Разбить яйцо: снаружи или изнутри?

– Ну, и как выглядит русалочья деревня? – нетерпеливое любопытство Драко столь очевидно, что он даже не пытается его скрыть. Мы снова сидим на Астрономической башне — она, вроде как, стала негласным местом наших встреч. – Чего у Рона не спросишь? – насмешливо парирую я. Драко презрительно фыркает: – Любому мыслящему человеку будет очевидно, что Уизлету деревня могла разве что приснится. – О, так ты ему не веришь. – Драко посылает мне говорящий взгляд, и я смеюсь. – Почему тогда только о деревне спрашиваешь? Само озеро не достойно твоего внимания? …Что? – добавляю я. Драко уставился на меня, а затем медленно хитро улыбнулся; его глаза торжествующе заблестели. – Гарри, – елейным голосом протянул парень, и я поморщилась, – позволь спросить, как ты себе представляешь наблюдение зрителей за вторым испытанием? – Ну, – я запнулась. Честно говоря, никак я себе это не представляла. – Неужели ты думаешь, – всё тем же противным учительским тоном продолжал Драко, – мы с час пялились на водную гладь? Какое интересное мероприятие, однако… "Ну уж извините!" – внутренне взорвалась я. – "До сих пор волшебники как-то не впечатляли меня интеллектом!" – И как же всё происходило на самом деле? – изо всех сил сохраняя спокойствие, спросила я, потому что без этого вопроса Драко, очевидно, продолжать не собирался. Зараза. – Тебе, кстати, стоило бы об этом знать… – с наигранной задумчивостью произнëс Малфой. – Почему. – "Мелкий, противный, хорëк." – Так ты же у маглов рос. – Он выводит меня специально, это даже не подвергается сомнениям. – Драко! – наконец не выдерживаю я. – Либо рассказывай нормально, либо катись к чëрту! – Окей-окей, – в защитном жесте вскидывает руки он, а у самого голубые глаза насмешкой переполнены до краëв, – незачем так нервничать. Итак, – смена тона, спасибо и на этом, – Дамблдор наколдовал четыре магических экрана, вроде ваших теле…визоров, – обязательные для выросших в волшебной среде детей уроки магловедения (по принятому в 1990г. закону) определëнно дают результат, – по одному на каждого чемпиона, и мы могли следить за вами. Но просматривать свою деревню русалки запретили — я вообще удивлëн, что Министерству удалось с ними договориться о проведении тура на их территории — а потому, все и расспрашивают Уизлета что там да как. Ты же от всех вопросов на другой конец замка бежишь. – Где меня отловил ты. – Верно, поэтому рассказывай. С тем же безапелляционным тоном уже я приставала к Оле, а заодно и ко всем вокруг. В итоге я так заканала девушку, что она выписала из дома книги и вывалила их на меня. После жадного поглощения сей литературы “тайна” осведомлëнности Миши и Оли магловской политикой была раскрыта. Всë оказалось просто и сложно одновременно. В Средние века на Руси, как и практически во всём мире, маги начали уходить в тень, с каждым десятилетием всë меньше влияя на жизнь простых людей. Но в отличии от Европы, здесь не горели костры Инквизиции, волшебники не были запуганы, и нет-нет продолжали вмешиваться в жизнь маглов. Если на Западе маги образовали закрытое сообщество, в которое не проникали никакие веяния извне, то на Руси колдуны и ведьмы жили среди людей и долгое время даже не имели собственного аппарата управления. Но, в конце концов, только наблюдать и втихаря опаивать зельями магловского императора волшебникам надоело, и в начале девятнадцатого века они начали собираться в определённые кружки, которые в нашу историю вошли как Северное и Южное тайные общества. Как известно, тогдашняя попытка подкорректировать власть провалилась: многим магам едва удалось сбежать, П.Г.Каховский, С.И.Муравьёв-Апостол и К.Ф.Рылеев едва пережили повешение — а они его пережили, — магловские сторонники были казнены или сосланы. На некоторое время волшебники затаились. Маг В.И.Ленин (Ульянов) предпринял новую попытку изменить властную структуру. Ему противостояли волшебники-монархисты, впоследствии возглавившие Белое движение. Маги присутствовали и среди меньшевиков, и среди эссеров, и руководили Временным Правительством, но большинство объединилось вокруг ВКП(б). После Ленина к власти неожиданно пришëл магл И.В.