечитаемое выражение. Ровенкловцы посмотрели на него слегка неодобрительно — Чего орать-то! — но было видно, что они солидарны. Хаффлпаффцы взглянули с любопытством, лишь на лицах некоторых мелькнуло понимание. Зато гриффиндорцы разом повернулись, и на Рона посыпались выкрики: "Что там?", "Дай посмотреть!" и "Кого кокнули?". Ну, и всё в таком духе. Рон, воодушевившись от такого внимания, вскочил с ногами на скамью и принялся на весь Зал зачитывать статью. Все примолки, прислушиваясь. А я почувствовала раздражение. "Устроили шоу из ничего. ...Хорошо хоть Драко ушёл." Я снова вздрогнула. "Почему мне есть до этого дело?" И под конец завтрака и после я так и не нашла ответа на этот вопрос. На Гербологию оба факультета — Гриффиндор и Хаффлпафф — шли взбудораженные, не переставая обсуждать прочитанную статью. Профессор Спраут не сразу смогла их успокоить. Но снятие по пять баллов с каждого факультета наконец возымело эффект, и я услышала собственный облегчённый выдох. – Бубонтюберы, – несколько раздражённо сказала профессор Спраут. – Их нужно выжимать — будете собирать гной. Это занятие приносило странное, извращëнное удовлетворение. Перекошенное лицо Малфоя не выходило у меня из головы. Ребëнок, совсем ребëнок… Пупырышки лопались, наружу выплëскивалась зелëно-жëлтая жидкость — я с такой яростью выжимала бубонтюберы, словно они были виноваты во внутреннем сумбуре. Удар колокола, возвестивший окончание урока, вернул меня в реальность. Класс разделился: хаффлпаффцы отправились в замок, на Трансфигурацию, а гриффиндорцы — к кромке Запретного леса, на Уход за магическими существами. Я попрощалась с Роном и Гермионой и присоединилась к Хаффлпаффу — у меня было окно и стоило им воспользоваться. На половине пути мы встретили идущих на Уход слизеринцев. Драко среди них не было. Я погрузилась в задумчивость. В замке я распрощалась с хаффлпаффцами и направилась в библиотеку. Честно. Я шла в библиотеку. Очень целеустремлённо шла в библиотеку. И определённо не собиралась сворачивать. Я не прошла и половины пути, когда, вздохнув и остановившись, приняла неизбежное и вытащила Карту Мародёров. Драко Малфой находился на Астрономической башне. Когда я поднялась на башню и тихо прикрыла за собой дверь, сразу увидела Драко. Он стоял посреди круглой площадки спиной ко мне и рассматривал огромную астролябию. Я подошла к нему так, чтобы Драко заметил меня, и встала на расстоянии в пару метров. Он тут же повернулся ко мне, чуть ли не прокрутившись вокруг собственной оси. – Не боишься прогуливать уроки, Потти? – зло выплюнул парень. Я посмотрела на него спокойно и спустя недолгую паузу произнесла: – Не думаю, что Уход за магическими существами так уж важен. – Что, Хагрид разочаровал нашего Золотого Мальчика? – Ага. Как преподаватель он бездарен. Драко открыл рот, желая выдать новую порцию яда, но вместо этого скривился презрительно и резко отвернулся, вновь уставившись на астролябию. Я тоже смотрела на неё, скользя взглядом по огибающим под разным углом диаметр линиям. Пожалуй, это и правда успокаивало. – Ты ж наверняка радуешься, что отца посадили, – сказал Драко спустя пятнадцать минут тягостного молчания. И я поняла: сейчас он так хочет говорить, что практически не придаёт значение — с кем. – Я считаю, это было заслуженно, – сказала ещё через полуминутную паузу. Драко развернулся ко мне фурией, и я инстинктивно протянула руки, в попытке удержать его от падения после таких пируэтов. Но он не упал и даже не заметил моего рефлекторного движения. – Разумеется ты так считаешь! – заорал он, на глазах становясь похожим на перезрелый помидор. – Твоя тупая башка и не способна выдать что-то здравое! Недаром ты сдружился именно с Уизли — нашёл потерянную половину мозга, Потти?Хотя о чём это я! У вас, дай Мерлин, половина на двоих. Малфой орал и шипел змеёй, издевался и насмехался, вываливал на мою голову и головы друзей Гарри кучи дерьма — в общем, снимал стресс минут двадцать. За время своей агрессивной истерики он подошёл так близко, что брызги слюны долетали до моего лица. Но я не вытиралась и вообще не дёргалась, молча и спокойно стояла и смотрела ему в глаза. Когда Драко наконец выдохся, я также молча наколдовала чашку с водой. Он взял воду и выпил похоже инстинктивно, сбитый с толку отсутствием реакции у меня. – Я считаю, что Люциус Малфой заслужил своё тюремное заключение, – повторила я, снова наполняя кружку. Драко тут же вскинулся на меня и злобно сверкнул прищуренными глазами. Но ничего не ответил и залпом, как и прошлую, опустошил чашку. Молча он всунул её мне в руки и, подойдя к каменному парапету, съехал по нему спиной на пол. Я села рядом на расстоянии в метр. Так мы и сидели в тишине, пока солнце не пересекло черту горизонта. Подняв затёкшую за столько часов задницу с каменного пола, я повернулась к Малфою. – Я помню, как Волдеморт убивал моих родителей, – глаза Драко поражённо сверкнули в сумерках. – Как ты думаешь, имею я право думать, что Люциус заслужил свой срок? После этого я развернулась и покинула Астрономическую башню. Когда я вошла в гриффиндорскую гостиную, на меня тут же накинулись Гермиона и Рон. – Гарри! – закричали они, и на нас тут же начали оглядываться. – Где ты был?! – Простите, – виновато произнесла я, – у меня заболела голова, и я прогулял Арифмантику — пришлось идти к Помфри. А она решила перестраховаться и оставила в палате на весь день. – Как ты сейчас? – тут же переключилась на обеспокоенный тон Гермиона. – Всё в порядке, – я улыбнулась, – ты же знаешь, зелья Помфри отлично помогают. – Это, конечно, всё замечательно, – вмешался Рон, – но пойдёмте ужинать уже — я умираю с голоду. За этот день я так и не сходила в библиотеку.