Сталин (Джугашвили). Он оказался достаточно умëн, чтобы монополизировать власть, и достаточно хитëр, чтобы стравить волшебников между собой. Это оказались тëмные времена для магов: они сами поведали бывшему секретарю Партии о своём существовании и сами дали ему рычаги управления собой. Именно тогда волшебники впервые всерьёз задумались о том, почему не стоит посвящать людей в тайны магии. Тем временем началась Вторая Мировая война. Геллерт Гриндельвальд (А.Гитлер) был прекрасно осведомлён о тесном сотрудничестве русских волшебников и маглов и оставил черëд их захвата под конец. Но планам не суждено было сбыться: гениальный австриец был побеждëн Альбусом Дамблдором и заключëн в Нурменгард, а немецкая армия и их союзники разбиты советскими маго-магловскими войсками. Но несмотря на победу, людские и материальные потери СССР в несколько раз превышали потери проигравших. Наравне с маглами терпящие лишения волшебники всё больше разочаровывались в созданной когда-то ими структуре. Ко второй половине XX века у ВКП(б) среди магов практически не осталось сторонников. Волшебники уже не принимали участия в политике и в тайне создали свой аппарат управления — Высшее Собрание, которое существует и по сей день. После смерти Сталина в 1953 году между магами и верхушкой ВКП(б) было подписано соглашение, по которому первым позволялось жить согласно собственным законам, а взамен они обещались не препятствовать деятельности Партии. Спустя недолгое, с точки зрения волшебников, время существование СССР всë же подошло к концу. Весь этот период маги, хоть и оказались на особых правах, по-прежнему жили, учились и работали среди людей; многих известие о смене политического курса ошеломило и вдохновило. Волшебники радели за открытие своего сообщества маглам и создания нового совместного с ними аппарата управления. Но Высшее Собрание, поменя о недавних событиях, не только не согласилось на требования энтузиастов, но ужесточило законы, касающихся взаимодействия с людьми. До сих пор в российском магическом сообществе бушуют споры о том, стоит ли вмешиваться в магловскую политику. Миша и Оля, хоть и учатся в европейской школе, но на каникулы возвращаются в Россию, и общественные перепития не проходят мимо них. Мать первого так вообще читает Высшую Трансфигурацию в МГУ им.Ломоносова (русские волшебники решили не заморачиваться и вместо того, чтобы создать свои университеты, добавили магических предметов в уже существующие), и Миша собирается идти к ней в вуз после окончания Дурмстранга, а издревле так сложилось, что общество студентов имеет наиболее высокую концентрацию заинтересованности в социально-политических вопросах. А потому, мне было особенно интересно, как он собирается решать проблему своих нетрадиционных для маглов отношений. Гомосексуализм в глазах волшебников выглядел столь же естественно, что и гетеросексуальность. И вовсе не потому, что они оказались прогрессивнее маглов, а скорее наоборот. Для того, чтобы понять причину этому, нужно осознать один маленький, ошеломительно важный факт: маги обладают иной анатомией. Я не буду описывать приведëнные в Олиных учебниках схемы, просто скажу, что очень зря в Хогвартсе не проходят биологию. Хотя бы магическую. По крайней мере, я наконец поняла, почему волшебники не подхватывают магловские заболевания, а имеют свои. Наверное, это также объясняет невосприимчивость магов к определëнным (а может, и всем) психотропным веществам. Я лично могу засвидетельствовать бесполезность алкоголя (а именно, коньяка и виски) и снотворного. Со слов Гермионы знаю, что кофе также не работает. Меня, честно говоря, научное любопытство тянет проверить результативность чего-нибудь более серьёзного. Чисто в экспериментальных целях, разумеется. Бог с ним, с героином, но опиум же можно? Его, вон, даже в медицинских целях используют. Найти бы ещё… Любопытство заставило меня пролистать не только ведьмовскую анатомию, но и анатомию волшебных существ. И что я вижу? Их внутреннее строение ни черта не похоже на строение магов! А каким тогда Божьим — нет, вероятнее, Мерлиновым — чудом существуют межвидовые скрещивания?!! Как, скажите мне на милость, получаются полувеликаны, полугоблины, даже, прости Господи, полурусалы?! Последние вообще чудо п̶р̶и̶-̶ магии, я считаю: какого у них ноги в хвост трансформируются, стоит им пожелать? А то, что они одинаково дышат хоть под водой, хоть на суше — нормально?! Знаете, как отреагировала Оля на мой бомбëж? Поржала и велела перестать вести себя как магл, потому что “для нас, видите ли, подобные мелочи значения не имеют”. После этого я пошла к Драко и сказала ему, что он имеет полное право презирать маглов, потому что на это они не способны. Он хлопнул глазами и спросил: «Правда?», и мне стало плохо. Чему вас учат на магловедении, позвольте спросить? (По указу Отдела Секретности оно было обязательно для детей, выросших в магической среде.) А знаете что самое обидное? Гермиона всë знала, знала и молчала! Говорит, на первом курсе с ней особо не общались, вот она и сидела целыми днями в библиотеке, да и интересно было — вокруг целый новый мир. Кто-то, из старшекурсников видимо, забыл книгу по анатомии на столе — может, собирался маг.медиком стать, — а Гермиона не позволит добру валяться понапрасну. И хотя ей и было двенадцать, но уж про то, что в человеческом теле полагается иметься двум лëгким, а никакого обтена там и в помине нет, она знала. Ответственная Гермиона поспешила подойти к мадам Пинс, но та, мельком взглянув на указанную схему, сухо отметила, что всё правильно, и что “мисс стоило бы знать, в еë книгах не бывает опечаток”. Так, библиотекарша, сама того не зная, разожгла в Герми огонь любопытства, и пламенел он до тех пор, пока жажда знаний юной гриффиндорки не была утолена. А мне Гермиона ничего не рассказала потому, что к тому моменту, как мы подружились, она уже успела переварить узнанную информацию, восприняв еë по-детски пластично, и та уже не казалось настолько ошеломительной, чтоб трезвонить об этом на каждом углу. Таким образом, из нашей Троицы одна я оказалась ни в чëм несведуща — Рон на мой бомбëж отреагировал точь в точь как Драко, чем расстроил меня ещё сильнее. Лишь Дин оказался в той же лодке, что и я. Хоть кого-то мне удалось удивить. На пару с Томасом мы круглыми глазами рассматривали живые картинки, демонстрирующие процесс зачатия и рождения ребëнка у колдуна или ведьмы. Именно так, через союз “или”. Эмбрион зарождался в органе, который носил странное название “фонвита”, созревал там десять недель, а затем собственной магией разрезал живот волшебника и дальнейшее развитие продолжал уже во внешнем мире, обволоченный коконом из магии, который предоставлял ему все необходимые вещества. До конца XIX века — а точнее до 1884 года — маги не умели воспроизводить “родильный кокон” самостоятельно, и именно с этим — а не со смешанными браками с маглами, как любят кричать последователи теории чистокровного превосходства, — было связано то, что сквибов на свет не рождалось. Дети, зачатые в “магическом браке”, но сами магией не обладающие, попросту не были способны даже вылезти из фонвиты, а потому умирали, не успев толком сформироваться. Но в 1884 году Янкелем Кацом были представлены артефакты, способные создать искусственный родильный кокон, и были предложены новые диагностические чары, определяющие наличие магических фонов у эмбриона, что позволяло вовремя вытащить того на свет и поместить в живительную среду, где он спокойно развивался оставшийся срок. Стоит отметить, период беременности у волшебников, с учëтом развития ребëнка и внутри фонвиты, и внутри “кокона”, составляет не девять месяцев, как у людей, а всего семь: 10 недель до того, как разрезать кожу и показаться миру, и ещё 19 недель, прежде чем родители смогут взять своë чадо на руки. После окончательного “рождения” дети не проявляют признаков магических способностей до пяти-шести, в редких случаях даже до девяти лет. Но это вовсе не означает, что в первые годы жизни они не несут в себе волшебства, как заблуждаются многие колдуны и ведьмы. В доказательство ошибочности данных суждений можно привести множество свидетельств магов, рассказывающих, как их трëхлетние, двухлетние, и даже годовалые дети, находясь в опасной или просто непривычной ситуации, бессознательно выплëскивают в мир магию, количеством нередко не уступающую резерву одиннадцатилетнего — возраст, с которого принято начинать обучение в большинстве колдовских школ мира. Но всё это можно отнести исключительно к ребëнку, родившемуся в “магическом браке”, что означает не только то, что оба его родителя являются волшебниками, но и то, что он был зачат с помощью магии. Дело в том, что гормоны, как и практически всë остальное, работают у магов несколько иначе, чем у людей. Несмотря на то, что у волшебников существуют магловские половые системы, до момента начала их использования они находятся в так называемом “спящем режиме”. То есть, до тех пор пока ведьма не решит забеременеть магловским способом, у неë — если упростить происходящие в организме процессы — не начнутся месячные, и до тех пор пока колдун не задумает вывести свою человеческую часть из спящего режима, его сперма не будет нести активных сперматозоидов. Многие волшебники проживают жизнь так ни разу и не разблокировав “магловские функции”. Более того, некоторые даже не в курсе, что это возможно сделать. Обычно зачатие и рождение ребëнка между двумя волшебниками происходит с помощью магии, так как это быстрее, проще и безболезненно. В разных странах и даже разных семьях существует множество ритуалов, которые помогают магии будущих родителей слиться и перенести данные ДНК и магического фона в фонвиту одного, двух или сразу нескольких — если мы говорим о групповых браках — магов. Такой “магический брак”, как уже говорилось выше, возможен только между волшебниками. Ведьме, желающей родить от магла, придëтся выводить свою магловскую половую систему из “спящего режима”. Естественным способом (не прибегая к человеческой науке) зачать ребёнка в полукровной гомосексуальной семье невозможно. Тем не менее, однополые браки в волшебном сообществе никогда не являлись чём-то удивительным. Среди последователей теории чистокровного превосходства они были даже достаточно распространены, потому что количество кандидатов на руку и сердце в два раза больше, если не обращать внимания на пол избранника. В этом кругу принято делать акцент на более важных вещах: статусе, состоянии и поколениях чистокровных волшебников за спиной. В общем, в магической среде Миша и Анжей могли узаконить свои отношения в любой стране мира, но это не касалось магловской России, только-только поднявшейся из осколков Советского Союза, и с которой — в данном случае, к несчастью — тесно взаимодействовали русские волшебники. На мой вопрос, что он будет делать в этой ситуации, Миша только отмахнулся, резонно заметив, что думать о столь серьёзных вещах, находясь на том уровне подростковых отношений, что они с Анжеем, попросту рано и довольно бесполезно. "Ну, я согласна, но мне хотелось заставить тебя понервничать. Жаль." Если вы подумали, что весь март я занималась только тем, что подкалывала Мишу, то вы ошибаетесь. У меня ведь ещё был Витя! Я думала, после того как они с Герми начнут встречаться, поводов для веселья станет меньше, но, к счастью, мои страхи не оправдались. Не было ничего забавнее и жалостливее зрелища, чем Витя, сложивший лапки за слизеринским обеденным столом и беспрестанно поглядывающий на гриффиндорский, потому что подходить к своей девушке перед всей школой — нельзя, мешать ей заниматься — нельзя, говорить кому-либо, кроме нашей компании, о сути их отношений — тем более нельзя! Я так много смеялась над Крамом, что мне, в конце концов, стало жалко парня, и я добровольно взяла на себя миссию стать его парламентëром перед Гермионой. Уж не знаю, что на неë в итоге повлияло — моë умение зубы заговаривать или трогательный вид Вити в режиме Хатико, а может всё вместе, но девушка клятвенно ему пообещала, что Пасхальные каникулы она полностью посвятит их отношениям и учебники в руки не возьмëт. Когда это услышала, меня чуть удар не хватил. Герми, ну такие жертвы — уже немного перебор… Из-за предательства Гермионы в каникулярном трудовом лагере никого не осталось, все планировали отдыхать, нажираться и делать вид, что учëба им приснилась. Похоже только мне на Пасху предстояло не диван продавливать, а мир спасать. Обидно, между прочим. Сириус предоставил мне доступ на Гриммо 12, чтобы мне снова не мотаться по гостиницам, и заверил, что отдал Кричеру прямой приказ слушаться меня во всём. Хотя он, вроде как, и так должен проявлять послушание, пока я являюсь наследником… Но это же Кричер, если он не будет пытаться меня отравить — уже хорошо. В любом случае, всегда можно вызвать Добби, если станет совсем худо. От его боготворения, правда, порой устаëшь, но зато можно быть точно уверенной, что данное ему задание он будет выполнять с полной самоотдачей.